Мы теперь в DiscordЯры, при этом слове сжимались сердца всех, кто хоть когда-то о них слышал, они не просто несли смерть, а сами были смертью, жуткие и кошмарные демоны, которых не видели уже не одно тысячелетие, но о которых всегда помнили. Легенда гласила, что все сущее создали боги, но живые существа прогневили их, и боги в отместку создали яров, воплощавших в себе миры живого и неживого, но не могли эти создания полностью почувствовать радость жизни, и мстили за это живым.
Один из яров уже почти две сотни больших оборотов неподвижно находился на одной из скал, практически слившись с ней. Их организм резко отличался от всего известного. Воля и разум, полностью управляющие телом. Они впитывали в себя саму силу природы, равно как и силу жизни, и им не нужна была еда в классическом понимании. Яр погрузился мыслями в прошлое, и желания возвращаться оттуда у него не было.
— Очнись же ты! Я Кхеу и должен поговорить с тобой.
Внутри его зазвучал голос, как давно этого не было. Неужели нашелся кто-то, решивший потревожить его покой? Зачем? На очередного безумца, решившего прославиться победой над легендой, он не похож.
— Что тебя привело так далеко от дома, я же вроде по-прежнему изгой для своего народа, хотя сделал для него больше, чем кто бы то ни было. Сидящий послал свою мысль пришедшему, таков был их способ общения.
— Ты нужен своему народу. Судья, ты был нашим законом тысячи больших оборотов, тебя до сих пор помнят и уважают. Прибывший застыл в воздухе и не двигался, чтобы не раздражать собеседника, окончательно нарушая гармонию его мира.
— Я по-прежнему закон, или ты забыл об обычаях, чтобы стать живым законом надо убить одного из Судей, а я вроде бы последний из них, или ТВОЙ народ опустился до того, что стал выбирать Судей?
Разговор ожидаемо не складывался.
— Без тебя нас всех уничтожат и тебя тоже.
— Это будет справедливо, у них есть право на месть, мы принесли им слишком много зла — сотни уничтоженных миров, ради чего?
— Совет отдал приказ привести тебя, разрешив использовать любые способы.
В то же мгновение Кхеу почувствовал, как тело судьи обволокло его, не было ни малейшей возможности двинуться, силы быстро покидали посланника. Но как? Он же не должен быть настолько силен, питание природной силой должно было его ослабить, он ведь так давно не питался живыми.
— Совет отдал приказ?! Они окончательно утратили разум?! А ты от них не далеко ушел, считая, что сможешь справиться со мной, я убил и впитал в себя тысячи таких, как ты. Передай Совету — если хотят, то пусть приходят ко мне сами. И если сейчас же не исчезнешь, то это им передаст следующий идиот! — швырнув Кхеу в соседнюю гору так, что от той отлетел огромный обломок, Судья снова погрузился в воспоминания.
— Судья, очнись. Шестеро прибывших яров находились здесь уже достаточно давно, они знали, что хозяин знал об их присутствии, но не обращал на них никакого внимания.
— Странно, не думал, что у такого сброда, как вы, хватит мужества сюда заявиться. — Фигура судьи шевельнулась, и он с удовлетворением отметил, как вся шестерка моментально выстроилась в боевой строй. — Вы даже помните, как надо совместно обороняться, убить вас что ли сразу, или послушать?
— Сейчас не время, ты нам тоже не нравишься. — Мысль Кара вспыхнула в его разуме. — Объединенные миры считают, что готовы нас уничтожить.
— Так воюйте или вместе с обычаями вы утратили мужество?
— Ты сам нарушил обычай, нельзя было давать им жизнь.
Этого Кар не имел право говорить. Да, он нарушил обычай, но это не принесло вреда, в отличие от того, что в отместку сделали они, по сути, развязав бойню.
— Надо было убить тебя тогда, придет время, и я это исправлю, а пока поживи в ожидании смерти. Скольких ты послал за мной? Твоя смерть будет не настолько легкой.
— Все действительно плохо — миры, где мы раньше могли остановить любого, уже пали, наши территории сократились почти на четверть, каждый воюет сам по себе, мы мало чем управляем. Ты давал клятву.
Кроло был действительно благородным и порядочным яром — увы, сейчас большая редкость, Судья всегда считал, что тот попал в Совет случайно, слишком уж много у него было чести. К его словам стоило прислушаться.
— Пошлите весть, через четверть малого оборота я зову всех собраться на Гороне.
Горон был первой планетой, где они осели после большого переселения. Похоже, история ничему не научила яров. Когда-то давно было нечто похожее в их родной Галактике. В результате войн они стояли перед выбором — перебраться в другое место, или быть уничтоженными. Переход был тяжелым, погибло абсолютное большинство, а немногие выжившие освоились на этой планете. Они были детьми другого мира и те, с кем они здесь столкнулись, уступали им практически во всем. История развивалась по спирали — снова захватнические войны, расширение, объединение против них и, в общем-то, закономерный исход. Нельзя воевать со всеми, даже им. Последнее собрание на Гороне закончилось смертью пяти из традиционной шестерки Судей, что будет на этот раз?
Судья был мрачен. Яры в своем естественном состоянии не обладали зрением, у них было нечто другое, они просто чувствовали окружающий мир и всё, что в нем находится. Как мало их осталось, он помнил те времена, когда яров были миллионы, сейчас же речь шла о тысячах, и они снова стояли на пороге гибели. Горон не принес ему внутренней радости, теплые ветры и ласковое солнце его не радовали, в воздухе чувствовалось упадническое настроение и вместе с тем несломленная гордость.
Он открыл свой разум и слушал их голоса — потери, потери и снова потери...
— Тишина, — его голос громом прокатился внутри всех собравшихся. — Вы нарушили обычаи, попрали традиции и забыли о долге, а когда пришло время расплачиваться, завыли от бессильной злобы. От каждой системы останется по одному представителю, все остальные могут уходить.
— И это все, ради чего ты всех собрал, — в голосе Кроло чувствовалось разочарование.
— Собрал не для них, для себя, я слишком много всего пропустил, теперь я знаю с чего мне начать.
Общественное устройство яров было необычно само по себе. Очень долго у них существовал один единственный закон — Судьи, традиционная шестерка которых решала все спорные дела. Судья решал все по своему усмотрению, если кто-то не соглашался с его решением, то мог вызвать служителя закона на смертельный поединок, но такое случалось крайне редко. Единственным преступлением, за которое в их мире всегда следовало наказание, было убийство соплеменника. В этом случае поединка с одним из Судей было не избежать. Последние были уникальны сами по себе: яры не умирали, они могли только погибнуть, и чем старше был яр, и чем больше он убивал, тем больше была его сила, а сила Судей была огромна.
По обычаю любой мог потребовать поединок с одним из них, но за всю историю таких случаев было меньше сотни. Никто уже не помнил, как вообще появились Судьи, но тот, кто смог убить Судью, становился новым членом шестерки, и так поддерживался этот странный баланс. Намного позже, уже после переселения, когда численность яров намного возросла, и начались споры за территорию, появился Совет. Изначально он должен был разделить территории мирным путем — Судьи наводили порядок привычным для себя способом, но, не смотря на все увеличивающееся количество жертв, грызня продолжалась. Совет сумел найти компромисс и его решили оставить, а влияние Судей начало падать.
Когда-то его звали Дгоном. В памяти всплыли картинки планеты, где он родился — ничего особенного по меркам его племени — холодные ветра и острые скалы, в таких местах яры могли поддерживать свои силы, не питаясь живыми. У них не было детства в привычном для других народов смысле — яры рождались из зерен жизни полностью сформированными телом и разумом, а дальше вольная жизнь без обязанностей и обязательств. Впитывая в себя жизненную силу других существ, яры дополнительно получали их память и умение перевоплотиться в убитых.
Так он прожил достаточно долго даже по их меркам, пережив и переселение, а потом был конфликт за право пастись на одной из планет. Его первый поединок с соплеменником и победа. Он впервые вкусил внутреннюю силу яра — она была несравнима ни с чем, восхитительна и пьяняща. Поединок с Судьей был неизбежен, и он не стремился его избежать, это судьба и от нее не уйдешь. Победа была получена обманным путем, но это была победа, а сила Судьи стала воплотившейся в жизнь мечтой. Судьи не имели своих имен, он оставил свое в прошлом и не жалел, его переполняла настоящая мощь, он даже не знал, что такое может быть, но самое главное — это возможность абсолютно законно уничтожать не только низших, но и самих яров. А дальше последовала череда убийств, формально они были в рамках закона, но правда была в том, что желание убивать было слишком сильным.
Но, как часто бывает в жизни, наступил момент, и все надоело, он отправился бродить по далеким мирам, в большинстве из которых вообще не знали о ярах. Как же недолговечны были их обитатели, но его поразили их эмоции и радость жизни, умение наслаждаться какими-то мелочами. Пытливость ума взяла верх, а память убитых не могла дать ему полноту передачи. Он перевоплотился и начал жить жизнью одного из низших. Странно было видеть мир, чувствовать вкус и запахи, а потом он познал тягу к другому существу и желание находиться рядом. Мариам — от этого имени у Судьи защемило внутри, тогда он слишком надолго перевоплотился и уже не мог просто выбросить это в глубины памяти.
Он понял, что счастье не может быть долговечным, не понятно как обо всем стало известно ярам. К тому времени уже существовал Совет. Ему предложили уничтожить там всех, либо... Он не стал дослушивать и напал первым — группа, посланная Советом для «решения проблемы», перестала существовать. В тот же день он совершил превращение, дав своей возлюбленной бессмертие, это был единственный способ спасти её жизнь, не смотря на то, что Судья отлично понимал — ставшая его женой, возможно, никогда его не простит. Мариам не могла сразу полностью стать яром, но он поделился с ней своей силой и памятью, и надеялся на то, что у них впереди целая вечность.
Горон... Здесь он появился сам после всего, что случилось. Он был Судьей, нарушившим основной закон, и при этом ради низших, по сути, ради обычной еды. В воздухе стоял дух ярости. Желающие бросить ему вызов буквально дрожали от нетерпения. У яров не было технологий, они презирали их, считая проявлением слабости. Судья трансформировал часть себя в громадную бомбу, и когда первая волна «желающих» рванулась к нему, послал им смертельный подарок. Повисла тишина, желающие испытать себя в смертельном поединке, мгновенно притихли — он был каким-то другим, вроде бы яр, но... Устои рушились, но все не могло быть настолько легко. Перед ним выстроилась пятерка Судей, такие же убийцы, как и он сам... Жизнь действительно странная штука, вопреки всему он сумел победить, не столько ради себя, сколько ради неё. Если бы он погиб, её бы отправили следом... он обещал, и он выжил.
И снова тишина, всеобщее молчание, ни одного движения среди собравшихся яров... Победа для его собственного будущего и одновременный развал устоев общества яров вместе с концом института Судей. Эта победа была горькой вдвойне, Мариам его не простила... Это не её вина — все, чем она жила, в один миг было разрушено; пройдет время, и она взглянет на него другими глазами, а пока...
— Судья, да очнись же ты, не время сейчас. — В голове снова звучал голос Кроло. — Пора что-то делать.
Его предположения оправдались — после того, как шестерки закона не стало, наступил бардак. Судьи были нужны в первую очередь для того, чтобы яры не убивали друг друга. Их внутренняя сила была своего рода наркотиком, отказаться от которого они уже не могли. Начались братоубийственные схватки, и численность его народа прогрессивно уменьшалась, но это была половина беды...
Низшие тоже умели думать... «Уменьшение количества нападений стало сигналом о нашей слабости, и упустить такую возможность они не могли...» Прошло не так уж много времени, и яры начали терять территории, которые уже привыкли считать своими.
Судья невольно вспомнил события перед переселением — громадная финальная битва, хотя бойня было бы точнее, там они проиграли. Яр участвовал в ней в качестве одного из командиров... Это был какой-то ужас. Его разум бунтовал против такого. Он привык убивать ради получения силы, а здесь... И яры и их враги уничтожались в жуткой круговерти. Инстинкт, требующий битвы, сражался внутри с пониманием бессмысленности происходящего и желанием выжить. И битва и война были проиграны, но армия яров все равно продолжала свой последний бой, а группа, за которую отвечал Дгон, отступила по его приказу... Они оказались единственными выжившими. Неужели его снова ждет нечто похожее?
— Ты один из самых старых яров, много знаешь, долго общался с разными низшими... — Голос Кара как всегда его раздражал.
— А еще я помню ту битву — один из двух, кто до сих пор жив. Но Прова, как я понимаю, найти не удалось. Тот оказался умнее и куда-то исчез... Ну и ты забыл упомянуть то, что для яров я страшнее всех армий низших вместе взятых. И поэтому мое слово — единственное, что может заставить их объединиться. Или я ошибаюсь?
Кар молчал, признать фактическое бессилие Совета в присутствии оставшихся яров он не мог. Для него унижением уже было самому явиться к Судье, а это... Внутри закипала гордость.
— Это правда, пришло время вернуться к обычаям. Яры стали слабы... — Вмешался Кроло, понимавший, что Судья решил убить Кара, но сейчас не время. — Мы должны это исправить.
Судья сменил позу, развернувшись к Кроло, что-то вроде негласного знака принятия его слов. «Как же его до сих пор не выжили из Совета?»
— Принято. Я объявляю Закон — абсолютно все яры через три малых оборота собираются на Гороне. Тех, кто откажется, можете убивать. Если больше шестой части колонии откажется от выступления, вся колония будет уничтожена. Пока меня не будет, старший — Кроло.
Раздался гул. Они ожидали что-то похожее, но никто не думал, что всё будет настолько жестко. Несколько яров в открытую выразили свое неудовольствие. Судья их внимательно слушал — пусть поговорят... напоследок.
Дождавшись, когда смолкли их возмущенные вопли, он атаковал... Это сладкое и пьянящее чувство непередаваемой силы, эта волшебная внутренняя легкость и мгновенно обострившееся восприятие; фантастическая радость от хлынувшего внутрь потока жизненной силы... Как же он по этому скучал... Пора возвращаться к настоящей жизни.
Абсолютная тишина. У кого хватило мудрости молчать, благодарили свою предусмотрительность. Закон действительно вернулся.
Судья чувствовал изменившееся состояние присутствующих. Кажется, они поняли, что должны делать. «Хватит этой болтовни Совета, уже договорились... Моя вина тоже есть, надо было назначить новую шестерку, а потом уже бросать все. А теперь придется всё исправлять».
— Почему еще здесь? — яростный рев Судьи на мгновенье парализовал яров, через секунду там остался только Совет.
— Возмущающиеся есть? — Судья приблизился к ним вплотную. — Думаю, всем понятно, что случится, если кто-то не станет слушать Кроло.
Планета Патек, один из тех миров, где яры обычно паслись. Яркое солнце, легкий ветерок, бурная растительность и самое главное — живущие там кверы. Они были расой, физически слабой по меркам яров, но их технические навыки заслуживали уважения. Когда-то Судья остановился здесь надолго, уничтожив едва ли не треть населения планеты.
— Ты по-прежнему жив, но здесь уже сменились сотни поколений. Кое-кто уже считает тебя мифом.
Говоривший квер со смесью испуга и интереса смотрел на Судью. Да, это было когда-то оговорено, но все равно, как он буквально материализовался из пустоты в самом сердце наиболее охраняемого места на их планете? Эту работу Гере считал подарком судьбы — просто сидеть в помещении и ждать появление какого-то мифического существа, а сейчас он дрожал от испуга.
— А многие считают, что ты уже давно мертв, но мы продолжали надеяться... — Квер нес какую-то ерунду.
— Где они?
Яр неподвижно возвышался над ним. «Надо взять себя в руки».
— Мы соблюдаем свою часть договора. Те, о ком ты приказал заботиться, живы и в безопасности.
— А я за это время ни разу не убивал твоих соплеменников. Показывай, а не то я заберу твою память вместе с жизнью.
Странные прозрачные ящики с подходящими к ним кабелями и трубками, вокруг куча непонятной аппаратуры. Из помещения убежали все кроме несчастного Гере.
— Как видишь, они живы.
Внутри находились дети яра — Малок и Мулина. Судья медленно и очень осторожно своим чувством окружающего ощупывал детей. Они действительно живы, Яр чувствовал находившуюся внутри них жизнь. Кверы его не предали, и, значит, будут жить. Внутренне он расслабился, в памяти всплывали картины его настолько далекой семейной жизни... Проскочила случайная мысль, а может все-таки дать ярам возможность погибнуть? Если бы это произошло, то он бы избавил себя от огромного количества проблем. Быстро возникнув, мысль так же быстро исчезла, это бы было предательством.
— Берегите их. После этих слов Судья исчез так же внезапно, как и появился.
Яр уже был на границе их миров. Враги неминуемо должны были направить сюда разведчиков. А вот и то, что он искал — вытянутый металлический объект, покрытый каким-то полем, спрятался в пылевом облаке. Такая маскировка была неэффективна против чувств яра, но, видимо, они это не знали. «Как же слабы низшие... Их тела нуждаются в защите, стоит им только оторваться от своих планет. Вот и строят эти машины. На счастье, у нас нет этих слабостей.»
Такого корабля он еще не встречал, но это было поправимо. Судья с максимально возможной скоростью направился к крейсеру. Рядом ударил какой-то луч, от которого он успел увернуться. Буквально через мгновенье последовала следующая атака, но было уже поздно — двигаясь зигзагом, Судья приближался со скоростью, недоступной для любого другого живого существа, его тело могло выдерживать и не такие перегрузки. Яр трансформировал свою наружную часть в кородо — наиболее прочный материал, неизвестный в этой Галактике, но часто встречающийся на его давно покинутой родине. Банальный таран порой бывает лучшим способом попасть внутрь, и даже чудо-техника не всегда устоит против грубой силы.
Чудовищным ударом корпус корабля был проломлен. А вот теперь враги были в его власти. Внутри его уже не сдержать, разве что взорвать корабль и унести яра вместе с собой в могилу, но это противоречит логике выживания. Кое-кто пытался стрелять в него из ручного оружия — «Какая глупость, я же проломил броню корабля, а они думают остановить меня кусочками металла?»
Таких существ он еще не встречал — странные вытянуто изогнутые тела с выростами на передней части и восемью конечностями. Яр испытал некое чувство внутреннего отвращения: «Что это вообще за ошибки эволюции, откуда они взялись? Неужели эта мерзость в состоянии убивать его соплеменников?»
Впрочем, сейчас он это узнает. Низшим уже не спастись, их оружие бессильно против него, а спрятаться не получится — на таком расстоянии яр даже через стены ощущал их жизненную силу. Странный вкус, но главным было не это, а полученные знания. Вспышки света озаряли разум яра, он поглощал память своих поверженных врагов. Они действительно собрали огромную армию, но самое плохое в том, что у них действительно появился лидер из неизвестного ему народа ленвов. Ладно, разберемся, а пока.... Корабль наполнился криками умирающих — яр пировал. Живых врагов оставлять нельзя, так же как и нельзя упустить возможность поесть.
— Давно я тебя не встречал, — сколько же времени он не слышал голос Прова? Похоже, что тот ждал его достаточно давно.
— Почему ты здесь? Все яры должны собраться на Гороне.
— Я — не все, или ты забыл наше общее прошлое?
— А ты забыл, что я последний из Судей, — яр еще не успокоился после устроенной им бойни, и в голосе явственно чувствовалась агрессия.
— Успокойся. Ты же знаешь мое отношение к нашим войнам. В итоге мы обычно проигрываем. Полетели, нас никто не найдет, — Пров, напротив, был удивительно спокоен. Его слишком многое связывало с Судьей, и он мог быть откровенен, не боясь внезапного нападения. — Их слишком много.
— Нельзя, это будет концом нашего народа.
— А нам то что? Мы ведь бессмертны. Если так пойдет и дальше, то нас могут заблокировать — уже не выберемся. Наш народ давно и уверенно идет к гибели. Такова суть вещей — несущие смерть, приносят её в свой дом. После гибели Судей все изменилось, во внутренних разборках погибло больше, чем от машин врагов.
— Пров, уходи, но я больше никогда не хочу тебя встретить, иначе... — Судья начал приближаться к Прову. — Позор, ты же вместе со мной сражался.
— Это не позор, а обычные размышления. Мы сами пришли к своему концу, уверенность в собственной силе сыграла злую шутку. Яры не совершенствовались, а низшие, хоть и при помощи своих мерзких устройств, но развивались. Мы снова погрязли в междоусобицах. Прощай, Дгон... — Яр направился в сторону ближайшей системы. — Наши пути не пересекутся.
Внутри снова всплыли картины прошлого. Схватки, бои, сражения, войны и много, очень много смертей тех, кого он знал. «А ведь когда-то ты меня прикрывал и был рядом во время переселения. Кто же из нас так изменился? Неужели наши дороги так разошлись? Твоя мысль понятна, даже одного яра может хватить, чтобы народ не умер. Для создания зерен жизни достаточно одного „родителя". Было бы только место, где их можно оставить, увы их очень мало. Если этот секрет будет раскрыт, и враги перекроют нам доступ к этим планетам, возрождение яров станет невозможно. Уходи, старый друг, возможно, ты и есть наша надежда.
Кто эти ленвы? Небольшие существа, четыре конечности, пара крыльев, говорят каким-то мерзким воющим голосом». Судья никогда с ними не встречался. «Как же неизвестный вид смог объединить низших?» Уже сейчас яр хотел попробовать их силу. Собственно он и дал столько времени ярам, чтобы хоть что-то узнать о противнике, но «новости» его не обрадовали. «Все может оказаться намного хуже, чем предполагалось. А сейчас пора на Горон, время, данное на сборы, практически истекло».
А вот и место сбора. Похоже, приказ выполнен. Неподвижные сероватые тела располагались на земле и в воздухе — для яров это не имело значения, но одно их объединяло — они все были абсолютно неподвижны.
— Приказ выполнен? — первый вопрос судьи, обращенный к Кроло, был очевиден.
— Выполнен, убито около двух сотен. Помимо этого я распорядился провести кое-какую разведку. У противника одиннадцать крупных флотов, и вот что удивительно, они словно нацелены на планеты, где мы можем давать потомство. Либо знают о нашей слабости, либо это очень странное совпадение.
Судью испытал смешанное чувство — его худшие предположения оправдывались, но лучше бы он ошибался. Воевать придется быстро.
— Мы выдвигаемся. Если проиграем, то это станет концом всего, — Яр был немногословен, да и собратья не умели долго слушать. — Возможно, это наши последние бои.
Войны всегда одинаковы и несут в своей основе только гибель и разрушение. То, что должно было произойти, не являлось исключением.
Яры несли смерть, уничтожая своих врагов, и гибли сами. Три вражеских флота были уничтожены до того, как противник, поняв свою ошибку, объединился. Неизбежность финальной битвы понимали все, равно как и все этого хотели.
В космосе сошлись две силы. С одной стороны — последние представители бессмертного народа, с другой — объединенный флот живых, во много раз превосходящий первых по численности. Две стихии, столь резко отличающиеся, и стремящиеся любой ценой уничтожить друг друга.
Это была не битва, а скорее бойня. Гибли и те и другие. Снаряды, лучи, струи раскаленной плазмы рвали и резали тела бессмертных, а они в свою очередь, добираясь до кораблей и пробивая их обшивку, не оставляли внутри никого живого.
Судья не раз участвовал в подобном и обострившимся внутренним чувствовал практически все поле боя. На одном из кораблей, проникнув вовнутрь, исчезли уже трое яров. Это не могло быть случайностью, и Дгон устремился к этой машине. «Странное чувство, словно внутри находится ... хотя разве это возможно?»
— Мариам?! — Яр мгновенно принял непозабытый облик. — Так ты и есть лидер, объединивший низших?
— Защищайся, если сможешь, — та, кого он так любил, рванулась к нему, но Судья легко уклонился в сторону.
— Остановись, я никогда не хотел причинить тебе зло, как и не хочу делать это сейчас.
— Ты уничтожил все, что было мне дорого, даже наших детей, а мне, как издевка, дал силу яров, сделав такой же убийцей, как и сам. Ты не пощадил даже детей, — Мариам продолжала нападать.
«Похоже выбора не остается». Жесточайшим встречным ударом яр остановил ее, и мгновенно обволок, лишив малейшей возможности двигаться, а следом открыл свой разум — она должна увидеть все в его памяти, иначе...
Сопротивление ослабевало и через несколько мгновений прекратилось. Картины бойни на Гороне, где ее избранник чудом остался жив и уничтожил пятерых из шестерки судей. Картины сражения на орбите, где его ждали, когда он возвращался к ней. Невеселые размышления о том, что делать дальше, тяжелейшее решение дать ей силу яра, но сохранить разум, а не превратить в бездушную куклу — красивую оболочку, полностью подчиняющуюся его воле. Их дети, которых он сумел сохранить, не смотря на все произошедшее, и целые горы убитых им — цена трех сохраненных жизней.
— Мы должны будем решить, что нам делать с ними. Они могут стать ярами. Твой народ исчез в глубинах прошлого, и их дальнейшее размножение будет невозможно. Если останутся в этих телах, то их гибель — это вопрос времени, — Его голос удивительно спокойно звучал внутри нее. — Ты — яр и прекрати противиться этому, иначе бы ты была давно мертва. Прими, наконец, свою внутреннюю сущность.
«Все закончено, и впервые нам ничего не угрожает. Яры тогда победили, и я создал новую шестерку из тех, кто особенно отличился в этой войне. Установилось хрупкое равновесие, столь необходимое ярам, снова получившим закон. Она все еще думает, но я знаю, что наши дети станут ярами — единственно правильное решение, и Мариам его примет.
Сейчас мы на планете, где никто не знает, кто мы на самом деле. Я оставил свое темное имя в прошлом и сейчас впервые за столько времени думаю о будущем. Пришлось пообещать, больше не убивать без крайней необходимости, но нахождение рядом с ней стоит практически любых жертв.
Здесь живут те, кто называют себя людьми. Странная раса, хилая по меркам яров, но умеющая радоваться жизни. Наверно, именно поэтому Мариам и выбрала это место для того, чтобы оно стало нашим домом. Непривычно — впервые за много лет я не сам принимаю решения. Где-то внутри еще бунтует практически уснувшая, но точно незабытая сущность Судьи, но я знаю, что поступаю правильно.
Она выбрала себе потрясающе привлекательную внешность, и сейчас, когда я вижу ее глазами человека, мне это понятно. Я смотрю на нее и вижу как будто впервые — сказывается не только новый облик, но и долгое время ожидания и разлуки. Густые каштановые волосы падают на спину. Совершенный овал лица, бездонные темные и страстные, как сама ночь, глаза. Губы, на которых играет полу-игривая, полу-насмешливая улыбка. Как же я по ней скучал...»
Отредактировано: Laura
Комментарии (4)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход