Мы теперь в Discord
Гаррус пожалел о принятом решении практически сразу же, однако затруднялся сформулировать причину. На первый взгляд все шло хорошо. Брукс не набросилась на спящую Шепард, не вытащила незамеченного никем из них оружия, не ослепила их световой гранатой с целью снова захватить корабль. Гаррус уже знал, что у нее не было даже инструметрона, и он сам всеми доступными методами убедился, что ни в ее одежде, ни в ее теле не скрыто никаких неприятных сюрпризов. Ее нужно было обезвредить, и Гаррус сделал все возможное, чтобы этого добиться. И все равно его пластины зудели, а пальцы подрагивали, словно жаждали вцепиться в рукоять пистолета. Жаждали пустить оружие в ход. Брукс не следовало находиться здесь, и он никак не мог отделаться от ощущения, что, снова пустив ее на этот корабль, они тем самым подписали некое соглашение.
Брукс принадлежала к тому типу личностей, которые с ухмылкой взирают на побежденного врага — Гаррус не сомневался в этом. Более того, он этого ждал. Но она не оправдала его ожиданий. Когда двери медотсека закрылись за Самарой, Майя просто замерла на месте, глядя на него.
Гаррус внимательно наблюдал за выражением ее лица, надеясь по нему прочитать ее мысли, но и тут она удивила его. Брукс выглядела задумчивой, а вовсе не самодовольной. Ее брови были нахмурены, а не приподняты в сомнении. Ему даже показалось, что она прикусила губу изнутри. На мгновение Гаррус почти поверил, что ей на самом деле не все равно. Но потом он вспомнил, как ловко она обвела их вокруг пальца в прошлый раз своим неуемным рвением и своевременной лестью, и, скрестив руки на груди, встретил ее взгляд. Он обещал, что причинит ей боль, если она попытается обмануть их, и не кривил душой. Черт, да он практически надеялся, что она выкинет какой-нибудь номер, тем самым давая ему шанс прикончить ее.
Их безмолвная дуэль длилась всего несколько мгновений. Два удара сердца, три. Визор не давал ему никакой информации: пульс Брукс не изменился, жизненные показатели оставались раздражающе постоянными. Она склонила голову, и если его тяжелый взгляд нервировал ее, она не подала виду.
— И? Что конкретно вы от меня хотите? Перечень моих умений весьма обширный, но вот чтение мыслей не входит в него. — Майя выгнула бровь и кивком указала на Шепард. — Пусть лучше моя надсмотрщица попытает удачи, ей это по силам, потому что я понятия не имею, что с ней не так, кроме очевидного факта, что она без сознания.
Если поначалу в выражении ее лица и промелькнуло нечто вроде искреннего сочувствия, то сейчас оно растворилось без следа. Гаррус повернулся к Чаквас, неодобрительно взиравшей на происходящее.
— Не могли бы вы ввести ее в курс дела?
Когда же доктор протянула Брукс планшет, Гаррус поспешно перехватил его.
— Никакой техники, — велел он. — Какой бы безвредной она ни казалась.
— О, я оскорблена, — пробормотала Брукс, чуть улыбнувшись. Она по-прежнему вела себя слишком расслабленно для пленницы, но в ее пронзительном взгляде не было ни намека на юмор. — Со стороны может показаться, что ты не доверяешь мне. Обжегшись на молоке, дуешь на воду, как гласит пословица. Но в твоем случае, раз будучи преданным, неустанно ожидаешь следующего удара в спину, не так ли, Архангел?
Он не вздрогнул, даже не моргнул. Гаррус точно знал, на какую реакцию она рассчитывала, и будь он трижды проклят, если доставит ей это удовольствие. Однако ей оказалось достаточно даже его молчания. Она рассмеялась и пожала плечами.
— И все же я не могу не задаваться вопросом, — продолжила Брукс, — был бы ты — даже следуя за Шепард — менее резок, если бы обладал всей относящейся к делу информацией? Ты так увлеченно разыскивал своего предателя, что даже не поинтересовался, кто на самом деле стоял за всем этим, не правда ли?
И снова Гаррус ничего не ответил, лишь жестом велев Чаквас начинать, но едва доктор открыла рот, как Брукс перебила ее:
— Тебя никогда не удивляло совпадение по времени? Ты портил жизнь «Синим Светилам» в течение нескольких месяцев, а они выбрали именно этот момент, чтобы прижать твоего уважаемого соотечественника. Как раз чтобы Шепард успела спасти тебя.
— Майя, — холодно и сурово сказала Самара. — Довольно.
Брукс захлопала ресницами, снова напуская на себя вид простодушного аналитика Альянса. Глядя на нее сейчас, Гаррус ругал себя последними словами за то, что когда-то позволил ей одурачить себя.
— Ты расстроился, Архангел? Прости, я просто думала, что ты захочешь знать. Мне с трудом верится, что ты никогда не задавался этим вопросом, что Шепард никогда не задавалась. Ей всегда нравились загадки, не так ли? Я непременно написала бы об этом в ее личном досье. — Брукс прищурилась, и остатки фальшивой невинности исчезли с ее лица. — Но, возможно, ей-то приходили в голову эти вопросы, да только она не посчитала нужным делиться своими подозрениями с тобой. Может быть, она была с тобой не так откровенна, как ты с ней. Нет, правда, Шепард столько всего держала при себе. Вполне вероятно, в том числе и мысли по поводу причастности «Цербера» к событиям на Омеге.
— Заткнись, — сказал он, ненавидя то, как натянуто прозвучал его голос. Его жвалы гневно шевельнулись. — В противном случае я отдам тебя Явику. Уверен, он избавится от тебя с превеликим удовольствием.
— О, я буду только рада. Мне нравится этот раздражительный старый засранец. Наверное, ему совсем нечем заняться после того, как Жнецы были уничтожены. Держу пари, я сумею убедить его, что моя смерть в открытом космосе никому не принесет пользы. Я могу оказаться очень ценным активом.
— Тихо. — Самара даже не повысила голоса. Она никогда не теряла терпения. Гаррусу захотелось подчиниться команде, даже несмотря на то, что она была адресована не ему. Брукс бросила мрачный взгляд через плечо, но ничего не ответила.
Это была маленькая победа, но выбирать не приходилось.
Гаррус глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь подавить всепоглощающее желание навсегда стереть ухмылку с лица Брукс.
— Сейчас доктор расскажет тебе, что нам известно. Потом ты поделишься с нами информацией о том, что «Цербер» сделал с Шепард, и никто не умрет в следующие полчаса.
Смешок, сорвавшийся с губ Майи в тишине медотсека, был слишком резким, слишком непристойным, чтобы усомниться в искренности породившего его удивления. Она вопросительно посмотрела на Самару, и та кивнула в ответ.
Брукс прочистила горло.
— Я не знаю, чьих это рук дело, но с уверенностью могу заявить, что «Цербер» тут не при чем. Все обставлено слишком неуклюже. Что я говорила? — Ее интонации изменились, и она теперь напоминала родителя, читающего нотацию глупому ребенку. — «Цербер» знал, что Шепард необходимо было знакомое лицо — знакомый член экипажа — на «Нормандии». Я почти уверена, что позже Призрак пожалел о своем выборе, но на тот момент ты был идеальным кандидатом. Непредсказуемый, преданный Шепард. Уставший от сложившегося положения вещей до такой степени, что подался в самопровозглашенные борцы с преступностью. Так что они все устроили. Сфабриковали досье, заставили Шепард поверить в то, что ты — Гаррус Вакариан, ее старый друг — не желаешь иметь с ней ничего общего. Как только «Нормандия» взяла курс на Омегу, Призрак дал отмашку. Лантар Сидонис был схвачен, подвергнут пыткам и шантажу. Оперативники, внедренные во все три банды, приступили к выполнению давно разработанных планов. Твою базу атаковали. Тебя бросили умирать — или, точнее, бросили, чтобы Шепард тебя спасла.
— А что насчет истребителя? — спросил Гаррус вдруг, не в силах сдержаться. — Выстрела, чуть не снесшего мне полголовы? Это тоже было запланировано Призраком?
Выражение лица Самары было спокойным, она ничем не выдавала своих истинных чувств, но Гаррус понял, что ему не следовало позволять Брукс продолжать рассказывать свои сказки, не следовало играть в ее игры.
Эта женщина была слишком опасна, и он не должен позволять ей забраться себе под пластины. Слишком многое стоит на кону.
Пожав плечами, она объяснила:
— Тарак хотел твоей смерти. Призрак разрешил ему попытаться убить тебя, но только после появления в зоне боевых действий рыжеволосой коммандос в броне с логотипом N7. Даже если бы ты погиб, это, по мнению Призрака, возымело бы на Шепард нужный ему эффект: боль утраты и желание отомстить подтолкнуло бы ее в нужном направлении и заставило переоценить цели «Цербера». В случае же, если бы ты выжил, он был уверен, Шепард убедила бы тебя поработать на него. Для Призрака эта ситуация в любом случае складывалась удачно. Вот он, уровень точности, с которой работал «Цербер», но это? Так даже с клонами не обращались. — Брукс попыталась шевельнуть рукой и нахмурилась, когда путы не позволили ей этого. — Это больше похоже на несмышленого ребенка, играющего с фамильной ценностью без должной осторожности. «Цербер» не имеет к этому отношения.
Гаррус бросил еще один взгляд на Самару, и та чуть заметно качнула головой, так что Брукс не обратила на это никакого внимания. Стало быть, дело касалось информации. Чего-то, о чем их нежеланной гостье, вероломной преступнице лучше не знать. Скорее всего, весточка от Лиары. Гаррус надеялся, что речь пойдет о том, что им делать дальше, потому что все больше приходил к пониманию, что Брукс не сильно-то им поможет, даже если и располагает нужными сведениями.
Гаррус прислушался к писку сердечного монитора Шепард — бип, бип, бип — и попытался успокоиться. Взяв себя в руки, он с легким раздражением спросил:
— Почему клон не обладал воспоминаниями Шепард?
Брукс скептически выгнула бровь.
— Потому что мне это было ненужно. В воспоминаниях Шепард я видела проблему. Возможно, если бы она была холоднее, расчетливей, беспощаднее, я и не стала бы вмешиваться, но в любом случае начинать с чистого листа всегда проще. Клон был необходим мне не просто так, и я не хотела иметь дело со всей этой благородной чепухой.
Гаррус сглотнул. Бип, бип, бип. Шепард бы не одобрила, убей он их пленницу — он знал это и без напоминания ее голоса в его голове. Но как же сильно было искушение.
— Промывание мозгов? Травма головы? Как ты этого добилась?
Брукс раздраженно вздохнула.
— Клонирование — это не точная наука. Не может быть, чтобы ты не заметил изменений, особенно поначалу, пока она не освоилась. Иной темперамент, странные решения. Что-то ведь явно казалось тебе неправильным? Этого следовало ожидать. Твоя версия однозначно была лучшей из предложенных, — добавила она, довольно ухмыляясь. — Не стоит казнить себя за то, что не заметил этого сразу.
Гаррус чувствовал, что Брукс снова играет с ним, старается посеять семя сомнения в его душе, и хотя ему не хотелось в этом признаваться — не хотелось даже верить в это — он помнил, как в первое время Шепард казалась ему злее, резче, нетерпеливей; как шрамы на ее лице буквально светились изнутри красным. Он и сам был зол, раздражен, его постоянно преследовали воспоминания о мертвых глазах товарищей по команде, и, по правде говоря, ему нравилась новая бескомпромиссность Шепард, пришедшая на смену ее бесконечному терпению, демонстрируемому во время их охоты на Сарена и «Властелина». Она вела себя жестче и не прощала ошибок. Тогда он списал это на последствия странных обстоятельств, в которых она оказалась.
Но иногда, находясь в одиночестве в главной батарее, Гаррус раздумывал над тем, что «Цербер» сделал с ней.
Однако чаще он все же видел лишь то, что хотел видеть. Он убедил сам себя, черт, он убедил ее. «Я рад, что с тобой не все в порядке, — сказал он ей после возвращения с самоубийственного задания, когда она задавала вопросы, одновременно опасаясь ответов. — Это по-настоящему, это настоящее чувство. Это означает, что ты — это на самом деле ты, а не какая-то разумная и расчетливая программа с лицом Шепард».
— Она — Шепард, — сказал Гаррус, веря в это.
Но также и вспоминая взгляд клона, когда она разжала пальцы и упала.
Брукс сердито глянула на него.
— Да, да, великая коммандер Шепард. Ей нет равных, ее никто не заменит. Миранда отлично потрудилась, проделала работу очень тщательно. Жаль, что сейчас ее нет здесь. — Она скривила губы. — Увы, но в вашем распоряжении только я. Говорите, кто-то повредил ее память? Ваши азари не особо-то горели желанием делиться со мной подробностями.
— Что, если так? — спросил Гаррус.
Брукс фальшиво улыбнулась.
— Я считаю это крайне удачной иронией судьбы. Мне гораздо лучше удавалось избавлять клона от воспоминаний, а Миранда никому не позволяла играть с разумом настоящей Шепард. Опасалась, что ее сердце окажется не на месте? О, я всегда была специалистом в том, что касается... желудочков. Но опять же, уверена, ты хорошо знаком с ее сердцем, да?
Гаррус стиснул кулаки.
— О, не надо злиться, Архангел, — жизнерадостно сказала она. — Я все равно знаю больше, чем твой полевой медик. Попробуем исправить эту Шепард. Во всяком случае, если ты возьмешь под контроль свою паранойю и позволишь мне выяснить, в чем проблема. Не то чтобы мне было необходимо прикасаться к аппаратам, но полезно иногда взглянуть на электроэнцефалограмму.
Гаррус нехотя кивнул. Встав рядом с Брукс и пристально следя за каждым ее движением, он слушал рассказ Чаквас об истории болезни Шепард. Уверенность в том, что он совершил ужасную ошибку, только крепла в нем.
Брукс принадлежала к тому типу личностей, которые с ухмылкой взирают на побежденного врага — Гаррус не сомневался в этом. Более того, он этого ждал. Но она не оправдала его ожиданий. Когда двери медотсека закрылись за Самарой, Майя просто замерла на месте, глядя на него.
Гаррус внимательно наблюдал за выражением ее лица, надеясь по нему прочитать ее мысли, но и тут она удивила его. Брукс выглядела задумчивой, а вовсе не самодовольной. Ее брови были нахмурены, а не приподняты в сомнении. Ему даже показалось, что она прикусила губу изнутри. На мгновение Гаррус почти поверил, что ей на самом деле не все равно. Но потом он вспомнил, как ловко она обвела их вокруг пальца в прошлый раз своим неуемным рвением и своевременной лестью, и, скрестив руки на груди, встретил ее взгляд. Он обещал, что причинит ей боль, если она попытается обмануть их, и не кривил душой. Черт, да он практически надеялся, что она выкинет какой-нибудь номер, тем самым давая ему шанс прикончить ее.
Их безмолвная дуэль длилась всего несколько мгновений. Два удара сердца, три. Визор не давал ему никакой информации: пульс Брукс не изменился, жизненные показатели оставались раздражающе постоянными. Она склонила голову, и если его тяжелый взгляд нервировал ее, она не подала виду.
— И? Что конкретно вы от меня хотите? Перечень моих умений весьма обширный, но вот чтение мыслей не входит в него. — Майя выгнула бровь и кивком указала на Шепард. — Пусть лучше моя надсмотрщица попытает удачи, ей это по силам, потому что я понятия не имею, что с ней не так, кроме очевидного факта, что она без сознания.
Если поначалу в выражении ее лица и промелькнуло нечто вроде искреннего сочувствия, то сейчас оно растворилось без следа. Гаррус повернулся к Чаквас, неодобрительно взиравшей на происходящее.
— Не могли бы вы ввести ее в курс дела?
Когда же доктор протянула Брукс планшет, Гаррус поспешно перехватил его.
— Никакой техники, — велел он. — Какой бы безвредной она ни казалась.
— О, я оскорблена, — пробормотала Брукс, чуть улыбнувшись. Она по-прежнему вела себя слишком расслабленно для пленницы, но в ее пронзительном взгляде не было ни намека на юмор. — Со стороны может показаться, что ты не доверяешь мне. Обжегшись на молоке, дуешь на воду, как гласит пословица. Но в твоем случае, раз будучи преданным, неустанно ожидаешь следующего удара в спину, не так ли, Архангел?
Он не вздрогнул, даже не моргнул. Гаррус точно знал, на какую реакцию она рассчитывала, и будь он трижды проклят, если доставит ей это удовольствие. Однако ей оказалось достаточно даже его молчания. Она рассмеялась и пожала плечами.
— И все же я не могу не задаваться вопросом, — продолжила Брукс, — был бы ты — даже следуя за Шепард — менее резок, если бы обладал всей относящейся к делу информацией? Ты так увлеченно разыскивал своего предателя, что даже не поинтересовался, кто на самом деле стоял за всем этим, не правда ли?
И снова Гаррус ничего не ответил, лишь жестом велев Чаквас начинать, но едва доктор открыла рот, как Брукс перебила ее:
— Тебя никогда не удивляло совпадение по времени? Ты портил жизнь «Синим Светилам» в течение нескольких месяцев, а они выбрали именно этот момент, чтобы прижать твоего уважаемого соотечественника. Как раз чтобы Шепард успела спасти тебя.
— Майя, — холодно и сурово сказала Самара. — Довольно.
Брукс захлопала ресницами, снова напуская на себя вид простодушного аналитика Альянса. Глядя на нее сейчас, Гаррус ругал себя последними словами за то, что когда-то позволил ей одурачить себя.
— Ты расстроился, Архангел? Прости, я просто думала, что ты захочешь знать. Мне с трудом верится, что ты никогда не задавался этим вопросом, что Шепард никогда не задавалась. Ей всегда нравились загадки, не так ли? Я непременно написала бы об этом в ее личном досье. — Брукс прищурилась, и остатки фальшивой невинности исчезли с ее лица. — Но, возможно, ей-то приходили в голову эти вопросы, да только она не посчитала нужным делиться своими подозрениями с тобой. Может быть, она была с тобой не так откровенна, как ты с ней. Нет, правда, Шепард столько всего держала при себе. Вполне вероятно, в том числе и мысли по поводу причастности «Цербера» к событиям на Омеге.
— Заткнись, — сказал он, ненавидя то, как натянуто прозвучал его голос. Его жвалы гневно шевельнулись. — В противном случае я отдам тебя Явику. Уверен, он избавится от тебя с превеликим удовольствием.
— О, я буду только рада. Мне нравится этот раздражительный старый засранец. Наверное, ему совсем нечем заняться после того, как Жнецы были уничтожены. Держу пари, я сумею убедить его, что моя смерть в открытом космосе никому не принесет пользы. Я могу оказаться очень ценным активом.
— Тихо. — Самара даже не повысила голоса. Она никогда не теряла терпения. Гаррусу захотелось подчиниться команде, даже несмотря на то, что она была адресована не ему. Брукс бросила мрачный взгляд через плечо, но ничего не ответила.
Это была маленькая победа, но выбирать не приходилось.
Гаррус глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь подавить всепоглощающее желание навсегда стереть ухмылку с лица Брукс.
— Сейчас доктор расскажет тебе, что нам известно. Потом ты поделишься с нами информацией о том, что «Цербер» сделал с Шепард, и никто не умрет в следующие полчаса.
Смешок, сорвавшийся с губ Майи в тишине медотсека, был слишком резким, слишком непристойным, чтобы усомниться в искренности породившего его удивления. Она вопросительно посмотрела на Самару, и та кивнула в ответ.
Брукс прочистила горло.
— Я не знаю, чьих это рук дело, но с уверенностью могу заявить, что «Цербер» тут не при чем. Все обставлено слишком неуклюже. Что я говорила? — Ее интонации изменились, и она теперь напоминала родителя, читающего нотацию глупому ребенку. — «Цербер» знал, что Шепард необходимо было знакомое лицо — знакомый член экипажа — на «Нормандии». Я почти уверена, что позже Призрак пожалел о своем выборе, но на тот момент ты был идеальным кандидатом. Непредсказуемый, преданный Шепард. Уставший от сложившегося положения вещей до такой степени, что подался в самопровозглашенные борцы с преступностью. Так что они все устроили. Сфабриковали досье, заставили Шепард поверить в то, что ты — Гаррус Вакариан, ее старый друг — не желаешь иметь с ней ничего общего. Как только «Нормандия» взяла курс на Омегу, Призрак дал отмашку. Лантар Сидонис был схвачен, подвергнут пыткам и шантажу. Оперативники, внедренные во все три банды, приступили к выполнению давно разработанных планов. Твою базу атаковали. Тебя бросили умирать — или, точнее, бросили, чтобы Шепард тебя спасла.
— А что насчет истребителя? — спросил Гаррус вдруг, не в силах сдержаться. — Выстрела, чуть не снесшего мне полголовы? Это тоже было запланировано Призраком?
Выражение лица Самары было спокойным, она ничем не выдавала своих истинных чувств, но Гаррус понял, что ему не следовало позволять Брукс продолжать рассказывать свои сказки, не следовало играть в ее игры.
Эта женщина была слишком опасна, и он не должен позволять ей забраться себе под пластины. Слишком многое стоит на кону.
Пожав плечами, она объяснила:
— Тарак хотел твоей смерти. Призрак разрешил ему попытаться убить тебя, но только после появления в зоне боевых действий рыжеволосой коммандос в броне с логотипом N7. Даже если бы ты погиб, это, по мнению Призрака, возымело бы на Шепард нужный ему эффект: боль утраты и желание отомстить подтолкнуло бы ее в нужном направлении и заставило переоценить цели «Цербера». В случае же, если бы ты выжил, он был уверен, Шепард убедила бы тебя поработать на него. Для Призрака эта ситуация в любом случае складывалась удачно. Вот он, уровень точности, с которой работал «Цербер», но это? Так даже с клонами не обращались. — Брукс попыталась шевельнуть рукой и нахмурилась, когда путы не позволили ей этого. — Это больше похоже на несмышленого ребенка, играющего с фамильной ценностью без должной осторожности. «Цербер» не имеет к этому отношения.
Гаррус бросил еще один взгляд на Самару, и та чуть заметно качнула головой, так что Брукс не обратила на это никакого внимания. Стало быть, дело касалось информации. Чего-то, о чем их нежеланной гостье, вероломной преступнице лучше не знать. Скорее всего, весточка от Лиары. Гаррус надеялся, что речь пойдет о том, что им делать дальше, потому что все больше приходил к пониманию, что Брукс не сильно-то им поможет, даже если и располагает нужными сведениями.
Гаррус прислушался к писку сердечного монитора Шепард — бип, бип, бип — и попытался успокоиться. Взяв себя в руки, он с легким раздражением спросил:
— Почему клон не обладал воспоминаниями Шепард?
Брукс скептически выгнула бровь.
— Потому что мне это было ненужно. В воспоминаниях Шепард я видела проблему. Возможно, если бы она была холоднее, расчетливей, беспощаднее, я и не стала бы вмешиваться, но в любом случае начинать с чистого листа всегда проще. Клон был необходим мне не просто так, и я не хотела иметь дело со всей этой благородной чепухой.
Гаррус сглотнул. Бип, бип, бип. Шепард бы не одобрила, убей он их пленницу — он знал это и без напоминания ее голоса в его голове. Но как же сильно было искушение.
— Промывание мозгов? Травма головы? Как ты этого добилась?
Брукс раздраженно вздохнула.
— Клонирование — это не точная наука. Не может быть, чтобы ты не заметил изменений, особенно поначалу, пока она не освоилась. Иной темперамент, странные решения. Что-то ведь явно казалось тебе неправильным? Этого следовало ожидать. Твоя версия однозначно была лучшей из предложенных, — добавила она, довольно ухмыляясь. — Не стоит казнить себя за то, что не заметил этого сразу.
Гаррус чувствовал, что Брукс снова играет с ним, старается посеять семя сомнения в его душе, и хотя ему не хотелось в этом признаваться — не хотелось даже верить в это — он помнил, как в первое время Шепард казалась ему злее, резче, нетерпеливей; как шрамы на ее лице буквально светились изнутри красным. Он и сам был зол, раздражен, его постоянно преследовали воспоминания о мертвых глазах товарищей по команде, и, по правде говоря, ему нравилась новая бескомпромиссность Шепард, пришедшая на смену ее бесконечному терпению, демонстрируемому во время их охоты на Сарена и «Властелина». Она вела себя жестче и не прощала ошибок. Тогда он списал это на последствия странных обстоятельств, в которых она оказалась.
Но иногда, находясь в одиночестве в главной батарее, Гаррус раздумывал над тем, что «Цербер» сделал с ней.
Однако чаще он все же видел лишь то, что хотел видеть. Он убедил сам себя, черт, он убедил ее. «Я рад, что с тобой не все в порядке, — сказал он ей после возвращения с самоубийственного задания, когда она задавала вопросы, одновременно опасаясь ответов. — Это по-настоящему, это настоящее чувство. Это означает, что ты — это на самом деле ты, а не какая-то разумная и расчетливая программа с лицом Шепард».
— Она — Шепард, — сказал Гаррус, веря в это.
Но также и вспоминая взгляд клона, когда она разжала пальцы и упала.
Брукс сердито глянула на него.
— Да, да, великая коммандер Шепард. Ей нет равных, ее никто не заменит. Миранда отлично потрудилась, проделала работу очень тщательно. Жаль, что сейчас ее нет здесь. — Она скривила губы. — Увы, но в вашем распоряжении только я. Говорите, кто-то повредил ее память? Ваши азари не особо-то горели желанием делиться со мной подробностями.
— Что, если так? — спросил Гаррус.
Брукс фальшиво улыбнулась.
— Я считаю это крайне удачной иронией судьбы. Мне гораздо лучше удавалось избавлять клона от воспоминаний, а Миранда никому не позволяла играть с разумом настоящей Шепард. Опасалась, что ее сердце окажется не на месте? О, я всегда была специалистом в том, что касается... желудочков. Но опять же, уверена, ты хорошо знаком с ее сердцем, да?
Гаррус стиснул кулаки.
— О, не надо злиться, Архангел, — жизнерадостно сказала она. — Я все равно знаю больше, чем твой полевой медик. Попробуем исправить эту Шепард. Во всяком случае, если ты возьмешь под контроль свою паранойю и позволишь мне выяснить, в чем проблема. Не то чтобы мне было необходимо прикасаться к аппаратам, но полезно иногда взглянуть на электроэнцефалограмму.
Гаррус нехотя кивнул. Встав рядом с Брукс и пристально следя за каждым ее движением, он слушал рассказ Чаквас об истории болезни Шепард. Уверенность в том, что он совершил ужасную ошибку, только крепла в нем.
Отредактировано. Борланд
Комментарии (0)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход