11. Пролог

«I’m a cowboy, (Я всадник,) 

On a steel horse I ride. (Еду на стальном коне.)

And I’m wanted (Живой или мёртвый)

Dead or alive. (Я буду в цене.)»

Bon Jovi

— Харэ дрыхнуть, чёрт тебя подери! — сказал Кеа и легко толкнул спящего Джона. — Подъём, на!

— Да встаю, встаю! Чего расшумелся? — ответил друг, протерев глаза.

— Вот и славно. У нас сегодня важный день. 

Сегодня для группы ребят, которых весь Сидней знал по именам Джон, Алиса, Кеа, Мэри был действительно особый день. На кону было очень крупное дело. Наркотики. Им было плевать, что Земля — не Иллиум, и наркотик Халлекс здесь запрещён. Большинство уличных банд брезговали подобными делами: полиция постоянно следила за оборотом, поэтому риск попасть на длинный срок был очень велик. Однако, как правило, от подобных персон избавлялись путём сбрасывания в залив с камнем на шее. Джон не был самоубийцей. Но все свои семнадцать с гаком лет он провёл в постоянной нужде и нищете. Мама держалась молодцом, когда отец оставил их. Она любила его, хотя маленький Джон всегда был для неё обузой. Кое-как сводя концы с концами, она растила его. Но, когда ему стукнуло восемь лет, к нему пришёл домой человек с маминой работы — Рита Крисс — она зарабатывала очень много по сравнению с мамой Джона, поэтому очень часто им помогала (Джон мечтал стать таким же, как Рита, когда вырастет), и сообщила, что мама умерла. Она работала на заводе, где её убил один из автоматизированных конвейеров. Несчастный случай на производстве. 

В детском приюте, куда он попал, когда мать погибла, было много опасных людей: крупные пацаны, которым ничего не стоило найти моральный компромисс с совестью после того, как они обтрясут до нитки ребёнка; пушеры, занимавшиеся продажей наркоты, причём очень низкого качества; просто больные на голову и прочие части тела. Среди всех негодяев были и вполне вменяемые ребята, коим был и Кеа. Он был старше Джона на год. Никогда не рассказывая, как он оказался в таком поганом месте, он просто помогал новому другу и защищал его от нападок старших. В двенадцать лет Джон уже мог хорошо за себя постоять. Пора было брать в компанию новых людей. Первой стала Алиса — рыжеволосая красивая девчонка, с которой так легко было найти общий язык. Она прибилась к ним, когда они спасли её от педофила. Частые гости в детских домах такого рода, они забирали детей с собой, сманивая их ласковыми посулами. Воспитатели и директор были только за: количество подопечных, за которыми необходимо было следить, уменьшалось. Кроме того, начальник всерьёз считал, что так для ребёнка будет лучше. Кеа и Джон уже знали, что за человек пришёл к ним в гости, а вот Алиса — нет. Он почти утащил её, но парни успели вовремя. Рассказав девочке, кто он такой, они навсегда привили ей ненависть к людям подобного плана. 

Следующей стала Мэри МакРоуз. Все без исключения считали её писаной красавицей. Неизвестно, как бы сложилась её судьба, если б она не попала в детский дом. Шансы, что она бы стала звездой подиума или экрана, были равны шансам на панельную работу. Так или иначе, все парни были по уши влюблены в неё, а кто нет — тот просто мечтал её поиметь. Мэри видела в глазах своих соседей все гаммы чувств: от истинной, ничем не замутнённой любви, до абсолютно мерзкой и грязной похоти. Среди всех Джон и Кеа выделялись слишком сильно, чтобы она их не заметила. Привыкнув на всех смотреть свысока, она была чрезвычайно удивлена, когда встретила этих двоих, смотрящих на неё, как на ровню. Привыкнув к постоянным попыткам комплиментов и подхалимства, она впервые столкнулась с полным отсутствием желания в глазах Кеа и холодным равнодушием в глазах Джона. Для неё это стало вызовом, поползновением на гордость. С тех пор она игнорировала старания других молодых людей заслужить её внимание. Её целью стал Джон. Прямой, волевой, честный и невероятно смелый. Она была знакома с байками о рыцарях, но до встречи с Шепардом нисколько не верила в них. Он шёл в огонь, чтобы спасти человека, он дрался с семерыми в одиночку, он защищал малышей, только прибывших в это адское место. Мэри не любила его, в её планы входило только подчинение своей воле, постановка на колени перед ней. Вопреки её ожиданиям, Джон оказался в разы умнее, чем ей подумалось на первый взгляд. Он видел её насквозь. Вместе с Кеа они придумывали такие схемы махинаций и операций по поводу обогащения, что она всерьёз прониклась к преступной группе уважением. Но чтобы попасть в их круг общения, Мэри должна была стать угнетённой, жертвой. Так и получилось. Спровоцировав пятнадцатилетнего Делайю Смита, который был крупнее Джона и Кеа вместе взятых, хотя и не старше, она серьёзно пострадала. Он был главой и крышей всех детдомовских ребятишек. Смит уже раздел её под оглушительные возгласы толпы молодых зрителей, когда среди них появилась фигура Джона. Он взглянул на неё своими ярко-голубыми глазами. Этот взгляд девушка запомнила на всю жизнь. Делайя снял штаны, а сзади бесшумно подошёл Шепард и сильно врезал ему промеж ног. Мэри вывернулась, упала и отползла. А вот Смит, несмотря на адскую боль, был взбешён. несколько попыток ударить Джона успехом не увенчались. Мэри в жизни не думала, что человек способен так быстро двигаться. Толпа вокруг улюлюкала и скандировала имя Смита. Они ждали честной драки, один на один, но получили кровавое зрелище.

Джон увернулся ещё пару раз, врезал в висок, отчего бугай Смит на пару секунд потерял ориентацию и попятился назад. Молодые букмекеры принимали ставки. На Шепарда не ставил никто. Впрочем, он пока об этом не знал. Его голова была занята другим. Рассвирепевший амбал силился загнать его в угол. Чувствуя превосходство, Делайя хищно улыбнулся и развернулся к толпе, чтобы убедиться, что все смотрят, как он прикончит наглеца. Это и стало его ошибкой. Он слишком поздно понял, что это не он загнал Джона в угол, а наоборот. Пожарный щиток попался очень кстати. Взяв оттуда огнетушитель, Шепард замахнулся и попал Смиту по голове. Бугай взвыл, отшатнулся и поражённо посмотрел на собственную кровь, вытекавшую из пробитой головы. Но противник не собирался давать ему передышку. В два подскока Джон приблизился на дистанцию удара и сильно врезал по рёбрам. Слёзы проступили на глазах Смита. Он взглянул на Шепарда и увидел холодный металлический блеск в глазах убийцы. В следующую секунду труп бугая шумно упал на пол с разбитой в труху головой. Толпа ребят сзади с раскрытыми ртами смотрела на труп бывшего лидера, на кровь и на Джона, который с того момента стал самым опасным человеком в приюте.

Мэри после долгого и приватного разговора с Шепардом прибилась к его группе. Но на носу теперь была другая проблема. Кеа уже стукнуло шестнадцать, а значит в приюте он более жить не мог, надо было отправляться либо в учебное заведение, либо сразу идти работать куда-либо, как и делали большинство ребят. Недолго думая, Джон подписал договор об уходе из прибежища по собственному желанию и отправился за другом. Алиса колебалась, но потом тоже присоединилась к друзьям. Мэри очень долго не решалась. Взвесив все за и против, она пришла к выводу, что у парней нет ни шанса: они погибнут на улицах. Их прикончит либо голод, либо Альбиносы — самая опасная банда в Сиднее. Однако ребята в детдоме, почуяв, что за спиной у Мэри более нет всемогущего Джона Шепарда, вновь возобновили попытки завладеть ею. Пара попыток изнасилования, причём одна публичная, заставили её бежать под покровом ночи. Через неделю, которая ей показалась адом, она набрела на них. Они были живы, сыты и здоровы. Зарабатывая всеми возможными методами, они обеспечивали себе вполне сносное существование.

Шепард вяло поднялся на ноги и протёр глаза.

— Пожрать есть чего? — спросил Джон.

— Ага. Сегодня спёр из какого-то магазинчика.

— Что это? Рыба? Ф-у-у. Сам ешь свою рыбу.

— Хах! Ханжа, блин. Нищие не выбирают.

— А кто сказал, что мы нищие?

— Ладно, пошли за Алисой.

— Айда. Может, у неё чего-нибудь найдётся.

Улицы Сиднея не блистали чистотой. Вялые полицейские едва следили за порядком. Кругом властвовало беззаконие и чёрный рынок. Сказать, что Джону нравилось так жить, нельзя. Но он был в целом доволен. Найдя себе укрытие, куда не могли попасть Альбиносы, он мог уже чувствовать себя в относительной безопасности.

Миновав пару кварталов, пройдя мимо полицейского управления, обогнув супермаркет, они подошли к дому Алисы. Если бы не она, Джон бы уже загнулся от осознания безысходности. Она просто излучала веселье и оптимизм. Кеа деликатно постучал в дверь — девушка была единственной, кто жил в цивилизованных условиях. Пришлось подождать: она просто была помешана на безопасности. Пробраться к ней в дом было очень тяжело. Заскрипели замки.

— Так, секундочку, — раздалось из-за двери. — Входите, только стойте у порога. Я не одета. Хотя... ладно проходите, чего вы там, в конце концов, не видели?

Парни усмехнулись. Алиса не была стеснительной. Хотя там было что скрывать. За последние несколько лет девушка ничуть не убавила в красоте и сексуальности. Длинные рыжие, как осенние листы, волосы, ниспадающие до плеч, спортивная фигура, красивое, симметричное лицо. 

— Есть будете? — спросила она. — Дурацкий вопрос. Кеа уже наверняка досыта наелся рыбы, а Джон ещё голоден, — вслух размышляла девушка.

— Не переживай, — прервал её Джон. — Я сыт.

— Не лги мне! — шутливо предупредила она, высунувшись из-за угла стены. — Ну-ка иди-ка сюда. Ба, да тощий, как соломинка!

— Оденься лучше.

— Нет, ну ты нахал! Ушёл среди ночи не попрощавшись, пришёл с утра, врет мне, понимаешь, не краснея, а ещё и указы раздаёт в моём доме! Оденься! Ишь ты! Вчера, значит, ты был совсем не против, когда я была без одежды.

Кеа прыснул:

— Ха! Так вот, где ты был ночью! То-то я тебя не нашёл.

Джон покраснел.

— Ладно, Алиса, твоя взяла. Что там есть? — спросил Кеа.

— Вот это другой разговор! Ща, вспомню... Так, там пара яиц и... а, сосиска.

— Детально. У тебя хорошая память.

— Ещё одна шутка в адрес наших с Джоном дел, Робертс, и я тебя четвертую, — пригрозила девушка.

На завтрак у Джона ушло около десяти минут. Когда он закончил, Алиса уже была готова к выходу. Джон вышел из кухни помог ей проверить недавно купленный пистолет.

— Ну, что скажешь? — спросила она.

— Отличный пистолет. Любое оружие, которое производит не Хане-Кедар, неплохое.

— Вот и хорошо. Вы-то сами вооружены?

— Да. Но должен сказать, Алиса, что у тебя просто мания на большие стволы, — усмехнулся Кеа.

— РОБЕРТС! НЕ ЛЕЗЬ НЕ В СВОЁ ДЕЛО!

— Хорош собачиться, — прекратил перепалку Джон. — Пора выдвигаться.

Районы, кварталы. Сидней был необычайно разнообразным городом: абсолютно бедные районы почти ничем не разграничены с богатыми улицами. На дворе двадцать второй век, а на улицах до сих пор бедняки просят милостыню, плохие уличные музыканты играют на расстроенных гитарах, проститутки с лицами гавиалов предлагают свои услуги направо и налево. До пункта назначения — большого склада — оставалось не более десяти минут ходьбы.

Джон привык доверять своей интуиции. Приближаясь к складскому помещению, он тихо достал пистолет, Кеа и Алиса последовали его примеру. Крадучись, он прошёл вдоль стены, поминутно озираясь и прислушиваясь. Кругом было тихо. Огромная дверь была открыта нараспашку. Троица встала гуськом около входа. Внутри кто-то с кем-то переговаривался. Мэри. Этот ласковый и томный голос Джон бы узнал везде. 

— Стоим тихо. Там кто-то общается, — прошептал Шепард.

— Но ведь у МакРоуз нет коммуникатора! — удивился Кеа.

— То-то и оно. Глядите в оба. Кеа, забирайся наверх куда-нибудь, прикроешь.

— Уже иду.

Джон и Алиса быстро вошли на склад, убрав оружие в карман. Мэри стояла посреди помещения, спешно выключая коммуникатор. 

— Джон? — притворно удивилась она. — Ты сегодня быстро пришёл, милый.

— С каких-то пор ты зовёшь меня «милым»? — холодно поинтересовался парень.

— Ну, я думала, что между нами что-то есть...

— Плохо думала, — заметила Алиса.

Мэри окинула её злым взглядом.

— С кем ты только что говорила? — спросил Джон.

— А? Ни с кем. Так, с друзьями с улицы.

— Что за друзья?

— Да так...

Кеа удобно устроился на внутреннем балкончике. Обозревая весь склад, он молча достал винтовку, которую раздобыл в полицейском управлении на прошлой неделе. Прислонившись к холодному прицелу, он навёлся на Мэри. Если что-то и произойдёт, то всё должно начаться с неё. Он никогда ей не доверял. Она продаст их. Внезапно он заметил парочку непонятных личностей с белыми волосами — Альбиносы. МакРоуз сдала Джона этим козлам. На сцене появился Бехрам — лидер группировки. Джон о чём-то заговорил с ним.

— Так, так! Кто у нас здесь? Правильно. Джон Шепард. Главная сиднейская заноза в жопе, — проговорил Бехрам.

— И тебе привет, ублюдок.

— Ну, не подобает людям нашего класса так называть друг друга!

— Ты начал, не я.

— Ладно. Ты, как я понимаю, сюда пришёл за партией. Проваливай, и останешься цел. Я даже отпущу твою девку.

— Да ты само благородство.

— Не то слово. Я переживу, если ты поживёшь ещё с месяц.

— Я и тебя переживу, белобрысый.

— Ай, ай! Нехорошо так обзываться! Я предлагаю тебе в последний раз: вали по-хорошему. 

— После тебя. И Мэри.

— Мэри? Ах да, Мэри! Как ты, крошка?

— Неплохо, дорогой, — проворковала МакРоуз. — Прости, Джон, но Бехрам, в отличие от тебя, ответил мне взаимностью. Я лишь искала счастья.

— Поздравляю, ты его нашла, — съязвил Шепард.

— Ну так?

— Мой ответ — нет.

— Эх! Видит Бог, я этого не хотел... Вали их! — скомандовал белобрысый.

Отовсюду посыпались пули. Джон толкнул Алису за ящики и спрятался сам.

Кеа был готов. Бехрам был на прицеле. Одна возможность, один выстрел. Кеа нажал на курок. Кровь залила Мэри, Альбиносы спасовали, и этого хватило Джону, чтобы пристрелить двоих из них. Лишившись лидера, бандиты начали отступать.

Кеа стрелял и стрелял. Он не мучился моральными терзаниями и угрызениями совести по поводу убийства. Он не помнил, как впервые убил человека. Он лишь помнил, что это в каком-то роде похоже на потерю невинности. Это убирает социальный замок, даже чем-то смахивает на «освобождение». А вот Джону каждое убийство давалось довольно тяжело. Он определённо не разделял мнений друга в этом вопросе. Шепарда долго мучили сомнения, нерешительность до убийства, и кошмары вместе с совестью — после. Кеа хорошо помнил, как Джон сидел на чердаке какого-то многоэтажного дома, глотая дешёвое пойло и регулярно скатываясь в безудержные рыдания. Друг застал его в таком состоянии и чудом вывел из него. 

Противники даже не прятались, а расстояние до мишеней было такое, что справился бы и ребёнок. Один выстрел — один труп. Внезапно запикал индикатор перегрева. Стрелок выругался. Бросив винтовку, он спрыгнул на лестницу, по которой поднялся, и побежал вниз. Краем глаза он заметил странное движение на улице: глайдеры, бронированные полицейские машины. Штурмовой гравилёт сбросил взвод спецназовцев. Копы прознали о сделке. Джон был в опасности.

Алиса сжалась за ящиком, наблюдая, как Шепард пытается вслепую отстреливаться от превосходящих сил противника. Она заметила беспокойство на его лице. 

Джон не мог понять, куда делся Кеа. Погано. Альбиносы прижимали их. Вдруг, он услышал топот ног. Обернувшись, увидел друга, который отчаянно жестикулировал. Не до конца поняв, в чём собственно дело, Джон потащил за собой немного оглушённую выстрелами Алису. Вокруг свистели пули. Шепарда дважды чуть не достали. Кеа нагнал их. 

— Что там? — спросил Джон.

— Копы! Спецназ! Надо сваливать к чертям!

— Не возражаю. Бегом.

Они собрались бежать, но Алиса отказывалась подниматься. Только сейчас парни заметили, что её блузка залита кровью, а глаза закатились. В груди красовалась небольшая дырка. Девушка была мертва. На глазах Джона впервые за много лет проступили слёзы.

— Уходим, брат. Мы ей ничем не поможем. Похороним после, — сказал Кеа, положив руку на плечо друга.

— Ты прав, — сквозь слёзы прошептал он. — Сваливаем.

Однако они не успели. Сверху свесились тросы. Прилетела парочка дымовых гранат. Щёлкнули карабины, и бойцы спецназа со свистом заскользили вниз. Перекрыв единственный путь к отступлению, спецназовцы разошлись по укрытиям. Кеа и Шепард попятились. Зажатые меж двух огней, они не на шутку перепугались. Надо было бежать, всё равно куда. Но полицейские не двигались. Кто-то заговорил в мегафон:

— Сдавайтесь, вы окружены! Говорит комиссар Главного Полицейского Управления Сиднея Карлос Вэйд. Все выходы со склада перекрыты, вам некуда бежать! Выходите с поднятыми руками!

— Вот чёрт, попались! — тихо выругался Робертс. — Ни тебе денег, ни тебе свободы!

— Я даю вам тридцать секунд, чтобы выйти с поднятыми руками и без оружия! — снова прокричал комиссар.

— Есть варианты? — спросил Джон.

— Вообще-то да.

— Излагай.

— Мы прорвёмся.

— Сдурел?

— Нет. Серьёзно, не думаю, что они ожидают этого.

— Нас прикончат.

— Но зато весь город будет говорить про нас.

— Я не хочу умереть героем.

— Придётся. 

— Обнадёжил, блин.

— Ну так как?

— Хрен с тобой. На счёт три, — поддался Шепард.

— Один, — начал отсчёт Кеа.

— Два, — продолжил Джон.

— Три.

Взведя пистолеты, они рванули сквозь разлагающуюся дымовую завесу. Шепард не думал, что когда-нибудь он ещё хоть раз окажется настолько близко к смерти. Внезапно дым исчез, сумрачные своды склада сменились синим, слегка сероватым от туч небом, манящим и далёким. Они не знали, куда бегут, но знали зачем. Жизни двух необычайных сиднейских парней с улиц висели на кончике волоска, то и дело покачиваясь. 

Копы опешили. Никто действительно не ждал такого манёвра. Слишком поздно они схватились за оружие: парни уже скрылись в переулке.

Рив, правая рука Бехрама, наблюдал, как Шепард и Робертс выбегают из помещения прямо на толпу охреневших от подобной наглости легавых. Другого шанса у них может и не быть. Надо было тоже бежать. Ребята вокруг него испуганно смотрели на лидера. Время, отведённое им, уже подходило к концу. Рив махнул рукой, и пацаны рванули за ним. Он не учёл того факта, что эффект неожиданности у копов прошёл несколько секунд назад. Их встретил плотный огонь из винтовок, пистолетов и пулемётов. Сзади спецназовцы окружили ребят и также осыпали их пулями. Рив слишком поздно понял свою ошибку.

Шепард бежал быстро, как мог. Кеа от него не отставал. Приходила усталость, но медленно. Его сил хватило бы ещё на пару сотен метров. За спиной застрекотали винтовки, Кеа обернулся и побелел. Альбиносы попытались так же прорваться, но их перестреляли, как щенков. Крики раненых, звуки выстрелов, вопли комиссара в мегафон — всё смешалось в кучу. 

За ними почему-то не было погони. Ещё пара кварталов, и они попросту упали от усталости. Проведя в таком состоянии неизвестно сколько времени, они окончательно удостоверились, что за ними нет хвоста. С трудом встав, они медленно и аккуратно побрели в сторону дома Алисы. Внезапно Кеа пришла в голову идея пойти на склад за трупом девушки. Инстинкт самосохранения пересилил любопытство, и парни успокоились. Они постарались забыть произошедшее на складе, как кошмарный сон. Им приходилось убивать, но столько крови и трупов они в своей жизни не видели. 

В полицейских сводках было пусто. Их не искали. Добыча в виде почти всей банды Альбиносов, видимо, устроила шефа полиции. Но парни всё равно были настороже.

Джон засыпал, когда острый слух уловил какой-то шорох. На крышу небольшого кафе, где он жил, кто-то карабкался. Он немедля взял пистолет и взвёл его. Гость был уже близко. Джон не услышал колокольчиков — небольшого охранного устройства, которое уведомляло владельца о нарушителе. Значит, незнакомец знал, куда ступать на карниз, чтобы не привлечь внимание.

С той стороны карниза показалась голова Кеа.

— Ф-фух! Слава богу, ты ещё жив. Надо валить. За тобой идут. Эта засранка МакРоуз сдала нас каким-то серьёзным ребятам, — прошептал он.

— Постой, кто сдал, кому сдал?

— Потом. Надо валить сейчас. Я и так боялся, что не успею.

— Ладно. Иду за тобой.

— Не через парадный вход. Там тебя, наверное, уже поджидают.

— Хорошо, будь по-твоему, — сказал Джон и спрыгнул с карниза.

Тихо и быстро они шли по ночным улицам, наклонив головы. Кеа надел капюшон, чтобы не узнали, Джон просто поднял воротник куртки. Промозглый морской ветер обдувал их, проникая в каждую щель и заставляя дрожать от холода.

Около круглосуточного магазина остановилась большая машина, и оттуда вышли трое. Джон наблюдал, продолжая идти. Ему удалось разглядеть двоих: какие-то амбалы, вооружены. И с ними была девушка. Мэри.

— Да она, мать её, что тройной агент, что ли? — тихо возмутился Кеа.

— Само воплощение идеи «хочешь жить — умей вертеться», — усмехнулся Джон.

— Центрифуга, блин.

Амбалы зашли в магазин, а Мэри осталась снаружи. К своему несчастью. Парням уже приходилось несколько раз доставлять человека туда, куда он идти совсем не хочет. Кеа блестяще знал свою роль. Он подошёл к девушке и попросил сигарету. Она развернулась к нему лицом и начала рыться в сумочке. Внезапно сзади подошёл Джон и тихо отрубил её. Она обмякла и повалилась к нему в руки. На пару они оттащили её от машины и понесли дворами.

Очнувшись, она огляделась. Была уже поздняя ночь. Глаза, однако, различили фигуру Джона, а затем и Кеа. Девушка пригляделась. На дальней поляне в парке были две могилы. Ей удалось разобрать надпись «Алиса» на одной из них. Надпись на второй повергла её в ужас. Попытка вырваться ничего не дала: она была накрепко привязана к дереву. Кляп во рту не давал закричать или заговорить. Полная луна ярко освещала полянку. Кеа подошёл к ней ближе и взглянул в глаза.

— Она очнулась, брат, — тихо сообщил он Шепарду и снял кляп.

— Славно, — ответил Джон и улыбнулся так, что у Мэри прошли мурашки по спине.

— Чт... Что вы задумали?! — сквозь плач, с трудом спросила она.

— Сейчас узнаешь. Видишь эту могилу? Алиса погибла. А мы даже не смогли забрать её труп. 

— Нет, Джон, прошу, не делай этого! Я... я не хотела! Правда! Я всего лишь, всего лишь... — захлёбываясь слезами, умоляла девушка.

— Меня не волнует, хотела ты или нет. Факт остаётся фактом: Алиса умерла из-за тебя. Теперь умрёшь и ты.

— Ты не посмеешь! 

— Кто нас остановит? — усмехнулся Кеа. — Итак, Мэри МакРоуз... 

— Нет! Нет! НЕТ! — закричала она. — Пошли в задницу, ублюдки! Горите в аду!

— Прощай, — проговорили парни в унисон.

Выстрел, затем ещё один, которых никто не услышал в спящем Сиднее.