Post scriptum. Очерк второй. Глава 24


Жанр: роман-хроника;
Персонажи: мШепард, Эшли, ОС;
Статус: в процессе;
Описание: Продолжение сюжетной линии Джона Шепарда.



В начале марта врачи, наблюдавшие за здоровьем Джона Шепарда, заключили, что после тщательного лечения состояние Спасителя Галактики начало значительно улучшаться. Двухнедельное пребывание в стационаре определенно пошло ему на пользу. К концу февраля он практически полностью преодолел все последствия недавнего стресса, его мысли стали намного здоровее, слова вновь приобрели былой оттенок исключительной уверенности в себе, а все действия стали куда более обдуманными и прагматичными. Его тело отдохнуло, а сознание получило возможность с начала и до конца обдумать свое нынешнее положение и дать ему нужную оценку, относительно которой он мог действовать далее. Бывают люди, для которых много думать очень вредно; вся прелесть положения Шепарда заключалось в том, что ему еще предстояло узнать, относится ли он к ним, или нет.
Эшли в эти дни также львиную долу времени проводила в больнице. Хотя, как невесту Джона Шепарда ее везде принимали в особом порядке, процедуры, осмотры и консультации отнимали немало времени и сил. При этом, каждый вечер, вне зависимости от того, было ли до этого посещение врача или нет, она приходила в палату Шепарда, где проводила несколько часов. Сам новоявленный жених с удивлением подмечал, что она стала куда более разговорчивой, открытой и несравненно веселой по сравнению с первыми месяцами беременности. Она много говорила о ребенке, о свадьбе, о дальнейших планах совместной жизни, о своих врачах, о разных беспредметных глупостях, которые лишь потешали ее возбужденное воображение и о которых раньше Шепард никак не мог от нее услышать. От Эшли он узнал, что у персов есть специалисты, занимающиеся реабилитацией беременных девушек, у которых наблюдаются серьезные проблемы с психикой после военной службы. Эшли ходила к одному из них с самого первого дня посещения врачей, причем ее отзывы об этих визитах были исключительно положительными. По ее словам через эту женщину прошли сотни девушек, которые воевали в горячих точках, проходили учебные школы ВКС и N7, где мужчин и женщин готовили по одинаковым методикам, и с теми, кому приходилось принимать мужские гормоны. Многие из ее пациенток стали счастливыми и даже многодетные матерями, что, конечно же, вселяло большие надежды в будущую миссис Шепард, чем она и делилась со своим женихом.
Жила она в удобной трехкомнатной квартире в двадцати минутах ходьбы от больницы. Само медицинское заведение находилась в одном из спальных районов Тегерана, так что атмосферу большого города Шепард так и не почувствовал. Впрочем, нельзя сказать, что он из за этого как-то расстроился; в конце концов, иранская столица была ему совершенно неинтересна, потому его желание вернуться в Элитный было отнюдь не малым. 

В день выписки — двадцать шестого февраля он с самого утра поспешил встать с койки. Еще не прошел утренний обход, как он аккуратно заправил постель, оделся, растолкал по карманам все свои немногочисленные вещи и спешно покинул палату, направившись к выходу. Официально Спасителя Галактики никто не выписывал, потому он быстро шел по коридору, стараясь попасться на глаза наименьшему количеству людей, однако сотрудников больницы вокруг все-таки было не мало, так что он просто опускал глаза, постоянно ускоряя шаг. Стараясь выглядеть как можно более невозмутимым, он быстро подходил к лифту, и, казалось бы, уже сумел избежать неприятных для себя встреч, как вдруг лицом к лицу столкнулся со своим лечащим врачом, шедшим куда-то по делам.
— Мистер Шепард, — немного удивился доктор, подняв на Спасителя Галактики своими маленькие непонимающие глаза, — а я как раз хотел зайти к вам. А что вы, собственно, делаете в коридоре?
Шепард игриво улыбнулся, уставившись на доктора хулиганским взглядом, с которым нашкодившие мальчишки обычно смотрят на бессильную злобу своих воспитателей. Удивление врача его сильно забавляло.
— А я домой, — ответил он тоном, будто происходит что-то само собой разумеющееся, — меня сегодня выписывают. 
Доктор нахмурился. Мальчишество он не любил; особенно, если оно вносило сумятицу в работу медперсонала.
— Верно говорите, мистер Шепард. Только выписывают, а не выписали. Вообще вы должны дождаться в палате медсестру, меня, получить документ, а потом только уйти. А так я не могу вас отпустить.
— То есть ждать еще два часа. Нет, у меня есть вариант получше; мне, чтобы официально выписаться, нужна справка, но вам, чтобы ее выписать не надо быть рядом со мной. Я сейчас уйду, а справка придет по электронке сегодняшним числом. И никто ничего не поймет. Верно?
— Нет, это против правил, — отрезал доктор.
Шепард демонстративно сделал серьезное лицо, оглянулся по сторонам, взял доктора за руку и отвел в сторону, к окну, где их вроде как никто не сможет услышать.
— Там я вам взятку оставил, — вполголоса заявил он.
— Что? Какую еще ...
— Шшш, — приложил указательный палец к губам Спаситель Галактики, — яблоки.
— Что? — в конец сбился доктор. — Я ничего не понимаю.
— Ну смотрите ... Денег в свободном доступе у меня сейчас нет, а попросить у своих спонсоров я не могу, потому что если я им скажу, что средства нужны на взятку, то они неправильно поймут. Вот я и отдаю вам все, чем сейчас располагаю; Эшли мне за две недели столько яблок натаскала, что я их есть уже не могу. Нет, конечно, она приносила еще и апельсины, но их-то я люблю.
Врач ухмыльнулся, саркастически покачал головой, после чего посмотрел на Шепарда снизу вверх, сильно при этом щурясь.
— Иди отсюда.
— Понял.
Решив самую тяжелую проблему на данный момент, Шепард вальяжно продолжил свой путь к свободе, на весь день зарядившись хорошим настроением. Подойдя к лифту, он, улыбаясь, смотрел на дисплей, где отображалось местоположение кабины, как вдруг его окликнули.
— Шепард! — с другого края коридора крикнул доктор. — Как хоть ты себя чувствуешь?
— Отлично, док, — задорно ответил Спаситель Галактики, — После вашего лечения как будто заново родился.
— Ну да, ну да. Ладно, иди.

Створки лифта открылись. В последний раз помахав доктору рукой, Шепард шагнул в пустую кабинку, нажал на кнопку первого этажа и аппарат плавно поплыл вниз, под аккомпанементы красивой мелодии. На внутреннем дисплее с четко определенной периодичностью начали мелькать название этажей. Когда на дисплее появилась цифра «3», лифт остановился и в кабину вошел один единственный человек — военный с погонами, увидев которого Шепард так и замер на месте. Офицер, подняв глаза на Спасителя Галактики, также остановился в полном изумлении; по всему было видно, что встреча стала для него полной неожиданностью.
— Вот это встреча, Шепард, — протягивая руку, вполголоса проговорил лейтенант. — Я думал, что больше тебя не увижу.
Офицер был одет в обычный мундир ВКС, который очень заметно доставлял ему массу неудобств. Китель сидел на нем как-то мешковато и сильно полнил, две пуговицы френча были расстегнуты, что создавало ощущение неряшливости; брюки сидели аккуратно, зато ботинки были серыми от пыли. Головного убора на лейтенанте не было вовсе, а короткая прическа оставалась единственной деталью, напоминавшей человека, которого Шепард когда-то знал. Джеймс Вега похудел; четыре месяца лечения в госпитале негативно сказались на его физическом состоянии, и хотя выглядел он подтянутым и даже свежим, внешне он слабо напоминал того мощного, сильного парня, который не так давно вместе с капитаном «Нормандии» помешал завершению Цикла. 
Шепард сдержанно пожал протянутую руку. Секунды две друзья смотрели друг другу в глаза с изумленными лицами, а потом молча смотрели друг на друга, продолжая держаться за руки.
— Шепард, — довольно протянул Вега, разглядывая скромное одеяние своего бывшего командира, — Если бы ты знал, как мне непривычно видеть тебя не в той кожаной куртке с эмблемой N7. Ты постарел. 
— И ты тоже больше не похож на крогана, — Шепард все еще пребывал в оцепенении, не в силах от неожиданности что-то сообразить, — что врачи с тобой сделали?
— Да мне руку после того ранения лечили, помнишь? Меня тогда здорово задело, а ты, говорят, дальше пошел.
— Вот это сюрприз, а мне говорили, ты при смерти.
— Так я был при смерти. Ну ничего, выкарабкался.
Глядя друг другу в глаза, и наконец улыбнувшись, Шепард и Вега крепко обнялись. В этот момент прозвучал сигнал, оповещающий о конце движения, после чего створки лифта открылись на первом этаже. Снаружи стоял большой перс в легкой рубашке с коротким рукавом и с небольшим планшетом в руке. Увидев двух обнимающихся мужчин, он нахмурился и сухо сплюнул.
— Понаехали, цивилизованные, — проворчал он, направившись в сторону лестницы, — скоро и нас научат прогрессу.
Не обращая на ворчуна внимания, Шепард и Вега отошли в сторону, освободив людям проход.
— Слушай, ну ты как? — затараторил возбужденный Спаситель Галактики. — Я пытался спрашивать о тебе у федералов, у Гарруса; даже в минобороны звонил, но никто ничего толкового не сказал. Сначала говорили, что у тебя тяжелое ранение, потом, что тебе руку оторвало, потом, что ты в коме. А ты живой, здоровый. 
— У меня было тяжелое ранение. Шепард, а тебя судя по всему Предвестник тоже сильно задел, раз ты здесь гуляешь.
— Нет, у меня другая причина. Мне печень лечили.
— Ого! Хорошо отмечал победу?
— Ну да ... Только дело не в этом. У меня имплантат сломался, нужно было починить.
— А, так ведь после этого не живут.
— Ну а я выжил. Ты лучше о себе расскажи; я уже думал, что мы с тобой никогда не увидимся.
Вега ухмыльнулся, оглянулся по сторонам, и, взяв Шепарда за локоть, пошел к выходу.
— Знаешь, я думаю в больнице нам с тобой говорить не о чем. Я знаю отличное кафе недалеко отсюда, давай посидим там пару часов, поговорим. Заодно и поедим.
— Не возражаю, только мне пить нельзя ... Пока.
— Так ведь и мне, вроде как, нельзя. Я только сегодня выписался.

Они быстро вышли из больницы, направившись по поросшей зеленью улице в указанную Вегой сторону. По дороге штабной лейтенант со всеми подробностями рассказывал о всем, что происходило с ним за последние четыре месяца. Он говорил, что в тот вечер, когда были отключены Жнецы, он бежал к лучу прямо за Шепардом, отставая от него всего на несколько метров, когда появился Предвестник. Выстрелом синтетика его сбило с ног и по локоть оторвало руку, о чем он, конечно же, сам не помнит. На счастье тогда еще лейтенанта, его подобрали практически сразу, как только вход на площадь стал возможен; в полевых условиях врачам удалось остановить кровотечение и спасти верхнюю часть руки, благо система жизнеобеспечения брони минимизировала кровопотерю. Очнулся он уже в Тегеране, спустя неделю после окончания боев, где и узнал о конце войны и присвоении следующего звания штабного лейтенанта. Долгое время его организм восстанавливался, поскольку, помимо поврежденной руки, ему было нанесено еще много ран, также требующих пристального внимания врачей. Военная страховка покрывала стоимость лечения, в том числе и операцию по восстановлению утерянной руки, так что в скором времени Джеймсу предстояла еще одна операция, а пока живую конечность заменили механическим протезом, к которому он еще привыкал. Несколько дней назад его выписали, после чего штабной лейтенант переселился в одну из местных гостиниц. До отправления на новое место службы у него еще оставалось время, к тому же по его словам процесс затягивался из-за вызванных послевоенной волокитой проблем с документацией, которую больница должна была предоставить ВКС. Собственно, из-за этих проблем он и был вынужден постоянно ходить в больницу — для написания заявлений и оставления подписей. 
— Ты не представляешь, как неудобно привыкать к железу, — говорил Вега, открывая перед Шепардом дверь в уютное заведение, — хорошо, что у меня рабочая рука правая, а то пришлось бы тратить еще месяц, чтобы снова научится ей пользоваться.
— А когда закончится выращивание твоей руки? — спросил Шепард.
— Врач сказал, что к тридцатому июля. Конечно, это очень поздно, но я думаю пусть уж лучше хорошо сделают, а то осложнения мне не нужны.
Был самый разгар рабочего дня; людей в кафе было не много, так что два героя Млечного Пути легко нашли себе свободный столик. Очень скоро появилась официантка с толстым меню, где на непонятном для англосаксов языке красиво сияли названия блюд персидской кухни. Долго спрашивая перевод у девушки, глядя на картинки, на цены и хмурясь, они все-таки сделали заказ, остановившись на двух чашках кофе.
— Хорошая девочка, — улыбнулся Вега, когда официантка ушла. — Ладно, Шепард, я о себе все рассказал, а вот с тобой, похоже, все плохо. Ходят слухи, что ты ушел на покой и поселился в Сибири вместе с медведями и пьяными лесниками.
Спаситель Галактики улыбнулся. Медведи его повеселили.
— Да, я устал. Три года я гонялся за Жнецами по всей известной Галактике, не принадлежа сам себе. Зато теперь у меня есть пожизненное довольствие, шикарный домик на берегу самого живописного озера планеты, невеста, которая любит меня больше жизни, и скоро будет сын.
— Это все понятно, — отмахнулся Вега, — но почему Сибирь, почему водка и медведи? 
В ответ Шепард только пожал плечами.
— Так получилось. Я просто еще давно хотел сказать Эшли что-то романтическое, ну и пообещал домик на берегу Байкала, а ей понравилось. Я же не знал, что там так холодно ... И, к тому же, я сам не хочу в большой город.
— Ясно, значит ты теперь из этих ... Построить дом, посадить сына, вырастить дерево.
Шепард поморщился.
— Это старая шовинистическая присказка, не имеющая никакого отношения к нормальным людям. Я просто хотел отдохнуть.
— Понятно. Честно говоря, не ожидал от тебя такого, Шепард. Я думал, ты всегда будешь не переднем краю; будешь летать по Галактике и бороться со злом. А ты устал... Зато меня назначили на «Нормандию»; завтра я улетаю на Жоаб.
Спаситель Галактики резко поднял глаза на Вегу, а потом опустил взгляд и грустно улыбнулся.
— Передай экипажу привет. Скажи, что я их помню и желаю успехов в работе.
— Ага, передам ... Слушай, Джон, я не хочу играть в эти игры... скажу прямо, как умею: какого, мать твою, хрена ты делаешь? Какой сын, какое озеро, какое дерево? Ты же герой Скиллианского блица, спаситель Цитадели, спаситель Иден Прайм, Терра Нова, Уотсона, Горизонта и еще пары колоний. Ты победитель коллекционеров и Жнецов. В тебя стрелял Предвестник и только поцарапал, хотя куча хороших людей, будучи рядом с тобой, погибла; на тебя упал «Властелин», а ты даже не заметил. И даже сейчас у тебя имплантат на печени отказал, а ты сидишь рядом со мной живой и здоровый. Шепард, ты самый везучий человек со дня сотворения мира, такому, как ты, не место у камина с верным псом у ног; ты должен всегда быть на передовой, чтобы вдохновлять своим примером других. К тому же ты знаешь, какое тоталитарное сейчас наступает время; бросив «Нормандию», ты предал экипаж и человечество, вот что я думаю.
Принесли кофе. Шепард был явно недоволен таким откровенным тоном своего товарища; он сделал два больших глотка, насколько позволял размер кружки. 
— Ты слышал, что вчера пираты напали на Уотсон? — с ответом он явно не спешил.
Вега усмехнулся и покачал головой.
— Ну слышал, — недовольно ответил он, — а причем здесь Уотсон?
— А при том, что я нахожу потрясающее сходство между нападением на Уотсон и на Элизиум десять лет назад. А ведь я всего лишь хотел сделать лучше для всех.
— К чему ты клонишь?
— К тому, что теперь батарианцы вернулись в свободную Галактику, саларианцы настраивают всех против кроганов, а в системы Вдовы на месте Цитадели стоит флот Адмиралтейства. Турианцы недовольны; Гаррус говорит, что Иерархия вынуждена защищаться. Виктус не понимает, что это только подольет масла в огонь. Я не думал, что все будет так; я этого не хотел.
— А, ты об этом. Не знаю, я не вижу в этом ничего странного.
Шепард только ухмыльнулся, направив удивленный взгляд на штабного лейтенанта. 
— Галактика в дерьме, — возмущенно воскликнул он, — это слишком хорошо видно, чтобы ничего не замечать. Вместо того, чтобы восстанавливать наш общий дом, помогать друг другу бороться с разрухой, расы начали ссориться и грызть друг другу глотки. У людей дела ничуть не лучше; фанатики воспользовались гибелью законного правительства во время войны, изменили политическую систему и поставили у власти своего человека, который тут же обрушился репрессиями на флот. Он уже выгнал четверть служащих и офицеров, а теперь в ВКС жалуются, что не хватает кадров. Он забрал себе «Нормандию», вместо того, чтобы отдать ее кому-нибудь из экипажа, надел на моих людей обезьяньи прикиды и превратил корабль Спектра в рядовой военный фрегат для патрулей и диверсионных операций. Любой из моего экипажа мог бы справиться с пиратами за месяц. Лиара с ее возможностями могла бы за несколько недель вычислить их главаря и доходчиво объяснить ему, что он поступает неправильно. Понимаешь, Джеймс, «Нормандия» — это главный символ старой Галактики. На «Нормандии» не смотрели на расовую принадлежность, пол, убеждения и даже на то, органик ты или синтетик. Там каждый получал по способностям; поэтому я смог сделать то, что сделал.
— Стоп, стоп, — прервал этот монолог Вега, — ты сейчас подводишь к чему-то конкретному, или просто решил пофилософствовать?
— Подожди, не сбивай. Я хочу сказать, что «Нормандия» для всей Галактики является символом свободы и справедливости. Именно она сможет повернуть эту гребаную ситуацию вспять, понимаешь?
— Нет, не понимаю.
Шепард с небольшим раздражением откинулся назад, после чего с минуту смотрел на Вегу, напряженно соображая. Затем он вернулся в исходное положение, сложил руки на столе и начал спешно излагать свои мысли.
— «Нормандия» — это символ. Образ, который в головах всех органиков ассоциируется с победой над самой смертью и тем воссоединением, которое произошло на орбите Земли. Поэтому она может быть еще и инструментом. Органик, подчинивший ее себе, сможет вытащить Галактику из дерьма. Нужно действовать в обход алчных, тоталитарных правительств; находить сторонников среди жаждущей свободы оппозиции, сочувствующих политиков, адмиралов, чиновников; оказать давление на диктаторов и начать переговоры по созданию нового Совета.
— Джон, я вообще не понимаю, какая связь между тем, что я сказал, и галактическим дерьмом, — начал злиться Вега. — Если ты говоришь о необходимости создания нового Совета, то это будет обсуждаться в мае на Иллиуме. 
— Это не то, — раздраженно отмахнулся Спаситель Галактики, — если не вмешаться, на Иллиуме будет то же самое, что и на Манновае.
С неменяющимся выражением лица Вега смотрел на Шепарда, не моргая и не дергая ни одним мускулом своих сильных скул.
— А что было на Манновае?
— Ву-ух, слушай, если пустить ситуацию на самотек, то каждая раса начнет действовать только ради своей выгоды, а на соседей ей будет плевать. «Нормандия» может этому помешать. Повторяю: действуя в обход правительств, обращаясь к населению и истинным патриотам своих рас, мы сможем повлиять на диктаторов, заставив их выполнить волю народа. Короля всегда делает двор; именно поэтому и далатресса и примарх, и консул и наш любитель методов третьего рейха будут играть по установленным нами правилам. А тех, кто не согласится, народ просто-напросто вышибет протестами, импичментами, забастовками и прочими процедурами, которые сделают упрямство невыгодным. Сначала нужно помешать саларианскому доминированию; у меня есть кое-какие связи на Сур’Кеше, так что я думаю можно будет действовать и на саму систему ГОР, и на ее проекты, такие как подлое подчинение бедных азари и не менее предательский союз с батарианцами. Я уверен, если начать действовать, у нас появится много сторонников; нужно только сделать первый шаг.
Вега ухмыльнулся, и, сделав несколько глотков кофе, покачал головой.
— Ты все-таки веришь, что один человек может победить систему?
— Я не верю, я знаю. Потому что сам два раза ее побеждал. Первый раз, когда система заперла меня Цитадели, запретив лететь на Ил. А я полетел, убил Сарена, уничтожил Властелина, спас Совет и еще стал героем. Второй, когда система не дала мне собрать флот, но я пошел в обход Совета, договорился с правительствами каждой расы и снова победил. Победить систему можно, Джеймс, надо только стараться и чувствовать поддержку друзей. Согласись, сегодня мы выбираем между простым и правильным. Просто подчиниться диктаторам, которые пришли к власти, воспользовавшись изъянами системы; но потом, когда прикрываясь сказками о вездесущих врагах, они опустят железный занавес и открыто введут полицейский режим, мы поймем, что попали в западню. Правильно воспрепятствовать этому уже сейчас, даже если придется посвятить борьбе всю жизнь.
— Проклятье, Шепард, ты умеешь убеждать, — засмеялся Вега, — я уже готов начать действовать. Только вот есть одна проблема; «Нормандия» — это судно ВКС, там теперь все ходят по струнке, а капитан — чертов псих. Он никогда не будет делать то, о чем ты говоришь.
— Вот это и есть первый шаг — вернуть «Нормандии» надлежащий вид.
— Как?
Шепард замялся. Вопрос был сложный, неоднозначный, но требующий четкого и совершенно определенного ответа. И Спаситель Галактики, и Вега знали его, но сам Шепард еще не мог признаться в этом вслух, хотя уже давно все для себя решил.
— А когда ты летишь на Жоаб? — озадаченно спросил он. 
— Завтра. Сегодня я уже получил все документы в больнице, так что вечер у меня еще есть.
— Понятно, а у Эшли сегодня должна была быть последняя консультация у гинеколога; вечером мы договорились пойти в кино, а завтра улетаем в Элитный. Она сейчас такая счастливая, светлая, я бы даже сказал, окрыленная, что кажется, будто для нее нет ничего кроме ребенка. Видимо, визиты к психологу пошли ей на пользу. Я даже не знаю, как можно теперь ее обидеть.
Вега усмехнулся.
— Ну хоть с этим тебе повезло, Шепард, а у меня вот с девушками не клеится. 
— Так надо было говорить, что летал на «Нормандии», тогда точно кто-нибудь клюнул бы. 
— Да я пробовал, наверно, мне просто не везет. Хотя я в последнее время начал задумываться, что от всяких серьезных отношений минусов больше, чем плюсов. Вот тебе, например, твоя вторая половинка не мешает делать то, что ты хочешь?
Шепард пристально посмотрел другу в глаза и грустно улыбнулся.
— Понял, значит. Противно мне от мысли, что если поступлю по желанию, брошу ее с ребенком. Получается, будто я ее кидаю.
— Поэтому надо заказывать суррогатного ребенка как все нормальные люди, а не рожать самим. И стройной бы твоя Эшли осталась, и полетела бы вместе с тобой.
— Нет, — отрезал Шепард, — я не хочу, чтобы она со мной летела. Я и так слишком много нервничал и больше такого не хочу.
— А вот такого я от тебя не ожидал, не думал, что ты сентиментальный. А ты уверен, что хочешь вернуться больше, чем быть с ней?
Живая музыка радовала слух приятными и мелодичными мотивами. Яркий свет красиво играл на хрустальных столовых приборах, люстрах и блестящей отделке мебели, создавая атмосферу уюта и домашнего тепла. Обстановка располагала к беседе, но самый великий герой за всю историю разумной жизни в Галактике Млечный Путь испытывал необыкновенное смятение.
— Три года назад я вступил на дорогу, с которой нельзя свернуть, — говорил он в полголоса, водя маленькой ложечкой по дну опустевшей чашки, — я ответственен за Галактику; я должен довести до конца дело, которое начал в сентябре.
— Значит, все решено.
Этот мартовский месяц выдался очень теплым и светлым. Шепард и Вега с удовольствием прошли две трамвайные остановки, отделяющие кафе от временного жилища Эшли, благо в спальном районе в это время было совсем не много людей и транспорта, а погода благоприятствовала хорошей прогулке. У небольшого трехэтажного дома, где Шепарду была предоставлена квартира, они остановились, чтобы перед прощанием сказать друг другу пару слов.
— Джеймс, я думаю, раз ты завтра улетаешь, может быть, зайдешь сегодня вечером к нам на ужин? Как оказалось, Эшли хорошо готовит, к тому же я думаю, она будет рада тебя видеть. Вообще, мы договаривались сегодня сходить в кино, но ради такого события, она передумает.
Вега сконфузился. Он сам не знал почему, но видеться с Эшли ему совсем не хотелось.
— Может, и зайду, — неуверенно пожал он плечами, — вечер у меня сегодня свободный.
— Не может, а заходи. Кто знает, как скоро мы еще с тобой увидимся.
— Все зависит от тебя. Постарайся сделать так, чтобы встреча состоялась поскорее. 
Он еще раз попрощались, пожали друг другу руки, уточнили время ужина, после чего Вега спешно направился в сторону остановки, намереваясь вернуться в гостиницу. А Шепард вошел в парадную, начав подниматься вверх по лестнице к квартире, где сейчас от ежедневных процедур отдыхала Эшли.

***

От утреннего веселья не осталось и следа. Человек из прошлого, бесцеремонно ворвавшись в новую размеренную жизнь Шепарда, напрочь разрушил то благостное впечатление о его нынешнем положении, которое Спаситель Галактики так старательно прививал себе, будучи в больнице. Старые мысли, составлявшие предмет его кошмаров в те страшные январские ночи, вновь обуяли его сознание, со всей капитальностью вернув его к мрачным размышлениям. Только на этот раз он уже не считал свои желания несбыточными. Наоборот, встретив Вегу, он понял, что их исполнение намного ближе, чем могло показаться. Нужно было только сделать один решительный шаг.
Внутри просторной трехкомнатной квартиры, где Эшли жила последнее время, спаситель всего живого и разумного сразу заметил ухоженность и радующую взгляд аккуратность. Полы были вымыты, пыль протерта, а обоняние сразу порадовал запах свежести; все вещи коридоре и гостиной лежали на местах, повсюду чувствовалась атмосфера уюта и какой-то приятной домашней умиротворенности. Еще три часа назад Шепард мечтал как можно скорее попасть сюда, обнять Эшли, наконец-то провести с ней время, но теперь от всех этих мыслей ему стало тяжело. Какое-то противное, тяжелое и очень тяготящее чувство закралось ему куда-то в грудь, заставляя всем своим существом ощущать чуждость всего окружающего уюта. Хмурый, он прошел в первую комнату, дверь в которую была открыта, оказавшись, таким образом, в спальне. Он уже заметил, что Эшли не вышла его встречать, что было весьма странно, поскольку зашел он довольно шумно. Обстоятельство пугающее, причем самым страшным для Шепарда было не опасение за Эшли, а сознание своего нежелания ее видеть. Эта мысль убивала.
А Эшли стояла около большой двуспальной кровати, наклонившись над объемной сумкой и складывая туда вещи. Ничего происходящего вокруг она не слышала из-за наушников. Музыка играла столь громко, что у входа в спальню, где остановился Шепард, слышался приглушенный шум. Облокотившись на стенку, он стоял так минут пять, пока Эшли сама не обернулась, чтобы взять с края кровати брюки, и не увидела в дверях своего жениха. От неожиданности она сильно вздрогнула, отскочив в другую часть спальни. Переведя дыхание, она уставилась на Шепарда удивленным и даже несколько испуганным взглядом, что Спасителя Галактики немного позабавило.
— Сюрприз, — натужно улыбнулся он уголком рта, — ты не поверишь, на какое ужасное преступление мне пришлось пойти, чтобы смыться из больницы.
Отойдя от первого потрясения, девушка наконец-то улыбнулась, после чего подошла к Шепарду, нежно его поцеловав.
— Ты почему не сказал, что придешь раньше? — попыталась показаться сердитой Эшли. — Я пока совсем не готова тебя встречать.
— Так ведь я сказал, что хотел устроить сюрприз. Видишь, как ты обрадовалась, а положительные эмоции сейчас очень полезны и тебе, и мне, и ... этому ... ну, мелкому в животе.
— Сам ты мелкий в животе. 
— Был. Говорят, опасное было время; мне приходилось выживать в ужасных условиях, к которым не готовят даже в N7.
— Балабол ты, Шепард.
— Кто? Опять у каких-то чудиков слов понахваталась? Эшли, предупреждаю, если ты сейчас меня обругала, то я обижусь и никогда не буду больше устраивать тебе сюрпризы.
— Да ну тебя, — Эшли махнула рукой, после чего снова вернулась к сумкам. Однако наклонившись над вещами, она как будто спохватилась, вновь повернувшись к Шепарду. — Ой, а ты же наверняка не успел позавтракать в больнице; ты есть хочешь?
— Хочу.
На самом деле он не хотел есть; он вообще не знал, чего сейчас хочет. Каждое слово выходило из него с невероятной трудностью, а источником тех шуток, которые так сами собой складывались у него в эти секунды, была грусть и невероятная тоска, появившаяся после его встречи с Вегой. Словно строй кораблей, выполнивший поворот «все вдруг», его жизнь вновь начала резко менять курс, готовясь взять прежнее направление. Постоянные разговоры о «Нормандии», напоминания о старом экипаже, новости о превращении Галактики в поле страшных противостояний сделали так, что его жизнь приняла характер натянутой струны, которая оборвалась, когда он встретил человека из прошлого. Теперь он четко знал, что больше всего хочет вернуться на «Нормандию», причем не как капитан ВКС, а как Спектр. В этом-то и была главная особенность Джона Шепарда; он был не воином, не солдатом и уж тем более не офицером. Он был человеком из комиксов — типичным продуктом эпохи Гуэрты.
— Джон мне нужно, чтобы ты мне сегодня помог, — аккуратными, ставшими уже привычными движениями Эшли ставила на стол перед Шепардом все многообразие столовых принадлежностей, одновременно разогревая завтрак и проговаривая десятки вещей, которые еще нужно было сделать, чтобы подготовиться к родам. — Мне в последнее время становится тяжело ходить по магазинам, так что нужно, чтобы ты свозил меня в центр для покупок. Врачи говорят, что скоро мне понадобиться специальное белье, они дали мне адрес специального магазина здесь в Тегеране, но он очень далеко, к тому же, я хочу, чтобы ты тоже участвовал в этом.
— В чем? В выборе твоего белья?
— Нет, в ухаживании за ребенком. Мне нужно специальное питание, витамины, средства гигиены, опять-таки одежда. К тому же, я уже договорилась о найме гинеколога для Элитного; только нужно снимать ему квартиру в поселке. Ты должен договориться об этом.
— Круто. Раньше ты не стала бы просить меня о том, что можешь сделать сама.
— Раньше я думала, что закажу суррогатного ребенка. Еще нужно выбрать имя ребенка; предварительно узи показало, что будет мальчик, хотя врач сказал, что даже лучшие приборы иногда ошибаются, так что лучше подстраховаться и еще выбрать имя для девочки. Странно, что мы с тобой раньше не задумывались о такой мелочи.
— А что тут задумываться? Имя можно за час выбрать.
— Ну как так? — возмутилась девушка. — Нельзя подходить к выбору имени легкомысленно, ребенку потом всю жизнь с ним ходить. Кстати, я хочу родить в Элитном; я думаю для тебя не составит проблем найти толкового врача и акушера; к тому же, при должной подготовке сейчас несложно создать дома условия не хуже больничных. Правда, опять-таки, все упирается в деньги, но с этим у нас вроде все нормально. 
— Да, надо было всего лишь уговорить Катализатора отключиться. Эш, а ты не хочешь узнать как у меня дела, как я провел сегодняшний день?
— А у тебя что-то интересное? — как-то дежурно спросила Эшли.
— Вообще-то да, знаешь, кого я сегодня встретил? Ни за что не угадаешь.
— А что тут угадывать? Наверно опять к тебе Игорь приставал.
— Не угадала. Это был кое-кто из прошлой жизни.
— Неужели. И кто?
— Джеймс.
— Джеймс? — Эшли заметно удивилась. Она даже забросила тарелки, отойдя от стола и сев напротив Шепарда. — А как ты его?
— Ты не поверишь, он все это время лежал со мной в одной больнице. Сегодня, когда я смывался, мы встретились в лифте.
— Странная встреча. А что он делал в больнице?
— Эш, ну что обычно делают в больнице? — улыбнулся Шепард, — Восстанавливался после тяжелого ранения; в последнем бою у него оторвало руку. Эш, ну мы будем обедать или как?
— Ах, да, извини, — Эшли вскочила с места, начав суетливо накладывать суп в глубокие тарелки. — Ну и что он говорит?
— Мы с ним недолго разговаривали ... Он сказал, что его снова назначили на «Нормандию», только теперь командиром десантной группы. Завтра он летит на Жоаб. Кстати, сегодня вечером я пригласил его к нам на ужин, ты не против?
— Как к нам? — еще больше удивилась Эшли. — Мы же договаривались сегодня вечером сходить в кино.
— Я помню, — кивнул Шепард, — только он завтра улетает, а у нас с тобой еще будет время, чтобы сходить в кино.
— Мы тоже завтра улетаем в Элитный.
— Эш, у нас теперь есть аэрокар, мы в любой момент сможем слетать куда угодно, а его завтра уже не будет на планете. К тому же, мы все равно полетим за этими твоими пеленками и витаминами, так что никаких проблем с кино не возникнет.
— Но я думала, мы проведем этот вечер вдвоем, мы же так долго говорили об этом в больнице. Я и билеты уже взяла.
— Ну и что? Слушай, неужели ты не хочешь повидаться с Джеймсом?
— Хочу, просто ты для меня как-то важнее.
Шепард на мгновение призадумался, а потом озадаченным взглядом уставился на Эшли, несколько секунд не сводя с нее глаз.
— Я не понял, это ты так хочешь сказать, что мне на тебя плевать?
— Нет, — глядя прямо в тарелку пожала плечами Эшли, — просто мы с тобой две недели виделись только по часу, а вместе вообще никогда никуда не ходили. У нас сейчас в жизни переломный момент, который нельзя игнорировать. Мне помогли сделать правильный выбор, а вот что решаешь ты, пока не понятно.

Вдруг вся досада Шепарда мгновенно сменилась злобой. Он поменялся в лице и побледнел, начав с каждым словом повышать голос.
— Что тебе не понятно? Эш, а ничего, что мы с тобой уже пятый месяц вместе живем, а с ним я даже по телефону поговорить не мог. Я никого из них не видел. Мне никто не звонит. Даже у Гарруса нет времени на друзей, потому что он работает, но он нашел время, чтобы встретиться со мной тогда в декабре.
— Ну ладно, ладно, — удивилась такой реакции Эшли. — Ты что заводишься?
— Завожусь, потому что мне не нравится твой тон. Думаешь, я ничего не понимаю по твоим намекам и хлопающим глазкам. У меня есть семья, у меня ответственность перед теми людьми, и я не могу их предать.
— Ты чего истеришь?
— Я не истерю, — уже почти кричал Спаситель Галактики. — Просто ты должна понимать, что уйдя с работы, я и так сделал много для тебя.
— Шепард, ты вообще нормальный человек? — вскочила с места Эшли. — Ты думаешь, что говоришь?
— Я-то думаю, я очень много думаю, и знаешь что? По-моему, я не на своем месте.
Несколько секунд девушка смотрела на него сверху вниз, прямо в его сверкающие от возбуждения голубые глаза. Не выдержав тяжести этих мгновений, она быстро развернулась, направившись вон из кухни.
— Вот, вот, — крикнул вслед ее жених, — а я говорил, что не надо ходить на эти шовинистические курсы. Старая Эшли за обиду надрала бы мне задницу, а ты убежала, как целка.

В ответ было молчание. Вдруг Шепард ощутил такое чудовищно сильное презрение к себе, что ему мгновенно стало дурно. Он в шоке схватил себя за волосы, опустил лицо, с открытым ртом уставился прямо в тарелку, не в силах что-либо сообразить. Через несколько минут стало так паршиво, что он резко вскочил с места, бросившись к холодильнику. С силой открыв дверцу, он начал судорожно искать на заполненных продуктами полках что-нибудь алкогольное. Разумеется, ни в холодильнике, ни где-либо еще ничего спиртного не было, так что, не имея никакого другого способа заглушить боль, он вновь с тяжестью рухнул на табуретку. Так он просидел минут сорок, глупо глядя перед собой и не проронив ни слова. Всеми силами, стараясь себя успокоить, он дождался, когда успокоится пульс, а спутавшиеся в беспорядочный клубок мысли не упорядочатся в голове, вновь дав возможность думать хладнокровно.
С большой неохотой преодолевая сильное нежелание и гнетущее ощущение собственной ничтожности, он вышел из кухни, направившись искать Эшли. Девушка стояла в спальне, точно в таком же положении, как час назад, только на этот раз она была одета в верхнюю одежду, а из красных от слез глаз капали серебристые капельки.
— Эш, — Шепард аккуратно подошел к невесте и попытался как можно нежнее обнять ее за плечо, — Эш, прости я сорвался. Я сдуру наговорил глупостей, прости ... Эш, я не должен был этого делать. Эш, ты плачешь?
Вопрос был гениальным. Девушка отвернулась, чтобы не было видно, как она вытирает стекающую по румяной щеке слезу. Она держалась очень стойко и даже выглядела почти спокойной; если бы не заплаканное лицо, то можно было бы подумать, будто она вовсе не расстроена из-за ссоры.
— Эш, я не должен был говорить те слова, — продолжал шептать Шепард. — Давай я сейчас позвоню Джеймсу, скажу, что приходить не надо, а мы с тобой пойдем в кино, проведем время вместе, как и планировали.
— Не надо, — Эшли спокойно убрала обнимающую ее руку Шепарда, продолжив складывать вещи, — пусть Джеймс приходит, я понимаю, что тебе это необходимо. Я вижу, что ты очень сильно переживаешь из-за «Нормандии»; ты и так вымотал себе все нервы, так долго продолжаться не может. Я думала, что смогу заменить тебе прошлое, но, похоже, это было слишком самоуверенно с моей стороны... Такое бывает... Я сейчас лечу домой.
— Ну зачем домой, — с досадой поморщился Шепард, — давай проведем сегодня вечер вместе, а завтра полетим как планировали.
— Нет, нет, так больше продолжаться не может, пора делать выбор. Тебе нужно встретиться с Джеймсом, а я его видеть не хочу. Я не могу заниматься тем, чем занималась раньше, на сеансах у врача мне это хорошо объяснили. Теперь я в ответе за нечто большее, чем просто собственная судьба; я не могу тратить силы на бесплодные попытки изменить мир и борьбу с ветряными мельницами. 
— А как же твоя фамилия? 
— А что с моей фамилией? Я согласилась поменять ее на твою, разве этого мало, чтобы понять мое отношение к ней? Неужели я мало сделала для своей семьи? Я большую часть жизни отдала сине-черному флагу, рисковала жизнью и два раза подрывала здоровье. Мне сказали, что если бы не отличная медицина Альянса, я бы вообще могла не иметь детей, а мужские гормоны, которые я принимала на службе могли бы ... Знаешь, до нашей встречи я думала, что буду обращаться в агентство по вынашиванию детей, чтобы заказать суррогатного ребенка и не буду менять фамилию, как Брамсон. Просто потому, что все так делают.
— И что же изменилось?
Эшли мельком глянула на Шепарда, но тут же отвернулась, как будто увиденное причинило ей невыносимую боль.
— Все, — кратко ответила она, — в отличие от тебя я могу это понять. Фамилия Уильямсов реабилитирована; теперь можно пожить и для себя.
Она резким движением застегнула молнию на сумке и не глядя на своего жениха вышла из спальни, пройдя в коридор. Остановившись у входной двери, она начала обуваться.
— Эш, давай я пойду с тобой, — с досадой протянул Шепард.
— Зачем? Чтобы опять ходить по дому с пустыми лицами и бояться смотреть друг другу в глаза? Нет, Джон, оставайся здесь, обдумай еще раз, как будешь жить дальше. Я буду дома, если захочешь приезжай. Не надо меня провожать.
Она последний раз вытерла продолжавшие бежать слезы и спокойно вышла из квартиры, аккуратно закрыв за собой дверь. Шепард не пошел за ней и даже не вышел из квартиры, чтобы помочь ей донести сумку до остановки. Конечно, ему все еще было противно, он все еще чувствовал себя последним мерзавцем, но вместе с тем стало появляться какое-то облегчение, как будто было сделано какое-то очень неприятное, но нужное дело, с которым необходимо было разобраться. 
«Может быть все это и к лучшему, — промелькнуло у него в голове, — может быть».


Отредактировано. Докторъ Дре

Комментарии (4)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход

Дюран
4    Материал
Ссора описана достоверно, читать было неуютно малость, но, как автор самолично подытожил "вместе с тем стало появляться какое-то облегчение, как будто было сделано какое-то очень неприятное, но нужное дело, с которым необходимо было разобраться".
А Вега бескомпромиссен и готов ринуться в бой сломя голову, прямо как в начале ME3, видать не сильно поумнел под началом Шепарда. Плюс еще и ранение его серьезное, надеюсь все это в совокупности не повлечет за собой печальные последствия.
0
Архимедовна
3    Материал
Произошедшая ссора выглядит неприятно. И даже расстраивает. Но почему-то кажется мне вполне закономерной. Эшли пусть и бывший солдат, и даже второй Спектр, в первую очередь, всё же женщина. И поступает как женщина: мечтает о семье и детях, тихих вечерах вдвоём, старается приучить себя к этой жизни, освоить все премудрости ведения хозяйства и находит в этом свою прелесть.
А вот Шепард... Гм. Странно, наверное, но я рада тому, что он проснулся, находится в курсе событий и не напоминает отупевшего, недалёкого обывателя. Насколько он прав и сможет ли осуществить задуманное - это покажет время (и авторский замысел). Но мирная жизнь, так радующая Эшли, буквально убивает его. Жаль, что любящая женщина этого никак не может заметить. И потребовалась крупная и некрасивая "разборка полётов", чтобы хоть что-то прояснить.
0
Истина
2    Материал
И да зная что вы щас в онлайн на фанфике можете ответить на вопросы в колонке.
0
Истина
1    Материал
Глава про Шепорда.Автор вы нас читателей балуете.

Встреча Шепорда и Веги очень увлекательна.Но насчет идеи Шепорда менять режимы"Братья и сестра Всегалактического протолериата объединяйтесь".Будь это не Шепорд,герой Галактики, я посчитал бы его психом и авантюристом подобно Дилсону.Но Шепорд во всем исключение.Даже в этом.Но насчет того что вы называете его "поколением Гуэрты",человек считающий себя суперменом.Без обид автор,но он был офицером-оперативником,не более не менее.Что работая на Совет ,на Цербер и на Альянс он был оперативником-экспертом по борьбе Жнецов.Его можно назвать героям потому что реально совершил много геройского,но вряд ли настоящий Шепорд считал себя Суперменом.Да ,он совершал не однакратные ,но он тоже человек,просто один из самых великих и уникальных в истории человечества............Даже нет,в истории Галактики.С девизом "никогда не сдаваться".

Насчет неожиданного срыва на Эшли(даже Шепорд этого не ожидал),это логична такой типаж людей не мог просто стоять в стороне и обязательно ринулся на передовую.Но даже тут Шепорд проявил свою Шепордовскую стойкасць,четыре месяца держался ради своей любимой,но он тоже человек.

P.S.Я так и не понял с разговора с Джеймсом,он собирается вернутся в ВКС что бы добиваться назначения капитаном Нормандии или он собирается её угнать.Или что то третие.
0