Друзья по несчастью. Глава 3. Неприступная крепость.

Эта крепость неприступна... Всего лишь слова. В каждом бастионе может найтись лазейка, слабое место, воспользоваться которым может профессионал. За все прошедшие годы Кэйрон не раз сталкивался с трудностями, но еще ни разу не находил подтверждения слову «неприступный».

Уже вечерело, и в комнате гостиничного номера царил сумрак. Дрелл стоял возле стола, на котором было сложено его имущество. Старомодные шторы были задернуты, что еще больше сгущало мрак. Мысли и воспоминания нескончаемым потоком быстро сменяли друг друга. Предстояло опасное дело, и нужно было к нему основательно подготовиться.

На столе, в специальном металлическом креплении, стояла зажигалка. Оранжевый язычок пламени, с синей каймой в основании колыхался от ровного дыхания дрелла. Пламя помогало успокоиться и сосредоточиться, прогнать непрошеные и ненужные воспоминания, восстановить порядок и четкость мышления.

Блики огня отразились от гладких, металлических стволов оружия. Смертоносные «Фаланги». Кэйрон полюбил эти пистолеты с того самого момента, как только увидел их. Он никогда, ни при каких обстоятельствах с ними не расставался, держал их в рабочем состоянии. В результате они никогда его не подводили. В критической ситуации, когда дрелл был на волосок от гибели, чудесным образом находился еще один термозаряд, еще один шанс. Это было странным, но это было так.

По длинному лезвию пробежал проблеск, а воспоминания, все же вторгшиеся в голову, заставили Кэйрона улыбнуться. Он носил мачете - нож человеческой работы, только для устрашения. Порой пробраться в здание будучи незаметным было невозможно. И не потому, что лазеек не находилось. Иногда приходилось пользоваться другими методами. Запугивание... Кэйрон хоть и был убийцей, он не умел запугивать. Пришлось изловчиться, и придумать подходящую историю, которая зачастую работала безотказно. Но в этот раз от мачете не будет никакого проку.

На столе лежал еще один пистолет. Весьма необычный. В моменты, когда требовалось быстрое, бесшумное убийство этот пистолет, стреляющий отравленными иглами, был как нельзя кстати. Он не являлся потрясающим воображение шедевром, но был надежен. В тени, на краю стола лежали небольшие предметы цилиндрической формы — светошумовые гранаты. Это на тот случай, если, так сказать, уже «засветили».

В тусклом свете маленького, неспокойно пляшущего огонька можно было разобрать, что на столе, под всеми этими предметами, активированная, голографическая карта. Это был план той самой неприступной крепости. Его принес один из драла’фа. «Те, кого не замечают» — в переводе с языка дреллов.

Взгляд Кэйрона наткнулся на голографическую фотографию. Это была единственная вещь, которую он взял из своего родного дома. Единственная вещь, которая могла бы напомнить ему о его цели. О его ошибках. А так же напомнить и о чувствах. Он не должен был тогда уходить. Хотел приятно удивить ее, подарив одну замечательную вещь, за которой и отправился. Глупая наивность и недооценка происходящего. В ту холодную ночь, когда он вернулся, впервые за много лет было утрачено непоколебимое спокойствие. И это еще мягко выражаясь.
К счастью, все можно было исправить. Еще можно было вернуть Кейти. Вернуть, и больше не оставлять одну. Никогда. Даже если ради ее спасения придется перебить всю охрану комплекса, он сделает это. Дрелл перевел взгляд на яркий огонек, который опасливо колыхнулся. Благоразумие. Вот, что сейчас важно. Пока есть возможность, нужно обойтись без лишних жертв. Если не ради них самих, то ради себя, ради своей души. Сейчас самое необходимое — собраться с мыслями. Нельзя было допустить разделения. Душа и тело должны работать в полном единении.

Оранжевый огонек снова колыхнулся, и Кэйрон закрыл глаза. Сейчас, в эти последние минуты, он старался не думать ни о чем. Это давалось ему с трудом, но такое упражнение позволяло дреллу снова быть собой — невозмутимым, хладнокровным и спокойным. Впрочем, в такой компании, какую ему предоставила судьба, это было действительно сложно.

Спокойный, глубокий вдох. В нависшей тишине дрелл прислушался к размеренному биению своего сердца, и открыл глаза.
Два пистолета по мановению рук оказались в креплениях на поясе. Пистолет с отравленными дротиками ныне покоился в потаенном кармане. Гранаты лежали в глубоких складках одежды. Фотография поместилась в отдельный карман, уготованный эксклюзивно для нее. Огонек дернулся, застыл прямо перед глубокими, как сама бездна, черными глазами и исчез, когда щелкнула серебристая крышка зажигалки.
В коридоре в выжидающей позе стоял СПЕКТР. Как только показалась фигура Кэйрона, он что-то быстро спрятал в складках своей брони, явно торопясь.
— Я уж думал, ты оттуда никогда не выйдешь! Будешь так долго молиться — станешь затворником, — воскликнул турианец и замурлыкал веселую песенку, выходя из номера.
— Давай договоримся, — остановил его дрелл. — Нам нужно пробраться внутрь тихо, без лишнего шума, не привлекая внимания. В противном случае у нас будут очень, очень и очень-очень большие проблемы! Повторяю, НЕ привлекая лишнего внимания. Солдаты «Затмения» порой бывают слабы и неопытны, но они отнюдь не глупы.
— Я все понял, — сказал турианец, кладя ладонь на плечо своего старого друга. — Никакого шума. Не беспокойся, все будет нормально. В конце ты скажешь свое любимое: «Потрясающе».
— Надеюсь на это, — ответил дрелл, после чего напарники направились по коридору к лифту.

***

Зоря была центром «Синих Светил». На этой малоизвестной планете находилась их база. Но кто сказал, что на территории соперника нельзя разместить своих людей? Лучший способ следить за достижениями «Светил» — это быть у них под боком. Видо рассказал немного про исследовательский комплекс, что был к югу от города. Именно сюда переправили Кейти. Сантьяго признался, что дела у «Светил» последнее время не идут в нужном русле, вот он и избавился от лишних проблем и поводов для волнений. «Затмение» же решило показать, что умеет справляться с трудностями лучше своего конкурента.

Раньше этот комплекс был выстроен для выполнения стандартной задачи — раскопки, исследования флоры и фауны, попытки подстроить климат для колонизации планеты. Когда надобность во всем пропала, комплекс забросили, а ученых расквартировали. Солдаты «Затмения» быстро прибрали комплекс к рукам, превратив его в свою базу. Постройка уходила глубоко под землю, а над ней, само собой, располагался центральный вход. Его окружили высокой стеной с дозорными башнями. Как обычно, самым слабым местом оказалась смена караула. Именно так дрелл и турианец смогли проникнуть внутрь периметра.

Как и предполагал Кэйрон, потаенных входов в комплекс было много. Слишком много. Помимо основного имелись два выхода из ангара, два люка в канализацию и вентиляционные шахты. Много шахт. Выбор был мало чем ограничен. Естественно, безопасней всего казалось пройти по сети шахт, что и предприняли друзья. И если опытному в этих делах дреллу передвигаться по узкой шахте было легко, то Дарм постоянно отставал, ворчал, и не раз упоминал разные «дрелловские штучки». Так же все осложняла громоздкая, зеленая броня его напарника.

«Затмение» всегда пыталось сравниться с «Синими Светилами». Даже переплюнуть их. Получить информацию, за которой гоняется половина галактики с помощью вымогательства — отличная возможность доказать лидерство. Кто-нибудь, другой на месте Кэйрона предпринял бы попытку штурма в открытую. Это принесло бы много жертв, много крови. Много хаоса и горя. Так зачем же все крушить, если есть возможность все сделать по-тихому? Все бы шло по плану, но... Пути судьбы неисповедимы, так?

— Осторожней, тут вертикальная шахта, — предупредил турианца Кэйрон.
— Что ты ска... А-а-а-а!! — СПЕКТР по своей неосторожности провалился через люк шахты, которая вела неизвестно куда.
Ветер свистел в ушах, стенки узкой шахты расплывались, а свет в конце стремительно приближался. Турианец вылетел из шахты, как пробка из бутылки, и рухнул на пол, чуть не переломав кости. Быстро придя в себя и стерпев боль (всего лишь несколько синяков - успокоил себя Дарм),  и осознав происходящее, СПЕКТР вскочил на ноги, готовясь стрелять. Он оказался в центре просторного зала с высоким потолком. Здесь царила удивительная чистота, ведь это была кухня. Газовые плиты, микроволновые печи, шкафы с посудой... На кухне сейчас были лишь несколько солдат, и никого из поваров. На солдатах красовалась желтая форма с черным солнцем, нарисованным на грудной пластине. Как это ни странно, но турианца никто не заметил. Сидящие к спиной Дарму, двое оперативников «Затмения» чистили овощи. Еще двое таскали ящики.

«Что ж, раз судьба предоставила такую возможность, грех ей не воспользоваться», — решил СПЕКТР, готовясь превратить свое неожиданное появление в эффектное. Даже, в сверх-неожиданное, со всеми присущими спецэффектами.
— Эй, амиго! — вскричал он, хотя и не помнил значения слов одного из диалектов землян. Сейчас Дарм решил, что именно это выражение придется кстати, и кинул одну из своих гранат. Брошенный снаряд пролетел по навесной траектории и упал точно в кастрюлю с овощами, которая в тот же миг разлетелась в клочья, окатив солдат водой, кусками чего-то, напоминающего картошку и осколками. Двое уцелевших уже лежали бездыханные, сраженные очередью «Защитника».

Услышав шум, Кэйрон оглянулся и, не увидев друга за собой, печально вздохнул. Без хаоса теперь не обойдется.
— Я же вроде бы просил не привлекать внимания!
— Ну, так я без лишнего шума наоборот и работаю! — протараторил Дарм, стараясь, как можно лучше, укрыть ключевое слово.
— Да, я четко слышу это твое «наоборот»!
Теперь нужно было расчищать путь для СПЕКТРа, чтобы тому не пришлось туго. Дрелл закрыл глаза. Все вокруг потухло и исчезло, пропали звуки.

«Амонкира. Повелитель охотников. Дай твердости моим рукам, скорости моим ногам, а если свершится непоправимое... — зашелестела молитва. — Дай мне прощение».

Может, и не существовало никогда никаких богов, и не было таинственных духов, придающих силы и защищающих, но определенно было нечто могучее. Это была вера. Именно вера может сделать нас сильными, а уж во что верить — каждый решает сам.
Тем временем Дарма уже начали окружать. Весь тарарам, который он вызвал, местные наемники просто не могли не заметить. Хотя, одно дело — окружить, совсем другое — застрелить...

***

Патрульный отряд остановился возле закрытой двери, за которой шумел бой. Оперативник поднял руку и закричал:
— Вперед, вперед, вперед! — дверь по его команде открылась. Солдаты уже были готовы ринуться внутрь... Но напротив них стоял ухмыляющийся турианец с пусковой установкой ML — 77. Он ждал своих врагов, будто обладал даром предсказания.
— Ну, здрасьте! — сказал Дарм в качестве приветствия, спуская пусковой крючок. Оставляя за собой бледно-синий след, ракета, влетев в коридор, сделала мертвую петлю и обрушила всю взрывную мощь характера того, кто ее пустил  на опешивших бойцов.

***

Патрульные отряды находились на разном расстоянии от места происшествия, и прибегали к нему с разными интервалами времени, что упрощало работу. В отличие от патрульных, охранные подразделения не должны были покидать своих секторов, дабы препятствовать проникновению врагов внутрь, держать оборону. Этот солдат «Затмения» как раз и был одним из таких. Вот только он не носил шлем. И делал это по определенной причине.

— А-а-апчхиии! Ох, эта аллергия... — протянул он, доставая очередной носовой платок. Он даже и не заметил, как позади него мелькнула чья-то тень.

— Как я вас понимаю! — прозвучал сзади мягкий голос с нотками сочувствия. Солдат попытался обернуться, но «тень» молниеносным, давно выученным движением с хрустом сломала ему шею.

— Давно хотел это сказать, — об этом выражении дреллу поведала Кейти.

— Я все слышу! Связь включена! — раздался из коммуникатора голос турианца.

— Это твое влияние так на мне сказывается! — шутя, отметил Кэйрон.
— Клоун, я тебе, когда всех здесь перебью, медаль вручу за лучшую сыгранную комедийную роль! — СПЕКТР изредка переходил на рычание, а его слова иногда заглушали звуки стрельбы.

— Должен заметить, ты в этом плане играешь лучше меня, даже, порой переигрываешь, — спокойно продолжал разговор дрелл, перебираясь по сети шахт и лазов.

— Это я-то переигрываю?! — послышался взрыв — Куда ты стреляешь?! Совсем слепой?! Ты же мог меня убить! — Автоматная очередь и предсмертный крик, а последние выражения предназначались бойцу «Затмения». — Ладно, согласен, переигрываю, но сейчас говорить не могу. Другие актеры меня невзлюбили!

— Потрясающе, — завершил разговор Кэйрон и выключил коммуникатор.

***

Солдаты в лифте мирно обсуждали причину неполадки систем связи. Кэйрон, собственно, и был той самой причиной. Бесшумной тенью опустившись на крышку лифта, дрелл открыл люк. В кабинке звучала тихая музыка, ласкающая слух.

«Фаланги» мигом очутились в руках дрелла. Холод металла был знаком и приятен. Вот цель на мушке. Последние секунды жизни этих людей не вызывали никаких эмоций. В душе вообще ничего. Хладнокровие. Порой Кэйрон корил себя, как бы это странно не звучало. Во время «работы» он напрочь лишался всех эмоций, но в жизни хладнокровие и безразличие не были его основной чертой. Только полноценный самоконтроль, спокойствие. В бою же это самое хладнокровие помогало выдерживать боль ранений, противостоять страху, присущему всем живым. Точные и экономные выстрелы, и жертвы пали, так и не осознав происходящее.

В соседнем лифте дела обстояли куда лучше. По крайней мере, ближайшие несколько минут. На этом лифте уже успел спустился Дарм, а все, кто его знали, так же запоминали один важный факт. Один весомый довод в пользу того, что этот СПЕКТР опасен. Почти все места, в которых он побывал, неминуемо взрывались. Тихую музыку заглушил противный скрежет и грохот, лифт окутало пламя и клубы дыма, после порвались тросы. Оба лифта, высекая искры и разваливаясь, понеслись вниз, туда, где царил мрак.

Кэйрон еле успел выскочить в тот лаз, из которого появился. Он на своей шкуре испытал, насколько опасны бывают шутки СПЕКТР’а. Однако злосчастный осколок все же задел ногу. Приятно было знать, что Арашу продолжает хранить дрелла, так как рана оказалась лишь царапиной. Тьма внизу расступилась, когда вверх поднялся столб пламени.

— Почему ты не предупредил, что заминировал лифт?

— Я думал, тебе понравится взрыв! Там столько огня!

— Да, я люблю огонь, но в маленьких количествах! Зажигалка, костер, но не кратер вулкана, в который ты преврати шахту лифта!

— Да ладно, это же круто! Или я поторопился, когда решил, что у тебя есть чувство юмора?

Кэйрон лишь вздохнул, и принялся перевязывать рану на ноге. Артерия задета не была, но от кровопотери ничего хорошего ждать не приходится. Турианец мешал работать. Но ассасин привык к его незначительным выходкам. Порой они не давали соскучиться. Что он, кстати, сейчас делает?

***

Турианец вышел в коридор. За его спиной закрылись двери, скрыв полыхающий ад. Если кому-то могло показаться, что этот СПЕКТР — непобедимый супер-герой, о которых снимают фантастические фильмы, то вы не правы. Яркая, блестящая, зеленая броня турианца была потерта. На ней были видны следы от пуль, царапины, вмятины и копоть. На плече из-под элемента брони выпирала свежая повязка, бок был испачкан кровью. Дарм попадал в разные переделки и неприятности, но его характер и сила воли помогали ему выжить. Смерть частенько витала вблизи, но он знал, что даже перед этим жутким, невыносимым и невообразимым страхом  не откажется от своего неповторимого юмора. Именно чувство юмора спасало его. Оно не прогоняло сам страх смерти, но затмевало, загораживало...

Солдат, к ушам которого тянулись наушники, стоял, прислонившись спиной к стене — он слушал музыку. Дарм прошел мимо него, как ни в чем не бывало, стараясь не привлекать внимания. Все бы удалось, если бы не зеленая броня с символикой СПЕКТР’а. Солдат с недоумением проводил его взглядом, но потом опомнился и окликнул:

— Стой!

— А, я хочу тебя предупредить, — обернулся турианец, медленно пятясь подальше от эпицентра. — Если будешь слишком часто нервничать, можешь и взорваться, — после чего дал деру.

— Что..? — боец быстро ощупал карманы, предпринимая отчаянную попытку вытащить взрывчатку. Подобно грому, звук взрыва прокатился по коридору, закладывая уши.

— Люблю этот прикол! Всегда срабатывает! — проронил Дарм, выбрасывая ненужные чеки.

Он попал в просторное складское помещение, заваленное ящиками, коробками, бочками и разным хламом. Между всем этим мусором пролегала тропинка к двери, расположенной на противоположной стороне. С потолка свешивались странные приборы. Изредка взгляд натыкался на микроскопы, телескопы и прочие устройства, сослужившие добрую службу ученым. Раньше это помещение отводилось для экспериментов и исследований. Потолок подпирали громадные резные колонны, завораживающие непонятными и причудливыми узорами. У исследователей все же был вкус.

Вдоль левой стены тянулись люминесцентные лампы, заливающие пространство темно-сиреневым светом. Из-за того, что лампы были только на одной стене, завалы хлама казались настоящими горами и скалами. Колонны, от которых падали продолговатые тени, напоминали стволы многовековых деревьев. Казалось, будто их сиреневая крона плотным куполом сходилась и заменяла собой потолок. Впечатляющее зрелище.

Двери на другой стороне зала открылись, и вошла азари. Ее желтая, гладкая, без единой царапинки броня блестела. Гладкая, четко выраженная эмблема солнца была отполирована до блеска. Исправим.

В тот момент, когда она уже занесла над головой руку, охваченную сизым огнем, появился Кэйрон. Несколькими пулями он отбил у нее желание атаковать, хотя бы на несколько секунд.

— Я беру ее, ты — тупого крогана! — крикнул дрелл. Он отвлекся, за что и поплатился. По мановению руки азари, Кэйрон взмыл в воздух и повис вверх ногами. Но это вовсе не лишило его возможности действовать. Как только точки лазерного прицела оказались на синем лбу десантницы, спусковые крючки были нажаты. В зале была потрясающая акустика, потому звук выстрелов чуть не оглушил всех присутствующих. Каких-то двух пуль здесь было мало, поэтому дрелл добавил к ним деформацию. Вспыхнувший сизым, барьер противницы кое-как выдержал столь яростный напор.

Азари отшатнулась, и дрелл упал на пол, не позабыв сгруппироваться. Он вовремя ушел перекатом от сингулярности, что неожиданно возникла совсем рядом. Кэйрон знал, что полеты сквозь черные дыры, пусть и миниатюрные, заканчиваются плачевно, и проверять это на себе не собирался. Дрелл успел выпустить еще три пули, прежде, чем его противница скрылась за небольшим металлическим контейнером. Пучок биотической энергии, пущенный Кэйроном, устремился к цели, и контейнер размазал бы азари, зазевайся она хоть немного. Но штурмовики «Затмения» так просто не сдаются. Противница перепрыгнула через свое бывшее укрытие, чуть не укрывшее ее посмертно, и выстрелила. Судя по звукам, издаваемым оружием, в руках у штурмовика была «Цикада». Как это известно, термозаряды в этом пистолете-пулемете расходуются удивительно быстро. «Фаланги» выпустили свои последние свинцовые жала, и затихли. Барьеры обоих врагов были пробиты, и если бы хоть у кого-то нашелся один дополнительный термозаряд... Но этого не произошло.

Враги пошли по кругу, как это делают боксеры на ринге. Азари оказалась сильным противником. Кэйрону приходилось внимательно следить за всеми ее движениями, чтобы не упустить момента, когда она будет уязвима. Их взгляды встретились. Передававший всё бесстрастие и хладнокровие взгляд дрелла, и пылающий яростью — молодой азари. Оба дерущихся были окутаны ярким, слепящим голубоватым огнем, хотя в биотике азари была намного сильней. Враги медленно и неумолимо приближались к тени, которую бросала ближайшая колонна. И вот, противники исчезли из виду, лишь сизые контуры и сгустки биотической энергии, сконцентрированной в руках, выдавали их. Секунда, еще одна, и азари вышла с другой стороны от тени. Она сделала еще два шага и остановилась, понимая, что ее противник схитрил. Его не было. Он исчез. В любой момент он мог теперь неожиданно напасть, и штурмовик бы проиграла. В панике азари попыталась восстановить барьер, сразу, как только ее посетили столь мрачные мысли.

Но сколь быстрой не была мысль, рука убийцы — быстрее. Раздался хруст, и Кэйрон бережно положил тело азари на пол...

***

Пока происходило все вышеописанное, Дарм наконец повстречал того, кого искал уже долгое время. Напротив него стоял кроган. Броня его могла бы с большим успехом пылиться на полках музея. Эту броню составляли элементы от самых различных группировок. Здесь были пластины от «Кровавой стаи», желтые от брони «Затмения», синие пластины от «Светил»... Сильнее всего выделялась белоснежная пластина с эмблемой... Эмблемой «Цербера»! Кроган в «Цербере»? Это было удивительно, учитывая отношение этой организации к инопланетным представителям. Удивительно, только не для Дарма. В руках кроган сжимал огромную кувалду. Дробовик у него тоже был, но он висел за спиной.

— Ну что? Если мы играли в прятки, то я выиграл, — в голосе турианца звучали ненависть и презрение. Перед таким противником он мгновенно переменился. — Ты же не думал, что мы встретимся в каком-нибудь кафе и мило все обсудим за чашкой-другой?

Кроган молчал. В глазах его читался гнев, жажда крови. Но это не была легендарная кроганская «Кровавая ярость».

— Что, ты язык прикусил? Сочувствую... Может тебе медигель дать? Проглотишь упаковку, глядишь, честь обретешь. Я же, в отличие от тебя, не убиваю женщин... — это было последней каплей.

Противник взревел и ринулся на турианца. Дарм полоснул очередью, но пули не причинили особого вреда крогану. Турианец еле успел отскочить в сторону, когда молот со свистом описал большую дугу в том месте, где секунду назад были его ноги. СПЕКТР попытался повторно увернуться от молота, и ему это снова удалось, но враг все-таки попал по руке и «Защитник» откатился под лабораторный стол, заваленный хламом. Левая рука Крогана в тот же миг ринулась к горлу турианца, словно атакующая змея, и пришпилила его к широкой колонне, будто тряпичную куклу.
Дарм жаждал этой встречи, но физически его противник был сильнее. Турианец пытался дотянуться до своего дробовика, но ничего не выходило. Железная хватка крогана не разжалась, даже когда СПЕКТР пнул его ногой в живот. Сознание начинало покидать турианца, все вокруг поплыло... Яркая сизая вспышка, и хватка ослабла. Дарм жадно глотнул воздух. Перед ним в зоне досягаемости было ненавистное лицо врага. Собрав последние силы, СПЕКТР ударил по своему противнику. Кэйрон, к тому моменту уже расправившийся с азари, зашвырнул в крогана тяжелый ящик со всей биотической силой, на которую был способен после изнуряющего поединка. Турианец упал на четвереньки, а крогана опрокинуло ударом.

С искаженным лицом и бешено дергающимися мандибулами Дарм почти в упор разрядил дробовик, беспощадно выпуская один заряд за другим, нашпиговав врага и испортив его разнообразную броню. Турианец застыл, прислушиваясь к себе. Пальцы разжались, и оружие с характерным звуком упало на пол. Дарм опустил голову. Дрелл подбирал термозаряды, был на чеку, но солдаты больше не приходили.
Неожиданно турианец заговорил монотонным, ничего не выражающим голосом:

— Ты сам завлек к себе беду,
Сам виноват в исходе.
Ведь знал, что я так просто не уйду,
Месть вечно будет в моде.
Есть правило одно для всех
Не тронь родню ты СПЕКТРа!
Раз взял ты на душу сей грех,
Отныне не пройдешь и метра.
И о спокойствии забудь,
Увы, ты сам вершил свой путь,
А я ошибок не прощаю,
Я нахожу, и убиваю.
Пусть это так жестоко,
Все же справедливо...
Теперь она отмщена,
И в памяти моей жива.

Дарм замолк, но его слова какое-то время эхом витали в этом месте, ставшем мгновенно жутким и чуждым. Дрелл не отвлекал своего друга, хотя торопиться следовало. Он ждал. Судьба свела их вместе, потому что у них было похожее прошлое. Они стали друзьями из-за несчастья, но прошлое должно оставаться прошлым. Неожиданно открывшийся талант Дарма немного удивил дрелла, хотя от этого СПЕКТРа можно было ожидать чего угодно. В голову вдруг пришла мысль, как бы не отличались друг от друга люди, турианцы, кварианцы, дреллы...  Они всегда остаются одинаковыми внутри. Чувства. Вот что объединяет все многочисленные и разнообразные расы этой галактики. Турианец встрепенулся, взгляд его прояснился.

— Пойдем отсюда, — сказал он и добавил, когда друзья направились к выходу. — Тупой кроган получил острую пулю.
В следующем помещении их встретили очень приветливо солдаты «Затмения», успевшие как следует подготовиться. Не хватало, конечно же, шутих, хлопушек и тортов... Все-таки, напарники одержали большую победу, и нуждались в поздравлениях. Но все же, приветствие было. И оно было даже через чур теплым. Бой был жарким, но, благодаря ему, Дарм снова стал самим собой.

Турианец сидел в укрытии, по которому стучали пули — солдат не оставлял попыток спасти свою жизнь. Ведь бой был, как это банально, не на жизнь, а на смерть. Либо они, либо мы. СПЕКТР выстрелил не глядя, просто подняв над головой винтовку. Прошли пять секунд, десять... Стрельбы больше не было. Турианец высунулся из укрытия, а потом радостно и удивленно воскликнул:
— Я попал! Хо! Ты видел?! Как я попал!...

Защелкали предохранители, со всех сторон на Кэйрона и Дарма были направлены стволы автоматов.

— Да... — медленно кивнул дрелл, поднимая руки. — Действительно, попал... Потрясающе...