«Когда все умрут. Только тогда закончится Большая Игра».
Все подобные казусы объяснились очень легко: вводя корабли в систему Вдовы, саларианцы сделали первый серьезный шаг в Большой Игре; нанесли свой типичный упреждающий удар, в то время когда никто ничего подобного не мог даже представить. Упомянутый госпожой Кувр коммандор Киприс был типичным представителем первого поколения саларианских игроков. Это он руководил группой военных, продвигающих идею принятия «Программы противодействия пиратству»; он лично уговаривал Первого адмирала пойти на решительный шаг, чтобы взять под контроль главный транспортный узел бывшей территории Совета, присутствие в котором дает возможность контролировать все перемещения турианцев и кроганов, а в случае обострения отношений, блокирует их в родных системах.
«Стоит нам только войти туда и развернуть МПВБ, как исход партии будет во многом решен в нашу пользу. На первом этапе вполне можно будет объяснять свои действия повышенной пиратской активностью в Галактике, причем присутствие Республики обеспечит нам общественную поддержку. Потом можно будет говорить о несовершенстве СККП, агрессивности кроганов и еще десятках причин, которые будут делать наше присутствие оправданным. С кроганами ситуация вообще замечательна — если они покажут свою агрессивность после получения лекарства, мы абсолютно легитимно сможем увеличить контингент». (из дневника Гольта Киприса 2186-й год)
Самым обидным для турианцев было осознание собственного промедления. Дело в том, что на неофициальных правах галактических миротворцев они сами хотели занять систему Вдовы, но по планам ВКК сделать это предполагалось не раньше лета. Осознание проигрыша в этой партии было серьезным ударом по самолюбию лучших воинов Галактики и послужило причиной отставки Картуса Давриента. Попавший в опалу глава ВКК — герой войны, выдающийся представитель старого воинства, бывший ранее неотъемлемой частью турианской военной машины, и ярый противник союза с Урднот со втягиванием Иерархии в Большую Игру уходил с позором. То же самое происходило и в других турианских ведомствах и по всей Галактике, где только шла Большая Игра. Время требовало жестких действий и стремительного мышления, потому на все ключевые должности поднимались органики, способные смириться с существованием национальных интересов и необходимостью их защищать.
Турианцы это поняли третьими после саларианцев и батарианцев. Конечно, Виктус с самого начала предполагал, что в самое ближайшее время потребуется вновь заявить об Иеррархии, как о самой мощной державе Галактики, но такой наглости от своих вчерашних союзников в лице саларианцев не ожидал. События в системы Вдовы исчерпывающе показали всем турианцам, что выходцы с Сур’Кеша обнаглели, а это понятным образом спровоцировало полемику в медиа.
«Путем построения невероятных логических цепочек саларианцы возомнили, что способны открыто совершать противоправные действия и угрожать безопасности нашего общества. Отсидевшись за нашей спиной во время войны, и получив, таким образом, некоторые преимущества, они возомнили себя старшими братьями в семье — единственными хозяевами Галактики. Пользуясь словами азари, они пускают пыль в глаза наивным органикам, пытаясь построить королевство лицемерной свободы. Однако королевства не зиждутся только на обмане и лжи, а делатресса хоть и возомнила себя протеанским императором, только ведет свой народ к краю пропасти. Стоит нам только захотеть, как наша военная машина сметет этот потешный кордон в системы Вдовы, войдет в Бассейн Аннос и сожжет все саларианские корабли на орбите Сур’Кеша. Мы разрушим все их порты и верфи, отрежем их родной мир от колоний, а когда саларианцы, как люди, начнут задыхаться от голода, мы простим их. Однако с тех пор наши недалекие партнеры навсегда забудут о любом доминировании, ибо смогут летать только на примитивных шаттлах». ( «Новый век». 20 февраля 2187-го года)
Такая резкость значительно отличалась от спокойных методов работы турианских медийных ресурсов; по причине принципиально нового вектора там уже разучились действовать также тонко, как саларианцы или азари, однако именно с таких слов началось противодействие Сур’Кешу в информационном поле. На высшем уровне выход статьи проигнорировали, но саларианская пресса взорвалась.
«Такая истерическая реакция на скромные попытки вернуть нашей общей Галактике стройную упорядоченность напоминает паранойю. Наши дорогие партнеры по ту сторону Туманности Змеи никак не могут смириться с утратой звания галактических миротворцев и теперь агрессивно воспринимают любое действие других рас, направленное на выполнение их ранних функций. Такая подростковая истерика недопустима для расы Совета, а примарху Виктусу должно быть стыдно за свой народ».(«Вестник Манновая». 22 февраля 2187-го года).
Ответ был довольно сдержанный и даже слегка высокомерный, что говорило о лидирующей роли Союза в Игре. Пресса, телевидение, информационные источники экстранета делали свое дело, военные свое, а ГОР занималась своими обязанностями, продвигая саларианские интересы в Галактике и расширяя географию противостояния. Так, в конце февраля, «Еннум Мири» — саларианская компания по производству промышленной и бытовой робототехники, заявила о своем желании начать совместную с кварианским правительством разработку так называемого «наследия гетов». Специально для переговоров с адмиралами на Мигрирующий Флот вылетала делегация фирмы, которой руководил Мирс Мирран — руководитель отдела перспективных исследований компании и капитан ГОР. По воспоминаниям Миррана, когда он прогуливался по кораблю спустя некоторое время после прилета, в главном зале, где ему предстояло выступать на следующий день, наблюдалось странное оживление. С интересом подойдя к месту, он к своему немалому удивлению обнаружил, что перед адмиралами выступает человек, причем тема его речи сходна с темой «Еннум Мири». Опытный разведчик сразу понял что к чему и в тот же вечер отправил сообщение на Сур’Кеш: «Нас опередили. На Раннохе СБА».
Несмотря на все свои положительные качества, группа не могла быть везде первой. Изоляция турианцев, операции в системах Термина и организация научной работы по изучению Жнецов отнимали немало сил, и сохранять такую же эффективность в борьбе против Альянса директор Бэлин не мог уже просто физически. Нужны были новые ресурсы и механизмы противодействия, коими были батарианцы и криминальные структуры Омеги, которые после восхождения «Затмения» попали под косвенное влияние группы. Сейн Рилвин был таким же игроком как Киприс и Мирран, а свержение им Арии было не в коем случае не целью ГОР, а лишь средством продвижения конкретных интересов — власть на Омеге была нужна Бэлину для использования криминальных структур в целях Союза.
Конечно, на Омеге ГОР во всем сопутствовала удача. И хотя никто не умаляет заслуг Сейна в операции по ликвидации Седерис, теневой вербовке флота и армии, сокрытию своих реальных сил до нужного момента и талантливом пускании пыли в глаза, столь бескровный и быстрый успех был бы невозможен без удачного совпадения целого ряда факторов. Прежде всего, заключить союз с «Когтями», «Синими светилами» и «Кровавой стаей» было бы намного труднее без «Цербера». Именно генерал Петровский впервые за всю жизнь королевы пиратов показал, что Арию можно бить, причем весьма успешно; для обитателей станции его победа и бегство своей госпожи было равносильно падению Зевса с вершин Олимпа, поэтому даже несмотря на триумфальное возвращение Арии, для большинства органиков она перестала быть чем-то всесильным. Также Сейну повезло, что после смерти Призрака обороняющий Омегу гарнизон «Цербера» разбежался, а оставшийся с небольшим числом сторонников Петровский, будучи блокированным в отсеках, застрелился. Свою роль он выполнил, а вернувшаяся на прежнее место Ария получила возможность вновь продемонстрировать свой скверный характер, начав еще крепче затягивать гайки. После этого и так хлебнувшие горя жители станции откровенно возжелали ей всего плохого, и приход Сейна был воспринят ими на ура. Третьим немаловажным фактором было нежелание Республики заступаться за свою протеже. После вольготного размещения Арии на Цитадели, а также всяческого обхаживания ее со стороны советницы азари, ни у кого не возникло вопросов относительно договоренностей между властью в пространстве Цитадели и властью в системах Термина.
Таким образом, несмотря на некоторые шероховатости, планы делатессы выполнялись довольно четко: военные и дипломаты занимались изоляцией турианцев, а ГОР оказывала им всяческое воздействие и продвигала интересы Союза в Галактике. За несколько месяцев с окончания войны саларианцы добились небывалого влияния в Млечном Пути, причем впервые за всю историю под их контроль попали и системы Теримина. Конечно, их влияние не шло ни в какое сравнение с довоенным влиянием азари, однако результат все равно был впечатляющим.
В первые послевоенные месяцы директор Бэлин практически по всем параметрам переигрывал своих оппонентов. Союз подходил к Иллиумскому конгрессу, исправно увеличивая количество козырей в рукаве, но главное средство, на которое и Ровин и Бэлин и Линрон возлагали немалые надежды, было еще далеко от своей готовности к применению. Таковым средством был «Горн».
Несмотря на все свои положительные качества, группа не могла быть везде первой. Изоляция турианцев, операции в системах Термина и организация научной работы по изучению Жнецов отнимали немало сил, и сохранять такую же эффективность в борьбе против Альянса директор Бэлин не мог уже просто физически. Нужны были новые ресурсы и механизмы противодействия, коими были батарианцы и криминальные структуры Омеги, которые после восхождения «Затмения» попали под косвенное влияние группы. Сейн Рилвин был таким же игроком как Киприс и Мирран, а свержение им Арии было не в коем случае не целью ГОР, а лишь средством продвижения конкретных интересов — власть на Омеге была нужна Бэлину для использования криминальных структур в целях Союза.
Конечно, на Омеге ГОР во всем сопутствовала удача. И хотя никто не умаляет заслуг Сейна в операции по ликвидации Седерис, теневой вербовке флота и армии, сокрытию своих реальных сил до нужного момента и талантливом пускании пыли в глаза, столь бескровный и быстрый успех был бы невозможен без удачного совпадения целого ряда факторов. Прежде всего, заключить союз с «Когтями», «Синими светилами» и «Кровавой стаей» было бы намного труднее без «Цербера». Именно генерал Петровский впервые за всю жизнь королевы пиратов показал, что Арию можно бить, причем весьма успешно; для обитателей станции его победа и бегство своей госпожи было равносильно падению Зевса с вершин Олимпа, поэтому даже несмотря на триумфальное возвращение Арии, для большинства органиков она перестала быть чем-то всесильным. Также Сейну повезло, что после смерти Призрака обороняющий Омегу гарнизон «Цербера» разбежался, а оставшийся с небольшим числом сторонников Петровский, будучи блокированным в отсеках, застрелился. Свою роль он выполнил, а вернувшаяся на прежнее место Ария получила возможность вновь продемонстрировать свой скверный характер, начав еще крепче затягивать гайки. После этого и так хлебнувшие горя жители станции откровенно возжелали ей всего плохого, и приход Сейна был воспринят ими на ура. Третьим немаловажным фактором было нежелание Республики заступаться за свою протеже. После вольготного размещения Арии на Цитадели, а также всяческого обхаживания ее со стороны советницы азари, ни у кого не возникло вопросов относительно договоренностей между властью в пространстве Цитадели и властью в системах Термина.
Таким образом, несмотря на некоторые шероховатости, планы делатессы выполнялись довольно четко: военные и дипломаты занимались изоляцией турианцев, а ГОР оказывала им всяческое воздействие и продвигала интересы Союза в Галактике. За несколько месяцев с окончания войны саларианцы добились небывалого влияния в Млечном Пути, причем впервые за всю историю под их контроль попали и системы Теримина. Конечно, их влияние не шло ни в какое сравнение с довоенным влиянием азари, однако результат все равно был впечатляющим.
В первые послевоенные месяцы директор Бэлин практически по всем параметрам переигрывал своих оппонентов. Союз подходил к Иллиумскому конгрессу, исправно увеличивая количество козырей в рукаве, но главное средство, на которое и Ровин и Бэлин и Линрон возлагали немалые надежды, было еще далеко от своей готовности к применению. Таковым средством был «Горн».
***
Еще одним важным и даже ключевым игроком от Саларианского Союза был директор Бэлин. Когда в начале декабря при разговоре с делатрессой и Первым адмиралом он пообещал обеспечить Адмиралтейству полную свободу действия, поверить в это было сложно. Но прошло четыре месяца, и его стараниями у военных появилась информация по устройству СККП, благодаря чему работа системы была полностью дискредитирована флотом, в центре Галактики стоял салариано-азарийский флот, Омегой управляло «Затмение», а на Тучанке разгорался пожар, в который Сур’Кеш регулярно подбрасывал топливо. Однако, при всех успехах, начальник группы не слишком радовался этому; он понимал, что истинный потенциал Союза должен воплотиться совсем в куда более весомом виде, который сможет обеспечить саларианцам абсолютный успех. Он прекрасно понимал, что при появлении у Адмиралтейства «Горна», чаша весов окончательно склонится в сторону Союза, потому проект «Превосходство» был его главным приоритетом, реализацию которого он отслеживал лично.
Десятого марта он уже в третий раз посетил Риллону с нужной проверкой. Он вновь рассматривал растущую в космосе махину, ходил по отсекам, изучал отчеты всех служб, долго разговаривал с учеными, донимал расспросами руководителя проекта, жутко устал, но все-таки остался довольным. Утомительные процедуры отнимали много сил, так что в тот день Бэлин остался переночевать на станции. Как и на всех объектах ГОР, там были предусмотрены отличные условия для отдыха персонала и проведения досуга. В просторном холле, залитом ярким светом мощных ламп стояли большие, стилизованные под древность диваны; стены и мебель были отделаны дорогой древесиной, а полы устилали декоративные ковры. Группа не экономила на штате и всячески старалась создать для своих ученых самые комфортные условия. Директор сидел в мягком кресле, у круглого стола за котором стояла бутылка эласа — после удачных испытаний, он позволил себе немного расслабиться.
— И все-таки, господин Бэлин, я могу понять вашу мотивацию, — делая глоток из небольшого бокала, задумчиво говорил Липпен. — Я не могу сказать, что не одобряю проект, наоборот, как ученый я всецело поддерживаю изучение Жнецов, даже считаю это одним из главных приоритетов сегодняшнего мира. Разобравшись в самых простых системах, мы сможем совершить стремительный прорыв в таких отраслях промышленности как машиностроение, приборостроение, авиация, радиотехника, электротехника и во многом другом. Они представляют собой практически неисчерпаемый источник знаний, однако ... знаете, есть и обратная сторона. Мы сейчас создаем оружие, которое способно причинить такие разрушения, которые раньше невозможно было даже вообразить. Подобные вещи раньше можно было увидеть только в анекдотических сочинениях и произведениях фантастов, а сейчас мы вплотную приблизились к обладанию технологиями, способными одним действием уничтожить половину заселенных миров, путем перезагрузки сети ретрансляторов. Готова ли разумная жизнь к обладанию подобным оружием, или мы подходим к тому периоду, когда главной угрозой для жизни может стать наша собственная глупость? Нам не впервой истреблять целые расы, но все это кажется незначительной нелепостью по сравнению с теми разрушениями, которые сможет причинить «Горн».
Бэлин сидел, закинув ногу на ногу и сложив руки на животе. Элас давал о себе знать — директор слегка щурился, его взгляд был немного плавающим, но при этом он сохранял полную ясность ума и твердость речи. Занимая такую высокую должность в столь сложном с точки зрения руководства ведомстве, он уже давно не пьянел.
— Вы целиком и полностью правы, — отвечал он Лирису. — «Горн» — это чрезвычайно опасное оружие, владеть которым может отнюдь не каждый. Именно поэтому мы будем делать все, чтобы получить монополию на обладание технологиями Жнецов. Не для кого больше нет секретов. Хватит намеков и незаконченных фраз; давным-давно каждый здравомыслящий органик признал неоспоримую истину: система Совета изжила себя. Мир, который в течение тысячелетий планомерно и старательно выстраивался Республикой рухнул как карточный домик, стоило только появиться легкому ветерку. Галактика разгромлена, Галактика обескровлена и теперь, лишившись механизмов регулирования, она будет стремиться к самоупорядочению. В контексте этого процесса невозможно восстановление старого устоя, ибо сейчас он не устроит подавляющее большинство рас, особенно тех, кто занимал место в башне Цитадели. Конечно, будут появляться разнообразные международные комитеты, организации разных направлений, но тон в них будут задавать те, у кого будет реальная сила и возможность влиять на положение дел в Галактике. Эти возможности будут определены в самое ближайшее время и именно мы проследим за тем, чтобы борьба за влияние не переросла в бойню. Борьба нужна, борьба — это жизнь, без борьбы засохли азари, игнорируя борьбу, в яму скатились люди, но борющиеся стороны всегда должны помнить, что существует тонкая грань, за которой все плюсы теряются и начинается бесполезная, кровавая бойня. Сейчас мы входим в новую эру, когда борьба действительно будет носить исключительно положительный характер, а зерна прогресса не будут нуждаться в орошении кровью. Гуманистические призыва Тессии, как прошлого доминиона, совершенно не способствовали торжеству добра, а истребление рахни и кроганов, предательство кварианцев и дрелов заставили только задуматься о лживости сладких речей. Деление народов на цивилизованные, варварские и дикие очень полезно с точки зрения достижения политических целей, но оно не позволяет совершать качественный рывок в понимании вселенной. Зато этой цели послужит наше сегодняшнее доминирование; осталось только преодолеть сопротивление тех, кто стремиться к тому же, но не способен добиться успеха по причине принципиально иной ментальности. Некоторые физиологические особенности позволяют нам решать сложнейшие задачи в кратчайшие сроки; быстрая смена поколений не дает нам остановиться в развитии, а исключительная преемственность позволяет держать взятое направление и не отрываться от устоев. За время жизни одной азари, работающей над какой-либо научной проблемой, у нас сменятся десяток ученых, каждый из которых принесет что-то новое в изучаемый вопрос и значительно обогатит знания о предмете; пока на Тессии разработают теорию, у нас уже будет готова отрасль и налажен выпуск продукции. Азари не угроза; они слишком привыкли к безмятежной жизни, чтобы рисковать благосостоянием и так почти утраченным. Их не интересует величие, борьба, гегемония и тому подобные явления; их последние поколения единственные, кто поверил в собственные сказки про всеобъемлющее добро, так что они ненавидят любое проявление амбиций. Люди примитивны, они слишком стремительно вошли в Галактику, сами не понимая, что хотят из себя представлять. Их общество расколото; с одной стороны они шли по пути азари, пытаясь превратить себя в однородную, однополую расу, с другой большую популярность получил «Цербер». Этот контраст всегда сопровождал человечество, причем особенно примечательно, что обе стороны одновременно давили третью силу, которая представляла третий путь. После недавних поражений системы и разгрома «Цербера» эта сила временно вышла на первые роли, но ее успех будет промежуточный, потому что сегодняшняя ситуация в Альянсе такая тяжелая, что консерваторы не смогут добиться успеха, а перенапряжение человеческих народов будет таким, к которому люди не привыкли. В плане выносливости они слишком похожи на азари — они не выдержат. Через пять лет к власти вернется «Свободное человечество», но кандидат будет уже наш. Люди заживут спокойно, мирно, без своих амбиций; батарианцы заберут Скилианский предел, но от этого не будет вреда ни нам, ни человечеству, потому что у людей еще много колоний, а потеря нескольких из них станет только ударом по самолюбию. Кроганы никогда не размножаться так, чтобы стать опасными. У них нет инфраструктуры, а мы будем постоянно играть на их природной агрессивности, чтобы устраивать войны и настраивать против них Галактику. Турианцев мы окружим враждебными силами, а технологии Жнецов дадут нам полное военное преимущество, так что они не смогут воспользоваться своими привычными козырями. Обладая таким средством устрашения как «Горн», мы сможем задавить любой конфликт в зародыше, добиваясь мира в Галактике. Конечно, как и любая идея, в своем конечном виде эта модель недостижима, но на одном пути к ней уже можно сделать прорыв к Галактике без войн. Именно на это направленно наше доминирование.
Еще одним важным и даже ключевым игроком от Саларианского Союза был директор Бэлин. Когда в начале декабря при разговоре с делатрессой и Первым адмиралом он пообещал обеспечить Адмиралтейству полную свободу действия, поверить в это было сложно. Но прошло четыре месяца, и его стараниями у военных появилась информация по устройству СККП, благодаря чему работа системы была полностью дискредитирована флотом, в центре Галактики стоял салариано-азарийский флот, Омегой управляло «Затмение», а на Тучанке разгорался пожар, в который Сур’Кеш регулярно подбрасывал топливо. Однако, при всех успехах, начальник группы не слишком радовался этому; он понимал, что истинный потенциал Союза должен воплотиться совсем в куда более весомом виде, который сможет обеспечить саларианцам абсолютный успех. Он прекрасно понимал, что при появлении у Адмиралтейства «Горна», чаша весов окончательно склонится в сторону Союза, потому проект «Превосходство» был его главным приоритетом, реализацию которого он отслеживал лично.
Десятого марта он уже в третий раз посетил Риллону с нужной проверкой. Он вновь рассматривал растущую в космосе махину, ходил по отсекам, изучал отчеты всех служб, долго разговаривал с учеными, донимал расспросами руководителя проекта, жутко устал, но все-таки остался довольным. Утомительные процедуры отнимали много сил, так что в тот день Бэлин остался переночевать на станции. Как и на всех объектах ГОР, там были предусмотрены отличные условия для отдыха персонала и проведения досуга. В просторном холле, залитом ярким светом мощных ламп стояли большие, стилизованные под древность диваны; стены и мебель были отделаны дорогой древесиной, а полы устилали декоративные ковры. Группа не экономила на штате и всячески старалась создать для своих ученых самые комфортные условия. Директор сидел в мягком кресле, у круглого стола за котором стояла бутылка эласа — после удачных испытаний, он позволил себе немного расслабиться.
— И все-таки, господин Бэлин, я могу понять вашу мотивацию, — делая глоток из небольшого бокала, задумчиво говорил Липпен. — Я не могу сказать, что не одобряю проект, наоборот, как ученый я всецело поддерживаю изучение Жнецов, даже считаю это одним из главных приоритетов сегодняшнего мира. Разобравшись в самых простых системах, мы сможем совершить стремительный прорыв в таких отраслях промышленности как машиностроение, приборостроение, авиация, радиотехника, электротехника и во многом другом. Они представляют собой практически неисчерпаемый источник знаний, однако ... знаете, есть и обратная сторона. Мы сейчас создаем оружие, которое способно причинить такие разрушения, которые раньше невозможно было даже вообразить. Подобные вещи раньше можно было увидеть только в анекдотических сочинениях и произведениях фантастов, а сейчас мы вплотную приблизились к обладанию технологиями, способными одним действием уничтожить половину заселенных миров, путем перезагрузки сети ретрансляторов. Готова ли разумная жизнь к обладанию подобным оружием, или мы подходим к тому периоду, когда главной угрозой для жизни может стать наша собственная глупость? Нам не впервой истреблять целые расы, но все это кажется незначительной нелепостью по сравнению с теми разрушениями, которые сможет причинить «Горн».
Бэлин сидел, закинув ногу на ногу и сложив руки на животе. Элас давал о себе знать — директор слегка щурился, его взгляд был немного плавающим, но при этом он сохранял полную ясность ума и твердость речи. Занимая такую высокую должность в столь сложном с точки зрения руководства ведомстве, он уже давно не пьянел.
— Вы целиком и полностью правы, — отвечал он Лирису. — «Горн» — это чрезвычайно опасное оружие, владеть которым может отнюдь не каждый. Именно поэтому мы будем делать все, чтобы получить монополию на обладание технологиями Жнецов. Не для кого больше нет секретов. Хватит намеков и незаконченных фраз; давным-давно каждый здравомыслящий органик признал неоспоримую истину: система Совета изжила себя. Мир, который в течение тысячелетий планомерно и старательно выстраивался Республикой рухнул как карточный домик, стоило только появиться легкому ветерку. Галактика разгромлена, Галактика обескровлена и теперь, лишившись механизмов регулирования, она будет стремиться к самоупорядочению. В контексте этого процесса невозможно восстановление старого устоя, ибо сейчас он не устроит подавляющее большинство рас, особенно тех, кто занимал место в башне Цитадели. Конечно, будут появляться разнообразные международные комитеты, организации разных направлений, но тон в них будут задавать те, у кого будет реальная сила и возможность влиять на положение дел в Галактике. Эти возможности будут определены в самое ближайшее время и именно мы проследим за тем, чтобы борьба за влияние не переросла в бойню. Борьба нужна, борьба — это жизнь, без борьбы засохли азари, игнорируя борьбу, в яму скатились люди, но борющиеся стороны всегда должны помнить, что существует тонкая грань, за которой все плюсы теряются и начинается бесполезная, кровавая бойня. Сейчас мы входим в новую эру, когда борьба действительно будет носить исключительно положительный характер, а зерна прогресса не будут нуждаться в орошении кровью. Гуманистические призыва Тессии, как прошлого доминиона, совершенно не способствовали торжеству добра, а истребление рахни и кроганов, предательство кварианцев и дрелов заставили только задуматься о лживости сладких речей. Деление народов на цивилизованные, варварские и дикие очень полезно с точки зрения достижения политических целей, но оно не позволяет совершать качественный рывок в понимании вселенной. Зато этой цели послужит наше сегодняшнее доминирование; осталось только преодолеть сопротивление тех, кто стремиться к тому же, но не способен добиться успеха по причине принципиально иной ментальности. Некоторые физиологические особенности позволяют нам решать сложнейшие задачи в кратчайшие сроки; быстрая смена поколений не дает нам остановиться в развитии, а исключительная преемственность позволяет держать взятое направление и не отрываться от устоев. За время жизни одной азари, работающей над какой-либо научной проблемой, у нас сменятся десяток ученых, каждый из которых принесет что-то новое в изучаемый вопрос и значительно обогатит знания о предмете; пока на Тессии разработают теорию, у нас уже будет готова отрасль и налажен выпуск продукции. Азари не угроза; они слишком привыкли к безмятежной жизни, чтобы рисковать благосостоянием и так почти утраченным. Их не интересует величие, борьба, гегемония и тому подобные явления; их последние поколения единственные, кто поверил в собственные сказки про всеобъемлющее добро, так что они ненавидят любое проявление амбиций. Люди примитивны, они слишком стремительно вошли в Галактику, сами не понимая, что хотят из себя представлять. Их общество расколото; с одной стороны они шли по пути азари, пытаясь превратить себя в однородную, однополую расу, с другой большую популярность получил «Цербер». Этот контраст всегда сопровождал человечество, причем особенно примечательно, что обе стороны одновременно давили третью силу, которая представляла третий путь. После недавних поражений системы и разгрома «Цербера» эта сила временно вышла на первые роли, но ее успех будет промежуточный, потому что сегодняшняя ситуация в Альянсе такая тяжелая, что консерваторы не смогут добиться успеха, а перенапряжение человеческих народов будет таким, к которому люди не привыкли. В плане выносливости они слишком похожи на азари — они не выдержат. Через пять лет к власти вернется «Свободное человечество», но кандидат будет уже наш. Люди заживут спокойно, мирно, без своих амбиций; батарианцы заберут Скилианский предел, но от этого не будет вреда ни нам, ни человечеству, потому что у людей еще много колоний, а потеря нескольких из них станет только ударом по самолюбию. Кроганы никогда не размножаться так, чтобы стать опасными. У них нет инфраструктуры, а мы будем постоянно играть на их природной агрессивности, чтобы устраивать войны и настраивать против них Галактику. Турианцев мы окружим враждебными силами, а технологии Жнецов дадут нам полное военное преимущество, так что они не смогут воспользоваться своими привычными козырями. Обладая таким средством устрашения как «Горн», мы сможем задавить любой конфликт в зародыше, добиваясь мира в Галактике. Конечно, как и любая идея, в своем конечном виде эта модель недостижима, но на одном пути к ней уже можно сделать прорыв к Галактике без войн. Именно на это направленно наше доминирование.
Конец второго очерка
Отредактировано: Архимедовна.
Комментарии (24)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход