Неправильный батарианец. Часть IV. Глава I


Жанры: POV/Экшен;
Персонажи: ОС, Гаррус Вакариан
Автор: Scavenger
Аннотация: «Каждый удар в спину имеет своё лицо» - Леонид Сухоруков



— Тетрадайзина бы хватило, — донеслось сквозь непроходящий гул, словно у меня в голове челнок бесконечно долго прогревал свои двигатели.
— А я его прикладом, — задумчиво добавил второй, женский голос. — С другой стороны, не под ручку же его поднимать?
— Сходили ребятки, блин, за халявным грузом, — хохотнул третий.
Я медленно разлепил глаза. Сначала нижние, затем верхние.
Надо мной нависала грузная фигура человека. Он с любопытством пялил на меня глаза, изучающе нахмурив две полоски черных волос над веками. Чуть позади, восседая на ящиках, расположились две азари. На коленях удобно устроились дробовики. Стволами на меня.
— О, очнулся, — констатировал человек. Он оказался самым разговорчивым. Как и всегда. Много лишних слов, а это утомляет.
Одна из азари — принадлежность всей троицы к подразделению «Затмения» не вызывала сомнений — спрыгнула и направилась к двери камеры, напоминающей трюмную подсобку корабля, бросив через плечо:
— Позову лейтенанта. Комлинк барахлит.
— Готовься, четырехглазик, — ласково посоветовал наемник. — Сейчас придет лейтенант и все, — он выразительно провел пальцем по горлу. — «И никто не узнает, где могилка твоя», — напел он и бодро расхохотался.
Я не отвечал и не смотрел на него. Опыт службы в СГВ и всевозможных тренировок подтверждал правдивость утверждения о том, что прямой взгляд вызывает агрессию. А чрезмерная веселость может в одно мгновение обернуться злобой и ненавистью.

Я был пленным, причем без всяких надежд на соблюдение конвенций Цитадели — хотя бы по той простой причине, что я был батарианцем, представителем расы, которая на все эти соглашения и договоры плевать хотела. Да и злобы этот человек не вызывал. Как можно злиться на винтик машины, схватившей тебя за зад?
От взгляда не укрылась хмурое выражение лица азари. Кажется, ей все это не нравилось, и жизнерадостности своего товарища она не разделяла. Обладательница дробовика открыла было рот, дабы одернуть человека, но не успела. Дверь за ее спиной свистнула и распахнулась. Вошел...

Вошел он.

Я не поверил своим глазам. Не может быть. Этого просто не может быть. Из мертвых не воскресают!
— Вышли, — бросил живой покойник. Через секунду в камере остались только мы вдвоем.
Я начал приподниматься на локте, не сводя глаз со скуластого, с заостренными и угловатыми чертами, лица. Почти зажившая, но все еще побаливающая нога позволяла лишь полулежать, опираясь спиной на ящик.
— Я вижу, ты меня узнал, — проскрипел саларианец. — Спешу тебя огорчить: я — не он.
— Кто? — выдавил из себя я. Просто, чтобы не молчать.
— Майлон, — без тени улыбки ответил наемник. — Давай, напрягай извилины, четырехглазый, у тебя должна быть хорошая память на лица, иначе на кой хрен вам четыре глаза? Ну? Новый Крит, операция по освобождению заложников, допрос моего младшего брата?..
И тогда я все понял. Ну да, верно. Координатор, мы, взрыв журналистского «летуна», штурм комнаты и допрос Майлона Странаки. Крики, отрезаемые пальцы, вспоротая кожа... не слишком приятно, но ничего смертельного. Хотя кому как.
— Ну, — процедил я. — Как... — в сухой, как воздух Тучанки, глотке запершило, я закашлялся. На колени упала фляга. Движением бедра я скинул ее на пол. Стук металла об металл. Спасибо, обойдусь без подачек. Саларианец усмехнулся.
— Как мы все это узнали?
Я кивнул.
— Очень просто. Всех участников той операции мы допросили, — произнося последнее слово, он посмотрел мне в глаза. Я понял намек и стиснул зубы. Не надо быть пророком, чтобы понять, как проходил допрос.
— Мертвы? — глухо спросил я. Собеседник утвердительно моргнул. Боэр, Мак, Вэллин, Силус... «чтоб ты сдох, ичхот*», — от всей души пожелал я. — Ну и что теперь? — спросил вслух. — Хочешь еще раз послушать, как мы из твоего братца жилы вытягивали?
Вызывающий тон и дерзкий вопрос не возымели никакого действия на саларианца. Лицо оставались все так же спокойно, лишь в глазах мелькнула и тут же погасла искорка. Но она мне не понравилась.
— Где мы? — поспешил я перевести тему.
— Ты в не том положении, чтобы задавать вопросы, — покачал головой саларианец.
— Ты не в том положении, когда мои вопросы тебе угрожают, — парировал я, ощупывая за спиной нейлоновую ленту-стяжку, какие в ходу у СБЦ. Прочная, зараза...
Наемник подумал и кивнул:
— Разумно. Мы двигаемся к Омеге. Сдам тебя на руки Джароту. Брат с тобой разберется.
— Так это все его затея? Кровная месть и так далее?
Лейтенант неопределенно повел плечами:
— На его месте я бы тебя просто пристрелил, но Джарот...

Резко взвыла сирена. Несколько секунд мы с саларианцем, онемев от неожиданности, смотрели на переливающийся красным фонарь.
Опомнившись, саларианец вскочил, неосмотрительно подставив мне спину.
— Доклад! — требовательно гаркнул лейтенант, нагнувшись к закрепленному на стене динамику.
— Прорыв третьего уровня! — зашипел незнакомый голос. — Противник захватил трюмный отсек! Численность неизвестна!
— Где они?!
— Система поискового сканирования отказала! Восстанавливаем! Через минуту будет картинка...
— Шевелитесь, — наблюдая снизу щуплую фигуру, мне показалось, что от гнева и бешенства она увеличилась в размерах. Старший брат покойного террориста совершенно обо мне забыл. — Пошевеливайтесь, мать вашу! — взревел он, выходя из себя.
— Получаем изображение! Минуту... что... точно?! — переспросили кого-то. — Лейтенант! — взорвался динамик истеричным криком. — Они направляются в вашу сторону! Четыре единицы, продвигаются по коридору! Двадцать метров!
— Всем группам — в нижний отсек! — приказал саларианец и со злостью ударил по комлинку. Лейтенант, начиная доставать пистолет, сделал шаг ко мне...
В следующую секунду его левое колено подломилось от резкого тычкового удара, а еще мгновением позже шея оказалась в захвате. Я цеплялся немеющими пальцами за выступ в стене, о который опирался спиной, левый ботинок упирался в пол, а правый коленный сгиб изо всех сил сжимал тонкую шею.
При падении лейтенант, ударившись запястьем, выпустил пистолет, который откатился в сторону и теперь, направленный стволом на нас, безмятежно наблюдал за схваткой.
Саларианец хрипел, пытаясь дотянуться до «Хищника», левая рука вцепилась в мою ногу, тщетно стараясь ослабить захват. Я зарычал сквозь стиснутые зубы, нога отдавалась пульсирующей болью, но я всеми силами держал шею, давил на нее, прижимал к себе.
С диким криком, в котором смешалось все, от злобы до отчаяния, саларианец рывком почти бросил тело вперед и, мать его, дотянулся-таки до пистолета! Ну, сейчас он одним движением пальца сбросит предохранитель и — все...

В последней отчаянной попытке я закидываю вторую ногу на грудь наемника, пытаясь помешать поднять пистолет... рожкоголовый тормозит секунду, которая спасает мне жизнь...
Дверь, ведущая из коридоров корабля в камеру, скрылась за яркой вспышкой, раздался мощный удар. Когда дым и искры испарились стараниями вентиляционной системы, в глаза бросилась дыра с рваными краями. Появились пять фигур, две из которых даже по смутным очертаниям говорили о кроганах. Значит, это не спасательная партия «Синих Светил»...
Выстрел. Саларианец взвыл, пистолет вновь оказался на полу. Кто-то шутя отбросил мою ногу, которую я уже не чувствовал, и схватил лейтенанта «Затмения» за грудки. Секундой позже его швырнуло через все помещение.
Я почувствовал неимоверное облегчение, больше психологическое, чем физическое. С плеч словно спал тяжелый груз.
Надо мной в который раз за последние двое суток появилась фигура. Угловатая, высокая, костлявая, словно собранная из разных деталей, облаченная в легкий бронекостюм без каких-либо опознавательных знаков.

Турианец. Опять.
Фигура протянула мне руку и рывком поставила на ноги. Я скривился, но промолчал, продолжая разглядывать своих спасителей.
— Как в дерьмовом боевике — спасение в последний момент, — прозвучало из уст костлявого. Я наконец разглядел его получше, когда он повернулся и свет упал под иным углом. Его челюсть дернулась в ироничной и словно бы прилипшей к лицу ухмылке. Один глаз покрыт поцарапанным визором.
— Он? — спросил один из кроганов, здоровенный парень с двумя дробовиками за спиной и пулеметом в коротких, но мощных руках.
— Он, — подтвердил обладатель визора. — Уходим, надоело мне здешнее гостеприимство. Эраш и Ворташ, впереди. Сидонис и Батлер замыкают. Двинули.
И мы «двинули». В руки сунули чей-то забрызганный кровью «Защитник», стреляющий короткими отсечками по три патрона. Кроганы Эраш и Ворташ, братья, как я понял, уж очень были похожи друг на друга, шагали впереди, методично снося редкие заслоны на нашем пути. Турианец с визором шел за ними, следом, стараясь не отставать, хромал я. Сородич командира группы, приземистый и коренастый Сидонис и смешливый, нервно усмехающийся непонятно чему человек по имени Батлер следовали в хвосте.





Отступая к точке эвакуации — доку челноков, где нас ждал транспорт —, турианец, не представляясь, рассказал, как они оказались здесь. Его повесть была краткой и емкой.
— Высадились на Лореке, наблюдали бой, в котором вашим надавали по заднице, преследовали уходящие отряды «Затмения». Использовали стелс-технологию, попали сюда, укрылись в трюме. Когда подошли к Омеге, выбрались и нашли тебя. И вот ты с нами.
— Сколько бойцов уцелело на Лореке?
Вопрос появился сам собой, прежде, чем я даже успел его осмыслить. Почему я спросил первым делом именно это? И что ожидал услышать?
Турианец покосился на меня, приклеенная ухмылка стала еще шире.
— Из командиров — турианец и человек. Мужчина и женщина. С полдюжины рядовых бойцов. Больше никто не выбрался.
Я промолчал. Хотел сплюнуть, но во рту было сухо, и лишь мерзкий привкус металла заставлял беспрестанно проводить языком по небу. Бесполезно.

Док челноков располагался прямо под нами. Будучи незнакомым с этим классом огромных транспортных кораблей, предназначенных для транспортировки крупных подразделений или бронетехники на дальние расстояния, я просто поверил словам Сидониса, мол, пространства хватит для всех. Включая две полные роты «Затмения», чей личный состав наверняка горел желанием подвесить головами вниз нарушителей спокойствия.
Вход в челночный отсек из темного трюмного тоннеля, по которому следовали мы, был открыт и я видел следы трассирующих пуль, следующие в обоих направлениях. По другую сторону от нас появилась фигура в темно-желтом бронекостюме. Идущие первыми кроганы вскинули было пулеметы, но опустили обратно, когда наемник внезапно потерял ориентацию и четкость движений. Фиолетово-бурое облако с мерцающими и искрящимися всполохами захватило его и подняло вверх. Боец «Затмения» дернулся раз, другой, и облако, уловив сопротивление пленника, сжалось. В следующую секунду наемника словно смахнуло ударом молота в нашу сторону. Он пролетел по коридору над головами и с металлическим грохотом врезался в стену. Тело медленно и неуклюже сползло на пол, и мы увидели вывернутые под неестественным углом конечности и шею. Очертаниями мертвец напоминал бескостную груду обмякшего метала.
Биотика, конечно. Смертельно опасный дар контролировать темную энергию, манипулировать законами физики, мало распространенный за пределами Тессии или особых академий. Но пользу трудно переоценить.
— Сенсат, — без всякого выражения констатировал командир-турианец, адресуя реплику мне. И спокойно развернувшись двинулся в сторону выхода к челнокам.
Мне ничего не оставалось, кроме как, посмотрев вслед, сжать зубы.
Сенсат! Конечно, я сразу понял. Одно это слово объяснило мне все, разумеется!
Подавив раздражение, я встряхнул рукой, уставшей от веса винтовки, и пригибаясь двинулся за турианцем. Недовольство — не то чувство, которое следует питать к спасителям, подсказывала логика. В принципе согласен. Но одно дело соглашаться, а другое...

Челночный док представлял собой квадратное помещение, пятьдесят на пятьдесят. Три лифта располагались по другую сторону от аппарели судна, по которым челноки загружались на борт. Именно от лифта шли наемники, безуспешно пытаясь выбить неведомо откуда взявшихся диверсантов. «Затмение» наступало по всему фронту, но всюду их встречал огонь — заградительный, подавляющий, кинжальный. Они топтались на одном месте, не решаясь штурмовать импровизированные, но неприступные баррикады из натащенных отовсюду ящиков и стальных листов — на открытой площадке уже лежал десяток тел в желтых бронекостюмах.
Мы вышли с боковой стороны, куда вела разветвленная система, необходимая для установки всевозможных систем.
Турианский командир, боком, прижимаясь к стене, приблизился к краю дверного проема. Медленно, очень медленно выглянул из-за угла.
Через секунду от туч пуль, застучавших по наружней стороне стены, у которой стоял турианец, заискрило так, словно резали раскаленный металл. Впрочем, так оно, пожалуй, и было.
— Глазастые ублюдки, — проворчал командир.
— И что теперь? — поинтересовался я. Просто, чтобы сказать что-нибудь. Надоело молчать и позволять вести себя, как арестанта в тюрьму. — Как мы побежим к челнокам под шквальным, мать его, огнем?
Турианец обернулся. На чиркающие пули он уже не обращал внимания.
— Мы не побежим, — повел он плечом.
Я прикрыл три глаза**.
— Ты побежишь.

— Будьте вы все прокляты, — от души пожелал я, надевая последний элемент желтого бронекостюма, снятого с трупа наемника. И добавил от себя еще несколько эпитетов.
Турианец, пропустив мимо ушей эпатажное заявление, надавил на круглую кнопку, расположенную поверх амуниции на груди:
— Мирин, как вы там? Держитесь?
— Подтверждаю, — быстрый говорок, раздавшийся эхом в узком помещении тоннеля, выдал саларианца. — Удалось заблокировать два резервных лифта направленным взрывом. Центральный под наблюдением снайперов. С подкреплением у «желтых» туго. Но скоро инженеры исправят. Должны поторопиться. Вечно держать не сможем.
— Вас понял. Из сектора «два» скоро выйдет наш клиент, огонь не открывать...
Турианец кратко ввел саларианца в курс дела.
А мне наконец пришел в голову закономерный вопрос.
Кто они такие?
Не «Синие светила» точно. Нет у нас саларианцев и кроганов.
«Затмение»? Без комментариев.
«Кровавая стая»? Это банда тупых кретинов, на которых окружившие меня профессионалы не похожи ничуть.
Оставалось три варианта, первый из которых — случайная банда грабителей, решившая совершить налет на наемников в надежде отхватить ценный груз — я отбросил после упоминания «клиента». Эти ребята пришли по мою душу. Еще не исчезала надежда, что турианец и его отряд подрядились на спасательную операцию по заказу Тарака и Дженты. Смешно, но за десяток опытных оперативников Тарак наверняка заплатил бы полмиллиона кредитов, а то и больше — деньги в затянувшейся войне с Архангелом представляли куда меньшую ценность, чем лишний ствол.
Третий вариант мне не нравился по одной простой причине. Если после ухода от преследования «Затмения» меня не сдадут на ближайшем блокпосту «Светил», получив в награду солидный куш, значит, приберегут для иных целей. А оными уже может оказаться все, чего возжелает фантазия этого флегматичного турианского вояки или же его начальства...

Но сначала надо выбраться отсюда. Надеюсь, безумный план не менее безумного турианца этому поспособствует.
Перестрелка, длившаяся минут десять (но казалось — несколько часов!) перешла в вялотекущую фазу. Чтобы выбить засевших диверсантов, «Затмению» требовалось перейти непосредственно к штурму укреплений на противоположной стороне доков. Без подкрепления в виде живой силы и технических специалистов подобное невозможно. Подкрепление должно быть солидным — численностью не менее взвода. Причем в данном случае это не утешительное название, как у нас, неполного пехотного отделения. А чтобы получить солидное подкрепление, требовалось починить два поврежденных лифта и одним махом перебросить поддержку. Чему мешали снайперы, расположившиеся на крышах челноков и пресекающие все попытки пошевелиться. Любой появившийся в поле зрения желтый шлем автоматически становился мишенью.
Итак, обе стороны бездействовали. Значит, следующий ход за нами.
— Готово, — хлопнул меня по плечу Ворташ. Я оглядел себя. Батарианец в трофейном бронекостюме «Затмения», снятом с мертвеца. На левом плече — логотип корпорации. На правом — лаконичное «1/C-28».
«Убедительно-то как. Воистину, не иначе сам Мауд***...»
Завершать полную сарказма мысль я не стал. Ни к чему оскорблять богов.
Турианец стоял у проема, ожидая меня. В руках устроилась «Мотыга».
— Готов?
Риторический вопрос.
— Нет, — буркнул я. Но пригнулся и, отставив ногу назад, приготовился к броску — туда, где две фигуры в темных легких бронекостюмах уже дожидались меня, готовые прикрывать огнем. Нервно облизнув верх неба, снова почувствовал холодный привкус металла.
— Внимание!
Кроганы, турианцы и человек вскинули пулеметы и штурмовые винтовки. По стене все еще чиркали, изредка рикошетя, пули. Боезапас у этих сволочей бесконечный, что ли?
— Прикрываем огнем! — рявкнул турианец и первым выставил ствол винтовки наружу.
Грохот пяти единиц автоматического оружия крупного калибра прямо над ухом заставил покачнуться и едва не упасть, но оно того стоило — ошеломленные таким шквалом огня наемники поспешили укрыться. Попытки обозначить «беспокоящий огонь» на время прекратились.
Я сорвался с места и пригибаясь, чтобы уменьшить силу сопротивления, рванул к челнокам. Боли в поврежденной ноге не чувствовалось, но это ненадолго — пока не прекратится действие обезболивающего.
На секунду противник прекратил огонь, видимо, осмысливания появление «дружественного» бронекостюма. Всего на секунду. Но и на том спасибо.
Последние спасительные метры я пробежал, когда кинетический барьер уже погас. Рикошетом дернуло плечо. Мелкокалиберная пуля чиркнула по боковой пластине и, сочтя это предвестником приближения ее куда более крупных собратьев, я нырнул вперед сайдой****, под прикрытие челнока.
Остальное оставалось делом техники. Элемент неожиданности, удар во фланг и меткая стрельба способны творить чудеса. С этим у нежданных спасателей проблем не было.
Через минуту застигнутое врасплох отделение первого взвода третьей роты двадцать восьмой тактической группы «Омега» перестало существовать.





Когда мы прибыли в район складов на нижних уровнях Омеги и я наконец исхитрился взглянуть на часы с инструментрона одного из своих конвоиров —да-да, вместе с превращением спасателей в оных сменился и мой статус — они показывали «01.87» по общегалактическому времени. Почти два часа... ночи? Едва ли, несмотря на 24-часовой стандарт Омега никогда не засыпала и потеряться во времени ничего не стоило.
Когда неказистый, но вместительный челнок — один из тех образцов, что изготовлены по подобию армейских моделей — вместо того, чтобы свернуть к базе или хотя бы ближайшим отделениям «Синих Светил», как я до конца надеялся, направился к наконечнику «хвоста Омеги», я наконец решился произнести:
— Если вы немедленно сдадите меня «Синим Светилам», я гарантирую вам денежное...
Беззлобно отвешенный подзатыльник убедил меня не говорить глупостей и вообще помалкивать. Зыркнув на начинающего экзекутора, я все же заткнулся.





Папка на кольцах упала мне на колени. Я поднял голову и уперся взглядом в неподвижное, невыразительное лицо турианца. Невозмутимо поблескивающий визор усиливал ощущение, словно передо мной стоит лишенная чувств машина.
Переоборудованный под жилые помещения заброшенный склад, помимо основного зала, имел еще и три комнатки. Чтобы попасть в любой из них, требовалось пересечь весь ангар от самого входа. На пути возможных штурмовиков встретились бы многочисленные препятствия в виде тупиковых коридоров, образованных из ящиков, и прочего хлама. За ангаром, в просторном темном переулке, укрытый самодельным тентом, стоял челнок.
Все это я разглядел, пока меня под руку вел один из кроганов. Оставив Сидониса и Ворташа с челноком, остальная часть неизвестной мне группы вошла в ангар. После чего меня без лишних церемоний оставили в комнате, обставленной более чем скромно — лежак, пустой шкафчик, стул, низенький стол.
— Открой, — произнес турианец.
— Может, сначала откроешь, кто вы такие? — парировал я.
Казалось, это просьба не произвела на него никакого впечатления, как если бы незнакомый прохожий на улице спросил дорогу. Он вяло, словно бы апатично пожал плечами.
— Я — Архангел.

Обернись эта скотина красоткой азари, я бы изумился меньше. По крайней мере, точно не бы кинулся избивать его.
Впрочем, «избивать» слишком сильно сказано. Едва я рывком сорвался с места, одновременно пружинисто распрямляясь и бросаясь вперед, чтобы сбить с ног, турианец, не дрогнув ни единым мускулом, всего лишь повернулся на носочках и коротким тычком слева выбил из легких весь воздух.
Нога вновь напомнила о себе, когда я лежал, упираясь лбом в пол, и восстанавливал дыхание. В комнату немедленно ворвались сразу трое бойцов. Кроган навис надо мной, растопырив мощные лапы, человек направил на меня пистолет, а саларианец блеснул инструментроном.
— Так и знал, что ты удивишься,- почти не раскрывая рта, невозмутимо сообщил турианец. — Сядь.
Я сжал губы и сел. В легких все еще чувствовались острые толчки. Мастер, зараза...
— Послушай, Крул... — сил удивляться тому, что Архангел знает мое имя, не оставалось, — если бы мы хотели, чтобы ты сдох, то просто не вытаскивали бы тебя оттуда. Младший братец Джарота, с которым ты наверняка заочно знаком, повеселился бы с тобой так, что после получаса подобных процедур ты превратился бы в что-то бормочущий сморщенный овощ с мозгами меньше, чем у паразитов Тучанки.
Спокойный тон убеждал лучше всяких слов. Наверняка тонкий психолог, Архангел, доставлявший нам столько хлопот, сумел погасить во мне злобу, оставив лишь усталость и желание побыстрей со всем этим закончить. Пусть даже закончить с помощью пули в лоб.
— Чего ты хочешь, костлявый?
Он сделал вид, что удивился.
— Как это «чего»? Конечно, чтобы ты присоединился к нам.
В ответ я выдал короткую, но хлесткую фразу на одном из кроганских диалектов, которую выучил во время длительной командировки на Тучанку. Ее перевод не нашли бы даже в самом обширном словаре Галактики, но кроган одобрительно хмыкнул.
— Просто сдай меня «Синим Светилам» на любом посту. Ты получишь деньги, если хочешь, по непрямым каналам. А там сочтемся, в бою или нет.
— Ты знаешь, кто мы такие, Крул? — мягко спросил Архангел. — Мы те, кто вычищают мразь на Омеге. Ну и в стрельбе практикуемся, конечно, мозги без практики ржавеют, как говорится. И мы предлагаем тебе присоединиться к нам. Ты ведь солдат, Крул...
— Я наемник, — оборвал его. — И работаю за деньги. Работаю на «Синие Светила»...
— ...ты солдат, и понятия о солдатской чести у тебя есть, верно? Как и у всех нас...
— Сдай меня «Светилам», Архангел, и хватит меня агитировать. Чего ты хочешь, мать твою?! Тебе сложно?! Просто сдай меня...
Архангел встал и устало, с налетом театральности, потер глаза.
— Нет, ты ничего не понял, Крул.
На колени снова упала папка.
Турианец с подчиненными направился к дверям. Пропустив «партнеров по опасному бизнесу» впереди себя, он задержался в дверях.
— Читай. А потом мы поговорим.


* батарианское ругательство, схоже по употреблению с английским (брит.) "cunt" (кому интересно, посмотрите значение слова);
** выражение недоумения и удивления, сродни приподнятым бровям;
*** бог коварства и хитрости;
**** живность на Кхар'Шане, для ухода от хищников скрывавшаяся в узкой норе задними конечностями вперед;

Комментарии (5)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход

Альбакар
5    Материал
Шикарно написанное произведение. Браво)
1
Архимедовна
3    Материал
Люблю читать хорошие рассказы. Красивый язык, интересный сюжет, колоритные персонажи, герой, который вызывает симпатию - все радость жизни "в одном флаконе". Респект автору за доставленное удовольствие. smile
3
mamma
1    Материал
Женя, наконец-то очередная глава! Обернись эта скотина красоткой азари, я бы изумился меньше. smile И как же здорово, что батаринанец, едва ли не ставший уже родным, попал к Архангелу. Очень интересный поворот сюжета, а история с папкой поистине интригует. Что же в ней такое?! Так что пиши скорее продолжение.
2
strelok_074023
2    Материал
А мне наоборот, поплохело.В смысле, мы же знаем, что случилось с отрядом Архангела и это значит, наш Крул тоже... cry
А Гаррус не хуже Шепарда разбирается в том, кого принять в свой отряд.Хм, что за инфу он дал почитать батарианцу...
Ну, про атмосферность, изумительные описания характеров и происходящего действа я уже пела дифирамбы,поэтому сейчас не буду, а то нос задерешь, Жека
cool
3
mamma
4    Материал
Такая грустная мысль и мне закралась в голову, но я решила, что раз уж у главного героя столь затейливый жизненный путь, полный неожиданных поворотов, то его обязательно минует печальная участь отряда Гарруса. Ух... Нет! С ним обязательно все будет в порядке. Правда, Жень?
И, да, я забыла спеть дифирамбы) Женька, как всегда здорово! Ты замечательно пишешь, и перехвалить тебя я не боюсь! smile
2