Afterlife: Властелин глубин. Глава 8 (Часть 2)


Жанр: приключения, детектив;
Персонажи: ОС;
Статус: в процессе;
Аннотация: Операция начинается. Нет, не так. Операции начинаются. И вовсе не те операции, где врачи восстанавливают здоровье. Совсем другие операции. С куда большим количеством крови — случайной и неслучайной.


 


Начало Главы 8 - Часть 1

Вечер Вайлет проводила по обыкновению в одиночестве. Но на этот раз не просто одна в каюте, а вообще одна. Трия предлагала Блад поселиться в неплохом отеле на самом краю Периметра, прямо через небольшую бухту от совершенно цивилизованного Острова, но... Вайлет отказалась. Не доверяя местным удобствам, женщина вернулась в свой космоатмосферник, припаркованный прямо напротив того, что когда-то было офисом охранного агентства «Арриго Секьюрити». Корабль не был приспособлен для посадки на воду, но его космическая герметичность позволялала такие шутки. Что до заблокированного главного пандуса, который оказался под ватерлинией, то эту проблему Вайлет легко обходила, забираясь в корабль через технический люк на крыше.
Небольшой глайдер, на котором Блад добиралсь до своего челнока, остался около корабля. Экипаж покачивался на волнах, обстукивая обшивку тупорылым носом — будто маленький китенок выискивал сиську у мамы-кита.
На корабле, кроме комиссара, никого не было. Летать в ближайшее время Блад не планировала, а команда вполне заслужила отпуск на берегу. В конце концов, ребята в жизни не бывали на легендарной Атлантиде, и Вайлет со спокойным сердцем отпустила почти всю команду в увольнительную. Ушла и Трия Нувани — сказала, что навестит Голубой остров, где сто лет не была.

Блад улыбнулась, когда услышала. В случае с азари подобного рода высказывания ну никак нельзя воспринимать лишь как игру слов.
При службе остались только трое — двое в охранении на причале, и еще корабельный навигатор Клаус Маффи, который заявил, что на развлечения у него нет здоровья и желания. Парень остался с охранниками на причале, поскольку оказалось, что он страдает морской болезнью. Смешно, но гасящий миллионы «же» маршевой перегрузки контур искусственной гравитации оказался бессилен перед водной гладью, нежно покачивающей корабль с мизерными ускорениями.
Вайлет привычно устроилась в кресле своей каюты и включила терминал. Активировала «Шерлока» и погрузилась в изучение сложившейся обстановки.
Это расследование, начатое почти полгода назад, уже не носило следов поспешания или откровенной нехватки гипотез. Вайлет конкретно села на хвост Редактора, планомерно выявляя в Экстранете и даже корпоративных сетях следы вмешательства извне. Программный алгоритм выявления подмены виртуальной реальности, переданный в свое время доктором Пассанте и доработанной специалистами Комиссии, позволял Вайлет отслеживать источники зараженного сигнала и собирать их воедино, потом отслеживать векторы входящей информации и таким образом приближаться к физическому месторасположению Редактора.
Неоценимую услугу оказало разведывательное судно «Бургундия», куда после событий на «Салиме» вернулась кварианка Гила’Альтис. Вайлет выбила у военных небольшой процент использования ресурсов этой «глючной шаланды», что вместе со своими данными позволяло сузить круг поисков.

Пока все следы информационных махинаций Редактора вели в Западную Европу. Ну или ближайшее ее географическое окружение, куда совершенно спокойно попадала и Атлантида. Точного вектора получить никак не получалось, но в последние полгода была зафиксирована активность «фальсификатора» на серверах правительственных структур на побережье Атлантики: в Испании, Каталонии и в обоих Португальских директоратах. Это заставляло Вайлет хмуриться. Она отлично знала, насколько через задний проход обеспечивается безопасность информации в планетарной администрации. То, что Редактор активизировался именно в этом регионе, в общем-то, неудивительно. Куда хуже то, что следы фальсифицированных данных проявлялись повсеместно, от систем управления технологическими процессами муниципалитетов до информбюро правительств и, конечно же, средств массовой информации. «Бургундия» вскрыла несколько петабайт фальсифицированных данных, но проанализировать их силами одного-двух человек не представлялось возможным. Вайлет загрузила поток данных в «Шерлока», но тот пока еще не закончил просчет и не выдвинул стройных версий.

 

К слову, о «Шерлоке». Может быть, есть какие-то предварительные модели?

Вайлет включила голосовое управление ВИ.
— Шерлок, есть что-нибудь новое?
— Здравствуй, Вайлет. Что ты понимаешь под новым?
— Сформированные версии того, куда копает Редактор.
— Сформированных, как ты говоришь, нет, — ответил Шерлок. — Есть мажоритарные. Озвучить?
— Давай, — кивнула Блад.

Секундная пауза, необходимая ВИ для оформления отчета.
— Наиболее вероятная версия на сегодняшний день — наш враг готовит компромат на Ассоциацию.
— Это еще зачем? — удивилась Блад.
— Провести выборку подверсий, отвечающих на вопрос «зачем»?
— Не надо, — сказала Вайлет. — Какого рода компромат имеется в виду?
— Самый различный, — сообщил Шерлок. — В целом готовится вектор развития общественного мнения, который будет направлен против засилия откровенно противоправных методов работы Ассоциации.
— Степень вероятности?
— Более восемнадцати процентов. На сегодня это лидирующая версия.
— Хорошо, а еще какие есть?
— Рассматриваются версии подготовки общественного мнения к переосмыслению роли Ассамблеи в современной жизни Земли.
— Поясни.
— Редактор собирает и подправляет информацию, которая впоследствии будет выдана как подтверждение ненужности космической экспансии человечества и сотрудничества с галактическими расами. Надо сказать, мотивационная база весьма серьезная и без правки. На Земле действительно довольно высок уровень недовольства космической программой, и в особенности, тратами на поддержку кварианского флота.
— Ясно, — сказала Вайлет. — Эти две версии основные?
— Да, — подтвердил ВИ. — Остальные имеют значительно меньший коэффициент вероятности и глубину проработки.

Вайлет призадумалась.
Зачем Редактору объяснять людям порочность того, что по умолчанию порочно? В том смысле, что все отлично понимают: Ассоциация — это не только легальный бизнес по производству потребительских товаров, но и масштабные махинации с недвижимостью, участие в строительных пузырях, контроль движения рабочей силы, наркотрафика, индустрии примитивных, рассчитанных на простой рабочий народ, развлечений, включая проституцию... Ассоциация никогда и никем не признавалась структурой, чистой от криминала. Этим, собственно, она и отличалась от ЕАСО, где за чистотой рядов следят особенно рьяно.
С другой стороны, ЕАСО — плоть от плоти Ассамблеи. Вернее, даже наоборот. А Редактор одновременно кошмарит и хаос, представленный Ассоциацией, и порядок — олицетворение ЕАСО и Ассамблеи.
Очень странно.

— Входящий вызов, — проинформировал ВИ. Не Шерлок, а другой, встроенный в терминал ее каюты на корабле.
— От кого?
— Комиссар Ален Мортимер на связи, — проинформировал ВИ.
— Принять.
Секундная задержка, и на экране показалась знакомая белозубая улыбка темнокожего агента Комиссии.
— Вайлет! — произнес вместо приветствия Мортимер.
— Привет, Ален, — улыбнулась Блад. — Решили, наконец, выйти из тени?
— Не понял? — нахмурился агент.
— Я имею в виду, что вы поняли, что скрываться от меня дальше бессмысленно. Я у вас на хвосте, Ален. Извините, конечно, что получилась вот такая типа слежка, которая привела меня за вами на Атлантиду, но вы и сами виноваты. Могли бы и сказать, что сопровождаете Алину Гросс. Ничего страшного не случилось бы...

Ален разом стер с лица добродушную улыбку. Лицо агента выдавало крайнее умственное напряжение. Настолько, что Ален Мортимер даже утратил свои вечные добродушные нотки в разговоре.

— Вайлет, вы сейчас где? — жестко спросил мужчина.
— Как где? — изумилась Блад. — Где и вы. На Атлантиде. Думаю, завтра наведаться к вам с Алиной в гости. Примете?
— Вайлет, — Мортимер вздохнул. — Я сейчас в Монреале, а до этого гостил на Ганнимеде. Девять недель оттуда не вылезал, у меня был довольно сложный проект по отслеживанию саботажников на беррилиевых шахтах. Вернулся в центральный офис, решил связаться с вами, но связисты перебросили канал на вашу мобильную точку связи. Вы, я так понимаю, сейчас на корабле?
Вайлет почувствовала, как ускоряется пульс.
Мортимер не из тех, кто вот так берет и врет. Тем более ей. Можно, конечно, включить подругу-паранойю, но Блад буквально задницей чувствовала, что ее коллега говорит абсолютную правду. Ну или хотя бы не врет в наглую.
— Ален, у нас проблемы, — сообщила Блад.
— Я уже понял, — ответил Мортимер. — Как я понимаю, вы уверены, что я на Атлантиде?
— Уверена — не то слово. У меня есть как минимум один свидетель того, что наблюдал вас в местном казино.
— Интересно, — сухо ответил Мортимер. — И что я там делал?
— Сопровождали Алину Гросс, — с безнадежностью в голосе ответила Блад.
Женщина поняла, что сидит в луже, разве еще не осознала, какого она размера.
— Оставайтесь на месте, Блад, — приказал Ален. — Я беру группу поддержки и лечу на Остров. Надеюсь, вы уже поняли, что мы снова столкнулись с гомункулами? Очень хотелось бы верить, что их два. Потому как в другом случае...
— Не продолжайте, я поняла, — Вайлет закрыла глаза. — Жду вас, Ален. Когда сможете быть?
— Ждите к утру. Нужно утрясти формальности. Часам к семи постараюсь подобраться.
Сеанс связи разорвался. Вайлет прикрыла глаза и несколько секунды провела в молчании, стараясь успокоить сердцебиение.
Только бы гомункулов было двое. Только бы их было двое. Потому как если он один, то это стопроцентно копия Алена, а значит, Алина сейчас вместе с врагом. Быть может, даже в одной комнате...
— Вайлет, — снова голос, на этот раз бесплотный, почти без эмоций.
Блад немножко дернулась от неожиданности. Понадобилась секунда, чтобы понять — к ней обращается Шерлок.
— Да?
— Возможно, я лезу не в свое дело, Вайлет, — произнес ВИ, — но твои физические показатели неадекватны степени информационного воздействия на тебя.
— Говори проще, Шерлок.
— Ты устала. Воспринимаешь информацию не критично.
— В каком смысле? — Блад нахмурилась. Ей не нравились диагнозы от ВИ, которого она сама и создавала много лет... Нет, много десятков лет.
— В том смысле, что ты даже не проверила канал, по которому только что общалась, — ровно сообщил Шерлок.
— А надо было проверять?
— Это уже тебе решать, хозяйка.
Увы, Вайлет хватило таланта внести в псевдоличность ВИ умение шутить, но так и не удалось реализовать это достаточно уместно и, главное, слинковать с фоноэмоциональными матрицами. Словом, Шерлок мог съюморить, но почти никогда это не было действительно смешно.
— Говори, что не так, — приказала Блад.
— Сообщение, которое ты только что получило, содержит признаки фальсификации. Крайне незначительные. Я бы не заметил, если бы обрабатывал параллельно поток данных и не держал в оперативной памяти выборку временных маркеров.
Блад сокрушенно покачала головой.
ВИ прав. Она устала и не относится к входящей информации в должной степени критично.
— Это значит... — начал объяснение Шерлок, но Вайлет волевым решением заблокировала тому интерфейсную функцию.
Она и сама понимала, что это значит.
Это значит, что Редактору известно, что она прибыла на Атлантиду. Более того, ему известно, где она и как она. Судя по теме разговора, Редактор в курсе, что Ален и Алина тоже на острове. Это же означает, что теперь нет доверия даже глубоко зашифрованному каналу Комиссии.
То есть Редактор, сукин сын, наконец, сделал решительный ход — взломал служебную сеть Ассамблеи.
Да, это было предусмотрено с самого начала — ни Вайлет, ни Мортимер, ни даже высшее руководство Комиссии не питало иллюзий, что существо, способное изменять виртуальную реальность за доли наносекунды, не сможет поломать коммуникации военного класса.
Противостоять такой мощи невозможно — во всяком случае, пока. Но и она, и Ален, и все коммисары готовы к этому. Не у каждого есть свой Шерлок, но абсолютно все сотрудники Ассамблеи, кроме Вайлет, уже получили соответствующий софт, позволяющий зафиксировать факт взлома служебных линий связи.
То есть «час икс» наступил — Комиссия по этике, а за ней и вся Ассамблея сейчас разворачивают свои силы, начиная операцию «Глубина».
А значит, поспать сегодня уже не получится. Обидно, блин...

 

***

 

— Тоже обнимаю, Айни. Да-да, хорошо, буду... Айни? Айнора, алло!

Трия удивленно вгляделась в экран инструметрона, работающего сейчас в качестве коммуникатора-повторителя. Уровень сигнала ближайшей станции связи находился в устойчивой зеленой зоне, но связь пропала. Ну вообще — то есть как будто ее и не было. Внутренний диагност ВИ показывал полное непрохождение пакетов...

Боже, какая дичь... Трия вот уже тридцать лет активно работала с человеческой техникой, но до сих пор ее мутило от сленга, которым бедный на морфорлогию центральный человеческий язык оперировал в технике. Какие, прости Богиня, пакеты? Что еще за шлюзы? Неужели сложно придумать специальное, новое слово, полно определяющее конкретный технический момент?

Слава Космосу, во всех языках азари, включая даже маргинальные наречия приполярных народов, не было проблем со словообразованием. Впрочем, немудрено. Азари, в отличие от хомо, тысячелетиями воспитывали свою культуру и гуманитарные науки, включая филологию. Люди по сравнению с галактической расой просто младенцы — едва лопочущие...

Но талантливые, не отнять. Человеческая техника, безусловно, далека в своих решениях от азарийской: изящной, эффективной, экономичной и технически изысканной. Однако в деле создания грубых, но мощных технических решений, подобных тем, чем забавлялись кварианцы эпохи Технотьмы, люди уверенно приблизились к народу Мигрирующего флота. А кое в чем и превзошли. Кварианцам, например, так и не пришло в голову отказаться от эффективной, но недостаточно надежной и защищенной, а потому многократной дублированной на аппаратном уровне троичной системы счисления. Да, компьютеры кварианцев невероятно мощны — это признают даже азарийские кибернетики. Но вместе с тем настолько далеко ушедшие в глубины технологической сингулярности (3), что сами кварианцы в течение десятилетий не могли понять, что сами себе куют врага. Ну и доигрались Создатели, прости их Богиня...

Впрочем, сейчас Трию куда больше интересовала не судьба кварианцев и людей на пути овладевания кибернетическими системами, а проблемы с личным коммуникатором, который откровенно саботировал попытки госпожи Нувани восстановить связь с Тессиарой. Там, в уютненьком гнездышке азари на планете Земля, сидит и предается, наверное, утехам старушка Айнора Пассанте. Пожалуй, самая неоднозначная среди их народа.

Трия любила неоднозначных и сильных. Пассанте, правда, сложно любить и куда легче ненавидеть, а кроме того, свойственная сему индивиду паранойя держит Пассанте на дистанции от других индивидов. Что называется, по умолчанию. Однако трудности воодушевляли Трию ничуть не меньше, чем халява, и Нувани так и не прекратила попыток сблизиться с душевной отшельницей. Пока не очень результативно... Но кто знает, что будет потом. Даже у Пассанте впереди еще много столетий, что уж говорить о совсем молодой по азарийским меркам Трии. Ведь Нувани еще не справила даже рубежный для азари двухсотпятидесятилетний юбилей.

Азари еще раз покопалась в интерфейсной части коммуникатора, затем пошерстила инженерное меню, но тщетно — устройство декларировало свою полную исправность и было готово хоть сейчас связаться с Титаном — достаточно лишь дождаться нужного спутника над головой. Да-да, азари таки выторговали себе у людей восемь коммуникационных устройств на низкой орбите. Проблема в том, что их всего восемь, поэтому зачастую сеанса связи приходилось ожидать несколько часов.

Азари вздохнула, погасила интерфейс ВИ и направилась обратно в госпиталь. «Андромеда», чьи резервы удерживались земной Миссией, никогда не испытывала наплыва посетителей. Из-за этого казалось даже, что госпиталь-курорт постоянно «не в сезоне». Но на самом-то деле все до единой комнаты и палаты в больницы были зарезервированы и оплачены на несколько месяцев вперед. Проживающие на Земле азари считали, что лучше немного потратиться, чем впоследствии ловить неудобства в виде забронированных другими постояльцами номеров.

От гавани, отделяющей основную часть Атлантиды от Северно-западного листа (а стало быть, и Голубого острова) до «Андромеды» около пяти минут неспешным шагом. Местная архитектура не вызвала восторга. Люди предпочитали строить в турианско-кроганском стиле, то есть просто и довольно прямолинейно. Удачные решения если и встречались, то преимущественно в Старой Европе, где Трия бывала лишь наездами. Ну, может быть, еще в Австралии, где госпожа Нувани проживала на постоянной основе. Здесь же, на свежепостроенных берегах, что покоятся на полупогруженных в воду поверженных Жнецах, строители довольствовались простыми формами. Единственное отличие местной архитектуры от таковой, к примеру, во вновь отстроенном Лондоне, было в материалах. Использовали преимущественно легкие конструкции. Прочность прочностью, но надо понимать, что здания возводили на плавучих островах, имеющих свою предельную весовую нагрузку.

Главная аллея парка Персея, разбитая перед фасадом «Андромеды», сразу же понравилась Трие. Здесь было спокойно и тихо, а разбитые тут и там небольшие фонтанчики напоминали таковые на курортном острове Аммарант. Это на Тессии, где молодой азари довелось бывать.

Здесь даже запахи похожи. Пахнет морем, солью, океанской свежестью. Все это смягчено зелеными насаждениями острова, однако ничто не может избавить Атлантиду от непременно морской атмосферы. Как Тессия — водный мир, где суша занимает незначительную часть планетарной поверхности, так же и человеческий курорт — в буквальном смысле островок среди безбрежного океана. Даже погода на этой широте походила на климатические условия на далекой и, увы, недостижимой Тессии. Хотя средняя температура там всего на пару градусов выше, чем на Земле, родной мир азари значительно теплее прародины человечества. Связано это с балансом суши и воды. Водные массы размешиваются, разносят нагрев от светила по свей планете, и потому климат на Тессии более ровный. Ну а кроме того, родина азари несколько ближе к светилу, чем родной мир людей.

Словом, Трия получала наслаждение от прогулки по аллее, несмотря на очевидную смысловую направленность обустройства парка. Здание госпиталя, если смотреть на его парадный вход с воздуха, напоминало женскую промежность, куда тупоголовым клином решительно «направлялась» аллея. Что поделать, люди не могут оторваться от своей сущности, и тема сексуальных отношений остается для человечества неиссякаемым источником вдохновения.

В мыслях о забавных традициях двуполой расы, шагая столь любимым ею «мысленным шагом» и почти не глядя перед собой, азари не заметила, как почти врезалась в стоящего подле центрального фонтана подростка. Успела трижды извиниться и даже подхватить потерявшую равновесие фигурку человека.

Правда, это был не подросток. То есть точно не человеческий подросток.

— Извините еще раз... уважаемый... уважаемая...

Трия никогда не видела кварианцев вне их безликих костюмов, поэтому не сразу поняла, что перед ней девушка. Грудь у кварианок стандартно маленькая, что, правда, компенсируется потрясающе длинными, пусть и хитро изогнутыми, ножками. А эта девочка вызывающе стройна даже по кварианским меркам. Почти плоская, но тонюсенькая и с очень приятными очертаниями фигуры, кварианка являлась полной противоположностью легенды кварианского народа — фигуристой и рослой тетки по имени Тали’Зора.

— Не трудитесь, — произнесла кварианка. — Я тут... Я сама тут, стою... Стою как... Ну, в общем...

— Трия.

— Что? — белые, «мертвые» глаза кварианки недоуменно похлопали лишенными ресниц веками — даже на вид жесткими, словно сферические клапанные крышки.

— Говорю, меня зовут Трия, — представилась азари. — И я сейчас разговариваю с...

Вряд ли кварианка была напугана или сбита с толку. Скорее всего, стеснительность в общении с чужими, да еще совершенно взрослыми индивидуумами, была вложена в девочку с самого рождения, дак и не истребилась по мере взросления.

Кварианцы взрослеют быстро, это Трия знала. Может быть, даже быстрее всех остальных рас. Азари с кроганами с их долгожительством — это понятно, это без комментариев. Хорошо, если детско-подростковая дурь выветрится у азари годам к сорока, а про возобновление рода раньше двухсот вообще редко когда слышали. Кроганские женщины, по слухам, самостоятельными вообще не бывают, хотя вот в конце войны говорили, что появилась у горбатиков какая-то особенно разумная матрона. Саларианские же самки, хоть и начинают откладывать яйца на втором десятке, но полноценно оформляются в роли далатрий (4) лишь к двадцатипятилетию, то есть в очень зрелом, по меркам саларианцев, возрасте.

А кварианкам приходится взрослеть быстро. Флот даже сейчас, когда его всячески поддерживает Ассамблея, остро ограничен в ресурсах, и держать на бортах изношенных звездолетов маленьких неумех — себе дороже.

— Итак? — спросила Трия.

— А! — поняла девушка. — Меня зовут Полани’Альтис вас Бамбург нар Салим. Очень приятно, госпожа Трия.

— Взаимно, взаимно, — произнесла азари.

Трия поняла, что же такое странное она сейчас наблюдает. На кварианке не было цветастых тряпок. Вообще. А кроме того, ее первое, «корабельное» имя странным образом звучало куда ближе к человеческому, чем к кварианскому названию судна. Не вопрос, конечно, на Флоте много судов из Альянса, но...

— Ты Паладин? — догадалась Трия. — Бамбург — это же...

— Угу, — кварианка кивнула своей каменной физиономией. — Бамбург — это корабль инженерной поддержки Ордена.

— И поэтому ты в сером?

— Верно.

На этот раз кивнула Трия.

Азари знала, что Паладины, наряду со странной, синтетической, но непостижимым образом прижившейся в Ордене верой в Святой Грааль практикуют весьма скромный стиль одежды. Сейчас Трие довелось увидеть этот стиль, что называется, своим глазами.

Обычно капюшон на голове кварианки повторяет контуры гладкого шлема-маски, но сейчас он топорщится тремя смешными гребешками. Азари знала, что кварианцы, ведущие родословную от нелетающих птиц, имеют что-то типа птичих хохолков, но вживую увидеть предания матерей и бабушек Трие пока не представлялось возможным. До одури хотелось, хохоча, смахнуть нелепую серую тряпку с головы этого птенчика. С этой головы с мордашкой, походящей на японские фарфоровые маски. Но азари удержалась. Во-первых, это недостойно гражданки Республики. Гражданка пусть и рассорилась с Советом, но остается азари. А во-вторых, не стоит обижать Паладина. Эта особа, конечно, безобразно юна, но Орден это Орден. В затяжном конфликте азари и кварианцев Паладины всегда стояли несколько в сторонке, но не переставали быть детьми Мигрирующего флота. А уж оскорблять тех, кто обладает крупнейшим, колоссально превосходящим возможности любой другой расы в Солнечной системе, флотом — и вовсе верх дурости. Да и в конце концов, азари с кварианцами вроде как уже помирились. Ну, если и не друзья, то уж точно не враги. Зачем ворошить былое?

Мордашка кварианки, как и рассказывают учебники ксенологии, совершенно неподвижна. Светлая (но не такая, конечно, как у почти альбиноса Тали’Зора), жесткая кожа, застывшая в вечно-нейтральном, даже чутка высокомерном выражении лица. И при этом — необычно живые, пухловатые губы с сильным разрубом посередине.

Очень специфическая внешность. Но, разрази сейчас же ее гнев Богини, даже эта маленькая, смешная паладиночка потрясающе красива. Своей дикой, ершисто-высокомерной, вызывающей покровительную улыбку, но все же красотой. В чем-то протеане были правы — хотя сама Трия до конца не верила протеанским хроникам, раскопанным давней подругой...

Богиня, где же ты сейчас бегаешь, Беглянка?

— Вы здесь...

Кварианка хотела спросить «лечитесь», но, видимо, снова натолкнулась на неизжитую стеснительность.

— Нет, — засмеялась Трия. — Я тут проездом. Тут много наших, вы должны знать, госпожа Полина.

— Полани, — автоматически поправила девушка. — Понятно. А я вот... Ну, тоже почти проездом. Я в Паломничестве.

— Паломничестве?

Вот теперь Трия действительно удивилась. Азари никогда не слышала о том, что Орден пускает в Паломничество неоперившихся птенцов...

Нет, ну это уже не смешно! Человеческие идиомы настолько крепко приварились к мозгу азари, что она уже и думать скоро начнет, как хомо! Откуда, спрашивается, эта метафора про неоперившихся птенцов?

— Да, — подтвердила девушка. — Устав позволяет выйти в Свободный поиск в любом возрасте, если есть полное рыцарское звание.

— Так ты рыцарь? — от удивления Трия даже сорвалась на общение на «ты», благо что центральный язык Земли с некоторых пор стал это позволять. — Извините, Полани, я хотела...

— Ничего, — махнула трехпалой ручкой кварианка. — Я согласна общаться неформально. Все равно я сейчас не при делах. Лечусь... Ну, то есть долечиваюсь.

— Присядем? — предложила азари, показывая на низенький, по колено, каменный бортик центрального фонтана.

— С радостью, госпо... — девчонка осеклась, — присядем, Трия.

Две женщины, одна другую в двадцать раз старше, устроились у фонтана.

У людей не хватило воображения изобразить в центре что-либо, кроме иллюстрации на тему мифа о Персее и Андромеде. Полуобнаженный, немного женоподобный, но вооруженный длинным клинком (в смысле, мечом, а не чем-либо еще) и почему-то в глухом, закинутым на затылок крылатом шлеме, воин недавнего человеческого прошлого сражался с морским чудовищем. То неуловимо смахивало на аддара — крупного и довольно опасного хищника тессиарских океанов экваториальной зоны Тессии. Чудовище, не сводя глаз с прикованной к скале пухлой женщины с микроскопической грудью, пыталось добраться до Персея. Тот держал в руках небольшой щит с приделанной на него мертвой головой женщины. Да, это точно была голова женщины — своей очевидной половой принадлежностью и длинными отростками вместо волос неприятно напоминающей расу азари.

Трия знала эту легенду. Согласно ей, Персей одолел чудовище, заставив его взглянуть на голову некой Медузы-Горгоны. Морской хищник после этого превратился в камень, а пухлая (ну и странные у древних людей представления о красоте!) особа стала верной женой своего спасителя. Впоследствии люди назвали именами древних героев пару созвездий. Где-то рядом и созвездие Кассиопеи — родной матери Андромеды, из-за тщеславия которой вся история с чудовищем и началась...

— Так расскажи мне, дитя космоса, — с улыбкой начала Трия, — каким образом столь юная кварианка стала рыцарем Ордена?

— Это долгая история, — прогнозируемо ответила маска на лице девушки.

— И, конечно же, грустная, — с трудом пряча улыбку, подсказала Нувани.

— Ну, можно сказать и так, — кивнула кварианка. — У меня был... Да и есть, в общем... Словом, был хороший... капитан. Он, да еще и сестренка, как потом оказалось, помогали мне всячески. Но если честно, это все случайность. Цепочка случайностей. Скажи мне кто, что я попаду в самую что ни на есть космическую заварушку, что наш корабль станет... ну, что там начнется настоящая рубка за выживание, что нас спасет человеческий спектр, что у нас на борту даже окажется...

Кварианка звучно, почти с хлопком, клацнула челюстью. Похоже, девушка по молодости чуть не проболтала то, что кому-то обещала не разбалтывать.

— Окажется кто? — как ни в чем не бывало спросила Трия.

— Это... это сейчас уже неважно, — буркнула кварианка. — В общем, у нас там было весело... да, вот просто обхохочешься. А меня заметила Паладин-перехватчик, которая гонялась за преступниками. Ну и... Так я попала в Орден.

— По-моему, было что-то еще, — азари, наконец, сдалась, и изогнула губы в рвущейся наружу усмешке. — Большая и несчастная любовь. А памятуя сказанное чуть ранее, так и вовсе какой-нибудь военно-космический роман, верно? Да такой, что Шелай и Белакис нервно стоят в сторонке?

Кварианка не удержалась и хихикнула. Смешок в исполнении особы, чье лицо как будто только вчера покинуло прессовый участок пластобетонного завода, выглядел потрясающе. Трия даже пожалела, что не взяла с собой шпионскую видеонасадку на инструметрон. Такие кадры нужно оставлять потомкам!

— Да нет, — девушка отвернулась, глядя на фонтан, — все было куда проще и банальнее... как я сейчас понимаю.

— Дай догадаюсь, — азари села поудобнее, закинув ногу на ногу и сложив ладони на животе. — Статный красавец и юная красотка не смогли найти взаимопонимание? Одного звал мужской долг, вторая страдала от женской верности?

— Чуть-чуть не так, — кварианка по-прежнему избегала смотреть в лицо Трии. — Одна отдавалась неверности, а второй, страдая, выбрал долг. Это неважно... Трия. Это было давно. Почти вечность назад.

— Кварианцы, оказывается, романтики и поэты.

Азари засмеялась. Уж что-что, а умением грамотно изъясняться на возвышенные темы народ Мигрирующего Флота не блистал. В этом смысле сия молодая кварианка — счастливое исключение. Нет, не все потеряно вечными космическими странниками, если их общество порождает такой уровень рефлексии и, своейственной ей, метафоричности в высказываниях.

Девушка, наконец, повернулась к азари.

— Кварианцы идиоты, — неожиданно рубанула Полани. — И я — самая идиотическая из них. Была. Повторюсь, это было давно... Впрочем, о чем я...

Теперь засмеялась кварианка.

— Говорить «давно» азари, имея при этом в виду срок меньше года!

— Ладно, проехали, — сказала Трия. — Я поняла, твой друг остался на Флоте, а ты пошла в Орден. Ну или тебя туда позвали, что более вероятно.

Кварианка покачала головой.

— Не совсем так, — произнесла она. — Но это тоже неважно. Расскажите... Расскажи о себе. Я знаю, что «Андромеда» содержится Миссией, но как заселилась после операции, так и не видела ни одной из вас. А в отведенные азари блоки больницы меня не пускают. Туда никого не пускают, кроме голуб... ну, кроме вас.

— Главное ты уже знаешь, — сказала азари. — Меня зовут Трия, фамилия Нувани. Ну, это если коротко, без родословной. Я инженер. После войны оказалась в Солнечной системе, поэтому родной планеты, как и тебе, мне уже не видать. О судьбе родителей я не знаю. Они были на Тессии, когда туда дорвались Жнецы.

— Соболезную, — кварианка потупила взор. — Мать понятно, а папа у тебя кто?

— Я чистокровная, — спокойно произнесла Трия. — На мирах нашей периферии это обычное дело. И на Иалессе, и в других колонизированных системах мы куда либеральнее смотрим на чистые браки, чем в метрополии.

— Это связано... с чем?

— Понятия не имею, — соврала азари. — В любом случае, мои отец и мать были, по вашим меркам, женщинами.

— Ясно, — ответила кварианка.

Наступила неловкая пауза. Видимо, маленькому Паладину больше ничего не приходило в голову. И в самом деле, о чем можно поинтересоваться у почти вечной, по сравнению с кварианцами, голубокожей инопланетянки? Да еще и представительнице народа, который еще год назад был для кварианцев врагом номер один?

А вообще, даже странно, что девчонка совершенно спокойна рядом с ужасной галактической колдуньей.

Трия поняла, что еще десять секунд, и кварианка попрощается и убежит. Отпускать столь интересный экспонат столь рано азари не хотела. Да и делать было, если начистоту, совершенно нечего.

Азари продолжила разговор.

— Твои родители остались на Флоте? — спросила она.

— В какой-то мере, — уклончиво произнесла кварианка. — Они погибли, когда я была еще в пузыре. В смысле, была совсем еще...

— Я знаю, что такое пузырь, — прервала ее азари. — У меня были курсы по ксенологии, Полани. И я, к слову, совершенно не считаю ваш метод обеспечения беременности чем-то ужасным.

Кварианка пожала плечами. Мол, не считает азари — ну и пусть не считает, ее-то дело какое.

— Как видишь, мы обе сироты, — продолжила Трия.

— Это как сказать, — снова пожала плечами Полани. — Я-то точно знаю, что сирота. А вы.. а ты, может быть, просто оказалась разлучена с матерью и... еще одной матерью?

— У нас свой термин для определения «папа», — улыбнулась Трия. — Но переводя на человеческий, мои родители все-таки отец и мать.

— Может, они выжили? — предложила кварианка. — Просто остались на Тессии?

— Говорю же, не знаю, — азари чуть прикрыла свои совершенно обычные для голубокожих дев васильковые глаза. — Я родилась на Санвесе, там и выросла. Ты знаешь про Санвес?

— Слышала, — кивнула кварианка. — Мне рассказывали, что родители сошлись друг с другом окончательно, когда папа в шутку предложил своей будущей жене слетать туда. Так и сказал: давай слетаем на Санвес? Смешно, правда?

— Возможно, — уклончиво отозвалась Трия. — Правда, я не совсем понимаю, где именно тут юмор.

— Ну как же! — оживилась кварианка. — Представляешь, два кварианца, оба на утлом кораблике, сидя в микроскопическом кинозале на десять мест, отдав на сеанс чуть ли не последние сбережения (у нас очень дорогое кино тогда было — ресурсов ВИ категорически не хватало), берутся за руки. И мужчина в залатанном скафандре предлает такой же оборванке слетать на чуть ли не самый дорогой курорт Галактики. Смешно же!

— Не очень, — честно призналась азари. — Но что-то мне говорит, что скажи твоя мама да, папа, не раздумывая, начал бы копить на полет.

— Она и сказала, — грустно и одним губами (Богиня, как у них это получается?) улыбнулась кварианка. — Только вместо тропических деревьев и шалаша в чаще им пришлось гулять по закоулкам космического буксира и жить в микроскопической стерильной каюте.

— Зато так появилась ты.

— В смысле?

— Я говорю, так появилась ты — пояснила Трия. — В маленькой стерильной каюте. А гуляй родители в заросших лианами лесах, они бы подумали снять скафандры, чтобы сделать себе дочурку?

— А, вы... ты в этом смысле...

Кварианка улыбнулась, на этот раз даже чуть-чуть глазами... или это азари показалось?

— Нет, у нас все чуть-чуть иначе, — продолжила Полани. — Раздеваться необязательно... Ну, взрослым, которые... В общем, неважно... Да и не меня они сделали сразу же после предложения папы, а мою старшую сестру.

И тут же, буквально с полуслова кварианка перевела беседу на азари:

— А ты на Тессии была?

— Конечно, — усмехнулась Трия. — Я там училась в Университете Серрайса. Правда, уже взрослой, в отличие от многих. Поначалу тяги к знаниям не проявляла, хотя к технике — всегда. Но вот что-то дернуло пойти учиться. Поступала на факультет планетарных технологий, но проходного хватило только на археологию. Ну и пошла учиться на землекопа.

Азари рассмеялась. Улыбнулось и вечно печальное дитя Мигрирующего флота.

— У нас после окончания университета — продолжила Трия, — раскопки протеанских руин. Их на Тессии хватает. Я по профессии археолог-реконструктор, то есть занимаюсь... То есть занималась восстановлением древностей в виртуальной форме. И вот представь, на первой же самостоятельной вылазке судьба сводит меня, не поверишь, с самой дочкой матриарха Бенезии! Ну, это как если бы ты внезапно оказалась лицом к лицу в одном коридоре с Раэлем’Зорой.

— Ты знакома с Лиарой? — без особого энтузиазма спросила кварианка.

— Знакома! — фыркнула Трия. — Я фактически ее ученица.

— Не знала, что у Т’Сони были ученики.

— Это не то, что обычно вкладывают в понятие ученичества, Полани. Скорее, мы коллеги. Она старшая, а я младшая, но в целом у нас равенство. Хотя я и на сотню лет старше Беглянки.

— Ага.

Кварианка, как внезапно оживившись, похоже, снова потеряла интерес к разговору. А может, Трие не стоило говорить о своем возрасте... Для короткоживущих, да еще перманентно несчастных молодых кварианок...

— А мне восемнадцать, — вдруг сказала девушка. — Скоро будет.

— Ну, фактически ты старше меня, — улыбнулась Трия. — У вас это уже более, чем порог зрелости. А в Совете матриархов на девчонок моложе четырехсот и не смотрят как на людей... то есть как на азари, я хотела сказать.

— Ага, — повторила кварианка. — Знаешь, мне, наверное, пора. У меня сегодня в ночь еще процедуры. Я же вся на лекарствах сейчас.

— Имунотерапия? — даже не гадая, просто делая очевидный вывод, спросила азари.

— Да, она, — подтвердила Полани. — Вообще не думала, что когда-нибудь посмотрю на мир не через щиток маски.

— Это мало кому удается.

— Да, немногим, увы.

— И не только среди кварианцев.

— В смысле?

Кварианка сделала мимолетное движение центральной частью небольшой, чуть сморщенной, словно помятой в поперечнике переносицей. Больше всего это движение было похоже на удивленную нахмуренность. О, если бы только на этой каменной мордочке можно было найти хоть уголок подвижности, включая мышцы бровей! К слову, брови у кварианки были — они ромбиком уходили вверх и назад, под капюшон. В общем-то, абсолютно гладкокожим азари было в чем позавидовать кварианцам. Голубокожие только под влиянием человеческой культуры научились рисовать себе этот немудреный, но весьма интересный атавизм расы, которая охлаждается испарением с кожных покровов (5).

— Мало кто даже из азари умеет смотреть на мир своими глазами. Я уж людей вообще не беру в расчет.

— Это... это слишком сложно для меня, — невесело улыбнулась кварианка. — Знаете... знаешь, Трия, я в самом деле пойду. Было приятно поболтать. Если что, звони, заходи. Я в блоке «дэ», номер сто шесть, первый этаж. У меня тут не так много развлечений, так что...

Полани встала с бортика бассейна и протянула руку в совершенно человеческом, а главное, стопроцентно мужском прощальном жесте.

— Развлечения не гарантирую, — засмеялась Трия, пожимая узкую трехпалую лапку. — Но было интересно поболтать. Только, боюсь, я тут недолго.

— Мне тоже четыре дня осталось, — сказала Полани, пряча руки за спину. — Ладно, я пойду. Приятно было... Пока!

Азари попрощалась с молодой кварианкой.

Вот ведь, надо же. Когда бы кто-нибудь сказал, что она на Земле будет мирно общаться с молоденькой рефлексирующей кварианкой, да еще Паладином, да еще Паломником, да еще обеспеченной так, что хватило средств на недешевую иммунотерапию в престижной человеческой клинике!

Нет, положительно нужно вызнать об этой звездочке Мигрирующего Флота побольше. Вот прям завтра после обеда зайти к девчонке в гости... Набрать декстровкусностей — азари знала, что молодые кварианки любят сладкое. Профессионального интереса в Полани сама Трия не ощущала, и уж тем более не виделась эта малышка ей партнером по Объятию Вечности. Но вот конкретно сей экземпляр, да еще из Ордена, почему-то казался интересным. Сама себе Трия пообещала обязательно узнать кварианку поближе и зайти в гости не позднее пяти часов пополудни завтра.

Первое молодой азари-инженеру еще предстояло, но вот насчет завтрашних гостей Трия Нувани жестоко ошибалась, хотя еще ничего об этом не знала.


Продолжение следует...

===
Примечания:

3) Технологическая сингулярность – предсказанный учеными момент, когда сложность создаваемого цивилизацией оборудования и машин станет настолько высока, что люди потеряют возможность не только воспроизводить без помощи компьютерного разума, но даже и понимать создаваемые машины.
На Раннохе момент наступления Т.С. ознаменовал переход к т. н. Эпохе Технотьмы – потери социокультурных устоев под натиском всепроникающих технологий, управляемых с помощью продвинутых, максимально приближенных к искусственному интеллекту ВИ.
Азари предрекли этот момент достаточно точно и сумели ограничить развитие собственных ИИ, практикуя вместо них использование сверхмощных ВИ со сверхнелинейной логикой на базе квантово-полевой аппаратной базы на нулевом элементе.
В истории человечества момент технологической сингулярности так и не наступил, поскольку ВИ земной постройки были ограничены в самосознании на аппаратном уровне.
На Сур-Кеше решили проблему Т.С., наделив ИИ неустранимым дегенеративным эффектом, который уничтожал личность искусственного интеллекта вскоре после того, как только она формировалась, а проблему обновления программной базы и наращивания производительности саларианцы решили в лоб, просто создавая новые самообучающиеся оболочки быстрее, чем старые «сходили с ума». При этом решение о создании все новых интеллектуальных ботов принимались саларианскими далатрессами лично, и всегда с оглядкой на существующую динамику воспроизводства ИИ.
4) Далатрѝя – самостоятельная, не зависящая от старшин своего клана, самка репродуктивного возраста. Соответственно далатресса (дословно «главная далатрия») – глава клана.
5) Этимологически брови человека, прежде всего, предохраняют глазные впадины от попадания туда пота со лба. Азари, которые охлаждаются не используя испарения влаги с поверхности кожи, соответственно лишены бровей.

 

 

Отредактировано. Докторъ Дре

 

Комментарии (2)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.

Регистрация   Вход

RomanoID
2    Материал
Существует.
Пока, увы, исключительно в моей голове. wink Это рассказ, раскрывающий период жизни Трии Нувани с момента событий Paragon Lost до начала событий "Властелина Глубин".

Ну, есть такой прием у авторов, анонсировать еще не написанные произведения.
0
Insomniа
1    Материал
Интересно всё закручивается. И каждый раз на самом интересном обрывается.
0