На третьих ролях. 9. Всего лишь наёмники...

Пелена перед глазами, серая, мутная, вязкая, словно патока... Сквозь неё едва можно различить размытые очертания чего-то. Чего?.. Людей? Предметов? Разобрать невозможно.
Голова невыносимо тяжёлая. Уши заложило до боли, а в висках молотит, словно в штамповочном цеху. И это ощущение полёта — кошмарное и тошнотворное. Малейшее движение вызывает новый приступ разрывающей голову боли и новый полёт сквозь безумную мешанину смазанных фигур и поблёкших цветов. Хочется рвануться вперёд, прорвать пелену, но что-то сдерживает тело. Что-то холодное и жёсткое.
После рывка уши закладывает ещё сильнее, но сквозь тяжесть, сдавившую перепонки, словно вода, когда ты погружаешься на дно, до неё доносятся звуки. Их не разобрать, они похожи на голоса. Как же кружится голова... Ещё немного — и содержимое желудка попросится наружу. Где-то далеко до её руки дотронулось что-то острое. Боль разошлась по коже, огнём прожигая, испепеляя серую пелену...
Феразия очнулась в небольшой комнате, прикованная к креслу. Стены, пол и потолок комнаты были обшиты серым пластиком. Несколько ламп под потолком освещали помещение, заменяя отсутствовавшие здесь окна. У одной из стен стояла пара терминалов, экраны которых отображали какие-то кривые, цифры, зигзаги. Присмотревшись, она поняла, что частота зигзагов такая же, как её пульс. «Терминал контроля?! Значит...» — Феразия огляделась. И заметила то, что развеяло последние сомнения: рядом с креслом был установлен небольшой металлический столик. На нём лежал пистолет для инъекций и пара пустых ампул.
— Очнулась? — раздался над головой приятный спокойный голос.
Феразия подняла голову вверх, насколько позволял фиксировавший шею ошейник. Над нею склонялась женщина, которую она уже не ожидала увидеть живой.
Неджес повезло: она не сгорела в огненном шторме, поглотившем убежище на Тарите. Отделалась несколькими ожогами, следы которых ещё виднелись у неё на шее и обнажённых запястьях. Феразия поняла, куда именно она попала. Радости оказаться в плену у «Затмения» мало, но всё же это лучше, чем неизвестность. Вот только зачем она им нужна? Всё было по закону, и никакая операция не даёт повода для целенаправленного похищения. Расквитаться при случае — дело ясное и понятное, но вот чтобы специально вылавливать ради мести... Впрочем, не все действия «Затмения» отличались логичностью, да и состояние сейчас не располагало особо к сложным умственным рассуждениям, поэтому Феразия отбросила тщетные попытки понять причину поступка Джоны.
Между тем, Неджес не дожидаясь ответа на первый вопрос, задала следующий:
— Как ты себя чувствуешь?
Мысли всё ещё путались, плохо повиновался язык, однако Феразия нашла в себе силы пробормотать:
— Избавь меня от своего присутствия, и всё будет зашибенно.
Неджес усмехнулась.
— Прости, не могу. Джона жаждала тебя видеть. Она даже соблаговолила выделить время для беседы.
— Как мило. Она не сильно расстроится, что я не при полном параде?
— Спроси у неё сама.
Через минуту в комнату в сопровождении маленького эскорта вошла глава «Затмения».
— Попалась, милая? — томно пропела Джона. — Так скоро и так просто, правда? Теперь понимаешь, что таким, как ты, лишь позволяют существовать. Для видимости и формального порядка. И лишь до тех пор, пока они не переходят рамки дозволенного, не становятся беспредельщиками.
Феразия молчала. В голове у неё окончательно прояснилось, она оценила обстановку вокруг. Кроме Джоны, Неджес и ещё двух азари, в комнате никого не было. Силы не настолько превосходящие, чтобы не предпринять попытку вырваться. Тем более что сейчас они не видят в ней особой угрозы, держатся уверенно, ни капли не сомневаясь в её полной беспомощности. Конечно, за дверью наверняка есть охрана, но ведь ей ещё надо успеть сюда войти... В любом случае, попытка, даже окажись она неудачной, не особо ухудшит положение.
Над кожей занялось голубоватое сияние, она сконцентрировалась — и вскрикнула от боли, как будто её полоснули по телу хлыстом. Джона расхохоталась. «Ошейник...» — мелькнула догадка. Феразия прекрасно знала, что это за вещица. Ошейник предназначался для удержания биотиков, считывая параметры со спинного мозга, мгновенно отслеживая нарастание биотических импульсов нервной системы и немедленно их пресекая. В качестве пресечения использовался электроразряд, увеличивающий силу в зависимости от мощности импульсов подконтрольного биотика. И ошейник было не снять без пароля, не рискуя быть убитой на месте инъекцией яда.
Инъекция... Феразия отчётливо вспомнила, что произошло. Она попрощалась с Иллинией, вышла к линиям аэротакси, вызвала машину и задала ей адрес до штаб-квартиры «Всполоха». Аэротакси послушно вышло на заданный маршрут и влилось в поток аэромобилей. Было немного душно. Феразия сделала указание автоматике немного понизить температуру в салоне. Стало прохладнее, и она, зайдя на почту, принялась просматривать письма за последние сутки. Потом вылезла на сайт, через который с ней иногда связывались заказчики — ничего нового. Галактика словно погрузилась в умиротворение и покой. Никто никому не угрожал. Повсюду царили гармония и спокойствие.
Скорее всего, именно эта гармония, в сочетании с безмятежностью последних дней, когда Феразия нянчилась с двухгодовалой племянницей, помогала сестре, общалась с родителями (обе они — и мать, и отец — специально подгадали время, чтобы иметь возможность собраться вместе, ведь Феразия так редко приезжала домой), и усыпила её осторожность. Она позволила себе расслабиться, за что незамедлительно пришла расплата...
Был укол в бок — быстрый и неожиданный. Мир вокруг поплыл — она потеряла сознание. А здесь они ей просто ввели антидот, когда прибыла Джона и пришло время будить «источник беспокойства». Глупо... Как же можно было так глупо подставиться? Хотя, с другой стороны, «Затмение» не могло не знать о карательном назначении её группы, и того, что на миссии подобного уровня она никогда не выходит без предварительной команды от матриархов. Что-то не срасталось.
— Хорошая вещь — ошейник, не правда ли? — прокомментировала Джона попытку Феразии освободиться и нежно провела пальцем по металлическому ободку на её шее.
— Не правда, — ответила пленница.
— Да ладно. Уж я-то знаю. На меня такой надевали. Приятные ощущения при «разгоне». Ты согласна?
— Пошла ты знаешь куда!
— Ха! Я так и думала, что наш разговор в неформальной обстановке будет весёлый. Но, я вижу, ты не рада оказанной тебе чести, что я снизошла до личной беседы с тобой.
— Я тронута. Сейчас расплачусь.
— А знаешь, почему? Ты переступила негласно установленные границы. Эта информация, столь лихо тобой у меня уведённая, была отдана мне добровольно, в рамках некоторого... э-мм... соглашения. И ты даже не представляешь себе уровень этого соглашения.
— Дай угадаю... Банда-однодневка, организованная безмозглым ворча?
— Командор юстициаров, острячка!
— Невозможно! — слова Джоны потрясли Феразию, а слабость и вновь подступившая дурнота не позволили ей скрыть своё потрясение. — Это либо дезинформация, либо провокация.
— А с чего ты так решила? — Джона была явно довольна столь бурной реакцией пленницы.
— Юстициар не способна преступить Кодекс! Не то, что командор — даже послушница не изменит данному слову. Это подстава, Джона! Тебе подстава!
— Ха-ха! В таком случае скажи, разумная ты моя, если эта информация — лажа, то как, позволь тебя спросить, юстициары получают подобную биотическую мощь за сравнительно небольшое время? Только не надо мне плести про особые медитации и прочую туфту. Я хорошо изучила вопрос, уж поверь. У юстициаров есть тайна, и я могла получить её, если бы не твоё вмешательство.
Своей длинной речью Джона дала Феразии время совладать с эмоциями и немного успокоиться.
— Мне пришло распоряжение матриархов на этот счёт, — сказала она холодно. — Я действовала в рамках закона.
— Мне плевать. Верховный судебный орган дал мне добро на реализацию — мнение матриархов меня мало волнует.
— Ты заблуждаешься, Джона. Я не могу тебе это доказать: я просто знаю. Тебе закинули наживку, и ты её проглотила — вот и всё.
— Замолчи! — выпалила Седерис. Вернувшаяся к Феразии рассудительность доводила её до бешенства. — Ты запорола мне исследования и теперь получишь за это сполна!
— Напугала, — хмыкнула Феразия с презрением.
Джона широко улыбнулась, наклонилась к пленнице.
— Так ты не боишься? Это прекрасно! Это значит, что я научу тебя бояться...


В конференц-зале было тихо. Брант неподвижно стоял у окна, рассеянно глядя на унылые серые промпостройки, за которыми вдали виднелись небоскрёбы городского центра. Джанек сидел за столом и что-то бойко строчил на планшете. В углу статуей, облокотившись на стену, застыла Беатара, и только монотонные движения её пальцев левой руки, перебиравших пару стальных шариков выдавали то, что она не уснула. Равномерным шагом ходил из угла в угол Арданис. В углу на диванчике тихо сидели подавленные азари.
— Позвони ей, — сказал Джанеку Брант.
— Смысл? Я звонил ей десять минут назад. Не думаю...
— Позвони ещё раз! — рявкнул кроган.
Автоответчик равнодушно ответил прежнее: «Аппарат недоступен».
— Говорю же, это бессмысленно, — заметил саларианец. — Если хотите получить нечто имеющее смысл, гляньте сюда. Я залез в базу аэротакси и нашёл машину, на которой Феразия покинула космопорт. Вынул её маршрут — она проследовала в соседний район, остановилась, пассажир вышел, после чего машина вернулась обратно на стоянку космопорта.
— Надо туда съездить. Где это место?
Местом оказалась узкая улочка между небоскрёбами. В самом районе ничего интересного для Феразии быть не могло и, соответственно, делать ей там было нечего. Подозрения, что случилось неладное, переросли в уверенность.
Свидетелей, понятное дело, найти спустя столько времени не представлялось возможным, но, проведя сканирование местности на предмет разного рода электроники, Джанек обнаружил пару маленьких, неприметных камер, установленных следить за чёрными входами в здания. Подключившись к местной сети, он проверил записи с них за последние пять часов и обнаружил несколько интересных кадров, на которых можно было отчётливо разглядеть, как опустилось аэротакси, к нему подошли несколько азари, открыли дверь, вытащили из салона явно находившуюся без сознания Феразию, перенесли в стоявший неподалёку другой аэрокар и улетели.
Внимательнейшим образом рассматривая запись, Брант попросил увеличить картинку, присмотрелся к азарийкам и издал глухой рык — он узнал в кадре Неджес.
Значит, «Затмение». Они получили ответ на вопрос, куда пропала их командир, но легче не стало. Потому что проще было найти в космосе платиновый астероид, чем на Иллиуме место, куда могли отвести Феразию. Да и кто сказал, что на Иллиуме? Мало ли у «Затмения» других лежбищ по Галактике?..
Когда они вернулись обратно в контору, при входе их поджидал волус, исполнявший роль финансового директора организации.
— Код: четыре единицы, — бросил ему Брант.
Волус тяжело вздохнул.
— Но вы выяснили, куда девалась Феразия?
— Да. Именно поэтому мы переезжаем.
— Вот так каждый раз. Стоит обосноваться на новом месте, завести знакомства, связи, начать дела, так приходится сразу тикать.
— Твои знакомства, Бирне — заметил Ник, — существуют дольше моих.
— Конечно, — парировал с важностью Бирне. — Это же очень правильные и надёжные знакомства.
— Кончайте балабонить! — прервал их Брант. — Займитесь делом!
Открыв дверь в офисное помещение, волус крикнул находившимся там азари:
— Девочки, мы переезжаем!
— Как? Куда? — посыпались вопросы. — Ты объяснить можешь? Мы ничего не понимаем.
— А вы думаете, что я понимаю? Так, значит, быстренько, аккуратненько собираем документы, вещи и всё остальное — не мне вас учить, что делать.
Брант через личный терминал Феразии отправил сообщение её непосредственному руководству, что она похищена «Затмением», указал вероятную причину похищения и попросил помощи. Надежда на то, что она придёт быстро, была мала, но в отдалённой перспективе помощь матриархов могла сильно понадобиться. Потом оповестил о случившемся ещё не прибывших на Иллиум членов команды и велел возвращаться настолько быстро, насколько это вообще возможно.
Тем, кто уже находился здесь, включая только что прилетевшего Алексея, Брант быстро нашёл применение:
— Значит так, Арданис, Киларэ, Иллиния, Шэрин, Амала, Этея, дуйте за «Амальтеей». Пора её забирать. Может понадобиться сам корабль или челнок. Дэрану я уже сказал, чтобы пошевеливался обратно. Иллиния, как обычно, за старшую. Джанек, делай, что хочешь, но мне нужны маршруты передвижения этого аэрокара. Ник прибудет — присоединится к тебе. Лес, пойдёшь со мной — поищем, кто что слышал или видел. Таира, Кирика, Нитайя, остаётесь в штабе: может, кто-то захочет выйти на связь. Заодно подготовите всё необходимое на случай, если придётся быстро тикать с планеты. Пополнить запасы. Беатара, присмотришь за ними. Теперь по одному и без оружия никто никуда не высовывается. Всем всё ясно? Отдых закончился. Пыжакам пора поработать.
Поиски давали результаты медленно, и с каждым следующим днём таяла уверенность, что Феразия найдётся живой и невредимой. Но в какой-то момент уверенно блеснул лучик надежды. Блеснул с неожиданной стороны. Через несколько часов после отправки первого сообщения — о похищении Феразии — от Этиты пришло письмо с просьбой передать всю имевшуюся у «Всполоха» информацию по данному каналу. Информация была передана, и на четвёртые сутки пришло сообщение, в котором Этита, ссылаясь на неизвестного информатора, указала квартал в северной части бизнес-центра Нос-Астра, куда с высокой долей вероятности могли отвести Феразию. Дальнейшее было делом техники: найти в том квартале здания, принадлежавшие «Затмению», и выяснить, в каком из них последние дни наблюдалась повышенная активность.
Такое вскоре отыскалось. Одно из многих офисных зданий, числившееся за фирмой, безопасность которой обеспечивало «Затмение». Четыре дня назад в нём без видимой причины усилили охрану, пару раз туда наведывалась Джона, проводя там всякий раз по несколько часов. Многое указывало, что они наконец нашли, что искали. Требовалась проверка. Джанек объяснил, какая именно:
— Нам нужно оказаться поблизости от здания, а ещё лучше в нём или под ним, и добраться до их внутренней сети. Тогда я смогу вытащить планировку и определить, там ли держат Феразию и, если там, то где конкретно.
Бранта технические подробности интересовали мало.
— Насколько быстро ты сможешь это сделать? — спросил он.
Саларианец задумался.
— Они обновили прошивку. Придётся повозиться, но, думаю, с новым кластером я справлюсь за разумное время.
Глаза его азартно блестели в предвкушении очередной кибербаталии — Джанек был неисправим. Нет, разумеется, его волновала судьба Феразии, но возможный очередной успех в деле подобного рода будоражил саларианца не менее сильно.
Через пару часов за полквартала от интересовавшего их здания в подземные городские коммуникации спустились трое: Джанек, Ник — в качестве дополнительной технической поддержки — и Беатара — в качестве прикрытия. Когда они добрались до места, Джанек развернул «плацдарм» для проникновения в сеть, удалённо подключился к серверу штаб-квартиры и своему кластеру. Охранная прошивка не могла измениться кардинально, и через некоторое время в ней удалось нащупать уязвимые места, через которые аккуратно, под видом очередного бота, Джанек вошёл во внутреннюю сеть здания. Тут же подселил в неё пяток новых «жильцов» — на будущее, после чего приступил непосредственно к скачиванию и анализу новых ключей, прошивок и прочего электронного добра, коим было начинено здание. Для ускорения процесса, тем временем, Ник занялся поисками Феразии.
Довольно быстро в районе пятьдесят восьмого этажа он обнаружил странность: практически все находившиеся там офисы закрылись четыре дня назад за формулировкой «По техническим причинам». Количество охраны на этаже, вооружённой и полностью готовой к бою, контроль этажа охранными системами не оставляли сомнений, что они нашли, что искали. Потом Джанек добрался до записей камер видеонаблюдения, с помощью которых смог установить местонахождение Феразии с точностью до комнаты.
Выяснив, что было нужно, и, закончив перекачивание данных, они свернули «плацдарм» и без приключений вернулись обратно. Теперь им оставалось самое главное и самое сложное: спланировать боевую операцию.
На штаб-квартире их ждала ещё одна хорошая новость — в конференц-зале их встретил Арданис. «Амальтея» стояла в доках ближайшего космопорта, почти полностью готовая к отбытию. Единственное, что оставалось — перевести туда припасы и кое-что из вспомогательного оборудования, чем сейчас и занималась остальная часть экипажа под руководством Иллинии и Таиры.
Через час Джанек смог представить готовые результаты расшифровки данных из охранных систем здания, в том числе подробный план коммуникаций. Ознакомившись с результатами, Брант собрал в конференц-зале всю группу высадки, и они приступили к разработке плана штурма здания. Несколько неожиданно живейшее участие в обсуждении принял Арданис. Да, прежде он всегда присутствовал на «тактичке», но его роль ограничивалась планированием схем подхода, высадки и забора группы. А сейчас он активно обсуждал едва ли не каждый этап штурма. На вопрос, зачем ему это нужно, Арданис ответил:
— Я вместе с вами пойду.
Брант нахмурился, глухо зарычал. С каждым днём, от осознания невозможности вытащить Феразию вот сейчас, немедленно, его бешенство росло всё больше и больше. Друзья видели его состояние, недоумевали, почему он реагирует заметно более остро, чем все остальные, и каждый раз ждали бурной реакции на очередной просчёт или промедление, но кроган держался на удивление терпеливо, что было несколько непривычно для представителей его племени. Но сейчас заявление Арданиса, казалось, окончательно вывело его из себя.
— А кто поведёт «Амальтею»? — гаркнул он.
Раздражение Бранта имело под собой вполне материальные причины. Арданис, хотя и прошёл весьма приличную военную подготовку, как и полагалось боевому пилоту, о поведении во время наземных спецопераций имел представление довольно смутное и приблизительное. А для полного счастья им сейчас не хватало только участие в операции неопытного и излишне импульсивного бойца, за которым самим нужен глаз да глаз. Арданис возразил и привёл в своём возражении аргументы, о которых никто не подумал:
— Киларэ. Я сильно сомневаюсь, что нам понадобятся фигуры высшего пилотажа здесь, на Иллиуме. Никакое «Затмение» не станет наглеть настолько, чтобы развязывать тут воздушный бой. С другой стороны, высококлассное пилотирование челнока может очень пригодиться. И наконец, вам наверняка будет нужен ещё один боец — на всякий случай. Я понимаю, что мой опыт оставляет желать лучшего, но для какого-нибудь отвлекающего манёвра я вполне гожусь.
С доводами Арданиса сложно было не согласиться.
— Карлос с тобой, — проворчал Брант. — Но что б без выделывания.
Отвлекающий манёвр... Да... Здесь им было особенно важно так начать атаку, чтобы в максимально короткий срок получить контроль над всей электроникой здания и чтобы максимально близко подойти к Феразии, пока её не убили. Идти следовало двумя группами, и одна стартовала раньше другой.
На тщательную проработку всей операции времени не было. По ходу боя, опираясь на собственный опыт и удачу, можно сымпровизировать и победить, но вот потраченное время вернуть нельзя. Потерять время означало потерпеть поражение. Это понимали все и постарались как можно скорее закончить «тактичку», обсудив лишь наиболее важные моменты.
Самым главным для них было войти в здание, войти так, чтобы до первого выстрела ни одна живая душа ничего не смогла заподозрить. План был прост, но имел неплохой шанс на успех. И лучше всех на его реализацию подходили Алексей и Арданис.
Решив тактические вопросы, команда разошлась готовить экипировку. Арданис направился в оружейную вместе со всеми. Глядя, как он пробует один пистолет за другим, Беатара не удержалась от соблазна подтрунить над ним:
— Ты хоть помнишь, как ими пользоваться?
Арданис помолчал, делая вид, что проверяет прицел пистолета, потом взял в другую руку ещё один и, приняв лихой вид, ответил:
— Более чем. Мастер-класс не желаешь?
Беатара скептически покачала головой и пристегнула к его пистолетам один из наиболее важных элементов — радиатор, про который Арданис за желанием побравировать благополучно забыл.
— На предмет: о том, как не надо воевать?
Арданис понял, что прокололся, но уже через мгновенье нашёлся, что ответить.
— Между прочим, я был одним из лучших стрелков нашего полка.
— То есть, остальные стреляли ещё хуже? Что ж, меня это не удивляет: летунам никогда ничего нельзя было доверить более сложного, чем управление горой металлолома.
Слова были обидны и требовали немедленного ответа.
— Смейся, смейся, — начал он передразнивать Беатару. — Я вот как-то раз давал уроки одной барышне, между прочим, служившей в десантной роте...
Лучше бы он этого не говорил. Беатара не смогла пропустить столь благодатную ниву для колкостей.
— Да ладно! Я даже догадываюсь, каким местом ты ей уроки давал. Полагаю, обучение прошло успешно? Калибр и длина орудийного ствола её впечатлили?
С видом оскорблённой до глубины души тонко чувствующей натуры, Арданис проговорил:
— Тари, это пошло. Я был более высокого мнения относительно твоего уровня культуры.
— Ард, так ведь кроме тебя у меня и друзей-то особо нет. Откуда взяться культуре?
В такой манере разговор мог продолжаться бесконечно долго. Но дело не ждало, и их шутливая перебранка была прервана Ником:
— Господа, заткнитесь! У меня уже башка трещит от вашего чириканья. Отложите свой высокоинтеллектуальный диспут на потом. Собираться надо.
— А я уже собралась, — откликнулась Беатара и закинула за плечо сложенную винтовку. — К высадке готова.
За семь минут, в неспешной манере, успевая при этом болтать, она полностью переоделась из гражданской одежды в броню, приладила пистолеты и подсумки с мелкими расходниками.
— А он? — Ник указал на Арданиса.
— А его ждёт «вживание в роль», — хихикнула турианка и повернулась обратно к товарищу: — Кстати, он прав — тебе пора идти переоблачаться. Мы выдвигаемся через полчаса.


Джона отсутствовала дня два. Нельзя было сказать, что они прошли легче, но, по крайней мере, Феразия была избавлена от её долгих речей и рассуждений. Неджес тоже наведывалась редко: она не видела смысла в медленной и мучительной смерти врага и уж тем более не испытывала удовольствия от созерцания процесса. Но ослушаться приказа было рискованно, потому она пошла на своеобразный «компромисс», отдав всё на откуп автоматике, и появлялась в камере лишь для того, чтобы проверить состояние пленницы в промежутках между пытками.
Но сегодня Джона вернулась, и Неджес поняла, что ей снова придётся присутствовать на долгих допросах. Отдав пару-тройку мелких распоряжений, Джона направилась к камере Феразии.
— День добрый, моя милая, — начала она прямо с порога. — Как спалось? Что-то ты неважно выглядишь. Она, — Джона кивнула в сторону Неджес, — с тобой плохо обращалась?
Не получив ответа, она спросила уже саму Неджес:
— Ты с ней плохо обращалась?
— Нет, — пожала та плечами. — Пожалуй, даже лучше, чем со многими другими.
— Тогда мне действительно непонятно, — Джона снова повернулась к пленнице. — Или ты просто капризная?
Феразия молчала. Угрюмо, тяжело, презрительно молчала. И своим молчанием всё больше и больше бесила Джону. Не сумев добиться от Феразии красноречия при помощи боли, она сменила тактику и велела принести из её личного шкафчика небольшой пластиковый футляр, в котором оказалось несколько капсул с прозрачной жидкостью. «Сыворотка правды?» — мелькнула мысль у Феразии. Но зачем? Зачем, если у неё даже не спрашивали ничего конкретного, не пытались вытащить из неё информацию, а просто мучили, наслаждаясь зрелищем?
Но вскоре стало понятно, что это не сыворотка правды, а другой, не менее кошмарный для мозга коктейль, погружавший сознание в жуткое пограничное состояние, когда мысли превращались в единый кашеобразный поток и хотелось просто говорить, говорить, говорить. Ни о чём, просто так, неся бессвязный, бредовый поток слов.
После первой инъекции Феразии показалось, что она залпом выпила не менее литра крепкого алкоголя. Закружилась голова, тело словно стало невесомым, появилось ощущение эйфории.
— Как ощущения? — внимательно следя за её реакцией, спросила Джона.
Неожиданно ощущения захотелось красочно описать. С языка уже готов был сорваться набор слов, но Феразия совладала с собой и пьяно усмехнулась.
— Зря продукт переводишь, — ответила она.
Твёрдый тон и осмысленное содержание фразы несколько удивили Джону. Она проверила, ввела ли всё содержимое ампулы до конца, убедилась, что ампула и шприц пусты, оскалилась и ввела Феразии вторую.
Содержимое представляло собой весьма странную смесь точно подобранных концентраций разного рода наркотиков, психостимуляторов и транквилизаторов, и каждая следующая доза добавляла совершенно новый, неожиданный на первый взгляд эффект. Так, после второй мир перестал кружиться, но вместо этого резко утратил краски, приглушились звуки, захотелось уже не говорить, а кричать, петь и смеяться. Но Феразия и теперь сохранила контроль над рассудком и постаралась преобразовать своё состояние в транс, отсекая уже совершенно взбесившиеся мысли и сосредотачиваясь на внутреннем спокойствии.
Не добившись ничего кроме глухого тяжёлого вздоха, когда Феразия погрузилась в медитацию, Джона удивилась ещё больше. Кажется, она в первый раз столкнулась с ситуацией, когда после объёма наркотика, которым можно было вызвать галлюцинации даже у здорового крогана, её пленница продолжала контролировать себя. «Чпокнул» колпачок на третьей ампуле...
Пустоту по-прежнему получалось оградить от бесновавшегося снаружи потока сознания. Феразию трясло, она тяжело дышала, а сердце частило, как пулемётная очередь. Нужно было продержаться ещё немного. Феразия чувствовала, что в сохраняемой пустоте мелькнуло такое желанное сейчас, такое спасительное беспамятство. Дальше или ей введут ещё, и она потеряет сознание, или организм понемногу начнёт выводить эту дрянь — подобные наркотики не могут отличаться очень долгим действием. В любом случае, ей станет легче. Надо только подождать ещё минут десять-пятнадцать.
— Должна признать, ты хорошо держишься, — какое же блаженство было слышать огорошенный голос Джоны, всего несколько минут назад бывший таким надменным и уверенным. — При твоих дозах моего фирменного коктейля сохранять ясность мысли?.. В первый раз вижу. Может, стоит добавить ещё? Как думаешь? Ах, да! Я совсем забыла: при больших дозах есть риск, что не выдержит сердце. Жаль... Знаешь, какие увлекательные истории рассказывают мои собеседники после пары-другой инъекций? Надо будет тебе дать послушать записи. Люблю сохранять заснятые разговоры и просматривать их время от времени. Как сказку перед сном.
Она пыталась её спровоцировать хотя бы словами, чтобы пробить блок, чтобы из неё полился хаотичный поток сознания.
— Я тебе сказки рассказывать не буду, — выдохнула Феразия.
— Уверена? Что ж, тогда обойдусь более грубой формой искусства. У тебя такой мелодичный и глубокий голос.
Но следующей пытки не последовало: где-то на нижних этажах здания прогремел взрыв.
— Что это?! — уже в совершенном исступлении проорала Джона.
В камеру влетела охранница.
— Нас атаковали! Группа из пяти бойцов ведёт бой в районе четвёртого этажа. Нас медленно оттесняют к лифтовому коридору.
— Харгоякш! — выругалась Джона. — Как они здесь оказались?!



Сонную атмосферу вестибюля не портило ни тихое гудение аппаратуры, ни не менее тихие разговоры охранниц. Вечерело, и большинство офисных работников давно успело разойтись. На ночь в здании помимо охраны мало кто оставался, разве что запоздалые конторские служащие да ночные технические службы. Курьеров или клиентов сегодня более не ожидалось, и охрана уже готовилась закрывать двери, когда её внимание привлёк рослый, спортивного вида молодой мужчина, человек, ввалившийся — по-другому не скажешь — через парадный вход в вестибюль. Парень был в серой, видавшей виды рубашке, потёртых брюках и изрядно потрёпанных ботинках. Через плечо у него висела дорожная сумка.
Первое, что приходило в голову — он ошибся зданием. Второе — он мертвецки пьян: гость едва держался на ногах, в мутных глазах отсутствовали малейшие признаки адекватности, а алкогольным духом разило за добрый десяток метров.
Остановившись перед металлодетектором, мужчина осмотрелся. По всей видимости, окружающий интерьер несколько разошёлся с его ожиданиями: лёгкая тень сомнения скользнула у него по лицу и почти сразу же сменилась растерянностью. Будучи не в силах выйти из возникшего затруднения самостоятельно, он задал вопрос:
— Это гостиница «Ил... ли... лю...» тьфу! Чёрт бы побрал ваши названия.
Язык подчинялся гостю с превеликим трудом, но наименование гостиницы произнести было необходимо, потому парень сделал вторую, более удачную попытку:
— «Ил... юзорум»?
— «Иллизориум» дальше по улице через два дома, — с нескрываемым отвращением ответила одна из охранниц.
— Спасибо.
Парень нетвёрдо переступил с ноги на ногу, попробовал развернуться, не смог, замер и тупо уставился на сидевших за пультом охраны азари. Казалось, развеявшиеся уже сомнения появились снова.
— Это точно не гостиница? — переспросил он и, поставив сумку на пол, шагнул вперёд через детектор.
— Точно, — раздражение азари нарастало. Их совершенно не радовала перспектива выставлять за дверь неадекватного здоровенного детину.
Детина, между тем, продолжил свои рассуждения вслух:
— А за стойкой девочки красивые сидят, как в гостинице.
— Мужчина, — начальница охраны привстала из-за стола, — покиньте здание. Немедленно!
— Строгие вы...
Повинуясь недвусмысленному движению головы начальницы, пара охранниц направилась к непрошеному гостю, намереваясь вышвырнуть его на улицу, но тут в дверь ввалился ещё один мужчина, турианец, повыше и потоньше человека, не менее пьяный и в не менее потрёпанной одежде.
— Лес! — хрипло проорал он. — Какого ты тут делаешь?! Я же жду тебя у отеля?
Человек всё же сумел развернуться и не менее громко ответил:
— Чо вопишь?! Не видишь — женщины. Ты их пугаешь!
Казалось, турианец только сейчас заметил азари, остановился, расплываясь в улыбке.
— Вон отсюда! — пресекая уже готовую сорваться с его языка фразу, крикнула начальница.
Турианец дёрнул человека за рукав, несвязно проворковал:
— Недовольны... Надо задобрить. А у нас ничего нет.
— Плохо, — кивнул человек, подхватил сумку и оглянулся на охранниц. — Девочки, не грустите. Мы вернёмся.
Цепляясь друг за друга, они вышли за дверь.
— Если вернуться, я им ноги переломаю, — пообещала старшая азари.
Прошло минут пятнадцать, и нетрезвая парочка опять появилась на пороге. Человек с громким возгласом раскинул руки.
— Девчонки, мы снова к вам!
Турианец демонстративно взмахнул коробкой, на которой была изображена бутылка вина и с полдюжины маленьких стаканчиков. Это уже переходило все мыслимые и немыслимые границы. Буравя обоих глазами, полными ненависти, четыре азари — крепкие и рослые, в изящно облегающей тело броне — поднялись со своих мест, подошли к незваным гостям, пресекая хмельную жестикуляцию, перехватили им руки, зафиксировали под локти и поволокли к выходу, намеревались вывести на улицу. Сопротивление было вялым, до дверей оставалось немного...
Но у самого входа человек неожиданно твёрдо упёрся ногами в пол, останавливая тащивших его охранниц, чуть подсел, качнулся в бок, молниеносно заводя руку за спину той, что была справа, быстрым движением сдёрнул с её бедра пистолет, выстрелил ей в поясницу, после чего прижал дуло к животу второй и нажал на спусковой крючок. Не давая никому опомниться, в синей вспышке он мгновенно перелетел за пульт охраны, раскидал и расстрелял в упор остававшихся там азари, заблокировал изнутри все выходы из здания. Турианец змееподобным движением также выскользнул из объятий охранниц, толкнул плечом в сторону одну, вторую, сделал шаг назад, не менее быстро вынул пистолет из винной коробки и дал очередь по обеим.
— Присмотри за дверями! — крикнул Арданису Алексей и передал по рации: — Чисто.
Получив от Бранта дальнейшие распоряжения, он знаком оповестил Арданиса о начале следующего этапа, в сценарии которого, по замыслу, турианцу отводилась иная роль. Тот кивнул:
— Я тебя понял. Ухожу за транспортом.
На несколько секунд на консоли входной двери загорелась зелёная лампочка. Арданис вылетел на улицу, дверь за ним немедленно закрылась обратно и встала на блокировку, он добежал до угла, где был приготовлен аэрокар, и помчался за челноком. Алексей же извлёк из сумки броню, торопливо нацепил её на себя и проследовал вглубь здания к тому месту, где должен был присоединиться к основной группе.
Роли были отыграны превосходно. Вырядившись в изрядно поношенные тряпки и облив их для запаха дешёвым алкоголем, они для большей достоверности опрокинули по пятьдесят грамм виски и пошли к парадному входу отвлекать внимание находившейся там части охраны. Объём выпитого был настолько незначителен, что практически не сказался ни на реакции, ни на точности, зато отлично дополнил образы двух забулдыг, которые по пьяни ошиблись адресом.
Ход операции просчитали посекундно, и в тот момент, когда Алексей и Арданис открыли огонь по охранницам, в дальнем углу комендантской комнаты над полом бесшумно приподнялся и отошёл в сторону стальной лист. Зрелище, транслируемое камерами из вестибюля в комендатуру, настолько приковало к себе внимание находившихся там офицеров охраны, что те не заметили ни дыры, ни того, как от неё в их сторону метнулась тонкая размытая тень. Послышался тихий цокающий звук удара о броню, пара коротких вздохов, перешедших в булькающие хрипы, во все стороны ударили струи крови из перерезанных шейных жил. Занесённая над кнопкой тревоги рука так и не опустилась на неё — через мгновенье в живых из охранников не осталось никого.
Беатара убрала нож, подала сигнал остальным бойцам. Из-под пола в комнату вылезли Брант, Ник и Джанек.
— Займись, — указал кроган последнему на панель управления, а сам встал возле двери.
И вовремя: с наружной стороны послышались шаги, дверь открылась, и в комнату вошла ещё одна азари.
— Наконец-то финал нашего тупого бдения здесь, — проворчала она с порога, за отладкой омни-тула не замечая радикальную смену обстановки. — Хозяйка велела завтра-послезавтра вывезти чистокровную прошмандовку отсюда...
Она не договорила. Подняв глаза от инструментона, женщина обнаружила прямо перед собой огромного крогана и онемела от неожиданности. Брант не дал ей опомниться, схватил за шею одной рукой, сдавил и рванул в сторону. Смачно захрустели пластик и плоть — и охранница упала на пол с обезображенным лицом и практически оторванной головой.
— Брант, твою мать! — невольно вырвалось у Ника. — Какого чёрта?!
Кроган уже собирался ответить ему в том же духе, но слова застряли у него в горле, когда он вдруг перехватил на себе взгляд Беатары — странно-отрешённый, завороженный, почти застывший.
— Ты чего? — его ставший уже привычным рык заставил её очнуться.
— А?.. Нет. Ничего. Просто... Не важно.
Она тряхнула головой, прогоняя наваждение, вынула из-за спины винтовку, скользнула в поход и отправилась разведывать местность впереди.
Джанек ни на что не обращал внимания вовсе. Подойдя к пульту охраны, он ввел подготовленную программу и переключил контроль над системой себе на инструментон. Здание имело резервные узлы управления, защищённые от любого удалённого подключения, потому контроль оказался более ограниченным, чем выходило из предварительных расчётов. Задача осложнялась, но отступать «Аквамариновый Всполох» не собирался.
Выбрав наиболее короткий путь до лифтов, они поспешили по коридорам, на ходу передавая Алексею свой маршрут движения. И остановились перед дверью в огромный холл, являвший собой своеобразную осевую здания. Колоссальная пустота начиналась на цокольном этаже и уходила куда-то ввысь, упираясь в стеклянную крышу. Пластиковые ограждения, высотой немногим менее полутора метров, образовывали на каждом этаже идеальный круг вокруг пустоты. Декоративные панели на стенах имели окраску неба у самого горизонта — белёсо-голубую, что дополнительно раздвигало и без того громадное пространство вокруг и создавало эффект лёгкости и воздушности строения.
Но рассматривать местные архитектурные красоты было некогда — на противоположном конце холла, перед ведущим к лифтам коридором стояла дюжина бойцов «Затмения», вооружённых до зубов и готовых к бою. Широкое открытое пространство давало им значительные преимущества за счёт численного превосходства, но потеря контроля над камерами видеонаблюдения лишила их возможности отследить передвижение противника. На стороне «Всполоха», таким образом, появлялось право первого удара, что и было немедленно реализовано.
Вперёд вышел Ник, неся на плече тубу с заряженной в неё ракетой. Остановившись возле выхода в холл, он опустился на одно колено, занимая позицию, и знаком дал понять: «К залпу готов». Казалось, дверь открывается целую вечность. Но едва её створка отошла на минимальное необходимое расстояние, как ракета с шипением устремилась вперёд. Взрывом раскидало наёмников Джоны, а гул от него разошёлся по всему столбу пустоты и далее по этажам здания. Обратный отсчёт начался.
Старясь не терять ни секунды, Брант повёл свою небольшую группу дальше к лифтам. Почти у цели дорогу «Всполоху» преградил ещё один отряд, численностью уже за два десятка бойцов. Завязалась перестрелка. Неудобная местность, ярость атаковавших делали своё дело — «Затмение» понемногу отходило назад. Но именно «понемногу». А отойдя к лифтовому коридору и вовсе остановилось, закрепившись за стальными переборками и огромными цветочными клумбами из камня, установленными по центру коридора. Выбить его оттуда не представлялось возможным, учитывая более выгодную позицию обороняющихся и их четырёхкратный численный перевес. Хуже ситуации представить себе было трудно. Они застряли и стали терять время. Пять... десять минут... К державшим оборону вот-вот должно было подойти подкрепление. Стало понятно, что пробиться здесь у них не получится. Но как тогда добраться до Феразии — её требовалось вытащить немедленно.
Окинув взглядом свою группу, Брант окликнул Беатару:
— Слушай внимательно: мы оттягиваем их на себя, а ты пробираешься наверх за Феразией.
— Наверх?! — переспросила турианка. — Каким образом?
— Мне похрену, каким образом! Вытащи её оттуда! — взревел кроган так, что на мгновенье заглушил собой грохот боя.
— Я тебя поняла, — кивнула Беатара и побежала назад, на ходу прикидывая возможные варианты дальнейших действий.
К лифтам хода не было, по лестнице долго. И как быть? В голову пришла идея попытать счастья с улицы.
У здания уже начинали толпиться зеваки, привлечённые доносившимися изнутри звуками. А подойдя вплотную к стеклянным окнам вестибюля, увидели лежавшие там трупы и вызвали полицию. Времени, а, соответственно, и права на ошибку не было.
Увидев снаружи толпу зрителей, Беатара повернула к чёрному ходу. Оказавшись в узком проулке, она осмотрелась на предмет того, что можно использовать, чтобы добраться до пятьдесят восьмого этажа быстро. «Ему похрену, — ворчала она про себя, — ему похрену. Конечно, ему похрену. А мне что делать?» Внимание привлекли стоявшие на парковке аэроциклы — сразу напротив выхода из проулка. Маскировка скрыла её на некоторое время от посторонних глаз и позволила незаметно добежать до стоянки. Выбрав первый более-менее мощный аппарат, она запустила на инструментоне программу взлома. Прохожие шарахнулись в сторону, когда словно из воздуха появилась облачённая в броню, вооружённая турианка. Беатара оседлала аэроцикл, завела мотор. Словно искрящийся туман, аппарат и седока окутало поле эффекта массы, формируя защитный кокон. Аэроцикл взревел, поднимая вокруг себя столбы пыли, и рванулся вверх.



— А, знаешь, ты мне нравишься — скажу честно. Из тебя бы вышел отличный офицер «Затмения». Но... видать, не судьба.
Неджес говорила спокойно, с некоторой долей сарказма. Было непонятно: то ли она просто решила пофилософствовать о жизни, то ли поддразнивала Феразию, вымещая таким образом своё недовольство относительно того, что её оставили здесь за сторожа, хотя сама она считала, что была бы более полезна сейчас там, полусотней этажей ниже, где происходил бой. А присмотреть за Феразией могла бы обычная девка из конвоя. Но Джона решила иначе, оставив Неджес с пленницей. В прочем, девке-конвоиру также было велено не покидать комнату.
Снизу опять донеслись звуки взрывов. Неджес тоскливо посмотрела на дверь. Она была хорошим биотиком и прекрасным тактиком, и могла бы принести заметную пользу в бою. Осознание этого раздражало её — она говорила всё более резко и нервно.
— Похоже, твоя команда крепко засела. Как я поняла, они не желают тебя бросать. Тебе повезло с бойцами. Кто бы мог подумать! Ведь это всего лишь наёмники. Так глупо: их же перебьют. Жаль...
Щёлкнул дверной замок. На всякий случай Неджес положила руку на рукоять пистолета. Следуя её примеру, конвоир также встала на изготовку, поднимая штурмовую винтовку. Но когда открылась дверь, обе они не увидели ничего, кроме слегка колыхнувшегося воздуха. Через секунду конвоир почувствовала, как её винтовку рвануло стволом вниз. Самой же ей с силой ударило прикладом по лицу — она потеряла сознание.
Неджес выхватила пистолет, но было поздно. Последнее, что она увидела — как сверху на неё падает нечто массивное, окутанное маленькими белёсыми молниями. Потом был удар по голове — и наступила темнота.
Аппаратура начала перезарядку. Феразия увидела прямо перед собой Беатару.
— Командир, ты цела?! — кинулась к ней турианка и попыталась расцепить наручники, но Феразия остановила её.
— Нет! Иначе автоматика убьёт нас обеих!
— Как быть? — Беатара сделала шаг назад.
— Нужен код доступа.
— Где его взять?
— У них спроси, — Феразия кивнула в сторону своих сторожей.
Беатара оторвала от какого-то аппарата провод, разрезала его на две части, подошла к азарийкам, связала им руки и стала приводить их в чувство.
— Как снять ошейник? Код? — задала она вопрос, как только они пришли в себя.
— Пошла ты! — огрызнулась Неджес. — Я не знаю.
— Врёшь, — послышался звук пощёчины. — Не люблю, когда мне врут. Код?
Вторая азари судорожно втянула воздух сквозь зубы. Зрачки Беатары сузились, она задумалась на секунду, мысленно сравнивая между собой этих двух женщин. Воспользовавшись заминкой, Неджес решила сделать попытку освободиться. В её глазах начало загораться синее пламя.
— Даже не думай! — Беатара приставила ей ко лбу дуло пистолета. — Тебе потребуется время. Мне — нет. Код?
Неджес промолчала, посмотрела на конвойную, призывая её помочь. И по тому, как та промедлила, Беатара поняла, что сейчас узнает пароль. Сильный удар в скулу отправил Неджес в нокаут. Турианка сосредоточила внимание на второй охраннице.
— Код? — ещё жёще повторила она вопрос.
— Я не знаю, — хныкнула женщина.
Беатара вперила в неё холодный немигающий взгляд, безэмоцинально проговорила:
— Ответ неправильный.
Не выдержав взгляда, женщина попыталась отвернуться, но Беатара подвела ствол к её щеке и заставила повернуть голову обратно, протянула вперёд левую руку.
— Я тебя изуродую, — когти турианки коснулись виска охранницы, в дюйме от угла глаза. Азари задрожала, задышала часто и глубоко.
Медленно когти начали входить под кожу. Беатара в упор смотрела на неё, и неизвестно, что было страшнее: неизбежная участь или жёсткий, лишённый эмоций и жалости взгляд. Боль была уже рядом с глазом — ещё немного и...
— Чистокровка! — исступлённо выпалила азари.
Когти прекратили движение. Врёт, не врет?.. Кто знает? Чтобы проверить, нужно время. Время, за которое можно успеть ударить биотикой. Тут даже скорости и реакции охотницы не хватит, чтобы увернуться. Оглушить? А если врёт и придётся спрашивать снова? Второй раз она может отключиться уже надолго. А времени нет... Но... Не похоже, что врёт...
Размышления заняли секунду — резким ударом рукояти пистолета, Беатара вырубила охранницу. Набрала код на ошейнике. Замок расстегнулся. Потом открылись наручники. Феразия тяжело сползла на пол.
— Командир!
— Я в порядке. Сейчас... — поборов дрожь в мышцах, она встала. По всему телу разливалось онемение и неприятное покалывание. Феразия аккуратно начала «разгон». Синяя аура нарастала уверенно, без боли. Всё в порядке.
— Уходим! — подхватила её под руку Беатара.
Со стороны лифтов послышался шум.
— Сюда, — Беатара увлекла Феразию за собой по тому пути, которым пришла сюда.
— Вон они! — раздались позади них крики.
Началась пальба. Феразия двигалась словно в вязком мареве. Плохо слушались ноги. Не поддерживай её Беатара, она не смогла бы бежать в таком темпе и пяти секунд. И всё равно они шли слишком медленно. Погоня приближалась. Проскакивая в очередную дверь, Беатара выстрелила в замок — шлюз начал закрываться. Сразу же после этого что-то перепроверила по инструментону. Они выскочили на широкий балкон пятьдесят восьмого этажа, на высоте пары сотен метров от земли. Остановились.
— Отсюда нет выхода, — выдохнула Феразия.
— Есть. За мной!
Увлекая её за собой, Беатара рванула к краю балкона.
— Прыгай!
Аэроцикл оказался как раз под ними.
— Откуда?! — ошарашенно спросила Феразия, «приземлившись» на сиденье позади Беатары.
— Не спрашивай. Держись за меня, командир!
Феразии не оставалось ничего другого, кроме как крепко обхватить турианку за талию. Взревели сопла — аэроцикл со скоростью пули помчался вперёд.
Завернув за угол здания, Беатара передала Бранту по рации, что Феразия с ней и что они уходят к югу от центра города. Брант принял её сообщение и велел остальным отходить. Они вернулись в комнату охраны, через которую вошли в здание и скрылись в подземных коммуникациях. Теперь им только оставалось добраться до «Амальтеи».
Но далеко Беатаре и Феразии уйти не дали — погоня села на хвост уже через квартал. Преследователи открыли огонь. Начать стрелять в ответ было некому: Феразии сил хватало только на то, чтобы удержаться за спиной турианки, а Беатара, призвав на помощь все свои навыки езды на аэроцикле, старалась увести машину с линии выстрелов и оторваться.
Получалось не очень. Оставалось лишь только надеяться, что им помогут. И помощь пришла — в динамике рации раздался голос Арданиса.
— Где вы сейчас находитесь? — он уже успел поднять челнок и теперь пытался добраться до них.
— Двигаемся от центра на юго-восток.
— Вас сильно прижали?
— Не так, чтобы очень. Но оторваться не можем.
— Какой марки ваш аэроцикл?
Арданис уже много лет был заядлым любителем аэроциклов, успел сменить не один агрегат и хорошо разбирался в них и в управлении ими.
— VT-S 460 «Буря».
— Хорошая машина. Правда, не самый мощный движок.
— Мне было некогда смотреть, какой там движок!
— Не кричи, это так просто вырвалось. Значит так, там, на панели, должна быть кнопка «Защита от перегрева» — выключи её. Получите процентов пятнадцать к мощности двигателя.
— Но?..
— Двигатель будет греться сильнее и в какой-то момент рискует взорваться.
— Это вдохновляет.
— Не волнуйся: на перегрев требуется больше часа подобного темпа. Я подберу вас раньше. Самое главное — вам оторваться и выйти за пределы города. Продолжайте двигаться в том же направлении. Ближе к границе города я буду ждать вас на челноке.
— Принято.
Она сделала так, как сказал ей Арданис. Аэроцикл щёлкнул, зашипел и пошёл быстрее. На датчике температуры реактора начали расти цифры. Скорость сделала своё дело — уже через квартал расстояние между ними и преследователями увеличилось почти наполовину. Скоро должно было показаться место, где их ждал Арданис.
Челнок опустился рядом с ними откуда-то сверху. Поля эффекта массы его и аэроцикла слились в одно, достаточно мощное, чтобы защитить аэроциклистов от выстрелов.
— Как будете перебираться? — спросил Арданис.
— Хороший вопрос. Если мы остановимся, то не сможем отбиться.
— Тогда придётся на ходу.
Посмотрев на спидометр и увидев там значение почти в один звук, Беатара выпалила в микрофон:
— Ты с ума сошёл?!
— У тебя есть предложение лучше?
Лучше предложения не было.
— Надо прыгать, — сообщила Беатара Феразии.
— Куда?
Вместо ответа рядом открылся боковой шлюз челнока.
— Вы оба рехнулись.
— Тари, — продолжал говорить Арданис, — я поведу челнок вровень с вами и постараюсь прижаться поближе. Но меньше, чем на полметра не смогу, иначе вас засосёт в турбулентный поток.
— Принято, — отозвалась Беатара и крикнула Феразии: — Командир, значит так, сейчас прыгаешь ты. Сформируй вокруг себя биотическое поле и прыгай — оно смягчит полёт и приземление. Потом прыгну я.
— Хорошо.
Сил почти не осталось, и поле вышло тусклым и слабым. Феразия оперлась одним коленом на сиденье, помедлила полсекунды, прыгнула — и благополучно влетела в шлюз, ударилась о пол и потеряла сознание. Аэроцикл качнуло в сторону. Беатара выровняла аппарат, приблизилась к челноку. Так, хорошо, а как прыгать ей? Держать управление будет некому — машина уйдёт в бок, едва она отпустит рукояти руля. Значит, надо отпускать их в момент прыжка. Беатара подобралась в маленький комок, подтянув на сиденье ноги. Раз, два... Пальцы разжались за долю секунды до того, как выпрямилось, точно упругая пружина, тело. Беатара влетела в челнок. Удар об пол был сильнее, чем у Феразии, но броня защитила турианку, а вовремя введённые стимуляторы не позволили ей отключиться.
— Порядок! — крикнула она Арданису и, ухватившись за крепление на стене, крепко прижала к себе Феразию. — Сваливаем!
Их обеих резко вдавило вниз и потащило назад. Челнок пошёл вверх и через несколько минут покинул атмосферу Иллиума. На орбите их подобрала «Амальтея».

В гроте было прохладно и практически тихо. Сюда доносились лишь плеск волн, да редкие крики морских птиц. Изредка ветер приносил с собой мелкие солёные брызги. Пещерка была когда-то небольшой трещиной в скале, обнаруженной древними строительницами и расширенная ими до размеров маленького грота. Он был оставлен так: с грубыми, неотполированными стенами, с сохранившимися на них следами инструментов, которыми он когда-то вырубался вручную, и с неправильной формы проёмом, открывавшимся прямо над морской бездной, незастеклённым и остававшимся единственным источником света в дневное время. Когда же приходила ночь, в незаметной выемке в стене зажигали небольшую лампаду, наполненную прозрачным маслом, не имевшем запаха. Свет от неё отражался многократно от стен благодаря хитро сделанным выступам и неровностям скалы и равномерно заполнял пространство грота, не давая теней. Такой свет бывает только от чистого звёздного неба в новолуние или же днём, когда небосвод затянут свинцово-чёрными тучами.
Посреди грота на маленькой циновке в глубокой медитации сидела азари. Голубоватое сияние, охватывавшее её, сливалось с прозрачными лучами, падавшими через проём, и казалось, что женщина застыла в полном единении с окружающим миром. Она была одета в длинный белый балахон, обшитый золотой каймой и оттенявший глубокую синеву её кожи, и мягкие белые сапожки.
Фигура выдавала в женщине матриарха, а широкое — в ладонь — золотое кольцо, охватывавшее шею и покрытое сложным геометрическим рисунком — принадлежность к ордену юстициаров. Последний штрих к величественности женщины добавляла лежавшая на голове золотая диадема с большим, чистейшей воды, сверкающим камнем-каплей, свисавшем ей на лоб с направленного вниз «зуба» диадемы. Даже не особо сведущий в камнях без труда признал бы в нем редкий образец аквамарина — камня, символизировавшего справедливость, порядок и мудрость.
Эта азари была, пожалуй, одной из наиболее грозных и влиятельных фигур Совета Матриархов, ибо являлась главой древнего Ордена справедливости — Великим Магистром Ордена юстициаров.
Карумия возглавляла Орден уже четыреста с лишнем лет и представляла собой образец идеального юстициара. О её ревностном служении ходили легенды.
В дальнем углу грота бесшумно отворилась неприметная, замаскированная под скалу дверь. В грот вошла послушница и склонилась в глубоком поклоне, полном одновременно почтения и достоинства.
— Смею ли я потревожить Великого Магистра? Я принесла последние вести, как вы и изволили просить.
— Входи и говори, — проронила Карумия, не открывая глаз.
Послушница коротко изложила данные по «Затмению».
— Я смотрю, его начальнице нечем занять себя. У неё вдоволь свободного времени и мало работы? Что ж, раз так, я добавлю ей хлопот.
— Прошу прощения, Великий Магистр, но многие матриархи могут начать высказывать возражения.
— Меня не интересует их мнение. И если они будут высказывать возражения слишком ретиво, я привлеку их за коррупцию. Я ясно выражаюсь?
— Да, Магистр. Что нам следует делать?
— Потревожьте тех, в чьи обязанности входит присматривать за Терминусом, и приструните этих девок. Они должны знать и помнить о своём месте. Они смели выказать своё презрение и пренебрежение Ордену. Своё презрение и пренебрежение Закону.
— Но матриархи...
— Матриархи столько раз демонстративно указывали нам на то, что Ордену не следует вмешиваться в политику, что наша задача лишь блюсти Закон. Раз так, именно сию задачу мы и выполним. Передай моё распоряжение немного потревожить Терминус.
— Да, Магистр.
— Ступай.
За всё время разговора сияние вокруг Карумии ни разу не шелохнулось и ни на тон не изменило цвета, а её голос, тихий и напоминавший шелест ночного леса, не отразил ни капли смены настроения. Всё осталось по-прежнему, и когда дверь за послушницей закрылась, не осталось ни малейшего намёка на то, что что-то произошло.


Арданис выводил «Амальтею» на ретранслятор. Они уходили на территорию Терминуса, надеясь затеряться там и тем выиграть время для анализа ситуации с целью поиска возможных выходов из неё.
Жизнь на борту входила в прежнее русло. Большая часть экипажа сидела в столовой, Алексей в красках рассказывал, как они с Арданисом отвлекали внимание охранниц. Деран и Джанек производили какие-то измерения в работе ядра эффекта массы. Ник чинил в оружейной броню. Беатара спала.
В медицинском отсеке возле койки, на которой лежала Феразия, расположился на стуле Брант. Таира запретила кому бы то ни было тревожить командира, сказав, что ей требуется сон и покой, по меньшей мере, до завтра, пока антидоты не нейтрализуют всю ту гадость, которой её накачали в застенках у Джоны. Но кроган всё же сумел пробраться в лазарет, стоило только бортовому медику уйти готовить ужин.
Некоторое время он просто смотрел, как она спит. Потом осторожно провёл пальцами по её лицу, стирая со лба набежавшие капельки пота. Феразия поморщилась, приоткрыла глаза.
— Извини, что разбудил. Я думал, лекарство Таиры крепче.
Феразия слабо улыбнулась, увидев недоверие, с которым Брант покосился на капельницы.
— Спасибо, что вытащил меня. Снова...
Брант буркнул что-то неразборчивое в ответ.
— Что бы я без тебя делала...
Она подняла руку, потянулась к нему и... оборвала свой внезапно возникший порыв. Нет! Так не будет! Это её приговор. Она сама себе его вынесла. По собственной вине потеряв однажды, более недостойна...
Рука опустилась на кровать, взгляд Феразии из благодарно-нежного стал благодарно-печальным и покорным. Как бы то ни было, одно изменить было нельзя: что бы она без него делала? А ведь когда-то не хотела принимать в команду.

Отредактировано: Rogue_Godless.