Тьма внутри меня. Глава 1

В жилых секторах Цитадели всегда видно звёзды. Они плывут над неподвижными огнями небоскрёбов. Станция вращается, с ней вращаемся мы, но кажется, что всё наоборот — будто вселенная движется вокруг нас, сверкая холодным полотном, уходящим в тёмную бесконечность... эта бесконечность...

Человечество давно научилось летать к звёздам, а я, стоя здесь, всё равно не могу представить себе глубину космоса, не могу осознать расстояние даже до Вдовы, которая освещает металлические «лепестки» Цитадели своими голубыми лучами, отсюда вселенная, как картинка, каждый раз разная и необычайно красивая. Сияние туманности Змея просачивается между пальцами моей ладони, которую я прислонил к окну. Там, далеко за кольцом Президиума, огромное облако пыли отражает свет Цитадели, возвращая его нам обратно рассеянным и мягким. Я опустил руку и отошёл от окна, сделал два шага к выходу из коридора, но потом обернулся, чтобы снова поглядеть на звёзды. 

Всё равно здесь нечего делать, кроме как пялиться в космос. У меня отобрали уни-инструмент и отправили патрулировать забытый галактикой завод, где настолько мало техники, насколько это вообще возможно в наши дни. Ссылка.

Несколько месяцев назад отдел расследований СБЦ занялся очень серьёзным делом, его поручили суровому парню Киркланду и любителю справедливости турианцу Телиону, оба имели солидный стаж, но ни разу до этого не работали вместе. Началось с того, что сотрудник службы электросетей нашёл три трупа в Основании Цитадели. Вроде ничего необычного, там всё время происшествия: банды вспарывают друг другу кишки, пока представители незаконной иммиграции торгуют чужим красным песком ради пары кредитов — жуткие трущобы, но это оказалось слишком даже для них — обнажённые тела кварианки и двух человеческих девушек лежали изуродованными в ржавой цистерне, подпиравшей сплетение кабелей электропередач. Кто-то хотел прикинуться Потрошителем, но смерть наступила задолго до того, как из них вытряхнули органы. 

— М-м... эх, — я потянулся, сморщив лицо, и медленно вышел из коридора на широкую открытую площадку какого-то из средних этажей. Слева от меня двухэтажное окно комплекса, справа космический пейзаж, а впереди дверь в следующий коридор — здание симметрично.

Убийства. Я видел эти кошмарные снимки. Пару недель спустя нашли ещё несколько женских тел, потом ещё, так продолжалось четыре месяца, дело замалчивали как могли. Оно почти вылезло на публику, когда Киркланд и турианец наконец раскрыли подпольный клуб, который предлагал воплощение даже самых уродливых фантазий своих клиентов. К сожалению, офицеры нашли только трупы, раскиданные по тёмным залам клуба: азари, кварианки, человеческие девушки разных возрастов — все, чьи мечты не сбылись, лежали теперь там, в темноте, обманутые и мёртвые. Виновных не пришлось долго искать. Кто-то загнал всех клиентов, персонал, владельцев клуба, оставшихся рабов на танцпол ещё задолго до появления следователей и пустил каждому по пуле в голову. 

Похоже, мы шагнули вперёд по пути эволюции, и наши демоны шагнули вместе с нами.

Весь список замешанных в этом деле лиц теперь разлагался на полу заведения: дипломаты, богачи, работорговцы — представители разных рас, разных сословий. Общая картина оказалась просто ужасна, поэтому директор Венари Паллин засекретил дело, а следователям приказал забыть о нём. Такая информация могла оказаться мощнее корабельного ускорителя массы. Но Телион не согласился с главой службы, он решил, что справедливость стоит выше любых мотивов. Так, через пару дней, офицер разбился на своём аэрокаре. 

Все сотрудники что-то слышали о расследовании, но никто ничего не знал, поэтому я взломал засекреченные файлы Службы Безопасности Цитадели, собственной службы, и меня вышвырнули из отдела сетевых технологий заниматься охраной порядка. Никто не хочет разбирательств по причине увольнения, поэтому личным приказом директора мой патрульный отряд отправлен в самый засранный сектор района Тайсери. Чувствую, как лицо снова расползлось в улыбке. Эта часть воспоминаний всегда заставляет меня ухмыльнуться. 

Официально я патрулирую заброшенный комплекс для предотвращения теракта. Напротив этого высокого комплекса стоит здание пониже. Край его крыши всего в паре десятков метров от поручней, на которые я сейчас опираюсь, но любоваться пейзажем Цитадели она не мешает. Внизу, между зданиями, находится общая парковка, а над ней движется редкий трафик. Сегодня, как обычно, я могу с безопасной высоты следить за соревнованиями в тупости среди водителей аэрокаров. Хочется разнообразия. Как-то мне пришла мысль, что балансировать на руках у края площадки будет достаточно занимательно, но после того, как при исполнении номера моя ладонь соскользнула с поручня и я рухнул, сильно ударившись бедром об пол, идея, в целом, перестала казаться такой удачной. Со временем внимание привлекла система освещения комплекса: лампы включаются, когда кто-то входит в помещение, и выключаются там, где никого нет. Сложно представить как это выглядело снаружи, но внутри прыжки между заброшенным сборочным цехом, размером в несколько этажей, и бывшим кабинетом какого-то начальника, вызывали потрясающие эмоции, пока автоматическая дверь не зажала мою ногу. В общем, патрулирование полно опасностей. 

Я развернулся, упёрся поясницей о поручень ограждения и, скрестив руки на груди, запрокинул голову.

— Эх-х, — глубокий вздох.

Снова опустив взгляд вниз, я заметил лежащую у ног белую карточку. Не знаю, сколько она здесь лежала незамеченной.

— Хм, — я подобрал находку, на ней тёмно-красными чернилами уродливо написано: «Красивый в одиночестве, но ужасный в обществе. Назови меня».

Моя правая бровь невольно дёрнулась вверх. Загадка?
На другой стороне карточки большими буквами нацарапано: «БУМ!»
Прошли секунды. Внизу раздался глухой хлопок, из здания напротив донеслись крики. Я оглянулся, потом снова посмотрел вперёд: в одно мгновение огромное окно передо мной лопается, мощнейшая ударная волна выбрасывает меня за ограду, оглушающий рёв взрыва бьёт по ушам.

Сотни осколков. Огонь. Шок. Свист на фоне звёзд. Ощущение свободного падения. Моё тело выгибается назад. Мгновение... это мгновение...

Пролетев несколько метров, я шлёпнулся на аэрокар, поднимавшийся с парковки. Вокруг всё мутное бледное беззвучное. Саларианец, водитель, что-то кричит, пытается взять управление под контроль, его испуганный взгляд следит за тем, как я скатываюсь по капоту, мне едва удаётся вцепиться в правое крыло аэрокара. Вращаясь, он летит поперёк пути обезумевшего трафика и врезается в здание напротив комплекса. Левой стороной аэрокар пробивает окно этажа, в этот момент мои пальцы соскальзывают, я падаю на пол.

— ...спокойствие, — слух начал возвращаться. — Пройдите к спасательному транспорту. Внимание... — кажется, это голос Авины пытается прорезаться сквозь вопли ужаса и паники.

Приложив ладонь ко лбу, я медленно поднялся. Голова гудит, а окружающий шум делает только хуже. Судя по оживлённости здания, это какой-то торговый центр, посетители с криками выбегают из магазинов в центральный холл, где лежит разбитый аэрокар, и спускаются куда-то вниз по лестнице, которая находится на другом конце помещения. Секунды спустя снова послышались взрывы, кажется, они прогремели достаточно далеко.

Я подошёл к аэрокару, немного прихрамывая от боли в боку — похоже, что-то ушиб, но кости целы, уже начинаю чувствовать действие панацелина. Да, идея ввинтить мне скелетную решётку оказалась удачной, хоть сама выдумка и не моя.

На краю аэрокара, разбившегося о большую продолговатую колонну в середине холла, сидит саларианец. Он держится за голову и что-то бормочет, глядя как кроган, раздавленный его машиной, совершает последние вздохи. При других обстоятельствах, мне, наверное, стоило бы извиниться за побитый транспорт, но сейчас я хватаю саларианца за шиворот и толкаю в спасающуюся толпу. Надо бежать. Мне удаётся без препятствий миновать холл, пройти по лестнице, дальше — коридоры с тусклым освещением. Похоже взрывы повредили электро-коммуникации района. Лампы, вмонтированные в потолок слабо светят над головами потока бегущих людей, постоянно кто-то падает, другие запинаются о лежащих на полу и валятся рядом, им страшно. Я добегаю до дока со спасательными транспортниками, тут настоящая давка, ведь здесь, в надежде на помощь, собрались пострадавшие со всего сектора.

— Свалите с дороги, я офицер СБЦ! — кричу им, чтобы освободить себе путь к кораблю. Приходится расталкивать стоящих впереди руками. Здесь нет окон, а к транспортникам ведут отдельные коридоры, поэтому что происходит снаружи я не знаю.

— О, ты тут откуда? — спрашивает меня вооружённый турианец из СБЦ, когда мне наконец удаётся добраться до входа в ближайший транспортник. Похоже, он из охраны порядка, решает кого пускать на борт, а кого — нет. 

— Я патрулировал здешний гадюшник, — мой голос звучит утомлённо.
— Ну, — он пожал плечами, — в служебном транспорте места нет, так что залезай в общий. Там, вроде, должна быть броня, код... э-эм, — турианец изобразил мыслительный процесс, поднеся указательный палец к подбородку, — э-э... что-то вроде... не помню, короче, — офицер махнул рукой.

Пройдя по коридору, я оказался на борту корабля, внутри расположены сиденья в четыре ряда: два ряда у стенок развёрнуты к центру, а другие два — посередине, спинками друг к другу. Прямо напротив меня, в углу, стоит закрытая капсула с бронёй. Там кодовый замок... чёрт, у меня нет уни-инструмента.

— Эй, саларианец, — я заметил того водителя, он оказался ближе всех. — Саларианец! — щёлкнув пальцами у него перед носом, мне удалось привлечь его внимание, кажется, он всё ещё потрясён.
— А? — растерянно ответил водитель.
— Сюда, — я поманил его рукой, он подошёл к капсуле. — Службе Безопасности Цитадели нужен твой уни-инструмент, включай.

Лицо саларианца исказилось ещё больше, но он подчинился. Я подключил его уни-инструмент к кодовому замку и взломал.

— Свободен... и, — прищурив левый глаз, я почесал затылок, — как там... Благодарю за сотрудничество.

По-моему, в академии учили так.

Сразу же я надел перчатку со встроенным уни-инструментом, включил микрокомпьютер. Странно, экстранет не работает. Что происходит?

В этот момент посадка закончилась и транспортник наконец начал взлёт. 

— Офицер! — хриплым голосом меня окликнул здоровенный кроган в гражданской одежде. — На нас напали черви из твоей расы?

Не обращая внимания, я продолжил искать выход в экстранет через свой уни-инструмент.

— Неправда! — вскрикнула какая-то женщина со своего места.

— Заткни пасть, человеческая самка! — грубо ответил он, после чего подошёл ко мне, резко схватил за футболку и припёр к стенке. — Отвечай! Вашей сопливой расе не хватило смелости объявить войну?

Некогда его уговаривать, да и непривычно.

Я направил уни-инструмент в глаза крогана, после чего включил фонарь. От неожиданности громила зажмурился, луч света ослепил его, он отпустил мою футболку и сделал два шага назад. Удачный момент. В учебниках по анатомии инопланетян написано, что самое уязвимое место в организме крогана, помимо глаз, это глотка, так что я пнул его носком ботинка прямо в горло. Он схватился за шею и, закашливаясь, попятился назад. Какой-то саларианец подбежал к буйному громиле.

— Вы в порядке? — спросил он крогана, бросив в мою сторону осуждающий взгляд.

Плевать. Надо быстрее натянуть костюм, я итак слишком долго провозился. Это лёгкая броня «Скорпион», но вместо песочного, она окрашена в синий цвет. Цвет СБЦ. Помню, кто-то из сотрудников пошутил насчёт практичности такого камуфляжа, вроде «с этой бронёй можно спрятаться только в заднице азари». Я почти закончил возиться с экипировкой, когда нас внезапно тряхнуло. Несколько пассажиров вскрикнули. Затем корабль вздрогнул ещё раз. Вот поэтому нам и говорят сразу одевать костюмы. Едва я успел нацепить шлем, как прямым попаданием разорвало борт корабля. Значит, это всё-таки не теракт?

— Дерьмо, — мой комментарий прозвучал без выражения.

Прямо на глазах все, кто находится в пассажирском отсеке, погибают за считаные секунды. Удушье, обморожение, а потом жидкости тела выходят наружу, смерть в космосе выжимает организм как тюбик. Но на мне костюм. Чувствую, как поток воздуха грубо тянет меня из корабля. Я сильно ударяюсь о стену спиной, после чего мое тело выбрасывает в космос. Абсолютная тишина.

Снова этот потрясающий вид на Президиум. На Туманность Змея и сияние Вдовы. Голубые переливы мягкого света стелятся по крыльям Цитадели. Как красиво.

Странно. Мне кажется, что я слышу тихие отрывистые звуки, нотки до боли знакомого минорного мотива. Он звучит едва различимо, где-то глубоко внутри меня. Сумасшествие. Эта грустная мелодия напоминает мне о тех старых музыкальных шкатулках, про которые уже давно все забыли. Но мои призраки исчезают с появлением сообщения о нехватке кислорода — теперь чёткий равномерный сигнал бьёт мне в ухо. Проклятье, как же несправедливо, что я умру под такой гнусный звук! Это просто бесит!

Чувствую удушье. В глазах постепенно темнеет. Несправедливо, несправедливо...

— У него отличное состояние, — я слышу женский голос и пытаюсь разлепить глаза, но передо мной всё такое мутное, что сконцентрироваться на чём-либо не удаётся, — кажется... ой, кажется, он просыпается. Поднимайтесь скорее.

Потерев глаза пальцами, я приподнялся и попробовал оглянуться: похоже, меня положили на какую-то койку в угрюмой палате с приглушённым освещением. Наверно, это больница.

— Здравствуйте, как самочувствие? — ко мне подошла девушка, видимо, врач. Я прищурил глаза — да, она в форме врача.

— Лучше, чем могло бы быть, — не торопясь, я сел на койку.

— О, значит стакан наполовину полон? — усмехнувшись, она задав ещё один вопрос.

— Скорее канализация затоплена только на половину, — шею ломит, кошмар.

В этот момент открывается дверь. С места я пытаюсь посмотреть, что происходит за пределами палаты, но зрение ещё не восстановилось. В дверном проёме появляется силуэт, он движется ко мне. Это военный человек достаточно сурового вида. Свет настенной лампы падает на лицо посетителя, и я замечаю шрам поперёк его носа: прямая полоса тянется до правой скулы.

— Капитан фрегата «Окинава» Брайан Дюмонт, ВКС Альянса, — жёстко представился он.

Вот как. Наверно, они выловили меня из космоса. Сползая с койки, я ответил:

— Офицер СБЦ Робин Коул, отдел сетевых технологий... вроде бы.

Отредактировано. Alex_Crow.