Невидимый фронт. Глава 4. Крот

Я не помню, как мы погрузились на корабль. Помню только, как зашёл в корабельный бар на жилой палубе, налил себе виски и выпил весь стакан залпом, затем — ринкол, виски с ринколом и по-новой. Теперь же я осознавал себя лежащим на твёрдой поверхности. Втянув воздух, я почувствовал запах медикаментов. Так, с местом определились: я в лазарете. Следом до моих ушей долетел разговор:
— Как он, док?
— Жить будет, только я бы на его месте не употреблял так много спиртного — ринкол не так безопасен, как кажется. Можно быстро посадить печень. Помимо этого — ничего.
— Хорошо. Вы не могли бы оставить нас?
— Хорошо, сэр. Но если надо — я рядом.
Послышался звук открывающейся двери, и мне наконец-то удалось разлепить глаза. Рядом со столом стоял офицер в форме Альянса.
— Как вы, лейтенант? — спросил человек.
— Нормально, сэр. Голова только болит... Я, конечно, рад видеть представителя Альянса, но всё-таки... Кто вы?
— Капитан-коммандер Саммерс, космический флот Альянса. Направлен сюда адмиралом Хакетом для командования кораблём. Вопросы? — коммандер приподнял бровь.
— Никак нет, коммандер, — козырнул я, вставая с кровати.
— Кстати, лейтенант... Вас вызывает адмирал Хакет.
— Хорошо, сэр. Кирос, линия включена?
— Да, лейтенант. Вас ждут в рубке.
Войдя в рубку, я сразу включил связь. Вид у адмирала был озабоченный.
— Макс, мы получили ваши данные. Судя по ним, «Цербер» проводил разработку сверхсолдат. Лаборатория находится на планете Нефелон в системе Колумбии скопления Коричневое Море. Помимо разведданных есть информация о задании?
— Да, сэр, — я опустил голову. — Есть потери... Капрал О’Конелл и адмирал Кахоку убиты.
— Жаль. Каковы обстоятельства, лейтенант?
— Обстоятельства и причина гибели адмирала Кахоку мне неизвестны — я нашёл лишь его труп в одной из лабораторий. Капрал умер от органического поражения неизвестной природы.
— Ясно. Недавно нам открылись обстоятельства гибели вашего отряда на Акузе. «Цербер» имеет к ним непосредственное отношение.
— Вас понял, адмирал. Приступаю к заданию немедленно. Конец связи. 
— Кирос, — связался я с пилотом, — летим на Нефелон. Команда, всем собраться в ангаре — предстоит штурмовая операция.
Я зашёл в арсенал и взял себе трофейный «Гром-6». Хороший автомат — кучность стрельбы и поражающее действие выше всяких похвал. Неудивительно, что эти террористы затеяли свою игру. С таким финансированием они через пару лет могли причинить Альянсу серьёзную головную боль. Так же я взял свой «Стилет», снабдив того полониевыми патронами. Эти боеприпасы имеют серьёзный останавливающий эффект — когда из тебя по капле выходит жизнь, желание продолжать сопротивление падает в геометрической прогрессии. «Гром» же я снабдил стреловидными боеприпасами — судя по всему, боевики «Цербера» имеют довольно прочную броню с мощными щитами, поэтому следует пробивать броню наверняка.
Я оглянулся. Остатки группы уже стояли в полной боеготовности. Кивнув, я взял пять гранат с зажигательным модулем и скомандовал спускаться.
— Готовность семь секунд, — доложил Кирос по громкой связи.
— Так, — обратился я к группе, когда мы собрались в штабном отсеке, — лаборатория находится здесь, — я подсветил хорошо укреплённую точку. — После небольшого разгрома они наверняка готовы к нашему визиту, так что лёгкого проникновения не ждите. Порядок следующий: Хокинс — авангард, я — следующий, Дринкинс, вы замыкаете. Тактика: Хокинс — берёте на себя плотные группы, я отстреливаю разреженные порядки и недобитков, Дринкинс, отключаете щиты и взламываете всё, что можно. Диспозиция ясна?
— Так точно, сэр, — синхронно ответили солдаты.
— Тогда вперёд, — скомандовал я.
Как я и предполагал, нас там уже ждали. Возле купола стояли до десяти боевиков, у одного из которых я заметил экспериментальную установку «ML-77». Как нам рассказывали на КМБ, эта установка имеет на снарядах головки с термонаведением, а встроенный ВИ обладает системой распознавания «свой-чужой». Поскольку сейчас рядом не было другой техники, все снаряды достанутся нам. Я прикрепил к «Грому» прицел и скомандовал Дринкинсу:
— Рядовой, на тихом ходу, чтобы даже пыжаки нас не заметили.
— Есть, — сказал техник и врубил самый малый ход.
Я высунулся из люка и прицелился в ракетчика. В перекрестие было отлично видно его шлем с узнаваемым шестигранником. Совместив центр со смотровым отверстием, я затаил дыхание и плавно выжал спуск. Я не видел, как летел снаряд, но я отлично видел последствия его попадания. Снаряд с заострённым наконечником легко пробил композитный материал визора и, пробив насквозь глазницу и заднюю полусферу, вылетел наружу, разбросав позади боевика багровую кашу, состоящую из крови, мозгового вещества и осколков затылочной кости. Говорят, ещё двести лет назад пули порохового оружия проделывали тот же эффект, а уж снаряды, облегчённые и ускоренные полем эффекта массы — тем более. Увидев, что ракетчик убит, «церберовцы» открыли в нашу сторону прицельный огонь. Судя по всему, у них имелся снайпер — одиночные выстрелы чиркали об щиты в считанных сантиметрах от меня.
— Дринкинс, огонь по противнику! — скомандовал я, скрывшись в «Мако».
— Есть, — ответил Дринкинс, двигая голографический индикатор набора мощности в положение «максимум». — И-и... Получайте, гады! — крикнул техник, вжимая гашетку.
Остатки охраны разбросало в стороны, и дорога стала свободна. Подъехав к куполу полевой лаборатории, Дринкинс остановил машину.
— Диспозиция такая, — сказал я остаткам группы. — Здесь проводят какие-то эксперименты по созданию суперсолдат. Приказ командования — зачистить и уничтожить лабораторию. Порядок следующий: Хокинс, вы идёте первым, я — следом, Дринкинс, вы — арьергард. Задачи уточнять не буду. Всё ясно? — Бойцы синхронно кивнули. 
— Вперёд, — скомандовал я, одевая шлем.
Идти до бункера было минут пять. Наш биотик шёл осторожно, тщательно выверяя каждый шаг — это нормально; Дринкинс то и дело водил дробовиком из стороны в сторону — тоже правильно: возможно, есть засада. Вроде бы всё нормально, но вот Хокинс внушал некоторые подозрения: во-первых, он не активировал биотику, хотя вооружён был обычным «Лезвием»; во-вторых, походка была слишком уж пружинистой, несмотря на кажущуюся лёгкость движений — он чего-то ждал... Это следовало взять на заметку. И в-третьих, я краем глаза заметил, как он неуловимым движением коснулся тангенты связи и тихонько присвистнул.
— Не свистите, Хокинс, денег не будет, — сказал я ему.
— Что? — слегка ошарашенно спросил он. Как будто он был увлечён каким-то делом, а я его оторвал... Подозрительно...
— Не свистите, Хокинс, — повторил я. — Лучше смотрите по сторонам — не ровен час, жахнет кто-нибудь из ракетницы и пишите письма.
— А, да. Есть, сэр, — рассеянно произнёс он. Первое впечатление усилилось. Чем же можно так увлечённо заниматься, да ещё идя в авангарде? Тёмную, ох тёмную лошадку тянем за собой...
Тем временем Хокинс коснулся кнопки рядом с дверью, та загорелась зелёным, и дверь открылась. Войдя внутрь, мы оказались внутри довольно широкого коридора, по бокам которого находились помещения с обозначением предмета лабораторных исследований: «Лаборатория подготовки биотиков», «Генетическая лаборатория», «Лаборатория виртуального и искусственного интеллекта», виварий и тому подобное. Когда мы зашли в одну из них, перед нами предстала ужасная картина: на цепях возле дальней стены висел кроган и трясся, словно к нему подсоединили кабели высокого напряжения. Глаза рептилоида были широко раскрыты, вертикальные зрачки сильно расширены, а изо рта вырывались невнятные хрипы. Вскоре из-за коляски донеслось недовольное урчание, и мы взяли её на прицел. А вот дальше произошло то, чего мы никак не ожидали: из-за коляски вылетела голубоватая сфера и врезалась в Хокинса. Биотика отшвырнуло назад и приложило об стену. Летящий следом шар врезался в мой «Гром» и, выбив его у меня из рук, швырнул в стену. Едва Дринкинс активировал инструментрон, как из-за коляски на него бросился... Варрен. На чистых рефлексах я распорол ящеру брюхо уни-лезвием. Рептилия сбилась с намеченной траектории, но умирать даже не собиралась. Развернувшись в коридоре, она собралась прыгнуть на меня. В перекате я подхватил «Гром» и снова нажал кнопку зарядки. Пришедший в себя Хокинс начал по твари лупить деформацией, но биотический барьер удачно поглощал всю энергию. Варрен уже прыгнул в мою сторону, когда на излёте мысли я кинул в него повреждённый автомат. Едва челюсти ящера сомкнулись на винтовке, как «Гром» разорвало, разворотив при этом череп твари к чертям.
— Видели когда-нибудь подобное? — спросил я у бойцов.
— Никак нет, — нестройным хором ответили они.
— В другие лаборатории заходить будем? — поинтересовался я, доставая из-за спины «Огненную бурю».
— Спасибо, лейтенант, мне этого хватило, — кивнул в сторону всё ещё хрипящего крогана и обезглавленного варрена Дринкинс.
— Аналогично, — проронил Хокинс.
Следом мы пошли в ординаторскую. Когда я открыл дверь, обнаружилось, что там сидит учёный на вид лет пятидесяти пяти-шестидесяти. Услышав, как открылась дверь, он обернулся и проронил:
— Кто вы и зачем пришли?
— Лейтенант Скаут, ВКС Альянса. Кто вы? Имя и звание.
— Специалист Аллерс.
— Мистер Аллерс, вы арестованы. Пройдёмте наружу, я вызову челнок, и вас доставят на «Арктур». Если повезёт — сохраните должность, просто будете работать на Альянс.
— Я с вами никуда не пойду.
— Искренне не завидую вашей участи в этом случае.
— Вы меня убьёте?
— Нет, только если придётся. Дело в том, что моё задание — взорвать эту лабораторию.
— Пожалуйста.
— Как скажете, — после этих слов я повернулся к бойцам. — Ну что, парни? Идём в энергоузел. Пора разнести это место к чертям.
Путь до упомянутой комнаты занял минут пятнадцать. Вскоре перед нами появилась дверь с красноречивым знаком электроопасности. Когда я открыл дверь, передо мной предстало довольно просторное помещение с расположенными в два ряда энергоузлами. Спокойствие последнего отрезка пути меня, мягко говоря, настораживало. Не может быть такого, чтобы хозяева выставили тяжеловооружённую охрану, оставив внутри только одного учёного.
— Осмотреться! — приказал я солдатам, а сам решил обойти комнату в поисках подходящего места для закладки заряда.
Когда я дошёл примерно до середины генераторной, неподалёку раздался шорох. Я вскинул дробовик и обернулся в сторону шума.
— Выходи, кто бы ты ни был, — сказал я.
— Ну надо же! — раздался за спиной незнакомый голос. — По моему, это вам следует положить оружие на пол, лейтенант.
Я выполнил почти образцовый поворот «кругом». Передо мной стоял азиат лет тридцати с молекулярной катаной в руке. Его глаза закрывала маска, напоминающая очки. По бокам от него стояли две девушки с такими же клинками в руках и двое солдат с дробовиками и в шлемах «Пустельга».
— Кто ты? — спросил я, даже не думая опускать или тем более убирать оружие.
— Вам достаточно знать, что я работаю на «Цербер».
— Это я уже заметил, — ухмыльнулся я. 
Через минуту ухмылка пропала так же быстро, как и появилась — до моих ушей донёсся мученический вопль Дринкинса. Нас осталось двое...
— Вы в меньшинстве, лейтенант, — покачал головой азиат, — вам лучше бросить оружие и сдаться.
— Хокинс! — крикнул я. — Ударьте им в тыл!
— Я не собираюсь делать этого, лейтенант, — спокойно ответил Хокинс.
— Что?! — взорвался я. — Под трибунал захотелось, сержант?!
— Я не попаду под трибунал, — покачал головой сержант. 
В этот момент у меня в голове вспыхнула «сверхновая» и я потерял сознание...
— Ну, ну! Хватит притворяться, лейтенант, — донёсся до меня знакомый голос. — Вы уже пришли в себя, откройте глаза.
Как и ожидалось, ничего хорошего, открыв глаза, я не увидел: передо мной всё также стояли боевики «Цербера», а вот на переднем плане стоял Хокинс. Вместо формы космической пехоты Альянса на нём была форма террористов. В руке он держал такой же шлем «Пустельга», что были на биотиках.
— Хокинс, ублюдок, — ухмыльнулся я, — Что, продался террористам за сладкий «лям» кредитов?
— Продался — не то слово, лейтенант, — хмыкнул сержант. — Я там и был. С самого начала.
— И как же тебя зовут, родной? — прищурился я.
— Вы знаете, лейтенант.
— Хочешь сказать, что Стивен Р. Хокинс — твоё настоящее имя?
— Да, — пожал плечами Хокинс.
— Пора с этим кончать, — сказал азиат, поднимая дезинтегратор.
— Есть идея получше, Кай, — сказал сержант. — Нашей миссией было уничтожить эту лабораторию. Вот и уничтожим её.
— Что? — удивился тот, кого назвали Каем.
— Мы уничтожим лабораторию вместе с ним.
— И как ты себе это представляешь, Стив? — хмыкнул азиат.
— В общем, так, Кай... — он повернулся к азиату. — Идея в том, чтобы заложить главный заряд возле генератора и несколько вспомогательных возле энергоузлов. Взрыва должно хватить, чтобы разнести бункер к чертям, а вырвавшийся нестабильный нулевой элемент обеспечит лейтенанту путь на тот свет.
— Неплохая идея. Фрахтер, Райли, — он крикнул бойцов, — разместите заряды, и валим отсюда.
— А этот? — спросил один из боевиков, кивая на меня.
— Вырубите, — коротко сказал азиат. — Везёт вам, лейтенант, — он повернулся ко мне, — ещё две минуты будете дышать, пока реактор не взорвётся.
В этот момент у меня перед глазами уже второй раз взорвалась «сверхновая»...
...Когда я пришёл в себя, на таймере бомбы светилось «0:45». Чёрт! У меня катастрофически мало времени. В принципе, обойти дверной замок — дело двух минут, но у меня нет и их. Я достал уни-гель и нанёс его на дверной замок. Вокруг замка высветилось пять секторов. Эх, только бы хватило времени... Я нахожусь в эпицентре, если не успею выбраться хотя бы в дальний конец коридора, нестабильные масс-поля гарантированно порвут меня на атомы. Я глянул на дверь: один сектор горел зелёным. Отлично. Я глянул на таймер — тридцать секунд. Проклятье, если уни-гель продолжит взламывать дверь с той же скоростью, то Альянсу будет нечего хоронить — от меня не останется даже генетического фарша. Тем временем на двери загорелся зелёным второй сектор, а я снова бросил взгляд на бомбу — двадцать секунд. Уже лучше... Пока надо поискать оружие. К счастью, неподалёку я нашёл свой дробовик. На двери загорелся ещё один, а следом — другой сектор, на таймере же горело пятнадцать секунд.
Я проверил оружие — двадцать выстрелов. Последний сектор загорелся зелёным и дверь открылась. Я последний раз бросил взгляд на бомбу — десять секунд.... Я скоро выбрался из генераторной. На половине пути бомба начала обратный отсчёт. Пять... Я прибавил ходу. Четыре... Вдавил кнопку возле двери. Три... Дверь открылась, выпуская меня наружу. Две... Я выбежал наружу, на ходу одевая шлем. Одна... Я отбежал метров на десять. Через мгновение сквозь закрывающиеся двери просочился свет, а почву пробрало несколько крупных толчков. Радиометр в инструментроне показал превышение естественного фона в пять раз.
— Кирос, приём, как слышно? — крикнул я в коммуникатор.
— ...с плохо с... но ...ант! — донеслось на том конце.
— Лейтенант, снижайтесь. «Мако» угнан.
— ...нял, ...нт.
Вскоре показался силуэт снижающегося «Берлина». Внезапно у меня внутри всё похолодело, и я упал на землю...

Отредактировано. Isaac_Clarke