Взгляд Пустоты. Глава II

Очередной дротик, описав идеальную параболу, воткнулся в портрет директора Иллиумской службы безопасности. Капитан Анайя довольно улыбнулась — в чем в чем, а в снятии стресса земляне знали толк. Отправив последний дротик точно в глаз бедного портрета, капитан устало помассировала виски и снова уставилась в экран. За прошедшие два месяца в Иллиумском секторе космоса пропало три корабля, все из которых отбыли из космопорта. Факты отсутствовали, статистика удручала, директор бушевал. Стараниями службы (за которой стояли крупные корпорации) сектор считался одним из безопаснейших. Любое происшествие бросало тень на репутацию службы, доходы падали, директор снова бушевал. В сотый раз перечитав отчет о последнем происшествии, Анайя бессильно откинулась в кресле. После приснопамятной заварушки с наемницами «Затмения» ей перестали, наконец, являться в кошмарах выпотрошенные волусы, юстициары и другие спасители Галактики, и, не успев насладиться спокойной жизнью, она снова по уши в... гхм, работе. Большеглазая директорская морда покрывалась все новыми дырками, а никаких ниточек все не было.

От отличной (как всегда) погоды уже порядком тошнило. Очередная чашка кофе (тоже земное изобретение — напиток позволял сохранять бодрость и думать быстрее саларианца) приятным, но опостылевшим теплом разливалась по телу капитана, когда коммуникационная панель пропищала, извещая о входящем сообщении. «Если это не очередной спам, пожертвую следующую зарплату в храм Богини» подумалось Анайе. Сообщение оказалось не спамом и даже не очередным зарядом негативной энергии директора. Официально — деловым тоном оно извещало, что «Некий гражданин Турианской Иерархии, возможно имеющий непосредственное отношение к последнему исчезновению корабля, отбывшего из космопорта Нос-Астры, сейчас находится под охраной службы безопасности компании „Серриайс Текнолоджи", штатным пилотом которой и является. Вышеназванный гражданин находится в крайне подавленном состоянии и настаивает на...»

— Невероятно! Видела, как она выскочила?
— Похоже что-то важное. А может опять переборщила с кофе...
— Ох уж эти люди... Когда Совет ограничил их флот, они принялись за культурное завоевание.
— И не говори, все эти кофе, табак и эти ужасные сериалы, как их там, «Пимпстоны», кажется?
— Мне кажется, что у моих дочерей от них разжижаются мозги...
— А моя совсем забросила ксеноисторию...
— Кошмар!

Анайя ничего не стала объяснять ошарашенным подчиненным. По-правде говоря любой, даже самый левый повод выбраться из участка был для неё мечтой последних двух недель, недостижимой и далекой. А уж жажда действий был у нее в подкорке записан с самого рождения (папаня был турианский флотский офицер). Лихо запрыгнув в аэрокар, она гаркнула ВИ место назначения и принялась строить план последующей беседы с «гражданином Турианской Иерархии»...

***



Раффин до сих пор не смог осознать произошедшее. Вот он, захмелевший забирается в такси, вот прилетает домой, вот спокойно ложится спать. Затем начинается самый страшный кошмар со времен службы во флоте. Сначала в квартиру вламываются силовики «Затмения» и без объяснений проводят обыск «на предмет значимой для следствия информации». Затем, грубо скрутив руки за спиной, отправляют «до выяснения обстоятельств» посидеть на гауптвахте «Серриайса». И только потом, совсем уставший от расспросов охранник, говорит скучающим тоном, что пропал корабль Виктора. Раффин не верит, охранник начинает злиться, идут в дело оскорбления, угрозы...

Резкий голос вошедшей заставил Раффина очнуться от тяжелого забытья. Турианец слушал перепалку посетительницы (наверняка, азари) с охранником и пытался понять, кто пожаловал по его душу. Кто-то из пилотов? Нет, им наверняка не дали знать. Чиновник компании? Нет, этих вытащить из кресла тяжелее, чем пыжака из мусорки. «Затмение»? Худший вариант, они могут в процессе следствия и искалечить и наркотой накачать и еще чего похуже. Раффин думал о стратегии поведения, когда посетительница вошла. Пилот был очень удивлен, увидев на вошедшей форму Службы Безопасности Иллиума. Офицер (судя по погонам немаленького звания) прошла в комнатушку гауптвахты и заняла кресло напротив турианца, сидевшего на койке. У нее было выражение глаз орла, увидевшего жертву. Раффину стало не по себе.

— Добрый день господин...?

— Раффин. Раффин Верцингеторикс. Мою фамилию мало кто правильно произносит, можете не утруждать себя.

Анайе фамилия показалась странно знакомой. Почему-то она ассоциировалась с полуголым человеком в огромной рыжей бороде и с не менее огромной секирой. Впрочем, не важно.

— Итак, Раффин, по имеющимся данным Вы имеете непосредственное отношение к исчезновению корабля «MSV 1956» с двумя пассажирами на борту в Иллиумском секторе космоса.
— Послушайте, я...
— Также мне известно, что корабль был Вашим служебным транспортным средством, которое не подлежит передаче в чьи-либо частные руки.
— Я должен...
— Корабль отбыл из порта Нос-Астры в выходной день, что наводит на мысль о преднамеренной передаче его Вами в третьи руки и...
— Господин офицер, послушайте же меня!

Анайя откинулась на спинку кресла и перешла к фазе «хорошего полицейского»

— Раффин, мне известно, что пилотом был Ваш лучший друг. Поверьте, я сочувствую и не желаю зла ни Вам, ни ему. Мне просто нужно выяснить по чьей вине пропал уже третий корабль за два месяца. Для этого нужно Ваше сотрудничество. Вы понимаете?

— Да, я понимаю Вас, офицер...
— Анайя. Капитан Анайя. Поверьте, мою фамилию тяжело запомнить даже компьютеру.

Турианец только усмехнулся. Маленькая психологическая атака возымела действие, да и других выходов кроме сотрудничества, похоже, не было. С трудом приподнявшись на койке, он выдавил:

— Я расскажу Вам все что знаю. Только, если Вы не возражаете, в более комфортной обстановке.
— Отлично. Поднимайтесь, Раффин.
— После Вас, капитан, после Вас.

***

Пилот ошибся в офицерше с орлиными глазами. Насчет фамилии она действительно не врала. Турианец смог прочитать ее на личном терминале только с третьего раза и сейчас уже пятый силился произнести.
— Вщгврн. Нет, Вшговрн...
— Что Вы там бормочете, Раффин?
— А? Я? Что? Ничего! Гхм... да это просто от нервов.

Не могло не радовать то, что Анайя проявила участие к положению турианца. Она усадила его в свое кресло, угостила согревающим и сейчас, вернувшись из кратковременной отлучки, взирала на него полными сочувствия, но все же хищными желтоватыми глазами. Так, наверное, орлицы смотрят на своих птенцов. Впервые за день Раффин отметил, что руки не трясутся, а в груди чуть притупилось чувство сильнейшего волнения. Собравшись с мыслями, он начал рассказ...

... Анайя, устремив взор в пространство, обдумывала услышанное. Ничего особенного турианец так и не рассказал: ну, лучший друг, выпили, попросил одолжить корабль для романтического вояжа по системе. Лучший друг этот был не менее лучшим пилотом на всем Иллиуме, хотя и пьяницей. О спутнице его ничего толком не известно, как и о предполагаемом направлении полета. Капитан пристальнее вгляделась в лицо Раффина. Оно было глубоко несчастным, если такое вообще можно сказать о турианцах. Парню сегодня сильно досталось, но в глубине его глаз был виден яростный огонек, говоривший «Ничто меня не сломит. Ничто не остановит. Я буду делать то, что должен до самого конца!». Именно это в турианцах ей и нра... Эээ, да, о чем это она думала? А, ну конечно, следовало проверить журнал космопорта, из которого отбыл корабль.

— Хорошо, господин пилот. Поднимайтесь на ноги, мы отправляемся в торговый космопорт «Серриайс Текнолоджис», надо проверить журнал вылетов.
— Вы надеетесь найти там что-то, капитан? Виктор, конечно, знатный пьяница, но не дурак. Он наверняка договорился с диспетчерами, чтобы записей не осталось.
— О, правда? Черт!
— Я думаю, техники могут что-то знать. Многие из них... подрабатывают на выходных.
— Ну так вставайте, нельзя терять время.

***

Горячее Иллиумское солнце завершало свой путь на небосводе, напоследок даря приятное тепло и обещая вернуться вновь. Его слабеющие лучи пытались пробиться сквозь нагромождения ящиков, техники и кораблей космопорта, чтобы донести свет уходящей звезды до уставших техников и рабочих — невезучих, у которых смена приходилась на выходной и маньяков, работавших круглую неделю. Анайя сидела на ящике и смотрела вниз, где уже загорались манящие огни бессчетных развлекательных заведений Иллиума. Сидела капитан уже третий час, а ее подопечный турианец все бродил по космопорту, отлавливая знакомых и продвигая ход расследования. Пилот усадил ее на ящик, мотивировав тем, что внештатные рабочие не очень любят полицейских, а штатные просто на взводе от усталости. Анайя в сотый раз уронила голову на руки и устремила взор вниз, когда из-за ящиков вынырнул явно разочарованный Раффин. Мотая головой и подергивая жвалами от избытка эмоции, он принялся докладывать о ходе расследования. Доклад был неутешителен. Совершенно невероятно, но никто и ничего не знал ни о Викторе, ни о корабле. Иллиумское равнодушие и замкнутость давно были привычны азари, а турианец, похоже, горячился по молодости.

— Чертовы болваны! Неужели не хватает мозгов просто поднять свои трухлявые головы наверх? «Слышали, но не видели». Ограниченные амфибии и приматы!

— Остынь, временно обязанный Раффин. Похоже, этот твой друг действительно крут. Надо уметь вылететь из космопорта «Серриаиса» так, чтобы никто не заметил...

Анайя хлопнула турианца по плечу.

— Поехали, тут нам больше нечего ловить. Отправляйся домой, постарайся отдохнуть. От службы безопасности компании я тебя отмажу. Будешь нужен — дам знать. И... спасибо. Ты единственный на этой дрянной планете, кто помог мне бескорыстно за последние шестьдесят лет.

— Черт!
— Не волнуйся ты так. Найдется твой друг. И корабль найдется.
— Капитан... Анайя, ты просто утешаешь меня.
— А что тут такого? Такая уж у нас работа.

Разговор продолжался бы дальше, если бы путь парочке детективов не преградила невесть откуда взявшаяся азари в на удивление чистой рабочей одежде. Оба отметили, что у нее очень странные глаза. В них будто бы помещалась вся Вселенная, но они были невероятно живыми, острыми и проникали прямо в душу. Лицо незнакомки было очень приятным и спокойным. Она держала себя уверенно, ее плавные движения завораживали и гипнотизировали. Оглядев спутников, она заговорила очень ровным и глубоким голосом:

— Я слышала, что вы ищете кое-кого. Вернее даже кое-что.

Раффин только удивленно дернул жвалами и пробормотал какое-то труднопонимаемое сочетание слов. Анайя нашлась быстрее:

— Вы правы. Кто Вы? Вы здесь работаете? Вы что-то знаете?

— Да. Знаю. Больше чем вы думаете. Я буду кратка. То, что вы ищите, найдете по курсу три-три-девять-пять в полудне полета. Прошу извинить, я очень спешу.

Азари плавно развернулась и как-то неожиданно оказалась уже прямо у поворота в следующий коридор. Анайя только успела выкрикнуть:

— Откуда Вам известно? Кто Вы?

Незнакомка, обернувшись на мгновенье, слегка улыбнулась и ответила:

— Я — подруга той, с кем отбыл в последний полет друг этого почтенного гражданина, — указав пальцем на ошарашенного Раффина, незнакомка скрылась за углом.

Турианец в крайней степени удивления взглянул на Анайю:

— Она... такая странная. Она знала Виктора и, по-видимому, меня. Но откуда? Никогда не видел ее прежде.

— Ну, по крайней мере, у нас теперь есть направление. Почтенный гражданин, я могу рассчитывать на Ваши навыки пилотирования малых кораблей?

— Но, подожди. Вдруг это ловушка? Все это так странно. И этот курс... я слышал, контрабандисты пользуются им, чтобы скрыться от посторонних глаз...

Откровенно говоря, Раффину затея лететь по названному курсу не совсем нравилась. Даже совсем не нравилась. Но, едва учуяв малодушие, Анайя обожгла его своим потрясающим орлиным взглядом и скомандовала:

— Временно обязанный Раффин! Если Вы откажетесь оказывать содействие в расследовании, я буду вынуждена передать Вас в руки службы безопасности компании «Серриайс Текнолоджис», функции которой на Иллиуме выполняет «Затмение». Вы действительно этого хотите? Думаю, нет. Завтра в восемь утра по тессианскому времени я жду Вас в главном космопорте Нос-Астры. О корабле и снаряжении я позабочусь. Вам все ясно?

— Но... ты... Вы уверены?

Турианец еще никогда не видел такой бури эмоций. Даже в тот день, когда сообщил своим родителям об уходе из армии. Казалось, накапливаемая месяцами, да что там, годами скапливавшаяся бессильная злоба нашла выход сейчас. Анайя называла его такими словами, что возникало желание немедленно выключить переводчик, хотя и это могло не помочь. Раффин догадывался, что работа у полицейских не сахар, но сейчас он почти ощущал, как все негативное, с чем приходилось сталкиваться капитану, вырывается наружу и отравляет собой чистый Иллиумский воздух. Но черт! Все женщины, которых знал турианец, в порыве ярости сразу становились некрасивыми и отталкивающими (а порывами ярости обычно заканчивались все отношения пилота с ними). Анайя же наоборот, была удивительно прекрасной, и с каждым новым грязным ругательством все хорошела и хорошела... Шторм закончился так же неожиданно, как и начался, турианские философские и немного романтические мысли о женской ярости были прерваны хриплым и уставшим, но довольным голосом

— Турианец ты или нет? Завтра в восемь и не минутой позже, иначе...
— Эээ не хочу знать, что «иначе». Виноват, капитан!

Анайя устало ссутулилась и прислонилась к большому ящику с торговой маркировкой «Сделано в Кеттае. Все лучшее от волусов — Галактике!»
— Прости, это... работа. Ты не обиделся?
— О, нет, что Вы.
— Давай на ты. Нам завтра шкурой вместе рисковать, а мы как заправские чиновники любезничаем.
— Хорошо, капитан. То есть... Э... Анайя?
— Да?
— Ты... ладно. Ничего.

***

Сумасшедшая иллиумская ночь, последняя перед рабочей неделей, уже начиналась, когда турианец и азари добрались до стоянки аэротакси. Случайные прохожие обращали внимание на тяжелый и уставший, но острый взгляд капитана полиции, а также на грустный взгляд ее спутника. Распрощавшись, они разлетелись в разные стороны. Анайе еще предстояло полночи ругаться с начальством, пытаясь достать снаряжение и корабль для расследования. Раффину же ночь принесла только бессонницу и волнение, вперемешку со всякими пустыми мыслями о грядущем полете. Иллиум жил своей сумасшедшей, отчаянной и безупречной жизнью. Рабочие танцевали и напивались до потери пульса, чиновники от мала до велика дружно пытались выгнать из головы мысли о работе и выгодах в тщетных попытках снять бесконечный стресс... Лишь одинокая азари стояла на крыше небоскреба «Серриайса» и смотрела вниз. У нее были очень странные глаза, взгляд которых, казалось, может пронзать любой материал, проникая прямо в душу. Она задержала взгляд на какой-то ей одной известной цели, слегка улыбнулась и... растворилась прямо в воздухе.

— Ты видел? Невозможно! Антинаучно! Какая-то иллюзия!
— Телон, брат, наверно это все последствия нервного потрясения. Сядь, успокойся, выпей чего-нибудь, станет легче.
— Да нет же, брат, я точно видел, она просто растворилась!
— Кто она?
— Азари на соседней крыше!
— Да, и тогда, в башне, кого ты видел?
— Я видел Шепарда! Это правда! Он перебил наемников и спас нас!
— Брат, успокойся. Может тебе стоит обратиться к врачу? Это все нервы, нервы...