Пришелец из прошлого. Глава 17 и Эпилог

Самочувствие было ужасным. Придя в себя, он потратил немало сил, чтобы выбраться из-под завалившего его мусора. И тут же упал на землю: кружилась голова и шумело в ушах. «Неужели сотрясение?» Чтобы вновь не потерять сознание, Костя с полминуты полежал, не двигаясь. Нужно было срочно поставить себя на ноги и спешить за Шепардом. Но как? Подняв руку, он попытался включить инструметрон и вколоть себе панацелин. Но тут же понял, что это невозможно. Прибор, как и вся остальная электроника, не работал. Кое-как Косте всё же удалось встать на четвереньки, а затем и в полный рост. Шатаясь, он побрёл к лучу. Транспортировка на Цитадель длилась считанные секунды. Яркая вспышка света — и многострадальное тело Кости получило новый удар. Тихо выругавшись, он поднялся и начал осматриваться.
Тёмный коридор, в котором очутился Костя, был завален телами мужчин и женщин. Тела многих были изувечены. Повсюду кровь и тошнотворный запах. Приглушённое красное освещение придавало этому месту вид преисподней.
Стараясь не смотреть на тела, Костя пошёл вперёд. В какой-то момент он увидел хранителя. Занятый только ему известной работой, тот не обратил на парня абсолютно никакого внимания.
Коридор не был бесконечным. Когда Костя подошёл к его противоположной стене, та открылась. А вот новое помещение было абсолютно другим. Огромное, уходящее далеко влево и вправо, оно, казалось, не имело конца. В следующий проход вел небольшой мост. Идя по нему, Костя резко остановился: его разум вдруг затуманился. Понимая, что вот-вот потеряет сознание, он скорее сел на пол.
Оказавшись в другом месте, он увидел Шепарда, Андерсона и Призрака. Казалось, они вообще не обратили внимания на его появление. И тут Костя понял почему. Все происходящее было похоже на сон, в котором он увяз. Пол, стены, трое этих людей — все было словно в фиолетовом тумане.
Шепард что-то говорил Призраку, но его слов не было слышно. Стараясь не упасть, капитан держался за бок, из которого сочилась кровь. Однако, еще одна деталь привлекла внимание Кости. Откуда-то сверху, перекручиваясь между собой, к головам Призрака и Андерсона тянулись темные переливающиеся нити. И если головы адмирала касались несколько тонких нитей, то в голову Призрака впивалось несколько десятков тяжей.
Подойдя ближе, Костя услышал шепот, идущий от них. Все стало понятно. Лидер организации «Цербер» оказался одурманен, причем достаточно давно. Единственным, к кому не тянулись когтистые, словно лапы диких существ, нити, был Шепард. Капитан продолжал о чем-то спорить с Призраком. Тот отчаянно жестикулировал, размахивая оружием. В руке капитана тоже был пистолет, и в какой-то момент он поднял его. Но целился Шепард вовсе не в того. Совсем тонкие нити все же дотянулись от Призрака к капитану. Его рука дрогнула, и адмирал покачнулся от попавшего в него заряда.

— Нет! Борись, Шепард! Не дай им взять верх!

Костя кричал, но слов его никто не слышал. Он как мог сосредотачивался на мыслях, чтобы попытаться воздействовать на уже начавшие обволакивать голову капитана нити.
«Оставь эти попытки. Твои старания тщетны. Этот человек не услышит тебя», — послышался страшный металлический голос.

— Да, вы правы. Он не слышит меня. Но это не значит, что я сдаюсь. И он не сдаётся. Он пойдёт до конца. Закончит мир с вашими правилами. И это не догадка. Вы сами знаете, что так будет, и поэтому вам страшно. Говорите, наше время прошло? Нет, прошло ваше время. Время бесконечной Жатвы, повторяющейся миллионы лет. И закончится оно сегодня.

В этот момент Шепард, несмотря на попытки одурманивания, все же направил пистолет на Призрака и выстрелил в него.
«Нет!!!» — оглушительный крик, казалось, заставил дрожать стены. Но это длилось всего пару секунд. Сразу за этим туман начал заволакивать помещение все сильнее и сильнее.
Костя пришел в себя. «Капитан справился! Справился! Они не смогли подчинить его», — это была первая за последние часы радостная мысль.
Превозмогая боль, он поднялся и медленно пошёл вперёд. Вскоре начали показываться знакомые стены. Да, это то место, где он видел трёх людей. Тело Призрака лежало на боку. И, в отличие от сна, в реальности лицо предводителя «Цербера» напоминало морду хаска.
Вот и терминал, с которого можно открыть Цитадель. А возле него... Адмирал Андерсон неподвижно сидел, оперевшись на платформу. Казалось, он просто отдыхал, но Костя видел, что его грудь не вздымается от дыхания.
Он обессиленно сел рядом. Куда же ушел Шепард? Сквозь открывающиеся лепестки Цитадели было видно, что бой продолжается. А Горн все не стреляет.
Сзади что-то мягко опустилось. Обернувшись, Костя увидел небольшую платформу. Едва он ступил на нее, та начала подниматься. Высоко. Она направлялась к месту стыка Цитадели и Горна. И вот она остановилась.
Шепард стоял невдалеке, глядя на три пути, ведущие в разные направления. А рядом с ним был мальчик. Тот самый! Костя видел его во сне капитана. Маленький мальчик, чью смерть на Земле не мог забыть Шепард. Жнецы коснулись его разума, хоть и не завладев им полностью, но обрывки памяти им все же удалось запомнить. «И теперь они будут пытаться воздействовать на капитана образом ребёнка», — подумал Костя. Платформа поднялась бесшумно, поэтому его появления ни капитан, ни этот мальчик не заметили. Он слышал их разговор. Образ мальчика представлялся Катализатором. Смотря на луч Горна, тот рассказывал Шепарду о природе Жнецов. Правдой было почти всё, но он не упомянул о Левиафанах. Также Катализатор объяснил принцип использования Горна. И, по его словам, наилучшим выходом был синтез — объединение органической и синтетической жизни.

— Капитан.

Больше Костя не мог молчать. Он подошел к ним, заметив, как блеснули глаза Катализатора.

— Вспомните свой сон, капитан. Вспомните, о чем мы с вами говорили. Вы можете реализовать идею Призрака о контроле над Жнецами. Но вы потеряете себя. Эти машины умны. И как бы вы их не сдерживали, изначально созданные убивать, в конечном итоге они сумеют обойти систему вашего контроля. Синтез, — Костя посмотрел на луч. — Объединение живого и неживого. За это ли сражались миллионы органических рас? За это они отдали свои жизни? Что же есть настоящее счастье, как не чувствовать себя живым, свободным делать всё по собственной воле, а не быть запрограммированным системой? Чувствовать биение сердца, свежий воздух, поступающий в лёгкие, капли дождя, падающие на кожу. Наслаждаться рассветом и провожать закаты. Любить... Да, человечество и другие расы пытались облегчить свою жизнь, перекладывая работу на созданные искусственные машины. Но что из этого вышло? — Костя указал на продолжающийся в космосе бой. — Можно ли использовать это как шанс, чтобы начать все заново, пересмотреть всю нашу жизнь и попытаться её изменить? Я ни на чём не настаиваю. Я просто верю в вас, как верят миллионы живых существ, с надеждой ожидающих правильного решения.

Костя встал рядом с Катализатором. За все это время тот не проронил ни слова.
Шепард серьёзно обдумывал услышанное, а затем побрел вперед. Остановившись на миг у перекрёстка расходящихся путей, он сделал шаг прямо. Затем второй, третий.

— Этот человек оказался таким же, как все. Одурманить можно любого. Неважно, ментально или обычными словами, — в голосе Катализатора слышались нотки ликования. — Надеясь на благо органической жизни, он предпочёл объединение. Жнецы от этого станут только сильнее. Пройдёт время, и их дело будет продолжено, — он посмотрел на Костю. — А твоя роль, как и твоих предшественников, оказалась бесполезной.
— Ошибаешься, — улыбнулся Костя, — я свою роль выполнил. И спаситель Галактики выполнит свою.

Шепард не мог слышать их разговора, но при последних словах Катализатора остановился и, развернувшись, пошел обратно. Вернувшись к началу пути, он решительно (насколько это было возможно, учитывая его ранение) направился направо. И вот он целится в огромную трубу. Прозвучали выстрелы.

— Спасибо за эту жизнь, — посмотрев в космос, тихо сказал Костя.

Мощным взрывом капитана отбросило назад, а через секунду взрывная волна достигла Кости. И снова его поглотила бездна. Не осталось ни звуков, ни света, ничего.

***

— Стоит признать, мы недооценивали Шепарда. Он действительно не поддался внушению и активировал так называемый Горн.
— Оружие сработало. Энергетический импульс выжег всю сеть машин и синтетиков. Проходя через ретрансляторы, он повреждал и их, но Жнецы тем не менее были уничтожены и в других системах.
— Цитадель также повреждена. Полностью отломлена одна из лопастей, не считая трещин и мелких обломков.
— Они все восстановят. После всего, что произошло, органики сплотились как никогда. Это будет долгий процесс, но они справятся.
— А что же Шепард? И парень, избранный, который также исполнил свою роль? Их увековечат как героев, спасших Галактику? Неужели они не заслужили покоя?
— Быть может, покой для них — это спокойный остаток жизни.
— В таком случае нужно помочь им выжить.
— Биотическая сила парня, обеспечивавшая ему выживание, может помочь. Но этого мало. Мы все должны объединить свои усилия.

Эпилог

Четыре месяца с момента Великой победы.

Подлетевший к зданию аэрокар мягко остановился у парадного входа. Из него вышел пожилой человек в военной форме. Волосы его были седыми, но из-под фуражки виднелись только белые виски. К нему тут же подошли два космопеха и, отдав честь, встали по обе стороны от него.

— Адмирал Хакет.

Из здания временного штаба Альянса вышел офицер. Он также отдал честь адмиралу и жестом пригласил его пройти внутрь.
В отремонтированном зале за круглым столом собралось практически все командование Альянса. Также были включены голографические проекторы, которые проецировали образы членов Совета и нескольких представителей рас, не входящих в него.
Как только адмирал Хакет зашел внутрь, заседание объявили открытым. Первым тут же зло заговорил Урднот Рив, обвиняя людей в фальсификации излечения генофага. Унять его удалось только саларианской далатрессе. Убедив крогана в том, что генофаг не мог быть излечен из-за неисправности оборудования, она перевела тему.

— Адмирал, думаю, нам всем будет интересно узнать о состоянии здоровья Шепарда. С тех пор, как его нашли среди обломков Цитадели, все расы немедленно собрали лучших уцелевших докторов и доставили их на Землю. Насколько мне известно, более месяца состояние капитана определялось как критическое.
— Верно, — согласился турианский советник. — В проект «Феникс» было вложено огромное количество ресурсов. Так удалось ли спасти Шепарда?

Адмирал Хакет окинул всех присутствующих взглядом. Поднявшись с кресла, он что-то обдумал, а затем, чуть улыбнувшись, сказал:

— Шепард жив. Его состояние постепенно стабилизируется.

На продолжавшемся несколько часов заседании было оговорено немало вопросов. Главными из них были совместное сотрудничество всех рас в восстановлении миров, а также Цитадели. Предстояла тяжелая работа, но основная цель — победа — была достигнута. И это главное.

 

Год с момента Великой победы

В доме была суета.

— Скорее, они вот-вот прибудут, — командовала доктор Чаквас.

Народу было не просто много, его было неимоверно много! Команда «Нормандии», представители Альянса, турианский и саларианский советники (советник азари прибыть не смогла, за что просила прощения), дипломаты-волусы, несколько кварианских адмиралов, Ария Т'Лоак со своими приближенными и многие другие.
Вырвавшись из всеобщей суеты, Лиара поднялась на второй этаж. Зайдя в одну из комнат, она закрыла за собой дверь.

— Я до последнего момента не верила, что в доме поместятся все.
— Да. Думаю, капитану новое жилье понравится.
— Как ты? — спросила азари.

Костя сидел у окна и смотрел на заходящее солнце. Последние два месяца он был молчалив. Постоянно пытался вспомнить, что же произошло там, возле луча, после взрыва, но со временем память восстановилась. Очнувшись в палате, он узнал, что пролежал в больнице полгода. Врачи говорили, травмы у него были очень тяжелые, но, несмотря на это, организм постепенно восстанавливался. Начав понемногу ходить, Костя заметил, что биотическая сила ослабла. Очень. Она выполнила свою роль: защитила его в момент взрыва от смерти. Говорили, что, когда его нашли под завалами, он весь светился биотикой.
Чудом выжил после взрыва и Шепард. Он находился в больнице дольше Кости. Более восьми месяцев, поочерёдно сменяя друг друга, светила медицины всех рас боролись за жизнь капитана. И вот сегодня он наконец придёт к своей команде, что стала ему семьёй. Новый дом на окраине Лондона наконец откроет двери своему владельцу. Хотя, Костя слабо верил, что, набравшись сил, капитан уйдёт на покой, оставив «Нормандию».

— Не знаю, что делать дальше, — ответил он.

В этот момент в окне что-то мелькнуло, и шум внизу стал еще больше.

— Он здесь, — улыбнулся Костя.

Едва мотор аэрокара перестал работать, все в доме перешли на шёпот. Первым они увидели адмирала Хакета. За ним показалась Тали, а за ней появился Шепард. Адмирал открыл дверь, пропуская вперед капитана. В доме повисла тишина. Он стоял перед ними, живой и здоровый. Такой, каким его привыкли видеть.
Посреди этого безмолвия навстречу Шепарду вышел Гаррус.

— С возвращением, друг мой.

И, стараясь держаться уверенно, обнял его. Поочерёдно к капитану стали подходить остальные и обнимать его. Женская половина, не сдерживая слез, буквально висла на плечах Шепарда. Все говорили, как они рады видеть его. И это была правда.
Места за большим столом всем всё равно не хватило, поэтому усаживались кто где мог. Были речи, тосты за победу, слова благодарности за спасенные миллиарды жизней. И никто не пытался завести разговор о том, что же произошло там, у луча. Это неважно. Жнецы побеждены, спасены множество органических рас — вот главное.
На небе уже вовсю светила луна. В саду стрекотали кузнечики, слабый тёплый ветерок колыхал кроны деревьев. Где-то послышались хлопки, сопровождаемые яркими вспышками, — кто-то запустил салют в честь годовщины. Вероятно, сегодня праздновали все расы. Несколько терминалов то и дело трезвонили от входящих видеовызовов: земляне, турианцы, азари, на дальних планетах и не очень — многие пытались дозвониться до капитана Шепарда и выразить ему слова благодарности. Но он просто не мог ответить всем. К тому же в этот день он хотел просто побыть рядом с близкими — со своей командой.

Костя вышел в сад и присел на скамейку. «Уфф», — шумная компания его немного вымотала. Он посмотрел на огни города и начал обдумывать всё, что произошло за этот год.
Первое время все расы казались скорее уставшими, нежели радостными. Быстрее всех пришли в себя кроганы. Узнав, что излечения генофага не произошло, они тут же набросились с обвинениями в подтасовке фактов. Саларианцам стоило немалых трудов спустить это дело на первых порах. Сумев с большим трудом убедить кроганов в неисправности оборудования, они, вероятно, предотвратили новый военный конфликт.
Тучанка постепенно приобретала благопристойный вид, но из-за редкой рождаемости происходило это медленно. На смену песку начала появляться растительность, понемногу отстраивались древние города. Кроганы умерили свой пыл, но к ним по-прежнему относились осторожно.
Сур'Кеш восстановили всего за пару месяцев, так как инфраструктура саларианцев не сильно пострадала. Разработки в новых секретных лабораториях пока не начинали (даже если бы в них не изучали физиологию кроганов, это все равно могло бы вызвать большой резонанс).
Постепенно застраивался и Раннох. После отключения гетов кварианцы принялись за восстановление своего поредевшего флота. Для большинства из них было более чем непривычно делать это на родной планете, а не в космосе. Именно кварианцы, исходя из личного многолетнего опыта, в первые же дни мира выступили с призывом о недопущении разработки ИИ. А всего пару недель назад их ученые заявили, что, изучив останки гетов, они нашли очень полезную информацию. По их словам, благодаря ей уже в ближайшие годы будет разработана технология, позволяющая кварианцам обходиться без защитных костюмов.
Обстановка на Тессии была сложнее. После того, как о скрываемом азари протеанском маяке узнали другие расы, доверие к ним пошатнулось. Некоторые дипломаты выступали даже за исключение их из Совета. Но до этого не дошло. Разрушения на Тессии были колоссальные, что требовало огромных средств на восстановление, а принятие жёстких мер окончательно добило бы уровень жизни азари. Наибольшую помощь им оказывали турианцы и люди. К слову, Альянс выступал за прекращение межрасовых расприй, постоянно напоминая, что победа досталась только благодаря общей и согласованной работе.
Восстановительные работы происходили и на Палавене. Турианцы работали оперативно, что позволило им в течение трех месяцев очистить главные города от разрушений. Восстановление дредноутов они производили в космопортах, куда в случае нехватки деталей они доставлялись из Менае. Большой неожиданностью стал приказ турианского советника об установлении на главной площади столицы памятника капитану Шепарду. Особенно это было сюрпризом для людей, с которыми у турианцев еще с момента Первого контакта были натянутые отношения.
Одним из наименее разрушенных мест была Омега. Странно, но для Жнецов она не представляла особого интереса. К тому же Ария отправила всех своих наемников на помощь Альянсу. Поэтому на станции практически не было массовых сражений. Вернувшись, Т'Лоак была довольна. Ее авторитет среди «Синих светил», «Затмения» и «Кровавой стаи» вырос неимоверно. К тому же Альянс официально поблагодарил ее за помощь и щедро наградил.
Серьёзно пострадала Земля. Восстанавливать города помогали турианцы и саларианцы. Более семи месяцев проходили работы по расчистке завалов, восстановлению разрушений и помощи раненым. Затем начали строиться новые сооружения. Посреди Лондона был установлен бронзовый памятник фрегату «Нормандия», а рядом с ним — мемориальная доска с именами живых и погибших солдат, когда-либо служивших на ней.
Что касается самой «Нормандии», связь с ней восстановилась только спустя две с половиной недели после победы. Совершив аварийную посадку на одной из дальних планет, Джокер с командой несколько дней пытался привести электронику корабля в норму. Без отключившейся СУЗИ это было нелегко. Затем они дрейфовали в космосе, так как из-за повреждения лучом ретрансляторов световой скачок был невозможен.
Их сигнал засекли турианские дредноуты. Загнав «Нормандию» в один из ангаров, они помогли доставить её к Земле. Во время полёта турианские инженеры предложили помощь в восстановлении корабля.
Цитадель. Символ победы. Её силуэт был хорошо виден с Земли. Несмотря на значительные повреждения, она не упала на планету. Позже оказалось, что после взрыва большинство её населения осталось в живых. Наибольшая часть погибших приходилась на отломленный лепесток. В результате отрыва в некоторых его местах отключились поля эффекта массы, что и привело к гибели людей. Тем не менее выжившие были и здесь. Уладив основные проблемы на своих планетах, расы принялись за восстановление станции. Благодаря слаженной работе Цитадель буквально засверкала, как новая. Было принято решение оставить её на орбите Земли. По крайней мере, пока не восстановлены ретрансляторы.

От размышлений Костю оторвал Гаррус. Присев рядом, он протянул парню небольшой прямоугольный предмет.

— Плитка шоколада? — улыбнулся Костя.
— Помнится, я вам с капитаном обещал. А при первом же посещении Палавена пойдём в кафе.
— У меня тоже для тебя кое-что есть.

Костя достал из кармана маленькую коробочку и протянул турианцу.
Гаррус почти весь этот год провел на Земле. Несколько раз побывав на Палавене и повидавшись с родными, он возвращался, чтобы быть рядом, когда капитан придёт в себя. В их первую встречу Костя не сразу узнал его. У Гарруса не было визора. Оказалось, тот был поврежден, когда они прорывались к лучу, а затем раненого Гарруса доставили на «Нормандию». Когда Костя пришёл в себя, турианец обнял его, как и сегодня Шепарда.
И вот Гаррус держит в руках аналог визора, который был у него.

— Откуда? — не веря своим глазам, спросил он.
— Серый Посредник помог, — улыбнулся Костя.
— Вот вы где спрятались.

К ним подошли Тали и Шепард.
Тали. Как только «Нормандия» прибыла на Землю, она тут же помчалась в больницу, где лежали Шепард и Костя. Кварианка днями не отходила от капитана. Прибывший сюда же Мордин Солус, наблюдавший за состоянием Шепарда, не на шутку забеспокоился о её здоровье. Чуть ли не силой он заставлял её принимать пищу и спать хотя бы по семь часов в сутки. Когда Костя пришёл в себя, отчаявшаяся Тали стала верить ещё сильнее, что поправится и капитан.

— Должен сказать, меня эта суматоха тоже немного утомила, — присаживаясь рядом, сказал Шепард. Тали села к нему на колени.
— Джокер выглядит грустным, — сказала она.
— Ему трудно принять, что СУЗИ больше нет, — Гаррус посмотрел на луну. Он тут же пожалел, что затронул тему уничтожения синтетиков, поэтому спросил:
— Как думаете, что теперь? Пенсия?
— Ни за что, — усмехнулся Костя.
— Кстати, — Шепард включил инструметрон. — Ты ведь как-то говорил, что хотел бы увидеть вблизи туманность Песочные часы. Так вот, пока мы летели сюда, я узнал, что команде «Нормандии» дают отпуск. Почему бы тебе не использовать это, чтобы осуществить задуманное?
— Спасибо, я подумаю.
— Ну что ж, — Гаррус поднялся. — Пора идти к остальным, а то засиделись мы здесь.

Он незаметно подал знак Тали.

— Ах да! Меня же звала доктор Чаквас.

Они ушли, оставив Шепарда и Костю наедине. Некоторое время они сидели молча. Были слышны лишь звон бокалов в доме, смех и разговоры. Салюты запускали уже в нескольких частях города.

— Мы ведь должны были погибнуть, — тихо сказал Шепард. — Но выжили.
— Капитан... Никто не смеет вас осуждать. Этот выбор... Вы поступили правильно. Сегодня, через десять и через сотню лет люди и представители других рас будут вам благодарны.
— Спасибо, — вдруг сказал Шепард, — что ты был там и напомнил, ради чего мы сражались. И вот, — он нажал пару клавиш на инструметроне. — Это послание для тебя.

Рука Кости засветилась: новый инструметрон, который ему сделали, пока он лежал в больнице, принял информацию.
Капитан поднялся.

— Похоже, начинается новая жизнь. Без постоянной угрозы погибнуть, потерять близких, в которой можно планировать будущее. И в ней нам ещё предстоит научиться жить.

Капитан ушел в дом, а Костя, убедившись, что рядом никого нет, включил запись.

— Вы справились. Сделали то, что не смогла наша цивилизация. Я... Счастлив, что мои братья-протеане погибли не зря. Настал и мой черёд уйти. Узнав, что ты и капитан здоровы, я решил не наносить вам визит. В тот момент, когда ты прослушиваешь эту запись, я, вероятнее всего, провожу в медитации свои последние часы. Когда я уйду в вечность и встречусь со своим народом, я поведаю ему историю. Историю о человеке, который спас Галактику, и о его помощнике, не давшем ему сойти с правильного пути. Прощай же, мой юный друг. И пускай дальнейшая твоя жизнь будет спокойной и счастливой.

Из дома вышла Лиара и села рядом с Костей. Обняв её, он спросил:

— Теперь действительно начинается новая жизнь?

Прильнув к нему, азари немного помолчала.

— Я надеюсь на это, — ответила она наконец.

Донесшийся из кухни смех Джеймса заставил их обоих улыбнуться.

— Я тоже.

Костя с нежностью посмотрел на Лиару, поцеловал её. Поднявшись, она позвала его идти в дом. Но, понимая, что ему нужно ещё немного времени, ушла одна.
Последние пару месяцев они жили вместе на Иллиуме. Тамошние предприниматели не поскупились и предоставили паре богатые апартаменты. Костя так и не смог прижиться на Земле, а Лиаре было очень тяжело находиться на Тессии. А в день своего двадцатилетия он сделал азари предложение.
Переведя взгляд с обручального кольца, Костя посмотрел на горящие в небе звёзды.

— Я тоже, — повторил он тихо.

Из его глаз текли слёзы. Он был счастлив.