Время встречи отменить нельзя. Часть 2. Виновные должны быть наказаны

— Мы нашли их, сэр.
— Сколько?
— Мы насчитали двадцать два, сэр. Всем от десяти до шестнадцати.
— Боже, когда же мы это прекратим?

Лейтенант Фрэнк Жирар осматривал место, где тридцать минут назад его бойцы столкнулись с ожесточенным сопротивлением охранников этого бывшего горнодобывающего комплекса. Все они были батарианцами. Их изуродованные тела разбросало взрывами по всему огромному помещению. Некоторые из них еще продолжали тлеть и дымиться. В воздухе стоял тошнотворный запах обгоревшей плоти. Большинство осветительных приборов было разбито взрывными волнами, а уцелевшие освещали остатки горнодобывающего оборудования, которые отбрасывали немыслимые и жутковатые тени. Картину довершали звуки лязгающих цепей и стуки огромных металлических резервуаров для горной породы, подвешенных под потолком.

— Они все живы? — спросил лейтенант.
— Да, сэр. Хотя вид у них не важный.
— Ясно, скажите Стоквелу, чтобы занялся их осмотром, и свяжитесь с кораблем — пусть пришлют транспорт для эвакуации.
— Есть, сэр, — сержант отдал честь и отправился исполнять приказания.

Фрэнк еще раз окинул взглядом все вокруг. Заметив лестницу у стены, ведущую на второй этаж этого огромного помещения, он направился к ней. За ним шли двое молодых парней: один в звании капрала, а другой оказался рядовым. У первого было перебинтовано левое плечо, а на лице красовалась глубокая царапина, обработанная панацелином, второй прихрамывал, но внешних повреждений не имел. Оба были вооружены винтовками и держали их наготове.

Группа молча поднялась наверх и вышла на небольшую металлическую площадку, находящуюся на высоте шести метров и огороженную с трех сторон перилами. На дальнем конце у стены была закрытая дверь. Фрэнк направился в ту сторону, но, не дойдя до нее несколько шагов, остановился. Его сопровождающие прошли мимо него и встали по обе стороны от двери, прислонившись спинами к стене. Рядовой молча кивнул капралу, посмотревшему на него и приложил руку к консоли с надписью «Открыть». Створки плавно раскрылись и оба быстрыми движениями выставили свое оружие в образовавшийся проход. В комнате зажглось автоматическое освещение, но там никого не оказалось. Убедившись в этом, капрал кивнул лейтенанту, и тот снова двинулся и первым вошел через открытый проход. По-видимому, здесь когда-то была операторская этого огромного комплекса. Вдоль одной из стен протянулся огромный пульт управления, усеянный клавиатурами и бездействующими голографическими мониторами. В углу был небольшой диван, а рядом с ним пара совершенно новых терминалов. Посередине комнаты стоял стол, на котором были разбросаны электронные планшеты. Под ногами хрустел всякий мусор и какие-то пластиковые обломки. Фрэнк подошел к столу и взял один из планшетов. В нем говорилось о денежных переводах и о поставках «товара». Лейтенант догадался о чем шла речь и брезгливо бросил носитель информации обратно на стол. Снова оглядев комнату, он направился к терминалам, стоявшим около дивана и попытался активировать один из них. На небольшом экране высветилась надпись: «Заблокировано. Введите код допуска».

— Капрал займитесь этим и разгребите это дерьмо, — Фрэнк указал на стол с планшетами, — Может там есть что-нибудь полезное. Нужно узнать кто стоит за этой группировкой.
— Сэр, думаю, мы все уже знаем ответ, — отозвался капрал.
— Нужно убедиться наверняка. Приступайте.

Он вышел из комнаты и посмотрел сверху на огромный зал, усеянный телами батарианцев. Оттуда помещение выглядело еще более ужасным, и лейтенанта начало мутить. Но это было не от вида трупов и даже не от запаха, который они источали, а от безысходности произошедшего и от бессилия что-либо изменить или исправить. В голове пронеслась фраза: «Виновные должны быть наказаны». Вот уже более двух лет Фрэнк живет с этим лозунгом. С того самого дня как увидел ее напуганную и забившуюся в угол. Она прожила в аду почти тринадцать лет и если бы не один человек, который помог тогда, та девушка, скорее всего была бы мертва. Ее звали Талита и тот день стал переломным в жизни для лейтенанта. Ему дали понять, что его жизнь не настолько бесполезна, как считал Фрэнк и что он в состоянии что-либо изменить или исправить. Лейтенант вдруг осознал, что уже давно не навещал ее. «Нужно будет хотя бы написать ей, что все хорошо и чтобы она не волновалась», — подумал Фрэнк. Писк коммуникатора вывел его из размышлений, и он ответил. 

— Сэр, шатлы будут через пятнадцать минут, — сообщил голос на той стороне.
— Понял сержант. Подготовьте со своими ребятами место для посадки и приготовьтесь к эвакуации, а я пока проверю как дела у Стоквела.
— Есть, сэр.

Фрэнк выбрал на коммуникаторе частоту доктора Стоквела и связался с ним.

— Док, ну как у вас дела? — спросил он, когда ему ответили.
— В целом состояние детей удовлетворительное, но двое выглядят очень плохо. Нужно как можно быстрее доставить их в лазарет на корабле для более детального осмотра. Без соответствующего медицинского оборудования я здесь бессилен.
— Транспорт будет через пятнадцать минут. Где вы находитесь?
— В северо-восточном крыле комплекса.
— Понял. Я сейчас подойду.

Фрэнк засек пеленг от коммуникатора доктора на своем инструментроне и определил направление. Он оглянулся и посмотрел в бывшую операторскую. Рядовой просматривал электронные планшеты на столе, а капрал был занят взломом терминалов. Лейтенант решил их не отвлекать и один отправился к доктору.

Фрэнк спустился вниз и направился к коридору, через который его бойцы прорвались в основное помещение комплекса. Там было темно, и он активировал ночное видение на своем визоре. Коридор оказался достаточно узким, шириной не более полутора метров и в нем могли разойтись разве что только два человека. Потолок и стены были испещрены трещинами и с них свисали остатки кабельных магистралей, ведущих к помещению, из которого вышел Фрэнк. На полу кое-где валялись бетонные куски и использованные термозаряды. Коридор также оказался довольно длинным. Дойдя до развилки, Фрэнк свернул в том направлении, куда указывал его инструментрон и вскоре вышел в северо-восточную часть комплекса. У входа в коридор валялись три трупа батарианцев. Один из них был буквально изрешечен зарядами, а у еще одного отсутствовали половина ноги и рука. Лейтенант углубился в помещение, заставленное ящиками, и прошел к дальнему концу. Там оказался еще один проход, возле которого стояли двое рядовых. Они отдали воинское приветствие и Фрэнк, кивнув им, прошел в очередной зал. Помещение оказалось довольно просторным, а вдоль стен стояли переносные клетки, которые в данный момент были уже пусты. Лейтенант бросил на них взгляд, и его передернуло от мысли, что всего час назад в них как животные сидели дети напуганные, отчаявшиеся, голодные и только бог знал каким истязаниям подвергали их эти четырехглазые ублюдки. В дальнем конце зала был оборудован нехитрый полевой лазарет из подручных материалов и переносного медицинского оборудования, где доктор Стоквел вместе с четырьмя парнями из отряда лейтенанта собрали всех найденных детей и оказывали им первую помощь. Их разместили рядами по пять-шесть человек, а солдаты подходили к каждому по очереди, закутывали в пледы, доставленные вместе с оборудованием, давали питье и делали перевязки. Сам доктор подвешивал капельницу, проведенную от руки молодого паренька лет пятнадцати. Фрэнк подошел к медику и подождал, пока тот не закончил свои манипуляции.

— Насколько все плохо, док? — поинтересовался он.

Доктор Стивен Стоквел был человеком уже в годах. Большую часть жизни он провел в колониях, занимаясь созданием лекарств от различных неизвестных заболеваний, которым подвергались колонисты на новых и необжитых планетах. Выражение его лица было всегда суровым, и он почти никогда не улыбался. Год назад бесследно исчезла колония, на которой жила его семья: жена и два сына. С тех пор он стал замкнут, редко с кем разговаривал и с головой ушел в работу. Доктор молча передал электронный планшет с отчетом медицинского осмотра лейтенанту. Фрэнк пробежал взглядом по записям: ожоги, порезы, ушибы, несколько переломов и, не дочитав до конца, вернул носитель информации обратно. Ему не хотелось знать больше, и он обвел взглядом импровизированный лазарет. Его внимания привлекла худенькая девочка лет двенадцати, стоящая у стены с накинутым на плечи пледом. Она прижимала к себе плюшевого зайца с оторванным ухом и смотрела перед собой. Руки ее были перебинтованы белоснежными бинтами, которые сильно контрастировали с ее запачканным видом. Лейтенант подошел к девочке и присел перед ней на одно колено.

— Привет, тебя как зовут? — дружелюбно спросил он.
— Она не говорит Фрэнк, — сказал доктор, приложив свою ладонь ко лбу парнишки с капельницей.
— Шок? — сделал предположение лейтенант.
— И это тоже, — Стоквел осекся, но все же договорил: — Бедняжке отрезали язык.
— Боже правый, — Фрэнк выпрямился и с сожалением и грустью посмотрел на девочку. Внезапно на него накатила ярость. Он с хрустом сжал кулаки и процедил сквозь зубы:
— Я найду этого выродка во что бы то не стало. А когда найду, собственноручно выдавлю ему все его четыре проклятых глаза.

Доктор подошел к нему и положил руку на его плечо.

— Спокойно Фрэнк. Возьми себя в руки, — произнес он.
— Все в порядке док, я спокоен, — лейтенант тяжело вздохнул и снова взглянул на девочку, которая продолжала смотреть перед собой своими большими серыми глазами, даже не моргая. Гнев и печаль боролись в его душе. Он понимал, что не может ни чего изменить или исправить и это терзало Фрэнка больше всего. В голове снова пронеслась фраза: «Виновные должны быть наказаны» и лейтенант утешил себя мыслью о том, что, по крайней мере, он еще способен остановить это и не допустить снова повториться подобному. В помещение вошла группа солдат с носилками во главе с сержантом.

— Сэр, шатлы прибыли, — доложил он: — Прикажете начать эвакуацию?
— Хорошо, приступайте.

Тот раздал указания, и солдаты принялись раскладывать детей не способных самостоятельно передвигаться по носилкам и по одному выносить наружу, где ждал транспорт. Тех, кто мог ходить, двое рядовых построили в колонну и также направились к выходу. Один шел впереди, указывая направление, а второй замыкал процессию, следя, чтобы ни кто не отставал. Доктор Стоквел ушел вместе с солдатами, забравшими пятнадцатилетнего парнишку. Он держал капельницу над его головой и постоянно поглядывал на свой инструментрон, следя за показаниями. Фрэнк молча стоял в стороне и наблюдал за происходящим. К нему подошел сержант и сообщил:

— Сэр, у меня тут входящий сигнал с корабля. Соединить вас?
— Да сержант, свяжите.
— На связи командующий пятой флотилии Альянса адмирал Хаккет, — произнес хриповатый голос: — Лейтенант Жирар вы, ваш корабль и экипаж поступаете в распоряжение Спектра Совета Уильямс. Вы будете обязаны оказывать полное содействие в выполнении ее миссии.
— Но сэр, у меня здесь задание. Мне нужно доставить освобожденных из батарианского плена детей на Землю, — попытался возразить Фрэнк.
— Я знаю лейтенант, но от миссии этого Спектра зависит судьба всего человечества. Скоро в сектор, где вы находитесь, прибудет крейсер «Анкоридж». Вы передадите детей и все связанное с вашим заданием им и капитану Абрамсу. Я уже связался с ним и предупредил.
— Сэр, я не понимаю, но почему именно я и мои люди? — спросил Фрэнк, которому начала не нравиться подобная перспектива. Мало того, что он и его отряд обязаны будут подчинятся какому-то Спектру, так еще срывают с его же задания, на выполнение которого лейтенант потратил уже четыре месяца и всю проделанную работу должны теперь передать кому-то другому.
— Потому что вы и ваш экипаж самые лучшие, лейтенант. Повторяю это задание крайне важно для человечества. Отправляйтесь в систему Тазале на Иллиум. Сейчас Спектр находится именно там и ожидает вас. Она уже информирована о вашем прибытии и лично введет в курс дела. И лейтенант, — адмирал сделал паузу: — Мы все рассчитываем на вас.
— Да, сэр. Я все понял, — произнес Фрэнк расстроенным голосом.
— Хаккет, конец связи, — закончил адмирал и отключился.

Фрэнк был серьезно раздосадован таким поворотом. Он увидел, как к двенадцатилетней девочки подошел солдат и поводил ладонью у нее перед лицом. Убедившись в отсутствии какой-либо реакции с ее стороны, рядовой подозвал своего товарища с носилками. Фрэнк подошел к ним и произнес:

— Оставьте, я возьму ее.

Рядовой с носилками пожал плечами и направился к следующему ребенку. Лейтенант закутал девочку в плед, оставив открытым только лицо, взял ее на руки и направился к выходу. Ему вдруг вспомнилась бутылка виски, стоящая в его каюте. «Да, это определенно поможет», — подумал Фрэнк, выходя из комплекса. Он передал девочку солдатам, занимавшимся распределением детей в одном из шатлов, и забрался следом. Этим вечером он планировал крепко напиться.