Лето, или путешествие Туда и Обратно.1.

Вдохновлено вот этим артом, автор Тушканчик Ри:

В маршрутку удалось сесть без проблем, а вот внутри началось…
— Доченька, закрой окошко, — старушка невинного облика жалобно попросила перекрыть поток свежего воздуха.

Окно было прикрыто наполовину, оставляя жиденькую струйку, слабо гонявшую волосы на затылке Ли. Но спустя пару остановок сидящая рядом бабуля опять напомнила о себе:
— Доченька, прикрой окошко.

Если бы не древний возраст просительницы и выражение исключительной ранимости на лице бабули, Ли просто отправила бы ее лесом. Но… Короче, окно было закрыто почти полностью, оставив щелку шириной в два пальца. Смирившись с необходимостью попотеть, Ли уткнулась в интернет. Ехать, правда, нужно было почти до конечной — и путешествие обещало стать реальным мучением, но что поделаешь…. Вдруг, бабуля выйдет на следующей остановке? Тогда можно будет снова распахнуть окно во всю ширь и отдаться ветру и угарному газу. Время шло, маршрутка следовала от остановки к остановке, а бабуля продолжала сидеть. Ли начинала закипать — причем в прямом смысле этого слова. Волосы повисли мокрыми прядками, облепив шею и спину, тонкая майка превратилась в смелую порно фантазию компьютерного червя, а просторная юбка прилипла к телу, сменив лазурно голубой цвет на мокро серый. А бабуля продолжала спокойно сидеть, словно в салоне было от силы плюс пятнадцать, и работал кондиционер — ни капельки пота не выступило на ее лице, таком безмятежно счастливом и отвлеченном от реальности. «Зомби что ли? В маршрутке плюс сорок пять, а ей хоть бы хны…» — грустно рассуждала Ли, вытащив жиденькую газетку из сумки и лихорадочно обмахиваясь ей как веером. Облегчения не было. Вот ни капельки. Выглянув в окно, она поняла, что скоро выходить. Спешно насчитав нужную сумму за проезд, Ли крикнула водителю и решительно поднялась с места, отлипая от кожаного сидения и тщетно пытаясь привести свою одежду в пристойный вид. Поймав кривое подмигивание какого-то мужчины весьма не славянской внешности, девушка закатила глаза и смирилась со своей участью.

 В это время бабуля решила напомнить о себе и, подавшись вперед, прошептала ей на ухо:
— Твоя мечта исполнится быстрее, чем ты думаешь.
 И уже громче добавила:
— Доченька, прикрой окошко.

 Ли ошарашенно глянула на бабулю, и, захлопнув окно, выскочила из маршрутки. Смеяться или недоуменно хлопать глазами? Наверно и то, и другое. Оказавшись на тротуаре, Ли закинула на плечо сумку и огляделась в поисках лотка с прохладительными напитками. Быстро расплатившись с продавщицей, она начала жадно глотать шипучку, краем уха слыша, как та усмехается.
Хорошо. Нет, просто замечательно. Запихнув в сумку полупустую бутылку, Ли с облегчением вздохнула. Теперь можно топать. До касс предстоит осилить несколько кварталов и широкую площадь, под адски палящим солнцем. Охохо. Примерно на середине пути Ли начала чувствовать неприятное ощущение в области затылка — то ли покалывало, то ли пощипывало, но по сути все шло к тому, что если она не попадет в прохладу в ближайшее время, потеря сознания ей гарантирована. Прибавив шагу, она начала зорко высматривать подходящее место, борясь с приступом дурноты. Ядовито зеленый тент кафе привлек ее внимание, и наплевав на приличия, Ли на крейсерской скорости рванула в тень. В последний момент перед глазами все завертелось, потемнело и вместо наполированной стойки с пивными кранами перед Ли оказался металлический бок автомата по продаже напитков. Недоуменно встряхнув головой, девушка прислонилась к нему и потерла глаза. Все-таки жара опасная штука. Надо было надеть шляпу, хоть она и не подходит под эту сумку и сандалии. Можно ведь и в беду попасть, перегревшись на солнце. Или прямо в больницу с солнечным ударом. Рядом раздались тяжелые шаги. Решив не отвлекаться на них (А вдруг пьянь какая? Трезвые так не топают), Ли оторвалась от прохладного бока автомата и сделала шаг вперед. Неожиданно низкий и вибрирующий голос раздался с той стороны, откуда до этого звучали шаги:

— Не подскажете, как пройти к космопорту?

 Так и хотелось сказать «Чувак, сорокаградусная жара не располагает к знакомствам», но вместо этого Ли, повернувшись и увидев собеседника, пролепетала:

— Япона мама… Мозги спеклись окончательно.

Перед ней стоял весьма крупный и выдающийся экземпляр турианца в тяжелой боевой броне. За спиной виднелась рукоять винтовки, на поясе красовались два пистолета. На светлых медово-золотистых пластинах была яркая серебристая татуировка, закрывавшая почти все лицо. «С дальних колоний, однозначно», — отметила про себя Ли. Следующей мыслью было: «Турианец? Что передо мной делает турианец? Ладно, кэп — что стоит и так ясно».

— Вы в порядке? — судя по подрагиванию мандибул, тот был явно озадачен реакцией Ли.
— Перегрелась. Галлюцинирую.
— Дежурный медик СБЦ вон там, — махнув трехпалой лапой в сторону открытой двери, из-за которой раздавалась болтовня, турианец удалился, одарив Ли странным взглядом.

Проследовав в столь любезно указанном направлении, Ли оказалась в небольшом кабинетике. Слева и справа от входа стояло по три койки, ныне пустующих. Источником голосов оказались двое — саларианец в коротком белом халате и бледно голубая азари, одетая в строгий серый костюм. Судя по всему, коллегами они не являлись — азари то и дело повышала голос и сотрясала кулаком в воздухе прямо перед носом у саларианца. Тот в свою очередь неразборчиво что-то тараторил, быстро внося какую-то информацию в инструметрон. Ее появление оставалось незамеченным весьма продолжительное время, как вдруг доктор резко без предупреждения развернулся и подошел к Ли. Азари возмущенно фыркнула и вылетела из помещения, напоследок одарив девушку недобрым взглядом.
 
— Приветствую. Профессиональные сложности. Извините за ожидание. На что жалуетесь? — отстрелил доктор, проводя сканером перед Ли. — Вижу. Нервное истощение, обезвоживание, искаженное воздействие стимуляторов. Поправимо. Не двигайтесь.
 
Выключив сканер, доктор подскочил к встроенному шкафчику и отработанным движением разблокировал его. В руках саларианца появился взятый с полки небольшой инъектор и ампула с голубой жидкостью.

— У меня затылок болит, — пожаловалась Ли, наблюдая как лекарство перекочевывает в инъектор.
— Не удивительно. Новый имплант. Нужно время на заживление. Версия новая, проблемы старые. После укола будет легче.

Инъектор бесшумно и безболезненно впрыснул лекарство и спустя минуту или две боль отступила, зато тело окатило слабостью. Потерев глаза, Ли обнаружила, что стоит в том самом кафе под зеленым тентом и баюкает кружку с холодным напитком в дрожащих ладонях. Вот чертовщина. Сделав глоток, девушка огляделась — за столиками никого не было, а продавщица и по совместительству официантка увлеченно беседовала по телефону, со вкусом перемывая чьи-то косточки.

Быстро выпив содержимое кружки, которое на деле оказалось лимонадом паршивого качества, Ли подтянула рюкзак повыше и направилась к зданию вокзала. Солнце все также безжалостно припекало, воздух походил на горячее желе, неспешно колебавшееся в своем медленном ритме.

Вокзал был прямо-таки сказочным местом — десятки промышленных кондиционеров охлаждали и увлажняли разогретый воздух, наполняя негромким шумом просторное помещение. Сотни прибывающих и отбывающих людей скользили мимо единой безликой массой. У касс были километровые очереди и Ли в который раз пожалела, что не забронировала билет через интернет — вместо стояния в очереди можно было бы просто распечатать билет в одном из терминалов. Теперь уже поздно… Заняв очередь в хвосте толпы перед кассой номер семь, Ли прислонилась к широкой мраморной колонне и принялась обдумывать недавнюю галлюцинацию.

Дома хорошо. Нет, просто замечательно — особенно с включенным на полную мощность кондиционером и бутылкой газировки. И если на столе приветливо поблескивая, лежат такими мучениями купленные билеты.

Плохо, когда болит голова и ей хочется биться обо все доступные поверхности. Долго. Дожидаться очередного прихода боли она не стала и полезла за таблеткой. Оглядев со всех сторон имеющиеся лекарственные запасы, Ли проглотила две таблетки и заползла на диван к мирно дремлющему коту. Вот сейчас раз — глаза закроются, придет сон, а головная боль и странные видения останутся во вчерашнем дне…

— Проснись, Ли! Ты опять не поставила будильник. Возмутительная безответственность! Я понимаю, что ты пока на больничном, а мне некогда с тобой сейчас нянчиться из-за предстоящих выборов, но нельзя же так наплевательски относиться к своему распорядку.

Голос был женский, мелодичный и вместе с тем строгий и властный. Ли открыла глаза и увидела бледно сиреневую азари (ооочень милого оттенка, из разряда конфетных), бесцеремонно усевшуюся на кровать рядом с ней. Сказать что она опешила - ничего не сказать. Сначала турианец. Потом саларианец. А теперь вот азари, причем прямо в кровати. Оторвав наконец взгляд от незнакомки, Ли огляделась. Просторная спальня, вся в белых тонах, кровать под балдахином и небольшой столик с женскими принадлежностями. Уютно, но немного вычурно.

— Скажи честно — ты все-таки пила вчера, несмотря на строгий запрет врача? — эти властные нотки в голосе азари Ли не понравились, но отвечать не пришлось. — Вот твой костюм, одевайся. Через два часа мы должны быть на приеме у посла. И прошу — используй на этот раз духи из зеленого флакона, а не из желтого. Зеленого, Ли.

Запечатлев почти что ласковый поцелуй на щеке тихо обалдевающей Ли, азари легко вскочила с кровати и вышла из комнаты.

 В бумажном пакете с крикливой надписью «Быть лучшим, быть в Тела!» обнаружилось славное зеленое платье с балахоноподобными рукавами, в контраст которым имелся невероятно глубокий вырез что спереди, что сзади. Сменив наряд, она повертелась перед зеркалом — фасон хорош, спору нет, но вот цвет не из тех, что предпочитала Ли. Продолжая при этом мысленно задаваться вопросом, что за хрень-таки происходит, она присела к столику. Флаконы разных цветов радуги стройными рядами стояли от одного края стола до другого. Надписей на них не было, лишь странные группы значков и картинки сомнительного качества. Азари настояла на духах в зеленом флаконе. Что ж, надо понюхать, что же в них такого особенного. Сняв крышечку, Ли поднесла распылитель к носу и тут же закашлялась. Запах был чертовски резким и тяжелым — сочетание нескольких сладких цветочных ароматов щедро приправленное апельсиновой цедрой. Запустив флакон в мусор, Ли взяла желтый флакон и осторожно приблизила его к лицу. Свежий чистый запах моря и мяты приятно защекотал ноздри. К черту азари и ее указания, если уж пахнуть, то лучше так.

Робкий стук прервал размышления Ли о выборе духов. Но дверь осталась закрытой, словно стоявший за дверью гость ждал разрешения войти.

— Войдите, — наконец крикнула Ли, опуская флакон на столик и поворачиваясь к двери.

 На пороге стояла, нервно переминаясь с ноги на ногу турианка.

— Леди Селестия дала указание помочь вам облачиться в вечерний наряд, — голосочек был совсем слабым и тихим, а интонация турианки подсказывала, что она привыкла подчиняться строгой хозяйке без единого возражения.

— Я уже оделась, так что вы свободны, — Ли постаралась улыбнуться как можно ласковее, однако вместо того чтобы улыбнуться в ответ, та испуганно съежилась и стала в отчаянии заламывать лапы, тихо что-то бормоча.

 Из всего лепета было ясно, что ей влетит по первое число за то, что мисси Ли оделась самостоятельно и гарантированно снимут еженедельную премию с оклада.

— Можешь побыть здесь, а Леди мы ничего не скажем, договорились?

 Акт дружелюбия был прерван самым неожиданным образом — дверь со стуком распахнулась и на пороге возникла та самая конфетно-сиреневая азари, леди Селестия. Не удостоив взглядом турианку, она бесцеремонно приобняла подскочившую на ноги Ли:

— Ли, нам пора. Посол перенес встречу, нужно поторопиться. Орана, выкинь вот Это и продезинфицируй ковер, — изящный длинный палец быстро указал на неприглядную кучку одежды в изголовье кровати. — Идем-идем, машина ждет.

 И повела Ли из комнаты. Тот факт, что она продолжала молчать, видимо нисколько не озадачил леди Селестию. «И как это понимать? Я сплю, точно. Вот закрою глаза и окажусь дома на диване, в обнимку с котом», — как заклинание повторяла Ли, едва поспевая за азари.

Отредактировано: Alex_Crow.