Убийца Драконов. Пролог. (1) Пробуждение

---

Огонь... Огонь везде! Горят обломки корабля, падающие вместе со мной, горит броня, которую я не могу прикрыть барьером, горят легкие, в которых уже несколько минут как закончился воздух. Кружится голова, течет кровь из ран и хлещет из носа.
Огромный, бессмысленный и страшный в безумии своих очертаний корабль разворачивается. Кусок скалы и высокие технологии, смесь разума и мертвой природы, он выполнил то, за чем явился. 
Он убил меня. 
Страха нет, для него просто не нашлось места. Я падаю вниз, на безжизненную планету, где никто меня не найдет. Не найдет мой труп. Секунда за секундой, я отвоевываю у небытия жизнь. Багровое марево в глазах заслоняет мир, и лишь чудовищным усилием мне удается его развеивать. Стоит потерять сознание — барьер падет, и я сгорю в единый миг. Я могу держать щит во сне, это уже естественно, как дыхание. Но не сейчас, сейчас мне тяжело как никогда. Не из-за ран, в которые вытекает кровь, у меня ее еще много; не из-за боли, она не так уж сильна; не из-за отсутствия кислорода, я могу задержать дыхание втрое дольше. 
Меня убивает отчаяние. Хватает за душу, рвет болью мозг и разрывает сердце. Обретенное знание убивает, и разум не в силах смириться, ищет опровержение: 
Она не могла так поступить! Не могла! 

Но поступила.

Она дорожила мной, заботилась!

Потому что ты был ей нужен.

Она любила меня, любила! Она сама это говорила!

Ты хотел это слышать.

Она была для меня всем! Я любил ее больше жизни!

Именно...

Неправда! Не верю! Ло-о-ожь!

Ненависть придает сил и прояснившимся на мгновение взглядом я вижу стремительно приближающуюся поверхность планеты. Она заслоняет мир, и за миг до удара я успеваю вложить всего себя в барьер, усиливая его до абсолюта. Конечно, это не спасет...
Вот и все. 

***

Я рывком сел и судорожно попытался вздохнуть. Воздух легко наполнил грудь и от неожиданности я чуть не закашлялся. Дико оглянувшись, увидел вокруг обыкновенную больничную палату: капельницы, компьютеры, койка. Одна, на которой я сейчас и сижу.
Я жив. Все-таки жив! Что ж, похоже, мое время еще не пришло. Наверное... 

Бум! 

Мощнейший удар, сопровождающийся чудовищным грохотом, подкинул меня в воздух, и, не успев сгруппироваться, я рухнул на что-то хрупкое, раздавив его. Это оказался лабораторный стол. Тут же сверху прилетела моя постель, добавив разрушений. Хорошо, что на станциях гравитация ослабленная, иначе пришлось бы пересчитывать переломы. Что у них тут творится?!
Сбросив с себя мусор, в который превратились медицинские приборы, я встал и, отряхнувшись, прислушался. Ничего, абсолютная тишина и гудение двигателя, передающееся через пол и ощущаемое всем телом. Привычное чувство. 
Значит, все в порядке? Но почему никого нет? Где охрана, где мои доктора? 
Что ж, если гора не идет... Аккуратно переступая через осколки в изобилии рассыпанные по полу, я пошел к двери.
Зеркало! На стене висело зеркало, большое, в человеческий рост. Остановившись, я пристально оглядел свое отражение, и оно мне понравилось. 
Из зазеркалья на меня глядел молодой высокий мужчина, одетый в одни лишь широкие трусы. Бледная кожа, худощавое, почти на грани анорексии телосложение, тонкие черты лица, ярко-желтые глаза и короткий ежик седых волос. Поневоле вспомнилось: «Меня обреют, меня обреют! И ушки, и усики, это будет так неприлично!» 
Эх, а я их так долго отращивал, да еще и с Дэвидом спорил, мол, не по уставу длинные волосы! Отрастут! А вот эти мелкие шрамы по всему телу меня беспокоят. Как-то странно они выглядят, как будто мне кожу по кускам приклеивали, а потом сшивали. 
Шум за дверью отвлек меня от приступа нарциссизма, и я обернулся к двери, ожидая тех, кто ответит на мои вопросы. Дверь распахнулась и... роботы? Откуда здесь роботы? 
На пороге толпились три человекоподобных машины, сжимающие в манипуляторах пистолеты-пулеметы незнакомой модели. Сделав шаг в сторону, я заглянул им за спину, ожидая найти там оператора. Не нашел, а переведя взгляд обратно и надеясь услышать от жестянок что-нибудь информативное, обнаружил, что их оружие уже направленно на меня. 
«Это кому я так насолил, что он меня вылечил только для того, чтобы убить?» — мелькнула в голове глупая мысль, в то время как тело, безо всякого напоминания со стороны мозга, окутала легкая судорога, сопровождающая активацию барьера. 
Ничего не произошло. Не появилось ощущение завершенности, не вздрогнул воздух, реагируя на деформацию гравитационных полей. Моя сила не отозвалась. 
Это было невозможно, невероятно, как внезапный паралич всего тела. Моя биотика, с которой я сжился, сросся за десятилетия жизни, меня оставила. Это был шок такой силы, что я просто остолбенел, не в силах сдвинуться с места, что-то предпринять. А вот роботы медлить не стали. Без предупреждения, угроз и требований сдаться они открыли огонь. 
Три одновременных очереди попали мне в грудь и мир немедленно смазался. Секунда невесомости закончилась столкновением со стеной. Удар привел меня в чувство, и, перевернувшись в воздухе, я мягко приземлился на ноги, тут же рванувшись в сторону и кувырком уйдя в укрытие, в роли которого выступил опрокинутый встряской стол. 
По дороге я успел подобрать стеклянный осколок и, выставив его из-за укрытия, оценил обстановку в крошечном отражении. Роботы приближались ко мне, не прекращая огонь и целясь преимущественно поверх моей баррикады. На появление осколка они никак не среагировали, продолжая поливать огнем пространство, которое мне было не миновать, задумай я покинуть укрытие. Двигались они медленно, а любое хоть сколько-нибудь серьезное препятствие обходили по нехилой дуге. Вот один из них закончил стрелять и... выбросил магазин. После чего достал сменную из специально отсека на поясе и начал перезаряжать. 
Мой мозг предпринял попытку взорваться. Магазинное оружие?! 
Откуда у охранных роботов, (а никем иным эти неуклюжие железяки быть не могли) магазинное оружие? Даже мне! Мне! Спектру! Не по карману было вооружить всю команду магазинным оружием! Только для Гарруса и Рекса, как для ударных бойцов я приобрел снайперскую винтовку и дробовик с термозарядами, остальные, в том числе и я пользовались обычными, с перегревом. Куда я попал?! Это что, какая-то параллельная реальность? Населенная миллиардерами? Впрочем... это можно использовать!

Еще один взгляд — железяки все так же приближаются, неспешно обходя укрытия и методично постреливая в мою сторону. Бросив на всякий случай взгляд по сторонам и убедившись, что никто предусмотрительно не приготовил мне шкафчик с оружием, я повернул стеклышко и, оценив поле боя, приготовился.
Пять шагов, роботы застопорились и некоторое время решали, с какой стороны обойти опрокинутый стол. 
Четыре, один из них наступил на какую-то жидкую гадость и чуть не упал, с трудом удержав равновесие. 
Три. 
Два, все по плану. 
Один. Пора! 
Сжавшись в пружину, я уперся в пол спиной и, резко выдохнув, толкнул стол ногами. На силу никогда не жаловался, но в этот раз получилось особенно смачно. Неуклюжим, но смертоносным снарядом моя баррикада пролетела несколько метров и смела одну из жестянок, попутно перетряхнув мусор на полу и закрыв обзор двум другим роботам облаком сора. 
Все это я наблюдал со стороны. Когда стол смял робота, я уже летел к ближайшей стене и, оттолкнувшись от нее, прыгнул в сторону врагов. План сработал и когда их сенсоры вновь меня нашли, я как раз стоял между ними. 
«Ну что, есть у вас блок на дружественный огонь?» 
Развернувшись, жестянки дружно подняли стволы, и я, подавив желание торжествующе рассмеяться, сделал шаг в сторону, придержав их манипуляторы. Две очереди слились воедино и две груды металла рухнули на пол. 

Победа! Первым делом — оружие! Вытащив из безжизненной металлической руки пушку, я немедленно изучил ее и испытал огромное разочарование: на оружии стоял блок, не позволяющий использовать его никому, кроме владельца, в данном случае — охранного робота. В моих же руках это был не более чем кусок металла.
С раздражением отбросив пушку, я на всякий случай осмотрел второго робота и ожидаемо наткнулся на тот же блок. Я по-прежнему был безоружен и почти беззащитен. Следующий отряд жестянок меня прикончит. Второй раз так вряд ли повезет. 
Ладно, оружия нет и не предвидится, так что переходим к следующему, что стоит на повестке дня: 
Почему я жив? 
Я крепкий парень и то, что сумел уцелеть после падения с орбиты, еще ладно. Но почему я не умер, когда меня прошили с десяток пуль? Обернувшись, я подошел к зеркалу, уцелевшему посреди разгрома, устроенного жестянками, и внимательно посмотрел своему отражению в глаза, избегая опускать взгляд ниже. 

Современное оружие выпускает снаряды из тугоплавкого металла, со скоростью, сравнимой со световой. Выжить при попадании такой пули можно лишь находясь под защитой барьера. Ведь даже самая современная броня — это просто высокотехнологичный футляр для генератора щита. С выключенным щитом лучшая в мире броня, наподобие той, что используют Спектры, не выдержит попадания пули из дешевого пистолета, какие таскают с собой опустившиеся наркоманы.
Правда есть исключение — кроганы. Их чудовищная сила позволяет им носить доспехи из уранового сплава. Но толщина такой брони достигает пяти сантиметров и это явно не мой случай. Решившись, я опустил взгляд и посмотрел на свою грудь. Чистая, безволосая кожа была разорвана многочисленными попаданиями, но с первого взгляда было видно, что раны поверхностны, кое-где виднелись ссадины от пуль, наткнувшихся на что-то под кожей и срикошетивших в сторону, вдоль тела. 
Как это возможно? Имплантат с генератором кинетического барьера под кожей? Но как? И зачем? 
Прикоснувшись к ранам, я вдруг понял, что еще меня смущало: боли не было. Ни жжения, ни зуда, ничего... кроме слабого чувства, похожего одновременно на сожаление, разочарование, обиду и еще много, много различных эмоций. Это чувство испытывал не я, а мое тело и кожа в том месте, которое разорвали пули. 
«Как ощущает боль робот?» 
Медленно, как во сне, я поддел пальцами кусок кожи и потянул в сторону... 

— Коммандер!!!
Пронзительный женский вопль резанул по ушам и, мигом забыв обо всяких экспериментах, я рывком нырнул за ближайшее укрытие, не сразу сообразив, что это не взрыв, а всего лишь крик. Испытав неописуемое чувство от внутреннего раздвоения, ибо сердце от неожиданности, казалось, должно было выпрыгнуть из груди, но даже не ускорило ритм, я почувствовал, как из глубин сознания поднимается волна раздражения, пополам с гневом: 
— Ну нахрена ТАК орать?! 
— Вы живы! 
— Что, правда что ли?! — съехидничал я, выпрямляясь и отряхивая мусор, прилипший к коже во время переката. 
— Вам нужно немедленно выбираться отсюда! — никак не среагировал на подколку «глас с небес». 
— А друзья этих железных ребят против не будут? — кивнул я в сторону сломанных роботов. 
— Они уже добрались до вас?! — испугался голос, но сразу же успокоился. — Но вы же с ними справились, так что все в порядке! 
— Что значит в порядке?! Оружие где?! Оружейная, склад, что угодно! Мне нужен ствол! — взвыл я, остро жалея, что обладательница голоса находится вне зоны досягаемости. 
— Оружия нет, на территории комплекса оно запрещено. 
— А как же охрана?! 
— Охрану комплекса осуществляют боевые роботы. Это особая модель, с многоступенчатой защитой от взлома. 
— Да? — удивился я. — И почему тогда они в меня стреляют? 
— Их взломали, — бесстрастно пояснила женщина. 
...Несколько раз вдохнув и выдохнув, я медленно, стараясь удержаться от мата, уточнил: 
— Я правильно понял, что людям, работающим здесь, оружие иметь запрещено, а роботы вооружены до зубов. Следовательно, все живые сотрудники комплекса совершенно беззащитны? 
— Все так. 
— Кто это придумал? — тихо и обреченно поинтересовался я. 
— Руководитель исследовательского комплекса. 
— И кто этот руководитель? — меня терзают смутные сомнения. 
— Я. 
Тихо, тихо! Сосчитать до десяти, нет, до сорока. Медленно, спокойно. Вот так... Справившись с эмоциями я выдавил, умудрившись не сорваться на крик: 
— Ладно, «блонди», замнем... пока. По крайней мере, вырубить охрану ты можешь? 
— Нет, система защиты не допускает вмешательства после объявления тревоги. Все, что мне удалось, это выключить щиты у роботов. 
А ведь и правда, защиты у железяк не было. 
— Ну, с паршивой овцы... — подумал я вслух, просчитывая методику боя без оружия с беззащитными роботами. 
— Между прочим, именно я вас восстановила! — обиделась «блонди». 
— На страшном суде тебе это припомнят, не сомневайся! — съехидничал я и добавил: — Пару лишних тысячелетий в геенне ты себе обеспечила. 
Ответить «блонди» не успела, из динамика раздались выстрелы, потом грохнул взрыв и она быстро проговорила, попутно отстреливаясь, судя по звукам: 
— Выбирайтесь! Встретимся в ангаре! 
— Стой! Как мне выйти? Дверь заблокирована! — закричал я, кося глазом на дверь, которая действительно открылась только для того, чтобы пропустить железяк и теперь вновь красовалась алым интерфейсом. 
— Выломайте! 
— Чем?! — оторопел я. 
— Руками! 
— Чего?! — я завис, попытавшись представить, как буду голыми руками выворачивать двадцатисантиметровую стальную плиту. 
Несколько секунд, потребовавшиеся мне для обдумывания цензурного ответа, видимо показались «блонди» молчаливым согласием, поскольку она, не дожидаясь моей реакции, бросила: 
— Ангар, Шепард! — и отключилась. 
— «Блонди»! — заорал я. — Не смей уходить! «Блонди»! «Блонди-и-и»!!! 
Когда я до нее доберусь... будет весело! Мне. 

Предаваясь грезам, включавшим в себя тиски, лезвия для снятия кожи и распятую блондинку, я подошел к двери. Квадратный проем закрывала двустворчатая дверь со сглаженными углами. Посреди горел круглый голографический интерфейс.
Может, она имела в виду какую-нибудь систему аварийного открытия? Но я никогда ни о чем подобном не слышал. На всякий случай я внимательно осмотрел дверь и стены рядом с ней. Ничего выдающегося. Никаких дополнительных интерфейсов или рубильников. Она же не имела в виду просто выворотить руками кусок стали, весящий в пятьдесят раз больше меня? Потому что, если так, слова о том, что именно она меня лечила, приобретают жуткий оттенок. Сумасшедший доктор — это слишком! 
Станция в очередной раз вздрогнула, и я почувствовал всем телом, как изменилась вибрация, передающаяся через пол. Привычная, обычная, я уже перестал ее замечать, как не замечал раньше, на Нормандии, Нулевом Скачке и многих прочих высокотехнологичных кусках металла, на которые меня заносила судьба и служба. Но не теперь, ровная, ритмичная и предсказуемая дрожь потеряла гармоничность и ощущалась как биение загнанного чудовищными нагрузками сердца. 
Кто-то дестабилизирует ядро. И у него начинает получаться. От получаса до двух, в зависимости от защиты, и начнется цепная реакция. Надо спешить! 
Еще раз оглядев дверь, я переступил с ноги на ногу, размял плечи (не услышав привычного хруста суставов и не почувствовав никаких изменений) и, встав поудобнее, поднял сжатую в кулак правую руку.
«И почему я чувствую себя идиотом?» 
Решившись, я качнулся назад и на возврате выбросил вперед кулак. Ноги, бедра, пояс и плечи единым движением усилили удар, вложив в него всю мощь обновленного имплантатами тела. 
С тихим шипением погас интерфейс, а я задумчиво смотрел на сквозную дыру, пробитую на стыке дверных плит. Металл выгнулся наружу и теперь открыть створки стандартным способом не смог бы ни один инженер. Аккуратно вытащив руку, я пристально ее осмотрел. Сбитые костяшки, многочисленные царапины и все то же странное чувство печали вместо боли. Под ногами тихонько хрустнуло, и, посмотрев вниз я увидел то, что и ожидал: покрывающие пол керамические плиты потрескались, а прямо под моими ногами получились заметные выбоины. 
Список вопросов к «блонди» все ширится. Но, чтобы их задать, надо выжить, так что — «игнор» на все странности и полный вперед! 
Приняв это архиважное решение, я засунул руки в пробитое отверстие и потянул в стороны. На удивление, створки поддались легко, и, наполовину вдавив их в стены, я протиснулся в получившийся проем. За дверью обнаружилась комната, почти пустая, если не считать кучи ящиков, расставленных вдоль стен. 
Оружия там все равно нет, так что мародерничать бессмысленно. 
Выход из комнаты предварялся лестницей, на которой стоял металлический ящик. Очертания ящика меня насторожили, поэтому когда при моем приближении, он загудел и с шипением начал раскладываться в охранного робота, я без промедления рванулся вперед и прямо с хода врезал жестянке ногой.

Фаталити! То, что осталось от робота смог бы опознать разве что разработчик этой модели.

Ну вот и прояснилась тактика! Сближение, удар, победа. Несложно... хоть и рискованно. Предела своей живучести я не знаю и проверять не хочу!
Эта дверь открылась сама, ломать не пришлось. За ней оказался длинный, полутемный коридор, в котором, к счастью, врагов не было. По сторонам виднелись многочисленные двери, частью открытые, частью заблокированные. Аккуратно продвигаясь и предварительно заглядывая в каждое ответвление, опасаясь получить пулю, я шел к дальней двери, призывно мерцающей зеленым огнем. 
— Шепард! — в окружающей тишине внезапно оживший динамик показался громом небесным. 
«Она меня на устойчивость стрессам проверяет?» 
На этот раз я проявил выдержку и лишь втянул голову в плечи, услышав голос «блонди». 
— Что на этот раз?! 
— Я думала, что это чисто хакерская атака, но меня только что чуть не подстрелили и это был не робот. Если встретите вооруженного разумного, будьте настороже и не доверяйте ему сразу! 
— «Блонди», с чего ты взяла, что я вообще кому-нибудь доверяю? 
— Меня зовут Миранда, — не выдержала она наконец. 
— Я это учту... «Блонди». 
Отключилась. Обиделась, что ли? Ну и бездна с ней! 

В конце коридора, за открытой дверью оказалась лестничная клетка, спустившись по которой, я вышел на небольшой балкончик, нависающий над комнатой, заполненной трубами различной толщины и окраски. Сбоку обнаружился лифт, который я проигнорировал, просто спрыгнув вниз. Мягко приземлившись, прислушался и, не заметив ничего настораживающего, пошел дальше. Очередная дверь оказалась открытой и, активировав ее, я носом к носу столкнулся с целым отрядом роботов. 
Шаг вперед с одновременным ударом ребром ладони по горизонтали и двое ближайших жестянок оседают на пол, лишившись головы. Пинок — и крайний разламывается на две половины, которые вместе улетают в угол. Последний почти успевает наставить на меня пистолет и я, недолго думая, хватаю его кисть с оружием и сжимаю. 
Манипулятор обламывается, и робот ненадолго зависает, потом подходит ко мне и пытается ударить. Обламываю ему вторую руку, теперь он тормозит уже всерьез, зачем-то приседает и... 
«Влетать в стены становится плохой традицией» — подумал я, тормозя головой о металлическую переборку. 
На заметку, у жестянок есть ближняя атака каким то разрядом. Эффективно, даже очень. Приседают, выпрямляются и враг получает неиллюзорный посыл подальше. 
Пока очухивался, безрукая жестянка успела подойти, присесть, и я, почувствовав, куда дует ветер, откатился от робота, переждал разряд, а затем быстрым ударом прикончил, разбив на части. 
Только теперь, избавившись от врагов, мне удалось осмотреться. Очередной коридор, чтоб его! Правда, в этот раз почти без ответвлений, просто длинная кишка, заканчивающаяся развилкой. Сверившись с надписями на стене и убедившись, что мне прямо, я дошел до двери и в очередной раз был атакован акустическим появлением «блонди»: 
— Шеп...д! ...е ход... ...а! — на этот раз ужасное качество связи дополняли звуки стрельбы. 
— Куда не ходить?! 
— Пр...мо! Там ...ры! — попыталась докричаться она до меня. 
— Что?! Я не понимаю! 
— А! — короткий вскрик был мне ответом. Донесся звук падающего тела и связь оборвалась. 
— «Блонди»! Ау!!! 
Кажется, «блонди» влипла. Я ее прибить собирался, а теперь что, спасать придется?! Что она пыталась мне сказать? Не ходить прямо? Но ангар как раз там! На всякий случай я еще раз осмотрел стену: 
«Ангар», «Экспериментальные лаборатории» — гласила надпись под стрелочкой, указывающей прямо. 
«Столовая», «Зона отдыха» — вправо. 
«Склады» — влево. 

Классическое распутье: прямо пойдешь — смерть свою сыщешь, направо или налево — время потеряешь и сам заблудишься. Кстати, что со временем? 
Опустившись на колени, я приложил ладони к полу и прикрыл глаза. Судя по вибрации, ядро еще держится, но из последних сил. Времени нет, придется рискнуть! 
Решившись, я выдохнул и протянув руку, открыл дверь. Створки послушно разъехались и моим глазам предстал довольно просторный зал, половина которого представляла из себя провал, огражденный стеклянным заборчиком, а вторая была похожа на зал ожидания: скамейки, несколько столиков, с забытой на них одноразовой посудой и три кадки с растениями. Единственным чужеродным элементом выделялись три крупных железных ящика, каждый выше моего роста. 
Довольно странная конфигурация, чем-то похожи на укомплектованные запчасти автоматических погрузчиков. Зачем их сюда притащили? Неважно, главное, что врагов нет! 
Подойдя к обрыву, я заглянул вниз и, не удержавшись, присвистнул: несмотря на освещение, дна видно не было, лишь бесконечно уходящие вглубь стены, вдоль и поперек которых змеились трубы, перекрывающие редкой паутиной все пространство. Взгляд наверх и мне предстал тот же вид: шахта пронизывала львиную долю станции. 
Вниз лучше не падать, сдохнуть может и не сдохну, но назад выбираться буду до-о-олго! 
Я пересек зал и осмотрел дверь: в отличие от предыдущих она была закрыта и сама по себе представляла куда более солидную преграду, высотой метра три с половиной, шириной пять и на вид гораздо толще, такую придется ломать долго. Может блонди думала, что я тут не пройду? Что ж, проверим! 
Качнувшись, я привычно напрягся и ударил в стык. Дверь отозвалась недовольным гудением, а мой кулак оставил глубокую вмятину. 
Порядок, три-четыре удара вместо одного и... 
Оптимистичные мысли прервал лязг. Доносился он из-за спины. Приготовившись в очередной раз прикончить парочку назойливых железяк и вернуться к прерванному занятию, я обернулся. 
«А разве боссов не положено сперва по одному выпускать?» 
Со скрежетом и лязгом проигнорированные мной ящики раскладывались, на глазах превращаясь в огромных массивных роботов. Мощные, широкие опоры с объемными, бронированными коленями, выпуклый торс и толстые, тубообразные манипуляторы. Они были очень похожи на людей — качков в серо-белой броне и лишь отсутствие кистей рук и цилиндрические головы с сенсорами в виде горящей восьмерки портили это впечатление. 
Ах, да! И четырехметровый рост тоже! 
Закончив трансформацию за считанные секунды, циклопы дружно развернулись ко мне. Подняв манипуляторы, они наставили их на меня, и я явственно услышал стремительно набирающий силу визг трущихся железных частей. 
Невероятным прыжком, заставившем бы любого тушканчика сдохнуть от зависти, я рванул в сторону, а то место, где еще секунду назад находилось мое тело, пронизали три полупрозрачные линии пулеметных трассеров. Успех развить не удалось, монстры мгновенно сместили лапы и потоки огня рванули за мной. Поднырнув под них, я кувырком ушел в сторону, попытавшись занять позицию, с которой атаковать меня одновременно смог бы лишь один из циклопов. В отличии от «братьев их меньших», у этих колоссов запрет на дружественный огонь работал и как только туша одного из них заслонила от меня двух других, поток огня ослаб на две трети. Радовался я этому где-то четверть секунды. Потом к треску пулеметной очереди добавилось шипение реактивных струй и в мою сторону по кривым траекториям протянулись два дымных следа фугасных ракет. 
Что я там думал насчет плохих традиций? 
Взрывная волна была настолько сильна, что врезавшись в потолок, я еще немного проехался по нему, оставляя на ребристой поверхности обрывки кожи, и лишь затем взявшая свое гравитация спустила меня на землю. Ну, как на землю? Аккурат в тот провал с трубами, который так восхитил меня чуть раньше. 
К счастью, мне почти сразу удалось зацепиться за трубу, и глубина относительно пола зала оказалась не больше десятка метров. Подтянувшись и оседлав ее, я прислушался, каждую секунду ожидая повторения ракетной атаки которая поставит точку на моем затянувшемся бегстве от смерти. 
Ничего. Кроме негромкого топанья циклопов, сверху не доносилось ничего. Похоже, фортуна мне улыбнулась и ракет с самонаведением у них нет. Раз так, есть время подумать, что делать теперь. Расклад тоскливый, противопоставить этим чудищам мне нечего, сломать дверь под таким обстрелом просто не успею, а другого пути нет и искать его некогда. 
Стоп! У циклопов чудовищная огневая мощь, против меня даже избыточная. Один раз мне уже удалось использовать роботов в своих целях, может еще раз попробовать? 
План сформировался мгновенно, и я медленно пополз вверх, стараясь не издавать ни звука. Поднявшись к краю, переполз в угол, ближайший к стукнутой мной двери и, сгруппировавшись, одним прыжком преодолел десяток метров, приземлившись прямо перед ней. Тут же присел и обернулся к роботам, напряженно приготовившись уворачиваться. 
Ну, тупые! Кому вообще пришло в голову использовать роботов в качестве боевой силы? В бою отсутствие мозгов гораздо опаснее заклинившего ствола. 

Все трое циклопов столпились у края провала, наставив вниз пушки и не уделив остальной части зала ни капли внимания. Я негромко выдохнул, прислонился к стене, закрыв глаза и переведя дух. Несколько секунд насладившись покоем, обернулся и осмотрел дверь. Очередь циклопа пробила ее насквозь, оставив неаккуратный разрез от середины до правого края. Недостаточно, чтобы проломить одним ударом. 
А жаль, было бы здорово уйти по-английски. Еще раз окинув зал взглядом и прикинув пути отхода, я занял позицию и резко свистнул. Циклопы отреагировали с похвальной оперативностью: мгновенно развернулись и открыли огонь. Вверх, оттолкнуться, влево — вниз, вправо перекатом, наискосок в сторону, присесть, сжаться в пружину и... прыжок! Тяжелым снарядом я влетел в иссеченную дверь, разломав ее на куски и, не останавливаясь, рванул дальше, спеша уйти подальше от роботов. 

Проскочив, почти без задержки, несколько комнат, я притормозил и прислушался. Циклопы отстали, или не смогли протиснуться через узкие двери. Сверившись с указателем и убедившись, что все еще на правильном пути, я огляделся. Комната была разделена прозрачной перегородкой на четыре части, в каждой находились терминалы, заполненные графиками и таблицами. Где-то тихо бурчал диктофон. Обойдя стеклянную стену, я наткнулся на первого человека, увиденного мной после пробуждения. К сожалению, мертвого. Его грудь было прошита многочисленными пулевыми ранениями, зато в двух шагах от него валялся разбитый малый робот. Судя по всему, человек использовал биотику.
Вздрогнув, при мысли об этом слове, я поспешно отогнал мрачные размышления и присел перед трупом, внимательно его осматривая. Человек, мужчина, лет сорок, может больше. Белый халат, испачканный в крови, под ним джинсы и футболка. Знаков Альянса нет, в карманах пусто. У них тут что, режим высшей секретности? 
А робота он крепко приложил, просто груда металлолома. Решив не ломать голову, я шагнул к двери и тут мой слух вычленил знакомое слово, прозвучавшее из дальнего угла. Диктофон! 
Вернувшись, я осмотрел находку. На одном из дисплеев был активен личный дневник неизвестного мужчины. Не вслушиваясь в слова, я перегнал ползунок прогресса на начало и запустил запись. Хриплый голос с оттенком недовольства, полился из динамиков: 

— Даже не знаю, как рассматривать это назначение, как вершину карьеры или наказание за тщеславие. Два проекта, каждый из которых не просто опережает свое время, нет! С точки зрения современной науки ни один из них просто невозможен! И ладно бы участвовать в одном, так нет, меня назначают заместителем куратора сразу в обоих! *вздох* А сам куратор... Нет, я не хочу сказать ничего плохого о мисс Лоусон, но она все-таки не ученый! Насколько бы совершенной ни пытался сделать ее отец, она все-таки человек. Человек, способный на ошибки. Она универсал, прекрасно разбирающийся во многих областях, но универсал все-таки всегда проигрывает узкому специалисту. Это меня беспокоит. Хотя конечно не так, как сам факт одновременного проведения обоих проектов на одном подопытном. Я пытался указать на это мисс Лоусон и получил ответ, что она и сама прекрасно понимает всю сложность поставленной задачи, но таковы условия и изменить их не удастся. Жаль. 

— Сегодня ознакомился с биографией и психологическим профилем подопытного. *мрачно* Зря.

— Сегодня прибыл подопытный. Мне очень захотелось спросить доставщиков, не брали ли они халтурки от музея палеонтологии, так как совершенно очевидно, что заказы они спутали. Мы это должны реанимировать?! Это даже не труп! Это экзамен на профпригодность для патологоанатома! Определил пол и расовую принадлежность — держи диплом с отличием! Мисс Лоусон ничего не сказала, но выражение ее лица доставило мне долю здорового злорадства. К сожалению, поводом для отмены проектов это не является.

— Должен признать свою ошибку. Проекты «Лазарь» и «Ахиллес» просто созданы друг для друга! Одновременное их использование на одном человеке не усложнило, а упростило процесс в разы! Там, где для проекта «Лазарь» необходимо искать замену нормальным органам, эта проблема снимается технологиями «Ахиллеса». А где в процессе «Ахиллеса» мы бы сто раз потеряли пациента и получили многомиллиардные убытки, мы не мучаемся, пытаясь спасти его и идя на жертвы функциональности конечного продукта ради успеха, а просто констатируем смерть и, после реанимации «Лазарем», продолжаем дело. Единственной проблемой остается сам Шепард. Он ведь даже не человек! Он стерильный, нежизнеспособный мутант! Все медицинские знания о людях к нему не просто неприменимы, они откровенно вредны, поэтому нам приходится изобретать колесо каждый день! *устало* Накипело...

— И все-таки нам это удалось! Не зря я в свое время согласился на сомнительное предложение *затерто*. Проект движется к завершению, я чувствую, что огромная веха в моей жизни пройдена. И я горд, мне удалось стать тем самым человеком из афоризма, который не знал, что это невозможно, а просто сделал. Жизнь прожита не зря.

Стерильный, нежизнеспособный мутант? Надо же, а я только про второе знал. У меня очень, нет очень много вопросов к тебе, «блонди»!
Обернувшись, я решительно направился к двери, больше не задерживаясь. Под ногой хлюпнуло. Опустив глаза, я увидел лужу крови, в которую наступил. 
Откуда столько натекло, он же уже давно умер, мелькнула мысль и я перевел взгляд туда, где, как я помнил, лежал труп ученого. Там ничего не было. Почувствовав тревогу, я посмотрел на сломанного робота. На его месте лежал труп. Не ученого, труп был расчленен. Торс в белой рубашке, отрубленные руки с обрывками рукавов, ноги в джинсовых штанинах. Головы не было. Обрубки лежали вперемешку и из них обильно вытекала алая кровь. По коричневому паркету.