Дневник капитана. Глава 1. За горизонтом


Жанр: экшн, приключения;
Персонажи: ОС;
Статус: в процессе;
Аннотация: Данный рассказ повествует об одном из ключевых периодов в истории Турианской Иерархии - присоединение к галактическому сообществу и судьбоносной роли турианцев в Кроганских Восстаниях. Было бы несправедливостью забыть, что даже за полторы тысячи лет до истории коммандера Шепарда в Галактике происходили не менее масштабные и значимые события.


 



Звезда находилась в самом расцвете сил и вовсю облучала движущиеся вокруг нее объекты, не жалея элементарных частиц. Всего этих объектов было весьма внушительное количество, но большая их часть, являющаяся астероидами, не представляла интереса, в отличие от четырех примечательных небесных тел, бывших ничем иным, как планетами.
 Одна из них была просто каменным шариком, выглядевшим совсем уж карликом по сравнению со Звездой, ведь он расположился к ней ближе всех остальных — настолько близко, что Звезда занимала почти треть его небосклона днем. Здесь царила чудовищная жара на таком небольшом расстоянии от светила и столь же невероятный холод на теневой стороне. Но, в конце концов, он был просто куском камня и не мог выразить недовольство по этому поводу. Вторая планета системы также была твердой, но размеры ее были весьма внушительными по сравнению с первой планетой, и расстояние до Звезды было ощутимо дальше — здесь ее можно было бы наблюдать, как тускло светящий диск. Третья планета располагалась на еще более удаленной от Звезды орбите, в несколько раз дальше, чем вторая, и являла собой обыкновенный газовый гигант. Однако несмотря на то, что он был самым заурядным в своем роде, для стороннего наблюдателя он являл бы собой величественное зрелище: бирюзового цвета диск или, что было бы еще эффектнее, гигантский полумесяц — в зависимости от того, где находится наблюдатель, конечно же.  
 А четвертый объект, движущийся по орбите вокруг Звезды, при ближайшем рассмотрении едва ли был похож на планету. Хоть его размеры и были внушительными, по всем габаритам он был скорее соизмерим с крупными астероидами, что кружили в своем бесконечном хороводе на границе системы. Однако, назвать его астероидом тоже было невозможно: форма его была сильно вытянута в некоторое подобие веретена, а в самой широкой его части имелось сквозное отверстие. Весь объект содержал в себе намного больше идеальных геометрических форм, чем того позволяла Природа; удивительным был также тот факт, что поверхность его не была испещрена кратерами, в отличие от остальных безатмосферных тел, и несмотря на немалое время, проведенное им здесь, в этой системе, бесчисленное множество микрометеоритов даже не поцарапали его поверхность, и он все еще блестел металлической синевой даже в тусклых на таком расстоянии лучах Звезды. 
 Этот примечательный объект совершил уже тысячи оборотов по своей идеальной круговой орбите, и даже остальные планеты, казалось, за прошедшее время привыкли к своему странному соседу, пока не случилось нечто очень любопытное. В тот момент уже не осталось никакого сомнения в том, что объект был не естественным небесным телом, а искусственным механизмом, потому что два кольца, окаймляющие ранее сквозное отверстие, начали свое вращение, сдвинувшись с места настолько неожиданно и легко, словно они не оставались без движения последние тысячелетия. Одновременно с тем, как огромные кольца начали свой ход, в центре их вращения забрезжил голубой свет, постепенно становясь все ярче и ярче. Вращение колец ускорялось, и свечение стало усиливаться, превратившись уже в довольно яркую сплошную вспышку. Вскоре движение механизма достигло таких скоростей, что было непонятно, как рукотворная машина вообще способна на такое после спячки длиною в полжизни звезды. Но механизм работал идеально, а свет, исходящий от него, стал уже просто ослепительным. Неожиданно, в один момент свечение спало, а вращение колец враз замедлилось без видимой инерции. Еще секунду после этого можно было наблюдать три темно-синие линии, прорезавшие пространство. Один их конец уходил в бесконечность космоса, а другой находился прямо здесь, возле размеренно вращающихся колец. Заканчивались эти синие стрелы тремя маленькими звездочками, тотчас потерявшими свой светящийся «хвост» длиной в пол-Галактики. Эти три звездочки, мерцали в свете огромной конструкции из синего металла рядом с ними, с помощью которой они, очевидно, и попали в эту звездную систему. Они также были искусственными объектами, но, в отличие от нависшей над ними машины, они были куда менее древними, менее совершенными, а их создатели не сгинули в веках, а пока еще процветали и управляли своими неуклюжими, но не лишенными изящества, творениями, укрываясь внутри от опасностей космоса. 
 — «Ангальт» на связи, фиксируем прибытие, — связист с одного из кораблей, прибывших в систему, выполнял стандартные процедуры по давно выработанному и отлаженному алгоритму, как и каждый, кто находился сейчас на мостике «Ангальта» — такое имя носила эта машина, летящая в пустоте. Впрочем, работа закипела не только на мостике — по всему кораблю копошились его члены экипажа, подобно клеткам крови в живом организме. «Ангальт» достиг пункта назначения, а это значило, что нужно было подготовить его к работе на досветовой скорости после прыжка через ретранслятор: сориентировать систему астронавигации, чтобы понять, в какой части Галактики они оказались, откалибровать настройки ладаров, которые неизбежно сбивались при прыжках. 
 Наконец, всем трем кораблям нужно было дать импульс и отдалиться от ретранслятора после прыжка, чтобы тот не притянул их своей массой, большей, чем соответствовала его размеру, и можно было бы выполнять дальнейшие маневры в системе. И, как водится среди разумных существ этой Галактики, ни одна группа не может обойтись без лидера — того, кто бы контролировал действия остальных и направлял их в нужное русло; того, чьим указаниям хотелось беспрекословно следовать; наконец, на руководителя можно свалить ответственность за действия всех остальных. Здесь этим лидером был Квинт Иггваль, капитан 2-го класса на службе Флота Турианской Иерархии и командующий фрегатом «Ангальт». Раньше он долгое время командовал старым судном того же класса, но пару лет назад его списали с Флота — только корабль, а не самого Квинта — а экипаж расформировали — кто-то ушел в отставку вслед за кораблем, некоторые перевелись на другие суда и станции; многих зачислили в экипажи строящихся кораблей. Квинт же подал запрос на командование «Ангальтом». У него были личные причины стремиться попасть на это судно, и к тому же он знал, что предыдущий капитан корабля был далеко не самым образцовым — вспыльчивый нрав, избиения собственных офицеров, ходили даже слухи о мелкой контрабанде, и при всем при этом он обладал удивительной, но характерной для мерзавцев способностью выходить сухим из воды. Но прошение Квинта заставило Адмиралтейство обратить внимание на «Ангальт» и его капитана, и они с радостью избавились от этого типа, так что для служащих на корабле Иггваль стал настоящим подарком. 
 Не так давно Квинта и его экипаж назначили на разведывательную миссию — исследовать систему за неактивированным ретранслятором. Задание было далеко не самым рядовым для обычного капитана, и Квинт не мог взять в толк, что побудило командование на такое решение — то ли это годы почти безупречного, в том числе иногда благодаря друзьям в бухгалтерии сектора, послужного списка, то ли мужественный и волевой профиль на фотографии в личном деле. В любом случае, все это не настолько интересовало Квинта, чтобы задавать лишние вопросы, потому что за заданием такого уровня вырисовывалось повышение и последующий отпуск, а Иггваль давно хотел повидать сестру — во-первых, из-за некоторых трагических обстоятельств это было все, что осталось от его семьи, а во-вторых, что было не менее важно, его старшая сестра, Анга, была владелицей горного курорта на Фенсалире — так что энтузиазма Квинта было достаточно, чтобы им заразился и весь экипаж.
 Капитан находился в своей каюте, когда прошел сигнал о прибытии в пункт назначения. Быстро поднявшись, он вышел из своей каюты в тесноватый, освещенный холодным неярким светом коридор, который команда корабля наполняла по-военному слаженной суматохой, и направился в сторону мостика, по пути кивая встреченным им солдатам, направляющимся на свои посты. Вдруг откуда-то из бокового коридора возникла невысокая фигура, и, завидев Квинта, устремилась в его направлении, словно завидевшая добычу хищная птица. 
— Капитан Иггваль! — Квинт, еще не подозревая о нависшей над ним угрозе, обернулся, и увидел размахивающую планшетом с какими-то схемами девицу, которая направлялась к нему с явным намерением обрушить на капитана поток слов. Но скрыться теперь уже не было никакой возможности, поэтому Квинт ответил: 
— Да, лейтенант Хримфакс? 
Велунда Хримфакс, или, как ее называли сослуживцы, Факси, была основным наводчиком и расчетным баллистиком главного калибра «Ангальта». Несмотря на свой молодой возраст, она стала одной из лучших в Артиллерийской Школе. Учреждение все еще называлось так в дань традиции, несмотря на то, что теперь там обучали специалистов по ускорителям массы. Факси была весьма дисциплинированным солдатом, но, к сожалению, только когда занималась любимым делом, а именно — управляла работой большой пушки. Все остальное время другие члены экипажа избегали общения с ней, чтобы не повредиться рассудком из-за ее чрезмерной общительности. Вот и сейчас, когда Квинт, замолчав, превратился в боксерскую грушу для ее голосовых связок, она начала свою тираду: 
— Как хорошо, что я вас нашла, у меня тут крайне важное дело. В общем, пока мы летели, меня посетила гениальная мысль, — Факси стала показывать Квинту схемы на планшете, не прекращая при этом своей скороговорки. — Вот, смотрите, если бы мы могли убрать две секции отсюда и уменьшить частоту обращения вот этих вторичных валов, мы не только сможем использовать снаряды D836 на главном калибре, но и сэкономим расход энергии и целую кучу обмотки! Правда, это уменьшит нашу эффективную дальность и повысит износ креплений, но я уже поговорила с инженерами, и... 
Квинт подумал, что «поговорила» подразумевало под собой «заговорила до смерти», так, что инженеры уже были готовы согласиться с чем угодно, но Квинт все-таки был капитаном этого звездолета, и его так просто не возьмешь. Однако окликнув Факси несколько раз, без видимой реакции с ее стороны, он начал опасаться, что дальнейшие безуспешные попытки подорвут его авторитет как капитана корабля, а также задержат его появление на мостике на неопределенный срок, поэтому он решил действовать более решительно. Казалось, воздух в ее легких бесконечно генерировался сам собой, но Квинт, улучив момент, схватил Факси за руку, державшую планшет — не слишком сильно, но достаточно сильно, чтобы остановить ее хаотическую жестикуляцию. Это заставило речь Факси споткнуться на секунду, чтобы Квинт, наконец, смог взять инициативу в свои руки: 
— Лейтенант Хримфакс, если бы вы изучали план полета вместо работы над вашими изобретениями, то вы могли бы заметить, что мы не летим в зону боевых действий, а всего лишь исследуем систему за новым ретранслятором на предмет ее пригодности для колонизации. Едва ли для этого нам потребуются снаряды дредноутского калибра. 
Заметив, что после этих слов его собеседница изрядно приуныла, Квинт вдруг почувствовал укол вины и, взяв у нее планшет со схемами, при этом делая вид, что изучает ее чертежи, сказал: 
— Но, должен признать, ваша идея весьма любопытна, и я думаю, что по возвращении отошлю ваши наработки в Адмиралтейство с предложением о реализации на фрегатах средней дальности, — обнаружив просветление на лице Факси, Квинт добавил: 
— А теперь займите свой пост и ожидайте дальнейших приказов, лейтенант. 
— Есть, капитан! Спасибо, капитан! — отозвалась Факси и направилась на артиллерийскую палубу в несколько более поспешной манере, чем подобает офицеру флота. Проще говоря, она убежала за поворот коридора, задорно стуча каблуками по палубе. Капитан же, посмотрев ей вслед, повернулся и зашагал дальше по коридору. И пока Квинт размышлял над уникальностью такого явления на Флоте, как лейтенант Велунда Хримфакс, он оказался перед дверью на мостик.
 Поправив форму, Квинт шагнул вперед, и створки двери, уловив датчиком его решительный командирский шаг, разошлись в сторону, пропуская его внутрь. Впрочем, они отреагировали бы точно так же на любое другое движение перед ними, но так или иначе, капитан Квинт Иггваль прибыл на свой пост. Пришло время работать. Мостик «Ангальта» был не слишком большим помещением и состоял по большей части из двух рядов пультов контроля параметров полета и управления системами корабля, за которыми сейчас следили операторы. На потолке впереди был подвешен большой экран, на который сейчас выводилась общая информация о состоянии корабля и параметрах полета. Позади же всей аппаратуры находилось кресло капитана, также с приборной панелью и аппаратом связи, к которому и направился Квинт. 
— Капитан, — старший помощник Фариус подошел к Квинту, в ожидании приказа, который тут же последовал: 
— Отчет о ситуации. 
— Мы успешно установили связь с «Балиаресом» и «Лерадом», расброс при прыжке составил всего 0,73. Мы уже отошли от ретранслятора, экипаж готов продолжать полет, звено также докладывает о готовности. «Балиарес» принадлежал к классу тяжелых крейсеров и в этой экспедиции выполнял роль ведущего корабля и транспортника, перевозя в своих трюмах и на переоборудованных оружейных палубах основную массу провизии, топлива и ремонтного оборудования. Его капитаном и командующим звеном был адмирал Дирк, заслуженный «космический волк» уже преклонных лет. Это была далеко не первая его разведывательная экспедиция, поэтому неудивительно, что адмирал руководил этим полетом. «Лерад» был научно-исследовательским судном приблизительно того же размера и конструкции, что и «Ангальт», хоть тот и был военным фрегатом. Задача «Лерада» заключалась в исследовании найденных в системе планет и лун. Корабль был оборудован зондами, камерами высокого разрешения для съемки поверхности и несколькими шаттлами для возможной высадки членов экипажа. Капитан корабля, Линнар Сотас, может, и не был высокого мнения о военных, но когда ему предложили участвовать в экспедиции, он не отказался — такой опыт был бы хорошим подспорьем для него не только в научных изысканиях в области экзогеологии, но и, конечно же, способствовал повышению авторитета в научных кругах и так любимых учеными ожесточенных дискуссиях с высоким содержанием сложносочиненных терминов. Функция же «Ангальта» заключалась в навигации и исследовании звезды системы, для чего фрегат был оборудован соответствующими приборами. Эти приборы уже сделали основную часть своей работы, пока Квинт, преодолевая трудности и лишения, добирался до мостика, и теперь можно было поинтересоваться результатами: 
— Что у нас с плановыми замерами, Фариус? 
— Сделаны, капитан. Спектрометры уже идентифицировали самые яркие звезды, и компьютеры нашли совпадения в базе данных астрономов. Навигаторы также произвели свои расчеты, — старший помощник нажал несколько клавиш на клавиатуре своего омни-инструмента — личного компьютера, который закреплялся на руке пользователя. Над ладонью Фариуса появилось сначала тусклое, затем постепенно набравшее яркость голографическое изображение Галактики. На схеме были видны светящиеся синим точки — разведанные системы, и одна точка красного цвета, отображающая предполагаемое местонахождение их кораблей. 
— Как видите, капитан, этот ретранслятор перенес нас в сторону от основного направления экспансии предыдущих лет. Мы также нашли в базе данных сведения о звезде, в системе которой сейчас находимся, данные астронавигаторов подтверждают наши предположения. Астрономы с Сиглара обнаружили у этой звезды газовый гигант и твердую планету. Также есть подозрение, что рядом со звездой есть еще одна планета, но в таком случае она слишком близко к светилу, чтобы представлять для нас интерес. 
 Квинт подумал, что в том, чтобы безвылазно сидеть на родной планете и постигать глубины космоса только лишь с помощью оптических телескопов и радиотелескопов, все-таки был смысл. За столетия таких наблюдений поколения ученых Иерархии смогли изучить и занести в свои каталоги бесчисленное множество звездных систем. До открытия ретрансляторов это занятие, казалось, не имело никакой пользы, кроме фундаментальных познаний, но все изменилось, когда были обнаружены эти древнейшие, неизвестно кем созданные машины из неразрушимого металла, опутывающие своими путеводными нитями всю Галактику. На сегодняшний день, когда исследовалась система за новым ретранслятором, по параметрам звезды этой системы в большинстве случаев можно было сразу определить местонахождение первопроходцев в Галактике, что позволяло изучать сеть ретрансляторов в целом. А сверяясь с расчетами астрономов на родине, можно было выяснить расположение планет этой системы на данный момент. Что и проделали сейчас навигаторы на «Ангальте», без потери времени и лишнего расходования ресурсов систем жизнеобеспечения. 
— Отлично, Фариус. Передайте отчет на «Балиарес», — старший помощник направился на свой пост связного, и через некоторое время из динамика на приборной панели Квинта послышался голос Фариуса: 
— Капитан Иггваль, от адмирала Дирка пришел ответ. Транслирую на ваш динамик, — послышался короткий треск, после чего зазвучал голос адмирала: 
— Говорит «Балиарес». Мы получили ваши данные. Здесь есть единственная подходящая для изучения твердая планета, и судя по расчетам наших баллистиков, лучший способ до нее добраться — направиться к газовому гиганту, чтобы миновать его гравитационное поле на пути к нашей цели. Времени у нас сколько угодно, поэтому ускоримся с помощью него и сэкономим топливо. Приготовьтесь получить координаты направления импульса и кооперируйтесь с остальными рулевыми. Стартуем по готовности. Это все. «Ангальт», «Лерад», подтвердите. 
— «Ангальт», приказ понял, — Квинт отключил связь и обратился к рулевому: 
— Рулевой Ильвинг, примите с «Балиареса координаты направления и приготовьтесь к включению двигателя. 
— Есть, капитан! — рулевой принялся делать запрос и, после того, как на его дисплее появились необходимые данные, внес их в навигационный компьютер. «Ангальт» начал свой разворот, нацеливая вектор тяги в нужном направлении одновременно с двумя другими кораблями. В это время Квинт установил связь с инженерной палубой. 
— Поворот завершен, звено дает подтверждение, — рулевой начал проверку системы корабля перед запуском. — Машинное отделение передает, что двигатели в порядке и готовы к старту. Включение двигателя через десять секунд. Все системы в режиме, активирую инерциальные гасители. — Освещение на мостике еле заметно дрогнуло из-за скачка напряжения. 
— Пять секунд... Включаю стартовые ускорители... Системы в норме, мы набираем скорость. Включение основного привода через пятнадцать минут. Идем бок о бок с «Балиаресом» и «Лерадом», капитан. 
«Бок о бок» означало расстояния порядка нескольких сотен метров, но на больших скоростях, которые все три корабля начали набирать, меньшие расстояния могли вызвать опасность столкновения, и тогда, в случае малейшей ошибки рулевого избежать катастрофы было бы практически невозможно. Поэтому даже такие несложные маневры требовали точности работы экипажа и синхронности в действиях движущихся кораблей. Конечно же, после запуска двигателей никто не почувствовал и намека на перегрузки. Инерциальные гасители позволяли использовать двигатели с неимоверной тягой без опасности для экипажа, что значительно сокращало время путешествий на досветовых скоростях. 
В тот момент, когда звено начало свой разгон, к Квинту подбежал старший помощник, негромким голосом взволнованно сообщив: 
— Капитан, я обнаружил кое-что странное... 
— Техническая неисправность? — первой реакцией Квинта было опасение, что на корабле произошла какая-то поломка со всеми вытекающими в космос последствиями при включенных двигателях, но старший помощник тут же заверил капитана в обратном: — Никак нет, капитан, с кораблем все в порядке. Я.. проверял оптические оси наших обзорных камер, наблюдая за ретранслятором и заметил, как он активировался, капитан. Квинт понял, что Фариус, скорее всего, использовал бортовую аппаратуру не по назначению, и любовался ретранслятором с экрана внешних обзорных камер, поэтому его смущение не удивило капитана. Но его сообщение об активировавшемся ретрансляторе, напротив, вызвало чрезвычайное изумление. 
— Что? — Квинт теперь тоже понизил голос, чтобы на всякий случай уберечь последующую информацию от лишних ушей. 
— Ретранслятор активировался, и в систему вошел корабль. Я успел сделать запись этого момента. Внезапно Квинт осознал, что только что неизвестный корабль вошел в систему, знали об этом только двое, а «Ангальт» вместе с остальным звеном удалялся от ретранслятора и этого неизвестного корабля, набирая скорость. Поэтому Квинт, возможно, слишком громко и неожиданно, отдал приказ: 
— Ильвинг, передавайте звену прекращение разгона! По всему звену прошла экстренная команда, и все три корабля прекратили дальнейший набор скорости, отключив двигатели — экстренные команды были на то и экстренными, чтобы сначала выполнять их, а потом задавать вопросы. 
— Фариус, выведите вашу запись на общий экран, — взоры членов экипажа на мостике, направленные на капитана после столь неожиданного чрезвычайного приказа, теперь устремились на обзорный экран впереди, на котором возникло изображение ретранслятора почти в профиль — с «Ангальта» его было видно именно так. Очевидно, старший помощник начал записывать изображение только после того, как заметил что-то необычное, потому что кольца ретранслятора уже вращались быстрее обычного. Несколько секунд вращение колец ускорялось, после чего произошла резкая вспышка, оставившая рядом с замедляющим движение механизмом некий объект — блестящую точку, которая, скорее всего, и была тем кораблем. К сожалению, рассмотреть его в деталях никому не удалось, потому что в тот момент записи «Ангальт» включил двигатели, и картинка задрожала от внутренней вибрации корабля. Размытый и дрожащий контур ретранслятора стал постепенно отдаляться, пока теперь уже бесполезная съемка не прекратилась. 
— Фариус, установите связь с адмиралом. Ему определенно захочется узнать обо всем этом. 
— Связь установлена, капитан, — ответил старший помощник, и сразу же из динамика Квинта послышался не слишком благожелательный голос адмирала: 
— «Балиарес» на связи. В чем причина остановки, капитан Иггваль? — Причина достаточно весомая, адмирал. Наши бортовые камеры зафиксировали активацию ретранслятора непосредственно перед нашим стартом. — Что, по-вашему кто-то на Форпосте-17 решил послать еще одно звено нам вдогонку? — адмирал, судя по всему, отнесся к докладу с немалым скепсисом. — Лучше взгляните сами, адмирал. Сейчас я перешлю вам запись, сделанную моим старшим помощником. Адмирал Дирк, похоже, тоже посчитал это достаточным обоснованием для нарушения плана экспедиции, потому что через некоторое время ответил менее укоризненным тоном: 
— Вы приняли верное решение, Иггваль. Я думаю, всем капитанам кораблей нужно обсудить возникшую ситуацию. Следующий сеанс связи на бортовом голо-проекторе через десять минут. «Балиарес», конец связи, — динамик Квинта умолк: адмирал не был любителем много говорить. 
— Итак, мне нужно, чтобы вы получили данные об этом корабле от всех наших приборов, — Квинт обратился теперь к персоналу мостика. — Также попробуйте наладить радиосвязь, это вполне может быть один из наших кораблей. 
 «Черта с два это наш. Посылать один корабль через неразведанный ретранслятор вслед первопроходцам?» — подумал Иггваль и продолжил: 
— Фариус, когда я вернусь, доложите о результатах.
 Квинт встал с кресла и направился к двери, но при этом чувствовал на себе взгляды членов экипажа. Взгляды, невольно брошенные на капитана каждым на мостике. Полные ожидания, любопытства перед дальнейшими событиями и даже здоровой доли подозрения, они отражали то, что не было видно снаружи. На мостике дуракам не место, и всем, как и Квинту, было ясно, что едва ли это мог быть корабль с Форпоста-17, космической базы, с которой они отправились, и экспедиция столкнулась с чем-то совершенно новым и пока неизвестным, но все старались не подавать виду и держать свои мысли при себе, пока они находятся на служебных постах, чтобы сохранить привычную рабочую обстановку. В конце концов, если бы все повскакивали со своих мест и начали бы, размахивая руками, оживленно обсуждать увиденное, как поступило бы большинство гражданских, то вряд ли это было бы полезным в данной ситуации. Именно поэтому вооруженные силы и флот Иерархии были так тесно связаны, и экипаж большинства кораблей составляли военные. Грузовые корабли, пассажирские, или исследовательские суда — космические полеты сопряжены с постоянным риском, и в критических ситуациях требуется скорость принятия решений, беспрекословность подчинения командиру и слаженная командная работа. А поскольку возложить все это на плечи машины технологии еще не позволяли, военные были идеальным аналогом такой машины.

Отредактировано. DrDre

Комментарии (0)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход