Человек с оружием. Глава 6. Часть 1. Без названия

Глава 6

Без названия

Все нации смотрят сверху вниз на все остальные нации.

Все нации недолюбливают все остальные нации.

Все белые нации презирают все прочие нации любого оттенка кожи и угнетают их, когда только могут.

Марк Твен. «Письма с Земли». Письмо второе.

Определённо пробуждение для Льва было не из приятных, потому как страшную головную боль в затылке нельзя было назвать чем-то располагающим к спокойному пробуждению. Открывать глаза детектив не хотел. Больше всего на свете в данный момент Кобылёв желал забыться новым сном и не просыпаться минимум неделю. Однако мерный шум двигателя аэрокара, как и усиливающаяся головная боль окончательно разогнали сонливость человека. Лев осторожно приоткрыл один глаз и попытался осмотреть всё видимое оку пространство. Бесполезно. Ничего, кроме специальных наручников, сковывающих руки и, судя по возникшим ощущениям, ещё и ноги, разглядеть не удалось. Детектив сдался и решил более не притворяться спящим - практической пользы от этого было всё равно никакой. Протерев глаза, он в полной мере смог осмотреть весь аэрокар. Это было самое обыкновенное такси. Ну или машина выглядела изнутри как такси, да и счётчик был тоже как в такси, так что Лев мог быть уверенным в верности своей догадки.

Следующими жертвами осмотра Кобылёва стали его спутники. Их было трое: небезызвестный читателю Джозеф Керр, что некоторое время назад вырубил нашего героя, хорошенькая азари (а других мы и не держим) в форме отдела космического патрулирования и грозного вида турианец, одетый в форму сотрудника отдела общественной безопасности. Азари и Керр сидели на передних сидениях, а турианец, по-видимому, был подсажен к Кобылёву для отслеживания состояния захваченного человека.

Тут же всплыл небольшой кусок воспоминаний Льва, предположительно о вчерашнем дне или сегодняшнем. Детектива поддерживал Керр, а затем раздались два выстрела, и парочка турианцев-СБЦ-шников упали замертво. Лев не мог вспомнить, кто нажал на курок, но был вполне уверен, что в этот момент пистолет чудесным образом находился в его ладони. Дабы развеять туман, Лев попробовал сконцентрироваться, но натолкнулся на стену адской головной боли, мешающей нормально сосредоточиться на всех деталях произошедшего вчера. Собственного говоря, а вчера ли это было?

«Наверное, стоит попросить обезболивающее, — выдрал мысль из могучих тисков головной боли Лев, — думаю, им я нужен всё же способным внятно говорить, да и запудрить мозги похитителям будет легче».

— Обезболивающее есть? — подал голос Лев. — Голова жуть как болит, что ты мне вколол?

— Не имеет значения, — сухо бросил Керр, не поворачивая головы, затем наёмник обратился к турианцу: — Валинас, достань ему аптечку и выдай человеческое обезболивающее, — даже сквозь головную боль Лев смог услышать несколько почти неуловимых обеспокоенных ноток в голосе Керра. Однако в чём именно эта «обеспокоенность» выражалась, детективу было не понять.

— Я вижу, ты забрал меня для того, чтобы я нянчился с этим приматом? — презрительно обратился турианец к Керру. Джозеф повернулся к подчинённому турианцу и отрицательно покачал головой.

— Нет, — ледяной голос наёмника говорил о том, что длительность жизни Валинаса начала свой марш-бросок до нуля, — тебя сюда направили, чтобы ты выполнял мои приказы, а не распускал сопли и воротил носик от недовольства. Сейчас ты достанешь аптечку и выдашь обезболивающее этому долбаному примату, после чего заткнёшься и не будешь действовать мне на нервы! — уже крича, закончил Керр. Детектив удивился: Джозеф предстал перед ним как человек со стальными нервами, а тут срывается по пустяку. Угроза же подействовала на турианца, и он, хоть и что-то недовольно бурча себе под нос, выдал медикамент Льву. Кобылёв проглотил пару таблеток и запил их водой из бутылки, переданной Керром. Вернув бутылку, Лев заметил, как Джозеф тоже принял обезболивающее, и его примеру последовали азари и турианец.

«Похоже, не я один тут мучаюсь головой, — выдавил очередную мысль Кобылёв, — разве что у азари и Валинаса какие-то другие по свойствам таблетки. — Лев только сейчас понял, что увиденное мельком содержимое аптечки состоит из внушительного количества различного рода обезболивающих в противовес стандартному набору для оказания первой помощи. — Неужели они экономят на нормальных медикаментах? Как-то странно всё это».

Размышления были прерваны очередной вспышкой боли, хоть и несколько ослабленной. Чтобы хоть как-то себя развлечь, пленённый детектив заглянул в окно. Аэрокар летел по одной из нижних магистралей, потому разглядеть район, к которому приближалась машина, не составило большого труда.

Это был один из тех районов, про которые говорят, что он не совсем благополучен, тем самым пытаясь скрыть истинное положение дел. Правда же заключалась в том, что в этих районах понятие «благополучие» разительно отличалось от общепринятого. Проще говоря, даже Цитадель не смогла избежать такой вещи, как трущобы. Именно подобные трущобы являются теми самыми воротами в Основание и именно здесь останавливаются те, кто всё ещё надеется удержаться на плаву и остаться в Жилых Секторах. Врата Основания (негласное название) либо станут вашим последним пристанищем, где вы отправитесь на тот свет, когда станет совершенно понятно, что вернуться в Жилые Сектора уже будет невозможно, либо отправной точкой в Ад, где существовали чуть большие шансы для выживания. В любом случае уровень преступности здесь зашкаливал, потому как многие всё ещё горели желанием вернуться обратно в жилые сектора, но мало кто хотел умереть или отправиться на самое дно Цитадели.

Лев попытался вспомнить, чем примечательны именно эти трущобы, и память любезно предоставила картинку с одной старой сводкой. Правда, вспомнить удалось лишь несколько фрагментов, но даже из них получилось составить общую картину: все самые значимые беспорядки, направленные против «власти людей» в отдельно взятом лепестке, начинали своё движение именно из этих трущоб. Как он определил, что это именно «те самые» трущобы, Лев не знал. Видимо, Керр и его наёмники везут детектива в свою штаб-квартиру, дабы застрелить Льва или допросить. О том, чем всё закончится, Кобылёв предпочитал не задумываться, в конце концов, каждый смеет надеяться на чудесное спасение, не так ли?

Затем они приехали, со Льва перед высадкой сняли наручники и как ни в чём не бывало провели через половину трущоб к нужному зданию. Конечно, можно было рискнуть и попытаться сбежать, но какой в этом был смысл? У Керра наверняка существует особый приказ на этот счёт, и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о содержании данного указа.

Здание оказалось пятиэтажным домом, но по законам жанра основной штаб заговорщиков находился в здоровенном подвале, который, судя по всему, уходил ещё на три-четыре этажа под станцию. Льва привели в местную тюрьму и кинули в относительно небольшую камеру (пять на пять метров) к двум другим сидящим там личностям. Обстановка камеры была не очень комфортной. Вместо нормальных лежанок имелись четыре древних как Цитадель спальных мешка, и в данный момент на них лежали и о чём-то спорили сокамерники Льва. Функции нужника, по всей видимости, выполняло ведро, но на счастье здесь присутствующих, это было не просто ведро, а герметичное ведро. Иными словами, единственной вонью в камере было зловоние немытых тел пленников, что говорило о длительном пребывании в пределах камеры.

Наконец Кобылёв обратил внимание на двоих товарищей по несчастью. Первый был высоким тощим человеком, чей подбородок украшала общипанная борода. Из одежды имелся изрядно поношенный и грязный красный костюм, в руках же он держал самую обычную шляпу, на которой чей-то детской рукой было вышито «Прафесор». По всей видимости, хозяин шляпы хранил её как напоминание о чём-то или о ком-то действительно ему дорогом, а может быть, эта шляпа ему просто нравилась, даже несмотря на столь очевидные грамматические ошибки. Вторым сокамерником был полноватый мужчина тридцати-сорока лет. При первом осмотре казалось, что человек является не более чем здоровенным амбалом, но повторно брошенный взгляд сразу определял, что это вовсе не так. Вероятно, сам образ амбала когда-то хорошо дополнял тёмно-синий свитер и огромного размера джинсы, удерживаемые ремнём. Окончательно первоначальное впечатление портили старые роговые очки примерно одного с мужчиной возраста. Оба пленника имели каштановые волосы с явными следами проседи в своих шевелюрах. И да, они ожесточённо о чём-то спорили, пока не заметили Льва.

— Аргх! — возвестил профессор. — Я думаю, наш новый друг нас рассудит.

— А с чего ты взял, что он не засланный казачок? — тут же парировал псевдоамбал.

— Слушай, может, ты заткнёшься уже и дашь поприветствовать незнакомца? — укорил товарища профессор. Услышав в ответ лишь недовольное бурчание псевдоамбала, профессор продолжил: — Я профессор астрономии Рейнольд Сванд, а это мой друг-конспиролог Теодор Ирэк.

— А я детектив СБЦ Лев Кобылёв, — он пожал протянутую руку Рейнольда и уселся на предложенное место. — Я вижу, вы развлекаете себя спорами? — поинтересовался Кобылёв.

— Не совсем верно, — покачал головой профессор, — это Тео развлекает себя спорами, а я каждый раз вынужден ему доказывать абсурдность его идей.

— Ну да, как же, мои идеи абсурдны! — негодующе начал Ирэк. — Вот давай я этому копу всё расскажу, а затем мы посмотрим, кто был прав? — в глазах Теодора блеснули прямо-таки дьявольские огоньки. Псевдоамбал предвкушал предстоящий спор. Рука Сванда, что мягко легла на плечо Кобылёва, предупредила, что это очень надолго. Но что Лев потеряет? Время? О, теперь у него полно времени.

— Ну, рассказывай, свою теорию, — бесцветно согласился Лев. Теодора тут же понесло.

— Всё дело в тайном тройственном пакте, заключённом между азари, турианцами и саларианцами, когда Совет только появился. Каждая из трёх рас-основательниц относилась к категории активных народов, то есть им присущ постоянный прогресс, стабильная демография и расширение сфер политического, экономического и военного влияния. Именно поэтому волусы были для них бесполезны, и они не попали в Совет. Но вернёмся к пакту! Он регламентировал сферы деятельности между тремя расами и позволил им уютно расположиться на вершине самой высокой горы – Цитадели. Никто из них не боялся того, что кто-то сможет их скинуть, потому как троица в зародыше давила все остальные расы, что могли стать активными. Однако не во всём их политика была удачной. Батарианцы, наши старинные враги, несколько раз сталкивались лоб в лоб с азари и саларианцами, и, что странно, они не только выжили, но и многого достигли. Но потом появились МЫ, и Совет стравил людей и батарианцев. Именно из-за козней Совета мы дерёмся с теми, с кем должны дружить! — Лев про себя отметил один существенный изъян – рас-основательниц было две, а не три. Турианцы вошли в Совет лишь после подавления восстаний кроганов.

«Что ж, – подумал Кобылёв, – пусть говорит, пока может».

— Но это ещё не всё! — продолжал Теодор. — С гетами кварианцы должны были также перейти из нейтральной во всех отношениях расы в активную, однако Совет не помог им в трудный момент, более того, окончательно вогнал активизацию кварианцев в могилу, закрыв их посольство! Что в очередной раз говорит о нежелании троицы делиться властью. Возвращаясь к батарианцам, хочу заметить, что у них, как и у людей, был огромный потенциал, однако Совет намеренно нас с ними столкнул, дабы замедлить возвышение обеих рас и постараться оттянуть их полную активизацию. У нас, у людей, слишком сильное желание доминировать над всеми, но, возможно, встреться мы с основателями в период создания Совета, мы бы стали участниками пакта! Однако судьба распорядилась иначе, и теперь человечество обладает властью и силой, сопоставимой с мощью рас-основательниц! Кто-то скажет: «Одна их атака сомнёт Альянс», я же лишь рассмеюсь им в ответ! Флоты турианцев и азари состоят из огромного количества кораблей, которые нужно регулярно обновлять, ремонтировать и закупать новые. Я сильно сомневаюсь, что все их флоты только что сошли с верфи, и не удивлюсь, что по большей части им более полувека, если не больше. Тогда как флоты человечества относительно новы и современны. Единственная раса, способная представлять для людей реальную угрозу, это саларианцы с их военной доктриной и регулярными тратами на обновление флота и армии. Флот Альянса силён как никогда, в отличие от флотов троицы, которые морально подавлены потерями. Случись реальное боевое столкновение, человеческий флот с лёгкостью разметает корабли азари и турианцев, потому как ни те, ни другие не способны оценить реальную силу людей! С саларианцами сложнее, они не будут ждать нашего удара и не полетят на генеральное сражение совместно с азари и турианцами, они просто внезапно нанесут удары и победят, как делали всегда и везде! Единственный способ одолеть амфибий — закабалить их союзом! Как известно, они почти не понесли потерь во время сражения за станцию, потому как их часть флота Цитадели откликнулась на несколько сигналов бедствия. Иначе говоря, они знали о том, что случится, и не собирались вмешиваться в ход событий, потому хотели оценить реальную силу тех, с кем столь длительное время имели союз. Как показала история, тест азари и турианцы не прошли, а вот люди продемонстрировали свою силу и умение выполнять грязную работу, не боясь испачкаться. Именно за людьми будущее, и саларианцы это понимают. Скоро мы с ними заключим союз, и тройственному пакту придёт конец, — Ирэк удовлетворённо крякнул и закончил монолог. — Ну, я ведь прав, не так ли? — с надеждой во взгляде спросил Тео. Для Льва все-таки теории казались дикостью. Ведь, по сути, получалось, что каждый уже знает, что и как работает в этой дурацкой Вселенной. И вообще все тайны мироздания раскрыты, можно взять с полки пряник и заняться более насущными делами.

— Вообще в твоей теории есть существенный недостаток, — осторожно начал Лев, — рас-основательниц было две: азари и саларианцы. Турианцы появились только после восстаний кроганов. — Ирэк впал в ступор. Его внутренний простой и столь понятный мир перекосило под мощным шквалом Истины, но Теодор был не лыком шик и не собирался так просто сдаваться. Однако же для порядку всё же сорвался.

— АХ, ЧТОБ ВАС!!! КАК Я ВАС ВСЕХ НЕНАВИЖУ, МУЖИКИ! — заорал он, вскакивая на ноги. — А ЭТА СКОТИНА ОБМАНУЛА МЕНЯ! ДА КАК ОН ВООБЩЕ ПОСМЕЛ ЭТО СДЕЛАТЬ! — Теодор угрожающе ткнул пальцем в сторону потолка, после чего сделал несколько вдохов, успокоился и продолжил: — А я ведь знал, что эта паскудная тварь обманет меня! Более полугода я потратил на создание этой теории, а выходит, он всё время мне врал! Хотя нет, стоп, если всё перелопатить и правильно обдумать... — окончательно усмирив свой гнев, он подобно машине стал пересматривать всю покорёженную картину собственного мировоззрения, проверяя и ремонтируя те её части, что отчаянно нуждались в этом. В то же самое время профессор и детектив переглянулись.

— Похоже, ты неплохо приложил нашего конспиролога, — произнёс Рейнольд.

— Сам того не желая, — согласился Лев, — но меня вот что интересует — за что вас обоих упекли сюда? Ладно, я мог раскопать больше положенного, но вы двое… Старина Теодор не выглядит чересчур грозным, а для чего заговорщикам нужен профессор астрономии, ума не приложу. — Рейнольд поёжился от услышанного.

— Заговорщики? Я думал, это простые бандиты, и им нужен выкуп, как-никак в мою работу были вложены внушительные средства. По крайней мере, мне так сказали. Можешь рассказать чуть больше? — Лев задумался над предложением профессора. Пожалуй, стоило ввести в заблуждение астронома, но что-то подсказывало Кобылёву, что двое сокамерников были схвачены не просто так, и даже будучи пленённым детективом, не стоит забывать о незавершённом расследовании.

— Могу рассказать лишь общую информацию, — осторожно начал детектив, — действует группа заговорщиков, состоящая как из простых нечеловеческих граждан Цитадели и работников СБЦ, так и из нанятых в Терминусе профессиональных наёмников. Заговорщики выкупают и выкрадывают всё оружие с чёрного рынка Цитадели, предположительно для государственного переворота. Видимо, не всех устраивает власть людей, — живот детектива сообщил своему владельцу о том, что неплохо было бы наполнить его чем-нибудь съедобным. — Кормят тут как?

— Сытно, но раз в сутки, — ответил астроном, откладывая полученную информацию в дальний угол памяти и одновременно вытаскивая на поверхность историю собственных исследований. — Не сказать, что ресторан, но денег на хорошие продукты явно не жалеют. Но думаю, мой черёд басни рассказывать.

И Рейнольд рассказал Кобылёву свою историю. Всё началось с того, что астроном тихо мирно сидел в обсерватории и в наискучнейшей(1) обстановке наблюдал за звёздами, заодно наслаждаясь самым обыкновенным картофельным пюре. Рейнольд всегда перед тем, как лечь спать, наслаждался звёздным небом, но в этот раз приятная рутина была омрачена неожиданным открытием. Изучая один из участков звёздного неба, профессор Сванд допустил пару ошибок и в результате ужасно запаниковал. Причиной паники послужил тот факт, что ещё вчера висящее звёздное скопление ВНЕЗАПНО пропало. Уже спустя бессонную ночь астроном поймет, где и как допустил ошибку, а также почему не удосужился произвести нужные расчеты заранее. Но в тот момент Рейнольд всеми способами стал изучать существующую «пустоту космоса на месте ещё вчера существовавшего звёздного скопления». Как отметил про себя Лев, последующие несколько минут были наполнены различного рода непонятной ему терминологией и названиями неизвестных технических средств, позволивших астроному найти ретранслятор. Как может догадаться читатель, сей ретранслятор был не совсем обычным ретранслятором. По расчётам профессора Сванда и одного из его друзей, данный ретранслятор во много раз превосходил по своим размерам стандартные парные аналоги. Другой странностью было то, что ретранслятор находился на слишком внушительном расстоянии вообще от любых звёздных систем. По крайней мере, за несколько с лишним сотен тысячелетий в зоне (предварительные расчёты), где находился ретранслятор, вообще и близко не было ни одной звёздной системы. То есть кто-то построил его в пустом пространстве. Сразу же возникал вопрос: «Зачем протеанам строить ретранслятор в пустом космосе?» На ум приходило сразу несколько выводов.

— К слову, — увлечённо продолжал Рейнольд, — зона, в которой я нашёл ретранслятор, была фактически на окраине галактики. Мой друг взял несколько параметров данного ретранслятора и произвёл запрос на подробный поиск объектов за пределами галактики с помощью ряда сверхмощных телескопов и прочего оборудования. Результат нас, мягко сказать, ошеломил. Была найдена целая магистраль таких ретрансляторов. Найти эти ретрансляторы можно было лишь занимаясь целенаправленным поиском в определённых участках пространства, так что я могу с полной уверенностью сказать, что нам несказанно повезло, когда я допустил ту ошибку. К слову, данная магистраль терялась где-то в окрестностях галактики М31… — на невысказанную просьбу пояснить данный термин, астроном ответил: — да знаете вы её, это галактика Андромеды, с которой через каких-то пять-шесть миллиардов лет Млечный Путь сольётся в единое целое.

Впрочем, ответ мало что изменил для Льва. Детектив был слишком удивлён услышанной информацией. Даже малознакомые с астрономией люди поймут, что строительство столь огромной магистрали ретрансляторов невозможно осилить и за сто тысяч лет. Учитывая, что нет никаких свидетельств существования протеанской империи в районе полумиллиона лет назад (тогда как имеются доказательства существования другой цивилизации в этот период с предположительно идентичным уровнем технологического развития) здравый смысл подсказывал, что ретрансляторы старше, чем выглядят. Собственно говоря, этот же здравый смысл намекал на тот простой факт, что, несмотря на фактически сопоставимый с протеанами уровень развития науки и техники, ни одна из рас и близко не подобралась к технологии ретрансляции. Все знали, как пользоваться данной технологией, но никто не знал, как построить новый ретранслятор. Более того, учитывая количество стандартных ретрансляторов, возникала куча вопросов, ответы на которые приводили к популярной конспирологической теории, суть же была такова: «Даже обладая столь огромными ресурсами, которыми обладала протеанская империя, невозможно построить сеть ретрансляторов, которая охватывала бы абсолютно всю галактику». Протеане попросту не смогли бы осуществить строительство ретрансляторов в миллионах звёздных скоплений. К тому же ни одна известная система управления не способна обеспечить достаточный контроль над столь огромной империей. Данная теория позволяет предположить, что протеанская империя бы попросту развалилась или погрязла в гражданской войне, но в таком случае осталось бы огромное количество различных свидетельств данного события. Или что у галактики действительно есть бригада чистильщиков, которая подтирает за нашкодившими цивилизациями?

— Полагаю, мы думаем об одном и том же? — тихо и с оттенком некоторого восторга спросил Лев.

— А вы о том, что скоро принесут обед? — вмешался Теодор, который, видимо, успел привести в порядок своё мировоззрение. К сожалению Льва, это произошло слишком уж быстро.

— Да нет же, — запротестовал профессор, раздосадованный испорченным моментом, — мы действительно пришли к выводам, что ретрансляторы были построены явно не протеанами, ибо слишком много нестыковок в этой теории. На этот раз поганым азарийским… ученым наконец пришлось бы признать нашу правоту. Я на Цитадель приехал ведь как раз, чтобы этот доклад зачитать. В нём было огромное количество самых различных цифр, в число которых входило общее количество ретрансляторов и известный охват протеанской империи!

— Но? — с долей злорадства поинтересовался Теодор.

— Меня поймали эти скоты и засадили в эту камеру, разумеется, все исследования были изъяты, и если Лев прав насчёт того, что это античеловеческие заговорщики, то мои труды предположительно уничтожены, — сокрушенно закончил Рейнольд. — А ты чего радуешься-то? — с нотками презрения спросил астроном у Теодора. — Ты же натуральный ксенофоб! А этот доклад мог во многом опровергнуть множество существующих исторических теорий рас, населяющих пространство Цитадели! — амбал понял, что со своим «но» определённо дал маху, а потому тут же нашёлся.

— Мне вам изложить свою теорию вновь? На этот раз она полностью сформирована, да так, что вообще никто не сможет её опровергнуть.

— Про прошлую ты тоже так говорил, — съязвил Рейнольд, несколько обиженный на своего товарища.

— Для глухих повторю, — невозмутимо парировал Теодор, — «мне вам ВНОВЬ изложить свою теорию?» Я где-то тут сказал, что это новая теория? Просто я её прокачал до нужного уровня согласно полученной информации, вот и всё, — любезно сделал пояснение Ирэк.

— Кстати, Тео, а тебя за что сюда упекли? — спросил Лев.

— Меня? — удивился несостоявшийся амбал. — Да я это… — замялся Теодор, — как сказать-то. В общем, болтал я много. Парочке азарийских охотниц очень не понравилось, когда я распространил по экстранету статью об ардат-якши. Они нашли меня и попытались популярно объяснить, что так делать очень не хорошо, мол, это портит репутацию целой расы. Я высказал им все, что думаю об их расе, — здесь Лев положился на своё чутьё и не поверил последней фразе Теодора. Ни один здравомыслящий человек не станет негативно отзываться об азари в присутствии охотниц, либо юстицара, если, конечно, не имеет стойкого желания закончить собственную жизнь в мучениях. Впрочем, Теодор не очень-то и тянул на стандартного вполне здравомыслящего человека. — После чего получил по башке и оказался здесь.

— А кто такие ардат-икши? — удивился Рейнольд. Астроном являлся человеком не от мира сего. В прошлом у него уже был печальный опыт приключений, и не сказать, что Рейнольд сильно желал бы его повторения, скорее наоборот.

— Ардат-Якши, — машинально поправил Тео. — Азари, которые в результате слияния выжигают своему партнёру или партнёрше нервную систему, заодно избирательно поглощают часть силы, знаний или чего-то ещё от своих жертв. Это генетический дефект, который встречается минимум у 1% азари, причём исключительно у чистокровных. Азарийские Республики стремятся скрыть данную информацию, иначе могли бы возникнуть определённые трудности в продвижении тайной политики ассимиляции рас, населяющих Пространство Цитадели, да и могут возникнуть ксенофобские настроения.

— Тайная политика ассимиляции? — переспросил Лев, скривив лицо от удивления. — О нет, я ничего не хочу о ней знать, есть более насущные вопросы.

— Это какие же? — Теодор был явно иного мнения. — Ну так вот, — продолжил Ирэк, невзирая на сопротивление Льва, — азари изначально…

— Например, кто тебе помог с той теорией? — Ирэк тут же замолк. — Да ты не стесняйся, мы никому не скажем, честно, — последнее слово было добавлено зря, Теодор не верил в «честность» как таковую, слишком часто его подводила чья-то «честность». К тому же каждый человек знает, что честным людям верить нельзя. Потому Тео не скажет никому из присутствующих здесь людей о том, что он слышал шёпот. И этот шёпот нашептал (да, да, как всегда ваш К.О.) Теодору множество различных фактов, которые и подтолкнули его к созданию «его» мировоззрения. Данные факты поставлялись регулярно в обмен на соблюдение всего одного условия: «никто не должен знать, как именно была создана его теория». Для чего существовал весь этот фарс, Теодор не понимал, но до него быстро дошло, что отказ равносилен смертному приговору. — Ты что-то упомянул про собственного информатора, который обманул тебя.

— Я не хочу об этом говорить! — отрезал конспиролог. — По крайней мере, до тех пор, пока ты не выслушаешь мою обновлённую теорию, — коварная улыбка застыла на лице человека, считающего, что голоса в голове ему порядком надоели, и от них пора избавляться.

— Ты издеваешься? — в негодовании всплеснул руками Лев.

— У любой информации есть своя цена, я же прошу лишь выслушать меня, это ведь так просто! — с мягким укором в голосе заметил Теодор.

***

Джеймс Карк сидел в своём кабинете лейтенанта и в очередной раз перечитывал указ директора Паллина о возведении человека в капитанское звание. Приказ пришёл рано утром. К указу прилагались новые капитанские знаки отличия. Впрочем, присвоение звания было чисто символическим, потому как нового лейтенанта в помощь уже капитану Карку присылать никто не спешил. Так что как работал Джеймс за двоих, так и работает, разве что теперь придётся давать время от времени интервью надоедливым журналистам и быть у всех на виду.

«Не думал, что буду по тебе скучать, капитан Сарторий, — думал Джеймс, — а ведь мне так хорошо жилось на моём посту лейтенанта».

По указу директора СБЦ также следовало, что Карк должен занять кабинет убитого капитана, а это, в свою очередь, значило генеральную уборку на старом рабочем месте. Но новоиспечённый капитан был не лыком шит и в знак скорби (а также протеста против того, что ему не прислали в помощники нового лейтенанта) обещал, что ноги его не будет в кабинете Сартория Кама до тех пор, пока убийцы не будут наказаны по всей строгости закона. Учитывая, что расистов, убивших турианца, так и не нашли, а дело давно зашло в тупик, то можно предположить, что Карк не покинет свой кабинет ещё очень внушительный промежуток времени.

Джеймс наконец убрал приказ в стол и взял принесённое секретарём полчаса назад расписание на сегодняшний день. Сказать, что данное расписание вызвало у Карка приступ острого желания отчитать первого попавшегося сотрудника, значит, ничего не сказать. Капитан был готов обругать весь отдел, проморгавший Льва-перебежчика, просто для того, чтобы выместить на ком-то злобу. Но Карк этого не сделал, потому как понимал, что сейчас важно заручиться поддержкой сотрудников, работающих в теперь уже ЕГО отделе. Наверное, именно поэтому Джеймс вызвал секретаря-саларианца Гаруна и передал ему изменённый распорядок дня. Глаза Гаруна округлились (насколько это вообще возможно для саларианца).

— Но сэр! — начал он. — Созвана пресс-конференция. Нас будут ждать. Журналисты воспримут это как оскорбление. Потом напишут гневные статьи о вашей скрытности! — Гарун ещё раз пробежался глазами по пометкам, сделанным Карком. — Капитан, я ведь ничего не знаю о ходе расследований, я просто ваш личный секретарь. Моё дело — это составлять вам распорядок дня и сообщать о важных новостях, встречах. Я ведь ничего не смогу им толком рассказать.

«Угу, когда я был исполняющим обязанности, ты не слишком-то торопился мне помогать с распорядком дня», — подумал Джеймс.

— Именно поэтому на пресс-конференцию пойдёшь ты и скажешь только то, что знаешь. Никто не станет обвинять тебя в том, что ты утаиваешь важную информацию, ведь ты просто секретарь, — улыбнулся капитан. — Можешь извиниться от моего имени и сказать, что на данный момент на мне весит работа не только капитана, но и лейтенанта. Заодно посетуй, что лейтенанта мне так и не прикомандировали.

— А вы правда работаете? — недоверчиво спросил Гарун, ведь все знали о том, что лейтенант Джеймс Карк — отменный лентяй, жаль, что никто из «всех» не был знаком с капитаном Джеймсом Карком.

— Постскриптум глянь, — кивнул на листок в руках Гаруна Джеймс. Секретарь моментально нашёл нужные строки с запросом в банки Цитадели по вложению, перемещению денежных средств и прочим финансовым операциям, производимым в последнее время на общую сумму около двухсот миллионов кредитов.

— Хорошо, сэр, я всё сделаю, — отрапортовал саларианец, — но позвольте мне узнать, для чего вам это знать? — Джеймс одарил Гаруна тёплой улыбкой.

— Журналисты обязательно спросят об этом запросе, так что, не зная всех деталей, тебе не придётся лгать репортёрам о том, о чём ты действительно не знаешь.

— Как скажете, — кивнул Гарун и направился исполнять поручения своего капитана.

Джеймс проводил взглядом саларианца и крепко призадумался. Свалить всю представительскую работу на секретаря был ход разумный почти со всех сторон. Начать стоило, пожалуй, с того, что после объявления в розыск Льва Карк не знал, кому из нынешнего штата сотрудников он может доверять сомнительные или сложные дела, а кому нет; кого можно вовлечь в тайные операции, а кого лучше всегда держать при себе. Иными словами, паранойя медленно, но верно начала свой прогресс. По крайней мере, у Гаруна нет ни единой возможности получить важную информацию, потому как всегда можно будет оправдаться знаменитой поговоркой: «Меньше знаешь – крепче спишь и дольше живёшь».

Однако двумястами миллионов кредитов Карк заинтересовался неспроста. Слишком это была внушительная сумма денег, чтобы вот так вот взять и исчезнуть, не оставив следа. В любом случае, если деньги вывезены с Цитадели, то это обнаружится в виде уменьшения денежного оборота на обозначенную сумму, а если деньги до сих пор на станции…

«Значит, всё останется без изменений, а мы получим новую ниточку в виде бухгалтера-саларианца Гавениса, — размышлял капитан. — За что только не потянешься, чтобы распутать клубок заговора»

В том, что имел место заговор, Карк не сомневался. Слишком много различного рода совпадений, и слишком продуманы и победоносны действия заговорщиков. Вначале закупка контрабандного оружия, затем кража и ликвидация поставщиков этого самого оружия. А потом перестрелка и теракт, после которых неизвестно ничего, кроме чрезвычайно высокого уровня профессионализма исполнителей. Да и оружие в таком количестве не могут собирать ради перепродажи, так как никто не будет вести дел с теми, кто убивает своих поставщиков.

«А ведь подобного рода операции без связей в верхушке СБЦ невозможно осуществить, — пронеслась мысль в голове Джеймса, — а это значит, что Кобылёв был лишь одной из пешек, которую сразу же вывели из игры и убрали у нас из-под носа, чтобы, оказавшись в плену, эта пешка не рассказала чего лишнего».

Самым разумным ходом, с точки зрения капитана, было убить Льва, уничтожить тело и предоставить СБЦ долгие месяцы биться в поисках пропавшего СБЦ-шника и новых зацепок. Тоску нагонял также и тот факт, что, несмотря на все доказательства (например «Фаланга» с его отпечатками), Льва попросту могли подставить, чтобы пустить следствие по ложному следу.

«Вот для этого я и сделал этот дурацкий запрос, — думал Карк, — хотя знаю, что начнётся: мне позвонит волус-банкир (или что гораздо хуже элкор-банкир) и завалит различными умными терминами, после чего я скажу «ясно» и повешу трубку».

Он вернулся к размышлениям о предусмотрительности заговорщиков и почти мгновенно откопал отчёт о взрывчатке, которую предположительно могли использовать при подрыве небоскрёба. Пропустив множество строчек, наполненных специфическими терминами сапёров, связанных с ними профессий и наук, Карк выискал нужную ему строчку. Джеймс не надеялся её найти, но предполагал возможность её наличия.

Найденные при разборе завалов элементы взрывчатки относятся к разряду армейских взрывчатых устройств. В данном случае имеется в виду использование запасов либо ОСР, либо ОКП (отдел космического патрулирования). Настоятельно рекомендуется немедленно провести проверку на складах обоих отделов.

Вот она, очередная зацепка Карка. Джеймс сделал запрос по базе данных СБЦ о ходе проверки и выяснил, что на данный момент всё ещё идёт обсуждение состава комиссии. Более подробно изучив протокол, который вёлся при согласовании состава проверяющих, капитан к своему удивлению обнаружил возглас Паллина: «Да чёрт бы вас побрал, уж лучше СПЕКТРа послать, чем ждать, когда вы решите, кому можно считать взрывчатку, а кому нельзя».

«А директор-то уже успел набраться наших словечек, — мысленно улыбнулся Карк, — угу, но вот предложение его почему-то отклонили, хотя Софарум Каргий до сих пор находится на Цитадели».

Переварив окончательно всю имеющуюся информацию, Карк отослал сообщение СПЕКТРу и сделал звонок своей старой знакомой из Отдела по Таможенному Контролю – Каэре Д'Анис, известной своим любвеобилием и индифферентностью в политических убеждениях. В обоих случаях новоиспечённый капитан приглашал встретиться всей троице в одном кафе. Не самый лучший выбор для тайной встречи, но кто может запретить встретиться двум старшим офицерам СБЦ и одному СПЕКТРу?

Почему-то данный вопрос навёл капитана на одно воспоминание, связанное с одной из ранних зацепок по серийному уничтожению контрабандистов оружия. Этой зацепкой была странная азари Моргана, что некоторое время скрывалась в Основании. В свою очередь, образ Морганы напомнил Карку о том, что Лев получил от неё в подарок очень дорогой инструметрон, который вполне могли пропустить особисты при проверке. А значит, тем больше причин заручиться поддержкой СПЕКТРа с его полномочиями.

Джеймс посмотрел на часы и тут же определил, что если он собирается прийти на встречу вовремя, то нужно уже выходить из отделения отдела расследований. Не откладывая столь важное дело в долгий ящик, он покинул здание и направился в оговоренное кафе.

Примечания

1) — наискучнейшей данная обстановка является только для любителей огромных проблем на свою голову. Как правило, все вполне нормальные люди стремятся к скучной предсказуемой рутине, которая, может, хоть и действительно убийственно скучная, но, тем не менее, никто не стремится вас свежевать/бросить в котёл с кипящим маслом/колесовать/обезглавить/изнасиловать/принести в жертву очередному третьесортному божку/прочее. Согласитесь, всегда приятно проснуться с осознанием того простого факта, что не произойдёт ничего катастрофически ужасного, и весь день не предвещает абсолютно ничего, кроме спокойной рутинной обстановки, а все страшные приключения остались в книгах, играх и фильмах.

Отредактировано: Dali.