Мы теперь в Discord
Бои в центральных районах после ликвидации гарнизона высотки продолжались еще две недели, и хотя оперативный простор и возможность применения средств воздушного нападения предопределили перевес сил в сторону «Затмения», по своей ожесточенности схватки нисколько не уступали боям в начале сражения, как, впрочем, и столкновениям на других ярусах. Группа Цирраха сразу после подавления зенитных расчетов наемников Арии получила возможность почти беспрепятственно доминировать в воздухе, что практически поставило крест на попытках противника удержать район. «Синие светила» и «Затмение» наносили встречные удары с занятых ими плацдармов, и хотя скорость продвижения была вполне приемлемая, еще в начале наступления по приказу Цирраха три десятка десантников захватили «Загробную жизнь», практически на сутки подорвав командование обороняющихся. Пока наемники пытались отбить клуб, центральные районы практически полностью перешли под контроль Сейна и его союзников, и хотя квартал, где располагалась «Загробная жизнь», несколько раз переходил из рук в руки, после подхода основных сил группы победный итог был закреплен. Оправиться от такого поражения сторонники Арии уже не могли; многие из них бросали оружие и сдавались в плен, многие заканчивали жизнь самоубийством. Организованность сохраняли только небольшие группы, которые либо уходили в вентиляционные тоннели, либо переходили к тактике партизанских боев, либо прорывались к продолжающим сопротивление в других частях станции наемникам. Иногда такие группы пытались пробиться к «Загробной жизни», но, как правило, натыкаясь на мощные заслоны, они или погибали, или возвращались в укрытие.
К концу третьей недели боев центральные районы превратились в руины, где на занятой «Затмением» территории повсюду были возведены опорные пункты. Здесь еще велика была опасность засад и диверсионных атак, но все же серьезных столкновений уже не было. Тяжелые бои продолжались только в складских ярусах, где один из ближайших сподвижников королевы пиратов — батарианец Харшик — сумел объединить под своим началом несколько сотен разрозненных наемников и организовать грамотную оборону. Однако даже он своим отчаянным сопротивлением пытался всего лишь выбить у Сейна приемлемые условия капитуляции, в победу он уже не верил. Третий акт битвы за Омегу подходил к своему логическому завершению, и только одна личность никак не могла принять его итоги, одним своим существованием символизируя старый миропорядок.
Глухо ухнув, бронетранспортер неожиданно затормозил. Хелстром тут же открыл глаза и с озадаченным лицом посмотрел на часы, недовольно ухмыльнувшись.
— В чем дело? — заговорил он в рацию. — Почему вы остановились, когда до точки высадки еще десять минут?
— Все, приехали, — отозвался в ответ голос ворка, — тут нам преградили дорогу.
— Что значит «преградили дорогу»?
Открыв тяжелую дверь отсека, бойцы вышли на темную улицу. Поперек дороги была сооружена большая баррикада высотой метра два. На самой верхушке стояли четверо бойцов «Синих светил», еще восемь органиков находились внизу, устроившись в помещении небольшого магазинчика, расположенного на первом этаже одного из прилегающих к защитному сооружению зданий. Темнокожий мужчина, судя по всему, начальник караула, держа в руках дробовик, вышел навстречу саларианцам с самым грозным выражением лица. Хелстром сразу бросился к нему, с трудом сдерживая негодование.
— В чем дело? — чуть ли не крича, спросил он. — Вы чего здесь понаставили, как мы теперь проедем к «Загробной жизни»? У меня приказ Сейна: немедленно прибыть к клубу. Вы отдаете себе отчет в том, что препятствуете важнейшей операции?
Мужчина тяжело вздохнул, всем своим видом показывая нежелание выслушивать все это недовольство.
— Спокойно, друг, — ответил он, — у меня приказ: никого не впускать и не выпускать из района.
— Это у меня приказ срочно явиться к «Загробной жизни» со своим отрядом! — закричал наемник «Затмения». — А ваша куча мусора посреди дороги мешает мне проехать.
— Эй, выбирай выражения, — начал явно злиться мужчина. — Мы с ребятами с самого утра тут возились, чтобы соорудить эту хрень. И я не подчиняюсь Сейну, мой командир Воск, а он приказал закрыть район на замок, так что закрой рот и проваливай отсюда, пока я не приказал развернуть пулемет и нашпиговать ваши чешуйчатые задницы металлом.
Хелстром спокойно выслушал этот весьма эмоциональный пассаж, все время смотря прямо в глаза темнокожему наемнику. Когда мужчина закончил, четверо саларианцев дружно обратили взор на своего командира, ожидая его реакции и предвкушая неприятную ссору, последствия которой могли стать даже трагичными. Однако лицо Хелстрома стало только невозмутимым. Он лишь молча отошел от баррикады, вернувшись к броневику и включив рацию.
— Жаловаться пошел, — проворчал кто-то из сидящих на баррикаде бойцов.
— А пусть жалуется. Здесь он власти не имеет.
Тем не менее, несмотря на столь уверенный скептицизм, после двух минут эмоционального разговора из магазина вышел озадаченный батарианец.
— Карл! — окрикнул он своего командира. — Тебя к аппарату.
Теперь уже начальник караула идет разговаривать с руководством, только, в отличие от Хелстрома, он заметно смущен. Его беседа продолжалась всего с десяток секунд, после чего он, сильно хмурясь, вернулся к саларианцам, явно лишенный былой уверенности.
— Слушай, ты на меня не злись, — как бы извиняясь, обратился он к Хелстрому, — эти засранцы сами что-то там напутали. В общем, я вас пропущу.
— Отлично. А с этим что делать? — возмущенно крикнул саларианец, указывая на баррикаду.
— Хе, а с этим ничего. Разобрать ее мы не успеем, а взрывать нечем. Либо объезжайте, либо вызывайте челнок. Только учтите: по приказу Воска перекрыты все пути к «Загробной жизни».
— Бардак!
Эх, эх, этого на войне избежать никак нельзя, особенно когда часто игнорируются приказы централизованного командования. Надев шлемы и возведя оружие в боевое положение, шесть бойцов «Затмения» ловко преодолели защитное сооружение, направившись дальше по разрушенному району. От въезда в эту часть станции до клуба было примерно три километра опасного пути, где из каждого дома могла выскочить засада, а любая пуля снайпера — прервать движение маленького отряда. Вот уже более полугода по этим улицам не ходили мирные жители. Все помнили, как самые разные органики прилетали на Омегу, стремясь скрыться от досаждающих неприятностей и, с головой окунувшись в ту неповторимую атмосферу управляемого хаоса, начать жизнь с чистого листа. Теперь только самые отчаянные охотники за удачей могли искать убежище в этих отсеках, где рвались бомбы, повсюду слышалась стрельба и обозленные на все на свете наемники не искали повода, чтобы пристрелить каждого, кто покажется им подозрительным. Когда-то тысячи жителей наполняли центральные районы станции, в воздухе летали частные аэрокары, а бои за передел территории проходили где-то далеко, и в центре никто не обращал на них внимания. В «Загробной жизни» круглые сутки играла музыка, в самом центре криминального мира царило веселье, и его глава смотрела на все это с высоты VIP-зоны, упиваясь собственной властью.
Невзрачные здания мелькали один за другим. Теперь было практически невозможно узнать те запутанные домики, которые каждая раса возводила в соответствии со своими архитектурными стилями. Обугленные от пожаров стены, обрушившиеся крыши, наполненные тоннами щебня внутренние дворы постоянно напоминали о той страшной войне, которая шла вокруг. Чем ближе отряд Хелстрома подходил к клубу, тем чаще на пути встречались еще не убранные тела погибших и ощетинившиеся со всех сторон опорные пункты «Затмения», бойцы, которые постоянно останавливали бегущих, спрашивая пароль. Война даже в обители криминального мира была ужасным явлением, ломающим и коверкающим судьбы тысяч органиков.
Миновав заваленную подбитым транспортом главную магистраль, отряд наконец вышел к клубу. Три километра с учетом остановок были преодолены за пятнадцать минут — отличный результат для саларианцев в полном боевом облачении. Из мусора, мешков с песком и валунов напротив главного входа была сооружена импровизированная линия обороны, у которой сейчас стояла дюжина штурмовиков «Затмения» и грозный бронетранспортер из отправленного на помощь десанту соединения еще до того, как район закрыли. Увидев бегущих саларианцев, из общей группы выделилась азари в броне штурмовика и, начав активно жестикулировать, бросилась к Хелстрому с претензиями. Это была Таира Гарвут — азари из ближайшего окружения Сейна, посланная вместе с десантом, чтобы проследить за исполнением одного важного дела.
— О, Богиня, ну почему же так долго? — кричала она. — Хелстром, вы должны были приехать десять минут назад.
Остановившись, запыхавшиеся бойцы слегка наклонились, опершись на коленки и учащенно дыша. Приходя в порядок, командир отряда взял секундную паузу, собираясь с мыслями.
— Виноват, — не стал оправдываться он. — Больше такого не повторится.
— А где броневик? — с недоумением спросила Гарвут.
— Остался у баррикады при въезде в район. Воск опять перебрал — пытается всем показать свою независимость. Ладно, — выдохнул Хелстром, направившись ко входу, — что там с ней?
— Ничего, по-прежнему заперта на главном уровне. Недавно там слышались выстрелы, наверное, кто-то из ближайшего окружения не выдержал.
— Попытки освобождения не принимались?
— Буквально только что, — ухмыльнулась азари. — Группа из десяти органиков попыталась пройти с нижнего яруса через воздухосборник. Мы их отбили, но атака может повториться, а для повторного отражения у нас недостаточно сил; в последнем бою погибло и так слишком много бойцов, командир десанта считает, что надо как можно скорее потребовать у Целлиса помощи…
— Помощь — это мы, — перебил Хелстром. — Змей, давайте с пулеметом в воздухосборник. Посмотрите, что там как, и грамотно заприте его на замок. Только не пользуйтесь газом, а то в этой части станции надо будет дня два в шлемах ходить.
— Есть, — глухо ответил боец, и отряд быстро удалился за инженером — человеком, показывающим им путь к воздухосборнику.
Направляясь к VIP-уровню, они прошли несколько танцевальных залов нижних ярусов, где были расположены импровизированные места для оказания первой помощи. В тех помещениях, где раньше сотни органиков вкушали распутные наслаждения, сидели уставшие десантники, стояли капельницы, подающие лекарства лежащим прямо на танцполе раненым, лежало оружие и боезапас. Может быть, кто-то из этих наемников когда-то бывал в «Загробной жизни» до войны, но теперь они об этом и не вспоминали. Слишком давно это было.
Спиральная лестница, ведущая к главному уровню, была завалена кучей разнообразного мусора, поэтому Хелстрому и Гарвут пришлось идти другим путем — через лифт и помещения для персонала.
— Хелстром, ты знаешь, что я не в восторге от всей этой затеи, — заговорила Гарвут, когда они вошли в закрытую для посетителей часть клуба. — Я предлагала Сейну пустить в зал газ и спящей вывести ее в место заточения, но он послушал тебя. Ты уверен, что сможешь уговорить ее принять наши условия? Ведь в случае отказа ты не сможешь уйти. Придется драться.
— Я уверен, — с совершеннейшим спокойствием ответил саларианец. — Если просто обманем ее и против воли засунем в каморку Патриарха, то она потом никогда не согласится признать Сейна хозяином Омеги. А пока жива Ария, сотни слепых фанатиков будут продолжать сопротивление, даже если оно будет полностью лишено смысла. Сейн получит беспорядки; и не те мелкие разборки, которые можно было контролировать угрозами и подкупом, а организованную партизанскую войну, направленную против него. В таком случае теряется сам смысл заточения Арии.
— А если ты не сможешь ее уговорить?
— Тогда я убью ее, — как-то дежурно ответил Хелстром. Азари промолчала.
Небольшой коридор перед входом в главный зал больше походил на десантный отсек. Двери у входа в VIP-зону были глухо закрыты, и пятеро наемников, вооруженных направленным в сторону входа пулеметом и двумя автоматическими турелями, несли здесь постоянное дежурство. Сейчас они вальяжно сидели на ящиках из-под боезапаса, обедая холодными консервами, но с появлением командиров беспечность на их лицах мгновенно сменила сосредоточенность, и, быстро убрав в сторону пластиковые банки, они вскочили с мест.
— Ничего не происходило? — обратилась Гарвут к одному из десантников.
— Нет, — ответил только что с аппетитом обедавший консервами человек, — в последнее время все было тихо, и даже в дверь никто не долбился. Устала, наверное.
Хелстром быстро снял шлем и, аккуратно положив его на защищающий пулемет металлический ящик, начал снимать с брони тяжелое оружие.
— Держите ее, как зверя в клетке, — ворчал он, кладя рядом со шлемом штурмовую винтовку. — Не слишком ли много чести?
Наблюдая за ним, Гарвут заметно нервничала. Учащенно дыша, она сильно хмурилась и все сильнее сжимала рукоять своего пистолета.
— Хелстром, — вдруг застонала она, — я тебя очень прошу, не перестарайся. Сейну она нужна живой, а я знаю, что ты не склонен к диалогам. Прежде чем начать палить, постарайся хотя бы поговорить.
Саларианец посмотрел на азари с видом наигранного удивления.
— Ага, — улыбнулся он, — раз вы такие умные, что ж сами не попытались ее взять?
— Думаешь, я боюсь? — сделала оскорбленный вид азари. — Это вот эти чудики скорее прыгнут в гнездо к молотильщику, чем воочию встретятся с Арией. Но в тебе-то уверен сам Сейн. Только не перестарайся.
Сняв с себя всю тяжелую часть брони и сбросив все крупное оружие, Хелстром остался только в легком каркасе и с компактным пистолетом-пулеметом. Подняв глаза на суетящуюся Гарвут, он ехидно улыбнулся.
— Слушай, а пойдем со мной, — совершенно неожиданно предложил он.
— Что? Да ты что! А кто будет информировать Сейна?
— Вот он, — Хелстром небрежно указал на одного из десантников.
— Чакки? Да он читать не умеет.
— А для этого не надо уметь читать. Он ведь рацией пользоваться умеет.
Лицо азари заметно побледнело. Нервная гримаса сменилась изумлением, которое вот-вот готово было перейти в искренний ужас. Взглянув на это, Хелстром протяжно засмеялся.
— Да не волнуйся ты, — он хлопнул ее по плечу, — я все сделаю сам. Только смотри, когда я подам сигнал, сразу вводи в зал бойцов.
Он чувствовал себя так, будто готовится войти в клетку к опасному зверю. Инженеры «Затмения» быстро открыли дверь и с невероятной спешкой заперли ее вновь, когда Хелстром оказался в просторном зале VIP-уровня. Ему уже доводилось бывать здесь по долгу службы, и теперь он с трудом узнавал этот огромный танцпол, эту изящную барную стойку, эти высокие шесты, где когда-то очень давно танцевали красавицы-азари. Обеими руками сжимая теплую рукоять пистолета-пулемета, саларианец аккуратно продвигался в сторону лестницы, ведущей к личному кабинету Арии, постоянно оглядываясь по сторонам. Несмотря на всю дикость обстановки, он с удивлением замечал, что вокруг мало что изменилось, только повсюду были разбросаны упаковки из-под пайков, которые десантники кидали в зал, чтобы королева пиратов не дай бог не умерла с голоду. Натренированный взгляд опытного бойца цеплялся ка каждую деталь экзотичного интерьера, поскольку Хелстром справедливо полагал, что даже самая незначительная вещь может оказать ощутимую пользу в дальнейшем.
— Ты кто такой?
Глухой голос азари пронзил тишину, мгновенно рассеяв ощущение пустоты. Хелстром быстро повернулся в сторону источника звука и наконец увидел ее. Ария Т’Лоак — королева пиратов Омеги, хозяйка систем Термина, одна из самых влиятельных азари Галактики стояла в небольшом выступе в верхней части боковой стены, где раньше танцевали выходцы с Тессии. Широко расставив ноги и держась одной рукой за шест, она выглядела впечатляюще; падающая от стены тень практически полностью закрывала ее лицо, что только придавало виду грозности. Впрочем, Хелстром прекрасно понимал назначение этой театральности, поэтому нисколько не смутился.
— Ну наконец-то, — как бы с облегчением выдохнул саларианец, — а я уж тебя обыскался. А ты что так высоко забралась? Наверное, спускаться надо будет долго.
— Я повторяю свой вопрос: кто ты такой?
Хелстром наигранно вздохнул.
— Да пожалуйста, ты только не нервничай. Я Бизи.
— Бизи?
— Да, Бизи.
— Зачем ты пришел сюда, Бизи?
— Как зачем? — удивился Хелстром. — Я пришел забрать тебя отсюда. Ты же не собиралась всю жизнь сидеть в этом темном зале на холодных пайках и обычной воде; представляю, как ты страдаешь без эласа. У меня к тебе предложение от Сейна: сейчас ты сворачиваешь свои делишки по всей Галактике, признаешь Сейна полноправным хозяином станции и взамен можешь спокойно жить в той каморке, где раньше сидел…
Звонкий смех прервал речь Хелстрома и раскатистым эхом разнесся по всем углам зала. Ария даже не дала саларианцу договорить, закатившись беспорядочной истерикой. Чем дольше это продолжалось, тем более он понимал, что с этим созданием договориться не получится. Хотя он предугадывал это с самого начала.
— Почему Сейн сам не пришел? — спросила Ария после представления.
— Потому что его голова имеет многоцелевое значение. Подумай сама: зачем приходить лично к озлобленной азари, если есть пять тысяч ребят, способных ее утихомирить?
Хелстром видел, как Ария склонила голову, медленно покачав ею по сторонам.
— Какие вы все жалкие, — тихо заговорила она. — Ваш лидер отказывается встретиться со мной лицом к лицу, а его пять тысяч громил стоят там, снаружи, и дрожат от одного моего имени. Я Ария Т’Лоак, я королева пиратов, я двести лет держала всех под своим контролем и не позволю какому-то сброду врываться сюда и устанавливать свои порядки. Посмотри на себя, карлик…
— Стоп, стоп, стоп, — подняв руки вверх, перебил саларианец. — Давай не будем касаться особенностей каждой расы. Знаешь, я вообще половой шовинист и поэтому тоже могу говорить разные неприятные и, что уж там лукавить, не всегда справедливые вещи. А у нас ведь с тобой интеллигентный разговор. Поэтому во избежание недоразумений я предлагаю вести себя несколько тактичнее, ладно?
Ария на секунду замолчала. Хелстром не мог этого видеть, но она улыбалась.
— Ты боишься, — все тем же злачным тоном бросила она.
— Я? Не-ет. Вернее, да, но не за себя. Я о тебе беспокоюсь, чудо, ведь я-то всего лишь парламентер. Там за дверью стоит дюжина хорошо вооруженных десантников, которые, если со мной что-нибудь случится, ворвутся сюда и перестреляют всех. Кстати, а где твои советники?
— Я их убила.
— Как? Всех?
— Конечно. Среди них были предатели, — вдруг Ария отпустила шест и начала расхаживать по площадке. — Знаешь, я думала, что у меня паранойя, я везде видела предательство и обман, поэтому не доверяла почти никому. Только узкий круг советников знал обо всех моих планах, и вот результат. Проклятье, а я ведь действительно считала, что с Сейном мне будет проще, чем с психопаткой Сейдерис. Этот маленький мерзавчик наверняка начал осуществлять свои планы задолго до того, как реально пришел к контролю над «Затмением», а мне постоянно говорили, что у «желтых» все по-прежнему, что никакого серьезного усиления нет. Меня постоянно обманывали. Это будет мне уроком. В следующий раз я сама буду отслеживать все дела, и никто больше не воткнет мне нож в спину.
— Ну хватит уже нести чушь, — не выдержал Хелстром. — Если ты сейчас не прекратишь, то тебе воткнут нож в грудь, а не в спину. Сейн дает тебе шанс спокойно дожить свой век и умереть своей смертью. Я очень советую прислушаться к инстинкту самосохранения и…
— Заткнись! — закричала Ария. — Ты, мелочь, думаешь, что можешь превратить меня в трофей, но из этого ничего не выйдет. Я очень скоро вернусь…
— Да никуда ты не вернешься, тупое создание! — закричал в ответ саларианец. — Сейн — это не Петровский, он не будет с тобой договариваться, он тебя просто убьет. Ты зря всех считаешь идиотами, когда ты прилетела на Цитадель, все все прекрасно видели. Думаешь, тебе помогут? Не-ет! Все решено там, — он ткнул пальцем вверх. — Тебя уже слили, красавица…
А дальше Хелстром видел только взмах руки и почувствовал, как его поднимает в воздух и бросает в другую часть зала что-то невидимое; разговор был окончен. Саларианец успел сгруппироваться и максимально смягчить удар о паркетный пол. Как только он почувствовал, что лежит на твердой поверхности, тут же бросился к ближайшему укрытию, спрятавшись за барной стойкой. Это было очень вовремя, Ария уже достала пистолет.
— Я убью тебя, Бизи! — крикнула она. — Потом буду убивать каждого, кто войдет в этот зал, пока здесь не появится Сейн. А потом я убью его и возглавлю «Затмение». Я верну станцию себе и буду управлять ею вечно.
— Да ну?! А если после моей смерти они пустят сюда газ?
В ответ о барную стойку ударились три стула, которые, звонко отрикошетив от металлического покрытия, разлетелись в разные стороны.
«Истеричка», — подумал Хелстром, возводя свое оружие в боевое положение.
Выждав несколько секунд, он достал из-за пояса две гранаты, включив на них четырехсекундный таймер. Резким броском он выскочил из своего укрытия, четким движением руки отправив два диска в сторону Арии. Королева пиратов мгновенно оценила опасность и кинулась вниз, стремясь избежать поражения взрывом. Два громких хлопка разворотили маленькую каморку, осыпав на паркет штукатурку и обрушив большие обломки стены. Низкая высота выступа и внезапность принятого решения не позволили Арии плавно спуститься вниз с помощью биотики: создав небольшое поле, она лишь слегка смягчила падение, опустившись на ноги и по инерции повалившись вперед. Двигаясь боком и мысленно уже отыскивая новое укрытие, Хелстром вскинул пистолет-пулемет и открыл огонь по временно беззащитной королеве пиратов. Две очереди наполовину разрядили щит, однако затраченных на это пары секунд было вполне достаточно, чтобы Ария пришла в себя и сумела создать вокруг защитный барьер. Обернувшись, она пронзительно посмотрела саларианцу в глаза. Ох, если бы в потемках Хелстром мог рассмотреть этот взгляд, то он увидел бы только одно — неимоверной силы злобу, которая уже давно вытеснила в Арии все другие чувства. Она громко закричала, направив всю мощь своей ярости в сторону противника. Огромная волна, сметающая все на своем пути, хлынула на Хелстрома, угрожая ему самыми тяжелыми увечьями. Он быстро прыгнул в сторону давно примеченного укрытия, которое представляло собой выступающую из стены лестницу — подъем в личный кабинет Арии. Спрятавшись, он мог видеть, как, столкнувшись со стеной, поле издало мощный хлопок, и на пол обрушилась пыль и плохо закрепленные предметы.
Хелстром был еще жив, что Арию никак не устраивало. Подгоняемая гневом, она за долю секунды преодолела расстояние от барной стойки до лестницы и набросилась на саларианца, стремясь при помощи биотики просто раздавить Хелстрома. Но вот это и было ее ошибкой; опытный боец нисколько не смутился столь близкому появлению своего врага и, увидев Арию прямо перед собой, сам перешел в атаку. Два коротких удара по корпусу и сильный боковой удар в челюсть заставили королеву пиратов откинуться назад. Не успела она понять, что произошло, как очередной удар обрушил ее на спину, а грудь сдавила тяжелая боль. Доля секунды, и уни-инструмент Хелстрома превратился в острый клинок, кошачий бросок — и саларианец уже готов завершить смертельную схватку победным для себя концом, но этого времени хватило Арии, чтобы успеть вытянуть руку и направить всю оставшуюся мощь на бросок. Королева пиратов носила свое имя не зря.
Хелстрома вновь подбросило в воздух, но на сей раз силы удара было недостаточно, чтобы лишить его равновесия и причинить хоть сколько-нибудь значительный урон. Тем не менее он оказался в той части зала, где не было никакого укрытия и ни малейшей возможности вновь приблизиться на расстояние рукопашной схватки — положение заведомо проигрышное. Ария уже стояла на ногах, когда он поднял голову и, достав оружие, начал стрелять. Теперь он четко видел ее лицо — окровавленное, самоуверенное и невыразимо злое. Левая бровь была рассечена, нос сломан, а на губы и подбородок темно-синей струей стекала густая кровь. Увидев это зрелище, Хелстром вдруг сразу понял, почему эту азари боялась вся Галактика, однако сейчас ему бояться было нельзя.
Все так же двигаясь боком, Хелстром уже полностью разрядил первый термозаряд. Секунда, и уже второе охлаждающее устройство вставлено в оружие, возобновляя точный огонь. Защищаясь от стрельбы, Ария вновь создала вокруг себя поле, только сейчас оно было куда сильнее, поскольку на сей раз она поднимала в воздух все окружающие предметы. Упавшие стулья, обломки стены, разбившиеся доски паркета, бутылки из бара — все это беспорядочно кружилось вокруг Арии. Действие было во многом театральным и даже совершенно лишним, но иначе королева пиратов уже не могла — чрезмерная падкость на внешние эффекты уже давно стала частью ее натуры. Каждый выстрел отнимал у Арии силы, все более и более ослабляя ее, каждая секунда играла на Хелстрома, и это понимали оба противника. Королева пиратов собирала последние силы для решающей атаки, и поскольку саларианцу было более негде укрыться, этот ход должен был стать для него смертельным. Действовать надо было быстро, и, оценив ситуацию, Хелстром положил левую руку на заднюю часть пояса, где находилась последняя граната, продолжая вести огонь другой рукой. Пистолет-пулемет беспорядочно запрыгал, поддаваясь силам отдачи, которые не мог компенсировать даже автоприцел; точность стрельбы упала многократно, но сейчас она была уже не важна. Не снимая гранату, он ввел ее в боевое положение и стал сосредоточенно считать время:
«Один, два, три…»
Саларианец резко выбросил диск в сторону азари, и еще через секунду он завис в поле. Ария толком не успела понять, что случилось, как мощнейший взрыв отбросил ее в сторону, некрасиво повергнув на пол.
Поле исчезло мгновенно. На паркет со звоном и лязгом обрушились недавно высоко кружившие предметы, в воздухе повис глухой стон, который вскоре провалился в пустоту так же внезапно, как и появился. Хелстром тяжело вздохнул. Аккуратно шагая, он осторожно подошел к неподвижно лежащему телу, все еще опасаясь какой-нибудь мистической силы. Ария лежала на груди таким образом, что ее правая рука была некрасиво подвернута под корпус. Саларианец медленно перевернул ее на спину и тут успокоился окончательно. Вся правая часть тела азари была обезображена: одежда все еще дымилась, обугленная кожа шипела и источала мерзкий запах, правого уха, как и половины отростков, не было, а рука практически полностью потеряла всякие знакомые очертания. Низвергнутая королева пиратов все еще хрипела, но хрип этот был уже предсмертным.
Хелстром поднял с паркета разбитый стул и, поставив его рядом с телом, тяжело опустился на оборванные подушки. Только сейчас он начал чувствовать, что все его тело сильно ноет от ушибов и ударов, особенно сильно болела левая рука, судя по всему, был вывих. Он непроизвольно улыбнулся: подумать только, но именно этой рукой он только что совершил точнейший бросок.
— Хелстром, прием, — раздался в рации голос Гарвут, — ты слышишь меня? Почему все тихо? Ты жив?
Хелстром поморщился и сильно растер себе руками лицо. Ему такими жалкими показалась сейчас и Гарвут, и вся ее затея, и вообще, все дела, что происходят за пределами этого зала, что отвечать совсем не хотелось. Тем не менее он все-таки поднес руку к правому уху и включил обратную связь.
— Все готово, — гробовым тоном отозвался он, — можете входить.
Еще несколько секунд он слушал тишину, только изредка прерываемую глухим хрипом, но вот лязгнули раздвижные двери, и совершенно неконтролируемой толпой в зал ворвалось с десяток органиков, мгновенно обступив Хелстрома и тело поверженной азари. Они с изумлением смотрели на умирающее божество, не в состоянии поверить собственным глазам, никто из них даже не проронил ни слова, все молчали. Молчали и не верили.
— Ну не-ет! — взревела пробившаяся сквозь толпу Гарвут. — Этого просто не может быть! Ну зачем ты ее убил? О, Богиня, Сейн ведь за такое меня саму навсегда запрет на станции.
Пребывая в состоянии между истерикой и бешенством, она совершенно не знала и не понимала, что ей сейчас делать. Учащенно дыша, она, в конце концов, обернулась к десантникам, истошно завопив на них:
— Ну что встали?! Живо на позиции, пока нас всех тут не вырезали! Боб, — решительно одернула она одного человека, — осмотри ее.
Не отрываясь от кровавого зрелища и не проронив ни слова, толпа начала расходиться. Только один врач, повинуясь приказу, подошел к еще дышащей Арии, но, даже не наклонившись к азари, быстро отшатнулся.
— Нет, это конец, — безутешно заключил он. — У нее ожоги по всему телу и сильное повреждение тканей правой руки. Нужно срочно оперировать, но здесь нет нужного оборудования.
— А где есть?! — пронзительно закричала Гарвут.
— Ближайшее место… Жоаб.
— Значит, надо немедленно везти ее на Жоаб.
— Ты спятила? — наконец не выдержал Хелстром. — До Жоаба три часа полета, а ей осталось минут пять от силы. Да и ты соображаешь, что будет, если мы просто отвезем ее в обычную больницу и положим там в палату? Хватит уже плакать, как истеричка, ничего тебе Сейн не сделает… Док, — он обратился к уже собирающемуся уходить врачу, — вправьте мне, пожалуйста, плечо, а то больно сильно ноет.
— С удовольствием, — задорно ответил человек. — Честно говоря, я думал, она тебя зашибет, а тут вон как вышло. Где научился так хорошо сбивать спесь с королев пиратов?
— Жизнь научила, — морщась от боли, ответил Хелстром.
А Гарвут бегала глазами по Арии, Хелстрому и доктору, все еще будучи во власти панического состояния.
— Ты, похоже, вообще не понимаешь, что сейчас сделал! — завопила она на саларианца. — Сейн совсем недавно интересовался ходом поединка, и я сказала, что все идет по плану. Он прислал челнок, чтобы тебя доставили к нему, когда все закончится, и будь уверен, твоя голова полетит первой. Сначала ты поплатишься за свое своеволие, когда тебя пошлют куда-нибудь на окраину Галактики, а потом уже я отправлюсь за тобой!
Хелстром только отмахнулся. Размяв плечо и поблагодарив доктора, он отправился к выходу, стараясь не обращать внимание на вопли азари.
— Да захлопнись ты, — кинул он через плечо. — А то я скажу Сейну, что это ты убила Арию, когда я выводил ее из зала. Он скорее поверит мне, чем тебе.
— Ты не посмеешь!.. Стой! Не делай этого!
Хелстром этого уже не слышал, ему было все равно. Выйдя на связь со Змеем, он разрешил отряду оставить позиции и отправиться на базу, а сам быстро надел сброшенные элементы брони и отправился к челноку. Его ждал Сейн.
***
На протяжении всего времени боев глава «Затмения» находился на борту «Голлония». Прекрасно понимая, что в военных вопросах он дилетант, Сейн решил отдать командование группировками в руки компетентных лиц, а сам тем временем наблюдал за происходящим из покоев своей уютной каюты, лишь изредка отдавая распоряжения. Он вообще не походил на остальных криминальных авторитетов: он был слишком утонченным, чистоплотным, даже немного надменным. Подобные черты, казалось бы, губительные в той среде, с лихвой компенсировались острым умом и прекрасным пониманием всей специфики систем Термина; как истинный саларианец, он старался узнать о своих врагах все, и со странным постоянством у него это получалось. Если Арию боялись за харизму и бескомпромиссную жестокость, то Сейна начинали бояться за всевидение и неотвратимость возмездия.
Путь от «Загробной жизни» до крейсера занял приблизительно сорок минут, что было очень кстати для Хелстрома, поскольку он смог немного вздремнуть. Пилот разбудил его, когда аппарат подлетал к кораблю. Вид открывающегося ангара, нескольких стоящих внутри одноместных судов и суетящихся матросов мгновенно привел утомленного саларианца в рабочее состояние, заставив его взять себя в руки и начать готовиться к нелегкой беседе. Надо сказать, что он совсем не нервничал, и единственным чувством, беспокоившим его в этот момент, было возбуждающее предчувствие скорой перемены.
Ярг Клоссис — один из ближайших помощников Сейна — уже ждал его в ангаре, когда дверь транспортного отсека открылась, и Хелстром ступил на борт «Голлония». Не тратя слов и времени на лишние любезности, помощник главы «Затмения» как-то излишне утонченно предложил Хелстрому пройти за ним в каюту Сейна.
— Я так вижу, вас выдернули прямо из клуба, — заметил Клоссис, когда они поднимались на верхнюю палубу.
— Неужели я так плохо выгляжу? — улыбнулся в ответ Хелстром.
— Да, вид у вас совсем не изысканный.
— Просто я старею. Раньше у меня намного лучше получалось драться. Наверное, скоро надо будет уходить на покой.
— Неужели? — удивился Клоссис. — А я думаю, что в ближайшем будущем на покой вас никто не отпустит.
— Это точно.
То самое просторное помещение, где три недели назад весь преступный мир систем Термина сплотился против владычества Арии, не претерпел никаких изменений, лишь вид из иллюминатора свидетельствовал о том, что поменялась сама окружающая действительность. Клоссис оставил Хелстрома у входа, сказав лишь, что господин Рилвин его ждет, и нет никакой причины, чтобы задерживаться. Хелстром все это прекрасно понимал, потому смело вошел внутрь, готовый к любой неприятной неожиданности.
— Ну наконец-то, — обрадовался глава «Затмения», увидев подчиненного. — Почему так долго?
— Долго возились на вылете из станции. Сейн, тебе надо приструнить Воска, его «Синие светила» опять очень сильно наглеют. Если ты будешь терпеть это дальше, то все наши труды за последние пять лет сойдут на нет.
— Да не волнуйся ты, — отмахнулся глава «Затмения», — у меня найдется управа и на Воска, и на Шиска, и на прочих «видных бизнесменов». Теперь у меня куда больше возможностей, чем пять лет назад, когда мы только начинали. Кстати, ты ведь присоединился к нам только в ноябре, так что особо не гордись… Ну, что ты стоишь, садись на диван. Выпить хочешь?
— Спасибо, только воды. Очень хочется пить. Ты смотри, я ведь тебе диван запачкаю.
— Ничего, садись.
Сейн поставил на журнальный столик перед диваном хрустальный стакан с водой, а сам сел рядом с бойцом. Дождавшись, пока Хелстром утолит жажду, он задал короткий, но очень значимый вопрос:
— Убил?
Подняв на начальника уставшие глаза, Хелстром грустно улыбнулся.
— Убил, — ответил он.
— Отлично, — выдохнул глава «Затмения». — Теперь точно все кончено.
— Даже так? Значит, вы ликвидировали группировку Харшика?
— Да, — торжественно произнес Сейн. — Шон вместе с кроганами Шиска взял его в кольцо сегодня утром, а за десять минут до твоего прихода он согласился сдаться. Сегодня вечером я прикажу передать на Сур’Кеш, что «Фортуна» успешно завершена. Готовь дырочки под ордена, тебя вместе с твоими парнями отправляют домой. Жаль тех двоих солдат, но тут ты сам виноват: приказа лезть в ту мясорубку не было. Я обставлю все так, будто выгнал тебя за невыполнение приказа, скажу, что ты настоял на своей возможности самому взять Арию, хотя все предлагали обезвредить ее с помощью газа. Гарвут я помилую и возвышу: такая верность, как у нее, сейчас пригодится. Я все продумал.
Ощущения Хелстрома не подвели, перемены действительно произошли. После двух месяцев упорной работы в системах Термина он наконец-то мог вернуться на Сур’Кеш, хотя бы недельку, но все же побыть дома. Странно, но он поймал себя на мысли, что эта новость взволновала его гораздо меньше, чем того стоило ожидать. Если раньше по завершении какого-либо задания он практически всегда искренне радовался успеху, то теперь некий оттенок грусти сковывал его ликование, заставляя скорее печально размышлять, чем торжествовать. Это был возраст.
— А что ты? — спросил он Сейна после минутного молчания.
— А что я? Я останусь здесь и буду приглядывать за этой станцией, чтобы никакая очередная танцовщица не начала устраивать беспредел. Нет, мой друг, я здесь навсегда, «слава на поле боя — не наш путь, наш удел — секретность». Мы свернули шею гадюке, которая сидела в «Загробной жизни» двести лет, это огромное достижение, однако самое главное начинается только сейчас… Собственно, пора приступать к тому, ради чего все и задумывалось.
— И что будешь делать?
— Для начала перенесу свою резиденцию с борта корабля в район «Затмения», потом переделю Омегу, а ко всей остальной информации, — Сейн улыбнулся, — у тебя нет допуска.
— Ха, а ты молодец. Только смотри, не зарывайся.
— Да не волнуйся ты, — засмеялся глава «Затмения», — я в первую очередь подданный ее величества, а потом уже все остальное. Да и Бэлин в случае помутнения моего рассудка может быстро меня приструнить, у этого хитреца всегда есть пара козырей в рукаве, не зря же он так изящно подсидел Лорриса. Я представляю, какая тогда была борьба внутри ведомства.
Хелстром слушал Сейна, и ему все более и более становились непонятны побуждения этого саларианца. Он испытывал по отношению к нему какие-то смешанные чувства, которые можно было бы охарактеризовать как смесь непонимания, восхищения и даже жалости. Хелстром прекрасно понимал всю трагедию положения Сейна, поскольку этот полковник (впрочем, уже генерал) приносил себя в жертву во имя общей цели. Сам Хелстром, хоть и носил псевдоним, знал, что постоянно бегать со штурмовой винтовкой он не будет и уже скоро уйдет на покой, поселится на каком-нибудь острове и на довольно внушительную пенсию ветерана спецназа ГОР будет безбедно жить под своим собственным именем. Для Сейна это была непозволительная роскошь, он был обречен до конца жизни носить маску, каждую секунду балансируя между двумя силами, чтобы избежать провала. Он прекрасно знал это, когда пять лет назад соглашался на ключевую роль в «Фортуне», когда улетал в системы Термина и когда вступал в ряды «Затмения». Впрочем, по его мнению, иногда во имя блага народа можно пожертвовать счастьем одного саларианца.
Самые разные мысли терзали сознание Хелстрома, когда он навсегда покидал каюту Сейна. Он вспоминал и заново обдумывал каждую минуту, проведенную в системах Термина, когда вновь садился в челнок и вылетал на Омегу. Его состояние было крайне мрачным не только потому, что он отыгрывал роль, но и потому, что он испытывал совершенно необъяснимую грусть, причиной которой во многом могла быть и физическая усталость. Только когда спустя немалое время он вновь зашел в определенную для него казарму и увидел своих смеющихся бойцов, он вдруг наконец-то ощутил ту немного тоскливую и потому великую радость. Он летел домой.
Отредактировано: Alzhbeta.
Комментарии (8)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход
Зато "ненужные" элементы отсеиваются)