Горсть пыли. Глава 12. В наших пустых комнатах

Гаррус так привык к виду рядовых Вестморлэнд и Кэмпбелл, охраняющих дверь между БИЦ и командным пунктом, что автоматически кивнул в знак приветствия, прежде чем заметил, что помещение пусто. Сканер безопасности не работал, и Гаррус поежился и чуть пригнул голову, проходя под его рамой. Это должно было бы являться хорошим знаком, напоминающим, что война закончилась, но вместо этого Гаррус ощутил тревогу.
Сам зал командного пункта выглядел еще более зловеще. Остановившись на пороге, Гаррус смотрел на пустующие рабочие терминалы, чьи отключенные мониторы напоминали ему слепые глаза. Наконец он спустился вниз и провел рукой по главному терминалу, раздумывая над тем, как многие из драгоценных военных активов, с таким трудом собранных Шепард, сейчас представляют собой руины подобно выстраданному Горну.
Или трупы. Как на Марсе.
Расправив плечи и не оглядываясь, Гаррус вошел в помещение связи. Он нажал кнопку рядом с мигающим индикатором, позвал адмирала по имени и изобразил на лице вежливое внимание. Прошло несколько секунд — очевидно, Хакет находился неподалеку, но не у самого квантового передатчика — прежде чем сияющее и подернутое рябью изображение пожилого человека возникло перед турианцем.

— Вакариан, — произнес адмирал.
— Сэр, — отозвался Гаррус. — Боюсь, новости с Марса не самые обнадеживающие.
— Никаких следов Шепард?
— Вообще ничьих следов, адмирал. Я... мне очень жаль.

Ограничения, накладываемые на изображение используемой техникой передачи данных, не позволяли Гаррусу разглядеть, побледнел ли Хакет, но его плечи поникли, и он покачал головой.

— Подобные потери были ожидаемы. Разумеется.
— Ожидание и подтверждение — разные вещи.
— Вы правы, — согласился адмирал. Он поднял голову и решительно сжал челюсти; момент скорби окончился так же быстро, как и начался. — Боюсь, все это сейчас второстепенно. Хотя, конечно же, я надеялся, что вы найдете что-то, что сделало бы мои новости неважными.
— Сэр?
— Мы получили требование выкупа. Миллион кредитов.

Гаррус прижал жвалы к щекам, однако более ничем не выдал своих чувств. СБЦ не ведет дел с похитителями. Той же политики придерживаются и турианские военные. Если судить по хмурому выражению лица Хакета, у людей действовали схожие правила.
Гаррус бы заплатил сумму вдвое большую. В дюжину раз большую, в сотню раз.
Даже приглушенное освещение и колеблющаяся яркость изображения не сумели скрыть пронзительность взгляда адмирала.

— Дело не в деньгах. Если бы мы были уверены, что они сдержат свое слово, мы бы заплатили, и вы это знаете.

Гаррус чуть склонил голову, пытаясь найти в словах Хакета скрытый смысл. Выражение лица адмирала ничего не говорило ему, и если человек таким образом хотел успокоить его, то, Гаррус был вынужден признать, ему это отлично удавалось.
С другой стороны, Гаррус был достаточно циничным и практичным, чтобы понимать, что Альянс на самом деле заинтересован в возвращении своего героя живым и невредимым по очень многим причинам.

— Интересное совпадение, не находите? — заметил он. — «Нормандия» едва успела покинуть орбиту, и тут же последовало требование выкупа.
— Не один вы обратили на это внимание.
— Вы разговаривали с нашим... э... планетным источником информации?

Даже несмотря на помехи, Гаррус заметил, как дернулись уголки губ адмирала.

— Она вычислила координаты, основываясь на полученном требовании и используя какой-то слишком сложный по описанию для старого вояки вроде меня алгоритм. Но проделанная ею работа выглядит впечатляюще.
— Она говорит очень быстро, когда взволнована, — согласился Гаррус, позволяя крошечному ростку надежды зародиться в душе. Если Лиара полагала... но нет. Он уже питал напрасные надежды перед высадкой на Марс, и к чему это привело? Он не повторит дважды эту ошибку. — Даже я порой с трудом понимаю ее, а ведь у меня большой опыт. И техническая подготовка.

Гаррус готов был поклясться, что Хакету очень хотелось начать ходить взад-вперед, но вместо этого адмирал лишь сцепил руки за спиной.

— Мы перешлем вам полученные ею координаты. Еще пару часов назад они были актуальны. Более того, они совпадают с тем местом, куда похитители требуют доставить выкуп.
— Небрежная работа, — высказал свое мнение Гаррус.
— Или же ловушка.
— Вы хотите, чтобы мы проверили эту точку?
— Да. Мы пытаемся выгадать для вас время. Указанное место находится в трех днях пути от вас. Я соглашусь на их условия, постараюсь организовать встречу. Скажу, что посылаю команду. Черт, я на самом деле пошлю еще один корабль, если это потребуется, чтобы убедить их.

Гаррус кивнул и скрестил руки на груди.

— А пока вы будете тянуть время, мы подкрадемся незаметно.
— В общем-то, да, — Хакет потер подбородок и задумчиво нахмурился. — И все же лучше предположить...
— Что они будут ожидать нас? — перебил Гаррус. — Адмирал, если вы в чем-то и можете положиться на меня, так это в том, что я всегда рассчитываю на худший из возможных вариантов развития событий.

Однако говоря это, он вспоминал о брошенной детской игрушке под креслом в приемной больницы. Он думал о телах в разной степени истощения, в разной стадии разложения. Не стоит даже пытаться представить, на что пошли самые отчаянные. Не стоит вспоминать тех, чьи смертельные раны были нанесены ими самим себе, когда они осознали безнадежность своего положения.
К этому он не был готов.

— Среди живших на Марсе были ваши знакомые? — спросил Гаррус, понимая, что его вопрос довольно дерзок, не говоря уже о том, что это вообще не его дело. Он просто не смог сдержаться.

Хакет как-то неестественно замер, словно пораженный внезапной дурной вестью. На этот раз печаль не исчезла из его взгляда, и когда он заговорил, каждое слово, сказанное его тихим голосом, казалось осязаемым.

— У меня есть знакомые везде, Вакариан. Были, — на глазах Гарруса человек возвращал себе самообладание, вновь принимая уверенный вид. — Время для того, чтобы оплакивать потери — и гражданские, и военные — еще придет. Сейчас наш приоритет — помощь выжившим.

Гаррус вытянулся в струнку.

— Я понял вас, сэр.
— Я в вас не сомневался, — Хакет поднял руку, и Гаррус увидел призрачную тень возникшего вокруг нее инструметрона. — Сейчас передам вам координаты по вашей защищенной линии. Не буду напоминать, что это наша единственная надежда. Конец связи.

Когда изображение погасло, Гаррус не стал задерживаться в переговорной. В конце концов, адмирал прав: им нужно заботиться о выживших.

***

Справедливости ради стоит признать, что после того, как Гаррус навестил рубку пилота, чтобы передать Джокеру координаты («Все в порядке, босс, тебе необязательно стоять тут и смотреть, как я нажимаю на кнопки»), он на самом деле подумывал о том, чтобы последовать своему собственному приказу и спуститься на палубу кают экипажа. Ему и правда было нужно поговорить с доктором Чаквас. Ему также следовало удостовериться, что группа высадки всерьез приняла его рекомендацию отдохнуть. Не говоря уже о том, чтобы выяснить, во что встряла Солана, пока его не было на борту. Черт, он даже рассматривал возможность внять совету Трейнор и провести какое-то время за калибровкой «Таникса» — просто ради интереса и, может быть, чтобы позлить Кена Доннелли. В результате, однако, когда двери лифта закрылись, Гаррус направил его наверх, в каюту, которую до сих пор не мог назвать своей.
По-крайней мере, одна из его проблем разрешилась сама собой: у двери в капитанскую каюту он обнаружил свою сестру. У нее на коленях лежал планшет, и она что-то быстро набирала на клавиатуре инструметрона. Солана подняла голову и смерила его серьезным взглядом.

— Посмотри, я уважаю твое личное пространство, — сказала она. — Ты гордишься мной?
— Ты знаешь, большинство представителей цивилизованных рас не требуют похвалу за выполнение основных норм поведения.
— Да ну? Напомнить, как часто ты вламывался в мою комнату, когда мы были детьми?

Гаррус неожиданно для себя хохотнул.

— Мы оба прекрасно знаем, что я заходил к тебе только для того, чтобы вернуть свои вещи, которые ты у меня воровала.
— Ага, включая и мой дневник?

Гаррус пожал плечами.

— Ты перешла черту, когда украла прицел для винтовки, на который я копил несколько месяцев.
— Месть по пустякам.
— Справедливость, — возразил Гаррус, — а также отличное подспорье для шантажа.
— Сомневаюсь, что слова «справедливость» и «шантаж» могут быть использованы в одном предложении.

Он коснулся головы сестры костяшкой пальца.

— Ладно, ты права. Это была месть, сладкая месть. Я нисколечко не сожалею.
— Я волнуюсь за тебя, Гаррус.

«И не только она».

«Со мной все в порядке, Шепард».

«Это мои слова, так что со мной этот трюк не пройдет».

Только когда Солана дотронулась до его руки, Гаррус осознал, что слишком долго молчит, погрузившись в мысли и воспоминания. Не то чтобы прикосновение испугало его, но он слишком быстро, слишком резко разорвал контакт. Выражение лица Соланы было ласковым и усталым, и Гаррус точно знал, что она видела и понимала чересчур много.

— Хочешь, я составлю тебе компанию?

Гаррус отрицательно покачал головой.
Не обращая на это внимания, Солана взяла его пальцы в свою ладонь и легонько сжала. На этот раз он не убрал руку.

— Позволь я перефразирую: тебе нужна компания?

Не отвечая, Гаррус ударил по панели двери и жестом пригласил сестру внутрь.
Несколько мгновений спустя она воскликнула:

— Какая жалость, что каюта такая маленькая! Где ты только хранишь свои вещи?

Гаррус фыркнул.

— Глупо, правда? Сюда бы дюжина турианцев влезла.
— Даже две дюжины кварианцев, может, даже три дюжины.

Гаррус глянул на нее, и Солана невинно пожала плечами.

— Я только имела в виду, что, судя по слухам, свободное место дорого ценится во Флотилии. Правда, теперь они вернули себе свою родную планету...

Солана продвинулась вперед, пока не остановилась у ступеней, ведущих вниз, в жилую часть каюты. Интересно, что она увидела там? Нетронутую постель? Незаконченную шахматную партию, которую он вел с голосом в голове? Предмет одежды, слишком маленький и неправильно скроенный, чтобы принадлежать ему, на спинке дивана у подушки, на которой, очевидно, спали?

— Ты знал, что с Палавена нам помогли сбежать кроганы? — спросила Солана. Она прижала ладонь к стенке аквариума, и один из угрей подплыл ближе, чтобы как следует рассмотреть ее. — Это было так... Я едва была в сознании. Теперь-то могу признать истину: я умирала. Нога была в ужасном состоянии, и тут на нас наткнулись эти кроганы. Тогда я не понимала, что они хотели помочь нам. Один из них поднял меня, и я начала кричать. Не потому что было больно, а потому что в моей голове проносились все эти страшилки, что нам рассказывали про них в детстве, о том, что кроганы живьем отрывали пластины с тел турианцев и... В общем, им пришлось вырубить меня, чтобы я замолчала. Они доставили нас на корабль. Без них... — Солана глубоко вздохнула и снова повернулась к Гаррусу, и тот чуть не вскрикнул, увидев выражение ее лица — нечто походящее на жалость. — Когда я очнулась, отец рассказал мне о союзе кроганов и турианцев — со связью было так плохо, что мы не знали об этом прежде. Черт. Судя по всему, я была не единственным турианцем, который решил, что наконец-то нас настигло возмездие за наши прежние грехи, — она покачала головой и снова обвела каюту взглядом. — И это сделала она. Каким-то образом она сумела заживить старые раны.
— По крайней мере, перевязать. Как они заживут, покажет время.
— А как о ней отзывается примарх... мне никогда прежде не доводилось слышать, чтобы о ком-то говорили с подобным уважением.
— Ну, если она ставит перед собой цель, то обычно добивается ее. Она — Шепард, — Гаррус даже не попытался скрыть восхищение, прозвучавшее в его голосе. На лице Соланы отразилось смущение, и она посмотрела поверх плеча брата на стеллаж с моделями кораблей и потянула ворот своей туники. — Так почему ты ждала меня у дверей, Сол?

Она вздохнула и сложила руки на коленях.

— Честно? Я подумала... может быть, ты представишь меня? Остальной команде, я имею в виду. Они со мной незнакомы, и... Мне бы не хотелось повторения происшествия с участием твоей кварианской подруги.
— Ее зовут Тали.
— Полагаю, для меня ее зовут «мэм». Во всяком случае, на ближайшее время.
— А чему ты удивляешься, Сол? Ты взломала системы ее корабля, не спросив даже разрешения.
— Обычно для того, чтобы что-то взломать, разрешения не спрашивают, — скривилась Солана. — Ладно, я соглашусь с твоими правилами так же, как согласилась с ее. Но только пока мы на этом корабле.
— Только пока ты не будешь уверена, что сможешь нарушить их безнаказанно.

Жвалы его сестры разошлись широко в стороны в, казалось бы, искреннем удивлении.

— Гаррус!
— Они не знают тебя, я — знаю, — при этих словах возмущение Соланы сменилось улыбкой. — Ладно, полагаю, твое знакомство с остальными действительно необходимо. Надеюсь, ты по-прежнему прилично играешь в карты?
— У меня был хороший учитель, не так ли?

Гаррус коснулся ее плеча, и она склонила голову набок, на мгновение прижимаясь щекой к его руке.

— Время от времени позволяй другим выигрывать, иначе ты им никогда не понравишься.

Солана фыркнула.

— Фраза «у меня был хороший учитель» ничего тебе не сказала? Иногда ты играешь ради денег...
— А иногда — ради дружбы. Да-да, я очень умный.
— А также скромный, — осадила она его, не перестав, однако, улыбаться.

Гаррус вздохнул.

— Думаю, ты слишком хорошо меня знаешь, Сол. Ты поднялась сюда, потому что знала: я собираюсь запереться...
— И предаться мрачным мыслям, — вставила она. — Запереться и предаться мрачным мыслям.
— И размышлениям, — возразил он.
— Нет, только мрачным мыслям. Ну, еще, возможно, волнению и раздражению по поводу вещей, на которые ты не в силах повлиять.

Вместо того, чтобы признать ее правоту, Гаррус сердито посмотрел на сестру.

— Просто чтоб ты знала: не жди от меня пощады в игре.

Солана ухмыльнулась.

— Мне не нужна твоя жалость или подачки. В течение многих недель мне было больше нечем заняться, кроме ожесточенных партий в Скиллианскую пятерку с умирающими от скуки беженцами. Уверена, что справлюсь с тобой.