Золотая заря. II. Когда грядёт рассвет…

Солнце почти скрылось за горизонтом, и вся планета покрылась сияющей неоновой паутиной. Стоило лишь один раз поддаться искушению — и ты либо улетишь из Нос-Астра с навечно разбитым сердцем, либо сдашься и останешься здесь навсегда. Это равносильно долгосрочному смертному приговору. Саларианец? Тридцать лет! Человек? Пожалуй, сотню. Ты станешь жалким офисным клерком или портовым инженером, одним из миллионов пчёл, что каждый выходной целыми роями аэрокаров стремятся занять места в любимых заведениях, чтобы под плавную музыку и стаканчик чего-нибудь любимого поглазеть на выступление любимой азари-танцовщицы. Потом эти пчёлки, слегка невменяемые, но до слюней умиротворённые, расползаются по сотам, чтобы уснуть под ворчание жены (которая, вполне возможно, в то же время вспоминала молодость в соседнем заведении), а наутро, когда ненавистное светило выжигает последние остатки мечты бликом с серебристой вершины соседнего небоскрёба, рабочая неделя начинается снова. Уже не одно и не два поколения безымянных тружеников променяли всю остальную Галактику на неоновую паутину и приторную азарийскую мечту, оставив после себя лишь пару голограмм с туповатой довольной ухмылкой и пару дочерей, которые, давно забыв скорбь, отрываются на одних и тех же танцполах вместе с вдовами и матерями.

Однако улей был далеко не так спокоен, как могло показаться. Вот и сейчас едва загоревшимися звёздами перемигивались красные и синие огоньки полицейских мигалок, а к свисту гуляющего на высоте ветра прибавился вой сирен. Произошло ограбление. На площадке под сиреневым небом творился сущий хаос: безвкусные костюмы официальной полиции с вечно начищенными значками перемешались с матово чёрными комбинезонами банковских наёмников, продолжающих получать нагоняй по радио. Представители организаций косо посматривали друг на друга, и было вообще непонятно, как они до сих пор не устроили ещё одну перестрелку — за вещественные доказательства.

Вход в здание преграждала мерцающая гололента, за границей которой суета резко усиливалась. Кто-то изучал оплавленные дыры в стенах, кто-то собирал серые рассыпающиеся термозаряды в пакетики, кто-то пытался найти отпечатки, кто-то с умным видом прохаживался взад-вперёд. Только пара копов — азари и турианец — просто стояли рядом с трупом в луже крови и весело болтали, попивая кофе.

Тихие разговоры и некоторые другие не слишком понятные звуки внутри банка прервало отчётливое и довольно-таки громкое цоканье чьих-то каблуков. Большинство тех, кто находился внутри, оглянулись на источник звука и увидели, что им были высокие чёрные сапоги стройной и невысокой азари с пурпурным цветом кожи, одетой в красно-чёрный комбинезон с весьма глубоким декольте.

— Вот это сись… эээ… — не в состоянии договорить, тот самый турианец, стоящий у входа, запнулся и пролил на себя и на труп кофе, поймав на себе строгий, способный пробить стены взгляд этой с виду очаровательной и прекрасной особы с почти идеальными формами. — Я тебе никогда этого не говорил, Монрэнэ? — быстро повернулся он к своей собеседнице, а по совместительству коллеге по цеху. — У тебя красивая грудь!

Азари лишь рассмеялась, поправив значок полицейского и проводив взглядом объект, в чью сторону пялился турианец.

— Да пошёл ты, кретин. Вам, турианцам, лишь бы сиськи побольше, а остальное мало волнует. Разве это не так, Велиик?

Турианец стал вытирать со своей куртки пролитый турианский кофе отвратительного блевотно-зелёного цвета и улыбнулся в ответ.

— Ну, зато у тебя задница ничего так, симпатичная. Ладно, мне нужно за новой порцией, — ловко избежав праведного гнева, который непременно должен был последовать за этими словами, турианец, глядя вслед прошедшей мимо азари в вызывающем комбинезоне и провокационных сапогах, пошёл в сторону кофе-машины банка.

А та таинственная особа тем временем не спеша, словно на какой-то прогулке шла в сторону лестницы, которая вела к хранилищу. Все, кто к ней подходил, сразу же удовлетворённо отходили прочь, завидев в её руках интересные документы и ордер, позволяющие здесь находиться без каких-либо препятствий. Продолжая цокать каблуками и идти, она, лениво размяв плечи, наконец достигла лестницы и вступила на первые ступеньки, пошагав по ним прямиком вниз к ограбленному хранилищу.

— Юстициар К'Аменская? — мило, одновременно выходя из хранилища, поинтересовалась азари-офицер полиции, насколько можно было судить по её значку и форме. — Мне и ещё паре человек доложили о том, что вы здесь окажетесь.

К'Аменская спустилась с последней ступеньки и встала прямиком перед открытой дверью хранилища, при этом неодобрительно нахмурив своё милое личико. Недавно случившееся, очевидно, ей очень не нравилось, и она была недовольна.

— Чем могу помочь? — вежливо спросила всё та же офицер полиции.

— Тем, — наконец открыла рот К'Аменская, — что уберёшься с моей дороги и не будешь мне надоедать, когда я стану осматривать хранилище на предмет очень ценной и нужной ордену юстициаров вещи. Лучше даже не заходите за мной следом. И да, можете звать меня просто Алия.

Грубо толкнув рукой стоящую впереди соплеменницу, К'Аменская вошла в хранилище. Офицер полиции брезгливо отряхнула и поправила форму после такого действия со стороны юстициара и направилась к лестнице, однако перед тем, как вступить на неё, повернулась назад и с легкой ухмылкой на лице произнесла:

— Сучка.

Не слышавшая этих слов юстициар Алия К'Аменская медленно бродила по банковскому хранилищу и вертела головой во все стороны, внимательно осматривая номера взломанных ячеек, один из которых — номер шестьсот шестьдесят шесть — нужен был ей. Пройдя пятую сотню, она вышла на шестую и вскоре на шестой десяток, отыскав там обворожительную цифру, расположившуюся на выломанной дверце. Сердце К'Аменской замерло, и она судорожно приоткрыла эту самую выломанную дверцу, чтобы заглянуть внутрь. Внутри оказалось пусто. Осознание того, что ячейка пуста, пришло ей не сразу, но после того, как это случилось, полицейские наверху могли слышать нечто похожее на отборный азарийский мат. Вскоре юстициар поднялась обратно. Милое лицо её было искажено непередаваемым гневом, уни-инструмент был настроен на межпланетную передачу, а неожиданно сильный голос волнами гулял по залу.

— Один из этих кусков варренского дерьма ещё жив? Всего-то недостаёт пары органов и нескольких лишних дырок? Херня, как-то раз пришлось говорить с ханаром, потерявшим все щупальца. Что? Да, уже еду. Надеюсь, у него нет аллергии на экстремальную перанальную редефекацию? [далее вырезано]

Коп-турианец у выхода опять пролил на себя и на труп половину новой чашки с кофе.

— Ты слышала? Она так и сказала: засуну в [вырезано ЦК Турианской Иерархии], проверну и [вырезано], а потом ещё обратно вытащу!


На окнах центральной медицинской башни Нос-Астра, несмотря на ранний час, уже поигрывали солнечные зайчики. В мегаполис после долгой и весёлой ночи нагрянул отрезвляющий рассвет и начал медленно, но верно устанавливать свои порядки. Фонари гасли, аэротрассы ещё были пусты, что неудивительно — сейчас только раннее утро; волна гуманоидов, летящих на работу, должна ударить несколько позднее. Это также означало, что в больнице должно быть минимум персонала…

Двери главного входа резко разъехались в сторону, и Алия К'Аменская комком ярости ворвалась внутрь. Диспетчер в приёмной с удивлением посмотрела на её странное, жутко безобразное в гневе лицо и нервно сглотнула, кое-как вымолвив при её приближении:

— Че… че… чем могу помочь?

— Мне нужен номер палаты Декстера Джеттерса. Быстро!

— Секунду, — диспетчер уставилась в экран стоящего перед собой терминала и стала быстро что-то набивать на его клавиатуре. — Эм… Декстер Джеттерс находится в реанимации в крайне тяжёлом состоянии, и я крайне не советую…

— Я юстициар, а также двоюродная бабушка этого несчастного идиота, и пока я не узнаю, кто сделал нехорошо моему дорогому внучку, я не успокоюсь, — казалось, что Алия сейчас взорвётся, забрызгав при этом диспетчера своими внутренностями.

— Палата… один четыре ноль восемь, мисс, — диспетчер ещё раз сглотнула и трясущейся рукой показала в сторону коридора, который находился справа от её места, — это второй этаж.

— Благодарю, — чересчур наигранно улыбнувшись, юстициар отправилась в указанную сторону и вскоре вышла к лестнице на второй этаж.

Оказавшись на десятом этаже, она быстро нашла палату № 1408 и дерзко туда вломилась. Подключенный к разным приборам Декстер Джеттерс медленно и с трудом повернул голову ко входу. То, что он увидел, его никак не огорчило и не обрадовало — ему было всё равно, кто это такая. Его взгляд ещё пару секунд задержался на груди Алии и, довольно ухмыльнувшись, он уставился обратно в стену.

— Декстер Джеттерс?

Пациент промолчал, и юстициар плавно закрыла за собой дверь.

— Где записи, которые вы украли из банка накануне?

— Чего? Какие к чёрту записи, подруга? Может, когда всё закончится, уже я… поставлю катетер, а? — вчерашний бандит был обколот, явно не понимал, в чём дело, да и вообще, после того, как он побывал на грани смерти, ему было всё равно.

— Я не буду дважды повторять, ничтожество.

— Чё?

Азари хрустнула костяшками и подошла к кровати Джеттерса вплотную со стороны двери, встав лицом к окну.

— Не валяй дурака.

Биотический заряд ударил в кровать, и она перевернулась набок. Декстер Джеттерс упал с неё, сильно ударившись о поверхность пола. Провода и контакты рассыпались по полу, сопровождаемые недоумённым стоном больного, лишённого покоя, обезболивания и относительно счастливых пятнадцати лет азарийской тюрьмы.

— Кх-х-хх, ч-чего тебе надо? — выдавил из себя бедняга Декстер.

Юстициар обошла кровать и каблуком надавила куда-то между ног бандита. Последний издал на редкость пронзительный для реаниматика крик, который слышал весь этаж. Впрочем, в больнице знали, что творится что-то неладное, уже после того, как Алия повыдёргивала из жалкого куска розового мяса все эти трубочки и проводки.

— Где записи? — холодный голос Алии разрезал всхлипывания после крика.

— Не знаю. Не знаю. Не знаю. Вам нужен Рэй!

— Рэй? Кто этот Рэй? — юстициар приподняла окровавленный каблук и снова занесла его над пахом мужчины, сразу дав понять, что будет в случае молчания.

Дверь палаты отворилась, пропуская примчавшихся исполнять свой долг медсестёр. Они успели примерно осознать происходящее, их глаза уже округлялись от удивления и ужаса, а рты готовились произнести одно из этих «это же больной!», когда гудящий биотический заряд отправил их в противоположную стенку коридора.

— Не… не надо! Это наш главарь, это он захотел ограбить этот грёбаный банк со своей шлюшкой Ланой! Это он подставил всех из нас! С него спрашивайте всё, что вам надо! [заметка, уровень доступа — иридий: люди после удара боевым каблуком четвёртой модели в район паха становятся сговорчивее]

— Хорошо. Где я его могу найти?

Декстер Джеттерс замолчал. Ответ на этот вопрос ему был неизвестен, однако К'Аменскую это мало волновало. Ей надоело слушать тишину, и с помощью биотики она подняла бедного пациента больницы в воздух, вызвав его удивление.

— Ка… какого хрена? — прохрипел Джеттерс, смешно пытаясь удержать слабеющими волосатыми руками просторные больничные штаны.

— Такого, — Алия К'Аменская с силой отправила его в стену позади себя. Удар был такой, что на идеально белой стенке остались следы крови. Уже обессиливший от издевательств Декстер снова оказался на полу и, судорожно перебирая руками, стал ползти к выходу. Одна из медсестёр пришла в себя, но не до конца и, увидев ползущего к ней изувеченного бандита, издала леденящий душу вопль. К несчастью, надолго её моральных сил не хватило, и она вновь отключилась.

— Ты куда собрался, Джеттерс? — юстициар вновь воспользовалась биотикой и запустила мужчину, запачканного собственной кровью, в окно. Каково было её удивление, когда оно не разбилось, а только приобрело кучу трещин. Мужчина сплюнул на пол сгусток крови изо рта и стал что-то бормотать про пощаду и тридцать три заповеди милосердия Богини.

— Хм, тебе повезло. Пощады? Ну, так заслужи её!

— Я… действительно… не… знаю, где искать… Рэя…

Последние слова Декстера оказались для него же роковыми. Палату наполнил звук разбитого стекла и ужасного, заставляющего кровь стынуть в жилах мужского вопля. Алия, выбросив мужчину из окна, подошла к нему, выглянула наружу и с отвращением сморщилась, увидев, как вылетевшее из него тело Джеттерса проломило крышу кареты скорой помощи, заставив сработать сигнализацию. Как это всегда бывает, не прошло и секунды, а уже образовалась толпа зевак.

— Если быть милосердной, сегодняшние «Новости» будут неинтересными…