(Вторая жизнь. Пролог). Жизнь, смерти вопреки. Глава 3. Кровавый путь

Мы подъехали к огромному серому зданию и к дверце с моей стороны подскочил Виктор.

— Панда, тебе нужно переодеться, — он протянул мне платье и закрыл дверцу.

Когда я была готова, Виктор открыл дверь и помог мне выбраться. Макс вышел с другой стороны и, поднявшись по ступеням, мы вошли в здание. Подойдя к лифту, я глубоко вздохнула. Все, пора начинать, все фигуры расставлены и я сделала первый ход.

В зале, где проходил совет глав, царил полумрак. И длинное платье подчеркивало мою стройную фигуру, а моя темная кожа, которая отливала золотом, усиливала эффект не земного происхождения. И поэтому, когда я вошла, присутствующие, затаив дыхание, следили за мной, как зачарованные. Словно легкий ветер я прошла к своему месту и Виктор подставил мне стул. А когда Макс сел рядом, все вновь ожили и принялись возиться, устраиваясь поудобней.

— Я так полагаю, — обратился ко мне Генри, — Вы и есть очаровательная Панда?

Я кивнула в ответ.

— Хм, — он слегка склонил голову набок, — Вижу, слухи о вашей неземной красоте не обманывали меня. Но если верить этим самым слухам, то, при вашей красоте, у вас и очень острый ум.

— Прошу прощения, — подал голос Джон, — Но данный совет был собран для того чтобы определить вину неприкосновенного в предвзятости.

— Джон, — Генри небрежно махнул рукой в его сторону, — Мы дадим тебе слово. Я хочу узнать Панду получше. Какими же такими свойствами должна обладать эта юная девочка, чтобы в двадцать лет получить столь почетный статус неприкосновенного? И уже попасть на закрытый совет сфер влияния.

Я молчала, а Макс едва сдерживался от того чтобы не вцепиться в глотку Генри.

— Может, Панда мне продемонстрирует свои способности? — обратился ко мне Генри, — Шарлотта, — подозвал он стоящую позади него женщину, — Как ты думаешь, она по праву заняла свое место среди неприкосновенных?

— Да, — ответила она, — Но Генри, Панда очень опасна. Она слишком умна, непредсказуема, она сам дьявол.

— Обалдеть, — воскликнул он, — Как же так? Совет неприкосновенных наделяет девочку столь значимым для всех нас титулом. И вот те раз, все советники теперь ее боятся. Я в полном замешательстве. Ну, все — все, Панда, я собирался на днях приобрести компанию «Пилларс». Что ты можешь мне посоветовать?

— Хм, — я поднялась со своего стула и прошлась по залу, — Очень достойное капиталовложение. Правда есть одно «но». Крис Бочински, владелец этого огромного завода по производству микрочипов, только что умер. И перед смертью он передал свой завод единственному наследнику. И контрольный пакет акций через пять минут найдет своего хозяина.

— Твоя информация неверна, — прервала меня Шарлотта, — Я лично разговаривала с ним о предстоящей сделке сегодня утром. И у Бочински нет никакого наследника. У него нет детей.

Зал совета погрузился в тишину, все пристально наблюдали за мной и Шарлоттой. Я глянула на часы, висевшие на стене передо мной. И уставилась на Генри.

— Вы позволите включить телевизор?

Он согласно взмахнул рукой.

— Нет, это не возможно, — запричитала Шарлотта, — Ты же была в дороге. Я отслеживала твою машину сегодня все утро.

Прокатился легкий шепот по залу, а Генри закурил новую сигарету. Я взяла принесенный мне пульт и включила новостной канал.

— Нам только что сообщили, что личный самолет Криса Бочински владельца крупной компании по производству микрочипов, — повествовала какая-то симпатичная дикторша, — Десять минут назад поднявшись с аэродрома «Маккаран» упал в густонаселенный квартал Нью-Авалона. В аэропорту сообщают о каких-то неполадках, произошедших на самолете после его взлета. И вот на месте происшествия уже включился наш репортер.

— Нашему взору предстала картина поистине катастрофическая, — лепетал он, а за его спиной полыхал гигантский пожар, — Половина квартала Зеленая Роща разрушена. Сейчас здесь работают около двухсот, пожарных и спасателей.

Я переключила на бизнес канал.

— Акции компании «Пилларс» резко упали в цене на целых пятьдесят пунктов, — вещал обозреватель рынка ценных бумаг, — Это связанно с гибелью владельца компании. Но это просто рекорд по падению цен. Всего за десять минут после сообщения о смерти Криса Бочински, акции этой известной во всем мире компании по производству микрочипов, рухнули до отметки 155.0023 пунктов. Похоже, кто-то очень сильно нагрел свои руки на этом ужасном известии. И вот новая шокирующая рынок новость. За два дня перед гибелью Бочински передал компанию в руки своей жене Пандоре Куинс, с которой они поженились на закрытой церемонии неделю назад. И которая вступит в наследство уже через пару дней, так же ей достается и контрольный пакет акций этой огромной компании. Остается лишь надеяться, что новоиспеченная жена, вдова и владелица «Пилларс» не была на том злощастном самолете, в котором погиб ее муж.

— Ты чудовище, — прошипела Шарлота.

Я выключила телевизор и оперлась руками в стол.

— Мне жаль мистер Генри, я не подозревала, что вы собираетесь покупать эту компанию.

— Зачем вы мне врете? — спросил он. — Вы уничтожили половину роскошного квартала. Вы лишили меня трех сотен миллионов долларов, вложенных в акции, которые теперь и гроша ломанного не стоят. Не говоря уже о тех мирных жителях, на чьи головы упал этот самолет. Вы действительно опасны.

— Вы в корне не правы, — я подошла к Виктору и взяла из его рук папку, — Я приготовила вам еще один сюрприз, вы ведь просили меня удивить вас.

Положив перед ним папку, я раскрыла ее и принялась вынимать бумаги.

— Итак, — я подняла в воздух первую страницу и легонько поболтала ей, — Это выписка из вашего основного счета, на котором сейчас прибавилось около пяти сотен миллионов долларов. Акции «Пилларс» ведь не просто так падали, — улыбнулась я ему, — Плюс компенсация. Кстати, вам пора сменить некоторые пароли на своих счетах, они слишком простые, — вытащив следующие бумаги, я пустилась в пояснения, — Вы допустили ошибку, Генри. Первую за десять лет и поверьте, мне очень сложно было ее исправить всего за две недели. Вот это — договор о покупки предприятия «Атласс», это — договор об аренде на пятьдесят лет промышленного аэродрома «Мириам», эти бумаги — о покупке девяти крупных казино в центре города. Ну и так далее. Все десять лет в этой папке. И Все эти заводы, казино, фирмы и прочее — на ваше имя. Скажите, разве можно вам иметь столько собственности? Мне казалось, что есть некоторые ограничения, установленные для свободных, которые регламентируют данные объемы.

— Девочка моя, — Генри поднялся из-за стола и собрал все бумаги обратно в папку, — Ты слишком много на себя взяла. Такую проницательную голову очень трудно удержать на плечах.

— Есть встречное предложение, — я прильнула к нему и обняла его. — Я хочу работать на вас вместо Шарлотты. А по поводу этих бумаг не переживайте они уже все исправлены и переписаны на нового владельца.

Похоже, что я повергла всех присутствующих в шок. Генри присел обратно в свое кресло, Джон вообще забыл, зачем он сюда пришел. Я была на вершине удовольствия наблюдая немую сцену. Тишина продолжалась почти пять минут. Наконец Генри прервал это безмолвие.

— Панда, — он снова закурил, а я присела ему на колени. — Я восхищен. Нет, это просто невероятно. Шарлотта права на сто процентов — ты очень опасна, ты дьявол.

— Нет Генри, — я вытащила у него из руки сигарету и затушила в пепельнице, — Я богиня. И ты можешь в этом убедиться.

— Совет окончен, — объявил Генри. — С этого момента Панда работает на меня, и я беру ее на полное иждивение. Шарлотта ты свободна.

Все принялись подниматься и покидать зал. Макс потоптался некоторое время рядом и тоже удалился. А когда мы с Генри остались вдвоем он принялся меня раздевать.

— Черт, Панда ты разожгла во мне бурю страсти, — шептал он мне на ухо, — Я хочу тебя прямо здесь.

Я тоже начала снимать с него пиджак, рубашку, брюки. Я заслужила этот сладкий кусочек сахара. Секс со свободным в зале совета на столе для заседаний, что может быть сладостнее. Я хочу на вершину удовольствий, я заслуживаю это. Генри был невероятно страстен, он двигался как заведенный, его тело испускало пьянящий аромат дорогого одеколона. И я, закрыв глаза, наслаждалась, я отдала свое тело в полное его распоряжение и он умело доводил его до исступления. К сожалению, я добралась до финала немного быстрее и пришлось ждать его и стараться не потерять сознание. Но когда Генри вышел на финишную прямую, я все-таки отключилась на пару минут. И придя в себя увидела его сидящим в кресле и он был уже одет. А я обнаженная лежа на столе потянулась и сладко мурлыкнула.

— Генри, я тебя обожаю.

— Панда, думаю, тебе нужно некоторое время полежать на дне. Пока я улажу проблемы с самолетом Бочински.

— Ну, ты же будешь время от времени опускаться ко мне на дно?

— Конечно, буду. А сейчас одевайся и поедем домой.

Он поднялся и провел рукой по моему бедру, животу, груди и взяв меня за шею поцеловал в губы.

— Я буду ждать тебя в машине. Поспеши.

Я оделась и направилась к выходу. В моей жизни начался новый период. Клубы, казино, наркотики, главы кланов, все смешалось. Я рвалась вверх, в небо, дальше, к звездам. И я убивала, жестоко, безжалостно. Генри боготворил меня и осыпал подарками, я вела все его дела и он доверял мне безоговорочно. Макс отдалялся от меня, словно боялся попасть под удар. Виктор преклонял передо мной свое колено, как преданный мне рыцарь. Три года я шла вперед, я стала свободной. Я спала, с кем мне захочется, я делала все, что мне вздумается. Отец вложил в меня ДНК древнего бога, мой разум работал на предельных оборотах и я шла вперед. Когда я с гордо поднятой головой входила в зал, где проходил совет все замирали. Я творила закон. В двадцать три года я управляла сотней кварталов, Тобби, Вонг-су, Джон, Билл, были в прошлом. Я убила их одного за другим вместе с их семьями, их жен и детей. Мое имя — Панда. Мое прозвище — смерть. И в Нью-Авалоне меня прозвали «кровавой Пандой». Дмитрий часто пользовался моими услугами и однажды я нарушила закон. Я начала работать с правительством. Я крепко сидела на наркотиках, постоянно повышая дозу, но мне было этого мало. Мой организм постоянно приспосабливался. Будь проклят мой отец навеки за то, что породил меня. Xb-17-Px вырабатываемый внутри меня блокировал наркотики, он практически полностью исключал алкогольное воздействие, я была почти бессмертной. Я была богиней, я была первой. И в этот вечер я стояла на крыше своего четырехэтажного особняка. Обдолбаная в конец. И собиралась сделать второй шаг, в бездну. В безмятежную пустоту небытия. Дмитрию позвонил Виктор, он кричал в трубку, что я обезумела, слетела с катушек. А я стояла закрыв глаза на краю жизни и смерти и мне было плевать на все. Чужая жизнь подходила к концу, чужая программа была отработана. Мне надоела боль. Я хотела смертельного покоя. Я развела руки в стороны и вдохнула этот проклятый воздух, который обжигал мои легкие.

— Вы все сдохнете на этой сраной планете, — прошептала я, — И поделом вам, я не стану больше драться на стороне людей.

— Панда! — кричал Дмитрий. Он оттащил меня от края и повалил на пол. — Успокойся. Слышишь? Ты должна жить! Я люблю тебя!

— Ты урод, — сказала я ему в ухо. — Я не человек. Я древний монстр. Ты умрешь, если будешь меня любить. А я хочу, чтобы ты жил. Я именно поэтому и помогала тебе всегда.

— Мне плевать, кто ты. Мне насрать, с кем ты. Я просто люблю тебя. Ты меня понимаешь?

— Нет. Не понимаю. Мне плохо. Держи меня крепко, сейчас опять начнется.

Я выгнула спину от пронзившей мое тело боли, растопырив пальцы, я хватала воздух. А Дмитрий прижав меня своим телом к полу, шептал мне все время, пытаясь успокоить.

— Мне плевать на вас, люди, — шептала я в ответ, — Я ненавижу вас. Зачем вы меня вернули? Зачем? Мне ведь нестерпимо больно. Вы ничтожные твари, смотрите телевизор, читаете по утрам свои вшивые газеты, ходите на свою дерьмовую работу, убиваете друг друга. Вы не способны на любовь, вы не знаете, что такое чужая боль. Отпусти меня. Я уйду.

— Прости, Панда, я не могу тебя отпустить. Я люблю тебя, хоть ты и зверь. Мне плевать, что ты чудовище, я люблю тебя, как богиню.

— Будьте вы прокляты.

Я билась в конвульсиях. Мое тело сводили судороги боли, чужой боли. Та, чьи гены были в моем теле, была первой и ее память, ее боль убивали меня. Я знаю, что вам не понять ребенка, который живет на грани смерти, дожидаясь своей очереди на операцию. Вам плевать на остальных детей, которые считаю каждое утро, как наивысшую награду от созданного вами бога. Вы бездушные твари. И я, став ходячей легендой Нью-Авалона, буду всегда преследовать вас, в ваших снах, в ваших самых жутких кошмарах. Нью-Авалон никогда не забудет Пандору Куинс — кровавую Панду. Так должно быть, — и так будет. Это аксиома! Которую нельзя опровергнуть!

— Дмитрий, все, отпусти ее, уже прекратилось, — Виктор начал его потихоньку оттаскивать от меня, — Черт возьми, это у нее уже шестой припадок за год. Она сама себя убивает, медленно и беспощадно.

— Зачем она это делает? — спросил Дмитрий, — Я сотню раз перечитывал ее дело, она безупречна! Ее жизненные показатели идеальны.

— Заметь, Панда при этом уже год сидит на тяжелых наркотиках. Но такое чувство, что она колет себе обычную глюкозу.

Я лежала на полу и закрыв глаза слушала их беседу. Все мое тело болело, словно меня переехал грузовик. Как я могла им объяснить, что я могу жить лишь благодаря Xb-17-Px. А он для меня как наркотик, как только в кровь происходит выброс адреналина, так этот препарат начинает вырабатываться с неимоверной скоростью. Мой разум затмевает пелена, чужая боль уходит и я обретаю покой. Но такая жизнь мне ненавистна. Я открыла глаза и посмотрела на стоящих надо мной мужчин. А Дмитрий кинулся ко мне и поднял на руки.

— Панда, зачем ты это делаешь? — спросил он, неся меня в дом, — Виктор увидел тебя и позвонил мне. Я летел, как сумасшедший, ты напугала всех.

Я обняла его за шею и прижалась к нему.

— Дим, я не хочу больше жить чужой жизнью. Ты ведь читал ту папку. Ты все знаешь. Мне очень больно. 

— Я сжег ее, как только прочел. Меня чуть с работы тогда не уволили.

— Ты дурачок, — улыбнулась я, — Но поверь мне хоть раз, меня нельзя любить. Я другая, меня зовут Мелиса. Это ее ДНК во мне. А ей уже около миллиона лет. Отец возродил древнего монстра, она была беспощадна, жестока. Она была чудовищем и теперь ее гены во мне. Ее возлюбленного убили на ее глазах, она терпела невыносимую боль. И она так и не родила. Мелиса Шепард погибла спустя пару месяцев.

Дмитрий положил меня на кровать и присев рядом, вытер с моей щеки слезу.

— Для меня ты Панда. И умоляю тебя, не прогоняй меня. Я сделаю все, как ты скажешь, только позволь быть рядом с тобой. Как Виктору и Бегемоту ты позволила остаться.

— Черт, Димка, ты разрываешь мое сердце. Я не могу позволить тебе умереть. Как ты не понимаешь, все, кто рядом со мной подвергаются постоянной опасности. И Виктор и Бигем, они ушли от Макса, но я не могу смотреть на то, как они рискуют. Они ходят по лезвию, и стоит мне ошибиться, как их тут же порвут на части вместе со мной. Ну почему ты постоянно заставляешь меня плакать?

Я улеглась ему на колени и обняла его. Ну почему я не могу любить? Мне страшно, потерять любимого человека. Мне невыносимо больно видеть их рядом. Я должна быть одна, как волк одиночка. Мне нужно быть сильной, но я устала, я чертовски сильно устала.

— Дим, ты ведь знаешь, что тебе нельзя быть здесь. Ты не должен видеться со мной. А я не могу работать на правительство. Что нам делать?

— Панда, — он погладил меня по голове и запустил пальцы в волосы на моем затылке. — Я могу попробовать тебя спрятать по программе защиты свидетелей.

— Прекрати нести чушь, ты ведь сам в это не веришь. Меня нельзя спрятать.

— Дьявол, ну почему ты такая неугомонная? Зачем ты постоянно испытываешь судьбу? — он легонько потянул меня за волосы и посмотрел мне в глаза, — Панда, что нужно сделать, чтобы ты угомонилась?

— Меня нужно убить.

Дмитрий поднялся и принялся мереть шагами мою спальню.

— Я не понимаю, — бурчал он, — Я просто не могу тебя понять. Тебе всего двадцать три года. Ты получила статус свободной. У тебя в голове криогенный компьютер вместо мозгов. Ты свободно владеешь пятнадцатью языками. И при всем при этом ты ослепительно красива. Зачем ты так расточительно все это используешь? Черт возьми, Панда, ты бы могла стать гениальным ученым или великолепным врачом. Но нет, ты сидишь на наркотиках, ты убиваешь жестоко, беспощадно, ты раздаешь свое тело направо и налево. Зачем? Прости меня, умоляю. Но я не могу тебя понять, хотя я очень стараюсь. Я очень хочу быть рядом с тобой. Я хочу помочь тебе.

— А как же твоя жена? Дим, как твой сын? Ты готов отказаться от них ради какой-то взбалмошной девчонки? Ради кровавой Панды, ради шлюхи сидящей на наркоте? Ты глупец!

Я улеглась на спину и заложила руки себе под голову.

— Иди домой. Тебя семья ждет.

Он подошел к кровати и, немного постояв рядом, вышел из комнаты.