Сын Земли. Глава 14 Часть 1

Лиара сидела в лаборатории, в которую её определил капитан. Шепард и его команда спасли её от мучительной смерти в этих руинах или от чего-то похуже. Она вздрогнула, вспоминая оскаленную рожу крогана, то, с какой звериной ненавистью он смотрел на неё и выплёвывал ругательства. Она ничуть не сомневалась что мама защитила бы её от него... Но то, что выкрикнула ей в лицо та женщина-солдат: «Ваша мать поддержала предателя СПЕКТРа в нападении на человеческую колонию, Иден Прайм...» никак не могло быть реальным. Бенезия всегда занимала умиротворяющую позицию, старалась развивать сотрудничество между расами и учить других строить мосты между народами. А тут... нет она просто не могла быть с этим Сареном! Напасть на мирную колонию, убивать её беззащитных жителей? Нет, только не мама!

Она обхватила себя руками, словно пытаясь защититься от собственных страхов. Её мысли, словно вспугнутые бабочки, разлетались в разные стороны. Непонимание действий матери и тревога за свою дальнейшую судьбу постепенно выходили на передний край. Сейчас она в полной власти своих спасителей, и они явно не могут быть уверены в её лояльности. Как им доказать что она не имеет никакого отношения ни к нападения на колонию, ни к Сарену? В голову не приходили никакие идеи, а то, что она работала всегда в одиночку, сейчас грозило обернуться против неё.

Перед ней на столе стояла консоль терминала, и Лиара коснулась клавиатуры, ожидая, что та заблокирована для неё. Но терминал отозвался мгновенно, беспрепятственно пропуская её в Экстранет. То ли капитан забыл про этот терминал, то её положение не так плохо. А может, это ловушка? Может, за её действиями следят и ждут что она докажет свою виновность каким-нибудь способом? Девушка поборола желание написать матери письмо, чтобы понять что случилось и, открыв поиск, стала читать новости о произошедшем в человеческой колонии. То, что было отображено на голоэкране, ввергло азари в шок. Картины разрушения и смерти, уничтоженные поля и дома, расстрелянные люди, мужчины и женщины, дети и старики, сожжённые тела, преобразованные в хасков несчастные, заминированные дороги... Это была война, война на уничтожение, не оставлявшая никаких шансов несчастным поселенцам. Лиара просматривала репортажи, стараясь пролистывать ужасающие подробности, но их было так много, что её глаза помимо воли останавливались на ужасных кадрах. Она резко остановила видеоряд, стараясь удержать себя от слёз, но кадр, словно в насмешку, показал ей тельце человеческого младенца, изломанное и обожжённое взрывом. Это стало последней каплей, и Т’Сони заплакала в голос, уткнувшись лицом в ладони. Этого никогда не должно было быть! Но если они не ошибаются, и её мать замешана в этом... Даже пытаться представить это было чудовищно больно, всё это просто не имело права на существование! Но это уже случилось, все эти люди мертвы, и никогда этот малыш не засмеётся вновь, никогда его мать и отец не возьмут его на руки. Никого не обнимут безжизненные руки, а подвергшиеся святотатственной трансформации тела не принесут родственникам хоть какого-то успокоения после погребения...

Стук в дверь Лиара не расслышала, и только негромкий взвизг сервоприводов и звук шагов заставил ее повернуться. Подняв заплаканное лицо, она увидела перед собой этого землянина, капитана Шепарда. Внутренне сжавшись от страха, она молча смотрела на него, пытаясь понять, с чем он пришёл. Что было на уме у этого военного? Кого он видел перед собой? Врага, к которому нет и не может быть никакой пощады, и он представляет собой только лишь нужную информацию, которую надо достать любой ценой и потом избавиться от неё? Или военнопленного, жизнь которого ценна и может быть использована в каких-то целях? Надеяться на что-то лучшее, даже несмотря на то, что она не виновата в этой бойне, ей не приходилось. Реакция той женщины довольно явственно показывала, КАК её примут здесь. Рассуждать и терпеливо выяснять истину после всего того, что она увидела в этом репортаже, вряд ли бы стали и её сородичи, а уж такой недолговечный вид и тем более. Слишком свежа эта рана, слишком много невинной крови пролито, крови которая будет требовать отмщения.

Влетев в грузовой отсек мы попадали кто куда, когда Джокер почти вертикально рванул вверх, явно спасая корабль от каких-то неприятностей снаружи. По внутренней связи я вызвал Чаквас, надо было срочно доставить туда Гарруса, да и остальным крайне не помешало бы полежать в медотсеке. Турианец лежал ничком на металлическом настиле, сзади в плечевой пластине брони темнело отверстие, через которое серебрился внутренний материал костюма. Выстрел гета пробил ему плечо насквозь и, несмотря на это, он ещё смог продержаться до конца миссии. Эшли и Кайдан, с моей и Рекса помощью, подняли его и передали десантникам, которые и отнесли его на стол к нашему медику. Каждому из нас требовалась медицинская помощь, но состояние турианца было наиболее тяжёлым, мы же могли пока ещё подождать.

Пока мы дожидались внизу лифта и поднимались на вторую палубу, Элеонора уже успела с помощью Брайана извлечь Вакариана из его доспеха и теперь критически рассматривала потерявшего сознание турианца. Поручив его ВИ-диагносту операционного стола, она занялась нами, как наименее пострадавшими. Рекс отделался благодаря своему бронескафандру довольно легко, хотя и его раны потребовали лечения — даже кроганская регенерация имела границы. Получив первую помощь, Рекс отправился вниз, в свою нору, как он сказал: «Залижу раны, быстрее будет, чем здесь». Эшли также отделалась относительно слабыми ранениями, лёгкая контузия от близкого взрыва, не очень приятно, но пару дней покоя и интенсивной терапии поднимут ее на ноги. Кайдан получил касательное ранение бедра, панацелин уже затянул плёнкой болезненную рану. Вкупе с заживляющими средствами и сеансом волнового облучения это тоже не станет слишком большой проблемой на нашем пути.

Я отстегнул шлем и стал стаскивать его с головы. Засохшая кровь не собиралась сдаваться, приклеившись к внутренней поверхности, и пока я вытаскивал себя из этого горшка, порядком выдрал волос. Пока Элеонора занималась Кайданом, я решил смыть хоть часть крови и повернулся к Тали и Лиаре, намереваясь пройти к душевой. Тали и Лиара отшатнулись от меня как от огня, азари снова стала зеленеть, что-то подсказывало мне, что и Тали испытывала похожие чувства.

— Шепард... у вас...

Кварианка пролепетала что-то невнятное, показывая на мою голову. Я осторожно повернулся к массивному зеркалу на одном из операционных столов и посмотрел на себя. Картина была и впрямь не очень. Половина лица залита свернувшейся кровью, правый глаз полузакрыт из-за слипшихся ресниц, а на голове... От виска и за ухо тянулась рана, частично скрываясь под слипшимися волосами. На голове пуля из гетского ствола словно скальпелем прочертила внушительных размеров разрез. Ещё бы на пару сантиметров ближе, или немного другой угол, и всё, пробило бы мою головушку. Запоздалый страх заставил содрогнуться и резко сжаться мышцы живота. Перебарывая себя, я повернулся к девушкам, пытаясь как можно беззаботнее улыбнуться, сам понимая что это у меня не выходит.

Холодная вода немного успокоила меня, снимая напряжение и страх. Выйдя обратно в отсек, я увидел, что диагност уже оперирует Гарруса. Доктор Чаквас не теряла ни секунды времени, Аленко как раз получал свою порцию уколов, терпеливо их перенося. Эшли уже куда-то вышла — вероятно медик отправила её на отдых, столь ей необходимый. Закончив с лейтенантом и запустив терапевтической блок, она вернулась к нам как самым легко раненым.

Тали отделалась сильным ушибом, довольно болезненным, но всё же не потребовавшем от неё снимать свой изолирующий скафандр и позволившим избежать риска инфекции. Чаквас что-то дала ей и отправила на отдых, убеждая не напрягать травмированную руку даже работой с сенсоэкранами. Это разом отнимало у Тали возможность работать с инженерами, поскольку управлять одной рукой энергоустановкой было рискованно. Оставались мы двое. Осмотрев Лиару, Элеонора дала ей несколько стимуляторов и, вызвав Ваабери, попросила приготовить для азари какие-то блюда, чтобы восстановить порядком измождённый и обезвоженный организм.

— Хорошо, доктор Чаквас. Она может подойти минут через двадцать.
— Эмина, капитан Шепард, — я вмешался в их разговор. — Пусть дежурный отнесёт как всё будет готово в лабораторию. Доктор Т’Сони пока будет находится там.

Краем глаза я заметил как вздрогнула азари, испуганно взглянув на меня. Чаквас внимательно посмотрела на меня, что-то прикидывая. Видимо не найдя причин для беспокойства, она кивнула мне на последний оставшийся стол.

— Снимайте броню, капитан, и ложитесь, это придётся зашивать.

Пока я возился со своим бронекостюмом, Элеонора показала нашей гостье-пленнице её помещение. Лиара не возражала и покорно отправившись в отсек.

— Капитан, лаборатория не самое лучшее место для пленного, — Чаквас уже активировала консоль и манипуляторы промывали мою рану, заодно сбривая волосы.

— Это для её же безопасности доктор, — Я морщился от неприятных ощущений. — Я не верю что она замешана в этом деле. Но так думают не все, да и Иден Прайм был слишком недавно. Человеки не всегда думают головой, правда, док?
— Хохмите, капитан? Зачем тогда её там запирать и не предупредить при этом?
— Мне надо с ней поговорить, сейчас она подавлена и не понимает, чего ждать. Только что ей угрожали и пытались убить, спасители ей тоже не доверяют. Я уверен, что она сейчас сунется в Экстранет узнавать про Иден Прайм. Репортажи оттуда идут такие, что её вывернет просто наизнанку. Там и те, у кого психика покрепче, не выдерживают. А если после всего этого дать доброго дядю, который войдёт в положение и постарается помочь...
— Это не слишком жестоко, Шепард? Ей не на шутку досталось.
— У меня нет времени на её реабилитацию, доктор. Она или враг или друг. Если друг, поймёт и простит, если враг — к врагам у меня счёт особый.

Чаквас задумчиво кивнула мне, просматривая результаты экспресс-анализа. Чуткие механические пальцы уже зашили рану по всей длине и дополнительно закрепили свежий шов каким-то клеем.

— Что же, капитан, постарайтесь отдохнуть, вашему организму тоже требуется восстановление сил. Да и крови вы потеряли достаточно. Вообще, вам просто повезло что пуля не изменила направление.
— Кому везёт, известно, доктор, постараюсь из этой категории не выпадать.
— Шепард! — Чаквас посмеялась вместе со мной. — Будьте осторожнее, капитан.
— Непременно. Что с моими ребятами?
— Тали восстановится быстро, у неё все обошлось, Эшли и Кайдану я прописала три дня полного покоя и курс восстановительных процедур, плюс реабилитация. Через неделю будут в строю. Рекс будет в порядке через сутки. А вот Гаррус... с ним сложнее. Пуля пробила ему плечо, костюм не сразу затянул отверстие. Ему на восстановление надо не меньше двух недель. И это минимум. Хорошо ещё, что кости не задело.

Я остолбенело слушал своего медика. Всего одна операция — и практически вся группа выведена из строя. Да, мы столкнулись с превосходящими силами противника, но... Сарен получал всё большее и большее преимущество.

— Доктор Чаквас, делайте что хотите, но поднимите Уильямс и Аленко на ноги через три дня.
— Капитан, но...
— Это приказ, доктор.

Из-за двери лаборатории послышались всхлипывания — кажется Лиара плакала в голос. Значит, моя догадка подтверждалась. Может всё-таки повезёт, и она окажется той ниточкой, что поможет раскрутить этот запутанный клубок? Я постучал в дверь отсека и, не дождавшись ответа, вошёл.

— Лиара, с вами всё в порядке?

В её глазах отразилась надежда, надежда на то, что её будут слушать, а не вышвырнут в шлюз. Я мысленно поздравил себя с успешным началом, теперь она будет старается помочь всеми способами. Как нельзя некстати вклинился Джокер.

— Капитан! Сообщение с земного центра подготовки. Высший приоритет.
— Чёрт.. Не вовремя. А впрочем, нет. Всё как раз удачно, — я улыбнулся встревоженной азари. — Наш кок принесёт вам, чем подкрепиться. Долгие разговоры на пустой желудок вредны. Не беспокойтесь понапрасну доктор, Т’сони.

В дверях как раз стояла Амина с большим подносом с чашкой дымящегося кофе и закрытыми тарелками. Кивнув ей, я посторонился и вышел, торопливым шагом направляясь в узел связи. Поднявшись наверх, я открыл шифрованный канал. На экране дальней связи высветилось смутно знакомое лицо офицера. Я отдал честь, ожидая, что скажет мой собеседник.

— Капитан Шепард, адмирал Сешени, лунная база «Затрис». У нас возникла проблема на нашем полигоне. Вы сейчас один из немногих свободных спецов подразделения «N» с максимальным уровнем подготовки и доступа.
— Адмирал, я сейчас работаю над поручением Совета, — тут я вспомнил откуда мне знакомо его лицо, лунная база подготовки, тогда мне дали капрала и Мари с Дином прилетали. — Если есть возможность подключить кого-то из ребят...
— Я знаю, что вы получили статус СПЕКТРа, Шепард, и знаю, какая миссия на вас возложена. К сожалению сейчас нет времени вытаскивать кого-то иного. Ваш корабль будет здесь на десять часов раньше, чем сможет добраться кто-то другой. А дело не терпит отлагательства. В центре подготовки свихнулся тактический ВИ, он не отвечает на команды, мы уже потеряли взвод пехоты и пару БМП, пытаясь до него добраться. У него нет связи с внешним миром, но долго скрывать эту ситуацию мы не сможем. Если это всплывёт в Совете... Земля не так давно уже получила санкции Совета Цитадели, мы до сих пор не можем покрыть убытки.
— Адмирал... Вы хотите сказать, что на базе был установлен искусственный интеллект?!
— Здесь сидят не идиоты, Шепард! На мэйнфреймах был установлен виртуальный интеллект, для отработки тактического взаимодействия и эмулирования действий противника в ходе обучения космодесанта. Вы и сами проходили здесь подготовку.
— Какая моя задача, адмирал?
— Необходимо пробраться в центральный зал управления и отключить ВИ. Учитывайте, что все охранные системы комплекса контролирует ВИ, и он будет противодействовать вам. Поддержку наземными частями вам обеспечат, но внутри полагайтесь только на себя.
— Не проще отбомбить его с орбиты?
— И сразу рассказать всем и каждому, что у нас свихнулся ВИ? Не умничайте, капитан, чтобы сохранить всё в тайне, вас и вызвали. Насколько мне известно, в команде «Нормандии» есть инопланетяне, их присутствие на базе нежелательно.
— У меня не так много солдат, адмирал, поэтому я буду использовать все доступные мне резервы. Секретность постараемся сохранить.

Прекрасно понимая, что сейчас я услышу стенания о жизненной важности не раскрывать секреты Альянса инопланетникам, а то и прямой запрет привлечения моих союзников, я активировал маленького жучка, наглухо заблокировавшего входящую связь, имитируя сбой в канале.

— Адмирал, сбой в канале связи. Высылайте ваших людей на позиции через сорок пять часов, «Нормандия» как раз успеет. Конец связи.

Несколько мгновений я с удовольствием наблюдал побагровевшую физиономию адмирала, беззвучно что-то кричавшего мне: видимо, бедолага надеялся докричаться до меня сквозь парсеки космической пустоты, разделявшие его уютный кабинет и мою радиорубку. Наконец вызов был завершён со стороны адмирала, и мне оставалось надеяться, что этого жучка ещё никто не подловил из технарей-безопасников.
До Земли лететь долго, значит, успеем всё сделать. Лиара, Лиара... молоденькая азари, даже в глазах читается что она неопытна во всём, что не касается науки. Сто шесть лет, по меркам её вида практически детство. Весь вопрос, как в обществе азари относятся к работе молодых да ранних. Эксперты считают, и небезосновательно считают, что общество долгожителей будет максимально консервативным. Собственно, азари занимают в Совете умиротворяющую позицию и не склонны к кардинальным изменениям. То, что нам кажется победой нашей дипломатии, зачастую рассчитанный на пару десятков, если не сотен, лет ход азарийских матриархов. Турианцы прямолинейны, саларианцы чрезмерно активны, азари консервативны, а мы получаемся как самые отъявленные хулиганы. Лезем везде, где можно и нельзя влезть и хватаем всё, что плохо приколочено. Задумавшись о взаимоотношениях рас и политическом устройстве, я незаметно для себя уклонился в сторону, сейчас меня мало волнующую.
Добравшись до каюты, я отправил запрос на Цитадель о работах Т’Сони. Ответ пришёл практически мгновенно; судя по всему, мой нынешний статус давал ещё больше преимуществ, даже по сравнению с офицером Альянса. Дело нашего археолога было небольшим, в целом несколько работ, пара-тройка симпозиумов, доклад на конгрессе археологов на Тессии, новые исследования, список планет... Стоп! Ну-ка, ну-ка... Я отсортировал время работ Лиары: получалось, что она принимала довольно активное участие в работе археологического мира, но после Тессии все как ножом обрезало. Это надо было рассмотреть поподробнее. Ещё один запрос в информаторий, и я получил краткий, всего на десяток страниц, отчёт о работе конгресса. Пролистав его вдоль и поперёк, я не обнаружил ни слова об участии Т’Сони в его работе. Это было странно. В данных Цитадели я не сомневался, а вот точность этого документа вызывала у меня вопросы. Порывшись ещё, я нашёл список докладчиков и — о чудо! — в нём таки числилась моя подопечная. Ещё полчаса поисков по архивам с зубодробительными индексами, и искомое оказалось найдено. Доклад Лиары был сделан на основании её работ за последние почти пятьдесят лет, а сделанные ей выводы поражали воображение. Теперь было понятно, почему в кратком отчёте ни слова не было об этом выступлении. Утверждать перед сообществом маститых учёных о том, что все их идеи о протеанах — чушь собачья, а их уничтожили гигантские разумные машины? Это требовало от неё юношеского максимализма и уверенности, никогда не знавшей поражения. Само собой, её выводы разнесла одна из уважаемых и авторитетных соперниц, не оставив камня на камне от здания теории об уничтожении целой цивилизации разумными машинами. Беда юного археолога была не в чём-то одном, а в целой совокупности факторов, но ключевую роль сыграла её молодость.
Я откинулся в кресле, сцепив руки за головой, поморщившись от боли, когда случайно коснулся шва. Итак, что мы имеем? Девочку выставили на посмешище, и судя по всему, не особо церемонясь. Само собой, она решила доказать свою правоту и ещё лет пять подряд, как проклятая, неустанно копалась на разных планетах в поисках ответов, надеясь найти то, что подтвердило бы её теорию. Она явно не понимала, что её не примут сейчас в свой круг, принеси она хоть десять доказательств, прямо указывающих на правоту теории о Большом Покосе протеан. Судя по всему, чувство собственной непогрешимости — порок всех рас, особенно характерный для тех их представителей, кому есть что терять, например — своё тёпленькое и уютненькое креслице. Меня это позабавило, хотя в то же время и огорчило. Те, кто работал с инопланетниками часто и тесно, давно уже поняли, что среди них ровно такой же процент святых и придурков, как и среди землян. Но всё же лишний раз видеть это среди тех, кому часто смотрят в рот — это было забавно. И страшно.
Забавляясь теорией Покоса и рассуждениями, отвергающими само её существование, я вдруг припомнил видения маяка. В животе вдруг резко и мерзко появился новый полюс вечного холода. Маяк протеан, данные содержавшиеся в нём, смерть и разрушение, хаос, всё вдруг как-то стало складываться в единую картинку. Я резко выпрямился и невидящим взглядом упёрся в экран терминала. В это было невозможно поверить, но... иного объяснения ЭТОМУ я найти не мог. Вспоминать свои кошмары я не собирался, хватает и того, что просыпаюсь посреди ночи от них. Тут могла быть взаимосвязь. Может, Сарен ищет этих самых Жнецов? Но зачем? Что ему даст это? Ответ был на поверхности, в общем-то. Турианцы, хотя и явно недовольны своей ролью в Совете Цитадели, развязывать войну, даже при перевесе своего флота, не начнут точно. Если они и смогут победить, цену придётся заплатить такую, что иерархи никогда не пойдут на это. А вот если привлечь на свою сторону тех, кто смог уничтожить целую цивилизацию, стоящую на более высоком уровне... Тогда расклад сил резко смещался в сторону Иерархии.
Если моя теория верна, то Советник от Иерархии может быть в курсе, а значит, доверять ему нельзя. Остаются Советники от азари и саларианцев, но они меня и слушать не станут. Надо искать все зацепки — может, я всё же не прав, и Сарен преследует свои личные цели, личную выгоду. Хотя это так не похоже на турианца, своя выгода. Если же нет — Цитадель может быть в шаге от братоубийственной войны. Оставалась ещё проблема гетов, но если эти самые «Жнецы» — машины, то геты могли бы пойти за ними, посчитав их дальнейшем своим развитием. Это было бы логично со стороны ИИ, да и со стороны землянина тоже. Принять сторону того, кто похож на тебя, но выше по развитию, против тех, кто попытался тебя уничтожить. Что может быть правильнее? Гетский модуль данных! Вот что может быть ключом!
Я вызвал Тали, уточнив у неё, сохранился ли тот модуль. Получив утвердительный ответ, я как раз собирался отправиться к ней, как раздался стук в дверь.

— Входите!
— Капитан, разрешите? — Эшли стояла, вытянувшись в струнку.
— Вольно, сержант, заходите. Чем могу помочь?
— Капитан, эта докторша-азари, а значит сильный биотик, может стоит её перевести в более защищённое место, чтобы она не могла причинить вред команде?
— Эшли, вы считаете её врагом?
— Шепард, её мать вволю порезвилась на Иден Прайм! Там погиб весь мой взвод! — В глазах Уильямс стояли злые слёзы. — Там погибло столько хороших людей! Она не могла не общаться со своей матерью, а значит, всё могла знать!
— Уильямс, у азари немного иные отношения в семьях, не так как у людей. Я так понимаю, ваша семья очень дружна?
— Сэр, разве это имеет отношение...
— Эшли, я не просто так спрашиваю, — я указал ей на второе кресло, предлагая сесть. — У вас большая семья?
— Да, сэр, у меня ещё две сестры, младшенькие. И мама.
— Вы, наверное, часто общаетесь? Десант редко сидит на месте, даже пехотные части перебазируются время от времени.
— Да, сэр, пока папа был в строевых частях, мы часто переезжали. Каждый раз новое место, ты никого не знаешь. Это меня сильно сближало с сёстрами. Я уж и не припомню, сколько школ мы поменяли за время стандартного обучения.

Эшли постепенно отходила от той злости, которая выплёскивалась из неё.

— Сёстры младше меня, и мне часто приходилось их защищать, как самой старшей. Один папин друг научил меня основам рукопашного боя, а я потом научила и их. Потом я поступила в Альянс, хотя меня и пытались отговорить на вербовочном пункте. Не каждый полезет туда, где твоя семья в чёрном списке. Но для меня это стало делом чести.
— Что вы имеет в виду, Уильямс?
— Вы разве не читали моё досье, капитан?
— Читал, куча малоинтересных мест и гарнизонов. Поощрения, но продвижения по службе почти нет.
— Этому топтанию на месте есть причины. Мой дед был командующим обороной Шаньси.
— Генерал Уильямс! Вот в чём дело. Да, после того, как генерала вышвырнули за неисполнение долга командира, рассчитывать на высокие чины было бы не просто.
— Дело не в чинах и должностях, сэр. Я хочу восстановить доброе имя своего деда.
— И вы выбрали этот путь.
— Да, сэр. Папа всегда говорил: «Уильямс должны быть не просто лучше всех, Уильямс должны быть лучше лучшего. Только так мы вернём доброе имя деда». И я буду стараться как могу, чтобы дед мог спокойно спать.
— Это не совсем верный путь, Эшли, хотя и в нём что-то есть. Я считаю, что ваш дед поступил абсолютно правильно, спасая жизни своих солдат от бессмысленного уничтожения.
— Спасибо, капитан. К сожалению, не все в Альянсе так думают. И я не успокоюсь, пока не смогу очистить имя генерала Уильямса.
— Тогда, чтобы хоть немного успокоить вас, Эшли, я постараюсь объяснить кое-что. Азари, как вы знаете, живут в среднем около тысячи лет. Семья, в нашем понимании, у такой расы значения имеет немного. Да, они конечно же, испытывают все те же чувства что и люди, но несколько по-другому. Двести-триста лет — это очень большой срок для разумного существа. К этому времени уже нет той необходимости в семейном общении, которая есть у нас. Когда перед тобой ешё как минимум пятьсот лет жизни, всё воспринимается несколько иначе. Время не так неумолимо, как кажется нам, короткоживущим. Что для азари двадцать-тридцать лет? То же, что для нас месяц-другой. Так что я более чем верю нашему археологу в том, что она не общалась с матерью продолжительное время. К тому же, не забывайте: Бенезия — Матриарх, а значит, у неё нет личного свободного времени. Да вот, сами взгляните, это маршруты Лиары и сроки её пребывания в населённых мирах.
— Да тут одни экспедиции! Приехала на неделю и улетела на год с лишним.
— Вот именно. И так на протяжении почти пятидесяти лет. Ну, а кроме того, её реакция на репортажи с колонии не обманывает, она не знала о произошедшем.

Нахмуренный лоб Эшли говорил о том как нелегко даётся ей мысль о том что азари может не быть врагом. Наконец она пожала плечами и сдалась.

— Наверное, вы правы капитан. Я просто не люблю их всех. Это наложило отпечаток на моё восприятие этой азари.
— Ничего страшного, Эшли, но вам придётся всё равно работать с инопланетниками. Так что постарайтесь дать им шанс на хорошее мнение, договорились? Я вас всё равно не отпущу обратно в гарнизонную службу, даже не рассчитывайте.
— Так точно, сэр! Я буду стараться, капитан. А с «Нормандии» я и сама ни ногой теперь. — Она немного раскраснелась, но постаралась скрыть это.
— Вот и отлично, сержант.
— Разрешите идти, капитан?
— Идите, Эшли.

Дверь за сержантом закрылась, я несколько перевёл дух. Мнение Уильямс по поводу Лиары скорее всего разделяла большая часть команды. А это значило что нельзя медлить ни в коем случае с самой азари. Если оставить её хоть ненадолго в лаборатории, по сути под замком, то отношение экипажа к ней будет крайне негативным. Я нисколько не сомневался в верности экипажа, но создавать базу для потенциальной конфликтной ситуации смыла не было. В нашем деле максимальная сплочённость всех была одним из обязательных и немаловажных условий победы. Дело стоило решить максимально быстро, не растекаясь мыслью по древу.