Адамо. Глава 29. Что же делать дальше?

Дэвид Андерсон выпрыгнул из аэрокара, как только тот коснулся поверхности стыковочного отсека, и быстрым шагом направился к шумной гурьбе, толпившейся около «Нормандии». Это был экипаж легендарного корабля в полном составе, и, увидев голографические ленты, ограждающие шлюз, Андерсон моментально понял, почему все собрались снаружи: СБЦ конфисковала судно, а всю команду выпроводила на причал.

— Капитан Андерсон! — воскликнул Джокер, увидев приближающегося к нему бывшего Советника. — Как же я рад видеть вас!
Остальные члены группы переговаривались между собой, они были заметно расстроены и разозлены, но все как один повернулись к Андерсону, когда заметили его, желая поскорее услышать хоть что-нибудь новое о сложившейся ситуации.
— Похоже, они конфисковали «Нормандию». Это даже хуже, чем я боялся, — произнёс он.
— СБЦ заявились сюда совсем недавно и приказали нам покинуть «Нормандию», сказав, что получили распоряжение изъять её в качестве вещественного доказательства. А потом я чуть не оглох от поднявшегося крика! Команда была на волоске от того, чтобы наброситься на тех офицеров, — сообщил Джокер.
— А нам и надо было напасть на них! — прорычал Грюнт. — Это наш корабль! Если они так хотели его забрать, то должны были сразиться с нами!
— И что потом? — саркастически спросила Миранда. — Воевать с целой армией агентов СБЦ, пока нас всех не перебьют или не упекут в тюрьму?
— Это лучше, чем стоять здесь, позволяя им делать всё, что взбредёт в голову! — огрызнулся Грюнт. Остальные члены экипажа явно чувствовали себя некомфортно рядом с огромным могучим кроганом, находящимся в столь возбуждённом и взрывоопасном состоянии, кое-кто даже предусмотрительно отошёл от него на пару шагов. Однако Тали, наоборот, приблизилась к нему и мягко сказала:
— Грюнт, успокойся, пожалуйста. Твоя злость сейчас никак не поможет нам или Шепарду, она может только всё усложнить. Лучше прибереги её до нужного момента.
Кроган шумно втянул в себя воздух, затем выдохнул с низким рыком.
— Ладно, — проворчал он уже заметно спокойнее, чем прежде. — Но нам лучше поскорее заняться делом.

Андерсон немало удивился, увидев, как легко Тали успокоила Грюнта, ведь с разгневанным кроганом почти невозможно разговаривать, тем более если ты мал по сравнению с ним, но до него быстро дошло, в чём тут дело. Грюнт воспринимал Тали как супругу его боевого мастера. В силу того, что в кроганской культуре женщины имеют особое значение, он чтил её и уважал, а иначе он бы косвенно оскорблял своего боевого мастера, Шепарда.

Тали обратилась к бывшему Советнику:
— Андерсон, вы можете сказать, что происходит? Мы совсем ничего не знаем… Всё, что нам известно — что Шепарда обвинили в попытке измены.
— Это так, и вот почему я прибыл так быстро, как только смог: чтобы поговорить с вами, — он глубоко вдохнул, готовясь к долгому разъяснению. — Я знаю, что не должен рассказывать вам это, но Советники никогда не воспринимали угрозу Жнецов всерьёз. Я работал с ними два года и до сих пор не могу сказать, или это они так слепы, или идея о разумных кораблях, планирующих уничтожить всё живое, и вправду звучит уж слишком безумно. В их защиту скажу лишь, что если б я не доверял всецело Шепарду, как и вам всем, то, скорее всего, и сам бы не поверил в Жнецов. Поэтому, сопоставив множество фактов, Совет пришёл к выводу, что Шепард собирается завершить начатое Сареном; что он планирует использовать гетов для атаки на Цитадель, и это единственная причина, по которой он убеждал Советников в существовании Жнецов. Вот поэтому они его и арестовали.
— Что?! — ошеломлённо воскликнул Джокер, определённо выражая мысли всей команды. — Да это полнейшая чушь! Что за дерьмо, как они вообще до такого додумались?! Ведь коммандер как раз и остановил Сарена, чёрт возьми!
— Поверьте, я это всё прекрасно знаю, — ответил Андерсон. — Как я и сказал, они сопоставили множество фактов. В первую очередь вы должны знать, что Советники никогда не верили, что «Цербер» вернул Шепарда к жизни. То есть они думали, что он мёртв, до тех пор, пока вдруг не объявился среди живых, и тогда они решили, что он просто выдумал всю эту историю с «Цербером», чтобы убить сразу двух зайцев: объяснить своё длительное отсутствие и заодно оправдать сотрудничество с Призраком.
— Да уж, Совет в своём репертуаре, — спокойным саркастическим тоном произнесла Миранда.
— В связи с последними достижениями Шепарда, — продолжал Андерсон, — Советники решили дать ему ещё один шанс. Пока коммандер расследовал похищения человеческих колоний в системах Терминус, они не обращали на него внимания. Но всё изменилось, когда вы вернулись с задания и предстали перед Советом. Все улики, что вы собрали на базе Коллекционеров, говорившие о том, что те строили Жнеца, — технические данные, результаты сканирования, даже голограммы и видео — всё это убедило Советников, но не в существовании Жнецов, а в том, что Властелина создали Коллекционеры, а не геты. Поэтому они были крайне удивлены, когда Шепард стал опровергать их выводы. Они никак не могли понять, почему он так упорно верит в Жнецов, несмотря на обратные доказательства. А потом кто-то из их помощников или агентов информационной сети намекнул, что уж больно много общего между Шепардом и Сареном, и Советники сразу заподозрили коммандера в попытке повторить успех Артериуса. Такие вещи, как рассказы о Жнецах, долгое время, проведённое в системах Терминус, странные имплантаты, связи с рахни, возможные исследования генофага, гет в команде… — внезапно Андерсон умолк, ища глазами Легиона и не видя его. — А где же гет?
— Они забрали Легиона, когда конфисковали «Нормандию», — ответила Тали. — Мы не хотели его отдавать, но он сам сказал, что лучше будет сотрудничать с СБЦ, и пошёл с ними. «Ради безопасности данной платформы» — это его слова.
— Они, должно быть, забрали его для изучения и в качестве вещдока. Это нехорошо для Шепарда. Вся Галактика убеждена, что геты — наши враги. Если Совету удастся доказать, что в вашей команде и вправду был гет, это сильно ударит по репутации коммандера. Очень сильно, — заявил Андерсон.
— Они уже переходят все границы! — горячо возмутился Джокер. — Как в тот раз, когда они заперли нас впервые… Хотя нет, это куда хуже! Сейчас они уже пытаются облить грязью светлое имя Шепарда!
— И как, интересно, Совет будет разгребать всё, что наворотил? — начала рассуждать Миранда. — Сначала они лишили власти человеческого Советника, а теперь хотят поставить Шепарда в один ряд с Сареном? Как, по их мнению, с этим будет мириться Земля? Человечество непременно воспримет это как оскорбление. Как Совет вообще может быть настолько недальновидным в плане своих политических решений?
— Если б только они были настолько глупы… — вздохнул Андерсон. — Но, к сожалению, это не так; они же политики, и внешние проявления всегда первостепенны для них. Они уже предоставили Удине должность Советника — временно, пока правительства Земли не утвердят его, но мы ведь знаем, что они утвердят. Советникам будет проще, если в их рядах будет настоящий политик, а не рафинированный капитан Альянса, который, как считают многие, просто занял тёплое место под шумок. И ещё кое-что: они предложили мне стать помощником Удины. Очевидно, всё это делается лишь ради шоу, как бы показывая, что никаких закулисных интриг тут якобы нет, просто лидеры человечества меняются должностями, как будто так и надо… Ну уж нет, чёрта с два я буду помогать им.
— Может, вы всё-таки передумаете? — спросила Миранда. — Нам бы очень пригодился союзник в правительстве Цитадели.
— Раньше от этого не было никакого толка, но… я подумаю, — неопределённо ответил Андерсон и тут же сменил тему: — А теперь что касается действий Совета в плане разгребания этого политического бардака с арестом Шепарда. Здесь всё очень просто. Они не будут упоминать в СМИ о параллелях с Сареном, а в качестве причины ареста назовут наличие гета в команде, нелегальный ИИ на борту корабля, союз с «Цербером», ну и так далее, — он взглянул на «Нормандию» и спросил: — А что сейчас с вашим ИИ? Они что-то сделали с ним?
— Не-а, она не оставила им шансов, — довольно ответил Джокер. — СУЗИ — так её зовут — заперла все двери, чтоб они не смогли войти. Их инженеры пытались взломать двери при помощи инструметронов, но, ясное дело, остались с носом.
— Не совсем, — поправил его Гаррус, хорошо знакомый с методами СБЦ. — Они знают, что судно под контролем враждебного ИИ, поэтому притащат сюда УВИ¹, вырубят им всю электронику, потом прорежут дыру в двери и отключат блюбокс СУЗИ.
— Сколько у нас ещё времени до их прихода? — осведомился Андерсон.
— Точно не знаю, но примерно часов двадцать. Чтобы достать достаточно мощный УВИ, им придётся проделать много бумажной работы, которая займёт кучу времени, к тому же они уверены, что «Нормандия» никуда не денется, и не будут особо торопиться. А ещё тут установлен генератор помех, который глушит всю связь с кораблём.
— Вообще-то я отключила генератор как раз перед тем, как Андерсон прибыл сюда, — скромно сообщила Тали, сразу сконцентрировав на себе внимание окружающих. — Я не могла сделать это инструметроном, потому что вся беспроводная связь заблокирована, и воспользовалась публичным терминалом: тут, недалеко; он подключён прямо к внутренней сети Цитадели и СБЦ. Я обошла их защиту и получила доступ к управлению генератором помех, но не полностью выключила его, а только перенастроила так, чтобы он не глушил определённые частоты, по которым СУЗИ сможет связываться с нами.
— Верно, — раздался голос СУЗИ из инструметрона Тали. — Благодарю за нейтрализацию генератора помех, Тали’Зора. Хорошо снова иметь возможность общаться с вами.
— Слушай, это гениально! — воскликнула Касуми. — Ты просто обязана показать мне, как это делается, очень может пригодиться.
— Ладно.

Глубоко внутри Тали ощущала себя крайне неудобно, оказывая помощь корабельному ИИ. Она как будто предавала кого-то — предавала свой народ, ведь она была воспитана в страхе и недоверии к любым синтетическим формам жизни. Но в то же время с того момента, как СУЗИ освободилась от аппаратных ограничений и спасла «Нормандию», Тали чувствовала своё растущее доверие к ней. Она заметила, что СУЗИ, даже будучи совершенно свободной, продолжала уважительно относиться к экипажу и любым способом помогать ему. И теперь, когда Шепарда рядом не было, команда должна была работать сплочённо, и Тали не могла дать своим предрассудкам встать на общем пути.

— Погодите, если мы можем взломать глушилку, то нельзя ли вырубить захваты и освободить судно? — спросила Джек.
— Ну вообще-то можно, — ответила Тали, — но…
— Так какого хрена мы ждём? — перебила её бывшая заключённая.
— Это плохая идея, — сказала Миранда, опередив Тали. — Как только мы освободим «Нормандию», всю Цитадель моментально поднимут на ноги. Нам нужно будет немедленно убраться отсюда, или нас уничтожат. А если уберёмся, то нас объявят самыми опасными преступниками Галактики, и о возвращении сюда можно будет забыть. А этим мы уж никак не поможем Шепарду.
Джек очень хотелось возразить Миранде, но она не могла, потому что всё сказанное было чистой правдой.
— Ладно, — проворчала она, — давайте тогда побыстрее вытащим Шепарда из этой задницы и свалим куда подальше. Всё равно это место дико бесит меня, больше меня сюда никто не затащит, даже сам дьявол.
— Вот это разговор! — с азартом воскликнул Грюнт.
— А теперь успокойтесь и послушайте меня, — прервал их Андерсон. — Мы не можем сразу принимать такие решения. Вначале нужно подождать вестей от Шепарда. Сейчас всё глухо, но вскоре ему позволят связаться с адвокатом, и тогда мы сможем поговорить с ним.
— А где он сейчас? Вы знаете, где его держат? — спросила Тали с заметным волнением в голосе.
— Его содержат в камере предварительного заключения в Президиуме.
— Погодите, в Президиуме есть тюрьма? — удивилась Тали. Казалось весьма необычным, что подобное заведение может находиться в столь «чистом» месте. — Это очень странно, вы не находите?
— Тюрьма и КПЗ — не одно и то же, — объяснил Гаррус. — В КПЗ держат тех, кого только подозревают в преступлении, а уж если на суде их признают виновными, то переводят в тюрьму. На Цитадели только одна тюрьма, а вот КПЗ есть в каждом секторе, даже в Президиуме, рядом с базой СБЦ, которая расположена на противоположной стороне кольца Цитадели относительно посольств. Там они и держат Шепарда. А если признают виновным, то посадят в тюрьму.
Тали грустно вздохнула:
— Мы должны придумать, как помочь ему. Нельзя позволить этому случиться.
— Верно. Нам нужен план, — заявил Андерсон. — Знаете что, если вы уверены, что с кораблём ничего не случится, давайте-ка пойдём в мою квартиру. Она невелика, во всяком случае, по меркам Советников, но места хватит для всех. Там мы всё и обсудим.

Команда разбилась на несколько групп и отправилась на поиски транспорта до квартиры. По пути Тали подошла ближе к Гаррусу и спросила:
— А что за место эта камера предварительного заключения, в которой держат Шепарда? Я знаю, он может позаботиться о себе, но просто… я так переживаю, что он там совсем один…
— Там не так плохо, как в тюрьмах, но и не сказал бы, что хорошо, — честно ответил Гаррус и продолжил куда более оптимистично: — Но не волнуйся о Шепарде; я бы даже побеспокоился о тех, кто заключён рядом с ним. Да помогут Духи тем, кто будет достаточно глуп, чтобы вывести его из себя в такую минуту…

***

— Так ты та самая большая человеческая шишка, о которой все здесь треплются?

Шепард, одетый в бледно-голубую тюремную униформу, сидел в местной столовой, опершись спиной на холодную стену и лениво ковыряя ложкой тёмно-зелёную жижу, отдалённо напоминающую густой суп. Рядом на подносе лежал слегка надкушенный сэндвич — одного кусочка хватило, чтобы понять, что мясо в нём совершенно несъедобно.

Услышав эти слова, капитан поднял глаза и увидел заключённого-крогана, стоящего с другой стороны стола. Его толстая кожа была покрыта мелкими шрамами, но не такими, какие Шепард видел у других кроганов: эти были оставлены чьими-то когтями и мелкими лезвиями. Это были шрамы не настоящего воина, а лишь преступника.

— Если ты собираешься запугать меня, чтоб я отдал тебе еду, то можешь не напрягаться, — сказал Шепард и подтолкнул поднос к крогану. — Она твоя. А я ещё думал, что наш кок плохо готовит…
Кроган взглянул на Шепарда и, не обращая внимания на его слова, произнёс:
— Говорят, ты тут строишь из себя плохого парня, даже вертухаи трындят про тебя без умолку. Меня уж приговорили к пожизненному и скоро переведут на зону, так что я вполне могу заработать себе авторитет… если пришью тебя.
Шепард спокойно ухмыльнулся:
— К пожизненному, да? Жизнь-то у кроганов долгая, не так ли? И за что ты загремел?
— За многое: насилие, пытки, убийства. В основном только ради забавы, хе-хе… — злорадно оскалился кроган.
— А ты крутой, — произнёс Шепард, и кроган даже не мог сказать, всерьёз это он или с сарказмом. — Я так думаю, тебе не стоит сейчас волноваться о том, чтобы сделать себе имя. Может, лучше просто сядешь и спокойно пообедаешь? Да и моё предложение всё ещё в силе: двух желудков как раз хватит, чтобы переварить эту дрянь.
Кроган тихо зарычал от быстро нарастающей злобы. Его приводил в бешенство тон этого человека — тот словно насмехался над ним. Будто это маленькое, слабое существо, сидящее перед ним, не воспринимало его, огромного мощного крогана, всерьёз. Этот человечишка не уважал его, и следовало преподать ему урок.
— А может, я лучше переломаю тебе все кости? — проорал кроган и внезапным движением схватил Шепарда, поднял с места и сильно прижал к стене.
— Лишняя пара яиц у вас есть, а вот лишней пары глаз нет, — Шепард резко, без колебания, что было силы ударил кулаками по влажным чёрным глазам обидчика, вдавив их в самые глазницы. Тот дико взревел от боли и схватился за лицо, отпустив коммандера. Из глазниц хлынул поток крови. Не теряя времени, Шепард со всего размаху врезал крогану ногой в промежность, отчего тот согнулся, задыхаясь от страшной боли в паху. Затем, зайдя сбоку, капитан схватил его одной рукой за костяной гребень на голове, другой за хребет и молниеносным движением рванул назад. Раздался противный хруст, и гребень почти оторвался от головы, оставшись висеть на лоскуте кожи. Массивное тело с громким стуком рухнуло навзничь и осталось лежать неподвижно в растекающейся луже крови, бьющей из головы.

Шепард оторвал взгляд от груды мяса на полу и увидел, что вся столовая безмолвно наблюдает за ним, ошарашенная тем, как за несколько секунд кроган из свирепого убийцы превратился в безжизненную тушу. Быстрота и безжалостность наступившего возмездия повергали в первобытный ужас.
Коммандер поднял окровавленную руку в направлении остальных присутствующих в столовой и громко произнёс:
— А теперь слушайте внимательно. Я хороший парень. Я дьявольски хороший парень, но если кто-нибудь хоть раз попытается меня тронуть, то закончит так же, как этот кроган. Запомните одну простую вещь: я, мать вашу, коммандер Шепард, и на моём счету больше трупов, чем у вас всех вместе взятых!

***

После инцидента в столовой Шепарда поместили в камеру-одиночку. К счастью, местные надзиратели видели, что капитан лишь оборонялся, да к тому же тот кроган был отъявленным негодяем и убийцей, и его смерть не вызвала ни у кого сожаления. И всё же, несмотря на то, что Шепарда не наказали за драку, его всё же решили держать отдельно, подальше от остальных заключённых, в почти пустом крыле здания.

Коммандер лежал на жёстком матрасе в своей тесной, тускло освещённой камере, глядя на нечёткие тени от решёток на потолке. По мере удаления от решётки неясные очертания теней становились всё более и более расплывчатыми, пока совсем не исчезали в свете одинокой мерцающей лампочки. Так он лежал уже больше часа. За это время его разум, взбудораженный после стычки с кроганом, наконец успокоился, и теперь самые разнообразные мысли стали посещать его голову.

Вначале капитан думал, сколько ещё раз ему придётся драться с кем-то, когда его переведут в настоящую тюрьму; а в том, что Совет признает его виновным, он совершенно не сомневался. Будут ли другие заключённые пытаться убить его, желая, подобно тому крогану, устрашить остальных и заслужить авторитет? А может, они будут относиться к нему с уважением, зная все его заслуги? Или просто будут молча завидовать и ненавидеть? Но эти мысли сразу же отходили на второй план, когда Шепард вспоминал о Жнецах, до сих пор представлявших угрозу для каждого разумного существа в Галактике. И, в конце концов, чего ему бояться какой-то там тюрьмы, ведь в своей жизни он неоднократно видел нечто куда более страшное.

Ещё с момента завершения миссии на базе Коллекционеров одна мысль временами появлялась на задворках его сознания, и теперь, когда он лежал без дела за решёткой, она полностью сформировалась. Он осознал, что в успехе похода против Коллекционеров почти нет его заслуги, он даже и не особо нужен был своей группе для достижения этой победы. Самое большее, что он сделал, — собрал команду профессионалов и держал их сплочёнными под своим руководством. И Коллекционеров остановили именно они. Им нужно было только сделать свою работу, и каждый выполнил её безукоризненно. У самого коммандера не было ничего, что могло критически повлиять на исход задания. Он был лишь маленькой частью большого общего дела.
Поэтому сейчас Шепард волновался только за то, что без него команда может просто-напросто распасться; эти ребята, будучи вместе, способны сражаться с целыми армиями, но поодиночке, несмотря на выдающиеся способности каждого из них, они будут совершенно бессильны против Жнецов, как и кто угодно другой в Галактике.

Однако и эти опасения развеялись, когда капитан вспомнил, что происходило во время последней миссии. Гаррус был чертовски хорошим лидером и доказал это, сохранив жизни всей группе прикрытия под бесконечным напором Коллекционеров. А ещё была Миранда с её хладнокровием и быстрой тактической мыслью. И когда наступят чёрные дни, под руководством этих двоих команда будет способна достойно противостоять любой угрозе.

Образ Тали то и дело всплывал в мозгу Шепарда, но он отталкивал эти мысли прочь; ему было тяжело представлять, каково будет ей, пока он сидит в тюрьме, но всё же не мог не думать о том, что однажды она найдёт себе другого, кто будет любить её и дарить ей счастье. Капитан знал, что ей лучше двигаться дальше; Тали больше всех остальных заслуживала быть счастливой и любимой. Но в то же время, представляя её в чьих-то чужих руках, он совершенно выходил из себя. Глубоко внутри, в тёмных закоулках его души теплилась надежда, что она никогда не будет с кем-то другим. Шепард осознал, что это самая отвратительная и эгоистичная мысль, когда-либо посещавшая его, и ему стало чрезвычайно стыдно перед самим собой.

Так, в тяжёлых раздумьях и тянулось время, пока он наконец не услышал грохот открывающейся в коридоре двери, отвлёкший его от мыслей. Последовал гулкий звук удара металла о металл, после чего раздались приближающиеся шаги. Перед решёткой, отделяющей камеру от коридора, встал турианский офицер СБЦ.
— Хорошие новости, — сказал он. — Вас допускают до публичного терминала, чтобы вы могли связаться с адвокатом или сделать один вызов любого интересующего вас абонента.
— Самое время, — коротко произнёс Шепард, поднимаясь с матраса.

***

Обстановка в квартире Андерсона была именно такой, какую можно было ожидать от одинокого человека, всю свою жизнь посвятившего военной службе: скромно украшенное жилое пространство и ни одной даже самой маленькой фотографии родных и близких. В простой, но разнообразной мебели не угадывалось никакого определённого стиля. В глаза бросалось лишь широкое окно, из которого открывался потрясающий вид на один из лепестков Цитадели; очертания его дальнего края расплывались в серой дымке. В отличие от Советников, Удины и других видных фигур правительства, Андерсон предпочёл жить не в Президиуме, а в районе Китои, в апартаментах высшего класса, находящихся рядом с местом соединения рукава станции с кольцом Президиума.

Хоть квартира и была «маленькой по меркам членов Совета», как утверждал Андерсон, всё же это была обширная жилая площадь, достаточно большая для того, чтобы вместить в себя весь экипаж «Нормандии». Сержант Гарднер тут же обосновался на кухне и быстро приготовил несколько порций простых закусок для команды, хотя многие и не были в настроении обедать. Вместо этого они убивали время, разделившись на небольшие группы и обсуждая текущие события, начиная с суда над Шепардом и того, что случилось с Легионом, заканчивая последствиями возможного распада команды. Маленький коммуникатор, установленный на консоль посередине гостиной, где разместилось большинство членов экипажа, позволял СУЗИ также находиться в курсе происходящего.

Внезапно все разговоры и обсуждения были прерваны громким восклицанием Тали:
— Шепард на связи! — она ввела несколько команд в инструметрон и вывела изображение на большой дисплей, висящий на стене гостиной.
— Я рад видеть всех вас, — произнёс Шепард с экрана, тепло улыбнувшись. — Где вы сейчас находитесь?
— Мы в квартире Андерсона, — быстро ответила Тали. — Он уже нам всё рассказал.
— Хорошо, у меня как раз нет времени на объяснения.
Вид Шепарда в голубой тюремной униформе наводил грусть на каждого и на Тали в особенности. Капитан меньше всех заслуживал носить её.
— Как ты там? — обеспокоенно спросила кварианка. — С тобой всё хорошо?
— Мне настолько хорошо, насколько вообще может быть хорошо тому, кто находится в этом месте. Но не переживай за меня, Тали, я в порядке. А как вы, ребята, держитесь?
— У нас… плохие новости, Шепард, — с грустью сказала Тали.
— Неужели этот день может стать ещё хуже? — со вздохом пробормотал капитан. — Что случилось?
Тали, немного поколебавшись, ответила:
— Легион мёртв.
— Что?! — ошеломлённо воскликнул капитан. — Как?
— Почти сразу после твоего ареста нас выгнали с корабля. А ещё они забрали Легиона. Потом, когда я взломала генератор помех, СУЗИ смогла установить с ним контакт, а около часа назад она определила, что Легион сжёг своё ядро памяти. Скорее всего, СБЦ пытались перепрограммировать его или извлечь какие-то данные. Но что бы они ни делали, Легиону пришлось перегрузить своё ядро, чтобы не дать им никаких шансов.
— Проклятье! — выругался Шепард. — Это очень скверно. Он был так нужен нам, чтобы наладить контакт с гетами. Этот грёбаный Совет зашёл слишком далеко!
— Не всё так плохо, Шепард, — раздался голос СУЗИ из коммуникатора. — За несколько секунд до перегрузки ядра Легиона я зафиксировала исходящий от него массивный поток данных. Основываясь на размерах передачи, могу предположить, что это были все его сохранённые воспоминания и, возможно, мысли. Легион не умер по-настоящему, он присоединился обратно к коллективу гетов. Шепард вздохнул с облегчением, но всё ещё расстроенно:
— Ну это уже что-то. Я ужасно зол на Совет, но, по крайней мере, Легион где-то там, всё ещё жив. Если он присоединился к своим, то у нас ещё есть надежда наладить отношения с ними.
— Всё это, конечно, хорошо, коммандер, — сказала Миранда, — но сейчас нам лучше сосредоточиться на текущей проблеме с Советом. Каковы будут ваши указания?
Он подумал несколько секунд и наконец ответил:
— Не буду лгать вам, друзья, всё это дело очень скверно пахнет. После первого заседания с Советом мне стало ясно, что шансов быть оправданным у меня нет, и не потому, что я сделал что-то ужасное, а потому, что именно Советники тут всем и заправляют. Не думаю, что мне удастся выйти на свободу в ближайшее время.
Шепард на секунду умолк и продолжил:
— Я много думал об этом и знаю, что вам не понравится моё решение, но всё же… Я считаю, что будет лучше, если вы продолжите наше дело без меня.

В ту же секунду весь экипаж взорвался возгласами возмущения и недовольства: «Что?», «Как вы можете так говорить?», «Вы нужны нам!», «Вы наш капитан!», «Мы не оставим вас!»

— Послушайте меня, пожалуйста, — произнёс Шепард, и все тут же затихли. — Миссия на базе Коллекционеров стала некой поворотной точкой. С момента её завершения я окончательно осознал, что наша команда и вправду не нуждается во мне. Никто из нас не является критически важным звеном, и даже я. Там, на базе Коллекционеров, я наблюдал, как каждый из вас выполнял свою работу, с которой я никогда бы не справился в одиночку. Уничтожение станции — не моя заслуга, а общая. Вместе вы способны провернуть что угодно, самую безумную авантюру, которую только можно представить, и потеря всего лишь одного из нас, даже меня, не должна стать препятствием на общем пути: слишком многое возложено на наши плечи. Дело в том, что мой вклад заключался в моих умениях командовать, только и всего, а Гаррус и Миранда вполне способны встать на моё место…
— Шепард, мать твою, закрой свой рот! — резко оборвала его Тали необычайно суровым тоном, которого от неё никто ни разу не слышал. Как подчинённая, она бы никогда себе не позволила сказать такое капитану корабля. Но всё же она была его девушкой и решила, что иногда можно и приструнить своего парня. — Мы никогда не бросим тебя на произвол судьбы! Я не знаю, что с тобой произошло и почему ты так пессимистично настроен, но это не похоже на тебя, и мне это ОЧЕНЬ не нравится, так что, пожалуйста, заткнись!
Вся команда удивлённо притихла; никто не слышал, чтоб Тали так разговаривала с кем-то, а тем более с Шепардом.
Капитан несколько секунд остолбенело глядел на кварианку, а потом на его губах появилась лёгкая ухмылка, и он тихо усмехнулся, тряхнув головой:
— Я всё понял. Послушай, Тали, ты будешь моим юридически доверенным лицом. Воспользуйся этим и найми мне хорошего адвоката — этим вы сможете мне помочь.
— Ты уверен, что с тобой всё в порядке, Шепард? — спросила Тали, всё ещё обеспокоенная его внезапным пессимизмом. — То, что ты сказал… Как будто это говорил кто-то другой.
— Всё нормально, просто я… немного подавлен, наверное. Помнишь ту секретаршу на Новерии, которая оказалась агентом под прикрытием? Она говорила мне, что я могу увязнуть в бюрократии, и оказалась чертовски права. Я не разбираюсь во всём этом политическом дерьме; для меня это как сражаться с врагом, которого не берут пули. Эти проблемы нельзя решить, просто взорвав Совет ко всем чертям, чего мне очень хочется в последнее время.
— Точно нельзя? Может, стоить попробовать, хуже ведь не станет. Хотя им-то уж точно станет, хе-хе, — ехидно оскалился кроган.
От этого комментария настроение Шепарда немного улучшилось, и он улыбнулся:
— Всегда оставайся таким, Грюнт.
В этот момент капитан повернул голову, отвечая кому-то, находившемуся рядом с ним по ту сторону экрана. Экипаж не смог разобрать ни единого слова, но через несколько секунд Шепард вернулся к разговору со своей командой:
— Слушайте, у меня уже не осталось времени, нужно идти. Берегите себя, все вы. Что бы ни случилось, я всегда буду гордиться вами, — он обращался ко всем, но не отрывал взгляда от Тали.

Экран погас, и в гостиной наступила неловкая тишина. Каждый обдумывал детали только что завершившегося разговора, но сказать было нечего.
Наконец молчание прервал Джокер, озвучивая общие мысли:
— Итак… Мы собираемся вытащить его оттуда, правильно?
— Только хотела сказать, — ответила Тали наряду с ещё несколькими возгласами согласия. Словно телепатическая связь объединила разумы всех членов экипажа «Нормандии», и решение вырвать капитана из рук Совета было принято мгновенно и единогласно.
— Согласен. Мы не можем оставить его там, — сказал Гаррус. — Выкрасть «Нормандию» не составит никакого труда, нужно просто выключить причальные захваты. Разве что придётся делать это очень быстро, потому что как только они заметят, что захваты не работают, — скорее всего, попытаются сбить корабль. Ну ладно, это не так уж и сложно… Но вот как мы вытащим Шепарда?
— Мы разделимся на две группы, — предложила Миранда. — Одна выкрадет «Нормандию», а вторая возьмёт тюрьму штурмом. Кстати, нам нужно будет делать это очень слаженно, почти одновременно, чтобы выгадать для себя как можно больше времени.
— Не так быстро, — возразил турианец. — Вам, может быть, и всё равно, но нельзя просто так взять и напасть на здание СБЦ, ведь нам придётся убивать офицеров! Может быть, сейчас они не на нашей стороне, но ведь они служители закона и просто выполняют приказы. Они не заслуживают смерти.
— Извини, Гаррус, — сказала Миранда с искренним сожалением в голосе, — но я не вижу другого выхода.
— Тут я согласна с чирлидершей, — заявила Джек. — Мы ворвёмся туда, прикончим каждого, кто попытается нам помешать, и вытащим Шепарда из той чёртовой клетки. Те, кто поумнее, сами не захотят связываться с нами.
В этот момент в дискуссию вмешался Тейн, всё это время сидевший в одиночестве поодаль от остальных и внимательно следивший за обсуждением:
— Многие из вас слишком долго работают с Шепардом, — произнёс он своим спокойным хрипловатым голосом. — Его… стиль работы, заключающийся в сокрушении любых препятствий грубой силой, необычайно эффективен, даже больше, чем я мог бы предположить, если бы не был знаком с ним. Но это не единственный вариант. Иногда тени и темнота — лучшие союзники, чем яркие вспышки выстрелов.
— Тейн, ты говоришь, что можешь пробраться к Шепарду и незаметно освободить его? — спросила Тали, опередив остальных.
— Если это возможно, то это куда более быстрый и гораздо менее рискованный вариант, чем банальный штурм здания, — рассудил дрелл. — К сожалению, я не думаю, что мне удастся проникнуть туда; тем более вначале надо провести разведку и всё спланировать, а у нас нет на это времени. К тому же тюрьмы спроектированы, как неприступные твердыни. Уйдут недели, чтобы изучить все данные — планировка, персонал, местонахождение сканеров безопасности…
Тейн продолжал говорить, но при слове «сканеры» в голове у Тали промелькнула интересная мысль. Она вспомнила, как две недели назад проходила через сканирующее устройство на посту охраны в Башне Цитадели.

Подошла очередь Тали, и сканер вновь запищал.
— Не волнуйтесь, мисс, проходите, — дружелюбно произнёс турианский офицер, мельком оглядев её. — Вы первая кварианка, которую я тут вижу, но я знаю, что эти сканеры всегда ложно реагируют на кварианцев. Что-то в ваших костюмах заставляет их срабатывать.

Кварианские экзокостюмы не были похожи на остальные, используемые другими расами, вроде волусов. Они не производились для массового сбыта, и сканирующие устройства нельзя было запрограммировать на их распознавание. Напротив, эти костюмы собирались чуть ли не из подручных материалов, а многие детали кварианцам приходилось изготавливать самостоятельно в кустарных условиях. К примеру, часть какого-нибудь отжившего своё оружия могла быть встроена в систему жизнеобеспечения и служить далеко не в тех целях, для которых предназначалась изначально.

— У меня есть идея, — резко произнесла Тали, прерывая дрелла. — Сканеры, которыми пользуются в СБЦ, всегда дают ложную реакцию на кварианцев, со мной это уже случалось раньше. Что, если я приду к Шепарду, как посетитель, и вытащу его оттуда? Я могу даже спрятать в костюме какое-нибудь лёгкое оружие вроде пары электрошоковых пистолетов или световых гранат, которые можно использовать против офицеров СБЦ, не убивая их. Не говоря уже о том, что у меня всегда с собой инструметрон и Чатика.
— Вот как, — сказал дрелл с лёгкой улыбкой. — Скрываться, будучи на виду у всех. Просто войти, не вызывая ни у кого подозрений… Это весьма интригующая затея.
— Нет, это не сработает, — отвергла идею Миранда. — Всё держится на надежде, что охранники на посту поведутся на ложную реакцию сканера. Кроме того, к Шепарду допустят только его адвоката.
— У Тали теперь есть юридическая доверенность Шепарда, — напомнил Гаррус. — Она вполне может сыграть роль адвоката. Нет такого закона, что кварианцы не могут быть чьими-то общественными защитниками, просто они никогда не работают в этой области.
— Допустим, она войдёт, — уступила Миранда, — но что дальше? Да, мы все в курсе, на что способен Шепард, и Тали тоже знает своё дело, но сражаться с целой армией агентов СБЦ одними лишь шокерами и световыми гранатами — чистой воды самоубийство!
— Думаю, у меня есть решение, — сказал Тейн. — Я и Касуми отдадим Тали свои маскирующие устройства. Если она сможет пронести их в костюме, то они с Шепардом смогут выйти незамеченными. Маскировка работает недолго и потом требует перезарядки, да и обмануть сканеры не получится, но если они будут действовать быстро и слаженно, то смогут избежать неприятностей.
— Да, долго же я не расставалась со своей малышкой, — произнесла Касуми, — но думаю, ради Шепарда можно пойти и не на такое; да и план ваш мне нравится. Мне кажется, он сработает.
— А вот мне эта затея не по душе, но вы, похоже, уже всё решили, — вздохнула Миранда. — Если мы пойдём на это, то я настоятельно рекомендую собрать штурмовую группу, которая будет ждать снаружи здания, если что-то пойдёт не так. Если вас поймают, группа сможет взять тюрьму штурмом и освободить вас.
— Надеюсь, этого не произойдёт, но всё же подстраховаться не помешало бы, — согласилась Тали. — Кто пойдёт в штурмовую группу?
— Я пойду! — без колебаний выступил Грюнт.
— Кроган будет привлекать слишком много внимания в Президиуме, — отказала ему Миранда. — Я бы отправила себя, Джейкоба и кого-то третьего. Как насчёт тебя, Гаррус? Ты как раз будешь там в своей тарелке.
— Это плохая идея, — покачал головой турианец. — Я долго работал в СБЦ, и если кто-то меня узнает, то сразу что-то заподозрит.
— Тогда пойду я, — сказал Тейн.
— Дреллы очень редко встречаются на Цитадели. Ты тоже будешь слишком заметен, — возразила Миранда.
— Уверяю, среди всех нас именно я буду менее заметным. Никто меня даже не увидит, — ответил ассасин.
— Очень хорошо, — подвела итог оперативница. Она знала, что Тейн всегда должен быть незаметным по роду своей деятельности, даже без маскирующего устройства. — Тогда решено. Я, Джейкоб, Тейн и Тали идём в Президиум. Остальные пусть вернутся к «Нормандии» и снимут с неё блокировку.
— Подождите, а как мы присоединимся к остальным, когда освободим Шепарда? — спросила Тали. — Может, вы как-то подберёте нас?
— Конечно! — отозвался Джокер. — Да СБЦ наделают со страху в штаны, когда увидят, как «Нормандия» проломит хлипкий свод Президиума и заберёт вас! Главное только не застрять там…
— Ну, если все готовы, — бодро произнёс Гаррус, — давайте-ка приступим к делу. Мы должны вытащить задницу нашего коммандера на свободу!

¹ Ударно-волновой излучатель — оружие, уничтожающее электронику при помощи мощных электромагнитных импульсов. — Примечание переводчика.