Адамо. Глава 18: Я помогу

Тали открыла глаза; она лежала на боку в кровати Шепарда. Сперва она заметила, что капитана больше не было рядом, затем — не самое хорошее самочувствие.

Ей казалось, что голова буквально распухла, в висках и во лбу ломило невыносимо, нос заложило; в горле першило, было больно глотать; ее лихорадило, и у нее был жар. И хотя симптомы были крайне неприятны, она посчитала их вполне сносными и была благодарна собственному организму, что ей не было хуже. Да, ей потребуется несколько дней на восстановление и приведение себя в порядок, но оно того стоило — она открыла Шепарду свое лицо, а поцелуи были столь невероятны....

Переживания минувшей ночи все еще были столь яркими, что казалось, она пролежала всю ночь без сна, снова и снова переживая все волнующие моменты, а губы, казалось, еще чувствовали покалывание его щетины, когда девушка целовала капитана. И теперь Тали не могла дождаться, когда последствия пройдут, чтобы устроить еще одну восхитительную ночь.

Тали перекатилась на спину и сладко, со стоном, потянулась. Уставившись на потолок, она заметила небольшое окно, но вместо ожидаемой ледяной черноты космоса, усыпанной мириадами осколков звездного света, она увидела безоблачное небо какой-то планеты.

— Доброе утро, красавица, — поприветствовал ее уже успевший одеться в стандартную униформу Шепард, сидевший на диване.

Капитан очень редко одевал офицерскую форму, что чрезвычайно импонировало Тали. На старой «Нормандии» Шепард всегда ходил в темно-синей рубахе и темных брюках. Между тем, большая часть офицерского состава, например, штурман Прессли или инженер Адамс, форму носила. Такой подход к одежде как нельзя лучше характеризовал подход капитана, как лидера — он всегда брал ответственность на себя, но вместе с тем не давил на экипаж и спутников. Таким стилем руководства он напоминал девушке адмиралов Флотилии, редко пользовавшихся своими привилегиями — как правило, они так же питались, жили в таких же комнатах, что и остальные.

— Привет, Шепард... М-м, доброе утро, — несколько неуклюже ответила Тали. Среди кварианцев так приветствовать было не принято, в отличие от людей. Капитан уже несколько раз так обращался к ней, но она ответила подобным образом впервые.

Шепард улыбнулся.

— Как ты себя чувствуешь? — капитан пересел на край кровати; он не мог не заметить, что ее голос стал хриплым и гнусавым.

Тали встала на колени, подползла к Шепарду и, ухватив его за плечи, повалила на спину; капитан лишь усмехнулся и устроился поудобнее рядом с ней; теперь они лежали рядом, обнявшись, и смотрели в потолок каюты.

— Вполне ничего; небольшой жар и так, по мелочи... Ничего серьезного.

— Точно все в порядке?

— Да, я поправлюсь через пару дней.

— Хорошо. Я волновался, потому и не стал тебя будить.

Тали слегка прижала его к себе.

Из глубины неба над ними, видимого в небольшое окно, к ним медленно приближался какой-то корабль.

— Кстати, а где мы?

— Иллиум, азарийская колония. Нам многое предстоит здесь сделать, так что мы задержимся.

— Я слышала об этой планете. Местные корпорации не в восторге от Флота и всеми силами не дают нам приближаться, — кварианка сказала это абсолютно без эмоций. Было очевидно, что она не хотела говорить об этом, просто констатировала факт.

— Вот, кстати, вспомнил... Я получил очень интересное письмо от Коллегии Адмиралов Мигрирующего Флота, некоего Раэля’Зоры. Знаешь его? — спросил Шепард, дразня ее. Было очевидно, что он понял, кто это.

— Отец написал тебе? — удивилась девушка. — И что же?

— Подтверждение, что твой запрос о переводе в мой экипаж одобрен. И предупреждение, чтобы я хорошо с тобой обращался и не причинял вреда.

— Не обращай внимания, он просто вдруг проявил заботу, чрезмерную даже, я бы сказала.

— Я ответил, что его маленькая девочка в порядке, приболела из-за меня вот только немного. Не стоило?

— Что ты ответил?!

Капитан рассмеялся.

— Не волнуйся, это была шутка, только и всего. Ничего такого я ему не написал, не хочу, чтобы вся Флотилия гонялась за нашим маленьким суденышком.

— Бош’тет, не шути так!

Шепард снова заулыбался, но вдруг посерьезнел.

— К слову... Ты когда-нибудь упоминала при нем, насколько мы стали близки во время твоего Паломничества? По тону письма мне показалось, что он о чем-то догадывается.

— Нет, никогда не рассказывала ему о нас. Но я не удивлена, что он о чем-то догадывается, я часто упоминала тебя и наши общие поездки и задания, — Тали прикоснулась рукой к щеке капитана. — Я очень нежно и восторженно о тебе говорила, ничего не могла с собой поделать.

Шепард улыбнулся, прижал ее руку к своему лицу и поцеловал маленькую, затянутую в перчатку ладонь.

После этого его жеста они некоторое время молча лежали, обнявшись.

— Итак, — нарушил тишину капитан, — как думаешь, как твой отец отреагирует, узнав, что у тебя отношения с человеком?

— Кила... Даже думать об этом не хочу. Не пойми меня неправильно, отец неплохо относится к людям, вовсе нет, просто... Я не думаю, что он обрадуется моим отношениям вообще с кем бы то ни было.

— Понимаю. Надеюсь, я познакомлюсь с ним при благоприятных обстоятельствах.

***

Прошло уже некоторое время после присоединения Тали к экипажу корабля. «Нормандию» уже частично усовершенствовали, новые лица присоединились к команде, и теперь они занимались улаживанием многочисленных личных проблем экипажа, позволив им, тем самым, сосредоточиться на выполнении задания.

Шепард был вполне доволен текущим положением дел. Время сразу после возвращения из мертвых было крайне тяжелым — новость, что его воскресили, что теперь он работает на террористическую организацию и та злость и недоверие, с которыми его встретила Эшли Уильямс, бывший член его отряда, явно не были жизнеутверждающими и оптимистичными.

Присоединение Тали к команде стало переломным моментом; не только потому, что ее присутствие скрасило будни капитана, начал намечаться определенный прогресс и успех в их противостоянии Коллекционерам, у Шепарда начала появляться надежда, что, не смотря на всю сложность задания, они все же смогут справиться.

За прошедшие недели Тали не раз снимала шлем в каюте капитана, как только позволяло ее самочувствие, и если не было грядущих миссий. И все же такие ночи были очень редки, но девушка наслаждалась и смаковала каждую. Такие ночи всегда были для нее чем-то невообразимым; она любила оставаться без шлема наедине с Шепардом; улыбка, появлявшаяся на лице капитана всякий раз, когда она снимала маску, наполняла ее сердце радостью, а возможность целовать капитана, чувствовать его теплое дыхание казалась ей невероятной, невозможной... Все это стало ее реальностью, сбывшейся мечтой.

Но одна ночь выделялась даже среди этих, таких редких моментов. Тогда они сидели рядом на диване, Тали как раз только сняла шлем, и капитан попросил разрешения сфотографировать ее лицо на свой инструментрон. Сначала она отказала ему, но Шепард настоял и пообещал, что ничьим глазам, кроме его, фотография не явится, и он даже зашифрует ее, чтобы никто, кроме него, не мог просмотреть. В конце концов, девушка согласилась сделать снимок-голограмму.

На голограмме были только их лица, соприкоснувшиеся щеками — Тали слева, а Шепарда, соответственно, — справа; они блаженно улыбались, глядя прямо на снявший их инструментрон.

Любой, не знающий их истории, посмотрев на снимок, на их улыбки, как они радовались друг другу, мог с легкостью понять, как эта странная пара, человек и кварианка, любила друг друга, что они были одними из немногих счастливчиков, нашедших свою истинную любовь.

***

Шепард с Мордином были в небольшом помещении, отделявшем каюту капитана от лифта, причем их нахождение там не было праздным — они устанавливали агрегат, взятый из запасников и отвечавший за дезактивацию и обеззараживание, в точности, как в шлюзе «Нормандии», тем самым сооружая нечто вроде уже упомянутого шлюза — теперь системы корабля, прежде чем открыть дверь его каюты, будут проводить цикл обеззараживания помещения, делая его каюту более безопасной для Тали, когда она ходила без маски; теперь в воздухе каюты будут только их микроорганизмы.

Эта мысль посетила Шепарда недавно, когда он вспомнил слова кварианки, сказанные ею, когда она в первый раз сняла маску: «Эта каюта — довольно маленькое помещение с контролируемой средой». В этом она была права — двери всех помещений «Нормандии», в том числе и лифта, закрывались герметично — стандартная мера предосторожности от возможной разгерметизации при повреждении обшивки.

Кроме того, воздух в каюте постоянно очищался и обеззараживался, хотя и относительно медленно, проходя через фильтры и прочие установки системы жизнеобеспечения, а потому он был относительно стерилен.

Размышляя об этом, капитан пришел к выводу, что, в дополнение, было бы неплохо заодно превратить помещение перед каютой в шлюз с системой очистки. Тогда микроорганизмы с поверхности костюма девушки, а также и с кожи и одежды Шепарда, будут уничтожены, а его каюта станет неким подобием костюма Тали.

Придумав такое, капитан направился обсудить задумку. Саларианец одобрил идею, предупредив, что, пока иммунная система кварианки к Шепарду не адаптируется, реакция все равно будет, хотя и значительно меньшая, по сравнению с воздухом, в котором летает все подряд и откуда угодно.

Но были у этого решения и минусы — каждый раз, прежде чем зайти в каюту, им придется ждать десять секунд, пока пройдет цикл обеззараживания, и теперь в каюту могли входить только капитан и Тали.

«Ко мне наверх все равно больше никто не ходит, — размышлял Шепард. — Да и в любом случае она стоит этого; стоит этих несчастных десяти секунд, которые придется ждать несколько раз в день; стоит намного большего».

Капитан и саларианец только что закончили установку и подключение пресловутого агрегата. Хотя Мордин в первую очередь был биологом, он немного разбирался в инженерном деле и смог помочь Шепарду подключить агрегат. Тали с ее знаниями была бы идеальным кандидатов в помощники, собственно, тогда участие капитана в процессе стало бы вовсе ненужным, но Шепард хотел сделать сюрприз.

— Вот так, — сказал Мордин, отступая на пару шагов от стремянки; агрегат теперь висел под потолком — Шепард затащил его наверх и прикрепил к потолку, а саларианец подключил и синхронизировал с системами корабля. — Установка закончена. Должно работать.

— Что ж, проверим, — капитан прикоснулся к зеленой голографической панели двери. Цикл обеззараживания тут же начался — по помещению побежала светящаяся полоса, и лишь по завершению цикла дверь открылась.

— Отлично, прекрасная синхронизация с системами корабля. Я ваш должник, Мордин.

— Ерунда, рад помочь. Тали’Зора важна для успеха миссии. Рад видеть ее здоровой и счастливой.

— И, тем не менее... — капитан начал собирать инструменты, — сейчас отнесу все обратно и приглашу Тали сюда, проверить. Надеюсь, ей понравится.

— Тогда вернусь в лабораторию, — Мордин подошел к лифту. — Будет время, зайдите ко мне. Хочу дать вам... Пару медицинских советов. Касательно отношений с Тали’Зорой, — саларианец нажал на панель и лифт уехал вниз.

Шепард улыбнулся — он прекрасно понял, на что намекал Мордин.

***

Капитан отнес лестницу и инструменты на место и направился к Тали, вошел он в Инженерный отсек через левый вход — рабочее место, где кварианка проводила почти все время, было как раз напротив; как Шепард и ожидал, она была там. Вот только поза была совсем не характерная — девушка стояла, опершись руками о консоль и склонив голову.

Капитан подошел сзади и обнял ее за талию, положив руки на живот. Обычно она тут же прекращала работу, брала ладони Шепарда в свои и облокачивалась назад, прижимаясь к нему. Но в этот раз она отреагировала по-другому — резко развернулась и обняла капитана за плечи, напряженно глядя прямо в глаза.

— Шепард, как хорошо, что ты пришел, — почти в панике сказала она. — Похоже, мне нужна твоя помощь.

— Что случилось?

— Я только что получила сообщение от Коллегии Адмиралов, — ответила Тали, беспрестанно сжимая и разжимая пальцы на его плечах. — Меня обвиняют в измене Мигрирующему Флоту. Мне страшно, Шепард.