Тени прошлого. Глава 10. Берсерк. Часть вторая

Зверь проснулся внезапно. Прислушался. Где-то по переборкам, цепляясь своими коготками, ползал гет. Как жаль, что женщина не дала его разорвать на кусочки. Уж очень надоедлив. На второй палубе звякнула склянка — это Феникс изучает его кровь и зачем-то не выпускает на волю своего хищника, сдерживает себя. Зверь почуял ее контроль — слишком слабый, можно сломать в любой момент, подчинить, взять верх, выбраться с этого корабля и вкусить крови, теплой плоти. Животная иерархия очень удобна — Феникс подчинится. В соседнем блоке химера старательно выводит коды на свой монитор. Резкий удар по клавишам — кажется, взлом не удался. Хищник улыбнулся. Химеры. Никогда не знаешь, что у них на уме, но ощущаешь, как они проникают в твои мысли. Коварно, без разрешения, копаются, что-то ищут. Бесчувственные, холодные, с ледяной кровью в жилах, не способные испытывать искренние чувства, расчетливые и чертовски умные. Но эта тоже слаба. Слишком долго она общается с мусульманкой и дреллом. Слишком тесно. Истинный хищник — это Каин. Большая сила, высокий уровень — выше, чем у самки, да еще и Зверь. С ним могут возникнуть проблемы, но они также быстро решаемы. Он рядом, его можно изучить, найти, казалось бы, несуществующие слабости. У химер острый ум, но, находясь в тесном общении с другими, они становятся эмоциональными. Ева уже давно это поняла и заблокировала свои эмоции. 

Зверь считал, что без чувств жить совсем уныло и не красочно. Другое дело эта женщина — коммандер Шепард — вот это лакомый кусочек. Люди забавные существа. Столько противоречивых эмоций, так много страхов перед своими желаниями, перед самими собой. К примеру, этот человек, ее мужчина. Едва он ступил на борт корабля, Зверь почуял его страх, его сомнения. Вечно мечущийся, не знающий, какую сторону принять, подвластен чувствам, а не разуму. Недостойный. Уязвимый своими же способностями. Хвала Свершению — избавили от тягот его жалкой жизни. Стремился оберегать женщину и пал от своих же слабостей. Для чего он нужен был? Зачем защищать тех, кто не может за себя постоять? Звери убивают слабые звенья. Ни к чему их оставлять в живых. Женщина защищала своего детеныша, совершенно не зная, что он далек от идеала, не так силен. Зверь был раздосадован — он не успел запустить в него свои когти. Помешали. Опередили. Зачем-то вернули человека к реалиям. Но надо сказать «спасибо» — ее страхи открывают доступ к хищнику.

Инопланетяне — они другие. Они знают, что космос — это большая опасность. Они готовы ко всему. Турианец закален боями. Его шрамы — гордость за отверженность и преданность своему делу. Беспрекословно следует за женщиной, выполняет все ее приказы. Но человеческий детеныш размягчил его. Очень он подавлен после Свершения. Знал бы он, что сильнейший, убив своей рукой, оказал честь для порочного дитя. Возможно, и воину придется даровать смерть. Недостойны жалостливые разделять один бой со Зверем. 

Убийца. Натасканный на смерть пес. Знает — любое проявление чувств, желаний соизмеримо гибели. Единый прокол, и все уже пойдет не так. Его имя определяет его характер — холодный, со стальным стержнем внутри, движимый смертью. Нет страха, нет слабостей. Закрыт от всех, непроницаем. Достойный противник. Почтенен покой от его руки. Человеческая самка питает сильные чувства к нему — свободный доступ для Зверя. Подобраться поближе, обойти его духовную эгиду, проникнуть в самое сердце скрываемых переживаний. Не просто так химера поставила ему заслон, ох не просто.

Зверь принюхался. Он не один — в комнате был кто-то еще. Хищник открыл глаза. Светло-зеленая с бледными краями аура обнимала стоящий возле аквариума силуэт. Подобная энергия и у целительницы. Грешники. Убийцы, замаливающие свои деяния перед богами. Раскаивающиеся? Только не он. В его понятии — его душа чиста. Зверь же разумел иначе — невозможно убивать без страсти, не желая этого. Страсть идет от тела, душа заключена в него — твои деяния ее непосредственно касаются. 

Раздувая ноздри, Зверь глубоко вдохнул воздух. Чистая смерть не несет на себе никаких следов, ни единого духа. Ты можешь лишь ощутить легкое дуновение ее дыхания, и все кончено. Мгновенно. Практически безболезненно. Ты никогда не поймешь ни причин, ни следствий. Чистая работа. Идеальный покой. Рожденный быть Свершением. Хищник медленно встал на ноги и беззвучно подошел к убийце.

— Кошмары? — спросил он.

Идеальный. Зверь довольно улыбнулся, встал к разбитому стеклу аквариума и провел пальцами по острым осколкам.

— Нет.

Поворачивает голову и досконально изучает лицо собеседника. Снова вдыхает. Да — чистая прохлада. Ледяная прозрачность. Хищник облизнул губы. Красное пламя вспыхнуло на его коже и тут же погасло. 

— Ты часто погружался в солипсизм, вспоминая ее?

— Кого? — Тейн повернул голову к Зверю. 

— Шепард, — ответил он. 

— Это необязательно знать, — дрелл отвернулся. Лицо Шепард было другим, это даже не она сама была.

— Она все равно ничего не вспомнит, — хищник провел рукой по спине Тейна и приблизился к его лицу. — Совсем ничего. 

Тейн одернул руку Зверя и, развернувшись, посмотрел на него. Темно-рубиновые с вытянутым зрачком глаза хищно сузились. 

— Ты плохо меня знаешь, раз считаешь, что я могу воспользоваться ее положением.

— Не забывай, кто я. Мне не нужно знать тебя. Твое тело само все расскажет.

Зверь коснулся чувствительных складок на шее дрелла. Он дрогнул, отступая назад. Хищник ухмыльнулся.

— Это же она, чего ты так шарахаешься? Боишься меня?

— С чего бы вдруг? Если понадобится, я тебя уничтожу.

Тейн отогнул край плаща, показывая модифицированную «Ярость». Зверь презрительно дернул верхней губой.

— Жестоко. Очередью-то в голову.

— Зато действенно.

Дрелл развернулся к выходу. Хищник молниеносно оказался перед ним, положив руку на его грудь.

— Ты не сможешь.

Вспышка алого и последовавшая за ней слабая ударная волна отбросила Тейна к противоположной стороне комнаты. Зверь в один прыжок оказался рядом с жертвой и, перевернув мужчину на спину, сел сверху. Шумно втянул воздух в легкие. 

— Ты не сможешь, — повторил он, блокируя руки дрелла над его головой. — Иначе она умрет. И твой экран не поможет тебе пережить это. Я чувствую, как он слабеет. 

— Ошибаешься, — Криос ловко перехватил руки Зверя, заломив их за его спиной. 

Хищник запрокинул голову назад, вспыхнув красной биотикой. Вся эта борьба лишь распаляла его желание. Ему хотелось знать — правдивы ли воспоминания женщины об этом пришельце. Так же страстен будет он со Зверем, как с ней. Стоит лишь немного подтолкнуть его к своим желаниям. Зверь опустил голову, исподлобья глядя на дрелла. Тейн ощутил, как темная энергия расползается по телу Берсерка. Его глаза горят огнем и неотрывно смотрят на него, проникая в мысли, ломая преграды. Криос однажды испытывал подобное — когда Ева ставила экран. Ощущение не из приятных. Энергия проникает в тебя, сковывает любое проявление реактанса, и вот ты уже целиком и полностью принадлежишь другому. Твое сознание словно стирается и поверх записывают нового тебя. И каким ты будешь, зависит лишь от того, кто проводит Суггестию. Когда Тейн понял, что Шепард выстраивает именно Внушение — было поздно. Экран лопнул, высвобождая давние чувства. Дрелл отпустил Зверя, обхватив голову руками. Солипсизм. 

— Не сопротивляйся и тебе не будет больно.

Шепард приложила ладони к его лицу, глубже проникая в его память и мысли. 

Лучший среди избранных, первый среди всех, идеальное орудие для убийств — ни жалости, ни вины, ни сожалений. Убийство — это искусство, а он мастер. Скорость, гибкость, незаметность. Первое задание — бесшумно, без промедлений, четко и хладнокровно. Идеально... 

Вот оно. Зверь вцепился в это воспоминание. Начало. Женщина, пробудившая охотника ото сна, заставившая бороться за жизнь. Тейн пытался сопротивляться, но чем больше он противостоял Внушению, тем сильнее становилась боль. Он зажмурил глаза, стараясь противостоять поступающим импульсам, но выходило плохо. Все попытки лишь усугубляли его состояние. 

— Ты будешь жить этой ночью со мной. 

Тейн распахнул глаза. Женщина ласково улыбнулась и погладила его по щеке. Дрелл отстранился от ее жеста и недоуменно огляделся. Мягкий свет от ламп освещал каюту, смешиваясь с холодным блеском аквариумного стекла. Он же был разбит или... Тейн распрямился. Капитанская каюта на «Нормандии», но «Нормандии» другой — той, каким корабль был еще при «Цербере».

— Тейн?

Он обернулся на голос. Шепард. Удивленная, с распахнутыми зелеными глазами, в обычной гражданской одежде, которую она носила, сотрудничая с «Цербером». На ее скуле небольшая ссадина, пальцы побиты после трудного побега через всю станцию Коллекционеров. Криос тряхнул головой.

— Ты в порядке? — Шепард придвинулась к нему, коснувшись его лица. Он снова дернул головой. — Должно быть, тебе что-то приснилось. Даже с кровати упал, — она слегка улыбнулась, указывая на скомканное постельное белье. — Ты не ударился?

Находясь в полном смятении, Тейн позволил коснуться себя и тут же перевел взгляд на свою грудь. Шрама не было. А был ли? Дрелл снова огляделся. Сон, всего лишь сон. Отражение всех его страхов. Он провел рукой по лицу, стряхивая остаток кошмара, и посмотрел на Джейн. Никогда он бы не осмелился на рискованный шаг с лечением синдрома Кепраля. Накануне они говорили об этом, и вот итог. Плюс недавно пережитое на базе Коллекционеров, общая усталость, стресс... Он посмотрел в иллюминатор. Омега. Значит, скоро он должен покинуть Шепард, как бы он не был против этого. Тейн коснулся ее лица и подался вперед. Даже если она знает о его чувствах, она должна слышать значимые для них обоих слова.

— Если бы у меня была возможность излечиться, я бы никогда не скрыл этого от тебя. Ты все, что придает смысл моей жизни, и я продержусь так долго, как смогу, только чтобы вновь увидеть тебя, — он приблизился к ее губам. — Я люблю тебя, Сиха.

Тейн коснулся ее губ, ощущая пронизывающий тело жар. Как странно, чувствовать ее прикосновения и понимать, что подобное было очень давно. Странное чувство, словно дежа вю, будто когда-то он был здесь, именно на церберовской «Нормандии» и именно в такой обстановке. Он нехотя разорвал поцелуй и посмотрел на Шепард. Она поджала губы, смакуя оставшийся на них вкус. В глазах играл дикий азарт. Шепард хитро улыбнулась, даже больше оскалилась, и, толкнув Тейна на спину, устроилась сверху, погрузив его в новый поцелуй. Какой-то внутренний голос говорил ему, что так не должно быть, это неправильно, но он не мог понять, почему поведение Шепард смущает его. Джейн опустила руку на его грудь, расстегивая молнию на его одежде, и неотрывно смотрела в его глаза. Что-то слегка ударилось о подбородок Тейна, и он подумал, что это были жетоны Шепард, но тут же осекся. Ее жетоны, которые ей вернула Лиара, были в рамке. Ни до, ни после базы Коллекционеров, Джейн не носила никаких украшений. Она вообще не любила их. Тейн перевел взгляд на цепочку и ухватил висевшее на ней кольцо. Перед глазами возник образ незнакомого мужчины, комната на мгновение погрузилась в темноту.

— Тейн?

Он не отреагировал на голос, погруженный в разглядывание кольца. Такие кольца носят женатые люди, и подобное было на руке Шепард. Разум окатило вспышкой воспоминания — незнакомый мужчина, маленький мальчик, Шепард, облаченная в броню перед высадкой на Омегу. Когда это было? Когда он мог видеть что-то подобное? Они сейчас на Омеге, но Тейн не мог разобрать своего воспоминания.

— Тейн, — более суровый голос снова назвал его по имени.

Дрелл оторвал взгляд от кольца и посмотрел вверх. Багряно-красные глаза в упор смотрели на него. Миражное видение прежней каюты рассыпалось яркими искрами. Так что было сном? Тейн опустил руку на бедро и нащупал пистолет. Отточенные инстинкты сразу же привели тело в боевую готовность. Он молниеносно приложил дуло к виску Шепард, до конца не осознавая, что делает.

— Ты... — он поморщился от дикой головной боли, отгоняя остаток миража. — Ты не Шепард.

Зверь запрокинул голову, оскалился через выдох и сжал руки в кулаки. 

— Тебе же хуже, — утробно прорычал он, раскрывая ладони и окатывая тело дрелла тяжелым ударом.

Тейн ощутил, как его вжало в пол, а легкие сдавливает невидимая сила. Самый страшный его кошмар обратился явью. С каждым вдохом сжатие увеличивалось, воздуха начинало не хватать. Шепард обхватила пистолет и склонилась к Тейну.

— Даже сейчас ты не сможешь ее убить, — свободной рукой она сжала горло дрелла. — Слишком трудно. 

Дрелл понимал, если он не предпримет что-то против Шепард, она его убьет. Без всякого сожаления и осознания. Превозмогая боль, Тейн обхватил коммандера за плечи и, упершись коленом в живот, отбросил ее биотикой за себя. Шепард приземлилась аккурат на ступени лестницы, ударившись головой и тут же отключившись. Криос перевернулся со спины, хватаясь за голову, и посмотрел на Джейн. Она не шевелилась. Ругнувшись, Тейн подполз к ней и прощупал пульс. Жива. Он облегченно вздохнул и придвинул ее к себе. На руке остался кровавый след. Держа ее на своих руках, Тейн ощутил, как сильно высвобожденные эмоции начинают на него влиять. Как они смешиваются друг с другом и волнами накатывают на него. Лишь осознание того, что Шепард нужна диагностика возможных повреждений, не позволила Тейну поддаться чувствам.

— СУЗИ, вызови сюда Фоакс.

Сейчас разразится буря. Он помнил, как Феникс рассказывала про новоявленных Берсерков и что к ним лучше не приближаться. Особенно тем, к кому у людей сильные чувства и привязанность. Тейн, несмотря на жуткие головные боли, был готов к шквалу негативных эмоций от Фоакс. По крайней мере, он снова чувствует, он не закрыт от самого себя, не закрыт от Шепард. 

Он склонился к ее лбу, слегка коснувшись его губами, и прикрыл глаза. Никогда он не причинил бы ей боли, но, согласившись на условия Феникс, поддавшись надежде, Тейн привнес в жизнь Шепард гораздо больше мучений, чем мог представить. И сейчас он сполна ощущал их на себе. 

В голове пронесся холодный вихрь и тихий шепот. Дрелл открыл глаза и посмотрел на дверь. В проеме стояла Ева с расширенными глазами. 

— Как она это сделала? — с неподдельным удивлением спросила она. 

— Я не знаю.

Тейн провел рукой по волосам Джейн и вгляделся в черты ее лица. Восемь лет было потрачено на то, чтобы он никогда вновь ее не увидел. Восемь бессмысленных, мертвых лет потрачено на то, что было очевидно и припасено про запас. С ним подло сыграли в его же чувства, закрыв их, оставив лишь воспоминания, из которых он не мог понять, почему его когда-то тянуло к этой женщине. Восемь лет он вел невидимый бой с неизвестным и незримым, слушая разные версии одной и той же теории. Восемь лет, как он должен быть мертв...

Криос не держал зла и не ощущал негатива к Еве. Она всего лишь следовала за той, кто долгое время направлял всю команду по нужному ей пути. И ее-то Тейн не хотел подпускать к Шепард.

— Аллах Всемогущий!

Арабка проскочила через открытую дверь, оттолкнув стоявшую там Еву, и спустилась к Тейну. Ева, как никто другой, представляла, какое осиное гнездо они расшевелили своим заговором.

— Я же просила не подходить к ней!

Фоакс протянула руку к запястью Шепард, окунувшись в жаркую волну эмоций дрелла.

— Ты оставила ее умирать, — сказал он.

— Ты хоть понимаешь, что ты говоришь?! В данный момент я ничего не могу сделать, Берсерк держит ее слишком крепко. 

— Но ты знала, что это случится?! Ты могла это предотвратить! 

— Черт побери, Криос! Очищение — это не экран на разум, это гораздо хуже. Ты отделался еще слишком легко, кстати. Она могла тебя убить.

Фоакс осторожно осмотрела голову Шепард. Еще бы немного и ее череп оказался проломлен. Почему никто никогда не слушает наставлений Феникс? 

— Думаешь, до этого я был живым? — он проследил за ее руками, доставшими инъектор. — Что ты делаешь?

— Что здесь произошло?

Не удостоившись ответа, Тейн перехватил руку Фоакс.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь избежать нового пробуждения Зверя. В бессознательном состоянии этому способствуют воспоминания или сны. Она не должна их видеть. 

— Ты этого не сделаешь.

Феникс встретилась с черствым взглядом дрелла.

— Иначе она точно кого-нибудь убьет.

Арабка приблизила иглу к руке Шепард. Дрелл выхватил инъектор и отбросил в сторону. 

— Я сказал, ты не сделаешь этого!

Чувства всегда мешают рациональному мышлению. Именно поэтому Фоакс убедила его на экранирование и именно этого она хотела сейчас. Тейн прижал к себе Шепард, осторожно поднял и переместил на кровать. 

— Ты стал катализатором пробуждения ее Зверя.

— В отличие от тебя, я признаю свои ошибки.

Каким-то внутренним чутьем, повинуясь своему подсознанию, он пришел сюда. Словно знал, что Шепард та самая, кто освободит его мысли от стягивающих оков. Быть может, по тем же причинам, Фоакс старалась не допускать их встречи, но обстоятельства сложились в иную сторону. Еще на Цитадели, в квартире Джейн, Тейн начал осознавать, что ее близкое присутствие, ее новый образ — образ матери и жены, оказывает на него влияние, которого в принципе не должно быть. Он возобновил попытки осязания чувств — то, что он делал, будучи не под наблюдением Евы или Фоакс. Его новая суть, скрытая от всех, отторгалась им самим. В туннелях хранителей, при первом приступе Шепард, экран дал первую трещину и открыл путь к утечке спрятанных эмоций сквозь защиту. Он слабел с каждым новым потрясением Шепард, словно между ними существовала незримая связь, сказывающаяся на обоих. Если об этом догадывалась Фоакс, становилось ясно, почему она привлекла к этому делу именно Тейна. Но оставался один вопрос: как она об этом узнала? Не была ли она той самой загадочной и неизвестной личностью, которая могла ставить негласные эксперименты над Шепард? Если да, тогда неудивительно, что Фоакс сразу же распознала в ней Зверя. Не оставляла и сомнений ее попытка сблизиться с Джейн, и почему она сразу же не рассказала обо всем. Если все это так, почему молчала Ева? Химера, ставшая следствием губительного вируса, вынужденная проживать затворнической жизнью. Почему она идет за Палачом? Почему молчит и не противоречит ей? 

— Я не понимаю, как она сняла экран, — Фоакс, нахмурившись, смотрела на Шепард. — Двойной экран снимает либо тот, кто ставил, но не за один присест, либо же Высший адепт, но... 

— Я могла непрочно закрепить установку экрана, — подала голос Ева. Тейн и Фоакс одновременно развернулись к ней.

— В каком смысле? — спросила арабка.

— Из-за моего состояния. Возможно, что-то в воспоминаниях Тейна отвлекло меня, и я могла упустить какую-то деталь. Точно я уже не скажу. 

— Тебе было плохо, и ты ничего не сказала?

— У нас было мало времени, у Тейна еще меньше. 

— Черт, Ева!

Фоакс отвернулась к Шепард, а Тейн внимательно смотрел на химеру. Врет без зазрения совести, если она вообще есть. Лицо Евы сохраняло хладнокровие и невозмутимость. Она практически призналась в своем проколе, но был ли ее мотив истинным? Ева вопросительно вздернула левую бровь. Тейн слегка склонил голову в учтивом поклоне. Он не прогадал в своих догадках. 

— Вы спускайтесь вниз, а я останусь здесь.

— Снова командуешь? — возмутился Тейн.

— Посмотри на себя, — Фоакс указала рукой на его плечо с подтеками крови от полученных на Цитадели ран. — Кровь для Берсерка, как кровь для вампира. Тем более, ты фонишь своими эмоциями, тебе здесь не место. 

— Как и многим из нас, — ответил дрелл.

— Тейн, давай не будем пререкаться. Ты сейчас не в состоянии контролировать себя.

— Ты права. Я крайне тяжело контролирую себя. В основном, чтобы не напасть на тебя. И в какой-то степени я рад, что Шепард может быть сильнее. Тогда хоть кто-то поставит тебя на место. 

Тейн развернулся и вышел из каюты. Фоакс поджала губы. Как просто все было, пока дрелл находился под экраном. Как просто все стало бы, если можно было бы перекрыть хотя бы его эмоции.

— Крайне нежелателен этот метод после резкого снятия экрана, — сразу же сказала Ева, едва до нее донеслись размышления Фоакс.

— Я ждала такого ответа. Ты стала негативно относиться ко всему.

— Я стараюсь не добавлять боли к уже имеющейся.

Ева развернулась на пятках и покинула каюту. Фоакс приглушила свет и села на диван. Значит, Тейн разглядел ее страх перед Шепард. Фоакс не боялась проявления истинного Зверя, она боялась, что не сможет противостоять ему и что в самом крайнем случае ей придется применить силу. Это недопустимо. Столкновение двух Берсерков грозит гибелью того, кто попытается заглушить в себе звериный инстинкт ради сохранения жизни другой стороне. Она помнит, чем это обернулось в Москве при встрече с Саидом. Он не хотел ее убивать и чтобы как-то остановить, переломил ей позвоночник. Феникс потеряла время на восстановление организма и упустила из виду след Саида. Много лет прошло с тех пор, повторения многих историй не хочется. Если Шепард сорвется и Фоакс вынуждена будет применить силу, поймет ли ее кто-нибудь на этом корабле, что она все делает верно и так, как того требуют обстоятельства? Тейн выбыл из игры. Глупо было вообще привлекать его. Слишком сильная связь с Шепард. Поэтому-то его и тянуло к ней, несмотря на экран. Теперь он не доверяет Фоакс и считает во всем виноватой. Как бы она не оправдывалась, как бы ни перекладывала вину на других, в частности на Калински, ей это не поможет.

Калински каким-то образом знал о происхождении Шепард. Возможно, у него была на руках досконально прослеженная информация по семейной линии Шепард. Одного этого достаточно, чтобы установить пристальное наблюдение за коммандером. По всей видимости, он либо знал о Еве все из тех же Тартарских источников, либо некогда контактировал с ней, как с информатором. Скорей всего первое, хотя вторую теорию тоже не стоит отбрасывать. Ева зарекомендовала себя лучшим связным и информатором, она имеет большой доступ к нужным связям с людьми и нужным сетям экстранета. Калински кидает ей удочку о слежке «Миллениума» за Шепард, после Ева связывается с Фоакс. А дальше она сама идет к Тейну просить о взаимодействии, хоть и не самым честным путем. Фоакс нужен был кто-то в окружении Шепард, кто беспрекословно выполнял бы часть своей миссии. И поскольку все началось еще во время борьбы с Жнецами, Тейн был единственным связующим звеном. Обращаться к кому-то из команды Шепард было бы слишком подозрительно и неразумно. Ее мысли и так были заняты «Цербером» и опустошающими машинами, появление нового врага отвлекло бы от войны, да и найти силы сразу на трех противников сложно. 

Калински лишь изредка сообщал о новой информации, многое приходилось узнавать самим. Про связь между Тейном и Шепард Фоакс узнала сама. Во-первых, при встрече в больнице Гуэрта, на дрелле был не только смертный след, но и печать любящего человека. Такие следы навсегда остаются в душе людей или, в данном случае, дрелла. Сопоставив цепочки данных, нетрудно было догадаться, с кем именно в отношениях был Тейн. Шепард всегда шла навстречу членам своей команды, за это ее ценят, уважают, и, разумеется, любят. Более того, нет ничего хуже болтливого языка хмельного солдата, некогда состоявшего на службе церберовского корабля. Собственно, он мало что рассказал, весь контакт проводила Ева. Затем дело стояло за самым важным и сложным. Согласился бы Тейн на экран, если бы Фоакс не провела взаимодействие с его эмоциями? Она знала, как подло это выглядит, как подобный опыт Саида над ней сломал жизнь обоим, но у нее не было выбора. По многим причинам. Даже с экраном Тейн шел против ее убеждений, многое делал по своему разумению. Асийя не могла и представить, какие были бы разногласия, не будь Тейн защищен от эмоций. Фоакс всецело надеялась на компетентность Калински в плане защиты Шепард. Асийя доверяла Еве, зная, что та не раскроет всех замыслов Тейну или кому-то еще. Она верила в то, что Тейн не допустит срыва всей операции. Фоакс не учла одного — «Миллениум» всегда ее опережал. Так, едва появилась информация о наемниках «Реквиема» на Омеге, Фоакс спешно свернула все дела с Тейном и Евой и отправилась на станцию. Вот там-то она поняла, в какую ловушку попала. Станцию успели оккупировать наемнические силы и утыкали чуть ли не каждый закоулок «глушилками». Всю внутреннюю и внешнюю связь отслеживали, пресекали любые попытки бунта против «Реквиема», планами которого кишели линии связи. Позже стало ясно, что Арию держит химера и что любая попытка приблизиться к ней и оказать сопротивление будет пресечена. В целом жизнь на Омеге текла в обычном русле, не считая прослушки линий связи и контроля над доками «Реквиемом». Фоакс не знала, располагает ли Ева данными о шифровке, с помощью которой она передала данные о своем точном местонахождении. Пока Ева разбиралась с доисторической, по ее словам, системой шифрования, Фоакс занялась тем, что действительно умела. Убивала и изучала наемников. Это позволило приблизиться к Арии и окончательно убедиться в контроле над ней.

Феникс не думала, что Шепард сама появится на Омеге. Она сразу же увидела начало изменений в ней. Тягучий, тяжелый запах уже витал вокруг коммандера. Первый признак изменений в теле человека. Сразу вывалить все на нее Фоакс не могла и как можно сильнее лишь скрывала все. Она надеялась, что искусственный Берсерк не проявится, не выживет, но тогда Фоакс еще и не знала о происхождении Джейн. А вот Ева... Ева догадывалась. И скорее всего, ее догадки прочно материализовались, когда химера впервые коснулась Шепард. Возможно, Ева ранее копала под Шепард, а после начала понимать, что к чему. За время отсутствия Феникс в близком расположении к ней, она также могла контактировать с Калински по иным вопросам. Неспроста он принял смерть от ее руки. Через тактильное восприятие он что-то мог передать Еве из своей памяти. Что? Почему она молчит? Что знал Калински, чего не знает Фоакс? 

Каин его клон. В его памяти должны остаться зацепки. Но он также помнит, благодаря чему появился на свет, и не согласится на сотрудничество с ней. Расскажет ли он все Шепард? Ведь лишь под этим предлогом он здесь. Шепард сломила защитный экран Тейна, она может воспользоваться животной иерархией над зверем Каина. Однако он не просто Зверь, он гибрид. Как сильна сидящая в нем химера? Может ли он управлять ею и контролировать свои приступы? Клоны не живут долго из-за генетической памяти и из-за создания из взрослой клетки. Калински прожил почти столько же, как и Ева, значит он мутировал из человека. Следовательно, Каин всего лишь первый прототип от него. Его память не должна быть перегружена воспоминаниями прошлых жизней, а значит, все, что знал Калински, знает Каин. За исключением последних пяти лет. Как клетки Майкла оказались в лаборатории, и как давно он их извлек из себя? Ответить на эти вопросы может лишь Каин. В данных из «Немесиды» о нем ни слова, как и о его брате Авеле. Может, они вообще не клоны, а роботы с эмуляцией под человека? «Миллениум» начинал разработки проекта «Ахиллес», когда его накрыли. За все это время, с новыми технологиями и возможностями, корпорация вполне могла позволить себе создание таких существ. Создать робота с живым мозгом, перенести сознание и память? Нет, это немыслимо. Как это возможно? О чем Фоакс вообще думает?! Синтетическая жизнь неспособна к телепортации, которая обуславливается нейронами мозга и нервными окончаниями по всему телу. Создать неживое с применением такой силы за гранью возможного. Ее мысли несутся быстрее разума. Это же смешно!

Феникс повернула голову на бледную вспышку биотики. Куда Тейн отшвырнул инъектор? Арабка спустилась с дивана и припала к полу. Острое зрение позволяло разглядеть в полутьме мелкие предметы. Асийя увидела металлическую оснастку для инъектора около лестницы. Сам инъектор оказался разбитым. Фоакс села на ступеньку и покрутила оснастку в руке. Как Тейн не понимает, что воспоминания Шепард опасны?! Сны еще больше пробуждают Зверя. Спуститься за новой дозой она не может. Тейн теперь пристально будет наблюдать за ней. Есть, конечно, менее практичный способ, но тогда стоит дождаться пробуждения Джейн. И лучше бы проснулась именно она, а не Зверь.

Ждать долго не пришлось. Шепард сдавленно простонала во сне и попыталась перевернуться на другой бок. В ответ на боль она выругалась. Фоакс молча наблюдала за ней со своей прежней позиции. Незадолго до этого Асийя понизила температуру в комнате, чтобы проще определять горячность исходящих от Джейн волн. Проснулась именно Шепард, но любое слово Феникс способно пробудить Зверя. Интервалы между ее приступами неравные, когда произойдет следующий всплеск активности Зверя — неизвестно. Определить, как сильно Берсерк проник в кровь уже невозможно. Шепард не позволит вновь произвести забор крови. Взять ее, пока коммандер была без сознания, Фоакс тоже не могла. Тейн всего лишь находился здесь, и чем все обернулось? Зверь точно пробудился бы и кинулся в атаку, если бы хозяина коснулась игла. 

Джейн медленно привстала на постели и села. Около лестницы мерцал белый свет от ауры Фоакс. 

— Что ты делаешь здесь? — хрипло спросила Шепард.

— Конкретно в каюте или на корабле?

— Я выслушаю объяснения на оба вопроса. 

— Что последнее ты помнишь?

Когда Берсерк впервые завладевает телом хозяина, он отключает его разум, и под действием Зверя хозяин не помнит своих действий. В состоянии контроля хозяина над Зверем все действия и решения запоминаются, и даже спустя большой отрезок времени человек может четко рассказать о том, что было. В ситуации с Тейном, скорее всего, Шепард ничего не запомнила, и диагностировать ее состояние нужно именно с последнего воспоминания.

— То, чего не должно было случиться. 

— Ты помнишь, что случилось с твоими волосами?

Шепард машинально провела рукой по голове.

— Я их обстригла.

— Здесь кто-то был?

— Тейн.

— И что было дальше?

— Я на допросе?

— Ты почти три дня была без сознания. Мне нужно знать о твоем состоянии.

— Зачем? Чтобы уберечь себя от насилия с моей стороны?

— Чтобы помочь тебе.

Джейн фыркнула. Помочь. 

— Как я уже сказала ранее, я в твоей помощи не нуждаюсь. И быть ты здесь не должна.

— Что было дальше, Джейн? — Фоакс проигнорировала ее замечание. 

— Откуда мне знать, что здесь было, когда я отключилась.

Вибрации от ее настроения прямые. Когда человек лжет, его неправда идет волнообразно, рваными импульсами. Шепард действительно не помнила, как сняла экран с Тейна. 

— Как твое общее самочувствие?

— А как бывает, когда тебя жрет неизвестный вирус? 

— Я не имела дел с искусственными Берсерками, но про истинного могу рассказать. Основная его функция заключается в защите носителя, то есть хозяина, от различного рода повреждений и заболеваний. На первом этапе Становления происходит изменение организма, вследствие которого твоя кожа, кости и внутренние органы уплотняются. Снижается ноцицепция — твое восприятие о физиологической составляющей боли. Также увеличивается количество болевых рецепторов во внутренних органах, что приводит к легкой переносимости боли после повреждения. Соматическая и внутренняя боль ныне рассматривается на уровне кожной. Ты можешь не заметить разрыва сухожилия или небольшого перелома, и ощущение боли не замедлит твоих реакций, например, в бою. Конечно, если тебе сломают ногу, ты почувствуешь боль, но переносить ее сможешь гораздо легче. Этим же обуславливается повышенный уровень адреналина в крови. В нашем случае адреналин выступает в качестве нейротрансмиттера, благодаря которому снижается чувствительность к ожогам и порезам. Грубо говоря, к кожным, поверхностным ранениям. Также высокий уровень адреналина повышает артериальное давление, способствует значительному повышению частоты сердечных сокращений, следовательно, повышает температуру тела, катализируя процесс регенерации. Кстати, твои волосы очень быстро отрастут. 

— Значит, снова отрежу, — бросила Шепард. — Поэтому мне так плохо, из-за адреналина?

— Тебе плохо, потому что Берсерк реанимирует твое тело и создает новое. Те повреждения, которые у тебя когда-то были, теперь регенерируют. 

— Так получается, аппендикс, который мне удалили в двадцать лет, снова отрастет? — Джейн вяло усмехнулась.

— Возможно, но Берсерк снижает риск возникновения любых воспалительных процессов и сводит к минимуму появление заболеваний. 

— То есть ты никогда ничем не болела, тебе не делали операций и прочее?

— Я давно болею. Берсерком. Кто-то может посчитать это даром или вершиной эволюции человека, но нет ничего хуже жить сотни лет и хоронить тех, кто тебе дорог. Выживать тогда, когда должен умереть. 

— То есть ты бессмертна? Будешь жить вечно?

— Ничто не вечно, Шепард. Берсерки живут долго, но не думаю, что они бессмертны. Некоторые ранения, например в голову, не заживают, значительно снижая уровень регенерации. 

— Говоришь о себе или о конкретном случае?

— Я работала на ЦРУ, когда начальство отправило меня в Афганистан, выяснить дела о тамошних боевиках «Иерихон». Задание с самого начала пошло не так. Наш вертолет сбили, меня и офицера подразделения взяли в заложники, остальные погибли. Когда дело дошло до ультиматума, Джош должен был убить меня, чтобы вернуться домой. Он не смог, и главарь группировки, державшей нас в плену, застрелил его. После расстреляли меня. Одна из пуль прошла по касательной чуть ниже основания черепа. На том месте у меня единственный шрам и единственная седая прядь. Так что, если я и живу долго, то точно не вечно. 

— Но уж больше тех, кто должен быть живым.

— Джейн, я понимаю, что ты пытаешься найти виноватых в смерти своей семьи, но... — Фоакс встала и медленно подошла к постели. — Сейчас важно лишь то, что в тебе сидит. Если Берсерк полностью подчинит тебя, начнется беспощадная резня. Ты можешь убить не только тех, кого подозреваешь в измене или хочешь их убить, ты убьешь тех, кто близок тебе. И ты никогда не поймешь, почему это произошло. 

Она вынула пузырек с синими капсулами и протянула Джейн.

— Ты еще не можешь контролировать своего Зверя, и он будет просачиваться наружу через твои сны и воспоминания. Как часто будет происходить отключение твоего сознания, я не знаю, но чтобы как-то препятствовать Зверю, ты не должна видеть тревожных снов и думать о том, что было. 

Шепард бросила холодный взгляд на арабку. 

— Откуда мне знать, что это за таблетки? Может, ты хочешь меня отравить?

— Ты не можешь знать. Здесь дело лишь в доверии, которого у тебя ко мне нет. Но если бы я действительно желала тебе вреда, за те два дня, что ты лежала здесь, я убила бы каждого на корабле, включая тебя. И никто не смог бы меня остановить. 

— Выстрел в голову решает. И Тейн знает об этом, как и многие другие. Ты же рассказала им, как остановить взбесившегося коммандера?

Фоакс кинула пузырек к рукам Шепард.

— Выбор за тобой, Джейн. Я пытаюсь облегчить твое восприятие и помочь избежать своих собственных ошибок. Если бы в мое Становление были такие капсулы, я бы не убила тех, кого убила.

Асийя развернулась к выходу, поднялась и встала вполоборота к комнате.

— Одну прими сейчас, следующие — каждый раз, как будешь ощущать слабость. Слабость означает, что Берсерк душит и заставляет тебя спать. 

Шепард проводила ее хмурым взглядом и взяла в руку пузырек с таблетками. Что она о себе возомнила? Неужели думает, что Джейн так просто поддастся на ее уговор или посочувствует ее горькой судьбе? Пожалеет за все те убийства, совершенные под воздействием Берсерка? Она погубила целый народ, свой народ! Явственно желая этого, следуя за своими мотивами! Перед кем она разыгрывает жертву? Шепард не верит в раскаяние. Только не в такие. Она не давала второго шанса никому, с кем приходилось встречаться, не жалела исповедующихся перед ней убийц. Нет. Она просто спускала курок и заканчивала все покаяние. Ее не умалишь сожалениями и прощеньями. Нет. Не с ней, ни тогда и, тем более, не сейчас. За Шепард шли из-за нее. Может, она лишь притворялась миротворцем и борцом против «Миллениума». Кто знает? Никто. Никогда не знаешь сути, есть лишь официальная версия, красиво завуалированная правильно поставленными словами.

Джейн встала с постели и прошла в уборную. Покрутив пузырек в руке, она открыла его и высыпала таблетки в унитаз. Пора кончать с этим. Никто не отнимет ее власти здесь! Никто не будет командовать Зверем!

***

Ева настояла на том, чтобы Тейн зашел в медблок. По его собственному желанию. Она знала, что у него множество вопросов и еще больше размышлений на ее счет. Пока Фоакс находилась наверху, времени на рассказ было достаточно. Тейн сел на стул и сам снял пропитавшуюся кровью повязку на шее. Химера взяла колбу с желтоватой жидкостью и пропитала ею ватный тампон.

— Кстати, что это? — спросил дрелл.

— Вирус Берсерка.

Криос моментально перехватил руку химеры. 

— Всего лишь концентрация для регенерации клеток. Зверем ты не станешь.

— Не надо.

Тейн привстал, но Ева положила руку на его плечо и усадила вниз.

— Не хочешь так, будет обычным путем.

Она отложила колбу и взяла обеззараживающую жидкость. Наблюдая за ее действиями, Тейн решился задать наиболее интересующий вопрос:

— Почему ты оставила подсказки в экране?

— Почему, когда кому-то оказывают помощь, они задаются вопросами, вместо того, чтобы принять факт, как должное? 

— Ты идешь за Фоакс, но в то же время ты против ее действий. Это лицемерно.

— У химер это в крови.

— Это не ответ.

Ева отвернулась, взяла стерильный перевязочный пакет и выдохнула. 

— Когда-то давно я любила, — она склонила голову и нахмурилась. — Думала, что любила. Когда ты не ощущаешь никаких эмоций и не можешь понять спектр их многогранности, понять, что именно сжигает тебя, трудно. Но я помню, как странно я реагировала на прикосновения, ранее ничего такого не позволяя никому. Мне сложно сейчас объяснить, что именно я чувствовала, и не был ли это самообман, но проявление эмоций изменило мою жизнь навсегда. В худшую сторону. Поэтому я сама поставила на себя экран. 

Когда я увидела тебя, на тебе четко ощущался след человека, изменившего твое восприятие к жизни и к миру в целом. Я знаю, каково это — быть мертвым, а после ощутить доселе неведомые чувства, скрытые. Ощутить, каково это — быть нормальным человеком. Я не могла просто уничтожить твою память о Шепард, приятное тепло о проведенных вместе временах. Ты часто думал о ней, и ты сам знаешь, что это мешало твоему согласию на операцию. Я скрыла твои эмоции, но оставила тактильную подсказку. Коснувшись Шепард, ты начал вспоминать о своих эмоциях и любви к ней. Я не могла сказать тебе об этом из-за Фоакс, но рада, что ты сам во всем разобрался. Поэтому, к чему вопросы, на которые сам знаешь ответы?

— Зачем ты идешь за ней?

Ева растянула губы в подобие улыбки и повернулась к дреллу.

— Небольшая жертва на пути к жизни. 

Тейн вопросительно сдвинул брови.

— Я должна была умереть еще... — химера задумалась, — лет десять назад. Из-за того, что я сама поставила на себя экран, мои способности действуют в ущерб мне. Мозг отекает, на данный момент у меня четыре кисты и небольшая опухоль в височной доле, снаружи и внутри тела появляются экземы. Из-за гормонов роста внутренние органы не успевали за ростом тела. Они недоразвиты и плохо функционируют. Сердце слабо перекачивает кровь, поэтому мои руки всегда холодные. Пищеварительная система оставляет желать лучшего. Если я съем чуть больше положенного, например двести пятьдесят грамм пищи вместо положенных двухсот тридцати, желудок откажется принимать еду. Провести операции на головном мозге не представляется возможным из-за слабого сердца. Оно может не выдержать нагрузки от наркоза. 

Боль снимает Фоакс, забирая ее себе. Ее действия обусловлены ее ошибками, из-за которых я такая, какая есть. Я иду за ней только по этой причине. Я не могу умереть, не покончив с «Миллениумом». 

— И что будет дальше, когда все кончится?

— Если меня не убьют раньше, после всего я сама сделаю это. 

Ева наложила тугую повязку на ранения Тейна и открыла маленькую аптечку со шприц-пистолетом внутри.

— Кстати, мне пора и о себе подумать.

Она заправила инъектор той самой желтоватой жидкостью, расстегнула застежки на перчатке и, закатав рукав на левой руке, вколола вирус в локтевой сгиб. Тейн заметил тонкие бледные полоски шрамов вдоль всей руки и следы от заживших экзем. 

— Ты лечишь себя вирусом Берсерка?

— Вирусом его сложно назвать. Всего лишь концентрация для уменьшения моих повреждений. Но из-за того, что циркуляция крови слабая, вирус медленно распространяется по телу и его действие начинается лишь через несколько часов. Иногда проходят сутки, прежде чем я начинаю чувствовать облегчение боли.

— А если ты не будешь пользоваться своими способностями?

— Это уже невозможно, — Ева протерла место укола и расправила рукав. — Это часть меня. Так я слышу, вижу, живу. Дело даже не в этом. От вас всех поступает много информации, с которой мозг не справляется, что провоцирует увеличение размеров кист и появление новых. Много лет назад одна химера пробила мою защиту, в экране появилась трещина, что также увеличило риск появления новых образований в мозгу. Поэтому экран резко не снимают. Надеюсь, у тебя все обойдется. 

— То есть только благодаря этой трещине ты слышишь наши мысли? 

— Да, но исправить уже ничего не могу. Я могу убить ментально, контролировать чужие мысли, но защитить саму себя уже нет. Поэтому Фоакс поверила в историю непрочной установки твоего экрана. Я смертник, мне можно простить. 

В медблок вошла задумчивая Асийя. Она прошла к двери в ядро ИИ и остановилась.

— Ты приняла сыворотку? — спросила Феникс, погруженная в свои мысли.

— Да. 

— Может, стоит увеличить концентрацию?

— Увеличение приведет к образованию тромбов. — Ева посмотрела на Фоакс, и Тейн ощутил легкую вибрацию от темной невидимой энергии химеры. Она читала мысли арабки.

— Да-да, точно, — так же задумчиво сказала Фоакс. — Послушайте, — она повернулась к ним. — В сложившейся ситуации мы ничего не должны скрывать друг от друга. И никак нельзя пренебрегать установленными правилами. Зверь Шепард неустойчив. Сейчас он спит, но в любую секунду снова проснется. Мы должны действовать сообща и не рассчитывать на авось. Тейн, я... Мне нужно осмотреть тебя. Такое быстрое снятие экрана опасно.

— Я справлюсь со своей головной болью без постороннего нравоучения. 

— Тейн, я не виню тебя. — Дрелл прищурился. Стоило только Еве взять всю вину на себя, и как быстро Фоакс поменяла свое мнение. — Но сейчас тебе сложно контролировать свой разум и чувства.

— Если ты собираешься снова манипулировать ими, говорить нам не о чем.

Тейн встал, но химера опустила его на стул, объяв себя видимой темнотой.

— Ты не заперла Шепард? — спросила она Фоакс.

— СУЗИ впустила к ней Тейна, думаешь, Шепард не уговорит ее? — арабка смерила взглядом густую энергию вокруг Евы. — А что? Почему ты спрашиваешь?

— Она идет сюда. — Ева повернула голову в сторону двери медблока. — Точнее, он. 

Фоакс распрямилась, в два шага подскочила к Тейну и за шиворот подняла его со стула.

— Не высовывайся!

Она толкнула его к двери в ядро ИИ. Тейн недоуменно уставился на Асийю и приблизил руку к пистолету.

— Нет, Тейн! — Фоакс указала пальцем на дверь. — Не в этот раз!

Дверь медблока с треском разъехалась, и на пороге показалась Шепард, объятая ярким огнем биотики.

— Да кто ты, мать твою, такая, чтобы ставить мне условия?!

Зверь махнул рукой и убрал с дороги химеру, отшвырнув ее через разбитое окно в столовую зону. Заряд Новой, и вот руки уже сжимают горло неверной. Фоакс обхватила запястья Шепард. Сила была неравна, еще немного и Зверь свернет ей шею.

— Джейн, ты же не хочешь этого. Это не ты!

— Ты ошибаешься, тварь! Это я! Только я и никто больше!

Джейн насела на Фоакс, опустила ее на пол и прижала, сдавливая горло неверной. Продолжай, не сопротивляйся и все кончится очень быстро! Разве это Зверь? Тот, кто сдерживает себя, не защищает? Жалкое ничтожество, пародия, недостойная жить! 

Зверь вскинул голову на звук лязганья затвора. Тейн выставил пистолет вперед, целясь ровно между кровавых глаз. Лицо принадлежало Шепард, но ее изменившиеся черты показывали Берсерка: губы сжаты в тонкую линию, обнажают по-звериному удлинившиеся клыки, черты лица заострились, глаза налились кровью и расширены. Это была уже не Шепард, не тот человек, которого знал Тейн. Не она, не Сиха, но даже сейчас он не мог спустить курок. 

— Не вынуждай меня, — срывающимся голосом произнес он.

Зверь повел головой и приготовился к новому прыжку. Холодное прикосновение к мыслям заставило замереть, ослабить сжатые пальцы на горле арабки. Как она смеет, эта мерзость, касаться запретного? Зверь распрямил спину, закинув голову далеко назад. Уничтожить! Убить! Растоптать и сжечь! Ева встретилась взглядом со звериными глазами. Появившийся ужас сковал ее мысли. Что это? Как она это делает? Зверь Шепард идет на контакт с сидящей в теле коммандера химерой? Тот самый искомый симбиоз?! Ева ощутила шепот в голове. Немыслимо! Перед глазами появился образ маленькой темноволосой девочки с пронзительными синими глазами. Нет, только не это! Она не должна пускать чужого в свои воспоминания. Химера Шепард нашла лаз, обнаружила ту трещину и медленно просачивалась в замочные скважины скрытых воспоминаний. Ева покачнулась и опустилась на колени, обхватив голову руками. 

Чужой ухватился за образ девочки, ему стала интересна реакция другого существа на воспоминание. Кто она? Почему так страшится химера этого образа? Какая тайна кроется за синими глазами? Глубже, глубже. Химера беззащитна и глупа. Подошла слишком близко к тому, кто сильнее, проворнее, хитрее. Сила Зверя поможет сломать преграды внутри каждого, он покажет, как можно идти на уступки противному созданию ради вкушения чужих тайн и чувств. Узнать имя девочки! Вот что нужно! Вот что опасно для химеры! Вот причина становления ее экрана. Имя! Скажи имя!

Фоакс воспользовалась заинтересованностью Зверя в воспоминаниях Евы и разжала пальцы на горле. Ева долго не протянет, более того, оправится ли она после сломанного экрана? Что же творится? Асийя попыталась отстраниться от Шепард, но едва она шевельнулась, Берсерк тут же обхватил горло. Вот оно преимущество гибрида. Пока разум подвластен химере, тело слушается Зверя. Разделяй и властвуй. «Отключить» контроль обоих можно лишь одним способом.

— Тейн, — Фоакс прохрипела, пытаясь хоть немного ослабить хватку, — ты должен вырубить ее. Удар под основание черепа отключит Берсерка. 

Он словно услышал ее план и сдавил горло. Фоакс жадно хватала воздух губами. Ей конец! Она потеряет время на восстановление, и Берсерка невозможно будет остановить. Она не должна допустить первой крови — это будет конец для всех. 

— Тейн, чего ты жд...

Медблок заполнился яркой вспышкой биотики и последовавшим за ней ударом. Фоакс придавило к полу под весом Берсерка и ударной волны. Двери в медблок и ядро выбило окончательно, ударная волна разворотила все оборудование и отшвырнула дрелла далеко вглубь сервера. Ева прижалась к полу, стараясь избежать попадания в нее тяжелых предметов. 

Зверь склонился над Феникс. 

— Покажи свою тайну!

Никаких шансов больше нет. Только одно. Очищение. «Сохрани меня, Аллах!»

Фоакс распахнула глаза и позволила телу расслабиться, впустив в него обжигающие струны чувств Шепард. Ненависть — забрать. Боль — очистить. Контроль — повысить. Любовь — уничтожить. Жажда крови — подчинить. Месть — избавить. Объем смешанного эмоционального спектра — исчерпать. 

Чем больше эмоций пропускала через себя Фоакс, тем слабее становилась хватка Шепард. Пропустить что-то, оставить — невозможно. Все грани эмоций связаны. Оставив одно, оставляешь шанс на взращивание другого и так далее. Очищение уничтожает все, что ты когда-либо чувствовал, испытывал, знал. От прежнего тебя остается лишь телесная оболочка и ничто не выдаст твоих замыслов, ничто не отразится на твоем лице. Ведь без чувств ты мертв.

Берсерк снова активировал ударную волну и выпустил из рук Фоакс. Ее откинуло к Тейну, а Зверь встал и тяжелым взглядом посмотрел на них обоих. Дернув верхней губой, Шепард развернулась и вышла из медблока.

— Етить колотить!

Сквозь звон в ушах Асийя распознала голос Каина. Она встала и протянула руку Тейну. Ее тут же обожгло горячей расползающейся волной. Фоакс отдернула руку, как от огня, и отвернулась. Она переполнена эмоциями Шепард. Всеми сразу и сдерживать их первое время будет трудно. Феникс слишком давно проходила Очищение, и сейчас она является закуской для Берсерка Джейн. 

— Заходи вот так к вам в гости, — Каин поднял с пола Еву и посмотрел на кровь под ее носом.

— Что ты тут делаешь? — спросила Фоакс, сопротивляясь порыву вломить парню. Это бурлила чужая ненависть в ней.

— Да я водички зашел попить, а у вас тут party-hard. Приложило меня чем-то, вроде ударной волны... Кстати, что это было?

Фоакс оглядела помещение медблока. Все ее результаты анализов и оборудование было уничтожено. Берсерк знал, куда бить. Каин завел Еву в медблок, усадил на погнутый стул и посмотрел в глаза химеры. Сосуды в обоих глазах лопнули, почти полностью покрыв склеры кровью. Спектр мыслей Евы не доходил до Каина, значит, она выстояла против Шепард. Это с ее-то трещиной! Каин вытянул шею и посмотрел в столовую зону. Шепард стояла на месте не шевелясь, изредка поворачивая голову из стороны в сторону. Спустя пару минут она села на стул спиной к медблоку и закинула ноги на стол. 

— Э-э, — Каин тыкнул пальцем на коммандера. — Так и должно быть?

Фоакс подняла единственную уцелевшую склянку и проследила за жестом химеры. 

— Так теперь будет всегда.

— Всегда — это сколько? А что у нее с волосами? Экстремально.

Асийя вздохнула и подняла голову Евы к свету. По пальцам пронеслась густая наэлектризованная волна. 

— Пройдет много времени, прежде чем Шепард научится распознавать чужие и свои проявляющиеся эмоции.

— Сколько? — допытывался Каин.

— У нее столько нет.

— То есть ты знала, что сделаешь из нее овощ и все равно пошла на это? 

— Это был единственный выход.

Каин махнул рукой на арабку.

— За каким хреном ты тут нужна, если все только хуже становится?!

Без эмоционального груза Шепард Фоакс сдерживала себя на замечания Каина. Сейчас же она как никогда представляла, как сильно было желание Джейн поставить на место зарвавшуюся химеру. Понимал ли он такое значение, как «животная иерархия»? Чей Зверь сильнее, тот и царь. Шепард непременно воспользуется этим, когда осознает себя в новой природе своего разума и тогда не только Каину будет указано на его место. 

Химера вспыхнула темной синевой и растворилась в воздухе. Едва Каин появился в столовой зоне, он сразу же встретился взглядом с хищными глазами Шепард. Словно она знала о его появлении именно в этом месте.

— Здорово! — Каин приветственно помахал рукой. Шепард неотрывно смотрела на него. Каин сглотнул и вспомнил, зачем он пришел сюда в первый раз. Он достал из холодильника бутылку воды, по-прежнему ощущая на себе звериный взгляд. Он распрямился, посмотрел на Шепард и, как ни в чем не бывало, сказал: — Ну, бывайте.

Воздух разрезал тихий хлопок. Зверь сощурил глаза.

— Разве ты не ощущаешь?

Фоакс выглянула из медблока на голос Шепард и осмотрела столовую. Каина уже не было.

— Не ощущаю чего?

Зверь презренно фыркнул.

— Чертов суррогат, — Шепард провела рукой по воздуху и потерла пальцы. — Он что-то скрывает, и я хочу знать, что.

Каин находился на корабле лишь по условию, которое не собирался соблюдать. Да и выведать у него тайны «Немесиды» было некому.

— Что за суррогат? — тихо спросил Тейн.

— Нечистокровный Берсерк. Тот, кто идет против своей природы.

Конечно же, Шепард имела в виду Фоакс. Каин был гибридом, от его Берсерка польза лишь в быстрой регенерации. Насколько сильным он был, Фоакс не знала. Действие его химеры так же глушит возможности Зверя. А вот Шепард... Что-то в ней настораживало. После Очищения она не должна была испытывать малейшие признаки эмоций, но ее презрительное отношение к Фоакс ощущалось сполна. Быть может, это всего лишь иерархический зверь, не признающий таких низших существ? Но Саид был чистокровным, и он никогда не возносил себя. Наоборот, делал все, чтобы Фоакс стояла с ним на одной ступени. Очищение проводилось в тот момент, когда химера Шепард ушла в воспоминания Евы. Могло ли это спровоцировать сокрытие каких-либо эмоций? Как же сложно все! Фоакс не имела дел с гибридами и еще хуже понимала их разум. Из Шепард не вытянешь ее нынешнее мироощущение, плюс она всего лишь искусственный Зверь. Всю правду можно узнать лишь от Каина, и он же является ключом к открытию диска Калински. 

Асийя посмотрела на Шепард. Та сидела смирно и перетирала меж пальцев невидимые сгустки энергии после телепортации Каина. Прикосновение к разуму Евы дало доступ к переданной информации от Калински, когда химера убила его. Это был достаточный мотив для того, чтобы вытрясти из Каина все, что он знает. А знает он немало. Джейн встала с места, подошла к холодильнику и достала бутылку с водой. Вот откуда Джейн знакомо лицо Каина, оно же Майкла. Они уже встречались, много лет назад. В тот день, когда стала известна судьба матери Шепард. И Каин хранил воспоминание Майкла о той встрече. Он знал уже тогда, что Каин станет связующим во всех будущих делах.