Операция "OBJECT". Глава 3: Брифинг.

Группа особого назначения собралась в зале совещаний и уже ожидает появления капитана Киттен.
Мейссон сидит на стуле, сложив ноги на стол и, осторожно покачиваясь, пытается не зевать. Он был одет в легкую солдатскую рубаху с дугообразной надписью на спине, которую он сам нашил, «Альанс», офицерские брюки, в которых одет кожаный ремень, а так же металлическая, позолоченная бляшка с символом Альянса и ещё солдатские туфли черного цвета. Глаза его синего цвета и немного прямоугольной формы, что говорит о его мужской суровости, которая как будто добавляется ещё прямыми и опущенными бровями. Короткая стрижка, сделанная два месяца назад, уже заросла в среднюю и беспорядочно уложилась, а сам волос темного цвета, рельефные скулы дают треугольную форму лицу вместе с гордым, небольшим подбородком. Офицер, тридцати пяти лет, крепкого телосложения, поддерживаемого изнуряющими тренировками в спортивном зале, знает толк в управлении людьми и имеет поразительно большой послужной список: сто три разведывательных операций, из них восемь проваленных, двадцать операций по уничтожению особо опасных главарей террористических и наёмнических банд. Имеет пять наград: «Пурпурное сердце», «Герой Альянса Систем», «Орден мужества», «За заслуги перед человечеством», а также редкую награду «Черный рыцарь».
***
Вильшер уперся плечом в стену, сложив руки перед собой, и в легком утомлении, начинает стоя засыпать. Сонный сержант, родом из Германии и в возрасте двадцати семи лет уже имеет семью и скоро она пополнится, обычного телосложения, свойственного солдату со стажем службы, одевается он только в строгие вещи. Например, сейчас одет в выглаженные китель, брюки и начищенные солдатские туфли, но из-за своего недосыпа надел разные носки. Карие глаза, подчеркнутые шрамом на густой брови, переливаются белым и оранжевым цветом на ярком свете. Волосы светлые и давно не стриженные, но аккуратно уложенные.
***
Гришко, сидя на стуле, облокотился на стол и начал погружаться в свои мысли о доме, а также о долгожданном отпуске. Александру двадцать четыре года, но он всё ещё носит звание рядового, хотя у него весьма насыщенный послужной список, как в группе «Бета», так и в подразделении космопехов Альянса, где он служил по контракту. Он был на соревнованиях по стрельбе и весьма метко стрелял, получив палладийную медаль (первое место), его заметил Мейссон и уговорил перейти к себе в команду. Это было сложно, ведь его не только удерживало командование, как ценного снайпера, но и желание его жены, которая твердила и сейчас твердит, что в спецназе опаснее, чем в действующей армии или «о дочке подумай». Однако, поддавшись уговорам мужа, согласилась с его желанием, но в глубине души всё ещё волнуется за него. Внешне Гришко неплохого телосложения, синеглазый, взгляд простой, свойственный русским людям, и с очень острым зрением, что даже может рассмотреть иглу в сене, разбросанном равномерно по полу. Короткая стрижка в форме «шапки» или как ещё называют «башка горшок — пустая посудина». Одет он в солдатскую серую футболку и в повседневные брюки, а так же в гражданские кеды, ему натирают солдатские туфли.
***
Маквэлл стоит у входа и ожидает появления командира. Капрал Эллис Маквэлл…. Этот человек всегда очень серьёзный и решительный, что даже простой юмор не всегда понимает. Он один из первых, кто вступил в группу «Бета» и уже давно должен был получить повышение, но его странная склонность быть серым волком-одиночкой часто срывала операции, и приходилось действовать не по плану. Так как он иногда мог ослушаться приказа Мейссона, Алекс один раз даже чуть не выгнал его из команды и Мак отделался одним крепким ударом по лицу от него, а также был случай с военным трибуналом, после смерти одного заложника. Причем не по стечению обстоятельств, а Эллис сам застрелил заложника, якобы промахнувшись, поэтому команде пришлось долго и трудно отмазывать его в суде. Среди коллектива он всегда держится на заднем плане, но иногда показывает себя, однако странное поведение часто привлекает недоверчивые и подозрительные взгляды со стороны сослуживцев. Он крепкого телосложения, имеет пару небольших шрамов на груди и один на всю спину по диагонали. Твердый взгляд зеленых глаз подчеркнут их редкой и брутальной внимательностью к поведению посторонних людей, что даже его собеседнику становится не по себе, когда он пристально, и, как будто готовясь напасть, смотрит ему в глаза. Ненавидит, когда ему задают много вопросов, с большой сдержанностью отвечает на них. Одет в черный китель, брюки и солдатские туфли, как подобает солдату при исполнении.
***
— Что-то она задерживается? Уже тридцать минут прошло, — сказал Мак, посмотрев на часы, которые встроены в его инструментрон.
Вильшер сквозь сонливость отвечает:
— Наверное, марафет наводит. Ты же знаешь этих дам.
— Ага, будто мы её без грима не видели. Слушай, Мейссон, а ты точно уверен, что она послала тебе сообщение собираться в зале? Хех, может это забродивший сок в столовой? — подшучивая над кэпом после того, как ему стало плохо после ужина в столовой, спросил Маквэлл.
— Что, думаешь, меня галюны одолели? — ответил Алекс.
— Слушайте, кончайте уже про столовую, а то меня сейчас пронесёт, блин! — испытывая легкое недомогание, прервал Гришко.
***
Прошло ещё пятнадцать минут. Зиг уже начал отрубаться и издал первый незаметный храп. Элис Маквэлл так и стоит у входа, раздумывая о достоверности собрания, когда раздалось шипение открывающейся двери-диафрагмы. Гришко и Мейссон встали со своих мест, а Мак принял стойку смирно, но Вильшер так и продолжал вертикальный сон. В зал входит Киттэн:
— Ну-с, все собрались…- отвела взгляд на Вильшера — …а может, и нет.
Гришко дёрнул сержанта за китель:
— Эй, подъём, — Вильшер отвечает отсутствием внимания. — Хох, швайне, а то Вильшер-капут будет! — издеваясь, разбудил Александр своего немецкого друга.
Вильшер судорожно пришел в себя и, с превеликим шоком в глазах, осмотрелся:
— Гришко, гад! — наехал он на своего сослуживца, но, увидев Киттэн, сразу принял подобающее положение, отдав честь. — Капитан, здравья желаю.
Амелия, удостоверившись, что все в сборе, продолжила:
— Вольно, всем. Простите за задержку, я доставала материал из разведданных об операции, которую вам предстоит выполнить.
— Наверное, ответственная задача, так? — спросил Мейссон.
— Да. Прошу вас сесть за стол, и я вам всё изложу, — ответила Киттэн, доставая из кармана своих, обтягивающих стройные ноги, офицерских брюк, маленький, плоский картридж, содержащий данные. Все сели за стол, а она, с цоканьем каблуков по отшлифованному полу из мрамора, и женственной, плавной походкой, направилась к голографическому экрану, расположенному на противоположной стене от входа, и вставила в считывающее устройство носитель информации.
Погас свет, да так, что не было видно даже белого стола, выполненного из слитков платины и серебра. На стене, сквозь мрачную темноту, засверкала формирующаяся картинка, образовавшая голограмму экрана, озарившего лица зрителей в темноте. Мейссон и его подопечные смотрят на технологическое явление, когда на экране появилось отчетливое изображение светящейся галактики и отмеченной, на ней, звездной системы. Амелия отошла от экрана на метр и начала водить руками по воздуху, круговыми и принимающими движениями, настраивая масштаб изображения. Очертание, на фоне свечения голограммы, стройного тела тридцатидвухлетней девушки и примерно ростом в метр семьдесят, было замечено Алексом и не могло оставить его равнодушным. Киттэн была одета в черный офицерский китель с нашивкой на правом плече ВКС «Альянс» и белой полоской по местам застежек, подчеркивающий её худой и сексуальный торс с выраженной грудью второго размера. Одета в черные, обтягивающие прямые, стройные ноги и ягодицы брюки и туфли-сандалии, одетые на босую стопу, на высоком, тонком каблуке. Её широкие карие глаза дополнены длинными ресницами, подведенные темным карандашом по краям. Брови черного цвета и немного загнутой формы в области переносицы. Распущенные, темно-рыжие локоны девы, переливающиеся на свету, достают до плеч и опущены чуть ниже со стороны груди, челка слегка закрывает правую сторону лица, а её стриженая часть касается бровей и ещё дополняет темные ресницы. Цвет кожи — кремовый, что дает легкий и еле заметный загар, а на самом деле это её родной цвет кожи. Нос обычный, что может быть у девушек, и ровный. Губы тонкие, но полные, верхняя, дугообразная часть больше нижней. На них наложен блеск, придающий розоватый оттенок, а углы приподняты вверх. Ровное, гладкое лицо, немного треугольной формы, вместе с тонкой и нежной шеей всегда привлекает внимание сильного пола.
Амелия отошла в сторону и указала на отмеченную систему худой рукой с маленьким запястьем и тонкими пальцами:
— Вот, господа… — Мейссон проморгался и отвел внимание на карту Галактики, проецируемую голограммой — …это система «Этрил», располагающаяся на территории Терминуса, — она ещё раз махнула рукой экрану, и тот сделал картинку больше, что все смогли рассмотреть содержание этой системы, и плавно с равномерными телодвижениями пошла к столу, присела к остальным, правым боком к голограмме. — Мне пришло сообщение от командования, содержащее странные данные. — Киттэн включила свой инструментрон и нашла в меню данных то самое сообщение, проведя по воздуху в сторону экрана и появилось изображение строчек того самого письма. — Разведка из четвертого эшелона Альянса перехватила переговоры банд и, исходя из содержания, решила передать их нам.
— Ну и с чего бы вдруг нам? Мы у них что-то вроде лузеров, на которых можно свалить всю работу? — пререкается Вильшер.
Мейссон глянул на него косым взглядом.
— Нет. Прочитав содержание послания, я нашла свидетельство связи с нашей последней операцией, которая чуть не провалилась, — капитан корабля встала из-за стола и снова подошла к экрану и взмахом руки разделила картинку на две части.
Правая сторона с текстом сообщения, а левая с изображением системы и её содержимым. Потом указала на одну из восьми планет, располагающихся в ней — Планета «Эндэр». Именно там была замечена эта странная аномалия.
— То есть вы хотите сказать, что происходящее на этой планете чем-то связано с нашей последней операцией? — спросил Гришко.
— Точно так, рядовой.
— Ну и как, если не секрет? Мне и моим сослуживцам не очень понятно, — спросил Маквэлл и остальные, согласно с его мнением, закивали.
— Я сейчас вам объясню, — Киттэн медленно начала ходить из стороны в сторону, вдоль голографического экрана — Вспомните наш разговор с ученой, Натали Хадсон. Она сказала нам о том, что в плену её допрашивали про какой-то источник, а в перехваченной радиосвязи удалось распознать речь о том самом «Источнике» и возможно, что это наша единственная зацепка, пока Хадсон лежит в лазарете.
 В получившейся паузе, Мейссон заподозрил окончание рассказа:
— Это всё, что вы хотели рассказать нам на брифинге?
— Нет, мммм… капитан. Если вы не заметили, в послании идёт диалог, — Амели встала у правой стороны экрана, указав на строчку: «Передай Балаку, что Салэмуэль помог нам…»:
— Вот — Балак и Салэмуэль.
Маквэллу, прочитав имя Балак, вспомнился случай на астероиде больше года назад:
— А это не тот ли батарианец, который чуть колонию Терра-Нова не разнёс?
— Именно, он. А, что ты знаешь о нем?
— Ну, я читал отчет капитана Джона Шепарда, когда был у главнокомандующего «на ковре», — его сослуживцы и Амелия посмотрели удивлённым взглядом на него, сидящего позади всех. — Что? Да, у меня есть связи в верхах и тогда я был в увольнительной, поэтому вы ничего не знаете.
— Ого! А ты часом не шпион какой-нибудь? — заинтересованно спрашивает Гришко.
— Нет. Я … в общем, тогда была другая история и вообще давай оставим эту тему, — оттолкнулся он от ответа.
После получения необычной информации о боевом товарище, Алекс, Зиг и Александр устремили свой взор на Амелию, ожидая продолжения инструктажа.
— Спасибо за отступление, капрал. Начну с Балака, — она снова взмахнула рукой и появилась картинка с изображением батарианца. — Балак. О нем мало, что известно. Известно то, что его набеги всегда были направлены исключительно на людей и всё, что нам принадлежит. Был замечен, как нам правильно пояснил капрал Маквэлл, на астероиде «X57» год и десять месяцев назад, с целью уничтожения людской колонии. Потом, когда он был отпущен Шепардом и сбежал с астероида, примерно год назад, его заметили в пространстве Цитадели, но он быстро ушел от преследования и только сейчас смогли найти доказательство его присутствия в Терминусе. Больше пока ничего не могу вам сказать.
— Думаю, что это ещё одна задача на предстоящей операции, — говорит Мейссон.
— Да, и это ещё не всё, потому что упомянут некий Салэмуэль, — Амели сделала круговое движение рукой в сторону экрана и появилось изображение крогана. — Это Салэмуэль, кроган, как видите, и один из главарей банды «Кровавая стая». Обычный рецидивист с кучей статей, в том числе и работорговля, убийства, рэкет и т. д. В общем, как обычно, наш клиент. Ещё одна зацепка на его счет, он имеет брата-близнеца, который тоже занят подобным видом деятельности — Саламуль. Он обычно занят контрабандой и торговлей рабами в Терминусе, но в последнее время его начали замечать в Траверсе, как он там нарисовался неизвестно, но известно, что он имеет дело с пиратами, обитающими там. Он также один из вожаков «Кровавой стаи», поэтому подобраться к нему всегда сложно.
— А в чем же наша миссия? — заинтересованно спросил Мейссон.
Амели подошла ближе к экрану и вытащила из считывающего устройства картридж, а потом достала второй подобный и вставила его на место первого. Картинка на экране начала рябить, зрители терпеливо ожидают появления кадра. Вскоре появилось изображение какой-то обширной постройки на фоне гор, которая сфотографирована сверху.
— Это одна из баз «Кровавой стаи». Снимок сделан с орбиты соседнего космического тела, с планеты «Хароз», которая располагается в ста тысячах миль от Эндэра. Дело в том, что вся планета «Эндэр» обвита радиоаномалиями, что говорит об отслеживающих радарах по всей планете, поэтому наша разведка сделала этот снимок на таком расстоянии.
Вильшера одолели сомнения:
— Если там такая отслеживающая система, как мы тогда высадимся на базу незамеченными, у нас нет «Стелс» систем? Нас собьют или убьют, когда высадимся.
— На этот случай были вычислены точная дата и место отправления поставок сырья и продуктов питания через подполье на эту планету, — ответила Амелия, успокоив Зига.
— То есть нам придется подвидом какой-нибудь консервы пробраться на базу, попасть на стол наёмнику, а, когда он сядет пообедать, мы вдруг из банок тушенки выпрыгнем и «арестуем» голодного, оставшегося без обеда, чувачка. Прикольно, — шутку Гришко оценили его товарищи, отметив его легким смехом, но не Киттэн.
— Нет, вовсе не обязательно, но если потребуется, мы вас и в банку с килькой запихнём. Вас поместят в эти контейнеры — появилось изображение больших кубических контейнеров, формы которых напоминают прямоугольный параллелепипед.
Мейссон говорит:
— Ну, это хотя бы не картонная коробка.
— А что там будет перевозиться, кроме нас? — спросил Вильшер, после чего Киттэн отвечет:
— Как я вам сказала, продукты и сырьё питания.
— А где место отправления поставок?
— Цитадель, Мейссон, — ответила Амели, приведя слушателей в недоумение.
— Т-то есть, как с Цитадели? — спросил Гришко.
— У контрабандистов связи везде.
Произошла небольшая пауза, после чего Киттэн снова начала ходить вдоль экрана, продолжив:
— Поэтому ваша задача, капитан Мейссон, провести своих подопечных незаметно, на территорию базы, а там так же соблюдать конспирацию.
— То есть наша цель — разведка, — дополнил Кэп.
— Так точно, Алекс, — легко улыбнувшись, ответила она.
— Что ж понятно, а, что нам надо найти на базе?
— Постарайтесь проникнуть к их главному компьютеру, а потом раскопайте побольше информации о неком «Источнике», Балаке и что ещё сможете найти. Главное старайтесь быть незамеченными, а то будет, как на «Немпомосе», — команда согласно закивала, вспомнив ту проваленную операцию трехлетней давности, стоившая жизни их сослуживицы, сержанта Джулианны Мелин.
Амели остановилась, вытащила картридж из считывателя и выключила экран, а, при выключении голограммы, автоматически включается свет, ослепляющий своей резкостью после полного мрака.
— Инструктаж окончен, господа. Мы будем на Цитадели примерно через пятнадцать часов.
Мейссон осмотрелся и скомандовал спокойным, ровным голосом:
— Так, время у нас есть, поэтому всем по своим каютам для сна перед заданием. Особенно ты, Вильшер, тебе стоит вздремнуть.
— Это уж точно, — зевая, ответил сержант.
Группа выходит из зала совещаний, а Мейссон остался на время с Амелией:
— Э-э, капитан… — его, улыбнувшись, прервала Киттэн:
— Просто, Амели.
— …Амели… — согласился он — я только одного не понимаю, может это личное, но мне интересно… — Амелия, молча, с еле заметной эмоцией на лице кивнула — … почему вы пошли в армию? Вы совсем молода, но уже управляете оперативными группами в тонких операциях, а вам самим не страшно, что наша работа может обернуться для вас крахом в личной жизни?
— Вы имеете в виду мою всё ещё не созданную семью?
— Да.
— Что ж если вам интересно… Я могла создать семью ещё в двадцать три года, но мой муж погиб на Элизиуме, он был военным, а потом решила отдать должное тем, кто его убил, отправившись служить в армию. Перед той злосчастной операцией я узнала, что беременна, но не успела сказать об этом … мужу. После известия о его смерти у меня случился нервный срыв, в общем… случился выкидыш. Только я не предполагала, что смогу добиться подобного, — грустно ответила она.
Мейссон выслушал её короткий рассказ, и он даже догадываться не мог, что рядом с ним за человек:
— Я-я. Простите, я не знал. Вы, наверное, даже спустя столько лет любите его?
— Да, даже сейчас…- отведя взгляд в сторону, сказала она, но потом поняла, что дальше отвечать не может и снова посмотрела собеседнику в глаза, резко и без сбавлений интонаций своего тонкого, но звонкого голоса, продолжила — А вам это разве важно, капитан? У вас есть люди, за которых вы головой ручаетесь, есть цель, которую предстоит выполнить. Есть время, которое вы должны потратить на отдых! Вольно! — Киттэн резко оборвала дискуссию и поспешным, широким шагом отправилась на выход, а Мейссон обернулся и всего лишь посмотрел ей в след.