Мы теперь в Discord
Тейн лениво приоткрыл глаза и посмотрел на побитые пальцы коммандера.
— Щекотно, — промолвил он.
Джейн улыбнулась и ближе придвинулась к нему. Они не говорили о чувствах, никаких клятв, признаний, обещаний. Ей и не нужно было все это. Шепард знала — она для Тейна особенная не из-за подвигов, громкого имени или почестей. Он не вешает на нее ярлыки альянсовского отступника и церберской прихвостни. Ему все равно, какая за ней крепится слава. Она есть, она с ним и большего Тейн никогда не попросит и ни в чем не упрекнет. «Я надеюсь, ты сделала правильный выбор», — сказал он после возвращения с базы Коллекционеров. Он никогда не будет оспаривать ее решение. Потому что оно ее, и никто больше не имеет на это право.
Джейн боялась своих чувств к дреллу, к тому, кто в скором времени может исчезнуть. Она не понимала, почему Кайден, так ревностно относившийся к ней пару лет назад, любивший ее такой, какая она есть, не смог и не захотел понять ее положения. Так же она не понимала, почему едва найдя новый глоток жизни, ей нужно его отпустить. Почему он сам открывает объятия навстречу смерти.
— Почему ты отказался от пересадки легких? — спросила она.
— Потому что не было смысла.
— А сейчас?
Криос погладил ее по щеке, слегка коснувшись ссадины на скуле.
— А сейчас мы стоим на пороге войны, которая не будет выбирать, кого оставить в живых, а кого помиловать.
Отодвинувшись на край постели, Шепард свесила ноги и сгорбилась, уткнув лицо в ладони. Как много в мире людей, которые ждут излечения от своей болезни и которые, возможно, умрут раньше, чем недуг скосит их. Сколько осталось до вторжения Жнецов? Она отсрочила их прибытие, но дает ли это безмятежность будущего? Джейн знала, на что идет, открываясь и утопая в отношениях с Тейном, но его философия оказалась неподвластна ее разумению. Он ждет смерть, едва ли не лелея ее в своих мыслях.
— Я знаю, что впереди много трудностей, но мне никогда так не хотелось жить, как сейчас. И я не понимаю, почему этого не хочешь ты.
— Джейн..., — дрелл вздохнул, приподнимаясь на локте. — Я давно смирился со смертью. Лучшие светила ханаров ничего не могли для меня сделать, и я оставил попытки. Бессмысленно проживать отведенное время в поисках надежды.
Шепард не ответила. Вырваться с базы Коллекционеров было непросто, остаться в живых, сражаясь с Жнецами — невозможно. Она представляла, сколько будет потерь, как сильно разумные машины потрясут Галактику, как много будет слез и горя, но против всего этого должно быть какое-то оружие. Она сделает все возможное, чтобы отправить Жнецов в ад и, конечно же, ей хочется разделить победу с близкими сердцу людьми. По крайней мере, Шепард не собиралась приветливо улыбаться старухе в черном плаще.
— Я никогда не пойму тебя, — тихо сказала она, покачав головой.
Тейн придвинулся к ней.
— Эй, ну-ка, иди сюда, — он обхватил ее за плечи и сгреб в охапку, расположив ее у себя на коленях, как маленького ребенка. — Я живу прямо сейчас, рядом с тобой, и я рад тому времени, проведенному в твоих объятиях. Даже если нам предстоит расставание, я уверен, мы еще встретимся. Коммандер Шепард так просто не сдается, ведь так?
Он склонился к ней и поцеловал в губы, поглаживая кожу на шее.
— Ты сам знаешь, что это неправда.
— Я знаю, что сейчас у нас есть время, которое только наше, и мы сами распоряжаемся им.
— Тогда не отпускай меня, — шепотом произнесла она, склоняя его голову к себе.
Когда через пару часов Шепард открыла глаза, Тейна уже не было на корабле. Она знала, так будет лучше: без прощаний, без попыток сказать что-то важное, без предательски трясущихся рук. Это знал и Тейн. Иначе она просто не отпустила бы его.
Попрощавшись с последними членами отряда, Джейн обошла полупустой корабль и остановилась в кабине пилота. Оглядев Омегу в иллюминаторе, Шепард похлопала Джокера по плечу:
— Бери курс на Землю. Огребем неприятностей.
Он в нерешительности замер перед дверью и посмотрел на кружку с бульоном в руках. Что он делает? Есть ли смысл в его действиях и чувствах? Есть ли они вообще? Что бы он ни сказал, что бы ни сделал — все будет выглядеть механически отточенным, заученным, неискренним и ненастоящим. Его сочувствие будет наигранным, ибо он не знает, как проявить эмоции, которые скрыты глубоко внутри. Да и нужны ли монотонные, ничего для нее не значащие слова? Трудно выразить свои эмоции, когда чужую боль ощущаешь, как свою. Как это делают Джокер, Гаррус, Джек. Они молчат, но их глаза говорят за них. А что покажут его? Пустоту, замкнутость, закрытость, даже отчуждение, никак не сочувствие или понимание. Да о каком понимании вообще идет речь? Нельзя понять или представить, каково это — потерять свою семью всего за несколько часов. Ей не нужны слова. Ей даже не нужно чье-то присутствие рядом. Зачем он пришел?
Фоакс запретила всем и каждому подниматься в каюту Шепард, мотивируя это опасностью. Что может быть опасного в человеке, который в бессознательном бреду вот уже третий день? Она сама так же не поднималась, интересуясь состоянием коммандера через СУЗИ. Как безответственно! Когда только Ева поставила на него экран, Фоакс не отходила ни на шаг, интересовалась его состоянием, чувствами, испытывает ли он что-то, вспоминая прошлое. Тогда, видимо, она интересовалась эксперимента ради, Фоакс мало что знала об экранировании и его воздействии на разум. А сейчас... Тейну казалось, что сейчас Феникс боялась Шепард. «Она проходит первый этап Становления. Нет зверя страшнее, чем Берсерк в таком состоянии», — говорила Асийя, записывая показания СУЗИ о температуре тела Джейн. Крайне высокой для человека — сорок один градус. И она оставила ее в таком состоянии! Ничего не предпринимает для понижения или облегчения боли!
Украдкой Тейн взял панацелин у Гарруса, раздобыл бульона и пришел сюда. Несмотря на то, что Фоакс запретила. Она отмахивалась от просьб турианца узнать состояние Шепард, даже Джек вызвала ее гнев. Тейн был уверен, они обе сцепились бы, если бы Гаррус вовремя не увел биотичку. «Зверю не нужна помощь или лекарства, он сам должен пройти через все круги ада». Фоакс рассказывала про Становление, про то, как меняется тело и организм человека, какие муки испытываешь, когда Зверь просачивается в каждую клеточку твоего тела. Но то, что сейчас это все происходило с Шепард, что ей невыносимо тяжело и мучительно, сложно было принять. И вот он пришел сюда. Помочь? Облегчить, поддержать? Что? Тейн не понимал своих решений. Словно какие-то далекие отголоски командовали им, и он пошел на их зов. Это могло означать только одно — экран начинает трещать и пропускать сокрытые чувства. Именно поэтому он пришел. Именно поэтому нерешительно топтался на месте, не зная, сказать что-то или промолчать.
— Членам экипажа запрещено подниматься сюда, — сразу же оповестила СУЗИ, едва Тейн сделал шаг вперед.
— Это же Шепард, СУЗИ. Что она мне сделает?
— Тем не менее, я не могу подвергать вашу жизнь опасности.
Индикатор на двери по-прежнему горел красным.
— Да брось! Ты же в курсе наших отношений. Тем более она не в том состоянии, чтобы вести разборки.
— Мне жаль, Тейн, но правило строго гласит никого не пускать.
Тихий щелчок и все смолкло. Тейн уперся взглядом на индикатор.
— Я вижу, и искусственному интеллекту она промыла мозги. Теперь и тебе не свойственно ничто человеческое.
Он развернулся и услышал тихий шорох за спиной. Обернувшись, Тейн увидел зеленый замок и слегка раскрытую дверь. Задел за живое?
— Спасибо, СУЗИ.
Дрелл протиснулся в пространство между створками и замер на пороге. Дверь тихо прошелестела, и замок снова стал красным. Шепард неподвижно лежала на боку, лицом к аквариуму, и изредка вспыхивала огненной биотикой. Плохой знак, как говорила Фоакс. Выброс биотики и ее изменяющийся цвет говорил о большом скоплении энергии в теле, плюс высокая температура. Тейн не мог даже представить, насколько все было плохо. Быть может, поэтому Фоакс не осмеливалась сюда появляться. Она не биотик, да еще и виновна во всем, что случилось с Шепард за последние несколько лет. Да что там, за всю жизнь. Берсерк в Становлении становится сильнее любого человека, даже крогана. Старо-установленным Берсеркам так же сложно справиться с новоявленным. Тейн лишь надеялся на то, что Шепард не вздумает оторвать ему голову за его ложь.
Он медленно спустился вниз, не отводя взора от Джейн, и поставил кружку на прикроватную тумбочку. Шепард вздрогнула от легкого стука керамики по металлу. Тейн замер и посмотрел на закрытые глаза коммандера. Она нахмурилась, расслабила мышцы лица и подняла веки. Дрелл так и остался стоять с протянутой к тумбочке рукой. Его пронзал ярко-алый взгляд Джейн.
***
Я чувствую чужое присутствие в этом месте. Кто-то очень любопытный пренебрег запретами и ступил на запрещенную территорию. Я слышу спокойный, размеренный стук его сердца. Тук-тук. Медленно, без повышенных тонов, как при страхе или возбуждении. Тук-тук. Полумеханический, неживой звук. Тук-тук. Даже сомнения не убыстряют его темп. Нет страха, нет инстинкта самосохранения. Глупец. Почему не внемлешь ты предупреждениям механического разума? Пытаешься растерзать свой собственный и понять, зачем пришел? Заходи, я покажу, чего стоят необдуманные поступки, совершенные ошибки. Как старые, так и новые. Заходи, и я сыграю в игру, что ничего из прошлого не имеет значения. Есть только сейчас и пути приведшие сюда. Входи же! Она не станет задавать вопросов, на которые ответом могут быть лишь эмоции. Не бойся, ты же пуст. Нечем поживиться, нечем наполнить истому моего голода, нет тропы к сокрытому, интересному для меня. Проходи в мой маленький темный мир, скованный холодом твердой руки на горле. Я покажу тебе всю прелесть переполненности чувствами. Я заставлю тебя показать истину, заставлю все прочувствовать. Это будет мой небольшой подарок за твои промахи, из-за которых хозяин выпустил меня из глубин своего сознания и кормит воспоминаниями, снами, неоправдавшимися надеждами.
Каждый легкий шаг отдается эхом в металлической комнате. Не думай, что я не слышу тебя. Ближе, ближе. С каждым пройденным метром я ощущаю, как замирает твое существо. Так все же, ты боишься? Ты покажешь свое истинное лицо, Тейн Криос? Легкая прохлада касается моего лица. Чувствую свежесть, щекочущую нос. Это чувствует и хозяин. Как сильно ты боишься? Едва заставляю женщину пошевелиться. Замираешь. Хм. Интересно. Страх просачивается из глубины твоей души. Приглушенный, закрытый блоками разноцветного стекла. Ты отдаешь себе отчет, что твой экран сквозит? Как далеко ты готов пойти, чтобы заново узнать самого себя? Ты готов вытерпеть боль, как награду за освобождение? Готов ли, ответь мне!
Ты замираешь, когда видишь мою суть в ярких глазах. Ты не готов, но ты пришел. И так просто ты не вырвешься из моих когтей.
***
Образ расплывался перед глазами, в то время как звуки были громче обычного. Как она ни старалась, сфокусировать зрение не получилось, и Джейн шумно выдохнула, поморщившись от головной боли. Тейн наконец расслабился и сделал шаг назад и в сторону, наблюдая за Шепард. Она вытянула ноги и сдавленно промычала. Каждое движение сопровождалось болью в мышцах. Шепард уперлась руками в кровать и медленно села, спустив ноги на холодный пол. Тело горело и ломило, рана на бедре неприятно пульсировала, отзываясь болью в мозгу, шум многоголосья даже не думал прекращаться. Джейн поставила локти на колени и уткнулась лицом в ладони. Как же ноет спина! Сколько она пробыла в таком состоянии? Где они вообще находятся, и кто координирует действия экипажа? О последнем Шепард догадывалась.
— Сколько я здесь нахожусь? Какова обстановка на корабле?
Нужно что-то сделать, занять голову чем-то, чтобы не думать о многогранной боли. И ладно, если это боль физическая. Некоторым она помогает преодолеть моральную, и именно она волновала Шепард больше всего. Ей не хотелось думать о сыне, о Кайдене, о том, как их убили и ради чего. Было бы лучше, если бы сейчас она оказалась посреди поля боя, отстреливая и уничтожая каждого приблизившегося к ней. Крушить, порвать, растоптать в клочки каждого, заменить рвущую на части боль кровью врага и окропить ею остатки души. Отдать жертвенную дань погибшим.
Джейн сглотнула. Откуда такие мысли? Уничтожить и отомстить — это присуще ей, но то, какие картины возникают в ее голове, то, что она с превеликим удовольствием сделала бы с врагом, шло от кого-то другого. Сжать в руках голову противника, давить до тех пор, пока не услышишь тихий хруст черепа, разорвать мягкую плоть и ощутить тепло крови на пальцах, впитать и вкусить ее — как это желанно для Зверя. Как же он хочет, чтобы Шепард повиновалась его порывам, чтобы она поняла и навсегда уяснила для себя и показала другим, кто здесь главный. Кто правит кровавым балом.
— Почти три дня. «Нормандия» дрейфует рядом с Хагалазом.
— А приказы отдает...
Тейн замолчал. Шепард стиснула зубы. Конечно же она. Майор, Палач, Берсерк, Асийя, Феникс — тварь, лишившая жизни всех, к кому приблизилась. Как чума, забравшая с собой лучших, не выбирая, косила всех. А теперь еще и чужой корабль прибрала к рукам.
Зверь недовольно раздул ноздри и принюхался. От хозяина веяло ее запахом — теплым, насыщенным сандаловым ароматом. Мерзость! Как смела она прикасаться к телу хозяина и пятнать его своей скверной?! Она почитает своего Аллаха, но внутри она неверная, богохульная.
Джейн потерла свои ладони. Пока она лежала в агонии, тело покрылось липким потом, пропитавшим одежду и постель. Если она хочет вернуть власть, в таком виде ей точно не стоит появляться перед экипажем. Шепард медленно встала и тут же согнулась от боли в ногах и спине. Тейн обхватил ее за талию и удержал от падения. Вцепившись в его руку, как в спасительную опору, Шепард скривилась от подступившей тошноты. Как это знакомо. Она долгое время пролежала в больнице после финального взрыва на Цитадели против Жнецов, но тогда Шепард была ограничена в движениях три месяца, а не три дня! А встать так же трудно и так же паршиво организм отзывается на боль. Немощная. Из-за чего? Она сглотнула горечь в горле и максимально, игнорируя боль, распрямилась. Ее глаза встретились с глазами Тейна. Стоп! Джейн всегда была ниже его. Ей нравилась эта разница в росте, так она ощущала себя в безопасности, в защите, в той самой необходимой каждой женщине небольшой доле почувствовать себя немного беспомощной. Сейчас она была почти одного роста с дреллом. Когда это она успела так вырасти и под воздействием чего? Не этот ли фактор теперь болезненно отзывается во всем теле?
Тейн неотрывно смотрел в ее глаза, в которых багряный цвет начал отступать. Он видел в них самого себя, удивление Шепард, ее боль, но сам даже не мог осмыслить, каково это — удивиться изменениям Джейн. Видя безучастие к ее новому обличью, Шепард отстранилась и сделала несколько шагов вперед.
— Я справлюсь, — сказала она, когда Тейн сжал ее руку.
Она прошла к лестнице, остановилась и облокотилась на поручень. Тяжело. Идти тяжело, видеть Тейна тяжело, осознавать, что он здесь, а ее семья погибла, еще мучительней. Шепард заправила за ухо спутанную прядь волос, некогда бывшей заплетенной Тео косичкой, и ступила на лестницу. Каждый шаг отдавался болью в пояснице и спине, напряжение в ране на бедре усиливалось и также било в голову. Сдерживая приступы тошноты и превозмогая боль, она прошла в уборную, сняла одежду, каждый раз морщась от боли, и включила душ. Горячее тело окатила холодная вода, и Шепард беззвучно охнула, прислонившись спиной к стене. Наблюдая за скатывающимися по ногам струйками воды, Джейн сняла повязку с бедра и провела рукой по месту ранения. Теперь там был бледно-розовый рубец. Как быстро! В пальцы била пульсация от шрама, в такт пульсировало и в голове. Шепард казалось, что еще немного и череп взорвется. К горлу снова подступила тошнота. «Проблеваться бы уже, что ли», — подумала Джейн, но за последние несколько дней она ничего не ела, и ее скрутит лишь бестолковый спазм.
Пока она наблюдала за струящейся по телу водой, Шепард заметила еще кое-что. Она солдат и, как каждый боец, когда-то упорно работала над своей выносливостью и формой, что, соответственно, приносило свои плоды. Особо мускулистой Джейн не была, но то, что она видела сейчас, поражало до глубины души. Она ощупала свои ноги. Мускулистые, без какого-либо намека на лишний жирок (собственно, его и не было никогда), стальная масса мышц. Вега обзавидовался бы. И такие изменения тоже всего лишь за пару дней! Может, ее кто гонял по кораблю или каюте, подчинил своей воле и заставил марафон наматывать? Надо у СУЗИ спросить.
Джейн выключила воду и подошла к зеркалу. Нет, ну на морду лица лучше не смотреть. Щеки впали, от синяков остались желтые пятна, глаза красные от высокой температуры, волосы спутались так, что вычесать колтуны будет проблематично. Хм. Если рана на бедре зажила так быстро, может, еще и выбитый зуб отрос? Шепард оскалилась и приблизилась к зеркалу, ощупав десну. Да, точно! Вот он, прорастает. Джейн пригляделась к полоске шрама на ключице. Точнее, к тому месту, где когда-то этот шрам был. Она развернулась к зеркалу спиной и не обнаружила еще одного шрама под правой лопаткой. Зато в свете лампы мышцы на спине выигрышно подчеркивались. И это ничего не делая!
Шепард выставила руки по обе стороны раковины и вздохнула. На лицо упала заметно отросшая челка. Джейн взялась пальцами за ее конец и недоуменно уставилась на прядь. Как минимум десять отросших сантиметров. Она распустила волосы, распутала, как могла, и прикинула длину. Теперь они наполовину прикрывали ягодицы. Чудеса в решете! Джейн осмотрела себя в зеркало. Густые рыжие волосы скрывали ее фигуру под своей длиной. Рапунцель, блин! Кайден любил эти огненные волны и строго-настрого (конечно же, в шутку) запретил Джейн подстригаться. Сама она пришла к такому же выводу, когда маленький Тео утихал на долгожданные минуты спокойствия и тишины, разглядывая яркие локоны. Выглядело это так: Шепард полулежала в кровати с книгой в руках, а трехлетний Тео запутывал меж пальцев рыжие пряди. Изредка дергал прядь сильнее обычного, и Шепард откликалась на боль сдавленным «Ау!». Тео хитро улыбался и через несколько минут снова повторял трюк с «Ау!», за что получал легким биотическим щелчком по носу, от которого заливался детским звонким смехом. Повзрослев, он стал более спокойным и наблюдательным, но по-прежнему питал слабость к материнской шевелюре, чуть ли не каждый вечер заплетая Шепард множество косичек. Она удивлялась, как долго и терпеливо Тео возился с ее волосами. В итоге косички были мелкими и в несчетном количестве. Джейн каждый раз ломала голову, как уложить все это рукоделие в подобие хоть какой-то прически. Расплетать их было трудоемко и жалко, ведь сын так любовно корпел над каждой. Как и хитро улыбался после проделанной работы.
Джейн провела рукой по волосам. Как известно, волосы накапливают энергию, как позитивную, так и отрицательную. Сложно точно подметить, сколько лет и какие события таит в себе вся копна. После последних событий Шепард точно не хотела бы носить на себе негативный след. Тем более, не для кого беречь всю эту красоту. Коммандер обвела взглядом полки и взяла в руку ножницы. Не приноравливаясь к оставляемой длине и ровности, Джейн скрутила челку и уверенно отрезала выше бровей. Неровно, да и черт с ним! Она подрезала до тех пор, пока от челки не остался короткий, около трех сантиметров, чубчик, и довольно кивнула самой себе. Под такую же длину она намеревалась остричь остальные волосы. Шепард распределила их на два хвоста и поднесла к волосам ножницы. К черту все!
— Шепард, — Тейн постучал в дверь, — все в порядке?
— Более чем, — ответила она, отрезая первый хвост и сбрасывая все в корзину. — Зачем ты здесь?
Тейн не сразу понял, о чем спрашивает Шепард. Зачем он здесь? Он бы и сам хотел это знать.
— Почему, когда я просила тебя о пересадке легких, ты отказался, — Джейн яростно отрезала второй хвост. — А едва появилась непонятная бабенка, ты согласился. — Она скинула волосы к предыдущим отрезанным и продолжила коротко, по прядям подравнивать.
— Я слышу гнев в твоем голосе, но поверь, я сам не понимаю, почему я согласился.
— Это не гнев. Простое любопытство.
Зверь радовался полученной энергиеи от негативных эмоций Шепард. Он встрепенулся, расправил спину и заключил в объятья гонимое многогранными эмоциями тело хозяина. Джейн облокотилась на раковину. Снова этот шум, жар, поднимающийся из глубины. Агония. Давай, выскажи ему все! Ты же хочешь!
Шепард сполоснула лицо водой и посмотрела на себя в зеркало. В глазах снова зарождался огонь.
— Я не могу сейчас объяснить и половины того, что я испытывал в те минуты. Я не знаю, почему я согласился и почему вдруг начал испытывать страх за тебя. Возможно, Фоакс воздействовала на мои чувства. Мы все оказались втянуты в эту историю не по своей воле.
— Знаешь, на самом деле мне все равно, что было, и кто как поступал, какие решения принимал. Все это теперь не имеет значения.
Шепард оглядела дело рук своих. Максимально короткие волосы торчали в разные стороны. Голове будто полегчало после снятия такой массы заточенной энергии. Джейн снова встала под душ и смыла мелкие волоски с лица и тела. Сейчас действительно ничто не имело значения. Жизнь словно поставила выбор перед Джейн и, не дав времени для раздумья, выбрала сама. Шепард любила Тейна, она не желала мириться с мыслью о его скором уходе, в то время как сам Тейн предоставил Шепард иную жизнь. И вот она замужем, растит прекрасного сына, совсем не подозревая о живом дрелле. Едва он появляется, все круто переворачивается с ног на голову. Видимо, кто-то наверху решил, что слишком много для Шепард в ее жизни любящих мужчин. Либо она теряет Тейна и обретает новую любовь, либо теряет всю семью и остается со старым, взаимным чувством, разительно отличающимся от чувств к Кайдену. В этом мире нет места двоим — либо, либо.
— Имеет значение лишь то, что ты, будучи давно «мертвым», здесь, а их нет.
Что он мог ответить? Его приставили, как защитника; его вылечили, пусть и сыграв на его эмоциях, предоставили второй шанс? Нет, об этом никто не говорил. Он должен был ее защищать, а в итоге разрушил весь ее мир. Он понимал, что Джейн не пытается выставить его виновным во всем. Нет, здесь виновата запущенная машина тотального контроля над каждым, а они всего лишь пешки в этой жестокой системе миллениумского правосудия.
Шепард завернулась в полотенце и распахнула дверь. Тейн расширил глаза, увидев короткие волосы коммандера. «О, если это эмоция, то я балерина», — язвительно подумала она, а вслух сказала:
— Мне сейчас не до красоты.
Джейн спустилась вниз и стянула полотенце. Тейн резко отвернулся, прошел в ванную и застыл, глядя на локоны рыжих волос в корзине и раковине. В его памяти надолго запечатлелся случай в ванной у Шепард дома. Пожалуй, это был первый раз, когда Тейн испытал порыв прикоснуться к огненной красоте, скрывающей не менее красивое тело. Он долго пытался понять природу своего чувства, ведь его не должно быть! А что если Ева непрочно установила экран? Что если она все же идет против науськивания Фоакс? Химера знает, каково это — не быть чувствительным, не испытывать ничего, жить пустой жизнью. Могла ли она сжалиться и не допустить полного сокрытия эмоций? Сжалиться? Ведь это эмоция, откуда она у химеры? Тейн начал припоминать, что Ева долго не шла на содействие с Феникс. Она каждый раз спрашивала, уверен ли Тейн в своем решении. Зачем она спрашивала? Знала ли она, что Фоакс действует на его чувства и подталкивает к тому, что выгодно ей? Ведь тогда Тейн становится идеальной машиной для убийств: ни страха, ни самосохранения, ни размышлений и терзаний. И именно поэтому он едва не угробил Шепард, защищавшую свой дом. Феникс знала — он без малейшего колебания убьет Шепард, если Берсерк проявит себя слишком агрессивно. Поэтому она так много рассказывала о Звере, поэтому она интересовалась состоянием Тейна и тренировалась вместе с ним, чтобы он ощутил превосходящую силу. И, конечно же, она знала, что в Шепард сидит Берсерк. Если бы эмоции Тейна не были бы сокрыты, он убил бы Фоакс без промедления. Она это знала, она все предусмотрела и всегда была на шаг впереди. Пес «Миллениума».
Калински не откровенничал с Тейном при первой встрече, уже зная, что его навестила Фоакс. Он не мог сразу выдать все, не будучи уверенным, что Тейна не держат под контролем. Он предупреждал о Фоакс, просил не верить ей, а после пропал, не поддерживал связь. Раскрыться перед Шепард Калински так же не мог, не имея ни малейшего представления о ее способностях и есть ли таковые вообще. До тех пор, пока Ева не сказала, что и он химера, Тейн не понимал, почему Майкл скрывается в тени и мобилизует лучших вояк, привлекая их в окружение Шепард. И лишь когда обнаружилось наличие Теней — химер, меняющих свое обличье и легко сливающихся с толпой, Калински вышел на открытый разговор с послом. Фоакс была утеряна из виду, лишь Ева временами контактировала с Тейном, пересылая ему нужную информацию и отслеживая Теней. Все же Тейну пришлось выйти на арену миллениумской игры, несмотря на то, что это не входило ни в чьи планы. Вся их скрытая команда оказалась разрознена, и на открытом месте, в центре Цитадели, сражаться с Тенью было бы слишком опрометчиво. Сейчас все кусочки паззла, наконец, начали складываться. Фоакс спихнула всю работу на Тейна и Еву, а сама занималась своим привычным делом на Омеге. Кто знает, контактировала она с кем-то из «Миллениума» или нет, и каковы были разговоры, если были. Она так и не объяснила уход в тишину. Еще один повод не доверять ей.
Джейн одела сухую одежду, стащила все белье с постели и так и рухнула на нее, уткнувшись лицом в жесткий матрас. Тело снова начало ломить и гореть. Хоть из душа не выходи. Надо немного отдохнуть, самую малость, собраться с мыслями и силами и попытаться без лишнего насилия вернуть свою власть. Надо всего лишь немного отдохнуть.
Шепард свернулась клубочком, подложила руки под голову и закрыла глаза. Тихий утробный голос приказывал ей засыпать. Она не хотела. Она видела сны из прошлого, позабытых людей и то, чему не суждено было сбыться. Ей не хочется вспоминать все то, что когда-то она пережила. Нет, не надо. Но голос был настойчив. Он погружал в жаркие объятия, давил гипнотическим тоном. Немного погодя, Шепард сама того не замечая, провалилась в сон.
Тейн укрыл ее одеялом и отошел к разбитому аквариуму. Все же он не убил ее тогда, он смог остановиться, несмотря на то, как отзывалось его тело на сопротивление. Он испытал страх в туннелях, он желал хоть как-то помочь Шепард после смерти близких, пришел сюда, в конце концов! Что это, как не проявление эмоций? Ева оставила в экране подсказки, тайные лазы, зная, что если начнется утечка, Тейн воспользуется этим. Он не сможет быть равнодушным к происходящему.
Краем глаза Тейн заметил легкую вспышку алой биотики Шепард. Он не должен убивать ее, если все пойдет не так. Он не сможет. После всего, что случилось, после найденного ключа в экране, он не пойдет на провокацию кого бы то ни было. Это же Шепард — его Сиха.
***
Шепард рывком сняла туфли и, скривив лицо от боли, потерла ступни, проклиная обязательный дресс-код в ресторане. Да, она прошла войну, пережила сильные моральные и физические потрясения, не раз была ранена и терпела боль, но ходить на высоких каблуках в ее планы не входило. Дернуло же ее купить эти кандалы, более всего подходящие под платье. Джейн покачала головой, с удовольствием стягивая шелковистую ткань с плеч. Платья, туфли, рестораны — она становится похожей на одну из тех женщин, которые живут лишь роскошью. Волосы давно отросли больше положенной длины, косметика по уходу за кожей обновлялась каждые полгода, а теперь еще и это: кольцо из белого золота с изумрудом и обрамляющими его четырьмя бриллиантами. Слишком изысканное и дорогое для нее. Стоит подумать о более скромном варианте для обручального кольца. Она нахмурилась своим мыслям. «Черт! Ты, правда, этого хочешь, Джейн?»
Шепард вышла из кольца легкой ткани вокруг ног, включила душ и, немного помедлив, сняла украшение с пальца и осторожно положила его на полочку. «Ты была неискренна, принимая предложение». Джейн встала под струи воды, вытянув руки и приложив их к кафельной стене. «Он это заметил — твое сомнение, твое нежелание. Ложь. Думаешь, она станет спасением? Думаешь, ты готова все время врать и играть роль, абсолютно не предназначенную для тебя. Ты никогда не была к этому готова. И никогда не будешь. Он может не сказать тебе, что все понял. Он любит и в глубине души надеется своим чувством пробудить тебя к ответному порыву. Он готов ждать год, два, всю жизнь, но будет ли тебе радостно видеть его в постоянном ожидании, в надежде, знать, какую причиняешь ему боль?»
«Сам виноват, — пыталась оправдать себя Шепард. — Из сотен камней и цветов он выбрал именно изумруд». Зеленый цвет отнюдь не ассоциировался у нее с цветом своих глаз. Даже смешно. «Ты слишком остро воспринимаешь все. За твоим восприятием нет ничего, кроме боли и потери. Разве не от этого ты пыталась избавиться последние два года? Разве не это чувство терзало тебя, изъедало изнутри? Что было бы с тобой, кем бы ты стала, если бы Кайден не наплевал на свою гордость после того, как ты выставила его с „Нормандии"? Ты считаешь себя бедной и несчастной, но на деле ты лишь погрязла в собственном тщеславии. Не ты одна потеряла многое и многих. Не только ты переносила муки одиночества и непонимания. Ты искала это, но единственного, кто мог тебе помочь, ты выставила за дверь. Из-за чего? Из-за злости на саму себя? Из-за нежелания принять реальность и пытаться спихнуть на кого-то вину? Ведь ты Герой, ты можешь все, а если этого не происходит, обвиняешь кого угодно, только не себя. Раскрой глаза, Шепард! Ты сделала выбор, в очередной раз поддавшись своему эгоизму. Ему будет больно, не тебе. Что будет дальше, когда он попросит большего? Что ты ему ответишь?».
Кайден нетерпеливо постукивал по стенке бокала, поглядывая на дверь в ванную. Прошел почти час с тех пор, как Джейн ушла туда. Ему не нравилось такое долгое уединение: слишком много времени на размышления, на мысли, после которых ничего доброго не жди. Его можно посчитать параноиком, но именно после таких часов личной гигиены, Джейн закатывала истерики, грозящие перейти в метание вещей биотикой. Словно она разрабатывала план действий, сидя подолгу в душе. А после сегодняшнего вечера ее нахождение наедине со своими мыслями было более чем некстати. Страшно представить, о чем она сейчас думает. Стоит начать свою контратаку, во избежание «военных действий» со стороны Джейн.
Аленко поспешно разделся и направился к ванной. Н-да, не совсем его стиль, но приходится импровизировать. Шепард стояла спиной к нему, упершись руками в стену и низко склонив голову. Кайден проследил глазами по ее фигуре и остановился на левой руке. Кольца на пальце не было. «Значит, вспомнила». Глупо, чертовски глупо было подумать, что она не проведет такую странную аналогию. Это было видно по ее глазам — удивление вперемешку со страхом и разочарованием. Весь спектр неприятных для собеседника эмоций проскользнули на лице Шепард. Десятиминутное пребывание в дамской комнате, покрасневшие глаза и быстрые, отчеканенные слова. Вот почему Кайден так не любил подобные моменты. Он покрутил кольцо в руке и зашел в душевую кабинку. Шепард выпрямилась, словно пробудившись ото сна. Мужчина обнял ее, проводя рукой по ее безымянному пальцу.
— Кажется, здесь чего-то не хватает.
Он надел кольцо.
— Не хочу, чтобы камни потемнели, — оправдалась Джейн.
— Пусть оно всегда будет на тебе, независимо от обстоятельств. Это моя маленькая прихоть.
Шепард растопырила пальцы, глядя на переливающийся камень. «Блин, как клеймо какое-то. Зачем вообще все эти кольца, обряды и прочая ерунда. Как будто без них нельзя жить».
— Еще одна, — заметила она.
Кайден усмехнулся и уткнулся подбородком в ее плечо.
— Не помню первую.
Джейн опустила голову.
— Всегда смотреть тебе в глаза.
Аленко развернул ее к себе и приподнял ее лицо за подбородок.
— Это всего лишь метод избегания лжи. Почему мне кажется, что ты до чертиков стала этого бояться?
— Потому что тебе не понравится то, что ты можешь увидеть.
Ее взгляды всегда были поверхностными, быстрыми, она резко отводила глаза, если встречалась с глазами Кайдена. Словно ей было, что скрывать, будто не все секреты были раскрыты. Аленко поднял ее лицо выше, заставляя посмотреть на него.
— Знаешь, почему я купил именно это кольцо? Потому что, когда я увидел его, я подумал о тебе. О том, какая ты настоящая, без лицемерия и фальши. Та, какой я всегда тебя любил и люблю.
«Без лицемерия и фальши... Если бы».
— Кайден...
Он накрыл ее губы своими. Хватит разговоров, ненужных оправданий, бессвязных попыток показать себя хуже, чем есть на самом деле. Довольно фальсифицированных платонических отношений, довольно вины и стыда. Аленко хотел видеть ее такой же реальной и захватывающей, как много лет назад, в ночь перед Илом. Кайден провел ладонью по спине Джейн, спустившись к ягодицам, и мягко сжал их, прижимая женщину к себе. Шепард разорвала поцелуй тихим вздохом. Неподходящее время для секса, когда мысли занятым другим, но разгорающийся пожар внутри не позволял прекратить ласки Кайдена. Он опустился перед ней на колени, нежными поцелуями покрывая живот любимой.
— Кайден... — томно произнесла Джейн, когда поцелуи стали все ниже, достигнув чувствительной точки.
Мужчина успокаивающе погладил Шепард по бедру, закидывая его на свое плечо, не останавливая ласки. Джейн впилась пальцами в его волосы и шею, пытаясь отстранить от себя, но Аленко лишь крепче сжал ее бедра, усиливая давление на горячую плоть. Женщина ухватилась за душевую стойку, чтобы хоть как-то удержаться на трясущихся ногах. Разум медленно выходил за пределы сознания. Клубок наслаждения внизу живота с каждой секундой все сильнее сжимался, сплетаясь с дрожью от скользящих по коже капелек воды. Трепетание удвоилось, едва Шепард ощутила осторожное проникновение горячих пальцев. Она глубоко вдохнула, задержала дыхание и подалась навстречу ласкающим движениям. Еще немного. Волна напряжение пробежалась по ее телу, срывая с губ долгожданный стон, усиливающийся по мере достижения наслаждения. Звуки вокруг постепенно усилились, мысли хаотично метались в голове. Кайден медленно встал, не забывая одаривать горячее тело Джейн ласкающими прикосновениями. Она обмякла в его сильных руках, медленно поглаживая его по щеке. Умиротворенный взгляд глаз цвета виски, любящий и, не смотря ни что, восхищенный. Кайден Аленко — спокойный и сдержанный, иногда совсем не похожий на себя, когда дело касается близости. Что угодно, лишь бы доставить Джейн удовольствие, не думая о себе. «Чего тебе еще нужно, Шепард?»
Мужчина поцеловал ее в висок и вышел из кабинки, по пути прихватив махровое полотенце.
— Кайден, — позвала его Шепард, когда тот почти вышел из ванной, — а как же ты?
Аленко обвел взглядом помещение.
— Согласись, ванная не лучшее место для занятия любовью. Слишком опасно.
Он мягко улыбнулся и вышел. Выключив воду, Джейн потянулась к полке с полотенцами, но тут же остановилась, глядя на кольцо. Быть собой — это все, что нужно ему. Смелой, дерзкой, полной страсти. Ни грамма смущения и беспричинных отказов. Шепард развернулась к зеркалу. До избавления всех шрамов было далеко. Довольно обширные области удалили сразу же, осталось несколько на бедрах, животе и плечах. Почти незаметные свидетельства того, что она настоящая. Живая. Джейн взъерошила волосы, стряхивая лишнюю воду, и смело вышла в комнату, не прикрываясь, как обычно это бывало.
Кайден сел на край кровати, обсушивая волосы. Дверь ванной с тихим шипением отъехала в сторону, привлекая внимание мужчины. Шепард на миг застыла, глядя на слегка ошеломленный вид Аленко. Давно он не видел ее в таком свете. Чаще секс проходил в полутьме и чуть ли не под одеялом из-за нежелания Шепард показывать «изъяны войны» на своем теле. Джейн медленно подошла к Кайдену, отбросила в сторону мокрое полотенце и села на колени мужчины. Очертя кончиками пальцев его лицо, она тихо сказала:
— Я сделаю все возможное, чтобы прошлое больше никогда не вставало между нами.
Аленко взял ее ладонь в свою руку и нежно коснулся губами.
— Я знаю.
Отредактировано: Архимедовна.
Комментарии (0)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход