Something Like Home. Глава 2. Часть 2


Оригинальное название: Something Like Home
Автор: tarysande
Переводчик: Ketara
Разрешение на перевод: Есть
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Гаррус/фем!Шепард;
Жанр: Romance/Family
Аннотация: Шепард в карцере, Жнецы на подходе, и Гаррус не собирается сидеть сложа руки.
Предупреждения: Смерть персонажа
Перепост: С разрешения переводчика
Статус: закончен
Статус перевода: в работе



Некоторые вещи никогда не менялись. 

Он нашел Солану в огороженном саду. Одну. Она сидела на скамье, практически скрытая кустами ароматных цветов, которыми буйно поросла решетка скамейки. Сад никогда не был особо ухоженным, но, пока его не было, он стал гораздо запущеннее. И он подозревал, главным образом из-за болезни его матери. Она всегда любила сад; говорила, что лучшие идеи появляются, когда полешь грядки. Теперь сад превратился в миниатюрные джунгли. Защитный купол над головой окрашивал его в какой-то неестественный желтый цвет. Солана сгорбилась, уставившись в землю между ног, будто бы ее ударили чем-то тяжелым по спине. 

- Все хорошо, папа, - сказала она, не поднимая глаз. - Я не хочу говорить об этом. 

- Это я, - сказал Гаррус. - Ты не в порядке. И если не хочешь быть найденной, не прячься там, где тебя искали бы в первую очередь. 

- Я не всегда… — она замолкла на полуслове и покачала головой, все еще не поднимая глаз. – Откуда ты это знаешь, когда никто не знает? Папа всегда ищет меня в кабинете. Мама раньше смотрела на кухне. Как будто я когда-либо добровольно туда бы пошла. 

Он пожал плечами, шагнув к ней поближе. Всего один шаг. И он начал ждать. После длительной паузы она хлопнула по месту на скамье рядом с собой. 

– Ты всегда своего добиваешься, каким бы безнадежным не было дело, - сказала она. 

- Знаешь, я люблю безнадежные дела. 

- Выбирай. У нас таких много. 

- "Больше, чем ты думаешь", - подумал он, устраиваясь рядом с нею и склонившись вперед, поставил локтями на колени. Скрип его брони заставил ее взглянуть на него, и, на секунду встретив ее пристальный взгляд, он понял, насколько ей сейчас больно. 

- Иногда она смотрит прямо на меня и спрашивает, где Солана. Иногда она говорит, что я напоминаю ей ее дочь. Иногда она почти нормальна, а иногда... - Солана сорвала цветок, свисающий с решетки, и разорвала его лепестки в клочья. – Я не похожа на Солану, которая живет в ее сознании. За два месяца она не узнала меня. Ни разу. Даже в хорошие дни, - она уронила мертвый цветок и сорвала другой. – А тебя, после стольких лет разлуки, она узнала мгновенно и назвала "Гаррусом, своим милым мальчиком", - она вздохнула и выпрямилась, откинувшись назад. – Я многие месяцы не видела ее такой счастливой. Духи, я скоро с ума сойду от всего этого… 

- Можешь позволить себе немного безумия. Если хочешь. Я это переживу. 

Даже смех ее звучал устало, но, по крайней мере, она смеялась. 

- Прекрасно. Это ужасно эгоистично, но я хочу побыть немного безумной, - но вместо того, чтобы ударить его, она придвинулась немного ближе, сократив пространство между ними, прислонившись к его боку. – Не считай меня конченной идиоткой, но я скучала по тебе. 

Он обнял ее за плечи и вздохнул с облегчением, когда на сей раз она не вздрогнула. 

– Я тоже скучал по тебе, Сола. 

- Может расскажешь, почему ты ничего не сказал мне в последней переписке? Это так тяжело. Даже для тебя. Я почти подумала… Ладно. Позволь просто сказать, что папа не был единственным, кто рад был увидеть твое имя в том списке пассажиров. 

Гаррус подумывал, солгать ли ей или не говорить вообще. Но он этого не сделал. Этот пункт можно пропустить. Сокрытие информации сейчас равнозначно облегчению приведения в исполнение смертного приговора Жнецов. Он не собирался лгать. А младшей сестре – тем более. 

- Я был на финансируемой "Цербером" миссии по уничтожению базы Коллекционеров, которая находится с той стороны ретранслятора Омега-4. 

Солана обиделась. Он мог поспорить, если бы на нем не было бы брони, она съездила бы острым локтем прямо ему в бок. 

– Прекращай строить из себя осла. Просто скажи, что не хочешь рассказывать мне об этом. 

Вздохнув, Гаррус заговорил: 

- Если даже ты не веришь, то мне придется потратить чертовски много времени, чтобы убедить Иерархию готовиться к войне. 

- С… Коллекционерами? - Солана пристально посмотрела на него, на ее лице было написано абсолютное недоумение. - Коллекционеры – это же страшилки, которыми мамы пугают детей, чтобы те хорошо себя вели, Джей. Ты сам знаешь, наша мама рассказывала нам о них. Не то, чтобы мы лучше себя вели после этого. Они не настоящие. 

- Они настоящие, - сказал Гаррус, сжав ее плечи, как будто это могло спасти ее от тех ужасов, которые он видел. Паралич. Коконы. Жижа. - Но они не самая большая угроза. Они - пешки Жнецов, а Жнецы уже идут. 

Она ничего не сказала. Даже не моргала. Гаррус считал маленькой победой тот факт, что она не убежала из сада с криками вызвать скорую. 

Наконец, она сказала: 

- Какой вред нанес твоей башке тот боевой вертолет? Я имею в виду, кроме очевидных повреждений. 

- Я не сумасшедший, Солана, - выражение ее лица не изменилось. - Знаешь, я был частью команды, которая победила Сарена Артериуса. Сарен тоже был пешкой. Сильной, контролирующей… 

- Гетов, - перебила его Солана. - Это Палавен, Гаррус, а не какое-нибудь захолустье без космопорта. Мы получаем новости. Его слушались геты, и  у них был огромный корабль. 

- Верно. Но в новостях не всегда говорят всю правду. Тот огромный корабль был Жнецом, который назывался Властелином, - настаивал Гаррус. - И этот Жнец был авангардом. Одним из многих, ожидающих возвращения из Темного Космоса на жатву. Всей органической жизни. Это - их миссия. Они делают это каждые пятьдесят тысяч лет. Они уничтожили протеан; они и за нами придут. Черт, я не знаю, можно ли их остановить, что нужно делать, но нам нельзя вступать в сражение неподготовленными, надо встретить их во всеоружии. 

Солана покачала головой и выскользнула из-под его руки, направившись в другую сторону сада. Шаркая ногами по гравию, она забрызгивала камнями клумбы, слишком незащищенные, чтобы противостоять нападению. 

- Черт побери, Гаррус. Такой бред не может быть правдой. 

- Ты и половины не знаешь, Сола. Но бред от этого не становится неправдой. 

- Но… Коллекционеры? Жнецы? - она повернулась к нему, и он видел слабый проблеск веры в ее глазах. - Ты действительно работал на "Цербер"? 

- Да, - признался Гаррус. - И нет. Я работал на Шепард. А Шепард работала на "Цербер". В основном, против своей воли. Вопреки ее принципам. Но нужно было спасать жизни, и лишь "Цербер2 предложил ресурсы, которые были нужны для их спасения. 

- Шепард. Человеческий Спектр Шепард? Не говори мне, что в новостях сказали неправду? Я думала, она… 

- Типичное поведение Спектра, - пробормотал третий голос и Гаррус повернулся, чтобы увидеть, что его отец прислонился к стене и скрестил руки на груди. 

"Да, - подумал он, - все еще внушительно". Гаррус понятия не имел, сколько времени он там стоял, у него почти всегда было каменное выражение лица. 

– Добиваться цели любыми средствами, даже если это означает союз с террористами. После фальсификации собственной смерти. 

Гаррус подчеркнуто повернулся обратно к сестре и ответил ей: 

- Шепард - Спектр, да. Да, она человек, но это не важно, она никогда не ставила интересы людей превыше всего. Ты знаешь, что я работал с ней раньше. Она убедила меня, что не перешла на сторону террористов, и я поверил ей. Плюс, она вытащила мою задницу практически с того света. Я в долгу перед ней. А мама всегда учила нас оплачивать наши долги. 

Даже если его отец и услышал рык сына, он его проигнорировал. 

- Конечно, то, что она человек - важно, сын. Для своих целей "Цербер" высматривает именно людей, и им не важно, кто стоит у них на пути. Они не стали бы финансировать турианского Спектра. 

Гаррусу потребовалось много усилий, чтобы спокойно вздохнуть — очень медленно, чтобы подавить разочарование — перед тем, как ответить: 

- Руководитель артиллерийского отдела - турианец. Врач - саларианец. Юстицар азари. Кроган. Дрелл. Возможно, у нас не было пилота-элкора или повара-ханара, но Шепард набирала в команду "Цербера" инопланетян. И она никогда не давала Призраку то, чего он хотел. 

- Это ты так говоришь, - сказал его отец. Горе явно слышалось в его голосе, но сейчас оно смешалось со спокойствием. И своего рода сожалением. Гаррус, готовившийся получить в ответ разочарование или гнев, напрягся, его жвалы непроизвольно дернулись. - Но люди вроде Призрака и "Цербера" часто находят способы получить то, что им не принадлежит. Так они и поднялись. Я не недооценивал бы его. Кажется, ты доверяешь ему больше, чем думаешь. 

А хуже всего было, что Гаррус понимал, что его отец прав. Было огромное количество ловушек и так называемых совпадений. Но Призрак должен был знать, во что он ввязывается, воскрешая Шепард — Шепард "Цербер" никогда не пощадила бы. Никогда. Она была не самым лучшим кандидатом для вербовки, герой она или нет. 

Зная ее, как никто другой — не принимая во внимание проект "Лазарь" — он прикидывал, что именно планировал Призрак по отношению к Шепард? Как именно хотел использовать ее в своих интересах? Гаррус вздрогнул, и не потому, что в саду было холодно. 

Солана нарушила тишину, сделав несколько быстрых шагов к двери: 

- Я пойду. У нее может начаться приступ. 

- Приступ? - спросил Гаррус. - Она спала, когда я ее оставил. 

Его отец оттолкнулся от стены и поманил Солану обратно в сад: 

- Я присмотрю за ней. Она не должна быть одна. А вам есть, что обсудить. 

- Папа… - начал было Гаррус. 

- Позже, сын. У нас еще много времени. 

Не говоря ни слова, он снова исчез в доме. Гаррус посмотрел на сестру. Солана пожала плечами. 

- Сола? - он спросил. - Почему она думает, что ты какой-то отчаянный изобретатель? 

Она опустила плечи и вздохнула. 

– Какое-то время так оно и было. Ну, или должно было быть. Перед тем, как она заболела. Я… меняла некоторые вещи. Я думаю, она из-за своей болезни не все поняла правильно, - она скорчила ему рожу. - Не смотри на меня так, Гаррус Вакариан. Мне твоя жалость нужна как крылья пыжакам. 

Он фыркнул от смеха: 

- Я думаю, пыжакам понравилось бы летать. Подумай только, какой проблемой они могли бы стать… 

- Заткнись. Это просто такое выражение. 

- Оно ужасно. Я думаю, что ты просто придумала его. 

- Я… ты прав. Я действительно просто придумала его. И оно ужасно. У меня был длинный день. 

- Черт, Сола. Еще даже полудня нет… 

Она сердито посмотрела на него: 

- Разве я не велела тебе заткнуться? 

Гаррус, сдаваясь, поднял руки. 

- Итак - сказала она, сбив его с ног и протянув руку, чтобы помочь подняться. - Ты хочешь чего-нибудь крепкого и сладкого, вроде кроганского удара? Ты расскажешь мне о том боевом вертолете, а я расскажу тебе о своих забытых мечтах, идет? 

- Нам понадобится больше одной бутылки… 

- К счастью, я знаю, где папа держит свой запас, - она сделала паузу. - Я хочу спросить. Ты ведь принес с собой М-29 "Клык"? - Гаррус усмехнулся, и Солана завистливо зарычала. - Черт. Я читала о них. Но ни разу не видела. 
- Ты должна увидеть, как я его модернизировал. Не люблю очередь в три патрона. Слишком много отходов для того, кто привык стрелять точно в голову. Хотелось бы мне иметь "Вдову", как у Шепард… 

- Что? У твоего человеческого Спектра есть M-98? К черту боевые вертолеты, ты должен рассказать мне все об этом оружии. 

- Девочки и их игрушки, - вслух высказал свою мысль Гаррус, увернувшись от несильного удара сестры. - Если ты будешь хорошо себя вести, то я, быть может, позволю тебе посмотреть, как обращаться с "Клыком". 

Солана усмехнулась: 

- Я всегда хорошо себя веду. 

Некоторые вещи никогда не менялись. Мир может перевернуться вверх дном огромным числом способов, но, по крайней мере, хоть что-то остается неизменным. 

*** 

Сообщение отправлено: 10 мая 2186 года

Я не понимаю, почему нет никакой информации. Я не взаперти, но я ищу тебя и ничего не нахожу. Шепард-в-любом-виде = информационный вакуум. 

Дай мне знать, что ты в порядке, Шепард. Ты же знаешь, как мне не нравится радио-тишина. Да, я почти слышу твой ответ. «Так вот почему ты никогда не замолкаешь в перестрелке. Я поняла тебя, Гаррус. Ты идиот. А теперь позволь мне пристрелить эту шваль». ГВ.
 

*** 

Сообщение получено: 10 мая 2186 года

Ты должен был сразу догадаться, Вакариан. Никто не входит, никто не выходит. Если это важно, то я - ублюдок, читающий ее почту. И я приглядываю за ней. Она волнуется, расстроена, и никого не слушает. Даже хуже. Они продолжают обещать, что выслушают ее, но ничего не делают. Батарианская Гегемония дышит им в затылок, и они изо всех сил стараются держать ситуацию под контролем. Политика. Ты знаешь, что это такое. Не знаю, сколько это все продлится. Если то, что говорит Шепард, правда — а я в этом не сомневаюсь — я не думаю, что у нас есть время ходить вокруг да около, не так ли? Дэвид Андерсон. 


*** 

Сообщение отправлено: 10 мая 2186 года

Со всем должным уважением, сэр, политика может — как говорила Шепард — поцеловать нас в зад. ГВ 


*** 

Сообщение получено: 11 мая 2186 года

Не горячись, Вакариан. Хотя я думаю, что использовал бы выражение покруче. С использованием ненормативной лексики. В огромном количестве. Сегодня осмотрел корабль. Он в хорошем состоянии. Кажется, его создатели не поскупились. Поэтому команда старается собрать его обратно таким, каким его создали. ДА
 

*** 

Сообщение отправлено: 11 мая 2186 года

Не позволяйте им трогать "Таникс"! Вы понятия не имеете, сколько времени и усилий я потратил на калибровку этой штуки. ГВ
 

*** 

Сообщение получено: 11 мая 2186 года

Боюсь, уже слишком поздно. ДА 


*** 

Сообщение отправлено: 11 мая 2186 года

Ублюдки. ГВ
 

*** 

Сообщение получено: 12 мая 2186 года

Я найду способ сообщить им о твоих чувствах. ДА
 

*** 

Сообщение отправлено: 12 мая 2186 года

Не стесняйтесь использовать ненормативную лексику, которую вы упоминали ранее, сэр. ГВ 


*** 

Гаррусу нравилась рутина. Он ценил ее. Это была – а признался он в этом только себе — одна из тех черт, которые он унаследовал от своего отца. Он любил наводить порядок в хаосе. Шепард дразнила его из-за бесконечных калибровок, но было что-то в том, чтобы заставить какую-то вещь работать идеально, на пределах возможностей. Конечно, иногда он пренебрегал правилами, иногда он про них просто забывал, но только потому, что знал их. Он никогда не шел на миссию вслепую, особенно если мог помочь ей. Обход правил мог произойти, только если приказ мог повлечь за собой серьезные последствия. Когда он в первый раз встретился с Шепард, ему было все равно, попадет кто-то под перекрестный огонь или нет — даже теперь он помнил ее выговор при их первой встрече, когда она устроила ему взбучку, когда он рискнул жизнью гражданского лица в перестрелке. Служба с Шепард научила его предугадывать последствия. Омега научила его большему. 

Он не мог избавиться от рутины, которая крутилась вокруг заботы о матери. Дни, недели, месяцы протекали в ожидании — как сказала бы Шепард — чего-то нового.

- Чего именно? - спросил он Шепард. 

– Понятия не имею, - ответила она, - чего-нибудь плохого. 

Как раз когда он поднялся, чтобы изучить показания приборов и попытаться понять, что же все это означает и как чувствует себя его мать, все изменилось. Черный стал белым. Белый превратился в серый. Серый быстро стал черным. А к утру снова белым. Как только он разбирался с одной проблемой, на ее месте сразу же появлялась другая, чем чаще он нарушал правила, тем быстрее проблемы сменяли друг друга. 

В Синдроме Корпалиса рутины не было. Одно не следовало за другим. Болезнь была жестоко непредсказуема во всем, кроме неизменных страданий, испытываемых больной. Гаррус на собственном горьком опыте узнал, что значит действовать вслепую. Одно дело – читать о развитии болезни, что он, само собой, сделал. Когда Солана впервые рассказала ему обо всех ужасных медицинских подробностях, он чувствовал себя так, будто болел сам. 

Совсем другое – непосредственно видеть все то, что болезнь украла у его матери. Его сильная, храбрая, добрая мать когда-то стреляла из снайперской винтовки лучше отца. Никто не хотел выходить против нее, потому что она сражалась только тогда, когда была действительно права. Она научила его взламывать системы безопасности. Когда она ловила его за демонтажем какой-то системы, она не наказывала его, вместо этого терпеливо показывала, как все сделать правильно, а затем вернуть на положенное место. И с отличными модификациями. 

Его умная, упрямая, непоколебимая мать. 

Ее болезнь была так чертовски несправедлива. 

Она больше не узнавала его. Когда на следующий день он пришел к ней, ее как будто закрывал какой-то барьер. Иногда она принимала его за врача, а иногда – за друга мужа. Иногда она, раскрыв рот, смотрела на его лицо, и закрывала глаза, пока он не уходил. Иногда — в плохие дни — она смотрела сквозь него, не моргая и ничего не понимая, ее жвалы безвольно висели, она никого и ничего не узнавала. 

Каждый раз, приходя в комнату матери, он видел другую женщину, которую не знал. Между ней и его матерью не было ничего общего, лишь незначительное внешнее сходство. Иногда она сердилась; часто ей было грустно. Иногда эти эмоции смешивались, и результатом была истерика гнева или смеха, но надломленного и далекого от веселья. Гаррусу приходилось выходить из комнаты, чтобы избегать этой жуткой несправедливости. Он узнал, что она прикована к кровати, потому что болезнь разрушила нервы и начала разлагать мышцы, отвечающие за движения. Иногда, во время ее истерик, она пыталась подняться с кровати, но потом падала обратно, расстраиваясь из-за потерянной мобильности. Гаррус в оцепенении и ужасе наблюдал, как она шипела и ругалась, его отец молча переживал такие моменты, держа жену за руки, чтобы она не причинила себе лишнего вреда. 

После одного из таких приступов, когда его мать успокоилась, и Солана сидела в комнате больной, Гаррус нашел своего отца в кабинете. Он стоял у стола, будто хотел сесть, но не мог придумать причину, чтобы это сделать. Гаррус знал, что Солана всегда прячется в саду, а его отец прятался в работе. Без работы он выглядел растерянным. Побежденным. 

- Она бы делала то же самое для меня, если бы мы поменялись ролями, - спокойно сказал его отец. Дрожь его голоса и напряженность плеч говорили красноречивее любых слов. Гаррус не мог не заметить боль в глазах отца. Или безнадежность. Безнадежность была хуже. - Болезнь поразила ее нервы, но это… это не вся причина. Она ударилась головой. Именно поэтому ее нужно сдерживать. Вот почему один из нас постоянно находится рядом с ней. Она упала, пытаясь встать, ударилась головой об стол, Сола нашла ее в луже крови. Мы думали, ничего серьезного. Но после осмотра выяснилось, что это не так. Это было незадолго до того, как мы собирались перевезти ее в саларианскую клинику. Она похожа на бомбу, которая может рвануть в любой момент. 

Гаррус покачал головой, услышав эти слова, но отказываясь понимать их. Они не были черными или белыми, или даже серыми. Они были синими как кровь, и ни о чем подобном он не читал. 

– Так это… это не симптом… 

- Не Корпалис, нет. Их лучшее предположение — а они способны только на предположения — что это отрицательный побочный эффект лечения, ослабление стенок артерии. Возможно, что-то пошло не так, как надо. Теперь у нее в черепе связка гранат, и ничего с этим нельзя поделать. 

- Можно же сделать операцию. Давай я позвоню. Я знаю… 

- Даже если она переживет анестезию, исправить ничего не получится, сын. Операция лишь спровоцирует цепную реакцию. Я кричал. Я ругался. Я угрожал. Федориан прислал своих собственных проклятых врачей. Целую команду. И если уж врачи Примарха сказали, что ничего нельзя сделать? Никакие крики в Галактике этого не изменят. 

Гаррус сделал вид, что не заметил, как дрожали руки его отца, когда он с трудом сжал спинку стула. Гаррус знал этот жест. В такие моменты его отец хотел врезать кулаком в стену. Или пустить пулю в… во что-нибудь. 

Возможно, это он тоже перенял от него. 

- Малейший эмоциональный всплеск может вызвать реакцию. Если она не сможет подняться с постели, она не сможет покинуть планету. Поэтому мы просто ждем, - последнее слово он произнес как ругательство прежде, чем посмотреть на Гарруса, глаза его были пусты. Как у призрака. - "Мы ничего не можем сделать. Ухаживайте за ней лучше". Что делать после таких слов, а? 

Прежде, чем Гаррус успел ответить — хотя, что он мог сказать? Он знал, что никакие слова не помогут — его отец задвинул стул за стол и выпрямился. Движение было вялым, будто ему мешали невидимые путы, но Гаррус четко и ясно уяснил суть: слова уже ничем не помогут. И не нужно снова заводить подобный разговор. 

И все же, когда его отец повернулся к нему спиной и зашагал прочь из комнаты, Гаррус захотел сказать несколько слов. Правильных слов. Теплых слов, которые улучшили бы ситуацию, а не ухудшили ее. 

Он был не в своей тарелке, и он это знал. Нет, шутки не помогут ослабить боль потери матери — жены — умирающей от болезни, лечение которой только ускорило неизбежное. Нет, еще хуже. Они лишили ее шанса выздороветь. 

Как и его отец, Гаррус подавил желание врезать кулаком в стену и не подал виду, что хотел сделать нечто подобное. 

Слабое утешение, конечно. 

*** 

Сообщение отправлено: 01 июня 2186 года

Скажите мне, что Совет не воспринимает всерьез требования Гегемонии. Я получаю странные отчеты. В новостях никогда не упоминают имен, но я знаю, почему батарианцы так распалились. Вы же скажете мне, если придется срочно ее спасать, правда? ГВ
 

*** 

Сообщение получено: 01 июня 2186 года

Совет занимается тем, что у него получается лучше всего. Полагаю, ты знаешь, о чем я. ДА
 

*** 

Сообщение отправлено: 01 июня 2186 года

О, пожалуйста, скажите мне, что кое-кто опять использовал воздушные кавычки. ГВ 


*** 

Сообщение получено: 01 июня 2186 года

Лучше. Они сняли с себя всю ответственность. Полностью перевесили ее на Альянс. Сформирован Комитет. ДА 


*** 

Сообщение отправлено: 02 июня 2186 года

То есть, из ваших слов следует, что может возникнуть необходимость экстренного спасения. Я уверен, мы оба знаем, в каком темпе работают правительственные комитеты. Половина столетия пройдет, прежде чем они решат, какие меры следует предпринять. ГВ
 

*** 

Сообщение получено: 02 июня 2186 года

Это все же чересчур. Ставлю на двадцать пять лет. ДА
 

*** 

- Ты знаешь, кто я? 

Гаррус вздрогнул и поднял глаза от датапада. Он думал, что она спала, но пристальный взгляд янтарных глаз матери был устремлен на него, и, хотя голос ее звучал устало, в нем слышалось неподдельное смятение. Слова звучали немного нечленораздельно. Он хотел винить в этом усталость, но так как все, что она делала в последние дни – это спала, он боялся, что это был просто еще один ужасный симптом, новый сдвиг черного и белого. И хуже всего было то, что он не мог ничего изменить или исправить. 

- Ты - Нива Вакариан. 

После минутного размышления она развела жвалы в краткой улыбке. 

– Да, конечно. Глупо было забыть. Должно быть, это все тот удар по голове. Ну ничего, все нормально. Ну, наверное. Но что ты здесь делаешь, Кайус? Ты должен быть на работе. Я сказала тебе не приезжать. Это был просто несчастный случай. Совсем скоро мои кости будут как новые. Медицина в наше время творит чудеса. 

Ответ Гарруса замер у него на языке, но что-то отразилось на его лице, потому как его мать чуть склонила голову и сказала: 

- Не то, что я не рада видеть тебя, любимый. 

- Я… я тоже рад тебя видеть, - пробормотал он, поднимаясь, чтобы найти отца. Он должен был вырвать из памяти чувство беспомощности, которое посетило его, когда мать сказала о несчастном случае. Звучало почти так же ужасно, как и слова Соланы: «Гаррус, у меня плохие новости о маме». - Я просто… я скоро вернусь. 

Он уже направился к двери, как вдруг тихий, надломленный голос остановил его. 

– Гаррус, - сказала она. - Я знаю этот взгляд. Твой отец всегда так смотрит, когда думает, что я не вижу. Мой милый мальчик. Что ты такого увидел, что тебя так расстроило? Это что-то настолько тяжелое, что ты почти сломался? Что ты так боишься потерять? 

- Мама, – вернувшись, прошептал он. Но она не смотрела на него. Ее пристальный взгляд был устремлен на какой-то невидимый объект за его спиной. 

- Забавная штука - любовь, - продолжила она. - Лучший партизан их всех. Всегда устраивает засады тогда, когда ты меньше всего этого ждешь, - она погладила себя по щеке и закрыла глаза, будто вспоминая что-то – или кого-то. - Я ненавидела Кайуса, когда впервые встретилась с ним. Я думала, что он холодный. Очень жесткий. Без чувства юмора. Я понятия не имела, что он просто боялся. Не бойся, дорогой. Ради любви стоит быть храбрым. Мне не удалось, у меня так и не вышло научить тебя этому. 

- Мама… 

Она закрыла глаза и опустила руку, пустота в ее глазах заставила его похолодеть. 

- Ты знаешь, кто я? 

Его живот скрутило, и, когда он заговорил, в его голосе не было ничего, кроме горя: 

- Ты - Нива Вакариан. 

- Нет, – сказала она после неестественно долгой паузы, - Ты, должно быть, ошибся. Нива Вакариан умерла несколько лет назад, - ее глаза внезапно налились бешенством, и ему пришлось приложить усилия, чтобы не вздрогнуть. - Убирайся! Я тебя не знаю! Убирайся из моего дома! Немедленно! Я убью тебя! Не думай, что я не смогу! 

Она царапала его, пока он вводил успокоительное в ее капельницу. И даже когда она уснула, ее осуждающий взгляд не покинул его. 

*** 

Сообщение получено: 16 июня 2186 года 

Я не хочу видеть ее такой. Она на многое способна, но не может видеть взаперти в ожидании, когда нужно сделать так многое. ДА
 

*** 

Сообщение отправлено: 16 июня 2186 года

Ей разрешают читать книги? ГВ 


*** 

Сообщение получено: 16 июня 2186 года

Бумажные - да. ДА 


*** 

Сообщение отправлено: 17 июня 2186 года

Найдите ей — погодите, название вспомню. "Одиссея". Она так ее называла. Найдите ей "Одиссею". ГВ
 

*** 

Сообщение получено: 18 июня 2186 года

Это ее первая улыбка за месяц, сынок. ДА 


*** 

Гаррус спал и видел сон. Он и Шепард были одни на миссии — странно как-то. Он оглянулся в поисках Тали, Джек или Криоса, но рядом никого не было. Он понятия не имел, в чем заключалась цель миссии. Он хотел спросить, но почему-то не решился нарушить тишину. 

Железные стены и гудение двигателей подсказали ему, что они находились на каком-то корабле, в каком-то лабиринте коридоров, не свойственном ни одному из известных ему видов кораблей. Мир вокруг него был окрашен в рыжий цвет. Рыжий, как волосы Шепард. Она не надела шлем. Она никогда не надела этот проклятый шлем. Далеко впереди он увидел вспышку света, почти незаметный в странном оформлении странного корабля. Он хотел попросить ее остановиться, но не смог сказать ни слова. 

- "Будем бежать молча", - подумал он. Нельзя поставить под угрозу всю миссию. 

Шепард побежала вперед, хотя он знал, что это сон. В настоящем бою она или стреляла бы из укрытия, или кричала бы по связи, чтобы он прикрыл ее, когда ее щиты спадут. 

- "Ты знаешь, что происходит, когда уходишь на миссию в одиночестве", - подумал он. И мгновенно представил, что она могла бы ему ответить. 

- "Я попробовал", - скажет он. 

- "Ты потерпел неудачу", - ответит она. 

Все это казалось неправильным. Шепард никогда бы так не сказала. 

Но затем он увидел, что она побежала вперед. Оставив его позади. 

Он мог представить себе все это… 

Воздух завибрировал низким пронзительным звуком— он скорее почувствовал, а не услышал его. Этого было достаточно, его кости заныли под броней. Шепард исчезла в другом коридоре, и на сей раз, когда он завернул за угол, то не увидел ее волос, она исчезла. Он попытался прокричать ее имя, и пошла к черту эта миссия, но ничего не получилось. Не смей, Шепард. Не смей делать этого снова. Не уходи. 

Годы обучения — сначала в вооруженных силах, а затем в СБЦ — заставили Гарруса спать очень чутко. Он проснулся, как только кто-то коснулся его плеча, и потянулся за оружием прежде, чем узнал Солану, стоящую рядом с ним. 

- Нет, - сказал он. Он не сомневался. Хотел ошибиться, но не мог. 

- Она ушла, - горе исказило голос его сестры, руками она плотно обхватила себя. Казалось, кувалда обрушилась на его грудь, как только она замолчала, и смысл ее слов дошел до него. - Она просто… ушла. 

Гаррус мгновенно вскочил, но остановился, в груди все болело, руки не знали, что, что сейчас надо делать. Он знал, что это конец. 

Она ушла. 

Умерла. 

- Нет, – эхом отозвался он, как раз тогда, когда предательское сознание шепнуло ему, что все происходящее - правда. 

Он просто не хотел верить этому. 

*** 

Сообщение: 1 июля 2186 года

Моя мама умерла сегодня, Шепард. Я никогда не говорил тебе, что она болела. Я не знаю, почему. Теперь она мертва. Как наука может возвращать мертвых, но не может понять, как вылечить болезнь, о которой знали чертовски долго? 

Сообщение не отправлено. Удалить это сообщение?

Отредактировано. DrDre

Комментарии (11)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход

Дюран
3    Материал
Когда Солана называет Гарруса Джеем, это, полагаю, от G - заглавной буквы в его имени? Просто в переводе на русский выглядит довольно странно. Да и еще пожалуй названия несуществующих напитков, вроде "кроганского кулака" лучше писать в кавычках, а то потребовалось пара лишних секунд чтобы въехать в смысл этого высказывания. Это все конечно мелочи, в целом и рассказ и перевод на троекратное "ура!"
0
Ketara
6    Материал
Джей да, по первой букве. Если переводить на русский, то, по логике, Гаррус стал бы Геем) Я решила, что Джей звучит приличнее)
По поводу кавычек - не заметила, наверное. Учту.
1
Дюран
11    Материал
Ну не обязательно наверное в подобном случае дословно переводить, можно адаптировать. Пусть уж лучше будет в русском варианте просто Гаррусом. Хотя вам виднее, конечно.
0
Darth_LegiON
7    Материал
Тогда должно было быть "Джи", но это все мелочи)
Грустная глава. Очень. sad
0
Докторъ_Дре
1    Материал
Опа... Что это за хейтер выискался? Единичку поставил...
0
Ketara
2    Материал
А вас это задело что-ли?)))
1
Докторъ_Дре
4    Материал
Конечно! Вы имеете свойство переводить настолько чувственные рассказы, что несправедливо ставить даже четверку.
0
Ketara
5    Материал
Но на вкус и цвет фломастеры-то разные!)))
1
Darth_LegiON
8    Материал
Тейнофилки повсюду biggrin
0
Ketara
9    Материал
это ты к чему?
1
Darth_LegiON
10    Материал
Кому-то не нравится пейринг. Есть у меня такие знакомые)
А еще есть любители хэппи-эндов...
0