Post scriptum. Очерк второй. Глава 18


Жанр: роман-хроника;
Персонажи: ОС;
Статус: в процессе;
Описание: В главе рассказывается о продолжении осуществления проекта по изучению Жнецов.

Жизнь в закрытых комплексах всегда обладает своим особенным набором характерных черт и совершенно не похожа на обычные будни большинства обывателей. Правомерное ограничение свободы работающего персонала с лихвой компенсируется предоставлением максимально комфортных условий работы и отдыха, а также полным решением назойливых бытовых вопросов, коим ранее приходилось уделять немало внимания. На объектах создается такая обстановка, когда научные сотрудники имеют все возможности для максимального сосредоточения на выполнении своей задачи, а любые неприятности, которые неизбежно сопровождают жизнь человека в обычных условиях, решались обеспечивающей работу организацией.

С точки зрения выполнения всех этих правил комплекс «Северный» не был исключением, однако, помимо всего прочего, Ямото существенно ограничил информационное освещение происходящих за пределами комплекса событий. Там ничего не знали о рейдах на человеческие колонии, начале боев в Траверсе, негативных результатах Манновайского саммита и нарастании салариано-турианских противоречий. Зато персоналу сообщали о результатах выборов, начале реструктуризации небоеспособных флотов, снижении смертности от голода в южном полушарии Земли и прочих моментах, которые имели исключительно позитивный характер.
Меры, предпринимаемые полковником, были весьма стандартны и не отличались особой оригинальностью; они вполне позволяли поддерживать среднюю работоспособность, благодаря чему двадцать четвертого января ученым наконец удалось довести до ума аппарат, способный передавать радиосигнал, минуя коммуникационные буи. А второго февраля была установлена постоянная связь с аналогичной лабораторией на Уотсоне, что означало выход возглавляемого Амандой Шварц проекта «Щит» на уровень «Цербера».

Однако в Центре такими темпами работы были совершенно не довольны, поскольку считали их непозволительно низкими. Ямото постоянно торопили, причем делали это очень настойчиво и с присущей высокому начальству твердостью, но полковник и так использовал свои возможности по максимуму, а потому более повлиять на научных работников никак не мог. Специалисты, достигнув единственной четко поставленной цели, начали заметно сбавлять темп; кто-то из них откровенно игнорировал требования начальства по причине принципиального нежелания сотрудничать с Альянсом, которое никуда не делось после амнистии. Другая часть старалась всем своим поведением создать имитацию работы, что, конечно, не шло на пользу результатам; такие люди, как правило, прибыли в «Северный» исключительно дабы сбежать от трудностей жизни в тяжелом послевоенной мире, и работать за сомнительные гонорары во благо торжества каких-то мистических идей они совершенно не желали. На этом фоне количество людей, продолжающих работать с максимальной выкладкой, было слишком незначительно, чтобы оказать влияние на общую не совсем радужную картину.

Одним из немногих специалистов, которые как раз не нуждались в дополнительной мотивации, был Диего Васкес. В отличие от бывших сотрудников «Цербера» он не игнорировал цели проекта из принципа и не старался всем видом показать свою обособленность, а в отличие от ученых Альянса его устраивали бытовые условия и размер конечного вознаграждения. В итоге к его отделу, занимавшемуся изучением дистанционного внушения, у Центра практически не было замечаний, зато после недавнего успеха таковые появились в адрес доктора Шварц, которая в последнее время совершенно распустилась, став еще более резкой и раздражительной. Нередко срываясь на подчиненных и особенно на сотрудников СБА, она все меньше и меньше времени стала уделять организации научной работы, что в конец подкосило и так едва работающую систему. Немка вела себя настолько вызывающе, что появились слухи о флирте и даже ее деликатных связях с некоторыми специалистами, что было уже совершенно непозволительно и требовало срочного пресечения.

Для Васкеса, как человека принципиального, сурового и совершенно не принимающего все подобные явления, все это было мерзко, поэтому, когда он в очередной раз заметил, как доктор Шварц откровенно навязывается одной из сотрудниц его отдела, позволил себе сделать достаточно резкое замечание, чем немедленно спровоцировал ответную реакцию. Маленькая ссора едва не переросла в скандал, и, хотя вовремя вмешавшийся Ямото сумел пресечь его в самом начале, общая ситуация в комплексе нисколько не изменилась. Обстановка в «Северном» продолжала оставаться накаленной. Это никак не могло устраивать Центр, поскольку, помимо срыва сроков, ставило под угрозу планы руководства Службы Безопасности по важнейшим вопросам.
Дело в том, что, по сути, на «Северном» выполняли заказ. Официально вся научная часть проекта была поделена на отделы, каждый из которых занимался изучением какой-то одной составляющей сложной системы Жнецов, а руководство и, соответственно, согласование и планирование всей работы осуществляла Аманда Шварц. Однако по факту работа шла только по двум направлениям: по изучению дистанционного внушения, чем занимался только Диего Васкес, и по созданию так называемого Портативного Устройства Сверхбыстрой Связи, что как раз и было тем самым государственным заказом. Для сборки ПУСС были объединены силы всех остальных отделов, и именно ему тогда отдавался главный приоритет, поэтому, когда в Москве узнали о возникших неприятностях, решено было срочно принять меры.
 
С точки зрения дальнейшего развития ситуации знаковым был день пятого февраля. Разумеется, тогда все началось совершенно обыденно, и поначалу никто не заметил ничего удивительного или странного; Васкес, как обычно, проснулся в восьмом часу утра, плотно позавтракал в столовой и с массой свежих и хорошо продуманных идей отправился в лабораторию, где его уже ждали готовые к работе инженеры и ученые. За время рабочего дня он не обращал никакого внимания на посторонние вещи, поэтому, когда к нему подошел коллега из соседнего отдела по изучению систем вооружения, тема начатой им беседы показалось Васкесу довольно странной.

— Все, доигрались, — с едкой улыбкой проговорил нежданный гость, облокотившись на верстак и заняв положение вполоборота к Васкесу. — Шварц допрыгалась. К нам приехал ревизор.
Васкес не удостоил вниманием это заявление, что было вовсе неудивительно, поскольку все знали, что во время работы он уходит в своеобразную прострацию и отвлечь его в таком состоянии очень трудно. Поэтому, закончив расчет, он первым делом повернулся к одному из трудящихся рядом инженеров, протянув ему результаты своей работы и отдав некоторые распоряжения. И только получив от того одобрительный кивок, Васкес уделил внимание нежданно прибывшему коллеге.
— Какой ревизор? — спросил он с выражением явного непонимания.
— Я не знаю. Какой-то генерал с Земли. Говорят, нашими делами заинтересовались на самом верху. Ямото как-то обмолвился, что даже новый президент требует срочных результатов, причем говорят, что это он отправил сюда свое доверенное лицо. В общем, нас всех вызывают на ковер. А к вам еще не приходили?
— Нет, — покачал головой Васкес. — А кто вызывает? Этот ревизор? Вы его видели?
— Да, я мельком видел его, когда он вместе с Ямото проходил по корпусу, но разглядеть не успел. Кстати, я еще с утра обратил внимание на то, что все офицеры очень суетятся и ведут себя как-то странно, хотя, казалось бы, им-то с чего волноваться? Это нам с вами будут выговоры читать.
— Какие выговоры? Мне никто ни о чем не сказал, мой отдел работает хорошо.
— Да, я вижу, что вас еще не проинформировали, — кивнул ученый. — Наверное, это у них такая тактика — вызвать нас в разное время, чтобы мы не успели договориться и придумать одно оправдание. Глупо все это, все равно нам бояться нечего, в отличие от Шварц, которая, я думаю, отхватит по полной… Ладно, не буду больше вам мешать, вижу, вы слишком заняты. Приходите после ужина в холл, сыграем в шахматы; вы же хотите взять реванш за вчерашнее поражение?

Васкес только беспорядочно закивал, вновь уткнувшись в схемы, и гость, увидев, что беспокоить своего коллегу не стоит, поспешил удалиться. Эта беседа не произвела на главного специалиста по изучению дистанционного внушения никакого впечатления, и, рассудив, что бояться начальства ему совершенно не стоит, Васкес вовсе забыл об этом странном визите, но вдруг за час до окончания рабочего дня к нему пришел лейтенант СБА и сказал, что после работы его ждут в зале совещаний главного корпуса.
Когда законное трудовое время осталось позади, Васкес позволил себе временно отбросить в сторону мысли о внушении, полностью сосредоточившись на всех странностях, так неожиданно появившихся вокруг. Покинув лабораторию, сняв халат и отправившись в главный корпус, он уже тщательно продумывал свой доклад и структуру будущего выступления. В принципе, он нисколько не волновался, потому что знал, что к его отделу у начальства может быть меньше всего претензий, ведь изучение внушения шло четко по графику и даже с некоторым опережением, а если и возникали задержки, то их причиной были пробелы, которые должны были восполняться работой других отделов, ведь Жнецы, хоть и представляли собой соединение совершенно разных систем, все-таки работали по единому принципу.

Когда он подошел к залу совещаний, дежуривший у входа офицер сказал, что следует обождать, пока внутри не закончится выступление другого ученого. Васкес покорно подчинился, дождавшись, пока из дверей не вышел Гевин Арчер, удостоивший его удивленным и полным недоумения взглядом. Они обменялись несколькими фразами, из которых стало понятно, что неприятные моменты могут случиться, но ничего страшного ждать не стоит, благо этот «ревизор» оказался вполне интеллигентным мужчиной.
 
В достаточно просторном помещении с обилием мест для персонала, электроники и свободного пространства находились три человека: глава проекта «Щит» полковник Ямото, глава научной части проекта Аманда Шварц и председатель СБА генерал-полковник Новиков. Именно руководитель ведомства и оказался тем самым ревизором, о котором столько говорили весь день; он прилетел в «Северный» рано утром, чтобы лично ознакомиться с положением дел и доложить обо всем президенту. Только что им были выслушаны сама доктор Шварц, главный специалист по изучению внушения имплантированием Джулиана Бейнем, главный специалист по изучению функционирования единой сложной технической системы Кали Сандерс, главный специалист по изучению органо-синтетического взаимодействия Гевин Арчер и главный специалист по изучению систем вооружения Андрей Кошкин. Все они, кроме научного руководителя, задержались ненадолго и после доклада и короткой воспитательной беседы были отпущены отдыхать.
Теперь настала очередь Васкеса, и главный специалист по изучению дистанционного внушения уверенно прошел к небольшой кафедре во главе зала, готовясь изложить суть работы своего отдела.

— Проходите, сеньор Васкес, — не поднимаясь с места, указал на кафедру генерал. — Моя фамилия Новиков, зовут меня Вячеслав Аркадьевич. Я председатель Службы Безопасности Альянса, и, как вам, наверное, известно, это мое ведомство занимается организацией работы в этом комплексе. Я прилетел сюда, поскольку нашей с вами работой заинтересовались на самом высоком уровне, а президент проявил личное беспокойство возникшими недавно затруднениями. Честно говоря, к вашему отделу у меня меньше всего замечаний, но это вовсе не умаляет вашу необходимость выступить с докладом.
— Это справедливо, — одобрил Васкес, — но вы ведь понимаете, что я совершенно не готовился к докладу, и, по сути, мне не о чем говорить?
— Ну почему же не о чем? Вы ведь работаете, у вас есть результаты, мысли, задумки. К тому же на путь из научного корпуса сюда уходит примерно двадцать пять минут; за это время у вас наверняка должен был появиться план выступления, если вы, конечно, знаете предмет. А если плана нет, импровизируйте.

Колкость о знании предмета прозвучала как вызов. Расположившись за кафедрой, включив позади себя экран и разложив перед собой аппаратуру, Васкес собрался с мыслями и наконец начал говорить. Сначала неловко и сбивчиво, но потом, все более и более приободряясь, он начал уверенно излагать свои мысли и даже несколько увлекся выступлением. Очень много времени посветив описанию накопления теоритической базы, он детально описывал сделанные открытия, особенно заостряя внимание на деталях.

— Таким образом, — говорил он, — на данный момент мы имеем достаточно опыта и обладаем исчерпывающими сведениями, чтобы убедиться в правильности первоначальных прогнозов по природе внушения. Сам механизм воздействия на синопсы нейронов коры больших полушарий головного мозга уже достаточно детально смоделирован и воспроизведен в виде компьютерной модели, что позволило нам наглядно наблюдать за действием внушения. Мы практически с точностью можем говорить о дальности эффективного действия сигнала, о его свойствах и механизмах воздействия. Облучив модель человека в виртуальном пространстве, мы смогли наблюдать картину схожую с результатами рентгеновского облучения, только в нашем случае изображались не кости, а нервные клетки — основной поглощающий лучи объект. Однако имеет место быть принцип селективности, то есть избирательного воздействия; проанализировав все отделы ЦНС, мы пришли к выводу, что воздействию подвергается только кора больших полушарий головного мозга, то есть та часть в анатомии человека, которая является материальной базой для психологической деятельности, мышления, воображения, памяти, речи и тому подобного. Технического оснащения комплекса «Северный» определенно достаточно, чтобы установить природу электромагнитного излучения, которое способно так кардинально воздействовать на работу головного мозга, однако уровня развития технологий определенно недостаточно, чтобы хоть отдаленно его воспроизвести. Та аппаратура синтетиков, которая также имеется в комплексе и ныне активно изучается другими отделами, пока не поддается нашим специалистам. Чтобы воспроизвести необходимый нам сигнал, необходимо научиться работать с сигналами Жнецов вообще, то есть, прежде чем приступать к работе со сложным излучением, которое заложено в природу внушения, необходимо сначала освоить простейшие формы передачи информации, принцип которых лежит в основе всего. Далее развивать эту тему не имеет смысла, поскольку над ней уже несколько месяцев активно работают другие отделы комплекса. Если подробнее заострять внимание на защите от внушения, то следует подчеркнуть, что пока выработать какие-либо эффективные методы не представляется возможным. У живых организмов Галактики нет естественных механизмов защиты от электромагнитного излучения, хотя зачатки подобных систем можно найти в физиологии азари и протеан в силу их исключительных телепатических возможностей, однако по понятным причинам их изучение не представляет практического интереса. Еще один аспект…
— Подождите, — прервал ученого Новиков, — поясните эти причины. Лично для меня они вовсе не очевидны.
— Но позвольте, здесь все элементарно: протеане и тем более азари имеют принципиально иную физиологию, и если мы сейчас начнем что-то придумывать на основе их нервной системы, то, возможно, сослужим хорошую службу им, но никак не людям, поскольку применить плоды этой работы к человеку будет совершенно невозможно.
— Ясно, — удовлетворился этим пояснением генерал, — продолжайте.
— Благодарю… Однако вы меня сбили… Очень многие специалисты, анализируя внушение, часто пытаются ссылаться на волевые качества человека; дело в том, что самым волевым людям не удавалось побороть внушение по причине его исключительно физиологического воздействия. Привожу пример: если у человека вследствие повреждения позвоночника отказывают ноги, он не может заставить себя ходить усилием воли. То же самое и с внушением; воздействие электромагнитного излучения на синопсы нейронов коры больших полушарий головного мозга приводит к образованию нового нервного импульса, таким образом полностью подчиняя тело человека внушителю. Грубо говоря, можно утверждать, что, воздействуя на мозг, внушитель управляет объектом внушения, как ребенок игрушечной машинкой с помощью пульта дистанционного управления. Как показывает опыт, до определенного момента внушение не чувствуется, то есть технике необходимо время, чтобы полностью включиться в работу организма; некоторые трактуют это как сопротивление объекта, однако я не склонен считать так, поскольку рано или поздно техника одерживает верх, причем независимо от личности сопротивляющегося. Единственным возможным самостоятельным действие, которое нам доводилось наблюдать, было самоубийство, когда объект прерывал свою жизнь, не желая подчиняться воле агрессивно настроенного искусственного интеллекта. Пока мы лишь предполагаем, что возможность этого шага была обусловлена тяжелым эмоциональным состоянием объекта, которое на короткое время позволяло ему вырваться из-под контроля. Так или иначе, эта гипотеза проверяется. Суммируя все вышесказанное, можно заключить, что единственным способом защиты на данный момент является поиск материалов, ослабляющих излучение, и внедрение их в боевую броню, в обшивку кораблей, бронетехники, правительственных кабинетов и тому подобного, создание аппаратов, улавливающих излучение и предупреждающих об опасности, а также выработка свода указаний по выявлению объектов внушения путем анализа их поведения. Также человек всегда способен определить, когда на него начинает действовать внушение, и в случае, если он вовремя сообщит об этом в соответствующую инстанцию, можно будет применить к нему комплекс мер, способных ему помочь. Уже установлено, что, если полный контроль над человеком не достигнут, в дальнейшем эффект действия спадает.
Васкес прервался на несколько секунд и, сделав глоток воды из стоящего рядом стакана, перевел дыхание. Внимательно слушавший его Новиков после последней фразы немного смутился, переведя взгляд на ученого и немного наклонившись вперед.
— Скажите, Диего, как вами решается проблема ликвидации последствий внушения у людей, над которыми, выражаясь вашими словами, был достигнут полный контроль? По данным общественных организаций, только на территории ССШ таких насчитывается около ста восьмидесяти тысяч, а если брать все человеческие территории, то эта цифра превосходит население Иден Прайма.
В этой теме ученый не был уверен, что было заметно по вызванной вопросом заминке. Однако Новиков совершенно не торопил его с ответом и давал время собраться с мыслями.
— На самом деле мы сейчас уделяем мало внимания этой теме, поскольку стараемся накопить теоретическую базу для дальнейшей работы. Я пока не заострял внимание отдела на лечении подвергшихся полному внушению людей, поэтому на данный момент ничего конкретного сказать не могу.
— Это плохо, — сделав какие-то пометки, заключил генерал. — Ладно, продолжайте.
Недовольный этой заминкой Васкес покорно продолжил:
— Выполняя поставленную Центром задачу, наш отдел уже в ближайшее время намерен приступить к поиску ослабляющих внушение материалов и выработки механизмов комплексной защиты человека. Однако я хочу подчеркнуть, что темпы работы так и будут оставаться на низком уровне, если мы не получим возможность ставить эксперименты. В виртуальном пространстве, какими бы хорошими ни были программы, пока невозможно со всей тонкостью воспроизвести все возможные механизмы реакции человеческого организма… У меня все.

Закончив и переводя дыхание, Васкес поднял глаза на Новикова. Лицо генерал-полковника совершенно не выражало никаких эмоций, что не могло не смущать, поскольку ученый совершенно не мог определить отношение высокого начальства к своей работе, а мнение у генерала было, ведь внимание Центра к работе его отдела всегда было пристальным. Сам визит председателя Службы Безопасности в «Северный» уже говорил о многом. Васкес знал, что проверка закрытых научных комплексов в перечень обязанностей председателя не входит, и даже в случае острой нужды в подобном шаге этим должен был заниматься глава соответствующего отдела1, однако сейчас, судя по всему, был совершенно особенный случай. Ученый не знал об Оплосской катастрофе и поражениях Альянса в Траверсе; не знал он также о реструктуризации небоеспособных военных флотов и направлении всей мощи государственной машины на ликвидацию опасности своим колониям. Однако если бы ему было все это известно, он бы понял, что, если даже на фоне такой угрозы внимание к «Щиту» не только не ослабевает, но и возрастает, именно на этот проект сейчас делается ставка.

— Скажите, Диего, — после некоторой паузы заговорил Новиков, — когда вы сможете перейти к испытаниям?
Вот такого вопроса ученый совершенно не ожидал. В полном изумлении он посмотрел на доктора Шварц, но женщина недовольно отвела взгляд в сторону.
— Не нервничайте, — спокойно обратился к Васкесу заметивший эту заминку генерал. — Вы же должны понимать, что цель вашей работы не только выработка механизмов защиты от внушения, но и разработка средств ответа. Я думаю, вы сами прекрасно понимаете, что в наше время необходимо иметь своеобразный шланг с ледяной водой, чтобы время от времени остужать буйные головы некоторых партнеров. Глупо иметь на танке броню и намеренно отказываться от пушки.
— Стало быть, мы делаем танк, — грустно улыбнулся Васкес.
— В целом да. Только этот танк относится к таким видам оружия, которое никогда не стреляет, поскольку само его наличие уже дает гарантии обладающей им стороне от глупых нападок. И я вынужден просить вас ответить на заданный вопрос.
— Минимум год, — отрезал Васкес. — Я повторяю, что сейчас идет только накопление теоритической базы, но о возможности ее конкретного использования пока речи не идет. К тому же очень велика опасность; мы совсем недавно до винтика разобрали вывезенный с Эквитаса источник излучения и собрали вновь. Это позволило нам изучить каждую деталь, смоделировать ее в виртуальном виде и собрать установку в виде компьютерной модели. Так вот, даже там она работает не так, как мы хотели, в связи с этим о включении оригинала и речи быть не может.
— Когда вы будете готовы?
Васкес задумался. Он совершенно не предполагал, что ему придется отвечать на такие тяжелые вопросы, так что теперь приходилось думать на ходу.
— С учетом сборки аппарата, строительства специального зала с не пропускающими излучение стенами, оснащения его всем необходимым и прочими приготовлениями… не меньше шести месяцев.
— Шесть месяцев, — задумчиво повторил Новиков. — То есть вы утверждаете, что через полгода ваш отдел сможет приступить к испытаниям, а через год вы будете готовы к внедрению аппарата собственной сборки в производство? На самом деле это очень хорошие сроки, если, конечно, вы говорите точно. Сеньор Васкес, вы сейчас понимаете весь уровень ответственности?
Ученый слегка сконфузился.
— Господин Новиков, вы сейчас говорите о внедрении в промышленное производство, но вы ведь тоже должны понимать, что мы здесь не чайники изобретаем, а работаем со сложнейшими системами, в разы превосходящими уровень сложности протеанской техники. Чтобы сделать аппарат собственной сборки, нам придется создать, вдумайтесь, новые отрасли промышленности, которые будут выпускать продукцию, включающую в себя принципиально новые технологические решения. С нашим уровнем технологий собрать аппарат невозможно точно так же, как нельзя построить ретранслятор, потому что это вещи одного уровня. Нужны уникальные металлические сплавы, сложнейшие полимерные материалы и просто принципиально иной подход в приборостроении. Даже если мы соберем аппарат, не факт, что он заработает…
— Скажите, — прервал генерал, — а в лабораторных условиях сконструировать все это можно?
— Что?.. Да для синтеза таких полимеров нужно создавать давление, которое можно воспроизвести только на самых современных заводах.
— Хорошо, напишите в отчетах название заводов и мы их задействуем.
— Даже так. Хорошо, но я не думаю, что это решит проблему.
— В таком случае вам нужно сказать, что ее решит.
Новиков говорил об этом так просто, что Васкес стал твердо думать, будто генерал совершенно не понимает всю сложность затронутой темы. В полном изумлении он твердо решил доказать ему, что создание таких сложных аппаратов — не просто рядовой госзаказ, а принципиально новое слово в науке, к которому нельзя подходить с такой непосредственностью.
— Мой отдел работает на износ, — достаточно темпераментно утверждал он. — Мы стараемся учесть каждую деталь, каждый нюанс, поскольку прекрасно понимаем всю опасность такой сложной технологии, как внушение, но часто все-таки возникают вопросы, на которые не удается быстро найти ответы. Например, мы совершенно не понимаем, как внушителю удается определять поведение объекта, хотя механизмы самого воздействия нам уже ясны. Поэтому даже если нам удастся собрать машину и она заработает так же, как оригинальная, то противнику будет внушаться необходимость подчиняться Жнецам, а не СБА, Генштабу или кому-либо еще.
Новиков недовольно вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, сложил руки на груди.
— Диего, я вас не понял. Вы хотите сказать, что вам нужно больше времени?
— Он хочет сказать, что нужны испытания на людях, — вдруг неожиданно вмешалась доктор Шварц.
 
Все трое мужчин немедленно обернулись к Аманде. Столь резкая форма обращения женщины заметно оскорбила Ямото, что очень четко читалось на лице полковника; как ответственному за поведение всех сотрудников проекта офицеру, ему было стыдно перед начальством, и он даже хотел сделать замечание доктору Шварц, но, прекрасно понимая, что ему она непременно ответит, Ямото отказался от этой идеи. Зато Новиков никак не выдал своего возмущения и просто повернулся к Аманде, сохраняя все то же невозмутимо-сосредоточенное выражение лица.

— Вы должны отдавать себе отчет, господин генерал-полковник, что, если вы хотите двигаться темпами «Цербера», невозможно обойтись без экспериментов на людях, — продолжала уверенно говорить Аманда. — На «Святилище» нам удалось в кратчайшие сроки добиться выдающихся результатов в первую очередь по причине избытка материалов для опытов. Правда, ваш уважаемый подчиненный, — она ткнула в Ямото, — запрещает мне использовать даже осужденных на смерть преступников, ссылаясь на какие-то законы и непонятные гуманистические посылы. Вообще, господа «федералы», вам было бы неплохо помнить, что ваш потенциальный противник совсем не брезгует жесткими мерами, когда они действительно необходимы.
Когда Аманда договорила, Ямото незаметно глянул на генерала. Внешне Новиков совершенно не изменился, однако, как опытный психолог, полковник понял, что председатель сильно возмущен.
— Мы все прекрасно помним, — отвечал Новиков, — а вам не стоит забывать, что за свою работу на «Святилище», по вашей логике, вы сами могли оказаться потенциальным материалом для опытов, и только благодаря тому, что наше ведомство оценило вас как блестящего ученого, у вас есть возможность не только спать спокойно, но и искупить свою вину перед людьми. Уже месяц назад были подписаны документы о полной амнистии, вы теперь совершенно свободный человек, но, прежде чем хамить, пожалуйста, вспомните, что те люди, которым вы выражаете свое презрение, так же работают на износ, не жалея сил и здоровья, и так же воевали с синтетиками, защищая наши цивилизации. Вы ушли в «Цербер» семь лет назад, и так уж получилось, что созданная Харпером система потерпела поражение, так что извольте принять это как данность и взять себя в руки. Свою принципиальность можете показывать перед аспирантами, а здесь от вас требуется такт.
В ответ на это Аманда вполне могла выдать эффектную тираду, но по непонятным для себя причинам она решила этого не делать. Нахмурившись, доктор Шварц отвернулась к стенке, стараясь оградиться от всего происходящего в зале совещаний, что было уже серьезной победой генерала.
— Что ж, я вижу, вы меня поняли, — наблюдая за этим, заключил Новиков. — Диего, ваше дело тоже прояснилось; я понял, что вам недоставало конкретики, и этот вопрос я непременно обсужу со своими сотрудниками. Оптимизация работы по этому направлению очень нужна, особенно учитывая, что саларианцы в последнее время также очень интересуются внушением. Мы знаем, где они ведут свои разработки, знаем, как долго они это делают, но не знаем, как. Тем не менее, в Центре делают все, чтобы создать на Сур’Кеше рабочую резидентуру, и, как только это удастся, я заверяю, что вам на стол будут ложиться самые свежие и проверенные сведения. Придерживайтесь установленных сроков, работайте тщательно и обращайте особое внимание на безопасность. По поводу сроков не волнуйтесь, они сейчас не так важны; главное, чтобы не было трагедий. Вы можете быть свободны.
 
Уже порядком утомленный этим совещанием Васкес не заставил себя ждать. Он очень быстро выключил экран, собрал немногочисленные вещи, попрощался с генералом и, пребывая в глубокой задумчивости, поспешил покинуть кабинет. Теперь Новиков уже окончательно развернулся к Аманде Шварц, и, судя по тому, какое внимание на ней концентрируют и офицер, и генерал, женщина поняла, что прошлой выволочкой дело не ограничится. Серые глаза этого хитрого русского смотрели на нее с редкой пронзительностью; такой взгляд она раньше видела только у одного человека, и от этой мысли ей стало как-то не по себе.

— В своих докладах и в сегодняшнем выступлении, — обращаясь к женщине, продолжал Новиков все тем же спокойным голосом, — вы очень часто обращали наше внимание на те успехи, которых удалось добиться работающим под вашим руководством отделам при изучении способов передачи информации синтетиков. Я очень рад, что спустя три месяца непрерывной работы наконец удалось достичь уровня «Цербера», однако вам не кажется, что этот темп слишком низок, особенно учитывая, что к маю вы должны закончить сборку аппарата? Скажите, с сегодняшними темпами это возможно?
Аманда нелепо улыбнулась. Ответ был для нее очевиден, но открыто признавать его она не хотела.
— Сегодняшние темпы — это всего лишь временная заминка, вызванная некоторым непониманием в работе отделов после успеха с Уотсоном.
На последние два слова было сделано особое ударение, но генерал был не тем человеком, который позволил бы поймать себя на таком приеме. Более того, желание доктора Шварц играть с собой он воспринял резко отрицательно.
— Скажите, Аманда, а в чем характер непонимания?
— Отдел Сандерс не вовремя приступил к разборке программ для нового устройства, в связи с чем Арчер не смог правильно подобрать составные элементы конструкции. Вот и все.
— Так просто. А вы, как руководитель научной части, не должны были сразу согласовать работу отделов, и разве у вас не должен быть изначально продуманный и одобренный всеми руководителями план работ на период после эксперимента с Уотсоном, в который вы должны были только внести коррективы в связи с полученными итогами?
Такого Аманда не ожидала. Она заметно смутилась и даже несколько потерялась.
— Это не так просто, — неловко ответила она.
— Да, вы правы. Но неужели вы думали, что будет легко? Вы только что доказывали мне, что изучение Жнецов — это невероятно сложная работа, а выясняется, что на деле вы считаете иначе.
— Нет, это не так. Это действительно сложная работа.
— Так, значит, вы признаете, что задержка произошла по вашей вине? И распущенность персонала тоже во многом является следствием вашего дурного примера.
— Они взрослые люди. Никто не заставляет их повторять. И вообще… следить за выполнением трудового распорядка должен Ямото.
— Спасибо, что подтвердили мою правоту: вот, значит, как вы благодарите человечество за второй шанс. На Земле люди гибнут от голода, в северном полушарии люди замерзают в землянках и в разрушенных квартирах, как в каменном веке, жгут костры, все крупные города лежат в развалинах, а вас тут кормят на убой три раза в день и нянчатся с вами, как с маленькими. У меня в ведомстве некоторые сотрудники с сентября зарплату не видели, а у вас жалование, как у генералов. Вам десятки лабораторий нашли, выделяют для вас заводы, КБ, целые институты, а вы ведете себя, как капризная истеричка. Это совершенно непозволительно, Аманда, и я буду вынужден это пресечь, если вы не одумаетесь.
В надежде получить хоть какую-нибудь помощь Аманда посмотрела на Ямото, но ее непосредственный начальник продолжал безмолвно сидеть на своем месте, так же пронзительно глядя ей в глаза. Поняв, что теперь она осталась с генералом один на один, доктор Шварц еще более занервничала.
— Аманда, вы помните, что, в отличие от Васкеса, целью вашей работы является не накопление теоретической базы, а выполнение совершенно конкретного заказа, в возможности которого вы лично заверили полковника Ямото? — безжалостно продолжал генерал. — В самом начале Центр определил, что по факту вся работа комплекса делится на два направления: по одному идет изучение внушения силами одного отдела, а по второму вы объединяете всех остальных для создания портативного устройства сверхбыстрой связи, способного работать без коммуникационных буев. Васкесу спешить не надо, а вам очень надо, и работа ваша намного проще, потому что вы опираетесь на опыт «Цербера», а он не может опираться ни на что.
— Мы отстали ненамного, — робко проговорила доктор Шварц. — Двадцать пятого декабря нам удалось получить подтверждение от нашей лаборатории на Уотсоне, что сигнал исправно доходит до них. Теперь мы можем действовать в обход буев, а это огромный шаг вперед.
— Да, что вы заладили про этот Уотсон. Это уже давно позади, и, кстати, для передачи сигнала вы использовали такое количество оборудования, которого хватило бы на целую радиолокационную станцию, в то время как Центром поставлена задача разработки ПУСС. Аманда, поймите меня правильно; я читал протоколы допроса еще до вашей амнистии, видел составленный вашей рукой план работы, и по этому плану на сегодняшний день вы уже должны были приступить к сборке устройства, но на деле вы не только не дошли до этого, но и, как я понял, еще не знаете, как его собрать.
В полном изумлении доктор Шварц уставилась на Новикова.
— Вы понимаете, что требуете от меня за три месяца ликвидировать почти столетнее отставание от Жнецов? Даже «Церберу» понадобился год, чтобы копировать их системы в самой примитивной форме, хотя, начиная с восемьдесят третьего года, Призрак ничего для этого не жалел.
— «Цербер» был лишен возможности изучать непосредственно Жнецов, а у вас такая возможность есть. Портативные устройства связи были у каждого хаска, и вашей задачей было просто научиться ими пользоваться.
— Да даже чтобы понять устройство, нужно очень много времени, вы что, не слушали, о чем только что говорил вам Васкес? И я говорила и буду говорить, что Жнецы опережают наши сегодняшние технологии на десятилетия; мы совсем недавно с восторгом говорили о протеанах, а еще полвека не прошло, как появляется новый ориентир, к которому иногда даже непонятно как подступиться.
Тяжело вздохнув, Новиков повернулся к Ямото.
— Вы тоже так считаете? — утомленно спросил он.
— Я не думаю, что все настолько плохо, но когда я сказал Кали Сандерс, что надо сузить программное обеспечение Жнецов до уровня виртуального интеллекта с минимальными потерями для эффективности, то она мне не поверила и засмеялась. А она очень редко смеется.
— И что нам теперь, расходиться по домам? Я хочу напомнить вам всем, что в этом комплексе решаются важнейшие вопросы государственной безопасности. Сейчас осуществляется операция, на которую работает половина ведомства, и своим промедлением вы ставите под угрозу ее успех, хотя изначально, доктор Шварц, вы заверили и полковника, и меня, что успеете сделать свою работу в срок. Совсем недавно я разговаривал с президентом: он одобрил проведение операции и приказал информировать его лично о ходе ее проведения, так что теперь контроль осуществляется на самом высоком уровне, и у нас нет права на промедление и распущенность. Так что не говорите мне ничего про сложность; техника Жнецов изучалась человечеством в течение трех лет, накоплен огромный опыт, который вы сейчас используете сполна, и единственное, что вам остается, — это сделать последний шаг. Если вам это не по силам, Аманда, скажите прямо, и мы найдем вам другую работу. Иогами, вам есть кем заменить доктора Шварц?
Ямото ответил не задумываясь:
— С работой научного руководителя может справиться Гевин Арчер. Это видный специалист в области изучения искусственного интеллекта, он имеет опыт организации подобной работы, и потому я почти уверен, что под моей строгой опекой он сможет добиться необходимого результата.
— Да, я помню. А разве это не по его вине произошел тот сбой на Айте?
— Да, но в нашем случае такая ошибка исключается. Под моим руководством никаких рискованных действий предприниматься не может. Да и объект изучения нынче совсем иной.

Аманда слушала в полном изумлении, совершенно не понимая, можно ли считать этот разговор ее отставкой, или сотрудники Службы безопасности просто смеются над ней. Так или иначе, ее не устраивал ни тот, ни другой вариант.
— Подождите, я справлюсь, — набравшись уверенности, твердо заявила она. — Мне, как и Арчеру, не впервой решать сложные задачи, но в отличие от него я с ними всегда справлялась; справлюсь и сейчас. Я не хочу, господин генерал-полковник, чтобы у вас сложилось обо мне мнение, как о человеке, который боится вызовов. Это не так.
— Вот как? — вновь повернулся к доктору Шварц Новиков. — То есть теперь вы не считаете поставленные сроки слишком короткими?
— Нет, сроки действительно короткие, но успеть все равно можно. Если оптимизировать работу и направить всю мощность комплекса на решение вашей задачи, то можно будет закончить аппарат к концу мая. Если вы присоедините к нам еще и Васкеса…
— Нет, это исключено.
— Хорошо, тогда мы соберем ПУСС без него.
— И оно будет работать?
— Да, оно будет работать.
— Вы осознаете ответственность? — спокойно и потому очень страшно спросил генерал. — В случае неудачи под ударом окажутся не только судьбы десятков людей, чьи головы при таком президенте неизбежно полетят, но и человеческий суверенитет вообще. Интеллектуальный потенциал человечества и научный потенциал Альянса — это единственная отрасль, в которой мы не отстаем от наших соседей по Галактике, и если мы сегодня не сможем использовать его, чтобы показать всем нашу силу, то нас ждет судьба азари. Вы правильно говорите: создание технологий уровня Жнецов — это сложнейшая работа, и она говорит не только об уровне оснащения исследовательских комплексов, но и о развитии промышлености вообще. Создав один маленький аппарат, мы на всю Галактику заявим о превосходстве своей науки и промышленности. А это уже то, ради чего стоит стараться.
В этот момент доктор Шварц чувствовала себя как добросовестная школьница, пустившаяся во все тяжкие в связи с трудным периодом взросления и получившая за это суровую взбучку от строгого завуча. Отведя взгляд в сторону, невероятно гневаясь на генерала, полковника и особенно на себя, она начала страстно желать скорейшего прекращения разговора.
— Я все поняла, — подняв глаза на Новикова, твердо заявила она. — Будьте уверены, я сделаю выводы из этой беседы и приступлю к работе сегодня же.
— Я рад, что вы все поняли, только учтите, Аманда, если я получу от Ямото хоть намек на вашу распущенность, вы будете немедленно освобождены от должности и отправлены в какую-нибудь чахлую академию лаборанткой.
— Я это усвоила.
— Хорошо. В таком случае вы можете идти отдыхать, если, конечно, есть от чего.

Аманда очень быстро поднялась с места, распрощалась с мужчинами и с большим облегчением покинула зал совещаний, радуясь, что эти ужасные мгновения наконец закончились. Конечно, сложно представить во всех красках те чувства, которые она испытывала после такого строгого отчитывания, но абсолютным остается факт, свидетельствующий о том, что, вернувшись в комнату, она не легла отдыхать и не заснула, а села за письменный стол, чтобы разобраться с давно заброшенными графиками работы.

Визит Новикова в «Северный», конечно, не повлиял ни на какие технические моменты, которые могли бы сказаться на работе; кадровые перестановки были минимальны и незначительны, а какой-либо новой аппаратуры не появилось вовсе, зато впервые с начала деятельности у специалистов исчезло гнетущее впечатление напрасности всей той работы, которая велась в комплексе. Генерал-полковник сумел убедить одну часть персонала в том, что итог их трудов не будет растерян, как это нередко случалось с научными разработками Альянса раньше, а вторая часть исчерпывающе поняла, что безответственное поведение далее будет наказываться.
Зазнавшуюся доктора Шварц поразило его отношение: он был всегда спокоен, требователен и в меру строг; он прекрасно знал положение дел по докладам Ямото, потому в беседах с главными специалистами старался именно мотивировать их и только в самых редких случаях переходил к жесткой риторике, что и проявилось в ее случае. Сложно понять, что конкретно заставило ее работать: согласие с позицией президента, задетые амбиции или все то же желание помочь человечеству, которое никуда не делось, но было сильно подавлено практически животной ненавистью к законному правительству.

Иногда наступают моменты, когда во благо того, что дорого всем, требуется забыть о разногласиях и работать сообща. Не всем и не всегда хватает на это сил и мудрости, но Аманда Шварц относилась именно к таким людям, которые могли себя пересилить, пусть для этого и требовалось некое участие третьей стороны. Она совершенно четко понимала, что и «Цербер», и старое, и новое правительства Альянса обладали совершено разными представлениями о месте человечества в Галактике, двигали ими одни и те же побуждения, и потому, когда выходцы с голубой планеты оказались перед опасностью полного краха, она смогла найти в себе силы пожать руку государственным служащим. И это, кстати, принципиально отличало ее от Призрака. Она не ощущала никакой вины за «Святилище», за опыты над людьми и за молчаливое согласие на похищение детей. Более того, она верила, что это следует повторить, поэтому сотрудничать с СБА ей было невыносимо сложно, но после всей работы в «Цербере» ее продолжало ежесекундно коробить чудовищное чувство незаконченности, необходимости довести дело до конца, и главная заслуга Новикова была в том, что он сумел попасть именно в это место. Если бы ее действительно выгнали из «Северного» и, отправив в скудную лабораторию, признали тем самым ее бесполезность, она бы не выдержала. Аманде Шварц было очень нужно человечество, а человечеству была нужна Аманда Шварц; когда эти два требования сходятся воедино, все технические аспекты того или иного мероприятия теряют былую значимость, уступая ведущие позиции элементам чуда. А в той ситуации, в которую вогнал себя Альянс, помочь могло только чудо.

***

— Да, эта ваша Аманда совсем не ангел, это видно невооруженным глазом. Амбициозная, дерзкая, нахальная и не в меру самолюбивая. С таким человеком очень сложно работать, особенно если он находится на руководящей должности, хотя это, в общем-то, не было так страшно, если бы результаты ее работы не были такими скудными.
Выключив КПК, убрав в папку компьютер и взяв фуражку, Новиков поднялся с места и подошел к кафедре, где стоял графин с водой. Налив себе полный стакан, он сделал несколько глотков, после чего вновь повернулся к полковнику.
— Иогами, а вы уверены, что она действительно справится? — озабоченно спросил он. — Только что Арчер показался мне куда более убедительным, а его позиция была намного лучше аргументирована, и, кстати, он оптимистичнее отзывался об итогах работы, чего заметно недоставало нынешней главе научной части. Честно говоря, если бы не ваше мнение, я бы поставил во главу проекта его, поскольку Аманда совершенно не вызывает у меня доверия. Мы в определенной степени рискуем, а вы в особенности, так как, протежируя доктора Шварц, можете стать виновником провала, причем не косвенным, а самым прямым. А потом и моя голова полетит с плеч. Президент четко дал мне понять, что неудачи в этом деле быть не может, так что права на ошибку у нас с вами нет.
После того, как Новиков повернулся к Ямото, полковник хотел было подняться, но генерал жестом позволил ему сидеть. Сомнения главы ведомства были ему понятны, но, полностью уверенный в своей правоте, он готов был приложить все усилия, чтобы убедить и генерала.
— У мистера Арчера очень противный характер. По его поведению и манере общения увидеть что-либо опасное сложно, однако, если присмотреться к деталям, можно заметить черты, свидетельствующие о чрезвычайной резкости и склонности к агрессии. Со Шварц в этом плане намного проще: она очень эпатажна и даже стервозна, однако куда более предсказуема и потому менее опасна, чем Арчер. Я уверен, что теперь она возьмется за ум и доведет дело до конца, и готов за это поручиться. К тому же, как говорят у вас, «на переправе коней не меняют».
— Да, в этом вы правы… Хотя, мне все равно тревожно. А ведь у Арчера уже был опыт работы на руководящей должности.
— Да был, но у Шварц больше опыта работы со Жнецами вообще. Арчер непонятно за какие заслуги получил от Призрака ячейку по изучению гетов и полностью провалился, причем пользы от его работы не было практически никакой, а у Аманды не случалось крупных неудач, и по своей работе она вполне созрела взять на себя обязанности руководителя. Она представляет собой более целостного специалиста и, безусловно, намного лучше знает предмет.
— Да, они совершенно разные, — согласился Новиков. — И нам теперь остается надеяться, что Шварц, как руководитель, найдет подход к Арчеру и сможет его использовать… А мне все-таки тревожно.
— Вы правы, они разные, — Ямото вдруг снова поднялся и встал перед Новиковым чуть ли не навытяжку, — но подходы у них схожи, что стало наглядно видно, когда они оба предлагали привлечь к сборке аппарата отдел Васкеса. Признаюсь, что я даже хотел пойти на этот шаг, когда стало понятно, что мы не попадаем в график, и для меня стало полной неожиданностью, когда вы запретили это делать.
— Оставьте, Иогами, — отрезал генерал. — Я повторяю: отдел дистанционного внушения трогать ни в коем случае нельзя. Поймите, это завтрашний день, о котором необходимо думать уже сейчас. Пусть Васкес пока продолжит исследования, накапливает теоретическую базу, ставит эксперименты и действует в рамках имеющихся на данный момент возможностей, а когда закончится работа над аппаратом связи, мы подумаем о расширении его отдела. Но прерывать работу нельзя — это недальновидно и, в конце концов, просто опасно. Впрочем, все эти разговоры постфактум совершенно лишены смысла и только отнимают время, — Новиков допил воду и, надев фуражку, зашагал к выходу. — Мне завтра утром нужно быть в Тегеране, а я пока совершенно не готовился к поездке. Думаете, одни ваши ученые работают без сна и отдыха?
— Ну что вы… — завозмущался Ямото, но генерал не дал ему договорить.
— Ну вот, у меня сейчас вся Служба стоит на ушах, а после Оплосса так вовсе про отдых все забыли. Пойдемте… Проводите меня до корабля, мне еще необходимо обсудить с вами некоторые важные вопросы.

Покинув зал и выйдя в коридор, Новиков в сопровождении Ямото направился к лифту. Уже завтра ему надо было снова находиться в Тегеране на очередном совещании по ситуации в Траверсе, к которому еще требовалось подготовиться, причем с учетом перелета и разницы во времени у него совершенно не было времени на отдых в Иране, и в Генштаб ему пришлось бы идти практически с корабля.
Быстрым шагом двигаясь по наполненному людьми коридору, он методично подводил руку к виску, когда мимо проходил кто-то из офицеров и обменивался короткими репликами с полковником. Хотя главный корпус и был самой маленькой частью комплекса, что было видно как по официально приведенной площади, так и чисто визуально, количество внутренних помещений с многочисленными залами и комнатами делали его чуть ли не самым запутанным и сложным. Здесь располагались личные кабинеты всех управляющих офицеров, центры управления всеми обеспечивающими жизнеобеспечение системами «Северного» и прочие важные составляющие всей работы комплекса. Так же там находился взлетно-посадочный шлюз, куда и сопровождал генерала Ямото.

— Господин генерал-полковник, меня очень беспокоит ситуация вокруг комплекса, — говорил руководитель проекта, когда они вошли в лифт. — Вы знаете, что я не могу организовать должную защиту, не имея власти за пределами «Северного», а ту роту, которая несет здесь боевое дежурство, я считаю недостаточной мерой.
— Даже так, — удивился Новиков. — Значит, вам мало роты. У нас в Траверсе на суше воевать некому, людей по одному собирают, чтобы хоть как-то набрать бойцов, а вы полноценной ротой — сто двадцать пять человек с полным обеспечением — возмущаетесь. Для вас ведь ничего не жалеют, Иогами.
— Я все это понимаю, но все равно позволяю себе оставаться при своем мнении; одной роты недостаточно для обеспечения безопасности. Нужна комплексная защита, включающая в себя средства предупреждения нападения и силы быстрого реагирования, способные в кратчайшие сроки вступить в бой и ликвидировать угрозу. Причем работу всех этих служб необходимо наладить в ближайшее время, так как, по сути, мы каждый день рискуем стать жертвой грубых методов работы наших конкурентов. Последняя реплика явно позабавила генерала, и он даже слегка улыбнулся.
— Иогами, вы правда полагаете, что кто-нибудь станет нападать на исследовательский комплекс Альянса в самом центре Солнечной системы?
— Да, я так полагаю. Более того, я в этом убежден. Характер работы СПЕКТР, ГОР, «Цербера» и прочих структур, представляющих собой классических представителей галактических организаций специальной направленности, показал, что ни одна из них не брезгует самыми радикальными и грубыми способами решения задач, а учитывая накал создавшейся на сегодняшний день ситуации, в резких действиях ГОР практически не возникает сомнений.
— Да бросьте вы. Знаете, я не хотел бы окончательно брать на себя функции главы вашего отдела, но… впрочем… я вам скажу. Специально ради вас мы договорились с нужной стороной о переброске в район Горного десантной бригады со всей структурой и материальным обеспечением. У них будет и бронетехника, и баллистические капсулы, так что насчет скорости прибытия и эффективности вы можете не сомневаться.
— Десантники? — заметно удивился Ямото. — А разве у нашего местного управления будет над ними власть?
— Иогами, не говорите странности. У нашей Службы есть вполне четкая договоренность с их командованием, по которой на территории Марса они будут выполнять все приказания Марсианского управления. К тому же их никто не будет просить воевать и вообще, наиболее вероятно, что их помощь совершенно не потребуется.

Створки лифта открылись, и офицер с генералом вышли в просторный зал ожидания, заполненный суетящимися людьми. Здесь обычно ожидали вылета челнока, проходили регистрацию и проверку документов перед тем, как войти или покинуть комплекс, на этот ярус приходили грузы, продовольствие и кислород, однако Новиков, как и все, занимающие руководящие должности офицеры «Северного», пользовался другим выходом, где было не так людно и куда прибыл Диего Васкес в свой первый день на Марсе. Именно туда, в относительно маленькое, спокойное и куда более приятное помещение, прошли Новиков и Ямото.

— Официально заинтересованная сторона начинает разработку месторождений иридия, расположенных возле Горного, — продолжал Новиков, — и как раз для защиты этих промыслов в район перемещаются военизированные соединения. Генштаб уже дал добро на нахождение на Марсе третьей силы, политическая сторона вопроса также урегулирована, поэтому для вас трудностей точно не предвидится.
— А в другом месте разрабатывать иридий было нельзя? Горный в семи тысячах километрах от «Северного».
— Баллистические капсулы позволяют преодолеть это расстояние за сорок минут. А в другом месте десантников расположить было невозможно по политическим причинам, к тому же приближать их к «Северному» нельзя, поскольку такой шаг привлечет к комплексу внимание. Вы сами должны это понимать, Иогами.
Новиков отошел в край зала, расположившись подле большого, встроенного в стену окна. К тому времени уже было достаточно темно, и перед генералом раскинулась замечательная картина ночного комплекса, величественно светящегося десятками ярких огней посреди безжизненного и темного Марса. Но в этот момент пейзажи были последним, что могло его заинтересовать, и, сложив руки за спиной, он повернулся к полковнику, посмотрев на него своим требовательным взором.
— Иогами, Центр делает все возможное, чтобы оградить вас от всяческих опасностей, но и вы должны понимать, что держать под контролем все крайне затруднительно. Сейчас мы значительно усилили на Марсе контрразведку, все, что прилетает на планету, проходит самую тщательную проверку, мы взяли под контроль все спутники, радиостанции и РЛС; на недавней встрече с президентом я попросил разрешение на прослушку телефонов и внедрение в личное экстранет-пространство. Он пока думает, но я уверен, что решение примет положительное.
Ямото воспринял это как должное, но, тем не менее, по его мнению этих мер было недостаточно.
— Господин генерал, вам же известно мое мнение. Я считаю, что основная угроза комплексу исходит от военного гарнизона Марса. Опыт борьбы с «Цербером» показывает, что больше всего вражеских агентов внедряются именно в военные структуры, что особенно опасно, поскольку только через военные космопорты можно незаметно провести на планету крупные силы.
— А, вы опять за свое, — ухмыльнулся генерал. — Ну разве сам факт нападения на «Северный» не абсурден?
— Ну, конечно же, нет, посмотрите, — Ямото провел Новикова в противоположную часть зала, откуда можно было увидеть освещенную часть уходящей на север Ацидалийской равнины, — вот эта ровная площадка — отличное место для маневра и переброски войск. Капитан Шнейдер — командир роты — постоянно говорит, что комплекс замечательно защищен от атаки с воздуха, но совершенно не приспособлен для отражения агрессии с земли. Перебросив силы по равнине и атакуя с севера, можно взять «Северный» в кольцо, разместить на высотах с южной и юго-восточной стороны огневые средства, при поддержке которых можно будет решительным штурмом сломить оборону роты. Шнейдер говорит, что на все у любого агрессора уйдет час.
— Иогами, вы меня не поняли, — хмуро проговорил генерал. — Я говорю, что сам факт нападения невозможен. Вы не считаете, что ГОР не будет отправлять на гарантированный убой десятки своих бойцов ради негарантированного результата?
— Нет, не считаю, — достаточно резко ответил Ямото. — Нам известны факты нападения даже на комплексы ГОР на Сур’Кеше, и что уж после этого говорить о Марсе? Очевидно, что если саларианцы решатся на такой агрессивный шаг, а я повторяю: ГОР совершенно не брезгует грубыми методам работы, то нападать будут завербованные люди, а провести на планету большие скопления живой силы и техники можно только через военные космопорты.
— Сравнивать нападения на Сур’Кеш и Марс нельзя, — отрицательно покачал головой Новиков. — Вы и сами это прекрасно знаете. Система Пранас находится на границе саларианских владений, а Солнечная система в глубине территории Альянса, и, чтобы попасть сюда, надо миновать Порог Арктура, где сейчас вновь выставляется кордон. В случае нападения агрессоры все равно не смогут уйти, поскольку даже если военные упустят их на орбите Марса, они неизбежно попадутся у ретранслятора Харон или Арктур. Фактически нападение — это самоубийство.
Ямото сильно нахмурился. Он ожидал услышать совсем другое.
— Господин генерал, даже если они не смогут уйти, это вовсе не значит, что они также не смогут передать взятые здесь данные об исследованиях на Сур’Кеш. Наша задача не отразить атаку и не задержать нарушителей, а обеспечить сохранность государственной тайны. Вы же понимаете, что в ГОР не будут жалеть людей для выполнения цели, они для них не стоят ничего и эквивалентны расходному материалу, который можно бросить на убой, а потом легко восполнить путем вербовки малообразованных фанатиков в колониях и в системах Терминуса.
— Вы занимаетесь сочинительством, Иогами, — довольно грубо передернул председатель. — О «Северном» знает только президент, я, высшее руководство вашего отдела и начальник Марсианского управления. Нападение возможно только в том случае, если кто-нибудь из них окажется предателем.
— А вы считаете, что это невозможно?
Новиков пристально посмотрел на полковника. Нет, он так не считал. Он прекрасно понимал заботу Ямото и даже соглашался со всеми его доводами, благо высокая ответственность заставляла его учитывать все варианты развития событий, в том числе и самые негативные. Однако он прекрасно понимал, что полностью взять под контроль ситуацию на Марсе при нынешнем положении его ведомства физически невозможно; ресурсов Особых отделов было явно недостаточно, чтобы выявить всех агентов ГОР, которых наверняка было не меньше, чем агентов Призрака, и, несмотря на все желание, Новиков не мог контролировать всю ситуацию вокруг комплекса, вынужденный в определенной мере отдаться на волю обстоятельствам.
— Я считаю, что вам нужно заниматься своей работой и проследить, чтобы ПУСС было собрано вовремя, а комплекс был готов к преодолению всех возникающих перед ним трудностей, — сурово прекратил он спор. — Все остальное — работа других людей.

Ямото ничего не возразил, он только послушно кивнул и поспешил перевести разговор на другую тему. Он ведь тоже прекрасно понимал, что помимо «Северного» у генерала есть еще десятки дел, тоже требующих пристального внимания, что генерал вовсе не должен был прилетать на Марс, и сделал он это только потому, что почувствовал острую необходимость в своем присутствии, а не потому что его отправил туда президент, как изначально подумали многие. Да, он требовал от всех полной отдачи, по сути, вытягивая из сотрудников все жилы, но все прекрасно понимали, что он имеет на это полное моральное право, потому как из всех людей меньше всего он жалел себя. На предложение полковника отобедать в офицерском буфете Новиков ответил отказом, сославшись на нехватку времени. Он пробыл в комплексе восемнадцать часов, за которые выпил только несколько чашек кофе и совсем не отдыхал. Такой ритм жизни стал для него в последнее время очень привычным, а Ямото, постоянно находившийся в этот день подле него, ловил себя на том, что сам валится от усталости. Однако он принимал это как должное, потому что имел совершенно четкое понимание, что только таким отчаянным трудом можно преодолеть тот кризис, который обрушился на послевоенный Альянс.



1 Подробнее структура СБА поясняется в авторской колонке.

Отредактировано: Alzhbeta.

Комментарии (13)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход

13    Материал
А когда будет выход следующей главы?И о чем будет там говориться?
0
1721
9    Материал
Alzhbeta, Дюран, я рад, что фрагмент главы вызвал у вас такой интерес, и хоть обсуждение идет с не совсем приятной для меня стороны, я все-равно считаю его очень полезным для меня , как для автора. Друзья, давайте, дабы внести ясность в этот спор я укажи на некоторые моменты, которыми я руководствовался при написании доклада Васкеса.

Во-первых, это по-определению должно было быть скучное выступление, потому как тема дистанционного внушения очень сложна и объяснить ее на пальцах совсем не просто. Более того, с научной точки зрения оно получилось совершенно дилетантским, просто по причине того, что я не обладаю должными знания в области медицины и нейробиологии, а те скудные термины и продолжительные сравнения, к которым я прибегал были сделаны только чтобы показать, будто Васкес пытается разговаривать с руководством понятным языком. Во-вторых, конечно, надо помнить, что ученый был вызван спонтанно, и во время выступления его главной целью было показать, что отдел работает, а он хорошо владеет темой, что также достигалось за счет объема выступления и частого применения "умных" слов. Тем интереснее (ну я так думаю) была реакция Новикова, который убеждается в компетенции ученого и, задавая вопросы, отбрасывает основные тезисы доклада, заставляя Васкеса заострять внимание на других, не менее важных, темах. В-третьих, я рассчитывал, что кому-то будут интересны наиболее развернутые (с точки зрения моих способностей) представления о внушении, а поскольку недосказать в таких случаях хуже чем сказать много (опять-таки по моему мнению), то включение такого отрезка более чем оправдано. В конце концов, Алзи, тебя, действительно, жаль; ты не можешь просто пропустить какой-либо подобный фрагмент. Зато остальные запросто могут перескочить дальше, хотя, в таком случае они рискуют не понять всю суть работы "Северного".

Ну вот, собственно, и все. Надеюсь объяснение дано исчерпывающе.
0
Alzhbeta
10    Материал
Да, в общем-то, исчерпывающе. Мотивация твоя вполне разумна, понятна и нареканий не вызывает. Но проблема здесь, если хорошенько подумать, не в этом, а, скорее, в "режиссуре" (если бы это был фильм, я бы выразилась так), в композиции, в художественном построении - как угодно. Обширный абзац со сложным монологом стоило бы каким-либо образом облегчить. Например, можно было разбить его на части вставками в виде вопросов со стороны слушателей или мимолётными описаниями мелких действий (глотнул воды, что-то поправил, взял в руки другой планшет, кто-то заёрзал на стуле и т.п.).
0
1721
12    Материал
Нет, все это более чем правильно и более того, я даже применил два из перечисленных тобой приемов, но все-равно получилось тяжеловато. Кстати, это ведь не самый большой из моих монологов, но определенно самый громоздкий и тяжелый в плане чтения. Я думаю, дело в сложности взятой темы.

А вот с другой стороны, я, как автор, должен был это предвидеть и еще более облегчить монолог указанными приемами. С этой позиции ты целиком и полностью права. Я буду делать выводы.
0
7    Материал
Интересно при разговоре, когда генерал с полковником затронули тему о возможном предательстве в руководстве, вспомнил Доменика Кастаньо. Если он имеет доступ, какой-либо информации о "Северном" то это сильно ударит по Альянсу.
1
1721
11    Материал
Да, приятно, что вы помните про Кастаньо, но он ведь дипломат и знать про работу СБА по определению не может. Хотя в общем-то по своему направлению он работает весьма эффективно.
0
Дюран
5    Материал
Доклад Васкеса - это конечно не самое увлекательное, что есть в романе Post Scriptum, но, по моему, столь подробное описание сделать стоило. Определенная планка качества уже давно задана, и действительно, ограничиться тем, чтобы просто написать "в Северном занимались изучением жнецов" означало бы эту планку опустить.

Еще хотел написать по поводу Новикова и Ямото. Они оба молодцы, из-за таких проникаешься уважением к Альянсу, который, к сожалению, так мало поводов для этого дает. Но все же Новиков, после того как мастерски разобрался со всеми бездельничающими учеными, как то слегка пренебрежительно отнесся к безопасности станции. А вот Ямото в вопросах безопасности полный параноик - честь ему за это и хвала. Чую, эта его паранойя окупится в свое время.
1
Alzhbeta
6    Материал
Определенная планка качества уже давно задана, и действительно, ограничиться тем, чтобы просто написать "в Северном занимались изучением жнецов" означало бы эту планку опустить.

Интересная логика. Получается, что количество у вас, дорогой товарищ, таки переходит в качество. biggrin
0
Дюран
8    Материал
Ну-у, не согласен, совсем не согласен. Просто автор, какой бы темы не касался, пытается ее показать с самых разных точек зрения, а такой подход требует конкретной и подробной аргументации. Как я и сказал, доклад Васкеса может где-то и однотипный, но все ж таки если вчитаться, суть научных изысканий становится вполне ясна и таким образом становится понятно, чем же конкретно занимается добрая половина персонала на станции.
0
Alzhbeta
1    Материал
Признаться честно, во время доклада Васкеса чуть не заснула. Переизбыток длинных умных слов, столько переливаний из пустого в порожнее. Если это авторская задумка (желание показать, что Васкес нарочно бубнил масштабный текстволл, чтобы слушателям не казалось, что ему нечего сказать, или, как вариант, раскрытие занудного характера этого персонажа), то тогда браво.
Впрочем, браво в любом случае. Потому что вот так взять и разойтись на одну и ту же тему, практически бесконечно генерировать и генерировать буквы, слова, мысли - это совершенно особый талант, не каждый сможет.
1
1721
2    Материал
Гм ... а "разойтись на одну и ту же тему" касается только доклада Васкеса или главы в целом? Просто там действительно идет рассказ об одном и том же, просто с разных позиций. Вообще, я старался наиболее полно пояснить чем занимаются в "Северном", а то "изучение Жнецов" звучит слишком обобщенно.
0
Alzhbeta
3    Материал
Только доклада Васкеса. Насчет остального все ясно и понятно.
0
1721
4    Материал
А, ну тогда все нормально. Так и должно быть, он же как ни крути ученый.
0