Незабываемый полёт

Немая тишина в квартире,
И свет неона бьет в окно.
Я одинока в этом мире,
Покоя знать мне не дано.

Мерцает датчик в тусклом свете,
Мне снова новое письмо.
Отвечу позже, на рассвете,
Пусть даже важное оно.

Сегодня ночь — моя подруга
Да азарийское вино,
И фото близкого мне друга.
Он знает, как мне тяжело.

Лишь в темноте я сброшу маску.
Меня обнимет крепко тень,
Прикосновенье вгонит в краску.
Он пахнет летом... как сирень.

Исчезнет, как и появился.
Дорожки мокрые от слез.
Я помню, говорил — влюбился.
Но а теперь он в мире грез.

Бокал пустеет... третий... пятый,
Смакую каждый свой глоток.
Кулак, свечением объятый,
Бьет стены. Треснул потолок.

Диван и стол из турмалина
Разбили вдребезги стекло.
Тепло горящего камина
Сквозняк унес через окно.

Кричу... не в силах отдышаться,
А тело сотрясает дрожь.
Я начинаю задыхаться,
Вгоняя в тумбу острый нож.

Я рада, что меня не видят
Сейчас коллеги и друзья.
Пусть словом бранным не обидят,
Но скажут, Шепард, так нельзя.

Хрустит разбитая посуда,
Впиваясь в голые ступни.
Явился вновь из ниоткуда,
Прошу, с собой меня возьми.

Молчит. Всегда немногословен.
Ползу на мягкую кровать.
«Я рядом», — голос так спокоен,
Мне дико захотелось спать.

Я вновь средь мрака и деревьев,
Средь павших братьев и огня.
Сквозь сон я чувствую похмелье,
Румянцем вспыхнула заря.

«Богиня, что здесь приключилось?»
«Эй, Шепард, что?.. Твою-то мать!»
«Вчера коммандер веселилась,
Могла бы и друзей позвать».

«Да ладно вам! Что тут такого?»
«Ну вот... я пропустил погром».
«Ты как, в порядке? Точно, Лола?»
«Эй, Шеп, остался еще ром?»

«Я в норме», — сонно отвечаю,
С трудом влезая в сапоги.
Могу налить, но только чаю.
Пора. Зажда́ лись нас враги.

Я помню все: и кровь и холод,
И смех, и слезы, каждый взлет.
Сражений вечный зов и голод.
Незабываемый полет.