Мы теперь в Discord
Алина поплотнее закуталась в темный плащ, который удалось найти в «оружейном гардеробе» хозяйки дома. Как бы ни был изящен ее зеленый костюмчик, светить синей мордашкой на темных улицах марсианской столицы Алина все-таки не решилась. И потому, что с некоторых пор опасалась за свое здоровье, и потому, что...
Спрашивается, зачем она вообще выперлась из дома? Хороший вопрос. Может быть, не хотелось выглядеть безвольной куклой, игрушкой обстоятельств? А может быть, захотелось погеройствовать?
Алина нащупала под плащом мягкую рукоятку «Аколита». Она сама не знала, что ее заставило вернуться к арсеналу и снять с крючков этот изящный, но смертельно опасный аппарат. Подобно всем курсантам «Тессиары», Алина знала, как обращаться с оружием на базе ускорителя массы. В конце концов, ее отец — потомственный военный, и, когда Алина входила во взрослый, по меркам людей, возраст, Михаэль не смог удержаться и не познакомить юную синенькую девочку с «большими плохими игрушками». Да кто знает, с чего бы это. Может быть, потому, что всю свою «юность» азари больше походила на шкодливого мальчишку, чем на благовоспитанную девочку — будущую голубокожую принцессу земного народа. Так или иначе, Алина захватила оружие в свой ночной вояж. Была совершенно убеждена, что оно ей не понадобится... Но, на всякий случай...
Темная, скудно освещенная точечками световых панелей на стенах домов улица тянулась в ночь. Алина припомнила планировку района и поняла, что если спускаться вниз, то она выйдет к людным даже в ночную пору районам, что вблизи станции Трубы. Появляться там с оружием — упаси Богиня, как говорят настоящие азари. Полицейские сканеры, разбросанные в посещаемых местах, подобного очень, очень не любят.
Алина мотнула головой под капюшоном и направилась вверх по улице. Минуты через четыре она дойдет до перекрестка с большим проспектом, а оттуда уже можно будет направиться к ближайшей гермостене. Если Алина не ошибалась, на каждой стене есть обзорные площадки, откуда можно глянуть на город с высоты. Почему-то ей казалось, что Марсити, при всей своей уродливости, не лишен определенного очарования. Опять же, можно заблокировать за собой дверцу на лестницу и посидеть в одиночестве. Посмотреть на шепчущий что-то свое город, представить себя птицей на отдыхе. Интересно, летают ли птицы под герметичным куполом Марсити?
До гермостены Алина добралась без приключений, но, как назло, никаких обзорных площадок не обнаружила. Походив еще немного, азари поняла, что устала. Все-таки слишком мало времени прошло с момента двойной контузии. Рана затянулась (Алина проверила, засунув руку под свою однозвездную кепочку), но по-прежнему болела. Ну и небольшая слабость по-прежнему есть.
Ночная гуляка решительно направила стопы обратно к дому. Едва она прошла перекресток «своей» улицы с большим проспектом, позади раздались легкие, но все же хорошо слышимые трехмерным слухом азари шаги. Это человек отлично слышит только в окружности около двухсот сорока градусов. Слух голубокожей расы устроен иначе: азари способны лоцировать во всей панораме. Разве что они чуть глуховаты к источникам звука, расположенным строго прямо или строго позади. Но «мертвые зоны» совсем невелики.
Алина обернулась и... вздрогнула. Меньше всего она ожидала встретить на улице этого человека! Рука сама собой потянулась к «Аколиту».
— Не стоит этого делать, девочка, — произнесла фигура в ее собственном комбинезоне. — Я все равно сильнее.
***
Тремя часами ранее...
— Напомни, пожалуйста, — произнесла Этита, — я ведь обещала пристрелить тебя, как тупую шатту, если ты снова явишься мне на глаза?
— Скорее, несдержанно вспылила, нежели обещала, — ответила Пассанте и поудобнее устроилась в гостевом кресле.
Это было непросто: в офисе марсианской Миссии азари не было ни одного комфортного седалища, достойного голубокожей расы. Весьма небедные, но по многим причинам скрывающие реальный доход азари старались не кичиться природной склонностью к сибаритству. И уж тем более очень сложно было заподозрить в аскетизме самого матриарха Этиту. Некогда опального члена Совета, а ныне — глаза и уши Миссии в этих поганых катакомбах человеческой помойки под названием Марс.
— Я ничего не говорю просто так, тебе ли не знать, — Этита поелозила в точно таком же неудобном кресле и закинула ногу на ногу. — То есть, я так мыслю, что великая Пассанте решила рассказать мне что-то очень, очень важное. Ну так рассказывай.
Пассанте открыла клапан комбинезона и уже привычным жестом бросила на колени матриарху сначала небольшую герметичную капсулу, а затем дата-кристалл. На нем была в целом та же информация, которой Пассанте поделилась с полицейским дознавателем, вот только носитель и некоторые подробности совершенно иные. Открыть данные, зашифрованные с помощью протеанских технологий, могла только сама Пассанте или же кто-то из Совета матриархов. И только с разрешения самой Пассанте, то есть при ее личном участии в расшифровке. Подобно многим протеанским шифрам, этот для раскрытия требовал ментальный слепок шифровальщика.
В этом заключался главный фокус, на который делала ставку Пассанте: сделав выбор, вернуться в общество соплеменников.
— И дальше будем играть в молчанку, или скажешь, что тут? — спросила Этита.
Матриарх без особого интереса переложила кристалл с бедра на столик перед собой и сейчас методично рассматривала содержимое капсулы на просвет.
— Ты ведь уже поняла, что про обещание пристрелить меня, как тупую шатту, стоит временно позабыть?
Этита спокойно кивнула.
— Тогда слушай внимательно, Эти, — Пассанте подалась вперед. — Тебе кажется, что я много-много лет назад попала в очень плохую ситуацию. И наделала ошибок.
Глава миссии отложила капсулу и снова кивнула.
— Но в реальности мои ошибки ничто по сравнению с теми, что могут наделать люди. И что они могут сделать с этой маленькой землянкой, останься она в их обществе.
— Алина Г’Рос, если не ошибаюсь? — спросила Этита.
Пассанте усмехнулась. Глава Миссии на ее памяти не ошиблась ни разу... Ну хорошо, может быть, дважды. Сначала, когда связала свою жизнь с Бенезией, а затем, когда пообещала пристрелить ее, Пассанте. Как тупую шатту. Богиня, можно подумать, бывают умные шатты!
— Да, это Алина, — ученая кивнула. — Девчонка попала в очень нехорошую ситуацию.
— Я в курсе нехорошести этой ситуации, — сказала Этита. — Недавно беседовала на эту тему с марсианами. Ну, то есть местными землянами. Теперь перманентно хочу в душ.
— Ты захочешь еще дальше, когда узнаешь то, что знаю я.
Этита не произнесла ни слова, но красноречивее молчания матриарха мог быть только ствол дробовика, направленный тебе в лоб кроганом.
— Люди создали работоспособную систему искусственного интеллекта. Пока туповатую, но очень мощную.
— Доказательства.
Этита не спрашивала, но это одинокое слово было равносильно приказу на исповедь, выданному приговоренному к многократной смерти.
— Доказательства перед тобой, — Пассанте кивнула в сторону дата-кристалла. — Я не про капсулу, там другая штука. Про кристалл с данными. Я очень долго не могла понять, что же представляет собой этот новый проект «Наниматель», но события последних лет подсказали — это ИИ. Я записала на кристалл все математические и логические эксперименты, которые удалось провести, пока машина меня не раскусила. Критерии Айши, Далами и Бриоры в один голос кричат, что мы имеем дело с искусственным интеллектом первого поколения.
— Всего-то? — усмехнулась Этита. — Это даже не ИИ. Так, сильно продвинутый ВИ с нелинейной логикой. Что-то типа кварианских гетов.
— Это лишь начало, — убежденно произнесла Пассанте. — Поверь, я кое-что смыслю в искусственном интеллекте. Довелось, знаешь ли, поработать с тяжким наследием древних рас.
— Слишком близко, — Этита нахмурилась. — Еще раз вспомнишь при мне о тяжком наследии, я напомню про обещание насчет тупой шатты.
Пассанте укоризненно покачала головой.
— Не время комплексовать, Эти, — сказала гостья. — К тому, что тебя выставили из Совета за проваленное исследование военных технологий протеан, я не имею никакого отношения.
— Никакого?
Наконец-то матриарх сорвалась. Столик подпрыгнул от хлопка по столешнице, капсула с неизвестным содержимым улетела в потолок и отскочила от него обратно на столик, а кристалл просто спрыгнул на пол.
— Никакого, Пассанте? — Этита взяла себя в руки и снова уселась на стул. — Айнора, да причем тут мое исследование?! Ты практически собственноручно убила Нейзи! И это ни [asari sencored] не похоже на «никакого отношения»!
— Я не выгоняла тебя из Совета, матриарх Этита, — и без того неширокие глаза Пассанте еще больше сузились. — Да, признаю, Нейзи погибла... не без моего влияния. Косвенного, но... Но да, я виновата. Правда, я ее не убивала. И даже не знала, что такое может случиться.
— Она не знала! — Этита сменила ноги, перекинув теперь левую на правую. — Если бы не твои шашни с этим подонком, Нейзи бы никогда не согласилась «приехать посмотреть на самого выдающегося турианца ближайших эпох». И осталась бы жива!
— Я искренне считала, что права, — совершенно спокойно ответила Пассанте. — И я оказалась права. Пусть даже и не с тем знаком. Арти оказался не просто великим, величайшим. Где бы мы все сейчас были, не случись его жертвы?
— Смерть сестры — тоже из оперы «не с тем знаком»? — поинтересовалась Этита.
— Поверь, я сильно переживала и до сих пор переживаю гибель Дейноры, — наконец-то в раковине Пассанте появилась первая трещина. — Но она сама виновата. Решила, что может забрать у меня данное мне по праву. Решила, что сможет вернуть себе того, кто выбрал лучшее. Лучшую. Из нас двоих. Она не смогла, не справилась. Я оказалась лучше. Она не пережила этого. Я соболезную и страдаю: с ней ушла половина меня. Может быть, лучшая. Но повторюсь: я никогда не желала зла Дейноре. Никогда! Она сама себя приговорила. Как и Бенезия.
Было видно, что матриарх Этита с трудом удерживается, чтобы не потянуться за пистолетом. Кулаки старой азари сжались, и она бы с удовольствием врезала биотикой по своей гостье, но... Этита знала, что не стоит соревноваться в реакции и биотической силе с профессиональным боевиком.
Айнора Пассанте сеяла смерть столетиями. Одна из самых выдающихся коммандос азари, как-то раз в одиночку сразившаяся с четырьмя кроганами-биотиками и двумя турианскими штурмовиками. В живых остался всего один турианец и то лишь потому, что вовремя смекнул: дело пахнет грандиозными неприятностями. В привычках Айноры Пассанте было заживо сдирать кожу с поверженных, но не убитых врагов. В тех же самых местах, где они — вольно или невольно — повреждали изящный, космической стоимости боевой костюм коммандос.
О, да. Многие двери на Тессии закрылись перед легендарным голубокожим бойцом, когда открылись по сроку давности военные архивы, и подноготная одной из сестер Пассанте всплыла на поверхность.
— Не тебе меня судить, Эти, — сказала Пассанте.
— Это почему же не мне?
— Я буду держать ответ лишь перед Богиней и Советом матриархов. Что же касается сестры... Этита, ты же сама потеряла жену, так?
Глава миссии не снизошла до ответа. История жизни матриарха Этиты была известна многим, и уж точно о ней отлично знала Айнора Пассанте.
— Ну а я потеряла сначала сестру, затем подругу и, наконец, мужа.
— Соболезную, — жестко ответила Этита и отвернулась.
— Не надо соболезновать, — Пассанте покачала головой. — Нужно помогать. Да, мне тоже плохо, я любила Дейнору, мы с Бенезией были не разлей вода, да и за Арти я бы разорвала глотку любому количеству этих землянских выскочек.
— Землянская выскочка прибила Сарена, помирила кроганов с саларианцами и освободила Галактику от Жнецов, — напомнила Этита, снова повернувшись к Пассанте.
— Да пусть он хоть до блеска вылизал задницу Богине! — Пассанте шлепнула ладонью по подлокотнику. — Этот... как его там, Шепард, что ли? Он боролся со следствиями, не с причиной! Причина — это искусственный интеллект! Впрочем, тебе никогда не давалась академическая история, ты, возможно, и не знаешь о том, что удалось узнать Беглянке.
— Есть многое в природе, друг Горацио... — прошептала Этита.
— Что?
— Ничего, — азари мотнула головой. — Так, вспомнилось кое-что из недавней земной литературы. Так что там с Лиарой?
Пассанте откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.
— Когда Ее Упертость в лице главы Совета все-таки разрешила мне покопаться в протеанских архивах здесь, на Марсе, я поначалу хотела полететь самостоятельно. Но сама понимаешь, были бы очень большие проблемы с доверием: Альянс не принял бы от меня помощи.
Этита кивнула.
— Согласна. Тогда все еще было не настолько в жопе варрена, чтобы земные бюрократы приняли чертежи Горна от тебя.
— Я поняла, — Этита шевельнула ладонью. — Ты отправила туда Лиару.
— Не туда, а сюда, — уточнила Пассанте. — Да, я отправила сюда Лиару. Не будь младшая Т’Сони столь увлеченной особой, не потрать она на совершенно лишние исследования почти две недели, все было бы ну совсем хорошо — «Цербер» не напал бы на ее след, и этому бравому космическому хорьку не пришлось бы вытаскивать мою девочку из неприятностей.
— Твою девочку? — хмыкнула Этита. — Это, прежде всего, девочка Нейзи и затем уже моя. Твой номер одиннадцатый.
— Не будем сейчас об этом, — Пассанте улыбнулась. Впервые за время разговора по-настоящему искренне. — Словом, Лиара, как я и планировала, достала людям схему оружия против Жнецов.
— Да, — Этита вернула улыбку. — Мне пришлось буквально на коленях вымаливать у этой дуры, Советника Ириссы, чтобы она держала себя в руках и не сболтнула при людях, что их «находка» целиком и полностью спродюссирована на Тессии.
— Что больше всего удивляет, так это то, что она так и не сболтнула, — сказала Пассанте. — Но согласна с тобой. По сравнению с покойной Тевос новый Советник и в самом деле феерическая дура.
— Но послушная.
— Но послушная, — согласилась Пассанте. — Итак, я продолжаю.
Пассанте картинно прокашлялась в кулак.
— Словом, когда людишки запустили строительство Горна, а Совет, наконец, оценил мои заслуги, заткнулся и снял с меня печать изгнанника, мне удалось правдами и неправдами прибиться к обслуживающему персоналу проекта. Я, конечно, не Дейнора, в классической юниверсологии не сильна, но даже тупой коммандос с университетским образованием стало понятно, что к протеанским технологиям система Горна не имеет никакого отношения. Совершенно иная конструкция: изящная, легкая, воздушная, эффективная. У оголтелых империалистов-протеан не было никаких шансов даже приблизиться к столь изысканным техническим решениям. Все, что они могли, — это работать с биотикой и биохимией.
— И благодаря этому мы с тобой сейчас такие, какие есть.
— Да, не отрицаю, — Пассанте примирительно подняла ладони. — Спасибо добрым протеанам за всемогущую биотику и за возможность трахаться с кем угодно в Галактике.
— Слышала бы тебя сестра... — вздохнула Этита.
— Не надо, Эти, — Пассанте покачала головой. — Не начинай заново.
— Ладно, ладно, — глава Миссии сделала извиняющееся движение головой. — Продолжай.
— Продолжение полностью подтвердило нашу правоту — правоту сестер Пассанте. Создателями всех грандиозных сооружений в Галактике были именно Левиафаны или кто-то из их ближайшего наследия. Следующим шагом было отправить кого-нибудь на поиски этих колоссов. Я выбрала... Да, Шепарда — уж больно шустро наш супергерой крошил на пути любые преграды. К слову, еще совсем недавно, когда этот хомо раздолбал Коллекционеров, я была уверена, что Шепард — кроган. Уж больно решительно сметает все со своего пути.
— Чем отличается капитан Шепард от крогана? — улыбнулась матриарх Этита.
— Да-да, именно, — Пассанте пошевелилась в кресле, без особых результатов пытаясь найти позу поудобнее. — Эти, вы специально, что ли, накупили самой дешевой мебели?
Матриарх кивнула.
— Принято считать, что чиновники азари — бессеребренники. Это хороший миф, который Титан запретил разрушать. К тому же, он отлично работает на этой планете, в этом красном мешке с фекалиями Богини.
Пассанте деликатно хохотнула.
— Давай поближе к нынешнему дню, — предложила Этита. — Хочу знать, что заставило тебя высунуть нос из упомянутого мешка. Признаться, меня раздражает твоя антипатия к людям. И я не верю, что они создали ИИ, который ты так ненавидишь.
— Любой грамотный человек должен ненавидеть! — повысила голос Пассанте. — Именно синтетики корень всех проблем, а уж те, кто их создает — просто болваны! Ошибка кварианцев стоила дома целому народу. Ошибка Сарена уничтожила величайшего будущего правителя Палавена. Ошибка Левиафанов миллионы лет выкашивала жизнь в Галактике. Это же видно без очков всем, кто умеет и любит учиться. И только короткоживущие жизненные формы, типа людей или саларианцев, упорно топчут тропинку к собственной погибели! Амфибии дотоптались до того, что в своей любви к умной технике напрочь позабыли, что такое отношения между полами. Про кварианцев я уже сказала. А люди... Люди упорно считают себя умнее всех и поэтому думают, что справятся с порождением собственных рук!
— Вот мы и подошли к самому интересному, — с картинным облегчением произнесла Этита. — Я уж думала, ты никогда не закончишь свою проповедь. Ты часом не у кварианцев научилась болтать на возвышенные темы?
— Не смешно, — Пассанте поморщилась. — А насчет людей... Я довольно много общалась с таинственным Нанимателем. Этим виртуальным порождением чьего-то я. Как уже говорила, я чувствую от него угрозу ИИ. Он слишком быстро думает, слишком четко просчитывает шаги. У него просто колоссальные возможности по добыванию информации: иной раз я за считанные минуты получала от него такие компроматы, которые в кошмарном сне не приснятся! Тотальная слежка, невероятно наплевательское отношение к системам криптозащиты. Последней каплей стал взлом системы безопасности отеля, про которую я точно знала: она невскрываема на корпоративном уровне. Это уровень государств!
— Что мешало военной разведке ВКС Ассамблеи взломать несчастный отель? — спросила Этита.
— То, что их штатный взломщик, эта якобы секретная «Бургундия», прилетел только что, когда ситуация уже закрутилась! — Пассанте разгорячилась. — Не считай меня дурой, подруга. Я еще с довоенных времен имею своих информаторов в штабах Альянса, а затем Ассамблеи. А сейчас, когда люди принялись чистить ряды с этим своим СПЕКТРоподобным Комитетом по этике, количество и качество достоверных данных на слив увеличилось в разы. Отсеивается шушера, всякая шелупонь, подрабатывающая продажей мелких, никому ненужных секретов. А то и вовсе дезинформации. Остаются только настоящие левиафаны предательства и промышленного шпионажа.
— Не зря тебе в свое время светил статус Особого советника, — усмехнулась Этита. — Хорошо, допустим, ты столкнулась с ИИ. Но я по-прежнему не вижу доказательств того, что это дело рук людей.
— Какие еще нужны доказательства? — воскликнула Пассанте. — Кто еще, кроме людей, сохранил достаточную технологическую базу? Кварианцы, чья фобия теперь распространяется на всю технику сложнее пылесоса? Может, кроганы, прожигающие свои наемнические гонорары на бегах? Или саларианцы? Я слышала, на Земле еще осталось то ли два, то ли три старичка — впавшие в маразм рогатики собственное пукание считают очередным восстанием гетов. Или, быть может, это мы создали ИИ? Несколько десятков тысяч азари, представители величайшей расы Галактики, загнанные поганой человеческой метлой на промерзлый Титан?
— На Титан нас загнали не люди, — возразила Этита. — На Титан нас загнала дурость капитана второго «Пути предназначения».
— Извини, это ты сейчас являешь мне дурость, — Пассанте не выдержала и встала с неудобного кресла. — После гибели Лидании наше мощнейшее оружие не могли доверить идиотке, ну не могли!
— Почему же?
— Потому, что в таком случае я констатирую: все азари, а в особенности Совет матриархов, есть клинически безмозглые головоногие моллюски. Кальмарихи-гермафродиты, не больше. Ты хотя бы примерно представляешь себе, что это такое — институт военного доверия?
— Айнора, я двести лет носила такую же форму, что и ты, — в кривой улыбке Этиты затаилась застарелая боль. — Я прошла через этот молот Богини. Я знаю.
— Тогда перестань молоть чепуху, Эти!
Пассанте штурмовым рывком за долю секунды подскочила к сидящей на месте главе Миссии. Голубое сияние, ускорением сорванное с тела Пассанте, окутало обеих азари.
— Эти, нет никого, кроме людей, кто может создать очередной ИИ, — прошептала гостья. — И нет никого, кроме нас, кто может остановить хомо на пути к очередному Армагеддону. Или мы сейчас же с тобой убеждаем Совет, что необходимо запускать новый проект, наподобие Горна, или же...
Пассанте отвернулась от собеседницы и таким же сокрушительно стремительным рывком переместилась к окну на улицу. Здесь, в Миссии, датчиков-антибиотиков по понятной причине не устанавливали.
Пассанте остановила свой пламенный монолог. Молчала и хозяйка Миссии. Пауза затянулась на минуту.
Наконец, Этита не выдержала.
— Что дальше, Айнора?
— Я смотрю на эту человеческую клоаку, Эти, — Пассанте прикоснулась пальцем к бронестеклу (других в офисных зданиях этого района не признавали), — и вижу будущее величие расы детей Земли. Смотри, насколько умны оказались хомо. Им не нужны игры в демократию, которыми мы маскируем собственные ментальные поединки в Объятиях Богини за право быть «избранными» на очередную ступеньку карьерной лестницы. Им не грозит генетическая остановка, на которой наша цивилизация споткнулась и благодаря которой мы не развивались почти шестнадцать тысяч лет. Наконец, они живут слишком мало, чтобы помнить свое прошлое и осторожничать в будущем. И это работает. За двести лет они совершили рывок, на который у нас ушли десятки тысяч. За сто лет космической эпохи человечество оттяпало кусок территорий, который долгое время и не снился древним, как говно Левиафанов, и мудрым, как размышления Богини, азари. Вот рецепт галактического успеха. И это же — рецепт очередного сотрясения устоев. Рецепт собрать сливки с мирового беспорядка, предварительно его же и породив. Для этого нужно малое: породить новый машинный разум. Якобы послушный. Якобы позволяющий стать богами. И я уже чую пульс этого ребенка, Этита. Это кошмарное порождение Хаоса.
— Хаоса, говоришь? — хмыкнула Этита со своего места. — Вспомни про Жнецов, олицетворяющих Порядок. Тебе хочется такого порядка, Айнора?
— Нет.
Пассанте отвернулась от окна и оперлась спиной о стену, чуть сгорбившись и скрестив руки на груди.
Не было в этом голубокожем существе больше ничего величественного. Только старая, усталая то ли женщина, то ли мужчина — старой, уставшей галактической расы.
— Нет, я не хочу ни Хаоса, ни Порядка, — тихо произнесла, почти прошептала Пассанте. — Я хочу покоя. Я хочу вернуть свою сестру и объяснить ей, что самоубийство — грех даже по понятиям короткоживущих людей, а уж по нашим... Я готова остаток жизни прислуживать Дейноре, лишь бы она была жива и простила меня за мой эгоизм. Я хочу заново сиять в Объятиях Богини, обняв жесткую, побитую на поле боя костяную броню любимого. Мне плевать на то, что о нем думает Галактика, все равно он лучший! Я хочу снова увидеть и поцеловать Лиару в ее конопушечки: при всей одержимости людьми она замечательная девочка, просто молодая слишком. Да раздери меня Сиари, я была бы не прочь взять шефство над этим прекрасным земным ребенком, этой Алиной!
— Мне кажется, тут что-то большее, чем желание взять шефство, — произнесла Этита.
— Что? — Пассанте, казалось, на секунду выпала из мира. — Ты что-то сказала?
— Ничего важного, чего не сказала ты, — вздохнула Этита.
Глава Миссии поднялась со стула и подошла поближе к своей гостье. Не то заклятому врагу, не то давешней подруге. Впрочем, для азари, живущих по тысяче лет и больше, вполне естественно говорить по душам с теми, в кого раньше метали сингулярности.
— Ты расскажешь этой Алине правду? — спросила Этита. — Мне кажется, девочка созрела для взрослой жизни. Пятьдесят с лишним лет — это срок.
— Не знаю, — Пассанте покачала головой. — Я не хочу ей вреда. Сейчас она не поймет моих поступков. Не примет мою правду.
— И все же...
— Да, — Пассанте повернулась к Этите и положила руку на плечо матриарха. — Да, Эти, я расскажу ей правду. Это исказит ее привычный мир, изменит жизнь. Но и наполнит новым смыслом. Возможно, я не права насчет Арти, и эта девочка, этот продукт земной культуры, сможет по новому взглянуть на застывшую в истории картину. Наполнит ее новыми красками. Заполнит пустоту, которую я лелеяла последние годы.
— Как сочтешь нужным, — согласилась Этита. — Но я бы не стала открывать ей Истину до глубинных слоев. Открой столько, сколько она сможет переварить. Отравление Истиной не лечится, сама знаешь.
— Знаю. Я...
Пассанте закашлялась. Проклятый марсианский климат кого хочешь сведет в могилу.
— Я сделаю так, чтобы ничто не мешало ей начать свой собственный путь.
«Может быть, ей повезет. Не то, что нам, тупым старым шаттам.»
***
— Не стоит этого делать, девочка, — произнесла фигура в ее собственном комбинезоне. — Я все равно сильнее.
Алина облегченно выдохнула. За ней следом спешила еще одна голубокожая с хорошим слухом.
— Рискуешь, Алина, — сказала доктор Пассанте, догоняя гуляку.
Теперь уже было отчетливо видно, что никакой это не двойник Алины, а совершенно другая азари. Остролицая, узкоглазая, вовсе не красавица, не сходящая с экранов Сети несколько десятилетий.
Вот только одежда на докторе Пассанте была ее, Алины. Тот самый походный комбинезон, пропажу которого она заметила.
— Вы в моей одежде... — начала Алина, но женщина прервала ее.
— Извини за своевольство, Алина, но я решила, что пусть уж примелькавшийся облик молодой Биби-землянки бродит в моем теле. В конце концов, я чуть-чуть могу за себя постоять, случись что. А отвлечь внимание врага никогда не будет лишним.
— Врага?
— Богиня и ее защитники! — взмолилась Пассанте. — Неужели ты до сих пор не поняла, что на тебя открыли сезон охоты? И, кстати, какого раза ты вдруг вылезла из дома? Не могла дождаться меня или полицейскую?
— Кто не рискует, тот не пьет шампанского, — улыбнулась Алина.
— Что такое шампанское? — нахмурилась ученая.
— Не берите в голову, доктор, — Алина дождалась, пока Пассанте поравняется с ней, и снова шагнула к дому. — Это такая пословица есть у... у людей.
Ученая усмехнулась.
— Ты хотела сказать «у нас», да?
— Да, — Алина смущенно склонила голову. — Вы же знаете...
— Знаю, знаю, девочка, все знаю, — Пассанте взяла Алину за руку. — Я знаю, грустно сознавать себя изгоем.
— Знаете?
— Знаю, конечно, — азари кивнула. — Я сама такая. Ты думаешь, почему бы это мне не вернуться на Титан? А потому, милая Алина-получеловек, что мне туда просто не вернуться. Уже, боюсь, никак.
— Почему? — удивление в голосе Алины было не наигранным. Она действительно не понимала, почему настоящая, не как она, а настоящая азари не может вернуться на родину, пусть и новую, пусть и, возможно, временную. Но все-таки обратно в общество тех, кто тебе намного ближе, чем любые розовокожие, как бы близки они не были.
— Обещаешь никому не рассказывать, что я тебе сейчас поведаю? — Пассанте чуть сжала руку Алины.
— Конечно!
— Тогда слушай.
Пассанте отпустила руку Алины и поплотнее запахнула плащ.
— Когда-то я была знакома с одним человеком. Вернее, не человеком... неважно. Это был замечательный юный инопланетянин. Уже достаточно взрослый, чтобы оценить общество азари, но слишком молодой, чтобы понять: у нас с ним не может быть прекрасного будущего. Скажу честно, мне было хорошо с ним. Он был начитанным, образованным, он любил и хотел учиться. Мы и встретились-то с ним, не поверишь, в публичных архивах Тессии, где я тогда работала над очередной монографией. Мне импонировала его тяга к знаниям, и я помогала ему... Чем могла. В том числе и тем, что доставляло море удовольствие мне самой. Словом... Как я уже сказала, мне было хорошо с ним. Ему со мной, тешу себя мыслью, тоже. Я многое открыла этому молодому инопланетянину. Со мной он узнал о цивилизациях столь древних, что о них почти никто не помнит. Я рассказывала ему о протеанском наследии и его влиянии на нашу с тобой расу. Я познакомила его с настоящей, а не выдуманной в угоду политиканам, историей его собственной расы, и надо сказать, это было большим потрясением для моего друга. А еще у меня была сестра. Ты уже знаешь ее имя — ее звали Дейнора.
Алина кивнула. Да, то самое имя, которым Пассанте случайно назвала ее в суматохе бегства из этого Отеля Смерти.
— Так вот, у меня была сестра. А у этого молодого инопланетянина был брат, старший. Когда мы встретились, Дейноре было меньше трехсот. Брат моего друга по... по меркам его расы был уже в возрасте. Но для меня и Дейноры это было неважно, сама понимаешь. Время течет для азари иначе, не как для других. Ты уже, наверное, поняла, что произошло. Мы как-то закатили знатную пирушку, все вчетвером. Я с сестрой и мой друг с братом. И Дейнора, молодая голова, влюбилась в... моего друга. Беззаветно, как только могут влюбляться азари-девы. Я же... душой я была уже матроной, и мне было как-то неудобно поддаваться столь диким чувствам.
Пассанте замолчала. Шаги двух синекожих гуляк легким перестуком звучали в ночном городе. Марсити замер. Казалось, сами стены домов, панели уличного освещения — все они замерли, затаили дыхание, слушая рассказ немолодой ученой.
— И что произошло? — задала дурацкий вопрос Алина. Конечно, она уже знала ответ.
— Я отошла в сторону, — сказала Пассанте. — Посчитала, что не вправе мешать молодым. Действительно молодым. И, похоже, действительно увлеченным друг другом.
— Это ведь не вся история? — догадалась Алина.
— Не вся, — Пассанте улыбнулась из-под капюшона. — Дейнора тогда закончила военное училище — готовилась стать настоящей коммандос. А мой друг... Он получил совершенно сказочное предложение: служить под началом своего брата. Оставалось всего несколько лет до появления в космосе новой расы — двуногих гуманоидов-млекопитающих с мягкой кожей и странным родовым признаком: обилием тончайших роговых отростков на голове.
— Людей.
— Да, людей, — азари вдохнула. — До войны Первого контакта оставались считанные месяцы. Когда это случилось, на п... на планете моего друга объявили мобилизацию: было совершенно неизвестно, чего ожидать от новичков Галактики. Вели они себя, скажем так, довольно дерзко, и все разумные расы, включая даже суетливых саларианцев, подозревали, что без большой крови дело не обойдется. Сейчас об этом уже не говорят, но Совет Цитадели принял решение, и все участники его ратифицировали: если дипломатические усилия азари не утихомирят людей, то против Альянса встанет вся Галактика. Ну, разве что кроме кварианцев — те уже давно жили своим умом.
— Люди помирились и с турианцами, и с батарианцами, — продолжила Алина.
— Помирились, — кивнула Пассанте. — Но кровь лилась еще долго. Мой... мой друг и моя сестра надолго расстались: каждого звал свой собственный долг. У друга возникли некоторые... назовем их семейными неурядицами, которые переросли в трагедию. Это грустная история, и в ней тоже были замешаны люди. Дейнора же поступила служить во флот — сестра говорила, что так ей будет легче возвращаться домой. Но я-то знала, что не домой она вернуться хочет.
— Понятно.
— Что тебе понятно, девочка? — Пассанте метнула быстрый, холодный взгляд.
— Мне понятно, что чувствовали вы, доктор, — сказала Алина. — Не уверена, что мне бы хватило сил терпеть такое... такую...
— Мне и не хватило, — тихо произнесла азари. — Я покинула Тессию и убралась на какой-то дикий мир. Я даже не помню, как он называется. Там, на глубине океана, в полной секретности расположен один из государственных архивов. Такой здоровый, что архив Тессии по сравнению с ним что карманный переводчик с тессиарского стандарта на кроганский по сравнению с мировой энциклопедией древних языков.
— Я так понимаю, это тоже не вся история.
— Правильно понимаешь, — невесело сказала Пассанте. — Моя сестра все-таки добралась до... моего друга. Они даже прислали мне открытку, веришь? Это последнее, что я получала от Дейноры.
— Как давно это было?
— Семьдесят пять лет назад.
— Я еще не родилась.
— Да, ты точно еще не родилась, — усмехнулась Пассанте. — Ты родилась пятьдесят три года назад. В две тысячи сто восьмидесятом по хронологии людей.
У Алины перехватило дух. Она даже остановилась, не в силах сделать и шага. Вот так, запросто, доктор Пассанте открыла ей одну из величайших для Алины тайн: точную дату ее рождения! Без сомнения, доктор знает и место, и настоящих родителей, и...
— Я вижу все твои вопросы, девочка, — Пассанте повернулась к затормозившей Алине. — Но поверь мне, не на все из них легко ответить, особенно мне.
— Доктор Пассанте... — Алина судорожно пыталась вдохнуть. — Я прошу вас... Умоляю... Хотите, встану на колени?
Алина начала опускаться, но ученая быстро подхватила ее под руку.
— Не смей преклонять колено перед тем, кого толком не знаешь! — казалось, в голосе азари грохочут молнии. — Моя хорошая подруга поплатилась за это жизнью!
— Доктор Пассанте... Я прошу! — глаза Алины предательски заблестели. — Я прошу, доктор, расскажите, расскажите мне, кто я!
Азари-ученая отпустила кисть девушки и отступила на шаг. Скрестила руки на груди и пристально всмотрелась в Алину.
— Возможно, сейчас я делаю еще одну ужасную вещь, — произнесла Пассанте. — Но я вынуждена в обмен на информацию о твоем происхождении попросить у тебя нечто большее, чем обещание.
— Все, что угодно!
Алина шагнула вперед, чтобы прикоснуться к той, кто... кто может рассказать самое главное. Но Пассанте предостерегающе подняла руки.
— Мне не нужно все, — сказала ученая. — Я хочу попросить тебя лишь узнать правду и пронести ее с собой через всю твою жизнь. Кто бы что тебе не говорил, кто бы что тебе не дарил, кто бы чем тебе не угрожал. Сохрани истину — и я открою тебе твое происхождение.
— Мен ластлари, кхэя*, — Алина уже плакала, не стесняясь слез и не замечая, что перешла на язык, который никогда не изучала. — Я клянусь всем, что есть в моей жизни, было и будет. Я клянусь Великой Богиней азари, в которую не верю, и Истинным Богом людей, который обо мне не знает. Я клянусь, доктор Пассанте, что все, что вы мне скажете, я пронесу через всю свою жизнь, не расплескаю и не извращу, кто бы чем бы не препятствовал мне.
— Вселенная слышит тебя, Альена Г’Рос, — доктор Пассанте подняла голову и всмотрелась в небо за куполом. В узких глазах ученой отразились холодные марсианские звезды. — Слушай же, самонареченная Альеной Г’Рос, и не говори потом, что не слышала. Вселенная слушает вместе с тобой.
Алина шагнула к ученой, и две фигуры соприкоснулись. Старшая из них чуть поднялась на цыпочках, ее губы приблизились к ушной складке высокой молодой азари.
Примерно с минуту замершие фигуры без движения стояли на тротуаре. Примерно минуту Алина не только не дышала, но даже и забыла, что это такое — стук собственного сердца. Ей казалось, что любой, даже еле слышный звук сейчас — кощунство. Ничто не имеет права нарушить изрекаемую ученой Истину.
А Пассанте изрекала Истину.
Можно до потери пульса спорить, умеют ли азари врать или же нет. Но когда тебе клянутся в правде, правде и только правде, когда биотическая энергия струится с тела, когда свершается акт Объятия Богини без мелочной цели развлечения или важной — продолжения рода... Тогда ты понимаешь, как отделить правду от кривды.
Пассанте говорила правду. Тела обеих инопланетянок светились синим цветом, и потоки биотической энергии заключили двоих в одно.
Алина утонула в Истине.
Истине, глубину которой она была способна выдержать.
* Я согласна! (азарийск.) — здесь и далее до конца главы разговор идет на азарийском-традиционном.
Отредактировано. Борланд
Комментарии (6)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход