Afterlife: Властелин глубин. Глава 13

В экспедицию взяли всех, кроме Нейлины Они. Подруга турианца рьяно возражала, пускала в ход самые затейливые аргументы, даже чуть было не подралась с Трией на биотических кулаках. Голубокожая полагала, что это азари-инженер надоумила Биби-землянку. Но нет, это было решение комиссара, и Сарена Войд оказалась неумолима — молодая азари осталась на берегу.
С остальным экипажем и припасами проблем не возникло. Глубоководный аппарат, заказанный Сареной, без проблем вмещал до взвода с экипировкой. Ну хорошо, чуть меньше.
Раньше это была диверсионная подлодка, с помощью которой соперничающие земные правительства по мелочи вредили друг другу. Ну, оборвать там глубоководный кабель связи или потопить плавучую нефтяную платформу... Не случись памятной марсианской находки, люди до сих пор сидели бы на своей планете и спорили за ускользающие ресурсы. К счастью, земляне вышли в космос, что позволило обществу консолидироваться. Хотя бы на время, пока новая игрушка землянам не надоела. К сожалению, выйдя в космос, земляне тут же занялись тем, что у них получается не хуже, чем у турианцев — уничтожением себя и себе подобных.
Но все это позади. Сегодня люди вполне мирно сосуществуют и с азари, и с кварианцами. Смешанная команда, состоящая из представителей четырех рас, погружается в пучины Атлантического океана на подводной лодке. На борту корабля натуральный межрасовый интернационал: один человек, две азари, три четверти турианца (если считать по росту) и почти целый кроган (если считать по весу). А еще два глубоководных аппарата «Тритон-АДС-2» и целый склад припасов и провизии на неопределенное время. Сарена распорядилась подготовить корабль как минимум к недельной экспедиции.
Сарена заняла единственную отдельную каюту на корабле, таким образом провозгласив себя капитаном. Ее напарник, темнокожий землянин по имени Ален Мортимер, обитал преимущественно в районе центрального отсека управления. Собственно в руление и прочие подводные мудрости он не вмешивался, буквально отдав все рычаги управления еще одной азари — Трие Нувани. Если верить самой голубокожей, то патентованному глубоководному специалисту.
Не верить конкретно этому ее самоописанию пока не было поводов — управлялась с многотонным подводным аппаратом азари блестяще. Правда, никто из остальных членов экипажа не мог проверить степень этого «блестяще». Единственный член экипажа, имеющий знания по владению глубинной техникой и могущий посоперничать с соотечественницей в знании корабельного вопроса, заперся в капитанской каюте. По неизвестной причине. Возможно, что-то знал Мортимер, но свои знания беловолосый человек не демонстрировал.
Кроме двух азари и одного землянина, в экипаже также прописались турианец Минар-Аррида Лабракус и кроган Джундор Риг. На корабле в силу изолированности экипажа от враждебного мира они разом лишились большей части своих функций охранников, и поэтому Аррида чувствовал себя откровенно лишним. В отличие от неунывающего крогана, который просто развалился в небольшом кубрике — дальше к хвостовой части лодки, недалеко от аккумуляторной.
Ну а турианец к ничегонеделанию относился с презрением, поэтому пытался найти себе дело.
Наконец, нашел — в носовом отсеке. Вход сюда, вообще-то, был заказан кому-либо из гражданских, но Арриду провозгласили спецом по оружию, и турианец приступил к изучению святая святых подлодки — отсека торпедного вооружения.
Поскольку корабль все же являлся диверсионным, а не атакующим, в распоряжении Арриды оказался всего один торпедный аппарат, служащий заодно и резервным путем эвакуации с подлодки, если вдруг что. Согласно правилам жизни на корабле, у каждого из членов экипажа с собой постоянно находился спасательный комплект. Во вздутии на спинной части специального жилета есть регенератор кислорода на случай пожара или затопления корабля. Правда, гермомаски, и особенно загубники были спроектированы исключительно для людей, поэтому и Арриде, и Ригу пришлось банально оторвать неподходящий для них резиновый колпачок, оставив в наличии только газообменную трубку.
Кроган заявил, что его броня выдержит не меньше часа любых внешних условий, которые только можно найти на Земле. Разве что, за исключением кратера действующего вулкана, да и то еще посмотреть... Объяснять убежденному в собственной крутости крогану, что такое глубина в три километра, ни у кого, включая Арриду, желания не было. И потом, случись что, кроган все равно не пролезет в торпедный аппарат, а из центрального отсека куда ближе к штатным спасательным капсулам.
К слову, о торпедах. Их на лодке было целых четыре — по две штуки на каждый из бортовых держателей. Увы, все четыре со снятым боезапасом. Две торпеды вообще пустышки, а место взрывчатого вещества в оставшихся двух занимала прецизионная сканирующая станция и система управления — примитивная донельзя, с доисторическим управлением торпедой по проводам. Все это барахло было заказано заранее, и его установкой на берегу занималась Нувани. Она же по требованию заказчика оснастила одну из торпед ложементом для оператора и компактным пультом управления. Места внутри было категорически мало, диаметр торпеды едва превышал полметра, и Аррида крайне сомнительно отнесся к подобного рода «управляемому оружию». Однако у заказчика экспедиции, видимо, на этот счет имелось свое собственное суждение, поскольку в запасе имелся еще один комплект для переоборудования торпеды из беспилотной в управляемую членом экипажа.
Кроме торпедного вооружения, подлодка имела два молекулярных бура и установленный явно совсем недавно комплекс «Таникс», адаптированный под водную среду применения. Арриде официально выдали распоряжение ознакомиться с системой и быть готовым применить ее по назначению. Увы, запаса энергии на подлодке хватило бы на два, максимум три залпа «Таникса», после чего реактору корабля пришлось бы надолго задуматься, подзаряжая накопители. То есть к продолжительному морскому бою лодка явно не была готова, о чем Аррида и сообщил временно исполняющему обязанности капитана корабля — Трие Нувани.
Сама азари предпочитала называть себя на человеческий корабельный манер — боцманом. Согласно той же табели о рангах Аррида получил должность командира боевой части номер один, Ален Мортимер оказался вдруг штурманом, а Риг — разумеется, балластом. Хорошо, что сам кроган при назначении корабельных ролей не присутствовал.
Поскольку пока боевых действий не намечалось, да и доскакать до «боевой части номер один» на компактном корабле было делом десяти секунд, Аррида просиживал штаны в БЧ-3 — отсеке управления. Сюда были выведены все каналы жизнедеятельности лодки, здесь Трия под молчаливым надзором Мортимера управляла кораблем.
— Мы зайдем с юго-запада, Ален, — произнесла Нувани, внимательно отслеживая положение подлодки на виртуальной карте. — Там есть небольшая горная гряда, я ее заметила еще в первое свое погружение к Жнецу.
— Сколько раз ты здесь бывала? — поинтересовался Аррида.
Трия оглянулась на турианца, но ничего не ответила.
— Да ладно, Нувани, — произнес турианец. — Куда мы с подводной лодки денемся, расскажи уж.
Ален Мортимер при словах Арриды почему-то широко улыбнулся, едва сдержав смешок.
— Я была здесь трижды, — ответила наконец азари. — В третий раз едва унесла ноги. Мой батискаф до сих пор где-то на дне валяется.
— Подбили?
— Нет, — азари отрицательно мотнула синей головой. — Жнец просто уничтожил электронные системы. Батискаф затонул меньше чем за минуту.
— И как же ты спаслась?
— Выплыла.
— С глубины в четыре километра?
— Четыре двести. Азари хорошо плавают, ты в курсе?
— Да ладно! — рассмеялся Аррида. — Я готов поверить во что угодно, что касается воды и вас в ней, но четыре тысячи метров...
— Да уймись же наконец! — вспылила Трия. — Разумеется, я покинула корабль на спасательном экзоскафе. Это не «Тритон», конечно. Так, сфера с двигателем. К слову, у нас на корабле таких полтора десятка по штату. Каждая на два человека.
— Понятно, — сказал Аррида.
— Ну или одного крогана, — добавила азари, чуть подумав. — Ален, мы будем на месте где-то через шесть часов. Ты уверен, что нам не стоит позвать Сарену?
Человек отрицательно качнул белобрысой головой.
— Она занята, Трия, — ответил Мортимер. — Ей предстоит сделать так, чтобы мы с вами не разделили участь твоего батискафа.
— Вот даже как, — оживился Аррида. — А как она это сделает?
— Она это сделает, поверь, — улыбнулся Мортимер. — Но для этого сейчас лучше не мешать нашему капитану.
Трия пожала плечами, турианец ограничился понимающим движением головой. Правда, не удержался и снова задал вопрос — на этот раз предметно человеку, то есть Алену. Он явно знал об экспедиции больше, чем они с азари и Ригом вместе взятые.
— Ален, — спросил Аррида. — А почему Ассамблея не навалится на Жнеца всем скопом? Зачем все эти тайные операции малыми силами?
— Потому, что враг находится в глубокой расселине, и доступ к нему возможен только сверху. Причем завис он скорлупой навстречу атакующим, и основным боевым излучателем также вверх. Вайлет я давеча сообщил, что Жнец безобиден, но... Но на самом деле мы не уверены. Не знаем, достаточно ли у него энергии для боя или нет. Если же начнем валить массой — потеряем уйму подводных аппаратов, которых, если уж начистоту, на Земле не так и много. Ассамблея — это космический субъект, не подводный.
— Ну а космическими кораблями... — начал было Аррида, но был прерван азари. Трия банально захохотала.
— Ты хоть понимаешь, что несешь, турианец? — улыбаясь во весь рот, произнесла азари. — Космический корабль сделан так, чтобы удерживать давление внутри себя. Внутри, а не снаружи! Похвастаться прочностью могут только исследовательские рейдеры кварианского Ордена.
— Рейдеры?
— Сферофрегаты, — подсказал Ален. — Трия пользуется старым, давно уже забытым наименованием кораблей глубокой разведки.
— Тогда непонятно, как такую нагрузку держит Жнец, — ответил Аррида. — Он же тоже проектировался для действий в космосе...
— Мы не знаем, для чего конкретно он проектировался, — сказал Мортимер. — Есть подозрение, что для действий в том числе и на больших глубинах. Не забывай, родители Жнецов — Левиафаны. А они подводная раса. Выдержать давление на глубине в три-четыре километра для них не проблема, это еще Шепард понял. А возможно, что и десять тысяч метров для них не предел.
— Скорее всего, они с водного мира, — вставила азари. — Типа вашей Европы. Или чего-нибудь потеплей...
Голубокожая поежилась, словно вспомнив что-то безумно холодное.
— Все равно непонятно, — затряс головой турианец.
— Что именно? — поинтересовалась Трия, не отвлекаясь от приборов.
— Как может одна маленькая команда, как мы...
Договорить Арриде не дал Мортимер. Человек сухо закашлялся, после чего с виноватым лицом достал из кармана белоснежный платочек и вытер губы.
— Аррида, просто доверься нам, — произнес Ален. — Поверь, операцию готовили тщательно и с учетом всех возможных обстоятельств.
— О каких обстоятельствах речь, Ален? — раздался новый голос.
Все трое обитателей центрального отсека повернулись в сторону люка, ведущего к каютам и кубрику.
Сарена (ну или Алина, как ее иногда называет Мортимер), пригнувшись, вошла в центральный отсек и устроилась на свободном кресле рядом с Нувани.
— Капитан на мостике, — с улыбкой продекларировала Трия. — Экипаж, вольно.
— О какого рода обстоятельствах вы тут беседуете? — повторила азари.
Выглядела Сарена почему-то не очень. Изначально насыщенная голубизна азарийской кожи поблекла, приобрела нездоровые серые тона. Пухлые фиолетовые губы также обесцветились и, кажется, даже стали тоньше. Впрочем, возможно, это вина корабельных ламп — Трия поддерживала в рубке приятное лишь для азари желто-оранжевое освещение.
Одета Сарена была, как и все на корабле, кроме крогана. То есть в темно-синий рабочий комбинезон, который при необходимости может стать спасательным гидрокостюмом. Шутки шутками, а к безопасности погружения организаторы экспедиции подготовились основательно.
— Ален, — азари обратилась к человеку. — Ты так и не ввел Арриду в курс дела?
— Я по-прежнему считаю это излишним, Алина.
— А я считаю это бесчестным, — нахмурилась голубокожая. — Трия, ну а ты-то что!
— А что я? — пожала плечами вторая азари. — Мне за болтливость не платят.
— Понятно, — вздохнула Сарена-Алина. — Аррида, извините меня. Мы с Аленом разошлись во мнении, стоит ли посвящать вас с Ригом во все подробности.
— Я думаю, все-таки стоит, — напрягся турианец.
Ему остро не нравилось работать вслепую. Однажды он уже поработал, хватит.
— Ну да, — ворчливо отозвался человек, снова пряча улыбку. — Куда ж ты с подводной лодки денешься.
Сарена развернула кресло к турианцу и, сложив руки на животе, рассказала, наконец, цель их глубоководного погружения...

Жнеца обнаружила Трия Нувани. В бытность свою независимым океанологом, но не имея достаточно заказов для напряженной работы, азари заинтересовалась историей одного из человеческих мифов — Атлантидой. Подумать об этом мифе ее заставил ввод в строй плавучего острова-курорта с одноименным названием. Крепко проштудировав труды всех известных атлантидологов, от серьезных ученых-историков до авантюристов, ищущих наследие древних рас по всей планете, Трия решила самолично посетить наиболее «антлантидовероятные» части мирового океана. Благо, делать все равно было нечего.
Безуспешно облазив все окрестности пресловутого Бермудского треугольника, азари переместила свои поиски ближе к континентальной Европе. Два месяца бесплодного сканирования морского дна уже почти разочаровали Трию, но вдруг внезапно отказали два подряд развед-дрона, которых ученый-океанолог выпускала в свободный поиск.
Потеря сразу двух дронов сильно заинтересовала Нувани. Она сама их программировала, а собирали устройства на одной из престижнейших фабрик по производству глубоководного оборудования. Чтобы сразу два бота и вдруг замолчали? Очень интересно.
Азари отправила по месту последнего сигнала своих пропавших дронов еще три. Один из трех вернулся, ничего не найдя, но еще два — так же таинственно пропали. Возможно, поддайся Трия любопытству, ее бы ждала судьба глубоководных роботов, но азари уже бывала на глубине и знала цену риску. Поэтому она лишь зафиксировала расположение «зоны аномальности» и вернулась в свой офис в Австралию.
Уже оттуда изучила все доступные ей отчеты о данной части Атлантического океана, но увы, ничего нового из них так и не почерпнула. Тогда она заказала еще два дрона, на этот раз с совершенно запредельными прочностью и уровнем защиты. Один из дронов Трия оснастила продвинутым ВИ, исключающим даже мизер возможной ошибки в подводной навигации. А еще сверхмощными двигателями, способными справиться с любыми подводными течениями. Второй же робот-разведчик Нувани сделала в корне иным — примитивным донельзя, с допотопной системой управления по сигнальной сверхпрочной нити двенадцатикилометровой длины. Подобными снарядами героические подводники Тратегоса обороняли подводные базы планеты от разведчиков Жнецов. Те влет глушили любые интеллектуальные торпеды и способны были даже потягаться в информационной войне с мощнейшими азарийскими ВИ, установленными на подводных лодках тратегосского флота. Но с примитивной электротехникой сладить не могли.
Вернувшись к отмеченной зоне аномальности, Трия выпустила обоих своих дронов. Интеллектуальный управления не требовал, тут же рванув исследовать аномалию, а второй, «на поводке», шел потихонечку, погоняемый лично азари и передающий видеосигнал по той же нити, которой и наводился на цель.
Интеллектуальный бот перестал отвечать через полтора часа, то есть на расстоянии примерно шестидесяти километров от подводного аппарата Нувани. Азари засекла место последнего сигнала и направила туда второго бота. Пришлось, правда, взять перерыв на полсуток, соединяя воедино шесть пускокорректирующих управляющих нитей, но результат того стоил.
Сложно представить себе удивление азари, когда на гидроакустической картине, передаваемой дроном, обнаружилась гигантская каверна, внутри которой обалдевшая Трия лицезрела знакомый до дрожи в коленях анфас главного врага Галактики времен войны со Жнецами.
Трия наткнулась на вражеский дредноут класса Властелин, неизвестным образом затонувший на глубине около четырех с половиной километров. Буквально в трехстах милях от Атлантиды — совсем близко по океанским масштабам.
К сожалению, и «примитивный» бот продержался крайне недолго. По-видимому, Жнец или разглядел и пережег управляющую нить, или же просто настолько сильно атаковал дроида, что не выдержала система его питания. А может быть, дрон просто порвал сигнальную нить об уродливую скалу, упавшую на грудь поверженного космического великана. В любом случае полученной информации Трие хватило — азари во все лопатки удирала с места шокирующей находки. Прикидывая при этом, какого размера гонорар она может запросить у планетарных властей Земли за информацию о расположении последнего, и, главное, живого (!) Жнеца. То, что он жив, удостоверяли результативные атаки на дроны-разведчики. В конце концов, кто еще позарится на мелкие, узко специализированные устройства?
Однако Трия не учла, что за ней давно уже присматривает матриарх Этита. Шевеление независимого океанолога вызвало интерес Этиты, и она под выдуманным предлогом вызвала Нувани на Марс. Разговорить молодую азари-ученую не составило для старого матриарха особых проблем, и таким образом Совет узнал о наличии Жнеца в глубинах Атлантики.
Увы, интерес Нувани к данному месторасположению не остался незамеченным и Землей. Точнее, Комиссией по науке — технологическим центром Ассамблеи и важнейшим научным координатором всего консорциума ЕАСО. Агентам Комиссии в отсутствии азари удалось вскрыть ее подводную лодку и скачать зашифрованные данные о последнем маршруте. Затем эти данные были переданы кварианцам в режиме «черного ящика» — на расшифровку. Учитывая нелюбовь Мигрирующего флота к Титану, подобного рода услуга практиковалась кварианцами регулярно. И тут люди впервые сильно наступили на грабли. Когда они передавали зашифрованный массив данных кварианцам, Комиссия по науке посчитала, что прокатит — Мигрирующий флот не станет интересоваться собственно содержимым, ограничившись только расшифровкой.
Не прокатило. Орден прислал в Ассамблею своего эмиссара с ультимативным требованием немедленно подключить кварианцев. Конечно, Ассамблея могла бы расшифровать азарийский код и самостоятельно, и в этом смысле не особо зависела от Флота. Однако это заняло бы слишком много времени, которое Комиссия решила сэкономить при помощи кварианских инженеров. Сэкономила...
В итоге Флот занял ультимативную позицию, требуя подключить себя к расследованию. В противном случае кварианцы угрожали раскрыть Титану фактическое участие людей и кварианцев в этом проекте.
После нескольких месяцев сепаратных переговоров решено было все-таки начать расследование совместными усилиями. Люди взяли на себя собственно организацию экспедиций и поставку дронов в требуемом количестве. Кварианцы наделили ВИ глубоководных аппаратов мощнейшей защитой, апробированной еще во время Битвы за Землю. Ну а за азари осталась общая координация проекта — отдавать тайну сверхскоростного перемещения по Галактике в руки соседей по Солнечной системе голубокожие не собирались.
С тех пор прошло немало времени. Проект мало-помалу двигался вперед. Удалось изучить сигнатуру Жнеца и более-менее наладить системы защиты от его информационного оружия. К счастью, столкнуться с его основным калибром еще не приходилось.
Беда пришла, откуда не знали. Таинственная сила, легко фальсифицирующая виртуальную реальность, начала планомерное давление на Земную инфраструктуру. Сначала на медийные каналы, развлекательные и информационные, а позже начались удары и по защищенным военным коммуникациям, и даже по считавшейся неприступной извне интранет-сети Ассамблеи миров.
Примерно в это время в дело вступила, сама того не зная, и Сарена Войд. Тогда ее еще звали Алина Гросс. На Марсе она впервые столкнулась с прямым воздействием таинственной силы на человеческий мир, а также познакомилась с будущим комиссаром Вайлет Блад. Комиссару Блад и всей Комиссии по этике, до того не информированной о Жнеце в Атлантике, удалось примерно локализовать угрозу — компас указал на окрестности Атлантиды.
В это же время Комиссия по этике, наконец, ознакомилась с ходом проекта «Глубина», в котором участвовали все три расы Солнечной системы. И надо же так случиться, что именно в это время случилось обострение «кризиса имени Редактора» на астероидах Пояса. Высшие чины Ассамблеи, а также Флот и Титан поняли, что медлить нельзя. При этом особую решимость проявляли почему-то именно инопланетные расы — кварианцы и азари. Именно они настояли на форсировании проекта, и в недрах Комиссий по этике и по науке закрутилось оперативное планирование. Опуская подробности, Комиссия по этике подготовила операцию по проникновению к Жнецу со стороны Атлантиды и в тайне от планетарных правительств. Те до сих пор уверены, что проект «Глубина» только на начальной стадии своего воплощения.
Титан со своей стороны предоставил основное оружие против защитных систем Жнеца. С помощью этого оружия экспедиция сможет не только сблизиться с врагом, но и проникнуть внутрь исполинского корабля. По заслуживающим доверия источникам еще военных времен, внутри себя Жнец не имеет возможности к быстрому одурманиванию. То есть все, что нужно, это пробраться через оборонительные рубежи Властелина и вскрыть его броню в зоне шлюзовых отсеков. Какой бы кибермашиной не был Жнец, он все-таки остается кораблем, и опыт Сарена, Цербера и Шепарда подсказывает, что чисто физически очутиться внутри Жнеца вполне реально.

— Ничего себе заваруха, — покачал головой Аррида. — И я в самом, можно сказать, центре.
— Если ты думаешь, что это счастье — спешу тебя разочаровать, — вклинилась в беседу Трия Нувани и хмыкнула. — Я лично собираюсь держаться от этой дряни как можно дальше, и тебе советую.
— Да, Аррида, — склонила голову Сарена. — К счастью, все, что от тебя требуется, это доставить нас с Аленом к Жнецу на расстояние шестидесяти километров, и дождаться, когда мы доберемся до подводного ущелья. По возможности не подпуская к нам никого из тех, кто может за нами следить с поверхности. Я не уверена, что мы ушли чисто.
— Ну а потом?
— Потом вы с Ригом и Трией уберетесь как можно дальше. Мы с Аленом сделаем остальное.
— В каком смысле уберемся? — не понял турианец. — А как же вы обратно...
— Не будет никакого «обратно», — с печальной улыбкой сообщила азари. — Мы будем поднимать Жнеца самостоятельно. Если не получится, взорвем у него внутри небольшой термоядерный заряд. Помнишь ту коробку с надписью «Исследовательский блок 2»? Мы еще еле запихнули ее в грузовой трюм лодки.
— Духи смерти, — только и смог сказать Аррида.
— Пойми нас, турианец, — произнес Ален Мортимер. — Алина ввязалась в очень неприятную историю, и так случилось, что она одна из двух человек в Галактике, кто гарантировано может подчинить Жнеца своей воле. Не спрашивай, как. Мы все равно не скажем. А вот что сказать можем точно, что Жнец не должен достаться ни азари, ни кварианцам. Если они, неважно кто именно, доберутся до технологий «Властелина», мы получим огромные политические проблемы в Солнечной системе. Или ты думаешь, что нелюбовь Миригрующего флота к голубокожей расе вдруг рассосалась, как по мановению волшебной палочки?
— Что такое волшебная палочка? — не понял Аррида.
— А, я и забываю, что ты не человек, — усмехнулся Ален. — В общем, нынешний мир между Флотом и Титаном очень хрупок. Если кто-нибудь из этой парочки захватит технологии Жнеца, боюсь, вспыхнет новая междоусобица. Очень сложно примирить тигра с косулей.
— То есть получается, что Земля хочет обмануть обоих своих союзников? — прищурился Аррида. — Как в свое время сделала с моим народом?
— Не глупи, — сказала Нувани. — Никто вас не обманывал. Вам просто отказали в завышенных требованиях.
— Завышенных?!! — вспыхнул турианец.
— Аррида во многом прав, Трия, — примирительно заметила Сарена. — Люди не лучшим образом поступили с Иерархией. Однако сейчас все куда хуже. Ассамблея тесно сотрудничает с Орденом, по сути — это инструмент внутреннего арбитража кварианского народа, а также идеологический фундамент их будущего общества. К слову, инструмент этот предложили социологи азари, и люди его только воплощали в жизнь. У Ордена много функций. Одна из основных — клей, с помощью которого люди и мы, азари, пытаемся склеить разрозненное общество Мигрирующего флота. Но на это требуются даже не годы — десятилетия, причем многие. И вот конкретно сейчас нам никак нельзя допустить попадания Жнеца в руки кварианцев. Увы, никакой Орден не поможет им забыть трагедию Двадцати шести. А нам не нужен расколотый изнутри союзник. Редактор же, если выражаться терминами Вайлет Блад, прицельно бьет по кварианскому обществу. Там у него идеальные условия работы, если уж начистоту. Люди и азари также под прицелом, но на них давить сложнее. Люди могут полыхнуть праведным гневом и уронить на Жнеца термоядерную бомбу. Ну а с нами Жнецу тяжело работать по другим причинам.
— Понятно, — сказал Аррида. — Но вот кое-что еще хотелось бы узнать...
— Ну? — огласил общий вопрос Ален Мортимер.
— Что за оружие у вас против индоктринирования Жнеца?
— Это я, — спокойно сказала азари.
— В смысле? — не понял Аррида.
— В прямом, — пожала плечами Сарена. — У меня есть способность общаться с Жнецом, а у Совета матриархов — прикладные исследования по химическому подавлению центров ментальной уязвимости. Кроме того, азари генетически слабо чувствительны к манипулятивному ментальному воздействию. Вспомни матриарха Бенезию — даже будучи полностью покоренной Жнецом, она, тем не менее, продолжала бороться. А с помощью кое-каких инъекций сопротивляемость влиянию Жнеца можно существенно увеличить.
— То есть ты сейчас...
— Не только она, — ответил за азари Ален Мортимер. — Человеческая модификация ментопротектора, как мы называем этот препарат, введена и мне. Собственно, поэтому я...
Беловолосый человек вновь закашлялся, снова вытер губы платочком и чуть растерянно огляделся.
— Собственно, поэтому я сейчас не очень хорошо себя чувствую, — сказал Ален. — Побочный эффект...
— Я тоже не образец здоровья, — улыбнулась Сарена. — И боюсь, что уже навсегда. Разработчики препарата сказали, что не знают, как обратить его действие. Он меняет структуру мозга, ну а заодно — и функции некоторых органов. Мы с Аленом сознательно пошли на эту жертву.
Азари посмотрела на компаньона с грустной улыбкой.
— Хотя я его отговаривала, — добавила женщина.
Теперь Арриде стало понятно, отчего голубокожая мордашка азари вдруг показалась ему настолько безжизненной.
— Ты говорила, что есть как минимум два человека в Галактике, кто могут общаться со Жнецом, — вспомнил Аррида. — Я не понял, откуда у вас с Аленом такая способность. Тоже препарат?
Азари отрицательно покачала головой.
— Нет, — вздохнула Сарена. — Если бы все так было просто...
— Расскажи сложно! Я понятливый!
— Не надо!
Ален Мортимер напряженно смотрел на азари и только на нее.
— Не надо, Алина, — тихо произнес чернокожий комиссар. — Ты погубишь еще одну жизнь! Даже две!
Мортимер перевел взгляд на затихшую Трию Нувани.
— Ален прав, — произнесла азари, вставая с кресла. — Мы с ним выбрали путь, ты же еще нет. Не перечь мне, турианец, я это чувствую.
— Чувствуешь? — переспросил Аррида.
— Да, — азари подошла к стулу турианца и положила руки ему на плечи. — Еще один побочный эффект, Минар-Аррида Лабракус. Заглушенная чувствительность к пси-воздействию развивает навыки ментального сканирования. И потом, не забывай, я все-таки азари. Космическая колдунья... Мы, ведьмы, видим чуть больше, чем доступно другим расам. Обычно это проявляется в Объятии Вечности. Или в Объятии Богини, если речь идет о переплетении высших нервных импульсов. Сейчас, под действием химии, я могу читать разум даже с расстояния. Я вижу, что ты пока не выбрал свой путь, так что...
— Да бред!
Турианец вскочил и сбросил со своих плеч руки азари.
— Не хотите делиться тайнами — ваша воля, пожалуйста! — прошипел Аррида. — Только вот этими своими азарийскими штучками — не надо! Мне достаточно палавенской мифологии и человеческих сказок, чтобы еще впитывать и азарийские!
— Ты не веришь, — печально произнесла Сарена.
— Неважно, во что я верю, — огрызнулся турианец. — Важно, что я сам за себя решаю.
— Ты еще не решил, — по-прежнему с убежденностью сказала азари.
— Ты-то откуда знаешь?
— Из твоей головы, Аррида. Ты только что открылся в гневе, и я это вижу теперь особенно отчетливо.
— Сказки, — отмахнулся рукой турианец. — Ладно, забыли.
— Я не хочу, чтобы ты запомнил меня обманщицей, Аррида, — необычно решительным голосом произнесла Сарена.
— Не надо, Алина!!! — снова выкрикнул Ален Мортимер, но Аррида уже не слышал выкрика. В глазах турианца померкло, в какой-то момент ему даже показалось, что он теряет сознание. Однако все было...
Все было много сложнее...
Он не потерял сознание. Он потерял время. Оно убежало назад, на много-много лет назад...

2186 год по летоисчислению Земли.
Двенадцать дней до взрыва Цитадели и гибели Жнецов.
Юго-восточные окрестности Аппаритуса, планета Дигерис, система Кастель, туманность Аппийский крест.
Земля под ногами снова вздохнула, больно ударив по пяткам. Аррида знал, что это значит. Сейчас последует глухой, словно сквозь подушку, акустический удар, а затем с потолка снова посыплется вездесущая, холодная пыль.
«Вдум»! — пришел наконец запоздавший звук близкого разрыва. Акустическая волна достигла приютившего их подвала, и с потолка на головы привычно ливанул дождь из пыли и крошки.
Здесь все так. Холодно, вездесуще и глухо. Дигерис.
Когда-то — планета-сад. Утопающая в зелени вьющихся растений-эндемиков, чьи побеги в пониженной гравитации возносились на сотни метров в извечном соревновании: кто подымется выше, кто глотнет больше света Кастеля, кто породит больше кислорода, чтобы напитать им разреженную атмосферу Дигериса? Кто выше, больше, сильнее? Кто король растительного мира?
Теперь это уже неважно. Долгое время планета оставалась вне зоны внимания Жнецов, и это устраивало всех ее обитателей. До гарнизона планетарной охраны Дигериса уже дошла информация о положении на Палавене. Двенадцать тысяч двести шестнадцать бойцов на отдаленной планете, не считая нескольких тысяч человек на орбите — почти все они родом с центральной планеты Иерархии. И если бы не строжайший приказ командования удерживать Дигерис, все бы до одного снялись с места — продемонстрировать синтетикам, что такое турианская ярость: холодная, расчетливая, пугающе эффективная и нацеленная лишь на один результат — окончательный разгром противника.
Но Палавен в огне, а орбитальная блокада Жнецов настолько сильна, что с родины турианцев не вернулся ни один корабль. Последние батальоны Менаэ спешно эвакуируются, не в силах сдерживать бесконечные подкрепления врага. Да, было дело, все думали, что победа близка. Была на то причина: дикая, первобытная ярость кроганов, наконец-то прибывших на помощь. Удар горбатых сукиных сынов сильно ослабил позиции неприятеля. Совместными усилиями удалось спалить в очистительном термоядерном пламени восемьдесят два Разрушителя и несколько дредноутов класса «Властелин». Не говоря уж о том, что кроганские кланы, буквально дождем упавшие на головы пехоты Жнецов, в несколько часов смяли атакующие порядки противника, вбили его ошметки в каменистый грунт спутника и вычистили огромный плацдарм, который командиры-турианцы тут же использовали для перегруппировки.
Да, слухи о грандиозной победе на Менаэ дошли досюда, до этого мерзлого и глухого мира вечнозеленых растений.
Но также узнали Аррида с друзьями и об ответном ударе Жнецов. О страшном ударе сразу несколькими сотнями «Властелинов». Синтетики больше не пытались захватить луну Палавена. Они ее планомерно выжигали, уничтожая любую органическую жизнь, на этот раз безвозвратно. То ли у Жнецов лопнуло терпение, то ли их планы по жатве Менаэ подошли к завершающему этапу, но...
Словом, эвакуация со спутника прошла в спешном порядке. А если называть вещи своими именами — в полном беспорядке, смятении и спешке. Разумеется, до паники дело не дошло, но войскам примарха Виктуса пришлось буквально на своих плечах вытаскивать с луны все припасы и вооружение. Последнее из дошедших до Дигериса распоряжений командования гласило, что объединенное турианско-кроганское войско отступает к Импере, где спрячется от разведки противника за непроницаемой никакими радарами тяжелоэлементной тушей планетоида. Для перегруппировки.
А потом Жнецы навалились на Дигерис, и планета-сад превратилась в планету-ад.
«Вдум-ум!»
Снова глухой удар. И снова холодная пыль с потолка — ровно через шесть секунд после ставшего привычным удара по пяткам.
— Уже ближе, — заметил Аргус. — Еще минут двадцать, и доберутся до нашего квартала.
— Пусть добираются, — буркнул Марик. — Если начнут валить здания, то уж точно не будет этой сраной пехоты.
Аргус-без-фамилии — молодой, интеллигентного вида рядовой первого класса, по какому-то недоразумению попавший в пехотный корпус, да еще не в офицерскую группу. Насколько знал Аррида, у Аргуса именитая родня, как по отцу, так и по матери. С какого перепоя парень оказался недостоин даже сержантских нашивок, никто не понимал.
Марик Дерариус — совершенно другой. Ему уже за сорок, но по-прежнему ант-капрал (1). Отчаянный вояка, но весьма смурной тип. Поговорить с таким можно разве что чередой междометий. Если уж Марик и разродится длинной тирадой, то скорее всего, это будет изысканная воинская ругань в адрес либо врага, либо начальства. Послушать Дерариуса, так ему все едино, что Объединенное командование флотов, что группировка Жнецов на орбите Дигериса.
— Я бы предпочел пехоту, — вставил Ари. — С ними хотя бы понятно, что де...
Мощный удар по пяткам, аж в глазах померкло. Криво повешенная фляжка со звоном падает с обломка арматуры на пол, усыпанный штукатуркой и бетонной крошкой. Кто-то вспоминает всю жнецовскую родню до пятого колена.
Восемь секунд — и мощный, выбивающий из груди без того разреженный воздух, акустический удар. Сдернутая с потолка и стен пыль буквально заволакивает помещение. Марик натружно кашляет сквозь респиратор — он у него еще с позавчера дал трещину, а заделать нечем. Аргус ограничивается похлопыванием по броне. Сидящий в углу Дарраха достает из набедренного кармана маленькую пижонскую щеточку и картинно протирает линзу стыковочного окуляра своей снайперской шлем-маски.
Марц-Дервана Гортам-а-Ракиль ас Дарраха — последний оставшийся у них снайпер. Единственный, к слову, не с Палавена. Он родился здесь, на Дигерисе, в семье какого-то неимоверно высокопоставленного чиновника. Настолько высоко, что до позавчерашнего дня никто и не знал, что молчаливый молодой парень с необычной светло-серой лицевой пластиной и двумя обломанными шипами слева на затылке — неразменный меритократ (2) в девятом поколении. О себе он почти ничего не рассказывал, лишь обмолвился как-то между атаками Жнецов, что довелось ему как-то учиться в Энг-Санданийском высшем командном.
Видимо, война застала Дарраху в начале обучения. Иначе не был бы он, подобно Арриде, вторым лейтенантом, а сверкал бы офицерскими колечками — как минимум капитан-лейтенантскими, а то и выше. Но вот снайпером он был и остается первоклассным. Пожалуй, даже покруче легендарного Гарруса Вакариана из команды этого бессмертного человеческого Спектра.
— Кинетическими бьют, — стирая пыль с респиратора, заметил Аргус.
— Не только у кроганов на это фантазии хватает, — заметил Аррида. — Интересно, кто Жнецам идею подкинул?
— Капитан Шепард, очевидно же, — ответил Аргус. — Ну или кто-нибудь из батарианцев, кто за покупками отъехал, пока Шеп камнями швырялся.
Дружный ржач трех турианских глоток.
— Наловчились, demons, разгонять бетонобойные болванки, — продолжил Аргус.
— Дэй-монэс? — переспросил Марик, старательно повторяя произнесенное Аргусом. — Это что за бла-бла-бла такая?
Ари усмехнулся.
— Не обращай внимания. Это излишки образования нашего интеллигента. Так ведь, Аргус?
— Ага, — намордник респиратора мешал интеллигенту широко улыбнуться, как он это делал по обыкновению. — Это с земли, Мар. Люди, если ты не в курсе, верят в строго определенных по характеру духов. Есть у них и добрые, и злые. Вот самого злого на одном из языков именуют demon.
— Ди-мон? — нахмурился ветеран. — Глупо звучит (4).
— Ну да, — поддакнул Аррида. — Да и дурость какая — как может дух быть однозначно злым или добрым? Он же как человек, а люди разные.
— Люди другие, — со все той же замаскированной респиратором улыбкой произнес Аргус. — Не плохие и не хорошие. Просто другие. И духи у них такие же — другие. Плохие или хорошие.
— Ну ты, первоклассник (5) ! — не выдержал Марик. — У меня сейчас пластины на башке поотваливаются от твоей зауми!
Снова грохнуло — на этот раз слабее. Потом еще раз, и еще раз — и все по угасающей.
Артподготовка Жнецов заканчивалась.
Синтетики в последнее время взяли за правило чередовать наземные атаки с массированным обстрелом планеты с низких орбит. Не сказать, чтобы это было сильно результативно, но неприятностей доставляло более чем. Вот просто потому, что противник ни в грош не ставил жизнь своей собственной пехоты, и со Жнецов вполне сталось бы открыть бомбардировку прямо по своим же атакующим порядкам. Зачастую вместе с тысячами атакующих орбитальная атака уносила в другой мир десяток-другой турианцев.
Плохой размен. Негодный для детей Палавена. Слишком уж их тут мало.
Очередную наземную атаку можно спрогнозировать. Перестали бухать разогнанные до сверхскоростей куски астероидов (своим классическим «лучевым» оружием Жнецы перестали пользоваться почти сразу же, как только поняли его неэффективность в городских условиях), то значит, жди гостей.
Арраха поднял с колен свою «Кризе», упер оружие прикладом в пол и внимательно осмотрел прицельную систему. Своей пижонской щеточкой протер все три оптических оси, после чего убрал щетку и зачехлил прицел.
— Ари, сколько у нас холодного? — спросил дигерианец.
— По десятку на брата, — ответил Аррида. — Еще двадцать в морозильнике. Минут пятнадцать точно надо.
Холодным в пехоте, да и вообще в любых войсках, где стреляют, называют готовые к использованию термозаряды. Холодильник же — это ПХЭСТаЗ-У, переносная хладо-энергетическая станция тактического звена, усовершенствованная модель. Шестнадцатикилограммовая штука в ускоренном темпе высасывает из термозарядов энергию, охлаждая их буквально в несколько минут. Полученная энергия идет на подзарядку оружейных аккумуляторов, таким образом, снова возвращаясь туда, откуда и была выброшена посредством перегретого термозаряда.
Вот такой круговорот энергии на войне. Не без потерь, конечно. Но война и потери — это синонимы.
— Десять цилиндров на бой — маловато, — констатировал Аргус.
— У меня еще шесть, — Марик хлопнул по подсумку.
— У меня два, — отозвался Аргус. — Дарраха, ты как?
Снайпер поднял голову.
— Мне хватит, — произнес меритократ. — Только вот батарея уже ополовинена. Ари, при случае дашь подсосать от холодильника?
— Не вопрос, — пожал плечами Аррида. — Кто-нибудь знает, что там с третьим взводом?
Молчание — лучший ответ. После того, как Жнецы поставили совершенно непреодолимый шум в радиоэфире, связь между подразделениями, и без того не идеальная, упала окончательно. Внутри одного взвода еще более-менее — удавалось общаться в инфракрасном диапазоне. Бетонные стены отлично отражали ИК-сигнал, и проблем, в общем-то, не было. Но вот связь вне пределов прямой видимости...
Случилось так, что их раскидало по кварталу еще то ли во второй, то ли в третьей атаке пехотуры Жнецов. Поначалу все три взвода, вернее, что от них осталось после первого воздушного налета синтетиков, держались вместе. Тогда еще никто не знал, что проклятущие Жнецы задумают швырять огромные каменюки с орбиты, разгоняя их до космических скоростей. Впрочем, хватало горя и от лучеметов Разрушителей. Тогда еще турианцы думали, что их задачей является отстоять инфраструктуру города. Ошибочно думали. Все, что могло быть разрушено и сожжено, было разрушено и сожжено буквально в первые сутки нашествия. Включая весь воздушный и большую часть наземного транспорта.
Теперь сопротивление приняло характер партизанских вылазок из крепких подвалов, до которых не могли добраться ни смертоносные красные лучи, ни такие же мерзкие небесные камни. Разрушители сбавили напор. Пробираться сквозь завалы им было слишком сложно, и к тому же, в центре промышленных руин эти стошестидесятиметровые твари были малоподвижны и потому слишком уязвимы. У армейских еще осталось немало переносных систем «Таникс». Одновременный прицельный залп с трех-четырех позиций если и не убивал Жнеца, то гарантированно лишал его главного оружия — боевого излучателя. Этого хватало, чтобы Разрушитель покидал поле боя так, чтобы его потом не видели. А большего турианцам и не надо.
А вот вражеская пехота валится с неба безостановочно. Собственно, она и принудила роту рассредоточиться, поскольку Жнецы с орбиты отлично видели места компактного сосредоточения турианских войск и принимали меры. Либо туда летел разбираться какой-нибудь Разрушитель, либо на место дислокации группировки внезапно падал метеорит, либо (и чаще всего) туда жаловала орда Тварей.
Говорят, на других мирах самые страшные бойцы Жнецов другие. У азари, слышал Аррида, орудуют какие-то мифические Бань-шие, людей все больше достают обычные, но безумно многочисленные хаски с извечными друзьями Альянса — батарианскими уродами-Канибалами.
Ну а здесь, в мирах Иерархии, в бой под командованием Налетчиков лезут Твари. Ходячие машины смерти, справляться с которыми по мере истощения зарядов к тяжелому оружию становится все сложнее и сложнее. Во взводе Арриды, когда-то насчитывавшем двадцать семь человек, минимум половина слегла именно от лап Тварей. Сейчас все подразделение — семь турианцев. Трое здесь, в этом подвале с тусклой химиолюминисцентной лампочкой под потолком. Еще двое отсыпаются в комнате с «холодильником», из них один — лейтенант Иррус — серьезно ранен в голову. Ари сделал все возможное, но шансов, что лейтенант сможет принять командование в следующей атаке Жнецов, весьма немного.
Еще двое — в дозоре, там, наверху. Они предупредят остальных, когда начнется атака.
И на семерых — меньше сотни «цилиндров», то есть термозарядов. Плюс двадцатипроцентный заряд в единственном «Таниксе». То есть это один, максимум два залпа. Хватит, чтобы вынести кишки парочке Тварей, ну и одному-двум Налетчикам, если заденет.
И потом — все.
Вдруг ожил интерком.
«Вижу движение с востока».
Приемник ИК-сигнала был выведен наверх, а сюда сигнал подавался по старинке, с помощью проводного соединения — инфракрасная лампочка криво прикручена к куску арматуры, свисающему с потолка.
«На перекрестке у кондитерской фабрики — шевеление Налетчиков», — продолжил дозорный. — Трое. И еще с пяток чего-то мелкого«.
— Твари в наличии? — спросил Аррида. Из всех присутствующих в помещении, он оказался старшим по званию, хотя и совершенно не командир по должности.
«Нет, Тварей не наблюдаю», — отозвался интерком. — Сейчас еще гляну«.
Пауза.
— Ну, что там? — не выдержал Марик.
Молчание.
— Сайтис, что у тебя? — прикрикнул Ари. — Сайтис?
«Сайтис убит, — другой голос. — Это Адронис. Там у них свой снайпер образовался. Лупит из „Кризе“ — у Сайтиса башка аж брызгами».
— Азимут стрельбы! — из своего угла крикнул Дарраха. Снайпер, разумеется, тут же насторожился, стоило услышать о своих «коллегах» во вражеском лагере. До сих пор особо прицельной стрельбой Жнецы не отличались. Впрочем, при численном превосходстве двести к одному и при наличии живых танков — Тварей — требования к меткости как-то размываются.
«Ну..., — протянул дозорный. — Судя по брызгам, били примерно с угла Конфетной и Девятого Императора».
— Там вышка ритуальной каланчи, — подсказал Аргус, но дигерианец и сам уже понял, где поселился вражеский снайпер.
Да все поняли. И это означало, что третьего взвода больше нет. На вышке был их собственный наблюдательный пункт, ныне захваченный врагом. Скорее всего, и «Кризе», из которой убили Сайтиса, досталась врагам от снайпера третьего взвода.
Жнецы сменили тактику. Вместо массированных налетов они начали методичную, интеллектуальную очистку кварталов с помощью диверсионных отрядов. Безусловно, те три Налетчика, которых заметил убитый дозорный, координируют действия штурмовых отрядов. Без шума и пыли.
— Хренота (6), — констатировал Марик. — Останемся сидеть — выкурят точно так же.
— М-да, — усмехнулся Аргус. — Ну, должны же они были, наконец, поумнеть. Мы их уже двое суток как в тире отстреливаем. Кому угодно надоест.
— Мар, буди лейтенанта, — приказал Аррида. — Ситуация осложнилась.

Лейтенанта звали лейтенантом Иррусом, и только так. Если у офицера и было имя, знакомить с ним подчиненных начальник не спешил. Собственно, вполне имел право — в табели о рангах Иерархии семья Иррус стояла довольно высоко. Не настолько высоко, как семейство Дарраха, конечно же. Но Иррус, в отличие от снайпера, был коренным палавенианцем. И это многое объясняло в табели о рангах.
Иррус открыл глаза, едва в комнате с «холодильником» появился посланный за ним ант-капрал. Лейтенант вышел в расположение уцелевших бойцов, как и положено командиру — твердой, уверенной походкой... иногда сворачивающей по неимоверной кривой, когда на Ирруса нападало головокружение. В таких случаях турианец останавливался, закрывал единственный уцелевший глаз, снова открывал и продолжал твердо штамповать шаги. Дойдя до центра комнаты и осадив вскочивших солдат фразой «вольно», лейтенант выслушал доклад старшего по взводу Арриды. Доклад, впрочем, был весьма коротким и емким. Услышав о новой тактике врага, Иррус даже не поморщился.
— Принято, второй лейтенант (3), — командир кивнул и оступился, на миг потеряв контроль над вестибулярным аппаратом. Жестом остановил рванувшегося было помочь Аргуса. — Потеря третьего взвода оголяет нам спину, поэтому удерживать эту позицию считаю нецелесообразным. Приказываю мобилизироваться. Время семь минут. Выходим через пролом в цехе кондитерской, затем через Пряный переулок выдвигаемся в расположение первого взвода. С ними формируем группу прорыва, и по Девятого Императора уходим к западному сектору города. Вопросы есть?
— Командир, — Ари шагнул вперед. — Но западный сектор — это же...
— Да, это же, — лейтенант повернулся к Арриде. — Это, господин целаксарус, именно же. Очевидно, что без прикрытия с восточной стороны мы не продержимся и пары атак. Поэтому я приказываю объединяться с первым взводом и прорываться на выход из города. Аппаритус нам не удержать, а значит, будем прорываться к зоне регруппировки ударного ядра.
Марик с трудом погасил усмешку, и под суровым одноглазым взглядом командира мастерски замаскировал ее под кашель из-за поврежденного респиратора.
Аррида понимал ветерана. Старый вояка отлично знал, во что превратилось «ударное ядро» турианского воинства на Дигерисе. Когда еще была какая-никакая связь курьерами, когда еще худо-бедно работала проводная полевая радиостанция, связывающая воедино разрозненные кусочки защитных сил города, уже тогда масштабы бедствия ощущались где-то между «ужасными» и «катастрофическими». По сути, вся военная мощь турианской Иерархии на Дигерисе была размолота в пыль. Отдельные ее горстки еще как-то пытались соединиться между собой, чтобы не быть сдунутыми с игровой доски военного времени. Удержаться на доске удалось, это верно. Но вот пыль уже никогда не станет твердой скалой, о которую может обломать зубы неприятель.
Зоной регруппировки называли заросшее настоящими джунглями плато, где под защитой двухсотметровых растений турианцы копили силы для решительного удара по неприятелю. Чуть позже стали копить силы для стойкой обороны с последующей контратакой. Затем — просто для стойкой обороны. Сейчас, насколько можно было понимать, статус Зеленого плацдарма переродился в нечто типа «удержим позицию до прихода главных сил».
Впрочем, в джунглях не работала глушилка Жнецов, а значит, у тамошнего командования есть связь с командованием армии и флота. Они хотя бы не сидят в незнании, как слепые и глухие дранги (7).
— Будите Ронгеру, — приказал командир. — И в помощь дозорному — продолжать наблюдение и прикрывать наш отход. Дайте им «Танникс» на всякий случай.
— Есть, лейтенант, — Аргус ускакал за перегородку, будить капрала.
— Дарраха, — Иррус повернулся к снайперу. — Мне нужна твоя «Кризе». Пойдешь с Мариком в головной группе. До трех-пяти врагов на пути — выпиливаете самостоятельно и двигаетесь дальше. Будет больше — работаете по штатной схеме ГДО (8).
Дигерианец бойко козырнул, а командир повернулся к Арриде.
— Господин целаксарус, — сказал лейтенант. — Статус по МТО (9), кратко!
Ари кратко дололжил. Так и так, меньше сотни термозарядов, полудолхая батарея «Таникса», провизия на четыре дня в походном режиме, учитывая текущее количество бойцов. Личное оборудование в целом в порядке. Все солдаты здоровы, панацелин-паков достаточно, командир нуждается в оперативном врачебном осмотре.
Иррус только поморщился, услышав реверанс в сторону своей травмы, после чего доковылял до пирамиды, отключил свой «Фестон» от зарядного модуля и приклеил винтовку на спину. Вынул лендлизовский азарийский пистолет (Ари не знал названия этой модели), проверил боезапас и снова повесил его на бедро.
Вернулись Аргус с Ронгерой и встали в строй перед лейтенантом. Аррида, как старший, занял место взводного.
Иррус, подволакивая контуженную ногу, вернулся на позицию командира — перед строем.
— Не буду кормить сказками, солдаты, — произнес лейтенант. — Мы покидаем город, и город нам этого не простит. Те, кто общался с духом Аппаритуса, у вас одна минута на прости-прощай. Остальные — на выход. Арьергардный дозор — держать оборону пять минут, после чего уходить за нами. Вопросы есть? Вопросов нет. Пошли, господа солдаты.

— Что это было? — опешил Аррида. — Как ты... Это же...
— Я не читаю мысли, турианец, — сообщила азари. — Я только пробудила в воспоминания, которые тебя терзают. Точно также тебя терзает и то, что ты сейчас не с Нейлиной Они. Но я думаю, ты вряд ли бы простил мне, если бы я пробудила те самые воспоминания... Которые непосредственно связаны с моей соотечественницей.
Азари улыбалась. Турианцу очень хотелось вцепиться в эту наглую серо-голубую рожу и разорвать ее в лоскуты...
Это очень больно, когда кто-то вот так врубается тебе в сознание. Врубается туда, где еще не зарубцевалась рана, когда-то оставленная и до сих пор кровоточащая. Аррида до смерти не забудет свой взвод, ведь именно из-за него...
Нет, не стоит поддаваться на азарийские провокации.
— Зря вы это сделали, госпожа Войд, — произнес турианец, глядя снизу вверх в когда-то пронзительно голубые, а сейчас словно бы затуманенные азарийские глаза. — Я бы мог понять и без... Без таких демонстраций.
— Не мог бы, — вдохнула азари. — В том-то и дело, что не мог. Ладно, Аррида, прости меня. Я в самом деле не совсем в себе...
Сарена Войд повернулась в сторону компаньонов.
— Трия, Ален, вы закончили подготовку «Титанов»? После того, как мы торпедируем Жнеца, у нас уже не будет времени на регулировки.
— Все сделано, кэп, — с улыбкой отсалютовала азари-инженер. — С нетерпением жду, когда можно будет залезть в банку!

Продолжение следует...

==========
Примечания:

1) Ант-капрал (буквально «почти капрал», турианск.) — последнее в линейке «рядовых» звание, максимально близкое к классу младших командиров. Переход в капральское звание не требует дополнительного обучения, и обычно проходит автоматически по выслуге лет. Застревание на ант-капральской должности может означать или последствия серьезных военных провинностей в прошлом, или ненадежность кандидата в глазах начальства. Ант-капрал — звание, максимально близкое к российскому ефрейтору.
2) Неразменный — представитель династии, в которой ни одно из поколений не обходится без должностей высшего руководства Иерархии.
3) Второй лейтенант — младшая командирская должность, примерно соответствует таковой в армии США или званию младшего лейтенанта в российской армии. Здесь и далее все звания и должности, имеющие аналог в армии РФ, называются привычными русскому читателю терминами.
4) Диммон (турианск.) — кувыркаться, катиться переворотами.
5) Первоклассник — бытовое выражение в среде военных, обозначающее «рядовой первого класса».
6) Здесь и далее при появлении не самой цензурной речи — примерные, в высшей степени вольные переводы с турианского.
7) Дранг (турианск.) — небольшое плотоядное растение, раскидывающее сингнально-ловчую сеть из металлических нитей. При попадании в ловушку птицы или мелкого грызуна, участки сети резко меняют электрические параметры, генерируя мощный электрический импульс. Он парализует жертву на время, достаточное для того, чтобы Дранг подволок ее и засунул в кислотную переваривающую чашу. В быту дрангом называют того, кто сидит в ожидании — вместо того, чтобы решительно действовать.
8) ГДО — головной дозорный отряд.
9) МТО — материально-техническое обеспечение.

Отредактировано: Архимедовна.