Синяя стрела. Глава 31

ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ

Буря свирепствовала еще четыре часа, заглотив в свою пасть Сектор 11–3. Поскольку здание было хорошо укреплено и полностью автономно, стихия не могла угрожать укрывшимся в недрах ангара солдатам Альянса и специальной группе Шепарда. Индекс питания был снижен, подземные лаборатории обесточены, чтобы перенаправить энергию на поддержание оптимальной температуры и уровня кислорода в огромном помещении, куда уже было закачано достаточно воздуха с целью обеспечения им всех находящихся в наземной части сектора людей. Солдаты уже могли снять свои шлемы, вздохнуть полной грудью холодный, пахнущий серой и гарью, но все же такой вкусный воздух, и расположиться кто где в ожидании дальнейших приказов своего капитана.

Впрочем, специальная группа была лишена такой возможности. По крайней мере, в общем ангаре. Шепард велел своим бойцам разместиться на втором этаже прилегающего к ангару пункта слежения, однако вниз без шлема спускаться было строго запрещено.

Поэтому сейчас, склонившись над трупом того самого здоровяка, который командовал противником и с таким звериным фанатизмом едва не прикончил самого лейтенанта, Шепард испытывал весомую долю зависти, глядя, как капитан Румен, успешно избавившись от своего шлема, педантично пересчитывал выложенные стройным рядком трупы.

— Итого восемь, — резюмировал капитан хмуро. — Восемь неизвестных трупов, которые еще предстоит опознать.

— В этом я серьезно сомневаюсь, — пробормотал Шепард, проигнорировав изумленный и как будто пронизывающий насквозь взгляд Румена. — Вы видели этот знак раньше?

Лейтенант указал на странную незнакомую эмблему в виде желто-черного сдвоенного наконечника.

— Нет, — отрицательно покачал головой тот. — Но она на каждом трупе.

Джон, приложив некоторые усилия, с трудом перевернул закостеневший труп убитого им человека вниз лицом, чтобы не натыкаться снова и снова на открытые и полные ужаса глаза, видневшиеся сквозь разбитое стекло шлема. Он не мог сказать, что это было ему неприятно — он уже сотни раз, если не больше, видел мертвых людей в любых состояниях — но взгляд то и дело падал на здоровяка. А ведь на его месте мог оказаться и он сам, Джон Шепард, если б только ему повезло меньше. Впрочем, такая смерть была бы куда достойнее, чем быть поданным на обед ягу.

— Кажется, с ними была женщина, — задумчиво проговорил он. — Но я не уверен.

— Мои люди уже прочесывают окрестности, — ответил капитан. — И если кто-то скрылся, их найдут.

Шепард не был таким оптимистом. Если эта группа сумела застать их врасплох, значит, на базе или на фрегате у них был свой человек.

— Еще один, — двое солдат притащили очередной труп и сложили его к остальным. По скафандру Джон сразу же узнал директора Комплекса.

— Травлин… — выдохнул Румен с сожалением. — Вот уж кого не ожидал увидеть. Печально.

— Сэр! Тут еще один! И, кажется, еще живой!

Шепард поднялся на ноги и поспешил за капитаном. Если был кто-то живой из группы неизвестных, можно было надеяться на проведение допроса. Было крайне важно узнать, что это за эмблема и кто сливал информацию. Но едва он взглянул на распростертое вниз головой тело, понял, что этому не бывать. Это был турианец, тот самый, из «Светил».

— Он жив? — спросил Шепард.

— Кажется, да, сэр, — ответил солдат-медик не очень-то и уверенно. — Я точно не знаю…

— Мэй, спустись сюда, — приказал Шепард негромко в передатчик, надеясь, что Румен не конспектирует в голове все, что знает о специальной группе адмирала Райса. Впрочем, это был всего лишь позывной женщины, как и у всех остальных. Однако в глазах капитана все же зажегся интерес.

— Иду, сэр, — отозвалась она, и через несколько минут напряженного ожидания показалась её фигура. Она несла с собой медицинский кейс. На голову благоразумно натянула шлем. Быстро склонилась над телом турианца, прощупала пульс, проверила показания местами раскуроченной брони.

— Он жив. Но ему недолго осталось, если не перевезти его в оборудованный лазарет, — наконец, заключила она.

— Что с ним делать, лейтенант Шилдс? — задал вопрос Румен спокойным тоном. — Мы могли бы взять его с собой на фрегат, под наблюдение. Или же оставить на ваше попечение. В мои приказы от адмирала не входит решать такие проблемы. Только обеспечить сохранность ваших жизней, что я и сделал.

Капитан с нескрываемым любопытством изучал Шепарда, наверняка, здорово сожалея, что не может видеть его лицо. Джон тем временем взвешивал все «за» и «против», пытаясь понять, есть ли ему какое-то дело до умирающего наемника. Потом, убедившись, что вокруг нет лишних ушей, твердо сказал:

— Возьмите его на фрегат. Но, капитан, прошу вас сохранить это в тайне. Подлатайте его и задайте ему свои вопросы, если хотите. Но не сообщайте о нем Командованию.

Румен был озадачен. Это явно читалось по промелькнувшему на его лице недоумению.

— Но почему? Я не совсем понимаю.

— Давайте я кратко изложу вам, каковы последствия вашего вмешательства в это дело, — Шепард подошел к нему ближе и понизил голос. — Вы спасли наши шкуры, и на этом вам спасибо. Как я понял, вы просто выполняли приказ адмирала Райса. Но вам не удается скрыть ваше любопытство, капитан, и это очень не кстати. Никакого опознания этих восьми трупов не будет — это я вам гарантирую. По крайней мере, официально. Насчет Травлина состряпают какую-нибудь легенду, все записи из журналов и баз удалят. Вам и вашим людям будет выказана благодарность, но вместе с тем предупреждение держать язык за зубами, если вы не хотите неприятностей. Когда вы в следующий раз сюда попадете, то не обнаружите ни следа произошедшего.

— Черт побери, чем же вы все-таки занимаетесь… — пробормотал Румен, нахмурившись. — Это никак не попадает в мое понимание главных принципов Альянса. И присяги.

— Это лишь вопросы политики, не более, — Шепард не удержался от тяжелого вздоха. — Поэтому заберите турианца с собой, иначе «добрые люди» добьют его, чтоб отрезать и этот хвост… Но мне уже осточертело заниматься всеми этим делами, так что я даже руки марать не буду. Притворюсь, что вообще его не видел. А вам советую: не задавайте лишних вопросов. Ни о чем. Вообще.

— И не спрашивать также о том, что это за человек, которого вы привезли? — Румен кисло усмехнулся. — И который сейчас таращится на нас со второго этажа?

Шепард резко обернулся и увидел, что Фрост каким-то образом оказался на ступенях лестницы и внимательно за всем наблюдает. Более того, шлем скафандра он уже умудрился снять и теперь прожигал взглядом ярких глаз на смертельно-бледном лице тело турианца.

— Какого хрена? — Шепард развернулся к Мэй, готовый буквально схватить её за плечи и затрясти, как куклу. — Я велел тебе присматривать за ним!

— Я просила его не высовываться, сэр, — с оправдательными нотками возразила она и, схватив свой кейс, поспешила назад. — Остальные, видимо, проморгали.

— Быстро назад! — рявкнул Джон, поражаясь тому факту, как скоро расслабились его люди, считая задание выполненным. Но это было не так. Только тогда, когда они доставят Фроста по месту назначения — куда укажет Райс — можно будет поставить точку.
 
Он проследил взглядом, как женщина стала подниматься по лестнице и что-то проговорила Фросту. Наверное, просила его вернуться в помещение. Но тот отрицательно закачал головой и принялся возражать. Завязалась короткая перепалка, в итоге которой Мэй схватила парня за локоть и потащила наверх.

Взгляд Шепарда оторвался от них, поскольку в этот момент у Румена раздалось по коммуникатору:

— Капитан! Это группа поиска «Альфа-2». Мы прибыли и кое-что нашли. Вернее, кое-кого. Просим разрешения на въезд. Пароль: «Волков». *

— Принято, — отозвался Румен. — Разрешаю.
 
Он повернулся к своим солдатам.
— Включить кинетический барьер! И открыть ворота!
 
Те справились довольно быстро: запустили уже установленный барьер параллельно воротам, чтобы не допустить разгерметизации, потом начали открывать ворота. Те медленно, но уже без намека на скрип, так как механизм был смазан и проверен по приказу капитана, начали подниматься.

Все-таки Румен педант.

— Вы уверены, что это свои? — спросил Шепард, на всякий случай сосредоточившись. Он бы не удивился, если вдруг снова залетели бы гранаты и полезли еще черт знает кто.

— Уверен, — кивнул капитан. — «Волков» — пароль без принуждения, установленный полчаса назад, когда мои группы выехали на местность. Вот если бы они назвали «Комаров», я бы уже поднял тревогу.

Этот ответ удовлетворил лейтенанта, но все же не настолько, чтобы он заставил себя расслабить свою руку, уже готовую схватить пистолет.
 
Но все-таки это были люди Румена. Один из его «Мако» просочился сквозь барьер и остановился. Через минуту показались облаченные в броню солдаты. Первый ловко вылез наружу и потянулся в люк за чем-то, что спустя мгновение было аккуратно вынесено с помощью второго.
 
Это был труп. Джон сразу же узнал эту броню со знаками «ЭРКС», несмотря на то, что в некоторых местах керамические пластины были помяты и почти продавлены, а между ними, прорвав прослойку, торчали желтые кости переломанных ног и ребер. Голова женщины, придерживаемая одним из солдат, вдруг безжизненно свесилась вниз, открывая взору выбитое стекло шлема.

Солдаты уложили труп рядом с остальными, и лейтенант подошел ближе.

Да, это была та самая Хезер. Создавалось впечатление, что её сильно потрепало бурей, да так, что кроме открытых переломов повсюду на теле виднелись вмятины от ударов. Там, где раньше текла кровь, сейчас она уже потемнела и свернулась, смешавшись с песком и грязью.

Джон вдруг почувствовал себя крайне паршиво, хотя его вины в этой смерти не было. Но ему было почему-то неприятно сознавать, что эта женщина, так умело ускользавшая из его рук, вдруг все-таки попалась. Только не ему, а свирепой стихии. По-настоящему жаль.
 
Не сумев побороть искушение, мужчина склонился над её лицом, обезображенным кусками стекла, которые были буквально вдавлены в кость. И все же глаза женщины не были затронуты: широко открытые, они напомнили Джону два голубых и навсегда затухших угля.

— Нет!!! — вдруг пронесся по ангару чей-то полный ужаса крик, и Шепард обернулся, сразу же сообразив, кому мог принадлежать этот звук. Как он и полагал, это снова был Фрост. Очевидно, Мэй еще не успела затащить его в помещение, когда въехал «Мако».

— Нет! Хезер!! — словно обезумев, парень оттолкнул от себя женщину и почти слетел вниз по ступеням, а потом бросился в сторону трупа. Джон уже отошел на достаточное расстояние, чтобы перехватить юношу и не позволить ему увидеть то, во что превратилась его подруга.

— Нет!

Лейтенант под любопытные, но больше — сочувствующие взгляды, схватил парня за руку и остановил.

— Не стоит… — начал он, но тот вдруг совсем потерял последние остатки адекватности. Он принялся вырываться, поливать всех присутствующих грязью, проклинать и рваться к трупу, и Шепарду, несмотря на колоссальную разницу в их комплекциях, пришлось приложить максимум усилий, чтобы удержать его. В конце концов, когда лейтенант понял, что без успокоительного тут не обойтись, а снова вызывать Мэй слишком долго, он резко замахнулся и опустил свой кулак на голову Фроста, так, чтобы тот отключился.
 
Это сработало.

— Прикройте этот труп чем-нибудь, — попросил он Румена, лицо которого стало мрачнее тучи от увиденного. Но капитан понятливо кивнул. Джон взвалил бесчувственного Фроста себе на плечо и потащил наверх.

***

Наверху его ждали с такими же мрачными лицами. Никому не доставило удовольствия наблюдать за произошедшим.

Джон молча уложил Фроста на пол.

— Мэй, проверь его состояние. И не выпускайте его никуда! Еще раз проморгаете, под Трибунал отдам! — угрожающе приказал он и снял свой шлем, вдохнув воздух полной грудью. — Что там со связью, сержант?

— Почти готово, — отозвался рыжий из соседнего помещения, где он и Макферсон пытались настроить связь уже два часа. — Судя по всему, буря решила больше не докучать нам и направилась бесчинствовать дальше. Так что, как только очистим эфир от помех, сможем связаться с адмиралом.

— Хорошо. Настрой канал и зашифруй, — велел Джон, глядя на груду непонятного оборудования, которое эти двое стащили со всех точек наземных помещений и установили сюда, пытаясь изобрести велосипед. Кажется, им это удавалось. Или они делали вид, что сами в это поверили.
 
Но связаться с Райсом нужно было как можно скорее. И доложить о ситуации.

— Как он? — спросил Джон у своего медика, когда вернулся.
 
Та поджала губы.

— Скоро очнется… Знаешь, — понизила она голос, чтобы разбиравшийся в запчастях «Сью» снайпер их не услышал. Но на сухом лице того не мелькнуло ни капли интереса. Он был всецело поглощен изучением ущерба, который получила одна из его «цып» в недавнем бою. — Это так… неправильно. Ясно же, что для него, — Мэй указала на парня, — эта женщина значила очень много…Мне все это не нравится, Джон.

— Мне тоже, — признался он устало и наконец-то сел, вдруг почувствовав накатившую на него усталость. — Свяжемся с Райсом, получим указания и все — наше задание закончено.

— Что с ним будет? С Фростом?

— Я не могу этого знать, — буркнул Шепард неохотно, поскольку этот вопрос тоже не давал ему покоя. — Наверное, запрут где-нибудь в камере. Или предложат работать на Альянс.

— Или убьют, — еле слышно добавила женщина, прожигая взглядом своего командира, как будто требуя от него каких-то действий.

Джон нахмурился.

— Не думаю, Мэй, — не согласился он, хотя его самого терзали сомнения. — Было ясно сказано: взять живым. Райс не из таких.
 
Та лишь фыркнула, заставив лейтенанта едва ли не покрыться румянцем за свою наивность. Но он не мог сейчас думать об этом. Да это вообще не его дело. Он солдат, который выполнил — с некоторыми оговорками, конечно — свой приказ. И ему не хотелось думать о том, что вообще он защищает и кого. Он просто устал. Не сегодня.

Связь была налажена через полтора часа. К этому времени Фрост уже очнулся и теперь просто молча сидел на полу, буравя стену напротив абсолютно бессмысленным взглядом.

— Сэр, Приоритет Один на связи, — позвал Шепарда сержант из соседнего помещения. Лейтенант, только и ждавший этого приглашения, быстро поднялся и зашел туда. Взглянув на установленный на столе монитор и прыгающее изображение, спросил:

— Так и будет?

— Сейчас попробую исправить, — Макферсон, пыхтя, добрался до какого-то кабеля и что-то закрутил. Изображение стало намного чище, пока помехи совсем не разгладились. Закрепив кабель в нужном положении, младший капрал кивнул и ретировался, предварительно закрыв дверь.

Шепард ввел свой код шифровки и спустя несколько минут увидел знакомое лицо. На секунду оно озарилось выражением облегчения, но лишь на секунду.

— Канал безопасен? — задал Райс первым вопрос.

— Не на все сто процентов, сэр, — вынужден был признать лейтенант. — Из-за бури пришлось отказаться от нескольких протоколов безопасности, чтобы не перезагружать его.

— Тогда связь на уровне «Бета», — отозвался тот. — Задание завершено?

— Да, сэр. Цель у нас. Распространения информации не зафиксировано, — четко изложил Джон, чуть вытянувшись и заложив руки за спину. — По словам Цели, данные уничтожены.

— Что со свидетелями?

Лейтенант сдержал тяжелый вздох, поскольку это был тот вопрос, на который ему не хотелось отвечать.

— Двое из группы устранены, — соврал он спокойно, стараясь, чтобы ни один мускул на лице не дрогнул. — Один под вопросом. Судя по отчетам разведывательной группы капитана Румена «Альфа», они обнаружили пустой вездеход, на котором был совершен побег из Сектора 11–3. Когда будет налажена связь с Комплексом, мы сможем сказать конкретнее. В настоящий момент неизвестно, где этот человек, но я уверен, что он не располагает никакой важной информацией.

— Хорошо, — кивнул Райс, не изменившись в лице. Оно оставалось таким же суровым и непроницаемым. — Этим займется моя группа зачистки. Она прибудет на планету через несколько часов, чтобы… устранить следы нашего пребывания.

— Могу я спросить, сэр?

— Спрашивайте, лейтенант.

— Вы знаете, кто эти люди, атаковавшие нас? — Шепард не мог не задать этот вопрос. — В ходе операции все они были уничтожены, так что допросить никого не удалось. На их броне есть один и тот же символ — желто-черный сдвоенный наконечник. Я никогда не видел ничего подобного раньше.

— Нет, лейтенант, я не знаю, кто они такие, — последовал сухой ответ, и Джон был готов биться об заклад: Райс только что ему соврал.

Лицо адмирала ничем его не выдало: ни блеском в глазах, ни малейшей мимической морщиной, — но уверенность в неискренности у Шепарда была настолько осязаемой, что он мог бы потрогать её руками.

— Но мы обязательно это узнаем, — добавил Райс неопределенно. — Сейчас же убедитесь, что капитан не станет совать свой нос куда не следует. Как только это будет возможно, направляйся со своей группой на Онтаром. Там расположен один из наших засекреченных узлов связи, через который мы сможем поговорить свободно. Там я передам дальнейшие указания. Вам все ясно, лейтенант?

— Так точно, сэр, — отсалютовал Джон.

— Тогда вы свободны. Но связь не отключайте — я хочу поговорить с Целью.
— Сэр?

— Вы не ослышались, — холодно повторил адмирал. — Приведите его сюда. Но сами убедитесь, что ваши люди не будут иметь никакой возможности услышать наш разговор.

«И вы тоже», — повисло в воздухе несказанное, но явно само собой подразумевающееся.
 
На языке у Джона крутились слова о том, что он бы не надеялся на адекватный разговор с Фростом. Тот последние полтора часа вообще не проявлял никаких признаков активности: только сверлил стену глазами, не отвечал на вопросы о самочувствии, не изъявлял никаких элементарных желаний, хотя бы попить, а на все предложения Мэй перекусить только отворачивался в сторону и снова сверлил стену. Такое поведение можно было расценить только одним: невосполнимой утратой, — и, сознавая это, Джон был несколько удивлен столь красноречивой реакцией на смерть наемницы Хезер. Получалось, этих двоих связывали крепкие отношения, совсем не укладывающиеся в голове лейтенанта.
 
Но он не произнес ни слова. Почему-то не захотелось, как будто между ним и Райсом засквозили пока только еле ощутимые, но уже вполне сформировавшиеся нити недоверия.

— Так точно, сэр, — произнес Шепард. — Сейчас приведу его.
 
Он вышел с неприятным привкусом во рту, как будто съел что-то очень горькое. Приказав своим людям спуститься вниз, он подошел к Фросту.

— С тобой хотят поговорить, — предупредил он. Как и ожидалось, тот никак не отреагировал. Поэтому Шепарду пришлось склониться и почти силком поднять парня, а потом так же насильно оттащить его в помещение, где была настроена связь. Монитор в это время был отключен, но канал так же поддерживался в режиме ожидания.

Джон усадил не сопротивляющегося Фроста на стул, потом активировал связь и ушел.

Чего скрывать, лейтенанту было крайне любопытно, о чем тут будут говорить. Но подслушивать — это не его метод. Наверняка, Райс захочет завербовать этого человека. Он это умел. Умел залезть в голову и перевернуть там все вверх дном, поставив под сомнения укрепившиеся постулаты и заложив новые.

Джон хотел сначала выйти в ангар, но передумал. Так и остался в соседней комнате. Все равно ни черта не было слышно.

***

 
Хок молча смотрел на монитор перед глазами, не испытывая никакого желания даже подумать, зачем его сюда привели. Перед глазами мелькали какие-то незначительные детали, цифры, символы, имена и схемы, — все это крутилось в памяти, повылазив из самых тайных её уголков, буквально отовсюду.

…Доктор Рэй Тумбс, номер 118, адрес: Уинстон-стрит 48, Ванкувер.

…В километре 1000 метров, как учила когда-то миссис МакГин в школе…

… Na2CO3 плюс 2HNO3 равно 2NaNO3 плюс CO2↑ плюс H2O… В результате реакции выделяется углекислый газ…

… Эпсилон Возничего… затменно-двойная система с длительным периодом изменения блеска, которая состоит из видимой невооруженным глазом звезды и её невидимого компаньона, представляющего собой, как предполагается, звезду, окруженную пылевым диском…

…Книжки читай, лаймер…
 
Она мертва. Мертва.

Этот простой факт, словно разрушительное цунами, сносил все так старательно возводимые годами дамбы в голове, принося опустошительный хаос. «Ящик полезного» треснул и лопнул, а потом и вовсе был расщеплен на молекулы и уничтожен под натиском одной простой мысли: «Она мертва».
 
Хок даже не мог понять, как это случилось. Не мог даже предположить, что случилось после того, как его забрали. Ведь она тогда была жива… А сейчас мертва.
 
Его лекарство уже не могло справиться с тем стрессом, который вызвало это страшное известие. Успокоительное, которое ему вкололи, лишь притупило реакции и сознание, как когда-то давно, вызвало отупение и апатию, но оно не в силах было затмить разум настолько, чтобы он забыл.
 
Она мертва. Глаза цвета 135 206 250 больше не существуют…

— Здравствуй, Дэниел, — вдруг раздался какой-то знакомый голос из прошлого, как будто разум Хока решил подшутить над своим хозяином и вызвал еще и галлюцинации. — Дэниел? Ты меня слышишь?
 
Хок непонимающе взглянул на монитор, где увидел знакомое лицо, которое почти не изменилось за восемь лет. Слегка обросло старостью.

— Этот канал не защищен полностью, поэтому не называй меня по имени, — снова раздался голос. — Мне нужно кое-что знать, Дэниел, и я хочу, чтобы ты ответил мне честно. Но прежде скажи: ты в состоянии говорить и вообще понимаешь, что происходит?
 
Хок пораженно молчал, по-прежнему не улавливая реальности. Он таращился в монитор с недоверием и подозрительностью, как будто оттуда мог с минуты на минуту выползти тот, кого он ожидал увидеть сейчас меньше всего. Выползти, нависнуть над ним во весь свой огромный рост, как когда-то давно, строго и сурово сказать: «Зачем тебе этот ВИ, сынок? Солдату не пристало жульничать!»

— Что с тобой, Дэниел? Ты в состоянии…

— Я в состоянии, — оборвал этот вопрос чей-то незнакомый голос, и Хок откуда-то издалека сообразил, что голос принадлежал ему. Странно, а ведь он вроде не хотел говорить.

— Хорошо. Мне нужно узнать кое-что важное: где данные, которые ты скачал?
— Я их уничтожил.

Голова в мониторе кивнула.
— Ты читал их?
 
Хок схватился руками за виски, потом протер глаза, пытаясь привести себя в чувство.

— Ты читал данные, которые скачал, Дэниел? — повторил строго незнакомец, притворяющийся кем-то из прошлого.

Парень ударил себя по лбу. Это ему ненадолго помогло рассеять хаос, воцарившийся в мыслях.

— Так это ты… — прошептал он, соединяя мозаику. — Это ты заманил нас сюда. Из-за тебя она мертва.

— Кто «она»? О ком ты сейчас говоришь? О матери?
 
Хок вдруг почувствовал, что его распирает от смеха. Он прыснул.

— Я хотел попросить тебя о помощи… — сквозь тихий хохот выдавил парень. — Сказал: доверься мне, он нас не выдаст… И она доверилась. А теперь мертва…

— Дэниел, приведи мысли в порядок! — прозвучал приказ. — Ты читал данные или нет?

— И это все, что тебя интересует? — смех закончился, и Хок вдруг почувствовал раздражение. — Спустя столько лет? Да что ты вообще обо мне знаешь, чтобы сейчас требовать ответы?

— Я всегда знал, где ты. Я приглядывал за тобой. Но потом ты стал работать на Серого Посредника, и я упустил тебя из виду. А когда понял, чем ты занимаешься, испытал огромное разочарование. Солдат, который работает против своего государства…

— Я не солдат! — заорал Хок, ощутив вспышку гнева. — И никогда им не был! Я психопат, которому не суждено дожить даже до двадцати! Помнишь Тумбса? «Очень жаль, мистер Блейк, но разум вашего сына с течением времени просто не справится с потоком информации. Я даже не уверен, что при всем лечении он дотянет до совершеннолетия!» Я помню! Я подслушал ваш разговор!..

— Дэниел, я просил не называть меня по имени, — строго напомнил голос. — Канал могут прослушивать.

— Да плевать я хотел на твой канал! — Хок чувствовал, что цунами в его голове превратилось в огнедышащий вулкан, плюющий магму и пепел и уничтожающий все живое. — И на твое имя! Оно тоже лживое, как и остальное! Это ты виноват во всем! Ты виноват в её смерти! Ты заманил нас в ловушку!

— Все должно было пройти иначе…

— Ненавижу тебя! — Хок вскочил на ноги и сжал кулаки. — Ненавижу тебя и весь твой гребаный Альянс! Читал ли я данные? Да! Читал! И помню все до единого слова! И я уничтожу тебя! Я уничтожу Альянс, которому ты верно служишь, словно цепной пес! Ради мамы! Ради Хезер! Я выложу Посреднику все, что знаю! Или батарианцам! Или любому, кто пообещает тебя убить! Я уничтожу тебя и таких, как ты! Ненавижу!..

Лицо в мониторе вдруг помрачнело.
— Мне очень жаль это слышать, Дэниел…

— Пошел к черту!!! — Хок сам не заметил, как ноги понесли его вперед, а руки, схватив какой-то инструмент, принялись разбивать монитор. Снова и снова, пока ненавистное лицо не исчезло, но даже тогда руки не остановились. Вспыхнули искры, но Хок крошил все, что видели его глаза.

— Ненавижу! Ненавижу! Чтоб ты сдох!..
 
В этот момент чьи-то мощные руки оттащили его от оборудования и попытались обездвижить, предварительно вырвав инструмент. Кто-то орал над ухом, зовя какую-то Мэй, но Хок не собирался сдаваться!
 
Он кусался, царапался и брыкался, снова ощутив себя мальчишкой в лечебнице, окруженным докторами и медсестрами, которые с испуганными лицами пытались усмирить его и привязать к кровати.

— Он снова не в себе! Давай укол, Мэй! — кричал доктор Тумбс, пытаясь его удержать. Потом подбежала медсестра, и Хок ощутил острое жало осы, пронзившей ему руку. Снова эти осы! Почему никто не следит за порядком в палате?!..
 
Он буйствовал еще какое-то время, пытаясь убежать от врачей, но потом на него снизошло приятное оцепенение. Словно его поместили в ванну с теплой вязкой жижей.

— Что это было, черт возьми? — выругался доктор Тумбс.

— Он все сломал, сэр, — отозвался издалека один из санитаров.

— Куз, свяжи его, — приказал доктор. — Чертов псих.
 
Хок уже погружался все глубже в жижу, как вдруг над ним склонилось какое-то лицо. Это была Хезер. Она выглядела обеспокоенной, зачем-то проверила его зрачки фонариком. Потом тяжело вздохнула.

Жижа сомкнулась над головой, и Хок утонул.