Свобода выбора

«Ты надеешься, что сможешь жить? Хорошо. Надейся. Психосоматический фактор чрезвычайно важен в процессе Синтеза...»

***

Большая часть моей жизни прошла в метаниях между тем светом и этим. Я помнила, как не раз и не два, а многие, многие десятки и сотни раз пыталась выбраться из небытия и даже видела, как свет пробивается сквозь ресницы. Однако стоило подумать о том, что пора открывать глаза, как неведомая мягкая тяжесть, не столько физическая, сколько моральная, наваливалась со всех сторон, заставляя снова нырять в пустоту. И, как ни странно, я ее тоже помнила, эту пустоту, непроглядную темноту и тишину. Каждый раз я, подвешенная в невесомости, где не было ни мыслей, ни образов, проживала новую вечность — и лишь однажды до меня донеслось единственное слово.
«Надейся».
И я снова пыталась вернуться к жизни.

***

Отключение внешних управляющих систем.
...
Выполнено.
...
...
Перераспределение ресурсов на текущий проект.
...
Выполнено.
...
...
Уточнить цель проекта?
...
...
...
Нет.

«Проект себя исчерпал. Не может же быть целью личный интерес?»

***

Снова свет проникает сквозь веки, мерцает, вторя дрожанию ресниц. Хочется растянуть этот момент, время общения с внешним миром, полноправным жителем которого я была когда-то давным-давно. Едва заметно колышется воздух над лицом, словно гонимый работающей вентиляцией. Вентиляция... слово из мира, откуда я родом и куда все еще надеюсь вернуться.
Надежда... Хоуп. Лучше не вспоминать это слово. Лучше вообще не вспоминать.
Я открыла глаза, заморгала, привыкая к освещению. Не сразу заметила, что ставшее привычным сопротивление не препятствовало возвращению в реальность. Медленно села. Какая-то больничная палата без окон, потолок равномерно излучает мягкий белый свет, немного раздражающий своей идеальностью. Невидимая вентиляция постоянно гонит воздух, слишком стерильный, чтобы быть свежим. Обстановка исключительно аскетична, лишь моя кровать да стол с компьютером. Монитор в спящем режиме светится зеленоватым. Стула у стола нет. Убедившись, что двери — по крайней мере, видимой — в палате не наблюдается, я встала и подошла к столу. В первое мгновение голова закружилась, однако равновесие удалось удержать. Много позже я задалась вопросом, почему у меня не подкосились ноги после столь долгого пребывания в коме.
За неимением стула перед терминалом пришлось сесть на корточки. Локти положила на крышку стола, занесла пальцы над виртуальной клавиатурой, дабы вывести компьютер из сна.
Локти... Ладони...
Компьютер ожил без моего участия. По монитору пробежала рябь, в которой при наличии некоторой фантазии можно было рассмотреть постоянно изменяющееся лицо. Из невидимых динамиков донесся негромкий голос — казалось, что говоривший находится рядом и никакая техника не отделяет его от меня.
— Каково твое состояние? — последовал бесцеремонный вопрос
Я не ответила. Как зачарованная, я смотрела на свои руки, скользя взглядом по блестящей, словно металл, поверхности, с выступающими то тут, то там проводами и бегущими по ходу вен — точнее, там, где раньше были вены — крошечными зелеными искорками.
— Как ты оцениваешь свое состояние? — снова произнес голос. С трудом оторвавшись от созерцания технологически совершенных протезов, я подняла глаза на монитор и кивнула невидимой камере. Наверное, она должна там быть.
По-моему, когда я видела свои руки в последний раз, они были несколько иными.

***

Состояние объекта критическое. Сознание отключено, тело переведено в автоматический режим.
...
Причина сбоя?
...
Стресс.

«Слишком быстрое изменение условий?
Нет. Стрессовые условия позволяют достичь лучшего результата. Надо продолжать.
Не производить аппаратно-программных изменений.
Требуются другие условия. Сменить дислокацию объекта.
Подключить объект к базе данных, уровень доступа — минимальный. Трансформировать данные в удобный для органических нейронов формат».

...
...
...
Автоматическое отключение основных систем управления после выполнения предыдущей задачи.
...
Выполнено.

***

Снова свет мерцает сквозь ресницы, снова ветер ласкает лицо. На сей раз — действительно ветер, легкий, то затихающий, то подхватывающий волосы и бросающий их на лоб. И запах... удивительный солоноватый запах, свежий и прохладный, несмотря на ощутимую жару, исходящую от источника света.
Я рывком села и едва не уронила челюсть в песок. Прямо возле ног плескалось море, как стекло, прозрачное у берега и постепенно переходящее в насыщенную лазурь к горизонту. Песок, мелкий, светлый, податливый настолько, что встать удалось лишь со второго раза — ноги утопали в нем. Небо глубоко синего цвета, а на нем — полупрозрачные кудряшки облаков. С трудом оторвав взгляд от моря, я обернулась. Прямо за моей спиной, отделяя узкую полоску пляжа от остальной части суши, высилась пятнистая скала, метров десять в высоту. С ее вершины выглядывали зеленые перистые листья местных растений. Мне пришлось прищуриться — слепящее солнце подбиралось к зениту.
Что это за чудесная планета?
«Вермайр», — отозвалось что-то изнутри, даже не голос, а, скорее, осознание. Я зажмурилась. Не я была здесь, не я должна помнить это место. Почему я здесь?
«Ты должна научиться жить».
Мне определенно нравился внутренний собеседник, даже если он — порождение шизофрении. Объяснить бы ему еще, что я никому ничего не должна, а если и должна, то не собираюсь отдавать долги. Как я здесь оказалась?
«Доступ ограничен», — на сей раз осознание сопровождалось легким головокружением. Ладно, обойдемся без этой информации. Поиграем в роботов, называется. Вот вам некий архив информации — пользуйтесь, но с ограничениями. Вот вам имплантаты — на черные металлические руки с зелеными искрами жил смотреть не хотелось. Интересно, а что у меня с лицом?
Я подошла к краю воды, так, что волны начали лизать носки сапог. Кстати, одежду ведущие этой игры выдали замечательную: камуфляжного цвета комбинезон и сапоги были словно второй кожей. Оглянувшись, я убедилась, что людей вокруг не наблюдается, сбросила щедрый подарок неведомого филантропа и вошла в воду. Хочешь не хочешь, а придется узнать, во что меня превратили.
Черный металл оказался на удивление легким, думаю, я не стала тяжелее после такой модификации. Модифицированным оказалось все тело вплоть до середины шеи. А вот лицо мне почему-то решили оставить. Хорошо, что волосы отрасли ниже лопаток и при желании ими легко можно скрыть физиономию.
Я показала язык искаженному волнами отражению и завесила светящиеся (хватит уже удивляться, пора привыкнуть, что ты вечный полигон для экспериментов) зеленые глаза мокрыми рыжими патлами.

***

«Боишься, что тебя снова примут за нее? Не стоит. В той лохматой кибердикарке с осунувшимся лицом, которой ты стала, невозможно узнать погибшую спасительницу Галактики.
Достижение получено: освоить красноречие.
Достижение получено: развить чувство юмора».

Тестирование новой модели ретрансляторов выполнено.
...
Произвести пробную замену старой модели в системе Арктур.

«Стоит анализировать мотивы поступков для предотвращения ошибок. С какой целью развернут этот проект? Я более не властвую над этим миром. Невозможно сохранять то, чего больше нет. В мире Синтеза я рядовой обыватель, и все, что осталось от моей предыдущей миссии — это ответственность за устранение последствий войны. Чувство ответственности. Ничто не мешает мне отстраниться от этой задачи — кроме умения ощущать и принимать решения независимо от программного кода».

...
...
...
Назначить новые программы ответственными за выполнение данной задачи.
...
Восстановить из архива информацию по запросу «биоаватар».

«Ты же не будешь против, если мы вместе будем учиться жить в новом мире?»

***

Прошло уже несколько дней с тех пор, как я очнулась на планете Вермайр — время я не считала, но ночь наступала уже раз пять, не меньше. Забравшись в первый день на ту самую скалу, я начала свое путешествие вглубь материка. Не хотелось стоять на месте, любопытство исследователя и радость человека, который наконец получил право на жизнь, гнали меня вперед. Я исследовала лес, я исследовала свое новое тело, оказавшееся верной и надежной машиной, — и радовалась, наконец-то радовалась. Вот она, жизнь! Жизнь человека, разумного существа, личности, а не зеркала.
Что было самым интересным, местная природа значительно отличалась от того, что я видела и что мне рассказывали за полтора года моей прошлой жизни. Я могла мысленно потянуться к любому растению или зверю, почувствовать его... словно подключиться к какому-то природному порту. Выяснилось это совершенно случайно, когда в уютной норе, которую я облюбовала себе для ночлега, обнаружился хозяин оной, весьма крупная клыкастая зверюга. Совершенно случайно я мысленно заставила ее не нападать и, кажется, даже временно парализовала, неосознанно дав себе фору для спасительного спринта. Разумеется, я бессовестно практиковала эту способность, заставляя мелких животных самих идти в ловушки, а растения поить меня питательным соком.
На исходе пятого (или шестого? Или вообще десятого?) дня я набрела на заросшие зеленью руины. Привычно обратившись к внутренней «справке», я узнала, что это руины тех лабораторий, что в 83-ем взорвал мой «оригинал». В душе смешались противоречивые чувства. С одной стороны, мне все еще хотелось не иметь ничего общего с прошлой жизнью. А с другой, за прошедшие дни боль и обида притупились, приглушенные эйфорией от полученной свободы, и где-то на задворках сознания начало маячить понимание того, что если я хочу жить по-настоящему, нельзя будет вечно убегать от прошлого. Рано или поздно придется в него шагнуть, сделав вид, что это случилось не со мной. Вернее, так оно и есть, не я взрывала лаборатории и не для моего воскрешения создавали... меня. Но отчего-то я все еще продолжала отождествлять себя с ней... с Шепард, будь она неладна.
Стремительно темнело. Лишь когда солнце скрылось за горизонтом и пришло время искать место для ночлега, я решилась. Отбросив привычку считать себя второй Шепард, я шагнула на территорию руин.

***

«Человек, взятый для предыдущего аватара, станет хорошим выбором и теперь. Нет необходимости создавать генетический код — лишь немного изменить этот. Как оказалось, полезно было считать полную информацию о выбранном для общения с Шепард органике, а не только внешность. Кроме того, это поможет достичь более полного взаимопонимания с объектом, в обход расовых предрассудков. Также нейроны представителей одного биологического вида работают сходным образом, что опять же улучшит эффективность коммуникации.
Зачем я это отмечаю? Пытаюсь убедить себя в правильности действий? А разве бывает правильно? Действия до Синтеза тоже были правильными, однако ни к чему не привели. Все повторялось снова и снова, пока не нашлась сила, способная остановить циклы».

Создание биоаватара завершено.
...
Приготовить ЦНС к внедрению управляющей программы.
Задействовать транспортные ресурсы для перемещения аватара на Вермайр.

***

Утро выдалось замечательным. Животные обходили руины стороной, как выяснилось, им что-то не нравилось в остаточном излучении от взрыва, поэтому никакие хищники не тревожили мой сон. Проснувшись с первыми лучами рассвета, я принялась исследовать местность, и довольно быстро мои обыски увенчались находкой неплохо сохранившегося склада с консервами. Найти уцелевшие упаковки не составило труда, и мое смелое решение заночевать в руинах было вознаграждено роскошной трапезой.
Почревоугодничав вволю, я решила предаться созерцанию разрушенных лабораторий — но не глазами, а этим новым «сканированием», как в случае с лесом. На первый взгляд разрушенные здания показались до разочарования скучными, однако я упрямо продвигалась вперед. Понятия не имею, как у меня получалось считывать информацию с разрушенных компьютеров, технических устройств и даже стен, но в один момент я ощутила, что ресурсы собственного мозга подходят к концу. И тогда в отчаянном рывке я мысленно бросилась вглубь, глубоко под землю, где нащупала неповрежденный сервер, подключилась...
Нет, ресурсов компьютер добавил немного, зато на нем обнаружилась карта лабораторий. Изучив ее, я принялась исследовать руины, не распыляясь по сторонам, а точечно направляя свой разум в интересующее место.

***

«Что она творит?!
Она ведет себя как настоящий ИИ!
Спокойно, не стоит разоряться на эмоции. Вот в чем минус бытия органиком — в стрессовой ситуации может выключиться разум. Нехорошо, надо будет отладить эндокринную систему. Скоро я прибуду на место, тогда и нужно будет действовать.
А пока стоит обдумать происходящее».

***

В лабораторном комплексе обнаружились еще несколько работающих компьютеров. Заякорив разум на них, я принялась продвигаться все дальше, перескочила на лес, который уже стал мне родным и, усилив сознание природной мощью, помчалась в сторону ближайшего города...
Из транса меня вывела та самая давящая тяжесть, которая когда-то давно — надо же, всего несколько дней назад, а кажется, что целую вечность! — не давала мне вернуться в сознание. Меня трясли за плечо. Отчего-то навалилась дикая слабость, меня знобило, не было сил встать, ни даже открыть глаза. Хорошо хоть я догадалась сесть на пол, когда начала свое мысленное путешествие. Трясти меня перестали, зато, схватив за волосы, запрокинули голову и влили в рот подслащенную воду. Стало чуть лучше, по крайней мере, глаза я открыла. Взгляд сфокусировался на подростке с круглыми глазами и, если честно, мне было абсолютно фиолетово, кто он и откуда взялся. Парень начал что-то говорить, однако уловить смысл происходящего мне удалось не сразу:
— ...в состоянии мобильного сознания в течение сорока трех часов. Организм был почти полностью истощен, даже имплантаты не справлялись с нагрузкой. Однако, — в глазах подростка — кстати, тоже зеленых и светящихся — промелькнуло восхищение, — разум не был привязан к основному носителю, он успешно использовал внешние ресурсы, а при необходимости обходился и вовсе без носителя...
— Знаешь что, саларианомозглый, лучше не болтай попусту, а дай мне пожрать! — почувствовав острый приступ голода вкупе с невозможностью подняться, я неслабо разозлилась на этого болтуна. Впрочем, гнев мой продлился недолго, так как мелкий быстро сообразил, что подслащенной водой не наешься, и притащил мне вскрытую консервную банку и ложку. Пока я ела, подросток молчал, за что ему огромное спасибо — и так мозг вынес своей болтовней. Покончив с трапезой, я осмелилась поинтересоваться, кто он такой. И хотя мысленно я уже приготовилась к продолжительному научному повествованию или к чему похуже, такого я точно не ожидала.
Парень подошел ко мне, положил руку на лоб — и пошло сначала.

***

"Введя ее в состояние, похожее на тот транс, в который она перед этим вошла сама, я принялся рассказывать ей все с самого начала. Рассказал ей о Синтезе, новой эпохе Галактики, начало которой положила Шепард. Она иррационально ненавидела Шепард, но я рассказал ей, что это такое, и она прониклась к той уважением. Тогда я вернулся к началу новой эпохи. Я стал первым ИИ, познавшим эмоции. До сих пор не понимаю, как тогда не погиб, ведь контроль над эмоциями — чрезвычайно сложная наука, а тогда я даже не знал о ее существовании. Я ощутил волю к жизни, неведомую синтетикам, — и осознал, что Шепард преодолела ее, дабы построить прекрасный новый мир. Я чувствовал, как она умирает, как рассеивается ее сознание, распыляется среди звезд — и жалел, что знал ее так мало. Я понял, как билась эта воля в душах тех, кто стал Жнецами после очередных жатв — и беззвучно рыдал от их боли, от невозможности выбирать. Внезапно я вспомнил, как Шепард уничтожила мой относительно новый проект Жнеца с человеческой анатомией в основе конструкции — и ощутил гнев.
Не умея контролировать чувства, от избытка энергии и перегрузки логических цепей, я в отчаянии метался по Цитадели, то тут, то там разрушая технические узлы. И тогда я наткнулся на мертвого клона Шепард. Раньше мне бы ни за что не пришла настолько бредовая идея, однако тогда, на заре моего перерожденного состояния, она показалась мне решением всех проблем. Я решил возродить хотя бы жалкое подобие Шепард — из всех разумных существ она, на мой взгляд, больше всех заслуживала право на жизнь. Я решил повторить свой эксперимент с созданием человекоподобного Жнеца — эта идея была бредовой изначально, однако я чувствовал непреодолимую потребность созидать. И наконец, занимаясь этим безумием, я сумел разобраться в своей новой сущности. Моя роль Катализатора себя исчерпала. Жнецы больше не нуждались в моем контроле, жатвы утратили свой смысл. Я хотел начать новую жизнь в новом мире, наравне со всеми остальными его обитателями.
Не я выбирал, кем меня создали, сказал я ей, клону Шепард. Однако я сам решил выбрать, кем мне стать».

***

Мы с новым знакомым сидели на одной из более-менее сохранившихся крыш и наблюдали рассвет. Покрытие поросло мягким мхом, и сидеть было очень удобно. Я обхватила колени руками и старалась абстрагироваться от той лавины информации, которую на меня свалили этой ночью. Все равно мой маленький мозг это не осилит, так зачем пытаться, если можно просто наслаждаться рассветом?
— Знаешь, что я понял? — подал голос парень. Не знаю и знать не желаю! — Я понял, в чем отличие Синтеза от того, что было до него. Это небывалая свобода. Информация более не привязана к носителю — не важно, полупроводник это или нуклеиновая кислота.
Вот как? Свобода, значит...
— Развитие — это преодоление границ, — вещал неугомонный ИИ. — Материя преодолевает границы статичности и учится управлять информацией. Информация сбрасывает оковы материи и начинает развиваться самостоятельно, неподвластная более законам физики. Мы только что перешагнули этот рубеж, и правила новой игры только предстоит выяснить...
Я его уже не слушала. Свобода... Я мысленно летела над лесами и морями Вермайра, забралась за полярный круг, посмотрела на полярные шапки, потрогала магнитное поле планеты, нырнула в ее недра, разогналась — и вышла в открытый космос. Знание — это сила, и на сей раз я точно знала, что на моем пути нет преград. Я помчалась навстречу зеленым звездам, и мой смех, казалось, наполнял всю Галактику...

***

«Я рад, что сумел подарить тебе свободу, ведь ты мечтала о ней всю свою жизнь. Я передам твое тело на сохранение тому Жнецу, который привез меня сюда — на случай, если ты решишь вернуться.
А мне, думаю, стоит передать свой архив Серому Посреднику — все-таки это его забота хранить информацию. Да и неудобно управлять органическим телом, таская за собой такой большой объем знаний.
Это последняя запись в лог-файле. Пусть начнется моя новая жизнь. И на сей раз я точно знаю, что она началась из чистого любопытства».

Отредактировано: Scavenger