Фантом. Часть 1

У нее не было второго шанса. Из всех агентов, которых Кай Ленг послал остановить Шепарда, осталась только она. Для него ее жизнь не имела значения. 
Взмах руки.
Короткое: «Вперед, пошла…»
Ирма солгала бы, сказав, что не ждала этого. Шепард — личный враг Призрака, виновник смерти огромного количества сотрудников «Цербера» и его многочисленных неудач по всей Галактике. Шепард должен, наконец, заплатить за то, что сделал. Он предал Призрака, который буквально воскресил его из мертвых. Предал интересы людей. Капитан делает все, чтобы помешать «Церберу» получить средство борьбы со Жнецами.
Предатель должен умереть. 
Приказ был прост, и сначала Ирма не колебалась ни секунды, но… все резко изменилось. В тот момент, когда фантом спрыгнула на качающуюся крышу лифтовой кабины, Ирма уже знала, что не победит. 
Тьма тяжело спустилась на ее сознание, но так же быстро рассеялась, оставив чувство холода.
«Это невозможно!»
Лифт несся вверх по темной шахте. Ветер свистел, хлестал. 
Шепарда сопровождали два напарника — турианец и азари, однако не это заставило Ирму замешкаться. Она доверяла инстинкту, своему шестому чувству, которое никогда до сих пор не ошибалось. На поле боя Ирма всегда точно знала, когда следует остановиться, спрятаться, выждать, обойти с тыла. Был ли это побочный эффект работы мозговых имплантов или ясновидение, она не знала. Неважно. Если что-то помогает сражаться, просто воспринимай как должное.
Фантом замерла, пригнувшись и отведя руку с мечом назад. 
— Шепард! — почти панический крик азари. Распахнутые широко голубые глаза.
Поздно. На размышления времени нет. 
Ирма вытягивает правую руку вперед, посылая серию импульсов из бластера, встроенного в ладонь. Азари пытается увернуться, но Ирма попадает в цель. С ее системой электронного прицеливания и компенсации помех, вмонтированной в шлем, промахнуться невозможно. Кинетический щит напарницы капитана лопается, и она со стоном падает на колени. Лиара Т’Сони. Теперь Ирма вспомнила ее. Она не солдат — ученый. Согласно досье, Лиара сопровождала Шепарда еще в его миссии против Властелина, когда Жнецы предприняли попытку захвата Цитадели. Доктор Т’Сони. Специалист по протеанской культуре. Беззаветно преданная человеку-отступнику.
Шепард прыгает азари на помощь.
И он, глупец, предан ей. 
Включив светомаскировку, Ирма кружится в смертельном танце, сокращая дистанцию между собой и капитаном. Лифт раскачивается. Порывы ветра пробуют снести хрупкую гибкую фигурку фантома с крыши. Пучки стальных тросов издают низкий гул.
Капитан стреляет из крупнокалиберного пистолета. Ирма уходит в бок. Пули слегка чиркают по защитному барьеру, нанося незначительный урон.
Рывок. Смена позиции. Меч готов к удару. Шепард бросается в сторону, одновременно пытаясь не упускать Лиару из вида. Он четко улавливал изменения в тактическом рисунке боя, но у него не так много пространства для маневра. 
Он мечется, хорошо зная, насколько опасен его противник. Все, что требуется Ирмы, так это подойти на расстояние рукопашной атаки.
Быстрее! Быстрее! 
Еще немного. Возможно, на этот раз инстинкт ошибся. Возможно, это только отголосок иррационального страха, чувства, которое обычно не испытывают солдаты «Цербера».
«Мы не отступаем. Никогда».
На ее пути вырастает второй напарник Шепарда. Турианец атакует. Фантом уворачивается от удара омни-лезвием, оставляя врага в тяжелой броне ни с чем. 
Яростный крик. Стремительное кружение. Секунды как вечность. Танец. Танец. Меч вибрирует в руке, настойчиво требуя крови.
Сенсорная турианская мина. Ирма ощущает, как под ее ногами взрывается заряд, барьер моментально теряет половину мощности. Фантом бросается мимо наступающего турианца к капитану. Делает отчаянный выпад. Не достает. Турианец обрушивает на нее очередь из штурмовой винтовки, не давая барьеру восстановиться. В крыше лифта появляются рваные отверстия от зажигательных патронов. 
Надо двигаться быстрее. Снова тактическая маскировка. Укрытие. Пара секунд передышки. За это время барьер успеет вернуться к прежнему состоянию. 
Снова сенсорная мина. Ирма вылетает из укрытия, уходя от выстрелов азари, уже вернувшейся в бой. 
Фантом пробует сбить щит турианца выстрелами бластера, и ей удается заставить его отступить. Боевой процессор, встроенный в ее мозг, начинает перегружаться в попытках обработать так много данных. 
Стреляют с трех сторон. Ирма бьет мечом в развороте, наискось. Прыжком выходит из низкой, весьма уязвимой позиции. Достала турианца. Меч проходит через слои брони. Наплечник и край грудной пластины рассечены. Враг падает на четвереньки. Азари бросается к нему, паля в Ирму на ходу. Мимо. Слишком неточно, доктор Т’Сони. Пули бесцельно рассекают ревущие потоки воздуха.
«Шепард открыт, можно атаковать!»
Быстрее!
До боли знакомое холодящее чувство входа в невидимость. Время замедляется. Шепард смотрит на фантома, словно ему все равно, что произойдет в следующую секунду. 
Капитан спокоен. 
Ирма атакует. Один на один.
Страха нет. Она уверена. Никто не выживает после фатального удара фантома. У капитана есть импланты, но куда ему до технологий, с помощью которых Призрак создает своих солдат? Шепард выбрал неправильную сторону и безнадежно устарел.
Возможно, инстинкт и вправду ошибался.
Возможно, Ирма останется жить.
Боец класса «Фантом», номер 11239088.
Но, в конечном счете, ее жизнь не имеет значения. Цитадель будет взята под контроль войсками «Цербера». Миссия завершится успехом и так ли важно, увидит ли Ирма победу. 
«Я — фантом. Стремительный, едва заметный глазу силуэт. Демон смерти, который пляшет на поле боя».
Шепард смотрел на нее.
Ей приходилось видеть ужас на лицах врагов, когда они понимали, за секунду до смерти, что их ожидает. Где-то далеко. На далеких мирах. Неважно, человек, турианец, кроган — они все боялись. Они кричали от боли, когда Ирма пронзала их, насаживая на мономолекулярное лезвие.
Шепард не боялся. 
Невозможно спокойный взгляд человека, который знает свое будущее…
Ирма замешкалась, не ударила вовремя.
Ее сбило ударной волной, подбросило. Турианец или его напарница рискнули применить осколочную гранату на таком узком пятачке. В отчаянной попытке уйти в сторону, фантом сделала флип, и как раз в этот миг невидимость разрядилась. Ирма пригнулась, вытягивая руку с бластером…
Шепард ударил биотикой. Боль ослепила. Перед глазами померкло, было чувство, что кости вырывают из суставом. Следом за этим по телу пошел жар. 
Меч лопнул со звоном, Ирма упала, сбитая с ног новой биотической волной. Ее отнесло к самому краю лифтовой кабины.
Встать. Пока есть время. 
Встать!
Боль. Нельзя пошевелиться. Нельзя дышать. 
Из носа и рта идет кровь, заливает шлем изнутри. 
Кровь в глазах.
Ничего не видно. В ушах только яростный гул, давящий на барабанные перепонки. Может быть, как раз сейчас та хитрая машинка, что в ее голове, взрывается и разметает ее мозги вместе с осколками шлема. 
Ни один фантом еще ни разу не попал в плен.
Ей удается встать, но Ирма по-прежнему слепа и глуха. Боль выворачивает наизнанку, невзирая на автоматически впрыскиваемые в кровь препараты. Невзирая на колонии нанитов, занимающихся устранением повреждений плоти.
В краткий миг — последний миг — она видит Шепарда, целящегося в нее из «Пираньи». 
Дробовик выплюнул восемь зарядов подряд, дробь крушила ее броню, рвала на клочки стойкое покрытие, принимающее на себя основной урон. 
Последний удар пришелся в голову, он и отбросил Ирму назад. Ее тело оказалось в воздухе и долгий миг будто парило, невесомое. Потом гравитация взялась за работу.
«Солдаты «Цербера» не испытывают страха... Солдаты «Цербера» не бегут с поля боя…»
Они просто умирают.
Ирма понимала, что падает, и это падение продолжалось целую вечность. Наверное, такова и была смерть.  
Падение в глубокую черную шахту, где воет и стонет холодный ветер.

— Давай посмотрим там, Чинк. Я сейчас.
— Тогда сама понесешь, я уже нагружен. Эй, Мара!.. Эх… Ну вот, из-за тебя уронил.
— Положи часть, мы потом вернемся.
— Не учи ученого, малявка.
— Сам такой!
— Если я оставлю здесь, кто-нибудь сопрет.
— Здесь никого нет, Чинк. 
— Пока. Это вообще не наша территория. Если будем тут торчать, нас прикончат. Помнишь Ала? Его поймал кроган Завотт Гунн и сожрал. Гунн всех сжирает, кто в его владениях шарит.
— Ал упал в шахту, он поскользнулся. Сломал шею. Ясно?
— Прикончат. Как пить дать.
— Еще скорее прикончат, если ты будешь пищать, словно крыса! Молчи!
— Без тебя знаю, малявка.
— Ну и дурак же ты, Чинк. Иди. Иди сюда. Вот, положи. Правильно. Всегда слушай меня. Не дуйся. То, что ты на год старше, ни о чем не говорит. Всегда слушай меня. Ты знаешь, что женщины умнее мужчин?
— Ой, умница нашлась… И чего сама вопишь, точно тебя режут, а?
— А! Боишься!
— Тут кругом темно и воняет. И тут привидения.
— Ой, ой, маленький Чинк боится привидений… У-у… бе-бе… пожалуйся мамочке своей…
— Еще раз скажешь про мою маму, получишь в ухо, идиотка!
— Ладно. Прости. 
— Она прилетит за мной. Знаю. Точно прилетит. 
— Чинк…
— Я говорю, что она жива. Просто она занята очень. Воюет со Жнецами на далеких планетах.
— В прошлый раз ты говорил, она ученый и работает в экспедиции… Ай! А-а… За что?
— Я говорил, что получишь… Ну… подож… да не реви ты… вот балда… я же… не нарочно я… пошутил… Просто сильно вышло. Болит?
— Дурак! Отвали! Без тебя справлюсь. Вали отсюда!
— Мара! Мара! Ты это… прости…
— В следующий раз я тебя убью! Смотри, сколько здесь оружия! Возьму любое и убью! А Кармалю скажу, что… тебя сожрал Завотт Гунн.
— Ладно. Убьешь. Ого! Смотри!
— Я говорила, тут может что-то быть! Говорила?
— Да тише! Стой! Кто это?
— Дай фонарик!
— Не приближайся, Мара!
— Человек, женщина какая-то…
— Осторожно. Помнишь того штурмовика, которого нашли турианцы из СБЦ? Он оказался живым и убил одного, когда к нему подошли.
— Слушай байки, слушай… Она не шевелится. Мертвая?
— Наверное, упала сверху. Там наверху бой был. Странно, что ее не нашли. Два дня прошло. 
— Иди сюда, раз она мертвая, то не кусается. Чинк?
— Не скажи. Бывают восставшие мертвые.
— Потому я и говорю, что женщины умнее мужчин.
— А женщины не верят в восставших мертвецов, что ли?
— Нет.
— Ври больше, малявка. У нее есть оружие. Давай заберем его и смоемся. 
— Смотри… Ее шлем разбит, почти сорван.
— Мертвая?
— Не знаю. 
— Пощупай пульс. Кармаль учил, помнишь?
— Ага…
— Ну? Ну…
— Живая…
— Ой…
— Да не трусь ты!
— Надо сказать Кармалю, пусть сам…
— Молчи, Чинк! У нее эмблема. Она не из СБЦ и не из Альянса. Из «Цербера».
— Не сочиняй!
— Смотри сам.
— Правда. Гм… она не штурмовик. Кто она? Стонет! Шевелится! Бежим!
— Подожди, дурак! Серьезно говорю. Если она из «Цербера», то надо сообщить, куда следует. Пусть СБЦ заберут ее, а нам награду. Помнишь, что Колят говорил? СБЦ платит за сотрудничество.
— Да… ага… Подожди. Давай уберем шлем. Остатки. Он ей мешает. Ей трудно дышать.
— Чинк, лучше не… Солдаты «Цербера» плохие, они хотели захватить Цитадель. Они бы нас всех убили.
— Откуда тебе знать, малявка? А мне Кармаль говорил другое. «Цербер» за людей. Соображаешь? Может быть, он позаботился бы о нас. Совет, эти инопланетники, плюют на землян. Внизу живет много таких, как мы, но кто нам помогает, когда мы умираем от голода, малявка? 
— «Цербер»?
— Он мог бы, если бы владел Цитаделью. Если бы не инопланетники…
— Лучше бы твой «Цербер» со Жнецами воевал.
— Он не мой!
— Твоя мама сражается с ними, а ты защищаешь ее врага…
— Прекрати, пока я тебе не залепил еще раз.
— Лучше бы тебя Гунн съел. Лучше бы я тебя не видела. Снимай с нее шлем. Давай. Все равно от него толку нет. Не продать. Брось. И броня в клочки. Только тут есть запасные генераторы щитов. Их я возьму.
— Тсс!
— Что? Эй, Чинк, что с тобой? Чинк!.. Плохо тебе? Чинк!
— Малявка… Посмотри, это она. Я говорил. Она…
— Да кто? Чинк?
— …
— Не пугай меня, пожалуйста…
— Это моя мама! Мама!

***

— Пополнение, значит. Ага. Мне сказали, вас должно быть тридцать голов… Остальные не прошли «прокрустово ложе»? Ясно… Что ж. Лучше десять фантомов, чем сотня штурмовиков… Я всегда говорила, что нам не нужны эти хаски в броне. Нет, сэр. Мои девочки справятся лучше. 
Шеренга молчала. Их было всего десять, тех, кто прошел отбор и собеседование, затем тщательные биологические тесты и оказался допущен к первой стадии трансформации. Антропометрические требования были жесткими; кандидатки, чьи суммарные показатели давали разницу более, чем в два процента от эталона, отсеивались. Но отличия все равно оставались, и чтобы устранить эту проблему умники изобрели «прокрустово ложе». Оно придавало курсанткам ту форму, что соответствовала проектной документации. У «ложа» был всего один маленький недостаток: выживала только каждая третья девушка. Кому не повезло, отправлялся в морг. Зато результат впечатлял. Будущие агенты проекта «Фантом» походили на клонов. Броня и закрытый шлем и вовсе стирали различия между ними. Отныне никаких имен. Только номера. 
В ангаре гулял холодный ветер. Головам, отныне полностью лишенным волосяного по-крова, с непривычки было зябко. В воздухе пахло почти как в лаборатории. Химикатами. Адреналином. Кровью. Яркий свет отражался от светлых панелей стен, резал глаза.
— В общем, неплохо, — сказал женщина, прохаживаясь вдоль шеренги с заложенными за спину руками. — Итак. Меня зовут Джина Глау. Я ваш инструктор. Звание — лейтенант вооруженных сил «Цербера». Вы находитесь на базе «Святилище», где все будущие фантомы проводят первое время. — Остановившись, Джина внимательно оглядела эти бесстрастные лица-маски. Она тоже бы одной из них, она единственная, кто выжил в группе, на которой испытывали «прокрустово ложе». Джине было известно, через что ее воспитанницам пришлось пройти. Теперь ее задача научить сестер сражаться. Стать незримой и безжалостной смертью. На краткий миг остановив взгляд на лице Ирмы, Глау продолжила: — Вчера вы прошли первый блок вакцинации наномеханическими комплексами. В течение последующих двух месяцев этих блоков будет еще три. Уже сейчас внутри вас созданные учеными «Цербера» машинки работают над усовершенствованием ваших тел. Не буду вдаваться в детали — вы все узнаете из курса теории. Суть в том, что, пройдя этот нелегкий путь, вы изменитесь окончательно и бесповоротно, сестры. Станете элитой войск «Цербера». Вы будете выживать там, где не сможет штурмовик, центурион и даже «Атлас». Программа, по которой вы обучаетесь, не имеет аналогов у инопланетников. Коммандос азари? Сопливые девочки. Оперативники N7? Дети. Спектры Совета? Дилетанты, сборище неумех. Турианский Гербовый легион? Вы будете есть их на завтрак. ГОР? Не смешите. Вы станете бойцами, владеющими всеми преимуществами современных технологий. Многие из них даже в отдаленном будущем не появятся у наших врагов. Последний этап трансформации предусматривает внедрение в ваш мозг мультифункционального боевого процессора. «Цербер» вложил миллиарды в его разработку. Вы будете управлять своим оружием и средствами защиты лишь силой мысли. Процессор будет помогать вам оценивать обстановку, подсказывать оптимальную тактику на поле боя. Он не даст вам бессмертие, сестры, но сделает эффективными настолько, насколько возможно. — Джина подняла руку и постучала по своей голове; с левой стороны на височной кости был виден универсальный порт для подключения внешних устройств. Еще один находился на затылке, к нему присоединялся дополнительный интерфейс шлема. — Поверьте, те из вас, кто доживет до конца, кто вынесет тренировки, имплантацию… оценят полезность этой штуковины. Это все равно, что родиться блохой и в один прекрасный день стать богиней.
Курсантки отлично контролировали свои эмоции, и даже если и боялись, то ни одна не подавала вида. Хорошо. Джина ненавидела истеричек и трусих. Увы, она много раз сталкивалась с подобной реакцией при первой беседе. 
Инструктор взяла в руки планшет и пробежалась глазами по списку. По результатам тестирования прогнозы для группы были хорошими. «Прокрустово ложе» отсеяло слабых, оставив наиболее перспективных. Конечно, даже Джина с ее опытом не могла предугадать, кто из этих десятерых дойдет до конца. Может быть, все. Может быть, никто. Так было. Правда, лишь однажды. 
— У кого есть вопросы? — спросила она, оторвав взгляд от планшета.
Вопросов не было. Курсантки стояли неподвижно, смотря в пол перед собой.
— Что ж. Даю вам час на обустройство. Казармы вам уже выделены. Как вы распорядитесь этим временем, решайте сами. Помните, в следующие трое суток шанса поспать и поесть у вас, скорее всего, не будет. Тренировка через час, — взгляд в список. — Старшей назначаю Труди Векслер. Все просьбы, вопросы теперь вы будете передавать мне через нее. Разойдись!
Джина удалилась. Никто в шеренге не смел пошевелиться до тех пор, пока силуэт инструктора не исчез за створками двери с символом «Цербера». 

***

Уго Кармаль был стар, но не глуп. Он умел отличать правду от лжи и детские фантазии от правды, слегка ими приправленной. Решение увидеть находку своими собственными глазами он принял мгновенно. Чинк, прервавший Кармалеву дрему, клялся, что каждое его слово истина и по пути раз двадцать повторил историю о том, каким чудом он обрел свою маму. Глупый ребенок. Глупый, потому что до сих пор надеется.
Покряхтывая, старик с бельмом на глазу выбрался из вентиляционной шахты и перевел дух. Такие долгие прогулки по стальным норам в его возрасте требовали немало усилий.
Взволнованный Чинк постоянно крутился рядом. Его щеки и уши горели от волнения. В отличие от мальчишки, Мара вела себя куда спокойнее. Она сидела в стороне, у опорной колонны, которая поддерживала решетчатую плиту над их головами. Внизу была такая же плита, служившая полом. Через специальные отверстия в обеих проходили пучки стальных тросов. Тросы исчезали внизу, в пахнущей пылью тьме. 
Чувствуя легкое головокружение, Уго оперся о плечо Чинка. Приступ прошел. Кармаль поднял голову вверху, откуда доносился звук работающих лифтов. Шахта, словно труба, усиливала шум, давивший на барабанные перепонки.
— Упала оттуда?
— Да. Вот через эту дыру.
Уго хмуро огляделся, в его руке был фонарь, которым он водил в разные стороны. Женщина с эмблемой «Цербера» на броне лежала на том же месте, где ее нашли подростки. 
«Ясно, — подумал старик. — Сорвалась с крыши лифта, рухнула с высоты. Умудрилась попасть в отверстие в верхней решетке, а нижняя ее остановила. Повезло… хотя как сказать. Чинк долдонит, что она жива».
Направив луч света на неподвижное тело, Уго ненадолго замешкался.
— СБЦ поблизости нет? — спросил он, посмотрев на Мару.
— Нет. Проверяла, — ответила та.
Чинк опустился рядом с женщиной на колени, тронул ее лоб, покрытый кровавой коркой.
— Пульс есть. 
— Сколько?
— Семьдесят ударов. 
— Кровотечение?
— Натекло немного, но уже все засохло. Открытых ран вроде не видно, — сказал Чинк. — Зрачки реагируют на свет.
Кармаль учил его кое-чему, что знал сам. В жизни все пригодится. 
Отлично. Пора с этим заканчивать. Долго находиться тут небезопасно, все-таки чужая территория.
Старик подобрался к телу, опустился на колени. После нападения «Цербера» на Цитадель в руки СБЦ попало много убитых штурмовиков, центурионов и боевых инженеров. Несколько «Атласов» в ходе боев оказались подбиты, две машины нашли брошенными у доков. Кармаль держал руку на пульсе, у него были свои каналы получения горячих новостей. И, насколько ему было известно, живых агентов «Цербера» в плен не брали. Видимо, всех, кто получил не смертельные ранения, остатки войск Призрака прихватили с собой. 
Женщина, лежавшая перед Уго, с виду даже как будто и не пострадала. Кровь принадлежала ей, но раны зарубцевались слишком быстро; так они выглядели бы через полторы недели, но никак не через пару дней. Впрочем, уже после первого беглого осмотра Кармаль начал догадываться, в чем причина. Когда он был врачом— казалось, в другой жизни, — наноимплантация делала лишь первые робкие шаги на ниве военных технологий. В последние годы ее применяли все чаще, и особенно в этом направлении продвинулся «Цербер». О Призраке и его секретных лаборатория ходило множество слухов.
«Что ж, отчасти они оказались правдой. Сколько в теле этой малышки осталось своего?»
Причиной столь быстрой регенерации тканей могли быть только наноботы. Панацелин, какой угодно усовершенствованный, не способен на такое. 
— Это моя мама, — сказал Чинк, беря женщину за руку. — Я знаю.
Уго схватил его за ухо и слегка вывернул. Мальчик скривился от боли.
— Не говори ерунды! Ты понял? Она не твоя мать и не может ею быть! — прошипел старик, почувствовав беспричинный взрыв злости.
— Может, — простонал Чинк, потому что жесткие пальцы Уго еще сильнее закрутили ему ухо.
— Болван! — старик отпустил его. — Болван и есть! — Мальчишка приложил руку к голове и бросил на него свирепо-обиженный взгляд. Лицо старика, будто сшитое из кусков потемневшей сморщенной кожи, даже сейчас производило на мальчика неприятное впечатление. Глаз с белой дымчатой радужкой, казалось, заглядывал прямиком в душу. — Ладно, можешь верить во что угодно, только не советую трезвонить об этом на каждом шагу. И вообще, не раздражай меня, — добавил глухо Кармаль.
Чинк отодвинулся, Мара заметила, как блеснули его глаза. В них были слезы.
— Это, — сказал Кармаль, указывая на тело, — агент «Цербера». Я слышал о таких. Их называют фантомами. Их отправляют в самую гущу боя. Говорят, выжить в открытом столкновении с фантомом невозможно… Кстати, у нее должен быть меч. Не нашли?
— Нет, — сказала Мара. 
Чинк не сводил с лежащей женщины глаз. Вид у подростка был такой, словно на него снизошло откровение.
— Не нашли, — пробормотал Кармаль, с сожалением прикидывая, сколько кредитов они упустили. За этот мономолекулярный ножичек можно было выручить куда больше, чем за всю кучу неполных комплектов доспехов или оружия. Пистолеты-пулеметы, пистолеты, штурмовые винтовки, тяжелые щиты, сменные энергоблоки, гранаты — этого добра за два дня Мара и Чинк насобирали в местах боев немало. Уго отправил своих подопечных на охоту сразу как только начались столкновения. Пока остальные охотники за трофеями ждали конца боев, опасаясь попасть под раздачу, Уговы шустрые посланники сняли большую часть сливок. Чинк и Мара были глазастыми, быстрыми, ловкими, настоящими «вентканальными крысами», досконально знающими все входы и выходы. Лучших курьеров и шпионов, пожалуй, на всей Цитадели не сыскать. Немало беспризорных детей занято в этом скрытом от властей бизнесе, но Чинк и Мара были лучшими. Увы, придет время, и они вырастут. Займутся чем-нибудь другим. Может быть, даже покинут свой дом — Цитадель, чтобы попытать счастье на просторах Галактики. Да, Уго был стар, но не глуп. Годы идут. Настанет день, когда ему потребуется тихая гавань, где бы он спокойно мог дожить свой век. Трофеи «Цербера» были неплохим вложением, и Уго знал покупателя, который даст хорошую цену и значительно увеличит его особый банковский счет. Волус, помогавший ему проворачивать теневые операции, конечно, брал свой процент, но зато Кармаль не платил налогов, что было куда выгоднее. Меч фантома. Пожалуй, продав его, Уго мог бы обеспечить себя до конца жизни даже в таком месте, как Иллиум. 

Кармаль моргнул, потер щеку. С возрастом он стал замечать за собой излишнюю мечтательность. Пора спуститься с небес на землю.
— Ищи меч. Может быть, он где-то здесь, — сказал старик и бросил через плечо строгий взгляд на Мару. Девочка сидела, скрестив ноги, и перекатывала в ладони два металлических шарика. — Проверь все еще раз. Хотя бы найдешь осколки.
Мара не возразила. Оправила на себе драный свитер со слишком длинными рукавами, подтянула перешитые штаны, которые неизменно заправляла в высокие башмаки, и полезла в вентиляционную шахту.
— Мы возьмем ее домой? Пожалуйста, Уго, — тихо сказал Чинк. Его ухо горело словно рубин.
— Придется. Здесь оставлять нельзя. Слишком ценный груз. Только…
«Я слышал, фантомы не попадают в плен. В голове у них что-то такое… оно взрывается…»
— Что? — спросил мальчик.
— Ничего.
Уго ощупал покрытую шрамами голову фантома. Наверное, та штуковина просто сломалась, другого объяснения Кармаль не видел.
— И никому ни полслова! — указательный палец старика едва не касался носа Чинка. Подросток замер на миг.
— Да. Обещаю, — с готовностью отозвался он.
— Так. Ты бери за ноги, я продену руки под мышки… Вытащим из туннелей, а там я вызову Пьетро с его воздушной колымагой…
Кармаль ощутил боль в пояснице. Фантом казалась невесомой, но, конечно, это была лишь иллюзия. Даже на Цитадели, где сила тяжести несколько меньше стандартной, она тянула килограмм на шестьдесят. Уго задумался, сколько весят в сумме вживленные в ее тело импланты. 
Чинк старался. Он шел первым, пятясь к отверстию вентиляционной шахты, при этом умудряясь не сводить с фантома глаз. Кармаль хотел выругать его, но только стиснул зубы. Силы надо беречь. 
Они передвигались черепашьим шагом. Голова женщины болталась из стороны в сторону. Кома. Два дня, пока работала система самовосстановления, ее мозг был отключен. Может быть, теперь он будет отключен всегда. Если повреждение имплантов вызвало кислородное голодание и гибель клеток коры, тогда шансов нет. «Что ж, может, оно и к лучшему. Неизвестно, что натворит эта профессиональная убийца, когда очнется», — подумалось Уго. Он найдет покупателей. На Цитадели есть существа, которые заинтересуются технологиями, использованными в изготовлении фантома. Тело разберут по частям. Хотя нет, лучше он займется этим сам, вытащит, что сможет, и сплавит на рынок по самой выгодной цене. И постарается не привлекать лишнее внимание.
Дальше было самое сложное: запихнуть тело в вентиляционную трубу и протащить двадцать метров до развилки. Там останется только немного помучиться с лестницей, зато дальше только несколько извилистых коридоров до выхода. Низких, грязных, длинных коридоров, надо заметить. Ерунда. Трофей того стоит. Что такое несколько сотен метров в сравнении с будущей прибылью? Уго Кармаль готов был терпеть.
Чинк залез в шахту, втащив туда ноги фантома. Старик кряхтя навалился всем телом. Ему казалось, он задвигает невероятно тяжелый ящик письменного стола. Когда женщина очутилась внутри, Уго сел на пол, утирая пот со лба. Сердце бешено колотилось, здоровым глазом он видел кружащиеся черные точки.
Путь обещал быть долгим. Старик надеялся, что не переоценил своих возможностей. Самое обидное, что придется платить Пьетро за перевозку, но другого способа довести груз до убежища нет было.
Он поднялся и полез в трубу, стукнувшись коленом.
— Дьявол!.. А-а… Тащи ее на себя, Чинк, а я стану ее толкать... Молодец, парень!

***

— Значит, решила?
— Решила.
— Пути назад нет?
— Нет. 
Лана хотела, чтобы сестра чувствовал себя виноватой. У нее почти получилось. Так было и в детстве, и когда они стали подростками и конфликтовали по любому поводу. Сколько Ирма себя помнила, Лана никогда не разделяла и не уважала ее мнения. 
Но те девочки выросли. Может, хватит играть в старые игры? 
Прекрасно. Пусть Лана думает, что лишь она способна принимать верные решения, а Ирма пойдет своей дорогой. 
Черта с два! На этот раз никакого чувства вины!
В комнате царил беспорядок. Вещи, вытащенные из шкафа, валялись на кровати. Там же лежала спортивная сумка, куда требовалось запихнуть все необходимое. 
«Ты неряха. Ты глупая. Сколько времени у тебя было на то, чтобы приготовиться заранее…» — подумала Ирма. Леденящее ощущение паники настигло ее. Заставило побледнеть.
Лана стояла у нее за спиной, в дверном проеме. В своей любимой позе — сцепленные на груди руки, чуть склоненная голова и изучающий взгляд. Им она пыталась прожечь дыру в спине младшей сестры. 
Как это знакомо. Как безнадежно. 
— Альянсу тоже нужны люди, — произнесла Лана, раздраженная молчанием. Таким голосом она, офицер связи, привыкла отдавать приказы. Ирма ненавидела, когда сестра пыталась загнать ее в свой вольерчик и заставить выполнять команды.
«Не слушай. Просто не слушай».
Вопрос в том, что считать необходимыми вещами. Инструкция, присланная для Ирмы из вербовочного пункта «Цербера», не могла дать нужного ответа.
Она прикусила нижнюю губу. 
— Напрасно молчишь, — заметила Лана. — Если уйдешь, то пути назад не будет…
— Значит, так тому и быть.
Взгляд Ирмы метался от одной вещи к другой.
«Я боюсь. Я готова разрыдаться… Я боюсь, но теперь у меня нет права на слабость. Война началась. Призрак был прав. Он знал о вторжении Жнецов, когда хваленый Альянс прятал голову в песок. «Цербер» готовился, а что делали герои Альянса? Земную оборону смяли в два счета».
Беннинг видел обрывочные репортажи из Солнечной системы.
— Ты думаешь, это все шутки? На карту поставлено все! Жнецы не остановятся! — Лана оторвалась от двери, дошла до кровати и силой развернула Ирму к себе лицом.
— «Цербер» остановит, — Ирма скинула ее руки со своих плеч. — Не трогай меня. Не смей!
Внизу, на первом уровне квартиры звенели детские голоса. Дин и Салма, погодки пяти и шести лет, в очередной раз что-то не поделили. 
Сестры застыли друг напротив друга.
— Не говори ерунды, — наконец, фыркнула Лана. — Только и слышу от тебя — «Цербер» то, «Цербер» сё. Тебе промыли мозги, дорогая. 
— Я знаю все, что ты скажешь. Уйди. Мне надо собираться, — Ирма вернулась к вещам. Нет, она так и не решила, какие считать необходимыми, нужными, а начала просто заталкивать в сумку все подряд.
Плевать.
— Твой Призрак - террорист и убийца.
— Почему? Потому что он защищает права людей? Отстаивает, единственный, интересы Земли? 
— Ты говоришь фразами из этих паршивых пропагандистских материалов.
— Суть не во фразах, — Ирма почти ничего не видела, все расплывалось от слез. Что в них было больше — злости или обиды, она не понимала. — Время покажет. Не одна ты дорожишь своими мечтами, Лана. Отстань. Мой выбор! Он мой! 
— Но ты… предаешь…
— Ничего я не предаю!
Лана протянула к ней руку, но не решилась коснуться.
— Ты могла бы пойти со мной. Хочешь сражаться со Жнецами? У нас будет эта возможность, ведь сколько вся Галактика превратится в поле боя. Но твоими товарищами станут не террористы, а…
— Кто? — Ирма резко развернулась. 
«Пусть видит слезы».

Лана отступила.
— Милитаристы-турианцы? Алчные коротышки волусы? Чванливые азари? Где сейчас твоя Кенайя?
— Не надо так говорить.
— А почему? Всякий раз, когда она сюда приходила, то смотрела на меня и на твоих детей словно на… каких-то слизняков. Я уже не говорю о ее мнении о человеческом виде, — Ирма прищурилась. — В конце концов, Кенайя тебя бросила. Потому что ты всего лишь человек, Лана. Когда ты в последний раз видела вашу дочь?
Удар достиг цели. Жестокий. Болезненный. Казалось, Лана получила пощечину. Кровь отхлынула от ее щек, губы сложились в тонкую полоску. 
— Ты знаешь, куда бить, дорогая, — помолчав, заметила она.
— Пришлось научиться, — вещи летели в сумку. 
— Правда. Кенайя бросила меня. Хочешь услышать, как я в этом признаюсь? Что ж. Факт есть факт. Эта чванливая азари забрала нашу дочь и увезла на Тессию, и, возможно, я больше ее не увижу. Особенно, если вспомнить о Жнецах. Теперь тебе хорошо? Ты своего добилась. Ты сделала мне больно.
«Я не буду на нее смотреть. Ни к чему. Не буду». 
— Не надо мелодрамы, — отрезала Ирма. Схватив с кресла комплект одежды, приготовленной к выходу, она подошла к дверце платяного шкафа, игравшей роль зеркала. Быстро переоделась. 
Теперь стала похожа на беженку — но какая разница? В «Цербере» у нее будет форма, которую носят гражданские специалисты.
Она прислушалась к детским голосам снизу. 
Кенайя Т’Мон. 
Дин и Салма любили ее куда больше, чем Ирму, и называли тетей Кенни. Их нисколько не смущала холодность азари. Всякий раз приход синей был для детей целым праздником, но Кенайя оставалась равнодушна. Она принимала их ласку лишь потому, что это были отпрыски Ланы от первого брака. Вот этого Ирма не могла простить ей. И не простит никогда. Сама она в лепешку разбивалась, пытаясь завоевать любовь племянников, но с большей теплотой они относились бы к домашней собаке, живи она у них в доме. Ирма много знала о боли и одиночестве. Кто когда спрашивал у нее об этом? Она всего лишь неудачница, синий чулок, не умеющий заводить друзей. Та, что всегда принимает неверные решения. Ирма не помнила, чтобы хоть раз Лана одобрила ее выбор. Она устала от такой жизни.
И ей было не жаль. Сегодня можно было оставить распри в стороне, но сестра первая выкопала топор войны.
— Я пошла. У меня через полтора часа вылет, — Ирма надвинула капюшон толстовки на голову, не позаботившись о том, чтобы убрать торчащие из него длинные волосы. 
Схватив сумку, она застегнула молнию и быстро шагнула к двери. Лана стояла возле кровати с таким видом, словно стала свидетелем катастрофы. 
— Подожди… В последний раз… — крикнула она, бросаясь следом. — Ты ведь не могла не слышать… Что «Цербер» делает со своими людьми? Ты знаешь? Как я могу тебя отпустить? Пожалуйста!
Лана бежала за ней по лестнице. Ирма чувствовала, как ее несет вперед и не могла остановиться. 
Она прошла по краю гостиной, где играли дети, и направилась к входной двери.
— Не нужно меня ненавидеть! 
Ирма заставила себя остановиться, ощущая сильную злость и досаду.
— Ты говоришь, «Цербер» сборище бандитов и убийц? Пусть так, — сказала она, обернувшись. «Я сделаю ей больно еще раз. И когда-нибудь, если мы встретимся снова, мы это обсудим. Лана получит шанс поквитаться». — Знаешь, я готова пройти по колено в крови к своей мечте. Я не постою за ценой. И если надо, пожертвую всем! Люди всегда были сами по себе. Им рассчитывать не на кого. Где были азари и турианцы, когда Жнецы рвали Землю на куски?
Лана не решилась приблизиться. В ее глазах был страх. Она смотрела на сестру, не узнавая. Отказываясь узнавать. Да, да, та самая девочка, странное, слишком умное существо для этой банальной реальности, говорит такие слова. 
Ирма, переступившая черту.
— Сражайся как можешь. Я сделаю то же самое.
Развернувшись, она вышла из квартиры. Не попрощалась с племянниками, хотя очень хотела, но возвращаться было поздно. Ирма помнила лишь их настороженные непонимающие взгляды. Их молчание. Она бросила в сторону детей лишь короткий взгляд, но то, что ей удалось удержать в памяти, осталось с ней на всю жизнь.

***

Орбо Ним никогда не появлялся в таких места без своего молчаливого телохранителя, крогана по прозвищу Кастет. Оно и понятно. Волус немало рисковал, спускаясь на самое дно Цитадели. И сделки коротышка заключал с темными личностями, от которых можно было ждать чего угодно. 
Кастет слыл отчаянным и жестоким даже по кроганским меркам. Ходили слухи, он демонстративно вырывал руки и ноги тем, кто имел глупость в прошлом покушаться на жизнь и здоровье хозяина. Урок не прошел даром. Теперь один только вид наемника, облаченного в черную броню, отбивал у потенциальных любителей поживиться всякую охоту шалить.
Когда массивная горбатая фигура Кастета возникла в дверях, Уго Кармаль облегченно вздохнул. 
Орбо все-таки пришел. Значит, предложение его заинтересовало, и можно рассчитывать на хорошую цену. Но была и опаска, что Ним заупрямится. Волус есть волус. Никому не понять, что таится в его маленькой головенке, спрятанной внутри герметичного шлема. С кроганом под рукой Орбо мог теоретически назначить любую — удобную для себя — цену.
Зная об этом, старик готовился к нелегким переговорам. С другой стороны, за Орбо до сих пор не числилось сомнительных ходов. Банкир дорожил своей репутацией в низах Цитадели. Не только Кармаль держал у него деньги, освобожденные от налогов, коротышке доверяли многие, в том числе крупные воротилы преступного мира станции. Поговаривали, некие офицеры из руководства СБЦ также пользовались услугами финансового гения.
Уго встал с большого пластикового ящика, на котором провел последние полчаса, и оправил на себе одежду.
Кастет, бросив на него лишь один короткий взгляд, включил инструметрон. Кроган обошел пыльный полутемный отсек по периметру, выискивая следящие устройства.
Кармаль ждал. Ничего не найдя, кроган вернулся ко входу, взял в руку дробовик и занял позицию у дверного проема.
— Уго, почему ты всегда заставляешь меня залезать в самые гнусные дыры? — спросил волус.
Его речь перемежалась привычным шипением респиратора. Как все волусы, Ним не мог дышать кислородной смесью, вдобавок ему требовалось куда больше атмосферное давление. Имитировать условия Ируны Орбо помогал герметичный скафандр.
Перебирая короткими ножками, банкир вошел в заброшенное помещение под грузовым доком номер десять. 
— Приветствую, Орбо. — Уго широко улыбнулся. — Надеюсь, у тебя все хорошо. Как семья?
Инопланетянин был шарообразной формы и доходил Кармалю едва ли до пояса. Он шел, расточая чуть не королевское достоинство.
— И тебе привет, Кармаль. Семья в порядке. 
Они остановились друг напротив друга. Кроган, карауливший у выхода, внимательно наблюдал на Уго. 
— Я рад, — сказал старик.
— Ну, показывай, что у тебя есть, — перешел к делу Ним, пресекая возможный поток любезностей.
— Да, конечно, — Кармаль подошел к контейнеру и сорвал с него кусок полотна, которым он был накрыт. — Все самое лучшее. Исправное. Новое.
— Мне уже такое предлагали, — бросил волус с пренебрежением. — Я пришел сюда только по старой памяти, Уго. Надеюсь, не зря. Чрезвычайные обстоятельства заставляют меня возиться с мусором.
— Мусором? 
— Тем, что оставил после себя «Цербер». И вообще, сделки с оружием…
Орбо Ним не был бы собой, если бы отказался от привычки кокетничать.
— Сделки с оружием нынче выгодны, — возразил Кармаль, суетясь. — Особенно после нападения. Ты же знаешь обо всем, что происходит на Цитадели, следишь за спросом, верно? Даже СБЦ вынуждена прибегать к обходным маневрам, чтобы укрепить свои позиции. Такое время. Чем она будет вооружать свой этот Отряд Обороны? Я уже не говорю о частных лицах. Теперь каждый обыватель мечтает заполучить пушку, и ему плевать, насколько легальной она будет. 
Уго откинул крышку контейнера и открыл передний борт, чтобы волус мог видеть товар.
Орбо подошел ближе. 
— Да… — задумчиво просипел волус. — Спрос возрос на несколько порядков...
— Вот видишь. Ты не зря пришел сюда. Товар хорош. Где были следы крови, грязь — я все отмыл, не беспокойся, — тараторил Кармаль. — Глянь. — Он взял один из пистолетов-пулеметов «Шершень». — Новехонький. Перед атакой бойцы «Цербера» брали такие из контейнеров, прибывших прямо из сборочных цехов.
Орбо взял оружие, покрутил в неуклюжих трехпалых ручонках. Потом жестом подозвал своего крогана. Кастет подошел, с ловкостью профессионала разобрал ПП и собрал снова. Кивнул одобрительно.
Уго Кармаль ждал, сложив руки на груди. Орбо дышал через маску, о чем-то думая.
— Риск, — сказал он. — Это не оружие Альянса или других известных производителей. Таких стволов тут раньше и не видели. Сразу будет ясно, из какого они источника.
— Вряд ли подумают на тебя, Орбо. Ты что? Ты же не шпана какая. И связи в СБЦ имеешь.
Ним кивнул. Да. Имел. Но и не рисковал ими без нужды. В нынешние времена, когда в Галактике бушует война, каждый уважающий себя делец должен быть вдвойне осторожнее. СБЦ ужесточила контроль над безопасностью Цитадели и предпочитает решать проблемы с криминалом быстро и жестко, невзирая на лица. Совет закручивал гайки, видя в этом единственный способ удержать ситуацию на Цитадели под контролем. Логично, что банкиру не хотелось попасть под горячую руку вчерашних друзей из СБЦ и получить обвинение в терроризме.
Торговля трофейными стволами «Цербера» очень хорошо вписывалась в это определение.
Кармаль видел, как волус колеблется. У коротышки было достаточно средств и ума спрятать все концы, но никто не застрахован от случайностей. 
— Считай, ты вносишь вклад в дело укрепления безопасности станции, — брякнул старик. В тот же миг он пожалел об этом. 
Полнейшая чушь. К тому же приправленная кроганской дозой пафоса.
Волус развернулся к нему.
— Да, да, — Кармаль с удивлением понял, что его несет дальше. — Сегодня «Цербер» напал, а завтра, глядишь, Жнецы заявятся. Где гарантии? Люди хотят чувствовать себя защищенными, и ты дашь им эту возможность. Дело благородное, Орбо… 
— Полагаешь, — медленно выговорил волус, — что этот гражданский сброд сумеет противостоять ордам Жнецов? Да ты ума лишился, Кармаль.
Уго прикусил губу. Ним был сто раз прав. И продаст он стволы не домохозяйкам или владельцам магазинчиков и ресторанов, а какой-нибудь местной группировке. Той, что больше заплатит. И вовсе не для войны со Жнецами нужны будут стволы «Цербера». Когда и если случится худшее, бандиты просто захватят все доступные ресурсы Цитадели и сделают ноги. А если им кто-то помешает — СБЦ или конкуренты — то без драки не обойдется. Победит тот, кто лучше вооружен. Именно поэтому спрос на такой специфический товар и подскочил до небес.
Кармаль предвидел подобный сценарий, поэтому у него было, что предложить. Орбо требовалось лишь немного смелости.
Старик не вполне понимал, с чего это вдруг стал изъясняться высоким штилем. Его что, в самом деле занимала судьба здешних обитателей? Откровенно говоря, ему было плевать даже на людей, не говоря уже об инопланетниках. Если бы «Цербер», захватив Цитадель, перестрелял их всех, Уго бы не заплакал. Поделом.
— Идет война, — изрек еще одну очевидную глупость старик. — Думаю, люди должны получить возможность защитить себя.
Волус покачал головой.
— Не знаю, что ты там вбил себе в голову. Мне это неинтересно. Мы с тобой знаем, как крутятся колесики, Кармаль. Когда грянет гром, никого из нас на Цитадели не будет. Верно? — Орбо Ним ткнул в Уго пальцем. — Я здесь лишь потому, что в последние дни намерен с максимальной выгодой использовать конъюнктуру. Пара лишних кредитов никогда не бывает лишней. Поэтому хватит речей!
Уго с готовностью закивал.
— Я пошутил. Не обращай внимания. Разумеется, мы знаем все о винтиках, колесиках и прочих необходимых частях механизма…
— Назови свою цену, — прервал его волус.
Кармаль сглотнул. Назвал. Орбо издал сдавленный вопль.
— Не может быть и речи!
— Ты с легкостью продашь стволы втрое дороже! Не останешься в накладе! — Уго прошиб пот. Он уловил взгляд крогана. Кастет щурился.
Волус замахал ручонками.
— Ты спятил! Я говорил, что ты спятил, старик!
— Послушай, — чувствуя, как дрожат коленки, выговорил Кармаль. — Орбо. Возьми за эту цену. По старой дружбе. Мы всегда были в хороших отношениях. Когда я тебя подводил? Не прогадаешь!
Телохранитель Орбо переступил с ноги на ногу. Уго хотелось зажмуриться. Он вообразил себе, что Кастет подходит и одним ударом вбивает его в пол, как гвоздь. В сущности, ничто не мешает Ниму убить его и забрать товар бесплатно.
Волус поднял левую руку, включая инструметрон. Минуты текли бесконечно. Кармаль чувствовал, что задыхается.
— Ладно, — медленно выговорил Орбо, закончив просматривать данные, — я согласен. Это все, что у тебя есть?

Уго бросил взгляд в контейнер. Девять пистолетов-пулеметов «Шершень», пять «Мотыг», семь «Когтей», десять осколочных гранат, три снайперские винтовки «Раптор». Кое-что Уго придержал, но волусу об этом было знать не обязательно.
— Нет, не все. За эту вещь я попрошу вдвое больше… — сказал Кармаль.
— Помилуй, ты и так разоришь меня, — шикнул Орбо, заламывая руки.
— Сначала посмотри.
Уго запустил руку во внутренний карман свободной куртки и вытащил металлический продолговатый футляр без маркировки.
— Открой. — Старик передал его коротышке. 
Тот взял с явной опаской и открыл.
— Нож?
— Не нож. Меч фантома, к сожалению, сломанный. Рукоять и часть клинка.
— Зачем он мне? — спросил волус.
— Любой коллекционер возьмет его у тебя за большие деньги. Либо… продашь каким-нибудь исследовательским группам, дельцам, которые охотятся за технологическими секретами. Это мономолекулярный клинок. 
— А кто такие фантомы?
Орбо не знал. Кармаль объяснил, хотя и сам не мог похвастаться званием эксперта в этом вопросе.
— Боюсь, я не продам эту штуку, — покачал головой волус. — Нет.
Уго вытащил сломанный меч из футляра и сделал разрез в прочном пластике контейнера. Клинок прошел через него без труда.
— Режет практически все, любая броня будет как бумага, — сказал старик.
— Нет, нет, нет.
Орбо отстранился. Он был испуган, точно вдруг узрел призрака. Кармаль впервые видел банкира таким… смущенным, суеверным. Положив клинок обратно, Уго закрыл футляр. Откровенно говоря, он и сам побаивался этой штуки. Когда Мара принесла его, Кармаль едва не отрезал себе обломком руку. Он помнил, как меч упал и вонзился в металлический пол, уйдя в него по самую рукоять.
Дети тогда восхитились «ножичком», но Кармаль строго запретил им прикасаться к нему.
— Убери это, иначе сделки не будет! — потребовал Орбо категорично. — Живо!
— Хорошо, — футляр отправился обратно в карман. Уго мысленно обругал волуса за трусость, а себя за глупость. Наверное, все-таки не нужно было спешить.
— Надеюсь… — выговорил Орбо Ним, тяжело и сипло дыша через маску, — что скоро меня здесь не будет. Я сыт по горло Цитаделью. Сыт по горло всем.
Кармаль переминался с ноги на ногу. Он завидовал банкиру. У Нима и его соплеменников был запасной космодром, даже, наверное, не один, а у него? Только сейчас старик задумался над своими же собственными словами насчет вторжения Жнецов. Действительно, им ничто не мешает нагрянуть сюда в любой момент. Они ломают обороны хорошо укрепленных миров и громят сильнейшие армии в Галактике. Кажется, нет силы, которая бы остановила их. 
Уго ощутил холод в пальцах. Ему захотелось поскорее убраться отсюда.
— Я перевожу деньги сейчас, на твой счет, — волус, похоже, разделял его настроение. 
По лбу старика бежали капли пота. Омерзительное чувство. Уго включил свой инструметрон и вошел в учетную запись, ожидая подтверждения, что операция завершена.
Орбо знал свое дело. На все про все у него ушло две минуты. В голографическом окошке инструметрона Кармаль увидел зеленые символы, уведомляющие о том, что его счет поправился на кругленькую сумму. Кажется, пронесло. Теперь все. Самая удачная сделка за последние годы.
Пожалуй, пора серьезно подумать, как лучше распорядиться этой кучей кредитов.
— Доволен? — спросил волус.
— Конечно. Благодарю, Орбо. Ты настоящий…
— Мы не друзья, Уго. Не преувеличивай. Знаешь, хороший деловой партнер лучше любого друга. Так говорят на Ируне. А теперь — уходи. Мне нужно распорядиться грузом.
— Да. Всего хорошего, Орбо. 
Кармаль несколько раз неуклюже поклонился, отступая к выходу. Банкир уже не смотрел на него, потерял интерес, поглощенный инструметроном. Уго кивнул стоящему у проема крогану и выскочил в темный коридор. Там стояла его тележка, на которой он привез сюда контейнер. 
Толкая ее перед собой, Уго помчался по туннелю и не останавливался до тех пор, пока не потемнело в глаза. Он был уверен, что лишь чудом избежал смерти. 
Что получил еще один шанс.