Мы теперь в Discord
Жанр: роман;— СУЗИ, установи, пожалуйста, дальнюю связь с Лиарой Т’Сони, — попросил я мерцающую над терминалом голограмму. — Она в своем офисе?
— Нет, Гаррус, она дома. Соединяю.
Через несколько секунд Лиара ответила:
— Я получила входящий запрос с «Нормандии». Эллис, это ты?
— Нет, Лиара, это Гаррус, — ответил я.
— Блин, Гаррус, что случилось? У меня три часа ночи.
— Лиара, Эллис умирает. Она в коме. Я хочу прилететь на Иллиум. Ты поднимешься к нам на борт?
Через минуту она ответила:
— Гаррус, она опять полезла в драку? Она правда умирает?
— Да, Лиара. Уже неделю. Ее организм не восстанавливается, Чаквас говорит, что у нее нет стимула вернуться. Похоже, в этот раз она не хочет жить. Я подумал, если ты с ней поговоришь, может, она услышит тебя. Знаешь, она теперь разговаривает во сне. Очень часто зовет тебя.
— Прости, Гаррус, я не приду, вам не стоит прилетать.
— Черт, Лиара, но это же Эллис, это наша Эллис. Ты действительно решила разорвать с ней все отношения?
Прошла еще минута.
— Ты разговариваешь как она, Гаррус. Я слышала, ты сблизился с ней.
— Да, прости. Но говорю тебе: она любит тебя. Лиара, она постоянно разговаривает с тобой во сне. Иногда это просто бесит.
— Гаррус, тебе не стоило этого делать. Рядом с Эллис должен быть человек. А я больше не могу смотреть, как она умирает. Гаррус, мне больше ста лет, я старше ее в несколько раз. Но рядом с Эллис я чувствовала себя малолетней соплячкой. Она мудра, как матриарх, ее глаза, голос... Черт, даже запах, я больше не могу так.
Я услышал, как Лиара плачет.
— Прости, Гаррус. Она могла быть мудрой, а спустя мгновение превратиться во взбалмошную девчонку, способную на любую авантюру.
— Я понимаю тебя, Лиара. Но это Эллис.
— Нет, ты не понимаешь. Гаррус, люди — это неприкосновенная раса. А Эллис — это любимая дочь Вселенной! Ее нельзя обижать, ей нельзя причинять боль. Иначе на ее защиту поднимутся все силы природы. И горе тому, кто встанет у нее на пути. Но она должна быть рядом с человеком. Иначе она запутается и потеряется. Что сейчас и произошло.
— Хорошо, прости, я понял.
— Прощай, Гаррус.
— Пока, Лиара.
Терминал погас. Постояв немного рядом с ним, я прошел к кровати Эллис и рухнул на нее. Дьявол, и правда, постель, впитав запах ее тела, напоминала мне о любимом человеке. Эллис, как только я увижу тебя рядом с мужчиной, который тебе понравится, я тут же уйду в сторону, обещаю тебе. Но сейчас надо найти способ вытащить тебя из комы. Я поднялся с кровати и направился к лифту. Спустившись в зал кают-компании, я чуть не сбил Джокера. Он шарахнулся в сторону и заковылял к сидевшей за столом Тали. А я прошел к двери Миранды и постучал. Через несколько долгих секунд она открыла дверь и отступила в сторону, пропуская меня внутрь.
— Гаррус, ты чего не спишь? — зевая, спросила она. — Поздно ведь уже.
Я прошел к ее столу и сел в кресло.
— Миранда, надо найти способ вернуть Эллис.
Она перестала зевать и, хлопая заспанными глазами, села напротив меня.
— Гаррус, ну миленький, ты из-за этого меня разбудил? Мы уже все перепробовали.
— Миранда, но в прошлый раз ты ее вообще воскресила. Давай отвезем ее на станцию проекта «Лазарь».
— Станции больше нет.
Я поднялся с кресла и принялся ходить по ее каюте.
— Что за хрень, надо же ведь что-то делать. Мы уже неделю болтаемся в космосе, тупо дрейфуем в режиме радиомолчания. Давай свяжемся с Призраком, посмотрим, что он нам скажет.
— Все каналы заблокированы, открытый остался только в каюте Эллис. Но оттуда с Призраком не свяжешься. У СУЗИ сработал какой-то протокол внутренней безопасности, и теперь, пока Эллис не очнется или не умрет, «Нормандия» будет дрейфовать. Исключения почти отсутствуют, и, честно признаюсь, мне кажется, что СУЗИ все придумала с протоколом. Она просто изолирует корабль.
— Миранда, но ведь мы потеряем ее. Эллис умрет.
— Есть лишь один способ вернуть ее. Надо активировать ее нанороботов.
Я остановился и уставился на нее.
— Миранда, ты хочешь сказать, что в Эллис есть нанороботы?
— Да.
— Но это невозможно! — я принялся опять ходить по каюте. — Исследования в этой области были прекращены. Во всех мирах среди всех рас это запретная технология! Все данные по исследованиям уничтожены. А кварианцы, попытавшись сделать их больше, получили гетов.
— Шепард заразил «Властелин». Но она каким-то образом впитала их программу, и теперь у них симбиоз на основе разума. Наниты внутри нее считают Эллис единственным пользователем — они даже не распространяются ни на кого. А она их отключила после инцидента на Горизонте.
— Получается, что они болтаются в ней и ничего не делают?
— Именно. Если она не включит их, то уже меньше чем через неделю умрет.
— Черт, Миранда, давай сами включим.
Она зевнула.
— Мордин пытался. Говорит, они висят неподвижно и не принимают ни одной команды — просто ничего не делают. А я вообще не понимаю, как она до сих пор еще жива. Ее ранения несовместимы с жизнью. Пробито легкое, сломано четыре ребра, плечевая кость. А самое невероятное — одна пуля раскрошила два позвонка, а вторая застряла между костями черепа. Блин, мы с Чаквас четыре дня ухлопали на то, чтобы все исправить, а толку никакого. Спинной мозг разорван, имплантаты не приживаются, швы постоянно кровоточат. Чтобы Эллис стала прежней, должно свершиться чудо.
Я подошел к ней и присел на корточки.
— Миранда, встретив Эллис, я начал верить в чудеса. Поверь, чудо будет.
— Что ж, надеюсь, ты прав.
Я вернулся в каюту Эллис. Мой взгляд упал на отремонтированный макет «Пути предназначения». Он так и остался стоять на журнальном столике. Я вспомнил, как ругалась Эллис, отрывая приклеенные пальцы от корпуса. Она так психовала, что мне пришлось ее успокаивать и помогать чинить макет. Но она все-таки его починила, радовалась как ненормальная, что у нее руки стали правильнее заточены. Я осторожно поднял макет и поставил его на стеллаж. Рядом лежала перевернутая фотография Лиары, и я поставил ее на стол. Тали постаралась на славу, ремонтируя ее. Прозрачный полимер, титановая рамка. Хм, сомневаюсь, что Эллис не под силу вдребезги грохнуть и такого монстра. Хомяк жалобно пискнул в своей клетке, и я насыпал ему корма. Сел на пуфики и вспомнил, как мы с Джейкобом решали, что принести сюда: его кровать или кушетку из лазарета. Как я остался с ней впервые на ночь; офигеть, мы тогда были как два пьяных поросенка. Я улыбнулся; черт, Эллис, ты же после этого больше не напивалась ни разу. Даже на Горизонте только местное вино и только чуть-чуть. Я просто ненавидел себя за то, что меня угораздило влюбиться в дитя Вселенной. Я презирал себя за то, что причинял ей боль.
— Эллис, — сказал я вполголоса, — я верю: чудо будет. Иначе и быть не может.
— Эллис, ты не можешь так поступить, ты не можешь умереть второй раз. Ты не отделаешься от меня просто так. Ты слышишь? СУЗИ вся извелась, Келли рыдает, а я свихнусь без тебя. Не оставляй меня одного с этими психами, пожалуйста.
Двери лазарета открылись, и вошла Чаквас. Подойдя ко мне, она положила свои руки мне на плечи.
— Джокер, ты опять тут сидишь? Кто управляет «Нормандией»?
— Блин, док, чего там ей управлять? Мы болтаемся в космосе, СУЗИ истерит, Келли постоянно рыдает, Гаррус хмурый как туча. У меня мозг плавится, к тому же вы сказали, что с Эллис надо постоянно разговаривать.
— Джокер, на тебе лица нет, одни глаза и борода остались. Да и то глаза ввалились, а борода паклей торчит. Иди поспи.
— Чаквас, скажите, с ней совсем плохо?
Она тяжело вздохнула.
— Джокер, если за неделю чудо не случится, мы ее потеряем.
— Вот жопа. Но док, я знаю Эллис, будьте уверены, она нам еще устроит чудо.
Я поднялся со стула и заковылял в зал кают-компании. Мимо пронесся Гаррус, чуть не сбив меня, и принялся барабанить в дверь Миранды. Она открыла, и Гаррус влетел к ней в каюту. А я присел за стол, рядом с Тали.
— Как Эллис? — спросила она.
— Хреново. Чаквас говорит, ничего не срастается, швы кровоточат. Они с Мирандой думают, что она через неделю умрет. Бр-р-р, — помотал я головой. — Поверить не могу, что вот так все закончится.
— Эллис сильная. Она не сдастся просто так. Я вообще иногда поражаюсь ей. Другие бы на ее месте бросили бы все и забыли, а она продолжает свое дело, всегда доделывая его до конца.
— Да-а, — протянул я. — Она упрямая. И вредная.
— Да ну тебя, Джокер. Я вот чуть-чуть не успела: меня задержали гребаные хаски. А когда я примчалась, то увидела, как ее расстреливает долбаный Коллекционер. Я чуть с ума не сошла: ее бронекостюм был весь в крови, в шлеме дырка. Так она вдобавок еще и мерцала. Когда я ее схватила, меня так шарахнуло, что я чуть из своего костюма не выпрыгнула.
— Блин, Тали, ты ее все же притащила. Можно сказать, спасла.
— Я ненавижу себя за свою нерасторопность. Я не должна была ее оставлять. Ни на минуту. Она ведь как бесшабашная девчонка: кидается все время под пули, нас закрывая. Джокер, я вот иногда думаю: вы, люди, особенные. Словно раса неприкосновенных; вас нельзя трогать, обижать. Иначе вы сотрете в порошок любого обидчика.
Я похлопал ее по плечу.
— Ну, Тали, это ты загнула. Уж кто из нас и особенный, так это Эллис. Прямо дочь судьбы. Ты посмотри на нее: любой другой уже бы давно помер. Первый человек-Спектр, легенда, капитан корабля-призрака. И все это наша Эллис, она любимая дочь судьбы. И та настолько сильно ее любит, что позволила ей воскреснуть из мертвых. Вот как! Да и сейчас не дает ей уйти.
— Да, Джокер, ты прав.
Из каюты Миранды вылетел Гаррус и опять умчался к лифту.
— Чего-то он носится как угорелый, — кивнул я в его сторону. — Наверное, задумал чего.
— Он переживает. Джокер, почему ты говоришь, что Эллис его не любит?
Я задумался.
— Блин, Тали, как тебе объяснить? Ты помнишь первую «Нормандию»?
— Конечно.
— А ты помнишь, как Эллис однажды разругалась с Лиарой и три дня торчала в каюте Кайдена?
— Ну помню. Они еще тогда громили с Лиарой все в своей каюте.
— Так вот, мне тогда показалось, что рядом с Эллис должен быть человек, а не инопланетянин. Она тогда другая, черт, ну я не знаю, как это объяснить, прости. Ладно, я пойду спать, голова сейчас лопнет.
Я поднялся и поплелся в свою каюту. Но когда я разделся и лег, стены начали на меня давить. Я пару раз перевернулся. В голову полезли разные мысли о том, что мы потеряем Эллис.
— Вот говно! — выругался я. То спать хотелось, теперь ни в одном глазу. Я поднялся и, одевшись, вышел обратно в зал.
— Джокер, ты чего не спишь? — крикнул мне вытирающий кухонную стойку Гарднер. — Говорил, что спать идешь, а сам шляешься.
— Думаю я.
— Хм, — ухмыльнулся он. — И много чего надумал?
Я подошел к нему и облокотился о стенку.
— Думаю вот, в какое говно нас вляпал Призрак.
— Да-а, — почесал макушку головы Гарднер. — Прям никак не ожидал такого подвоха.
— Говнюк он, — я ударил кулаком по стойке и затряс рукой. — Вот, блин, как больно.
— Ты это, поосторожней, а то сломаешь мне стойку. Где я буду жратву готовить?
— Да ну тебя, жрать все равно не хочется, — ответил я, потирая свой кулак.
— Ты прав, — Гарднер открыл холодильник и кивнул головой. — Все забито, никто ничего не ест, — сказал он, закрывая его обратно. — Кстати, ты, говорят, разговаривал с Мирандой и Чаквас по поводу Шепард. Они нам ничего не рассказывают. Может, ты чего поведаешь? Как там капитан?
— А чего я могу поведать. Говорят, пока плохо. Мол, нужно чудо.
— Ну-у, — вскинул он голову. — Наш капитан мастер по чудесам. Абсолютно уверен: чудо будет.
— Да-а, Гарднер, твои бы слова, да Богу в уши.
— Эй, ты чего, Джокер? — он легонько толкнул меня в плечо. — Совсем сбрендил? Это же Эллис, она бессмертна!
— Знаешь, Гарднер, я ведь уже один раз терял ее и «Нормандию». Хотел пулю себе в голову пустить. Так меня спасла фотка с ее изображением. Я когда увидел, как Эллис мне улыбалась с нее, меня аж пот холодный прошиб. Словно она говорила мне не делать этого, словно она была рядом и наблюдала за мной.
— Фу, Джокер, у меня самого мурашки побежали. Кончай фигню гнать, нашу Эллис смерть не примет. Она в любимчиках у судьбы.
— Охренеть, я то же самое говорил недавно Тали.
Мы посмотрели друг на друга и поежились.
— Гарднер, у тебя есть чего-нить выпить?
Он покопался под стойкой и, вытащив небольшую фляжку, наполнил два маленьких стаканчика.
— Только никому не говори, — он спрятал ее обратно. — Это воинский запас, на всякий случай.
Мы подняли стаканчики и опрокинули их в рот.
— Уф-ф, говно-то какое, — я скривился. — Это что, турианский спирт?
— Ага, — хватая ртом воздух, кивнул Гарднер.
— Предупреждать надо. Бр-р-р-р, — передернуло меня.
Гарднер полез в холодильник.
— Держи, — он протянул мне маленький фрукт. — Это корго.
Я откусил, и по моей бороде потек сок.
— М-м-м, — протянул я, вытирая бороду. — Какая штука. На апельсин похоже, — я откусил еще кусочек. — Ты Эллис давал это пробовать? Ее же трясет, когда она апельсины видит.
— Она любит апельсины? — спросил Гарднер, пережевывая фрукт. А я покачал в ответ головой. — Теперь я понял, почему она с Талишей забила полхолодильника этими корго.
Я вдруг вспомнил, как Эллис бегала с детьми на Горизонте. Она рассказывала им о наших приключениях, и ее глаза светились от счастья. Словно это были ее дети. Вот! Я понял, почему она должна быть с людьми. Она дочь всего человечества! Только она может победить Коллекционеров, победить Пожинателей, победить смерть, в конце-то концов. Она любимая дочь Вселенной! Которая вселяет в сердца ее обитателей надежду и любовь. Словно Эллис родилась именно для того, чтобы укрыть нас всех своей любовью, спрятать от любого врага. И пусть все думают, что я сделал из нее мессию, но черт меня побери, если я не прав. Она ворвалась в наши сердца взбалмошной девчонкой и стала для нас матерью. Заботливо укрывая нас от пуль и ударов судьбы, она принимала все на себя, радовалась вместе с нами и плакала. Бросалась на помощь каждому, кто в ней нуждался. Вытаскивала меня на себе с горящей «Нормандии», не думая о том, что сама может погибнуть. Эллис стала для миллионов людей и инопланетян последней надеждой на победу в надвигающейся жестокой войне против Пожинателей.
— Джокер, — толкнул меня в плечо стоявший рядом Гарднер. — Ты чего? Плачешь, что ли?
— Уф, все, я пошел спать.
Я развернулся и заковылял в свою каюту.
«Урод безмозглый, придурок. Как я теперь ей в глаза буду смотреть? — я ходил по своей каюте и, подходя каждый раз к кровати, пинал ее. — Нет, ну как я вообще мог такое вытворить? — вспоминал я драку на Горизонте. — Дать пощечину Эллис... вот же дебил, — меня передернуло. — Как я мог ударить ее? Боже, ну прости меня, что обидел ангела».
— СУЗИ! — закричал я. — Выпусти меня немедленно! — над терминалом вспыхнула голограмма.
— Джейкоб, я не могу обсуждать приказы капитана. Она посадила тебя под арест, и выпустить тебя может только либо она, либо Миранда. Временно выполняющая ее обязанности.
Я подошел к терминалу и принялся бить его и пинать.
— Тварь ты, СУЗИ. Я понятия не имею, что с ней, а ты меня держишь взаперти. Открывай немедленно!
Голограмма исчезла, а терминал заискрился и погас.
— Дерьмо, все дерьмо! — кричал я. — Как мне жить дальше?
Дверь открылась, и вбежала Келли; она принялась меня успокаивать.
— Черт, Джейкоб, успокойся. Слышишь? Все нормально, все хорошо; расскажи мне, что случилось?
— Отвали, Келли, — я оттолкнул ее в сторону. — Я кретин тупоголовый. Понимаешь?
— Прекрати, Джейкоб! Не хватало нам еще твоих истерик. Капитан неделю в лазарете. Весь экипаж на нервах. СУЗИ заблокировала «Нормандию», ничего не работает, приборы молчат, в половине отсеков боевое освещение. И ты тут истеришь, как маленький ребенок. Объясни спокойно, что с тобой случилось.
Я плюхнулся в кресло и рукой смел на пол все, что было на столе.
— Черт, как я мог ударить Эллис? Келли, я ведь люблю ее! Понимаешь? Я даже не успел попросить у нее прощения. Она теперь меня ненавидит.
Келли подошла ко мне и села на стол.
— Джейкоб, это, конечно, плохо, тем более ты ударил ее в присутствии экипажа и колонистов. Нарушил субординацию. Но думаю, она бы простила тебя.
— С чего ты так решила? — я поднялся с кресла и принялся опять ходить по каюте. — Ты разговаривала с ней обо мне?
— Нет, мне не удалось. Но посуди сам. Мы приземлялись на Цитадели, она дважды спускалась с корабля. Я думаю, если бы она не простила тебя, то высадила бы тебя на станции.
— Может, она была занята и забыла про меня?
— А может, ты ей небезразличен, и она простила тебя? Просто держит тебя взаперти в назидание остальным и дает время тебе подумать. Прийти к нужному решению, чтобы ты сделал правильные выводы.
— Келли, — я присел обратно в кресло. — Но почему она тогда с Гаррусом?
Она тяжело вздохнула.
— Я думаю, что она видит в нем его чувства к ней. Она доверят ему, ей легко с ним, и поэтому отвечает Гаррусу взаимностью. Их очень многое связывает: они прошли огонь и воду вместе. Лиара предала ее, а Гаррус поддержал. Джейкоб, вот так строится любовь. Доверие, нежность, ласка. Гаррус любит Эллис по-настоящему, чисто и открыто. А ты устраиваешь постоянные истерики, как баба. Твоя выходка с пистолетом разозлила ее, а Горизонт был вообще последней каплей. Она злится на тебя. А тебе теперь нужно охрененно стараться, чтобы Эллис начала тебе опять доверять.
— Черт, Келли, а что мне делать теперь?
Она поерзала на столе, устраиваясь поудобней.
— Ну, для начала, если ты и вправду ее любишь, возьми свою ревность крепко-крепко и засунь ее себе в задницу, глубоко-глубоко. Понял?
— Нихрена себе как грубо, — я уставился на нее. — Никогда не думал, что услышу от тебя такое.
— Потому что ты достал: реально истеришь, как баба.
Келли, сидя на столе, принялась качать ногами; я ущипнул ее за ляжку и тут же получил звонкую пощечину.
— Идиот! — она смешно выпучила на меня глаза. — Я сказала тебе: засунь в свою задницу ревность, а не совесть.
— Ну ладно тебе, — я потер свою щеку. — Я же просто пошутил. Извини.
— Ну и шутки у тебя, Джейкоб. То пистолет к голове, то щиплешься. Неудивительно, что Эллис тебя терпеть не может. Я бы уже давно тебя грохнула.
Я встал с кресла и прошелся по каюте.
— Келли, скажи, как Эллис? Меня отсюда не выпускают — я лишь слышал, что она в лазарете.
— Говённо, Джейкоб, — она спустилась со стола и прошла к иллюминатору. — Я спрашивала у Джокера, они с Гаррусом там все время торчат. Ну и он говорит, что Эллис и недели не протянет. А Миранда сказала, что вообще не понимает, как она еще жива осталась.
Я подошел к ней.
— Келли, Эллис умирает?
— Да, Джейкоб, — она закрыла лицо ладонями. — Прости, я думала, ты знаешь.
— Откуда мне знать. Я сижу тут под арестом уже вторую неделю. Никто толком ничего не объясняет. Гарднер приносит еду, но как только я спрашиваю у него про Эллис, он начинает психовать и уходит. Я только слышал, что ее ранили и она лежит в лазарете.
— Джейкоб, Эллис не ранили, — Келли начала всхлипывать. — Черт, Джейкоб, ее расстреляли в упор. С пяти метров. Тали чуть-чуть не успела, но она отбила ее и притащила в челнок, а потом Миранда с Чаквас возились с ней четыре дня, пытаясь все исправить, — я развернул плачущую Келли к себе и прижал. А она уткнулась носом в мою грудь и принялась рыдать. — Джейкоб, ну как такое могло случиться? Почему именно она? Почему Шепард не хочет жить и постоянно кидается под пули?
— Это ведь Эллис, — я погладил Келли по спине, успокаивая ее. — Она всегда закрывает нас, всегда уходит последней. Разве можно ее удержать? Эту упрямицу Эллис.
Я вспомнил, как она вытаскивала меня со станции проекта «Лазарь», когда на нее напали. Эллис тогда еще была как чумная: постоянно жмурилась, закрывая глаза, словно не выспалась. Шарахалась от каждой тени и все время разглядывала себя. Уставится в свое отражение на стеклах и смотрит, будто вспоминает, кто она. А я, как идиот, не мог от нее взгляд отвести — она психовала и ругалась. Мол, что я вылупился на нее, смотрел бы лучше по сторонам. Тогда-то меня и ранили в ногу; рана была не опасная, но я первый раз услышал про себя такое, что волосы встали дыбом, а по спине мурашки бегали. Открыв рот от изумления, я не мог пошевелиться, пока она перевязывала мне ногу; словно послушный кролик перед пастью удава, я сидел и ждал, пока она все сделает. А потом начались Хестром, поиски Тали и мое ранение в руку. «Чистилище», и опять я в лазарете. Омега и появление у нас Гарруса. С того момента я и начал сходить с ума от ревности. На все остальные рейды Эллис брала с собой его и Миранду — они с Гаррусом начали сближаться. А когда я вытаскивал ее пьяную из бара на Иллиуме, то упустил, и она разбила себе голову. Эллис рассталась с Лиарой, послала к черту Кайдена, а я как дурак вел себя, ревновал ее все больше и больше. Теперь она умирает, я арестован и ненавижу себя за то, что причинял ей боль.
— Стоп, Келли, — я взял ее за плечи и отстранил от себя. — Эллис в коме?
— Да, — она принялась вытирать слезы. — Миранда говорила, что она может нас слышать.
Я еще раз прокрутил в голове мысль, пытаясь оформить ее правильно.
— А скажи мне, в лазарете ведь есть терминал СУЗИ?
— Да.
— Спроси у Гарруса и Миранды. Они пустят меня к Эллис в лазарет?
— Хорошо, спрошу. Что ты задумал?
— Я еще не знаю, сработает моя идея или нет. Так что пока это секрет. Но мне что-то подсказывает, что все получится, словно я слышу чей-то голос, и он мне говорит, что нужно делать. Только беги: сейчас я сломал свой терминал.
Келли, вытирая слезы, ринулась к двери, а я принялся вспоминать координаты Жана для установки с ним дальней связи.
— Только бы мне разрешили, только бы все сработало, — я ходил по каюте как лев в клетке.
Я не могу навсегда потерять любимого человека, этого колючего ежика, упрямицу Эллис. Она прекрасна как ангел, ее необычные зеленые глаза, ее голос, ее запах — она разжигала во мне огонь, в котором я сгорал дотла. Маленькое и неугомонное солнце, освещавшее эту наполненную мраком Вселенную, должно светить и дальше, вселяя в сердца надежду и любовь. Пусть я не буду с ней рядом, пусть она останется с Гаррусом, но она должна жить. Она икона для многих спасенных ею, она чума для врагов. Эллис — любимая дочь Вселенной. И Вселенная так сильно ее любит, что всегда помогала ей: она давала ей жизнь. Эллис побеждала любого врага: как раскаленный нож в масло, она входила в сражения, закрывая нас от пуль, но всегда оставалась жива. Вселенная позволила ей воскреснуть, и теперь она не даст ей умереть.
Двери моей каюты открылись, и в них вошли Миранда с Гаррусом.
— Джейкоб, — сказал Гаррус. — Я не знаю, что ты задумал, но если это поможет, я останусь твоим должником до гроба. Ради Эллис я готов отдать свою жизнь.
Он протянул мне свою руку.
— Гаррус, поверь, я тоже отдам за нее жизнь. И если она решит остаться с тобой, я не буду мешать. Но сейчас надо торопиться, я не уверен, что моя идея сработает, но у меня в голове постоянно кто-то кричит, что мы должны это испробовать.
Я пожал его руку в знак примирения.
— Мы оба ее любим, — сказал я.
— Мы оба отдадим за нее свои жизни, — подтвердил Гаррус.
— Ну все, хватит, — вставила Миранда. — Я сейчас разрыдаюсь. Пойдем уже. Что ты там задумал, Джейкоб?
Я изложил им свою задумку — Миранда согласно закивала, одобряя идею. Разрабатывая теперь уже наш план действий, мы зашли к профессору, и он согласился помочь нам. Когда мы вчетвером вошли в лазарет, я обратился к парившей над терминалом голограмме:
— СУЗИ, установи дальнюю связь, — я указал ей нужную частоту и координаты Жана. — Если он спит, не прекращай вызов, разбуди его.
Через несколько минут в лазарете раздался его голос:
— Я принял экстренный вызов с «Нормандии». Эллис, что-то случилось?
Отредактировано. Борланд
Комментарии (8)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход