Post scriptum. Очерк второй. Глава 1


Жанр: роман-хроника;
Персонажи: м!Шепард, Эшли, ОС;
Статус: в процессе;
Описание: Пока на галактической арене сильные мира сего ведут свою игру, на Земле из больницы выходит Джон Шепард. Данная глава рассказывает о том, где и как живет отправившийся на заслуженную пенсию спаситель Галактики.
От автора: Люди, читавшие предыдущие главы моего рассказа наверняка обратили внимание на странный заголовок. Дело в том, что по причине своей неспособности описать весь запланированный объем в каком-либо одном разделе, я уже давно решил разделить рассказ на части. К моему огромному сожалению, в марте, когда выходила первая глава, я слишком торопился и допустил ряд непозволительных ошибок, исправить которые уже нет никакой возможности. Я прошу прощения у всех читателей, которые сочли мой труд достойным и обещаю, что больше никаких изменений не будет.
Итак, семь предыдущих глав относились к первому очерку под названием «Узел», а теперь — часть вторая, в которой в основном речь пойдет о горячо любимом всеми нами спасителе Галактики — Джоне Шепарде.

Очерк второй: Доминирование

Незаметной линией вдоль северного побережья озера Байкал раскинулся посёлок Элитный. Маленький населённый пункт, в который входило не более тридцати домов, не зря носил такое возвышенное название. Шикарные коттеджи, возведённые в живописной долине, были оснащены самыми современными системами жизнеобеспечения и, помимо всего прочего, располагались на заповедной земле. Этого было вполне достаточно, чтобы позволить себе подобную дачу могли далеко не все.

Жили в этом поселке самые разные субъекты: здесь были видные предприниматели, банкиры, звёзды шоу-бизнеса, заработавшие состояние самым разным образом чиновники и прочий люд, чьё положение значительно отличалось от жизни простого обывателя. Владельцы шикарных домов проводили в Элитном столько времени, сколько позволял отпуск и местная специфика, то есть июнь и июль; совсем не многие смельчаки могли остаться на май и август. Сибирская погода отпугивала многих, не секрет, что само слово «Сибирь» у большинства людей ассоциируется исключительно с местом ссылки декабристов. Стереотипы, погода и плотный рабочий график жителей Элитного сделали так, что посёлок оживал только летом, всё остальное время по узким мощёным улицам ходили исключительно работники социальных учреждений и обслуживающий персонал, который никуда деться не мог. Однако был один единственный случай, когда владельцы домов прилетели осенью.

Солнечным утром двадцать шестого ноября напуганные до полусмерти семьи с детьми и чемоданами начали массово прилетать на дачу, стремясь спрятаться от ужасов, которые творились в мегаполисах. На фоне взрывов снарядов, выпущенных с орбиты, миллионы людей бежали из больших городов, стремясь спрятаться подальше от боёв. Боясь выдать своё местоположение, жители Элитного отключали всю электронику, погрузившись в радиомолчание. Два месяца они уничтожали продовольственные запасы, живя в полной изоляции и ожидая возвращения Шепарда. Спасительную весть принёс брат бывшего члена совета директоров сгинувшего холдинга СБР Майкла Брамсона, воевавший в австралийском сопротивлении. Узнав об отключении Жнецов, все жители дружно выдохнули, только вот на смену одной напасти неожиданно пришла другая.

У большинства были потеряны места работы, утрачены городские квартиры, оборваны все важные связи, информационные сводки говорили о полной разрухе всей инфраструктуры Альянса. Проанализировав всё это, жители Элитного решили остаться в поселке, где по крайней мере было тепло, только немногие смогли улететь, чтобы потом и вовсе покинуть планету. Местная котельная работала исправно, в домах было тепло, в спокойном посёлке безопасности людей ничто не угрожало, и, казалось бы, всё было не так страшно, но в один день жители проснулись и поняли, что хочется кушать. Продовольственные запасы подходили и концу, а завоза не было даже в отдалённой перспективе. Над Элитным нависла костлявая рука голода.

В просторном доме одного из членов совета директоров топливной компании «Ноосфера» Снежина Игоря собрались главы всех семей, чтобы обсудить свою тяжёлую долю. Долго думали они думу и в конце концов решили отправить кого-нибудь в областной центр для того, чтобы на месте выяснить ситуацию. Жребий показал на Брамсона, который очень долго отпирался. У него были на это свои причины: в отличие от всех он жил в Элитном постоянно, так как скрывался там от ищущих его агентов Серого Посредника.

Однако делать было нечего. Идти против воли жребия выше человеческих сил, поэтому Брамсон, смирившись, сел в свой аэрокар и, покинув Элитный, отправился в Иркутск. Некогда красивый и современный город встретил его развалинами домов частного сектора, долго он отыскивал средь почерневших небоскрёбов офисы продовольственных компаний, у которых были контракты с магазинами Элитного. В конце концов его внимание привлекла почерневшая вывеска какой-то конторы, чьих представителей он видел дома. Брамсон радостно припарковался и, предвкушая получить объяснения, вошел внутрь, однако здесь его радость закончилась: в разорённом офисе его встретил бледный мужчина в тулупе, который сказал, что компании уже давно нет, а по всем вопросам, касающимся еды, надо обращаться в госорганизацию под странным названием «Продовольственный отдел области».

Недовольный, он отправился по указанному адресу и вскоре попал в этот самый продовольственный отдел, где его встретила огромная очередь, состоящая из самых разных людей, желающих получить ответ на элементарный вопрос: когда будет еда? Терпеливо Брамсон выждал, когда подойдёт его очередь. В тесном кабинете сутулый чиновник в зимней куртке (отопления не было) долго рылся в ящике стола, отыскивая переводчик. Наконец, достав какой-то древний прибор, похожий на наушник, он сложил руки на столе и выслушал Брамсона.

— Где этот ваш поселок? — спросил он, включая карту.
— Вот здесь, — Брамсон указал на маленькую точку в нескольких десятках километров от Северобайкальска.
— Население?
Брамсон пожал плечами:
— Около ста пятидесяти человек, я точно не знаю.
— Сколько?! — не понял чиновник.
— Я не знаю точно.
— Та-ак, господин Брамсон, я, конечно, всё понимаю, но и вы поймите, что я не имею никакой возможности решить вашу проблему. У меня район, где живут двадцать миллионов человек.
— Что значит «не имеете никакой возможности»? Я же не прошу многого, я хочу лишь, чтобы вы через свои каналы нашли поставщиков для вашей сети.
— Каких поставщиков? Господин Брамсон, вы не смотрели новостей? Сейчас все компании исчезли, сельскохозяйственные районы Терра Нова и Иден Прайм сожжены Жнецами, голодает вся планета.
— Как сгорели? — побледнел Брамсон. — А что Альянс?
— Ничего. Недавно вышло обращение временного правительства с рекомендацией перейти к домашнему хозяйству. Это у нас-то на севере! А вчера в новостной сети сообщили о том, что переговоры с Саларианским Союзом о поставках продовольствия результатов не дали.
— И что теперь будет?
— Будем выбираться сами. Москва уже ввела на территории России карточную систему, сейчас начнут отнимать всё у частников.
— Но у нас ведь дети! Вы не можете нас оставить.
— Я сделаю всё, что смогу, — покачал головой чиновник, — а пока советую вам оставить свои тёплые дома и перебраться в какой-нибудь город. Там будет попроще.

Эти слова Брамсон и передал в Элитном, однако, менять теплые дома на холодную неизвестность, не имея никаких гарантий, никто не захотел. Долго нежная миссис Брамсон ругалась на мужа из-за голодных детей. «Мужчина ты или нет?», — ругалась она, кидаясь хрустальными вазами. Потом, достав охотничье ружьё, она заявила, что сама найдёт пропитание. Феминизм феминизмом, а Брамсон мужчиной всё-таки был: отобрав ружьё и заперев жену дома (чтобы не чудила), он оделся, как заправский охотник, и отправился в тёмный сибирский лес.

Долго брёл, пробираясь сквозь пушистые ели и сибирские кедры. Всё дальше и дальше углублялся он в снежную бездну, пока не заметил что-то движущееся средь кустов. Тут же Брамсон вскинул ружьё и уже готов был нажать на курок, когда вдруг почувствовал, что сзади к его спине приставлено оружие.

— Брось ружьё, — прозвучал голос из-за спины.
Брамсон послушно бросил оружие и аккуратно повернулся. Сзади стоял местный егерь — дед Егор.
— Ты чего тут шастаешь? — начал ругаться дед. — Знаешь ведь, что в этих лесах охота запрещена.
— Пожалуйста, — взмолился уроженец солнечной Австралии, — я уже две недели почти ничего не ел, у меня дети голодные, мы умираем.
Однако у деда Егора переводчика отродясь не было.
— Чаво? Какой чилдрен? А ну пшёл отседова, пока цел!
— Ну пожалуйста, неужели вы не человек, неужели вы не понимаете?
— Пшёл, я сказал! — крикнул дед и выстрелил в воздух.
Брамсон схватил ружьё и что есть духу припустил в сторону посёлка, а дед Егор долго смотрел ему вслед, почёсывая затылок.
— Всё, — сказал он, перекрестившись, — кончилась Рассея. И до Сибири бусурмане добрались.
И, густо сплюнув на белый снег, дед Егор печально побрёл по своим егерским делам. Такие люди на Руси были всегда, такие люди на Руси будут всегда.

До конца осознав всю мерзость своего положения, жители Элитного впали в уныние. Еле перебирая ногами, по красивым улицам посёлка начали расхаживать голодные тени, а в начале третьей недели с момента отключения Жнецов умер первый человек — старший инженер котельной. Остальной персонал на следующий день на работу не явился, в домах постепенно начало холодать. И упал тогда сосед Брамсонов на колени и впервые в жизни возвёл молитву всевышнему, и всевышний вот те на — помог. На следующий день прилетели две фуры, полностью загруженные продуктами, и не простыми продуктами, а деликатесами, к которым привыкли жители Элитного.
Огромная толпа тут же ринулась в магазин, разом скупив весь товар.

— Приятель, когда следующий завоз? — спросил Брамсон у одного из водителей.
— Послезавтра.
— Неужели?! Так получается, что иркутский чиновник меня обманул, голода на планете нет?
— Ага, конечно, — раздражённо бросил водитель.

От радости Брамсон не обратил на эту колкость внимание, но внимательные люди заметили, что товар разгружался под зорким наблюдением людей в костюмах. Они следили за тем, чтобы грузчики и водители ничего не украли.
Появление продуктов в Элитном хоть и было похоже на чудо, на самом деле имело вполне логичное объяснение. На следующий день в поселок прилетел спаситель Галактики — Джон Шепард.

***

Уже давно пробудив всё живое в восточном полушарии планеты Земля, высоко в небе висело холодное зимнее солнце. Утро постепенно переходило в день, и ярко-жёлтое светило поднималось всё выше и выше, набираясь сил и все сильнее нагревая замершую сибирскую землю. В шикарной спальне, несмотря на включенное затемнение, было довольно светло: яркие лучи не без труда, но всё же пробивались сквозь тёмную завесу, чем доставляли массу неудобств спасителю Галактики. Шепард не спал уже несколько минут, но всё это время он находился в состоянии сладкого полузабытья, которое бывает у людей, медленно возвращающихся из царства Морфея. Джон не хотел отпускать это состояние, наслаждаясь каждой его секундой, он старательно удерживал глаза закрытыми, оставляя своё сознание в положении сладкой безмятежности.

Тишину спальни нарушали только монотонно тикающие декоративные часы, оставшиеся ещё от бывших хозяев дома. Виртуальный интеллект дома постоянно увеличивал плотность затемнения, делая всё, чтобы обеспечить своему хозяину комфортный сон. Но свет продолжал безжалостно бить в глаза, прогоняя остатки волшебной завесы. Шепард больше не мог удерживать её, смирившись с тем, что окончательно проснулся.

Не открывая глаз, Джон вяло провёл левой рукой по остальной части двуспальной кровати. Ничего не нащупав, он понял, что Эшли уже давно поднялась и сейчас была где-то в доме. Глубоко зевнув, он приложил достойное звания спасителя Галактики усилие, чтобы подняться и сесть на кровать. С трудом открыв глаза, он посмотрел на часы — стрелки показывали без двадцати час.

«Ничего себе. Что-то я сегодня перебрал», — подумал Шепард и окончательно стряхнул с себя остатки сна.

Вялой походкой он прошёл в ванную, где долго принимал водные процедуры, потом вернулся в спальню и, переборов лень, сделал несколько физических упражнений, не опасных для больной спины. Из большого шкафа для одежды он достал аккуратный домашний костюм, после чего быстро оделся, приведя себя в порядок.

Внешний вид Шепарда плохо соответствовал высокому званию трехкратного спасителя Галактики. Многие уважаемые люди, в головах которых сложился весьма устойчивый образ касательно состояния и манеры поведения подобных личностей, совершенно однозначно высказали бы своё глубокое неудовлетворение подобной распущенностью Джона. Герой выглядел совсем не геройски, в его костюм входили лёгкие белые брюки, синяя клетчатая рубашка с коротким рукавом и чёрные носки. Не было ни изящного синего мундира, ни «крутой» жилетки, на нём даже не было вечно серьёзного выражения лица, на котором чётко читалась готовность спасти какую-нибудь попавшую в беду колонию. В самой банальной спальне стоял самый обычный мужчина, который после долгих лет скитаний наконец нашёл свой очаг. Лениво поправив взъерошенные волосы, Шепард почувствовал легкий голод, что неудивительно, учитывая десятичасовой сон. Наконец покинув спальню, он миновал ряд однотипных помещений, чье назначение сам ещё толком не понял, и оказался в небольшой, но уютной кухне, где запах домашнего парфюма отступал перед ароматом готового ужина.
 
На кухне уже давно хлопотала хранительница его очага. Румяная от колючего мороза, Эшли стояла перед высокой столешницей, ловкими движениями нарезая какие-то зелёные овощи, названий которых Шепард не знал. Одетая в лёгкий трикотажный халат, босая и с распущенными волосами, она показалась Джону невероятно изящной и волшебно красивой. Каждое её движение, каждый поворот был истинным воплощением великолепия, данного женщинам от природы. Облокотившись на стену, Шепард решил пока не выдавать своего присутствия, желая как можно дольше наслаждаться этой картиной; чем дольше он смотрел на Эшли, тем больше ощущал себя самым счастливым человеком на свете.

— Проснулся, — игриво заметила девушка, наконец увидев Джона. — Вовремя, обед почти готов.
— Ты уже сходила за продуктами? — спросил Шепард, пробежавшись глазами по кухне.
— Да-а, — ответила Эшли.
— И успела всё приготовить?
— Да-а.
Шепард медленно подошёл к ней и, нежно обняв за стройную талию, поцеловал в губы.
— Что бы я без тебя делал, — произнёс он вполголоса, глядя ей в глаза.
Эшли тоже улыбнулась, поправив Джону неаккуратно причёсанные волосы.
— Пропал бы ты без меня.
— Это точно, — ухмыльнулся он. — Если бы тогда, три года назад тебя не оказалось рядом, то я не справился бы. Помнишь, как ты подошла ко мне, когда мы сбежали с Цитадели? Ты тогда сказала: «Я хочу, чтобы вы были счастливы». А ведь я был на грани отчаяния.
— Ну ладно, — смущённо отведя глазки в сторону, Эшли освободилась от его объятий, — садись за стол. У меня ужин горит.
Шепард послушно отпустил девушку и занял место во главе круглого кухонного стола. Неожиданно почувствовав горечь во рту, он заметил, что на его губах яркая губная помада. Прищурившись, он посмотрел на Эшли.
— Ты что, уже красилась?
— Да-а. Нравится?
— Зачем?
— Что значит «зачем»? Я ведь выходила за продуктами.
— Здесь не больше двухсот метров.
— Ну и что? Если магазин близко, то я должна идти уродиной?
— Почему уродиной? Ты ведь и так очень красива, я не понимаю, зачем тратить время на косметику только ради нескольких минут.
— В Якутске все так делали.
Шепард пожал плечами:
— Так ведь то в Якутске. Там и люди живут другие.
— А чем я хуже? — возмутилась Эшли. — Так, Шепард, я не поняла. Ты что, не хочешь, чтобы твоя девушка была красивой?
— Хочу, хочу, — поднял руки вверх Шепард. — Просто как-то непривычно. И, кстати, почему ты её не смыла?
— Тебе готовить пошла. Чтобы мог вкусно пообедать, когда проснёшься.
Заправив салат оливковым маслом, Эшли поставила на стол изящную хрустальную салатницу. Вскоре на столе появился аккуратно нарезанный сыр, тонкие дольки ветчины, наполовину полная бутылка водки и маленькая ваза с лимоном. Вскоре этот натюрморт дополнила изящная ёмкость с только что приготовленным жульеном, который Эшли извлекла из духовки.

Окинув стол философским взглядом, Шепард всё-таки приступил к трапезе. Когда в прошлый раз он высказал своё удивление относительно кулинарных навыков Эшли, то потом, только приложив огромные усилия, сумел избежать неприятного разговора. В конце концов для девушки этот сюрприз имел исключительно положительные последствия, ведь не зря во все века говорили, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

— Эш, ты меня балуешь, — весёлым тоном заметил Шепард, накладывая себе в тарелку жульен. — Я ведь стану толстым и ленивым с таким меню. Ты понимаешь, что после тех жутких пайков мне всё это изобилие кажется необычным?
— Ничего, я тебе потолстеть не дам. Воспитаю.
— Ну, за такое я готов на всё. Даже на некоторые ограничения в чём-нибудь другом.
— Вот и отлично. Кстати, Джон, ты тут был недоволен, а между прочим, когда я была в магазине, то на меня многие мужчины положили глаз.
— Вот как? — улыбнулся Шепард. — А они знают, что я в одиночку завалил молотильщика?
— Дурак ты, Шепард, и не лечишься… Слушай, я там разговорилась с Игорем, оказывается, он тоже увлекается литературой…
— Конечно, — перебил Шепард, — он же косит под аристократа.
— Как тебе не стыдно! Он просто образованный.
— Встречал я таких образованных на Феросе — такое впечатление, что им в задницу загнали дредноут. Я тебе об этом, кстати, говорил.
— Не ругайся за столом, — возмутилась Эшли. — И вообще, что ты перебиваешь? Игорь, конечно, плохо знает Уитмена и Теннисона, но зато в прозе плавает как рыба в воде.
Шепард многозначительно кивал, тщательно пережевывая жульен.
— А главное, — продолжала Эшли, — он сказал, что дома у него есть настоящая библиотека. Не электронная, как у каждого в уни-инструменте, а с настоящими книгами из бумаги. Он, оказывается, с детства их коллекционирует. Такого сейчас ни у кого нет.
— Интересно, — сказал Шепард, накладывая себе в тарелку салат, — это он тебе про свою библиотеку в магазине рассказывал?
— Да, а ещё он сказал, что сегодня приглашает меня с супругом к себе.

Услышав это, Шепард как-то сконфузился.
«Вот сукин сын, — подумал он. — Он же знает, что мы с ней официально не в браке».
Глубоко вздохнув, Шепард налил себе рюмку водки и, взяв маленький кусочек лимона, выпил, мгновенно закусив.

— Эш, — начал он мямлить, — я сегодня не хочу никуда идти, — он слегка подался вперед к девушке. — Давай лучше так: откроем бутылку коллекционного шампанского, возьмём большую чашу с самыми спелыми фруктами, запрёмся на все замки, закроем все окна, пойдём в спальню и проведём весь день дома. И не нужны нам никакие Игори с их библиотеками.
Однако Эшли этот монолог как-то не впечатлил.
— Вот так, — она ткнула пальцем Шепарду в грудь, — мы делаем с тех пор, как прилетели сюда, скоро у твоей конторы кончится коллекционное шампанское. Нет, хорошего понемножку, я хочу в гости, я хочу надеть красивое вечернее платье, которое висит здесь в гардеробе. Я, между прочим, никогда раньше не надевала вечерних платьев, в колониях нас всегда наряжали в мужскую одежду, а в ВКС женской формы вообще нет.
С Шепарда в момент исчезло лицо:
— Ну не-ет, — загундел он, — ну не хочу я никуда идти. Зачем? Ну зачем тебе эта библиотека, там ведь наверняка всё на русском, ты ведь не знаешь русского языка.
— Ну и что? Джон, ты понимаешь, что за всю жизнь я видела только одну книгу — Библию. А, между прочим, все, кто читал настоящие книги, говорили мне, что разница колоссальная. Кстати, у Игоря есть и произведения англоговорящих авторов в оригинале, он, между прочим, замечательно владеет английским.
— Ну не говори ты ерунды, какая разница между большим кирпичом и электронной книгой? Только такая, что кирпичом можно больно ударить по голове. И вообще, твой Игорь начинает меня раздражать — зачем учить несколько языков, если уже давно для таких, как он, человечество изобрело переводчик? Какой-то он странный.
— Сразу видно воспитание в академии Арктура. Верно говорил Михайлович, что ничему хорошему там не учат. Как говорила моя соседка по комнате в Якутске, «делают одних биндюжников».
— Кого?! — не понял Шепард. — Слушай, Эш, не надо оскорблять хорошую школу. Между прочим, там учился Андерсон.
— Исключение из правила только подтверждает правило.
— Эш, я тебя прошу, не начинай.
— Что «не начинай»? Так, Шепард, тебя твоя девушка попросила, чтобы ты сводил её в гости, а ты начинаешь ныть. Хорош спаситель Галактики!

От такого Шепард онемел. С его лица мгновенно пропало весёлое утреннее настроение, место которого быстро заняло совершенно искреннее удивление.
— Эшли, давай ты как-нибудь определишься. Ты то говоришь, что можешь попасть мне в глаз не помню со скольких миль, целишься в меня на Цитадели, ходишь в боевой броне, то возмущаешься, что я за тобой не ухаживаю. Знаешь, выбрать надо что-то одно.
— Вот значит как, — Эшли аккуратно сложила столовые приборы в пустую тарелку и, выйдя из-за стола, положила грязную посуду в раковину. — Значит, я была тебе интересна только тогда, когда вместо юбки надевала боевую броню…
— Да ты что! — вскочил с места Шепард.
— Что ж, мне всё ясно. Я пойду.

И, кокетливо развернувшись, она покинула комнату, глухо шлепая по кафелю босыми ножками. Оставшийся в одиночестве Шепард ещё минуту стоял в оцепенении, а когда вышел из этого гнетущего состояния, налил себе рюмку водки, но, взяв её в руки, поморщился и, достав большой стакан, наполнил его наполовину, а потом разом выпил всё содержимое.

— Чтобы в пять был одет и стоял в коридоре, — донеслось из ванной. — И посуду помой.
Джон недовольно бросил салфетку на стол.
— Вот задница! — выругался он. — А день так хорошо начинался.

Ему было отчего ругаться. В этом доме было всё, всё, кроме посудомоечной машины. Прошлые хозяева решили, что она им не нужна, поэтому каждый день Шепард три раза вынужден был заниматься воистину каторжным трудом. Он уже несколько раз звонил в иркутское управление СБА, там сказали, что всё решат, только вот пока машину не привезли. Наверно, любой фотограф, не раздумывая, продал бы душу дьяволу, чтобы запечатлеть моющего посуду Шепарда, но, к счастью, подобные снимки ни в прессе, ни в экстранете не появлялись.

Небрежно натирая пенной губкой белые тарелки, Джон крепко задумался. Ему было отчего задуматься. Это была первая ссора Джона и Эшли за всё время их совместной жизни — три недели они жили душа в душу, а теперь идиллия ушла, оставив двух влюблённых временно обиженными друг на друга. Шепард искренне не понимал причины ссоры, он не мог понять происходящие в Эшли изменения: отчего ей вдруг захотелось куда-то ходить, во что-то наряжаться, перед кем-то красоваться? Ведь раньше она, как и все, носила мужскую одежду, убирала волосы, говорила брутальной речью и ухаживала за собой самым сдержанным образом. Только самые чуткие люди могли разглядеть в ней зёрна женственности, которые порой непроизвольно давали о себе знать в случайных жестах. Правда, в этих жестах было столько очарования, что замечавший их мужчина в момент забывал о боевой броне и начинал видеть чудесную Афродиту. Однако теперь зёрна начали всходить, и то, что раньше было скрыто, теперь становилось видно невооружённым взглядом. Шепард, конечно, был не против, но он не понимал, чем вызваны подобные изменения.

«Это всё Якутск виноват, чёртовы медведи с их женственностью. Кровь, мать их, с молоком. Насмотрелась на них и начала подражать во всём. Конечно, это ведь они куда бы ни шли, всё равно накрашенные, подтянутые и светлые, как солнце в иллюминаторе. Зачем?»

Шепард посмотрел на часы — было начало третьего.

«Не понимаю, с кем она там общалась, чтобы начать так меняться, неужели эта среда и вправду может так повлиять на человека? Хотя… может, это и к лучшему, в конце концов, я люблю её не за то, что она может подстрелить воробья… Не знаю… По крайней мере, она стала намного красивее и как-то даже… живее».

Так думал Джон Шепард, занимаясь самым бесчеловечным трудом, который только может предложить домашнее хозяйство. Он почти час воевал с совсем небольшим количеством тарелок и вилок, понеся при этом тяжёлые потери: рубашка и верхняя часть домашних брюк были самым безобразным образом забрызганы водой.
Окинув свой наряд тяжелым взглядом, Шепард вполголоса выругался и отправился в спальню переодеться. Небрежно бросив на кровать мокрую одежду, он облачился в похожие брюки и коричневую рубаху, на сей раз с длинными рукавами, которые Шепард аккуратно закатал до локтя.

У него было ещё два часа свободного времени, нависшие мрачной перспективой безделья. Привычный вариант распорядка дня он даже не рассматривал, в нынешнем состоянии Эшли не подпустила бы его к себе и на расстояние пушечного выстрела. Поэтому, погоревав немного о своей тяжкой доле, Шепард достал из ящика книжного шкафа компьютер и, лениво водя пальцем по экрану, стал просматривать каталог литературных произведений.

«Ну и зачем ей какая-то домашняя библиотека, если здесь есть всё?» — ворчал он про себя.

Перед Шепардом была вся мировая литература — от поэм Гомера до современных примитивных триллеров, но читать ему было лень. Чтение, особенно классической литературы, требует умственной работы, а Шепарду работать совсем не хотелось. Бросив компьютер обратно, Джон включил телевизор. Огромный голографический экран, развернувшись на половину комнаты, засветился яркой картинкой рекламы. Шепард терпеливо перелистывал десятки самых разных каналов, больше половины из которых не работали, иногда он задерживался на какой-то одной частоте, но вскоре она становилась скучной, и Шепард отправлялся дальше. Почти час он щелкал туда-сюда, пока запас каналов не исчерпался. И, с размаху прыгнув на мягкую кровать, он вновь закрыл глаза, желая как можно скорее погрузиться в сон.

Проспал он практически до пяти; в половину прозвенел будильник. Поднявшись с кровати, Шепард протёр сонные глаза и, оглянувшись, заметил, что мокрой одежды рядом с ним уже нет, на дверной ручке висит чистый и поглаженный костюм, а небрежно брошенный на кресле пульт аккуратно лежит на тумбочке рядом с телевизором.

Джон задумчиво улыбнулся и после недолгих водных процедур облачился в принесённый ему наряд. Надо сказать, что костюм не представлял из себя ничего особенного: обычные чёрные брюки со стрелками, тёмно-красная рубашка с длинным рукавом, поверх которой Шепард надел тёмно-синий пуловер. Наряд удачно сочетался с отросшими волосами, которые Джон не стал вновь брить по желанию Эшли. Встав перед зеркалом, он причесался и, поправив воротник рубашки, расположив его поверх пуловера, остался доволен.

Ещё раз посмотрев на часы, он вышел из спальни и направился в гостиную. В просторной комнате никого не было и, ещё раз сверив время, Шепард сел на диван, положив ногу на ногу. Он ничего не видел и не слышал, но сразу почувствовал, когда она вошла; это было уже не в первый раз — он научился её чувствовать. Повернув голову, он невольно поднялся с места. Причём нельзя сказать, что Эшли была одета как-то необычно — на ней были строгие женские брюки, тонкая тёмно-серая кофточка, под которой виднелась белая шёлковая рубашка, шею украшала изящная позолоченная цепочка, а на правой руке были тонкие женские часы. Её волосы были аккуратно убраны назад, а лицо казалось слегка смущённым, но при этом невероятно живым. Она первый раз надела женскую одежду и выглядела волшебно, поэтому она показалась ему невероятно женственной.

— Нравится? — робко спросила Эшли.
Шепард сначала хотел сказать: «Зачем ты меня спрашиваешь?», но непроизвольно ответил по-другому.
— Хочешь, я понесу тебя на руках?
Эшли подошла к Джону, обвив свои руки вокруг его шеи. Слегка прищурившись, она посмотрела ему в глаза и улыбнулась самой светлой улыбкой в мире.
— Сейчас девушек на руках никто не носит.
— Тогда я буду первым за десятилетия, прошедшие с тех пор, как это стало считаться оскорбительным.
— Я не хочу, чтобы из-за меня спаситель Галактики вновь лёг в больницу с больной спиной.
— С моей спиной всё нормально, я готов носить тебя на руках хоть всю жизнь.
Эшли улыбнулась ещё шире. Она снова слегка смутилась, поэтому отвела в сторону чёрные глазки.
— Что, не веришь? — спросил Шепард. — Смотри.
Он мгновенно наклонился и, взяв её за ноги, поднял в воздух.
— Ой! — вскрикнула Эшли от неожиданности. — Джон! Отпусти! У тебя же больная спина.

Шепард не послушал, он быстрыми шагами помчался в прихожую, несколько раз повернувшись кругом, изображая танец, сейчас он был счастлив. Эшли крепко держалась за его шею, широко улыбаясь и не отрывая взгляда от его глаз, она тоже была счастлива. Возможно, сейчас это была единственная пара на Земле, которая, упиваясь своей любовью, не желала ничего больше, кроме как вечно быть друг с другом.

Скоро они оказались у выхода из дома. Надо было одеть верхнюю одежду, поэтому Шепарду всё-таки пришлось Эшли на ноги.
— Дурак, — смеялась она, — зачем рисковать здоровьем понапрасну, второй раз тебя оперировать будут платно.
— Мне всё и всегда теперь бесплатно. К тому же, с моей спиной всё хорошо, неужели я не могу любимую девушку носить на руках?
— Можешь, — Эшли аккуратно надела на него шапку. — Только когда скажет врач.

На улице уже стемнело, ярко-голубое небо сменилось чёрным звёздным куполом, а дневное светило уступило своё место растущей луне. На небосводе была ещё одна деталь, к которой никак не могли привыкнуть люди: на орбите совершенно чётко было видно огромную космическую станцию, безобразно нарушающую привычную картину звёздного неба.
По очищенной от снега аллее Эшли и Джон быстро добрались до нужного дома, идти им пришлось недолго, поэтому почувствовать мороз они не успели.

Хозяин дома — один из членов совета директоров топливной компании «Ноосфера» Снежин Игорь Васильевич — тепло встретил гостей. Пожав руку Шепарду и поцеловав нежную ручку Эшли, он проводил их в гостиную, где на журнальном столике, между двумя просторными диванами уже стояла одна бутылка тессийского вина, ваза с шоколадными конфетами и сыром и бутылка французского коньяка. Увидев эту картину, Шепард заметно прибодрился.
Просторная комната практически ничем не отличалась от гостиной Шепарда. Элементы современного дизайна, которые можно было увидеть в каждом доме за пределами планеты Земля, были присущи и жилью Снежина. Несмотря на то, что внешне дом был похож на имение английских аристократов XVIII века, внутри он волшебным образом переносил гостей на четыреста лет вперёд.

— А где твой дворецкий? — спросила Эшли Снежина, усаживаясь на диван. — Ты говорил, что у тебя есть прислуга.
— Когда мы познакомились, у меня действительно был дворецкий, — ответил Снежин, разливая по бокалам спиртные напитки. — Однако он недавно покинул этот дом. С ним связались родственники из Донецка, сказали, что он им нужен. Я, разумеется, отпустил.
— Благородно с твоей стороны.
— Да что там, — качнул головой Снежин. — У меня не так много работы по дому, чтобы насильно удерживать человека.
— А ты женат?
Снежин вздохнул полным досады вздохом:
— Был женат, но моя Настя покинула меня из-за работы, которой я уделял куда больше времени, чем ей.
— Извини, — совершенно искренне посочувствовала Эшли, — я не знала.
— Не стоит. Эта рана уже давно зажила. Ну что, — Снежин звонко хлопнул в ладоши, — предлагаю чуть-чуть выпить и с наполненными бокалами пройти в библиотеку.
— Согласен, — преобразился молчавший до этого Шепард. — Я бы с удовольствием продегустировал этот коньяк, чтобы согреться после сурового сибирского мороза.
— Интересно, — сказала Эшли, поднимая хрустальный бокал с огненно-красным напитком. — Я ведь родилась в колониях, поэтому очень редко пробовала земные напитки. И здесь, в самом земном месте на свете ты наливаешь мне вино азари.
Снежин пожал плечами:
— Я наливаю это вино всем женщинам, которые приходят ко мне в гости. Оно более женское, потому как куда мягче, чем земные аналоги… Но, если хочешь, я налью тебе коньяк.
— Не надо, — покачала головой Эшли. — Я действительно люблю этот напиток, просто мне стало забавно.
Шепард тем временем тщательно разглядывал этикетку коньяка. Однако, поняв, что сходу осилить французский язык у него не получится, вскоре оставил эту затею.
— А лимона нет? — спросил он Игоря.
— Коньяк лимоном не закусывают.
— Как?!
— Такое правило. Честно говоря, я удивлен, что ты попался на этом, я думал, что подобное заблуждение есть только в России.
— Нет, — неуверенно пожал плечами Шепард, — я помню, мы ещё в академии закусывали лимоном, когда были завозы земных продуктов.
— Я же говорила — биндюжники.

Библиотека располагалась на втором этаже, в комнате, размером чуть уступавшей гостиной. Эшли долго ходила среди высоких стеллажей, с интересом разглядывая обложки старинных книг. Сопровождавший её Снежин подробно отвечал на все вопросы, переводя русские названия на английский язык. Шепард равнодушно следовал за ними, оглядываясь самым равнодушным взглядом; изредка он доставал какую-нибудь книгу, небрежно вертел её в руках, листал, пытаясь найти картинки и в конце концов, отчаявшись хоть как-то потешить воображение, ставил книгу на место.

— Ого, — он взял лестницу и, забравшись на самый верх, достал огромный том под названием «История Государства Российского», — таким булыжником можно расколоть череп азари.
— Джон, слезь, пожалуйста, — карающим взглядом посмотрела на своего возлюбленного Эшли.
Шепард послушно поставил книгу на место и спустился вниз. В ответ на тяжелый взгляд Эшли он только улыбнулся, однако злиться она долго не могла, поскольку вскоре они вышли к произведениям англоговорящих авторов, напечатанных на родном языке. У Снежина было много разнообразных произведений таких выдающихся людей, как Даниель Дефо, Редьярд Киплинг, Роберт Стивенсон, Уильям Шекспир, Джек Лондон и Марк Твен.
— Твоего любимого Уитмена нет, — заметил Шепард, сделав маленький глоток коньяка.
— Ничего, зато здесь есть много того, что я не читала. Можно я возьму что-нибудь? — спросила она у Снежина?
— Конечно, можно, — радостно ответил Игорь. — Бери, что хочешь и сколько хочешь.
Однако Шепард явно не разделял общий восторг. Сильно удивлённый подобным поворотом, он полными недоумения глазами посмотрел на Эшли, явно не понимая причину её поведения.
— Эш, зачем тебе книги? — спросил он удивленным тоном. — Ведь всё это есть у нас в компьютере.
— Потому что я так хочу, — игриво ответила девушка, доставая с полки «Чёрную стрелу». — Игорь, я думаю, что верну через неделю.
— Это не принципиально, — покачал головой Снежин, — ты можешь вернуть книгу тогда, когда тебе будет удобно, мне она пока не нужна.

Довольная Эшли убрала книгу в сумочку. Когда вся библиотека была ею осмотрена тщательнейшим образом, Снежин предложил вернуться в гостиную, где оставались недопитыми две бутылки.
— Кстати, как тебе дома, Джон? — спросил Игорь, наполняя опустевшие бокалы.
— Отлично. Я, конечно, не могу сказать, что сильно скучал по Земле, ведь было много дел. Но и лукавить тоже не хочу — иногда сентиментальные чувства всё-таки пробивались сквозь повседневные заботы.
— А, ты ведь родом не отсюда. Почему тогда Элитный?
Шепард пожал плечами:
— Не хотелось возвращаться в шумный город, тем более в Веллингтон. Он мне с детства надоел, а сейчас захотелось спокойствия и размеренности. К тому же Элитный был лучшим вариантом на Байкале.
— Я всегда мечтала увидеть это озеро, — улыбнулась девушка. — Во всех человеческих системах нет места живописнее, к тому же мои родители провели здесь медовый месяц. Помню, отец долго рассказывал нам с сёстрами о красоте местных скалистых берегов. Я думаю, он рад видеть нас с Джоном здесь.
Выслушав, Снежин попытался наполнить опустевший бокал Эшли, но девушка закрыла его рукой, вежливо сказав, что больше не хочет.
— Как хочешь, — Снежин закрыл цилиндрическую инопланетную бутылку и поставил её на край стола. — Честно говоря, вы выбрали Землю в очень сложный период нашей истории; улететь куда-нибудь на Трезубец было бы разумнее. Хотя… вас ведь всё равно будут отгораживать от трудностей.
— Ничего, — ответила Эшли, — Джон заслужил, чтобы его отгораживали.
Шепард утвердительно кивнул:
— К тому же, благодаря нам, вы все теперь хорошо питаетесь.
— Да уж, — ухмыльнулся Снежин. — На сей раз ты непроизвольно спас посёлок. Это, конечно, не Галактика, но всё равно кое-что.
Шепард немного отпил из стакана и, закусив французский напиток шоколадом, улыбнулся:
— Я думаю, это был мой последний подвиг. Со всем остальным Альянс справится без меня.
— В этом никто не сомневается. Вопрос: как долго они будут справляться, и сколько человек погибнет от голода, прежде чем они закончат? Проблему продовольствия временному правительству решить не удалось, инопланетяне ведь отказались нам помогать. А вы видели обращения временного правительства? Ну какое домашнее хозяйство в век высоких технологий, когда человек не может отличить капусту от помидора? К тому же в голодающем северном полушарии сейчас зима.
— Не заморачивайся, — ответил Шепард. — Я уверен, что лидеры рас скоро согласуют свои действия и как можно быстрее преодолеют кризис. Я практически со всеми ими знаком лично и могу сказать, что они нормальные ребята, и наш мир они в беде тоже не оставят.
— Ты правда считаешь, что Морис будет что-то согласовывать с Рексом?
Шепард хотел выпить, но, услышав последнюю фразу, поставил стакан на стол. Его лицо мгновенно стало серьёзным.
— Что ты хочешь сказать?
— А ты разве не видишь, что вместо волшебной сказки, которая всем мерещилась после отключения Жнецов, происходит самый банальный конфликт интересов.
— А ты откуда знаешь?
— Ну, во-первых, достаточно смотреть новости, а во-вторых, у меня, как у члена совета директоров крупнейшей топливной компании Земли, есть связи во временном правительстве.
— Понятно, а что произошло?
— Пока ничего конкретного, но по самой манере диалога между некоторыми странами стало ясно, что ситуация в корне отличается о той, что была до войны. Например, сразу после отключение Жнецов, когда ты лежал в больнице…
— Ах, как скучно говорить о политике, — вздохнула Эшли. — Лично мне за время службы на Цитадели так надоела эта болтовня, что хочется от всего убежать. Кстати, Игорь, через месяц Джону обещали дать аэрокар, ты не знаешь, куда можно слетать отдохнуть? Хочу на пляж.
— Мест много, — пожал плечами Снежин, — курорты нетронуты, можно слетать на Карибское море или в Океанию. Кстати, целы и пляжи родной для Джона Новой Зеландии, там как раз сейчас лето.
— А там кормить-то будут? — спросил Шепард. — С едой ведь нормально только у нас.
— Я знаю места, где будут кормить всегда. Кстати, а зачем вам ждать месяц? Я могу совершенно свободно отвезти вас куда угодно, и мне будет только приятно, проблем с топливом у меня нет.
— Не стоит, — Эшли взглянула на Шепарда, — не стоит. Нам как-то неловко.
— Ерунда. Обращайтесь сразу, как только буду нужен. В конце концов я сейчас бездельничаю.

Под конец вечера Шепард слегка захмелел. Приятный дурман в голове нисколько не влиял на сознание, только лишь распространяя по телу сладкое состояние покоя. Беседа со Снежиным оказалась не такой скучной, как он думал, и, покидая дом засевшего в Элитном предпринимателя, Джон остался доволен.
 
На улице стоял колючий мороз, однако современная термоодежда надёжно защищала Шепарда и Эшли от суровой погоды. Двигаясь прогулочным шагом, они медленно шли по аллее, весело болтая о каких-то своих делах, когда Эшли остановилась, подняв голову вверх.

— Как красиво, — сказала она вполголоса, зачарованная видом чёрно-золотого небесного купола. — Я помню, как мы с отцом вот так, долго смотрели на звёзды, он показывал мне созвездия. Здесь всё по-другому.
— Вот там, — Шепард поднял руку вверх, — Большая Медведица. Видишь ковш?
— Да, вижу.
— А вот там, если провести линию, можно увидеть Полярную звезду… Вот она… А вот и Малая Медведица. Видишь?
— Вижу.
— А я больше ничего не знаю.
— Представляешь, как все эти звезды далеко, а на самом деле нас от них отделяет только путь до космопорта.
— Не совсем так, — Шепард обнял Эшли со спины. — А я каждый день вспоминаю Иден Прайм: помнишь, как мы с тобой там встретились? Несмотря на то, что тогда я потерял бойца, я всё равно боготворю тот день.
— А я стараюсь его забыть. Навсегда забыть, слишком много боли, только вот не получается. Я каждый день вспоминаю ту ночь на Иле. Помнишь, в каком состоянии ты был, когда я пришла? Честно, не понимаю, как ты держался.
— Никак, ты меня спасла. Я бы не справился, если бы не та ночь. До этого мне было всё равно, а после… после в первый раз стало страшно умирать. Ты постоянно возвращала меня к жизни.
Незаметно улыбнувшись, Эшли сменила тему:
— И всё-таки станция мешает, — показала она на Цитадель.
— А почему её не уберут?
— Никто не знает, как. Её ведь совсем не изучали, никто не думал, что она может двигаться и тем более проходить через ретранслятор. Сейчас там трудятся лучшие умы, но результатов пока нет.
— Ясно, — вздохнул Шепард. — Ну, пойдём домой — холодно.




Отредактировано: Alzhbeta.

Комментарии (8)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход

8    Материал
нет мне их жаль их приравнивают к животным хотя люди тоже находились на таком уровне развития кроганам помогли а им нет может у них появится сильный лидер или совет лидеров просто они заслуживают будущива
1
6    Материал
ЧТО БУДЕТ С ВОРЧА
0
1721
7    Материал
Вы ставите меня в неловкое положение. Я не могу сейчас раскрыть все свои планы на второстепенные расы галактики, могу лишь сказать, что эта тема будет затрагиваться во втором очерке.
Если у вас есть какие-то мысли относительно ворка, то можете их высказать, я обязательно прислушаюсь.
0
KarolW
4    Материал
Очень интересно--Шепард после войны, да еще в России. Мне понравилось)
Вобще, всегда было интересно, а как дела обстояли в России во время вторжения? не увязли ли хаски в снегу?)) и полезли ли Жнецы в сибирскую тайгу?) и как наши люди все это нашествие пережили?
3
1721
5    Материал
Я не хочу заниматься саморекламой, но на некоторые ваши вопросы у меня есть ответы в предыдущих главах.
1
сталкеровед
3    Материал
Щикарно!
0
Alzhbeta
1    Материал
За то, что выше трёх звёздочек, ставлю жирную пятёрку.
А вот там, где начинается история Шепарда и Эшли, у меня возникло несколько вопросов:

0
1721
2    Материал
Неудивительно, что получилось именно так. В описании крупных событий я уже поднаторел, а в повседневности надо ещё учиться и учиться. Отвечаю по пунктам:
0