Лучший экипаж Млечного пути. 4. Затишье перед бурей

Шепард понимала реакцию сержанта. Хотя Альянс считал организацию «Цербер» своим врагом, их установки и методы достижения целей мало чем различались. И те и другие признавали человека венцом творения, а остальные расы — ну что ж, тем просто не повезло. Джейн, конечно, не считала человечество второсортным продуктом эволюции, но она никого таковым не считала. Что характерно, ей даже не приходило в голову сравнивать одних с другими. Да и кого с кем сравнивать и по каким критериям? Кто лучше Джейкоб или Тейн? Миранда или Тали? Самара или Касуми? Бред. Хотя, если сравнить, например, Гарруса и Заида, то результат может оказаться и вовсе не в пользу людей...

Конечно, еще есть ворка. Но те — просто глупые зверьки, которыми легко манипулируют злые люди, превращающие их в бойцовых варренов, грызущих глотки за кусок тухлого мяса. Ну и, конечно, батарианцы, куда без них. Те вообще считают людей раковой опухолью Галактики. В каждом правиле есть исключения...

Ей вспомнился штурман Пресли. Ни для кого не были тайной его ксенофобские взгляды, в частности, его мнение о том, что капитан принимает в команду нелюдей. Но много позже, когда Джейн одна бродила по снегам Алкеры среди вымороженных скал, обсыпанных печальными обломками «Нормандии», искала жетоны погибших членов экипажа, она нашла его датапад. Что он писал в дневнике незадолго до гибели? Да, его мировоззрение кардинально изменилось, ведь как можно ненавидеть своих боевых товарищей, готовых в любую минуту подставить плечо, а то и заслонить от злой пули?

Не удивительно, что Кейси реагировал сейчас так же, как когда-то Пресли. Все оловянные солдатики — дети одной матери, Оловянной Ложки...

— Да, остальные там, — рассеяно кивнул Марк и указал рукой в сторону, туда, вниз, где были солдаты. Те расселись вдоль выщербленной пулями стены у подножия площадки, и с любопытством поглядывали вверх. Но подняться по ступеням и хоть краем глаза увидеть легендарный отряд, не решались.

— А это кто, он тоже ранен? — спросила Джейн у Мордина, имея в виду ту вторую фигуру в коридоре. — Уже на ноги поставил? Быстро, профессионал, — иронично улыбнулась она и, скрестив руки на груди, облокотилась о холодный корпус челнока.

Мордин недоуменно моргнул глазищами и уже набрал, было, в легкие воздух, готовясь выдать очередной поток силлогизмов...

— Да это Водьяноф, рядовой! — поторопился перебить сержант, опасливо поглядывая на саларианца. — Он в порядке... гм, в целом. Я его отправил, чтобы остыл немного, — пояснил Кейси.

Профессор разочарованно выдохнул.

Шепард вопросительно подняла бровь — бойцов и так раз, два и обчелся, и неуместно было отсылать боеспособного космопеха.

— Да он русский, — тихо и несколько сочувственно объяснял сержант, — они все... немного чокнутые.
— Это какая-то секта? — заподозрила Самара, имеющая некоторые представления о религиях и верованиях землян. Азари подошла чуть ближе, каждый её грациозный шаг сопровождался звонким ударом каблуков о керамогранитные плиты.
— Вроде того, — по-доброму усмехнулась Джейн, шуткой предупредив ответ сержанта.

От мужского взгляда Марка не ускользнула великолепная пластичность азари, каждое движение которой, казалось, совершается лишь для того, чтобы подчеркнуть её достойные восхищения формы. Сержант медленно достал сигарету, долго прикуривал, поглядывая из-под нестриженой челки на юстициара, остановившуюся в двух шагах. Самара, со скучающим видом перенесла вес на правую ногу, провела рукой, будто слегка приглаживая волосы. Кейси чуть не отгрыз фильтр.

Игнорируя косой, испепеляющий взгляд Миранды, она устремила свои мудрые, печальные, как вечное море, глаза на бравого сержанта.

— И что с ним не так? — она продолжала смотреть на него, будто гипнотизируя.

Марк с трудом отвел взгляд, выдохнул через ноздри сизый дым. Всегда непросто расставаться с привычными представлениями о сути окружающих тебя вещей, а он явственно ощутил, как его ксенофобия дала трещину, да такую, что росла по минутам.

— Он когда услышал, что вы к нам идете, у него видимо, это... — сержант кашлянул, вспоминая тему разговора. — В общем, подбегает он ко мне с раненым на плечах, скидывает его и орёт мне в лицо: «Сэр, дайте мне кумулятивную гранату, я подползу и подорву один транспортер!»

Джейн грустно усмехнулась, покачала головой.

— Дети, — вставил Гаррус, вздохнув.

Сержант кивнул. Один за другим, каждый из присутствующих, будто повинуясь дирижеру, обратились к сомкнутым ставням с горящей зеленой голограммой, словно им было под силу заглянуть сквозь толстый металл.

— Я ему, мол, ты сдурел, солдат, отставить! — продолжал Марк, все более увлекаясь. — Он вроде: «Так точно, сэр!» — согласился, как будто. Но вижу — глаза горят, все на ту сторону смотрит. Говорю ему: «А ну-ка иди отсюда!» — а он ни в какую. Эмили..., то есть капрал Вотсон, его пинками погнала. Её он послушал... М-да...

Сержант сконфуженно чесал затылок, поняв, что сболтнул лишнего.

— В общем, дисциплина у вас... — рассмеялась Джейн.
— Знаю, ни к черту, — закончил фразу Марк. — Еще продержались как-то...
— Ну, сержант, N7 не за красивые глаза дают, — отметила Миранда, заглядывая в эти самые карие глаза сержанта.

Все сразу как-то погрустнели — ведь они еще не продержались, и самые злые атаки еще впереди. Эти тринадцать и сержант — не раз смотрели смерти в лицо и они давно перешагнули через тот барьер, за которым её равнодушные, пустые глазницы наводят леденящий душу ужас. Но была еще горстка космопехов и те ждали, уверенные в том, что сержант с капитаном обязательно что-нибудь придумают. Но через что им всем предстояло пройти — одному Богу было известно.

— Ладно, всем всё ясно? — спросила Джейн.
— Кхе, Шепард... — турианец снял винтовку с плеча и оперся на нее, как о посох.
— Слушаю, Гаррус.
— Сержант, без обид, но... Капитан, скажи, ради чего мы здесь? — он озвучил висевший в воздухе вопрос. Ещё хотелось добавить: «Ради Альянса?», но в этом не было необходимости.
— Как тебе не стыдно! — кварианка, возмущенно вскинув голову, подалась вперед, но Джейн остановила ее, положив руку на плечо.

Турианец смутился.

— Мы здесь не ради Альянса, не ради корпораций, — Джейн обвела присутствующих взглядом. Команда, стараясь не смотреть на капитана, занималась своими мелкими делами: кто стряхивал пыль со скафандра, кто перезаряжал оружие, — мы здесь ради людей, попавших в беду. Если бы на их месте, — Джейн указала на глядевшего в сторону сержанта, — были азари, кварианцы, саларианцы, турианцы, не важно, это ничего не изменило бы... Надеюсь, я ответила на твой вопрос?

— Вполне. Но на счет турианцев, ты, гм... Ладно, всё правильно, Шепард.
— Тогда за дело. Я возьму боеприпасы для гранатомета и присоединюсь к вам. Всё, пошли.

Тали и Легион направились через проходную в недра комплекса. Остальные, пригибаясь от редких пуль, спешно спускались вниз, на позиции. Джейн остановила саларианца:

— Мордин, ты лучший доктор во всей Галактике, ветеран спецназа, — Джейн тяжело вздохнула. — Там дети, блин. Ты уж по возможности... не дай им...
— Понял, капитан, — саларианец кивнул, — сделаю всё, что смогу. Буду стараться. Изо всех сил.

Капитан одобрительно хлопнула его по плечу, и профессор, подобрав медицинский саквояж, ушел в густой смог.

Джейн прошла через главные ворота комплекса. Коридор заполнял льющийся с потолка свет, отражаемый глянцевым покрытием стен. Рядовой стоял неподалеку от входа и, открыв рот, смотрел в ту сторону, где скрылись гет и кварианка. В руках у него был датапад.

— Странная, да, компания? — бросила Джейн на ходу, фраза прозвучала более как утверждение, нежели вопрос.

Водянов резко обернулся на голос, и увидел её, легендарного капитана Шепард. Вздох восхищения чуть не порвал лёгкие, и он вытянулся в воинском приветствии, едва не встав на носки.

Джейн собиралась пройти мимо, но остановилась, засмотревшись в его серые, горящие щенячьей преданностью глаза. Такие еще детские. Судя по всему, он даже не осознал, что происходит вокруг. Под броней, покрытой вмятинами и трещинами, местами опаленной, угадывалось по-юношески худощавое, тело.

«Час, полтора? Сколько еще?» — мелькнула еще не оформившаяся мысль.

— Вольно, солдат, — Джейн странно улыбалась, глядя на него. — Ну, это ты тот сумасшедший русский?

Водянов, густо покраснев, кивнул.

— Давно служишь?

Рядовой, не в силах ответить в голос, показал два пальца — указательный и средний. Затем, подумав, на половину согнул указательный и, покраснев еще гуще, спрятал руку за спину.

— П-полтора, — наконец выдавил солдат, — а этот... он не опасен? — он указал в сторону скрывшегося за поворотом гета.

«Сколько тебе еще осталось жить, солдат?»

— Кварианка - твоя ровесница, его не боится. Значит, и тебе не стоит.
— А я и не говорил, что боюсь, — выпалил молодой боец, с вызовом заглянув в ее глаза. Весь вид его красноречиво заявлял о том, что его не испугала бы и такая мелочь, как эскадра гетских десантных кораблей.
— Я этого тоже не говорила.

Водянов поднял выпавший было у него из рук датапад.

«Два? А может все три часа?»

— Там, на Цитадели, — он движением головы указал куда-то вверх, — если бы не вы, они бы всё уничтожили...
— Там были другие, рядовой, еретики.
— Еретики...

Они оба обернулась на торопливый звук шагов. Из-за угла вынырнула Тали, на ходу использовавшая инструментрон, и энергично прошла в комнату службы безопасности. Через обширное, пуленепробиваемое стекло, было видно, как в пустом помещении замерцали терминалы, на экранах замельтешили строки протоколов.

— Кварианка... — неопределенно произнес солдат, вглядываясь сквозь толстое стекло.
— Тали.
— Тали? Ха, это её так зовут? — солдата почему-то насмешило это имя, он повернулся к Джейн, уверенный, что она разделит его иронию.
— Тали’Зора вас Нормандия её зовут, — в голосе капитана прорезался металл. — Она была со мной на Цитадели. И вообще, много где была...

Улыбка сошла с лица, Водянов теперь смотрел на кварианку другими глазами.

— И она моя ровесница? А я тут сижу... — досадно вздохнул солдат и закусил губу. Помолчал, глядя на то, как шустро работает Тали, и вдруг просиял от родившейся идеи.
— Мэм! А что нужно, чтобы попасть к вам в команду? — поспешил спросить он, пока его не покинула храбрость. И чуть не закачался от собственной наглости.
«А если ты выживешь, то какой станешь? Видела. Видела я детей с глазами стариков. И ты станешь таким же...»
— Хм... наверное, нужно быть полным идиотом, — задумчиво ответила она.
— А я ворка... и батарианцев... — Водянов замялся, почувствовал, как становится не по себе от её взгляда. — Вот... ещё решил пройти курс подготовки по... программе N7, — парень совсем стух.
— Так держать, солдат, — кивнула Джейн, и пошла дальше по коридору.

Солдат, полный отчаяния и злости на себя, съехал по стене. «Нужно быть идиотом? Похоже, у меня есть все шансы!» Он сплюнул в сторону, выругался по-русски. «К вам в команду?!» Водянов привстал и подсунул под пятую точку тактический шлем. «Идиот!» Сейчас он был бы рад, если бы сержант выпнул из под него этот импровизированный табурет и дал хороший подзатыльник. Парень взъерошил кудрявые волосы и уставился в датапад.

Закончив работу с терминалами, Тали выпорхнула из комнаты службы безопасности. Склонив голову и не видя перед собой ничего, кроме оранжевых контуров инструментрона, схем магистралей, она налетела на Джейн. Капитан успела поймать кварианку, не дав ей разбиться о броню тяжелого скафандра.

— Как у вас дела?
— Ох, много работы, — Тали виновато хихикнула. — С техникой я справлюсь, если что — помогут гражданские инженеры, но кто будет управлять турелью? — она пожала плечиками. — Нужно программное обеспечение, чтобы полностью автоматизировать работу. Правда, Легион сказал, что поможет...
— Хорошо, делайте.

Тали, скрылась за поворотом. Шепард, обернулась — парень сидел у стены, задумчиво что-то читал. Старательно отгоняя невесёлые мысли, капитан отправилась за боеприпасами.

— Говорю вам тайну: не все мы умрём, но все изменимся, — еле слышно прочёл боец, но Джейн услышала. Капитана пробрало до самых костей, словно ударило током. Она замедлила шаг, будто получив удар в спину, но не остановилась.

Белые стены, свет люминесцентных ламп, тишина, внезапно нарушенная звуком торопливых шагов — все это напомнило Джейн военный госпиталь во время сон-часа. И как по команде, вызванное откуда-то из глубин подсознания, возникло щемящее чувство одиночества и бессилия. И мысли, мысли...

Они все надеются на нее, ждут чуда, забывая о том, что она всего лишь человек.
А может ей и вовсе не следовало сюда соваться? Зачем было идти на верную гибель самой и вести за собой друзей? Только прочла бы потом в экстранете ничего не значащие для неё имена героически павших защитников колонии «Джон Гриссом». Так было бы гораздо проще — пройти мимо, так всегда проще. Но она увидела их — живых людей, каждый со своими манерами, и теперь не смогла бы уйти даже если б ей предоставили такую возможность. Теперь она их никогда не забудет.

Джейн вспомнила себя десять лет назад, Скиллианский блиц, как это все было: гул батарианских десантных кораблей, а потом пожары, вспыхивающие один за другим; как в панике бежали люди, их крики, взгляды на космопехов, спешащих сквозь толпу, навстречу неприятелю.

Нервная дрожь в руках, сжимающих винтовку, сердце, готовое выпрыгнуть из груди. Как бойцы переглянулись, когда стало очевидным соотношение сил. Никто из них не питал иллюзий, все понимали, что им не уйти оттуда, но и в мыслях ни у кого не было убежать, спрятаться, оставить позиции. Кроме того, жила надежда, что к ним все-таки успеет прийти помощь, по уставу — должна была успеть.

А потом лейтенант Шепард осталась одна, она звала — никто не отзывался. И был последний огневой рубеж, дальше которого батарианцев пропускать нельзя. Джейн, глотая слезы и кляня все на свете, металась от окна к окну, поливая четырехглазых таким плотным огнем, что те не сразу поняли, что им противостоит всего один человек...

Как вихрь пронеслись воспоминания, и Шепард с трудом, но поняла, что многие из своих подвигов она совершила в подспудном стремлении взять реванш, спасая других взамен своих бойцов, которых не смогла уберечь тогда, десять лет назад.

Она замедлила шаг, остановилась. На душе стало совсем скверно, тело сковала опасная слабость, хотелось просто сесть там и смотреть в одну точку. Джейн оперлась руками о стену, всхлипнула. Хорошо, что ее никто не видел в ту минуту, никто не должен знать, что Шепард бывает страшно, что ее, как и всех, порой одолевают сомнения. Хорошо это или плохо, но Джейн стала заложницей возложенных на нее надежд, впрочем, она никогда их не обманывала. Не обманет и теперь, чего бы ей это не стоило.

Шепард выдохнула и решительно оттолкнулась от стены. Шмыгнув носом, она решительным шагом продолжила путь. Но растревоженные воспоминаниями мысли не оставляли ее.

Весь Альянс держится именно на таких людях как те парни, что сложили свои головы во время Блица, как сержант Кейси, рядовой Водянов. На таких, как та светловолосая капрал, что смело и недоверчиво смотрела на нее. Эмили, кажется. Перед ними взмахнут флагом с цветами их страны или военно-политического сообщества. Человек с большими звездами на погонах скажет пламенную речь, которую писали целая команда сотрудников отдела пропаганды и переделанную ещё тридцать раз, дабы задевать нужные струнки, и у молодых солдат загораются глаза, и они идут сражаться и умирать. За что? За кого? Благо и интересы Альянса? Это интересы гигантских корпораций, и они единственные кто выигрывает от этих героических побед. За двести лет ничего не изменилось. Да и за двести ли? Может за тысячу? За две?

Солдаты пойдут в бой, обозначенные цветными маркерами на тактической панели, а сотрудники отдела пропаганды получат премию за профессионально составленную речь. Меняются формы, но не содержание...

Хотя, конечно есть достойные командиры — это адмирал Джон Гриссом — легенда Альянса, капитан Андерсон, ставший послом, адмирал Хаккет. Но как мало их среди огромного, захватывающего больше, чем может удержать, военного контингента.

«Не все мы умрём, но все изменимся». Шепард лишь смутно угадывала контекст этой фразы, но одно она знало точно. Не бывает вернувшихся с войны. Даже если ты смогла выжить и тело вернулась, все равно часть души остаётся где-то там. Она бродит, беспокойная, по полям сражений, всё ищет чего-то и никак не может найти...

В самом конце коридора, выходящего к ядру, Джейн столкнулась с Легионом.

— Куда собрался?
— Создатель Тали сказала, что в комнате службы безопасности есть кабель. Идем за ним.
— Тогда нам по пути, железный дровосек, — Шепард постаралась отбросить печальные размышления: не то время, чтобы впадать в депрессию. Нужно быть сильной, и она улыбалась. — Поможешь даме?

Шепард взялась за ручку ящика спереди, гет — сзади. Вес был приличный, но синтетическое мышечное волокно скафандра компенсировало нагрузку. Как саларианец вытащил его из «Молота»? Обманчива бывает внешность.

Легион задумчиво светил фонарем.

— Кто такой «железный дровосек»? — наконец спросил он.
— Это сказочный персонаж, — ответила капитан, несколько смутившись — она и не думала начинять легкую шутку таким глубоким смыслом. — Дровосек был весь из железа, и всё время переживал, что у него, мол, нет души. Но, на самом деле, он был человечнее многих из плоти и крови.

В пустом коридоре гулко разносился звук шагов.

— Так бывает... в жизни? — помолчав, спросил Легион.

В пустом коридоре голос синтетика звучал странно.

— А бывает, чтобы гет и кварианка сражались плечом к плечу? В жизни бывает такое, что не всякий сказочник выдумает, — Джейн оглянулась. Гет молчал.

Коридор больше не был пустым, теперь в нём было двое.

*****

— Давай к челноку, — скомандовала Шепард.

Когда капитан и гет вышли из-за угла, рядовой встал. Он проводил их глазами, и когда они уже были за воротами, решившись, побежал вслед.

— Спасибо, Легион. Давай, удачи, — когда гет уже уходил, она крепко схватила его за руку и развернула к себе, — Головой за неё отвечаешь, понял?
— Так точно, Шепард-коммандер.

Отпустив синтетика, Джейн отстегнула тяжелый гранатомет и села рядом с ящиком.

— Как дела, Водьяноф? — спросила Джейн, видя краем глаза, что тот стоит рядом, и стесняется заговорить первым.
— Хорошо, — открыто улыбнулся боец.
— А зовут-то тебя как?
— Алексей, — боец улыбнулся ещё шире, — Алекс, в общем.
— А-лъе-ксьей, — она произнесла по слогам странное имя, будто пробуя на вкус плод неизвестного доселе дерева, затем продолжила снаряжать барабан гранатами.
— А почему его зовут Легион? — осмелев, спросил солдат.
— Потому, что их много.

Парень задумался.

— А-а-а, — осенило его, — Понял. «И спросил его: как тебе имя? И ответил он: имя мне легион, ибо нас много», — он, довольный своей сообразительностью, смотрел на капитана в ожидании похвалы.
— Молодец, Алекс. Похоже, ты сделал домашнее задание, — улыбнулась Джейн.

Между тем, стрельба нарастала. Видно, батарианцы стали приходить в себя. Было слышно, как работают Гаррус и Тейн. Стал изредка поливать Заид.

— Можно еще спросить?
— Спрашивай.
— Я слышал, что «Нормандия»... — боец замялся.
— Смелей, солдат. Девушки любят смелых парней.
— В общем, что «Нормандия» погибла и... вы тоже, — солдат опустил глаза, пытаясь растоптать неподатливый камушек. Он понимал, что задал некорректный вопрос, но в связи с теми событиями, что имели место вскоре после боев за Цитадель, было столько слухов и домыслов, что он просто не смог удержаться.

Вообще, было поразительно странно, что рядовой вот так запросто общается с героем Галактики. Раньше он её видел только на плакатах, а теперь — вот она, рядом, спокойно заряжает гранатомет, говорит с ним. А её голос... Голова шла кругом.

— Тем не менее, я здесь, — она встала, убрала за спину ощутимо потяжелевшее оружие. Левой рукой взяла снайперскую винтовку. Выглянула из-за челнока. Присела рядом, уперев колено в землю. Прицелилась, выстрелила два раза. Спряталась. Ни одного лишнего движения.
— А «Нормандия» погибла. Я успела запустить последнюю спасательную капсулу, усадила туда пилота. Он всё не хотел уходить, а фрегат уже буквально разваливался на куски...

Водянов слушал, стараясь ни проронить не слова. Таким рассказам не было цены. Если бы они в учебке знали, что ему сама Шепард будет рассказывать о последнем бое «Нормандии», его бы на руках носили...

Джейн высунулась из укрытия и, быстро водя стволом, стала бить по той стороне. Потом снова спряталась.

— Меня взрывом выбросило из капсулы, а пилот уже был пристегнут. Там все горело. Я успела нажать на пуск, капсула ушла, — глаза Джейн затуманились, мгновение она была там и тогда, у планеты Алкера. Затем словно очнулась, улыбнувшись, указала вверх. — А теперь Джефри Моро здесь, сдерживает звено батарианских фрегатов.

— Боевое звено? — на лице рядового выразилось удивление, смешанное с опаской — он еще ничего не знал. Да ему, в общем-то, и не следовало. Джейн поняла свою промашку. — Наверняка, с десантом.
— За него не беспокойся. Пока он там — они не пройдут. Он — лучший пилот в Галактике. В бою за Цитадель он вел за собой весь Арктурский флот, и он сделал первый залп по «Властелину». А это, согласись, кое-чего значит.

Алексей зачарованно смотрел в темное, подёрнутое дымкой небо, туда, где, оказывается, тоже шёл бой. Происходящее вокруг, как будто, уже и не было таким ужасным. Ведь если бы не всё это, он бы не встретился с ней... и с ними — лучшим экипажем во всей Галактике...

— Да, конечно, — кивнул солдат, подумал. — А как вы тогда... ну... выжили?

Джейн взглянула на него, отвернулась.

— Я не выжила...