Energy Effect. Глава 4. Без названия

Пронзительный писк будильника прорвался сквозь пелену сна, вырывая меня в реальный мир. Глухо буркнув проклятье в адрес невинной железяки, я чуть ли не сполз с кровати и, отчаянно зевая, пошел в ванную. Холодный душ привел меня в относительно рабочее состояние — теперь оставалось только позавтракать и можно было направляться в доки, ожидать выделенный мне корабль, который должен был прибыть через несколько часов. Что именно мне дадут, я не знал, да и это было не важно.
Завтрак был съеден буквально за десять минут, после чего я принялся распаковывать пришедшую вчера по почте посылку. Открыв крышку контейнера, я начал выкладывать его содержимое. Первыми были извлечены две «Цикады», которые мне достались совершенно случайно во время одной из операций в начале карьеры и должны были осесть в хранилище вещдоков. Но эти стволы от «Киншасы» мне так понравились своей кучностью и убойностью, что я наотрез отказался их сдавать и зарегистрировал на себя, изрядно поругавшись с начальством. За прошедшие годы эти машинки меня ни разу не подвели, за что я был им очень благодарен. Матово-черная краска оружия, нанесенная после глубокой модернизации пистолетов-пулеметов, отразила случайный лучик света, словно «Цикады» были рады тому, что я их беру с собой.
Следующим предметом оказалась очень редкая пушка «Громобой». По сути, это был одноствольный однозарядный дробовик достаточно небольшого калибра для этого класса оружия и не представляющий особой ценности, если б не одно «но»: стрелял этот малыш не обычной вольфрамовой болванкой, а тем, чем его заряжали. Сети, пластиковые пули, гранаты с различной начинкой или самодельные заряды — главное, чтобы калибр подошел. Два патронташа по десять зарядов каждый, уже набитые различными «плюшками».
Последним был извлечен длинный, почти в локоть, обоюдоострый кинжал в простых кожаных ножнах. Этот клинок мне подарил отец в день моего семнадцатилетия, незадолго до своего исчезновения. Я вытащил клинок и посмотрел на его раздвоенное, отполированное до зеркального блеска лезвие, отделенное от рукояти широкой гардой. «Помни, сын мой, этот клинок не раз спасет твою жизнь!» — прозвучал в голове голос отца, и я тяжело вздохнул — мне часто не хватало его совета.

Затем я вытащил свой комплект брони, которая сильно отличалась от стандартного «Колосса» легкой модификации. Мне пришлось потратить на модернизацию и переделку немало времени и кредитов, но результат того стоил. Усиленные абеляционные пластины выдерживали не только попадание стандартного заряда из практически любого вида оружия, но и достаточно хорошо противились бронебойным пулям и крайне нехотя поддавались зажигательным зарядам. Мощность кинетического щита была почти в полтора раза выше стандартной, а запас заряда превышал стандартные сто единиц в два с половиной раза. Масса бронескафандра увеличилась, но встроенный экзоскелет с лихвой компенсировал это неудобство. Да и сам скелет был необычным, представляя собой сплав медицинского и защитного одновременно. Помимо стандартных поясных магнитных замков для пистолетов, на нем были крепежи на пояснице и крепеж на правом плече. Еще один крепеж был расположен на левом предплечье, но был рассчитан только на клинок.
Внешне мой «Колосс» сильно отличался от «зализанного» скафандра «Киншасы», больше походя на церберовский «Аякс». Высокий, широкий воротник прикрывал горло и подбородок, не ограничивая движений головы. Кираса, закрывающая грудь и спину, имела толщину почти в семнадцать миллиметров, здорово выдаваясь вперед по сравнению с оригиналом. Живот закрывали двенадцать пластинок-полос, приваренных на полимерную основу, причем прикрепили их так, чтобы края пластин находили друг на друга, ограничивая их движение назад. Примерно такая схема использовалась для боков, только там были добавлены силовые элементы для противодействия механическим и биотическим ударам. А спину защищали уже три десятка бронеэлементов, под которыми располагалось полсотни штырей из композитного материала, имеющих так называемую «память», ограничивающих прогиб назад до скромных двадцати градусов, во избежание перелома позвоночника. Руки от плеч до запястий закрывали по два сегмента монолитной отливки, спаянные с основой. Бронеперчатки вообще почти целиком состояли из сегментов, сделанных по тому же принципу, оставляя незакрытыми толстой броней только суставы на пальцах. Костяшки и тыльную сторону ладони прикрывал один кусок брони. Сами плюсны пальцев прикрывались кольцами с одной хитрой особенностью — в случае острой необходимости, через команду ВИ, можно было их отсоединить, оставив только подкладку, что позволяло выполнять тонкую работу вроде взлома. Пах и, гм, филейную часть прикрывала монолитная конструкция, жестко связанная с нижними гранями спинной и лицевой частей. Да, несколько ограничивало подвижность, но вас вряд ли когда-нибудь пыталась пнуть по «самому ценному» взбешенная азари с применением биотики. Бедра закрывала собранная из двух половин конструкция, такая же закрывала голень. Ботинки имели противоминную защиту, способную противостоять небольшим зарядам, и оснащались системой гашения удара. С помощью неё я с легкостью мог сигать с высоты в десять метров, не рискуя переломать ноги при приземлении. Отдельно крепились наплечники, наколенники и налокотники, а при нужде можно было прицепить еще одну батарею и несколько пластин. Вся броня была выкрашена в черный цвет ведомства и украшена символикой УКР.
Гелевая подкладка позволяла мне просто игнорировать достаточно сильные удары по корпусу, ибо наполнитель прекрасно поглощал кинетическую энергию, снижая запреградное воздействие на сорок процентов. Тактический ВИ последнего поколения, способный координировать действия тридцати человек, распознавал тип цели и мог дать целеуказание для снайпера или артиллерию. Еще выдавал подсказки, как лучше расправиться с врагом, но для этого нужно было периодически обновлять базы. Встроенный в шлем тепловизор, дополнительно к ПНВ (1). Климат-контроль для работы в сложных метеорологических условиях или просто недружелюбных планетах. Улучшенная система фильтров для дыхательной системы, которая могла работать в замкнутом цикле (2) более пяти часов. Два инструметрона, каждый для своей руки, позволяли мне использовать разные типы патронов для каждой «Киншасы» отдельно. Это, кстати, здорово удивило мастеров, у которых переделывался скафандр, но я неплохо стрелял по-македонски (3) даже без помощи ВИ. А с ним поражал десять целей из десяти.
Главным минусом этого скафа было то, что он имел весьма малый запас по автономности — всего сорок часов против стандартных пяти суток, да и система переработки отходов имела скорее зачаточный вид, создавая некоторые проблемы, особенно в долгих рейдах. Но учитывая характер моей работы, мне ни разу не приходилось носить его больше десяти часов подряд.

В общем, когда я вышел в главный коридор, облаченный в снаряжение, то тут же стал предметом внимания. Даже пришлось надевать шлем с поляризированным стеклом, перейдя на открытый контур дыхания. Теперь окружающие могли видеть человека, упакованного в необычного вида броню, с символикой контрразведки, а не мою рожу. Протопав до стоянки аэрокаров, я вызвал кар и быстро набрал номер на уни-инструменте.
— Да, шеф? — Яго поднял «трубку» после шестого сигнала, чем меня слегка удивил. Обычно он действует гораздо расторопнее. — Знаю, знаю — дико опаздываю, но прилечу только через час-полтора. Зато со всем нашим барахлом! — речь моего помощника, а точнее, манера говорить и слова были очень похожи на мою, что не удивительно. С Яго я работал уже шесть лет, после того как спас его толстую задницу от работорговцев, пытавшихся продать беднягу какому-то дельцу.
Банда работорговцев, преимущественно из людей, попала в поле зрения контрразведки совершенно случайно, похитив нашего «крота» из саларианцев. Руководство тут же решило одним выстрелом убить двух зайцев, читай — спасти агента и заработать очков в глазах Комитета Обороны и отчасти Совета. А посему, дирижировать оркестром назначили меня, как весьма опытного специалиста.
Всё должно было пройти чисто и аккуратно: я составил четкий план операции, чтобы свести стрельбу к минимуму, но вмешался случай, и всё пошло наперекосяк. Один из офицеров Штаба оказался предателем и сумел предупредить банду о предстоящей операции. Итог был печальный: из сорока бандитов выжило трое, мы же потеряли трех человек убитыми и семнадцать ранеными. Из всех рабов выжило шестеро: Яго, турианка и четыре человека. И если турианку и людей мы смогли быстро отправить домой, то с моим помощником этого сделать не получилось. Почти три месяца его мурыжили по различным местам, пока он не взбеленился и учинил немалый разгром прямо в Управлении, изрядно потрепав и покалечив кучу народа.

Он целеустремленно пробивался к выходу, пока не столкнулся со мной. Драка получилась грандиозная, он пересчитал мне все ребра, но мне удалось положить его на лопатки и вырубить транквилизатором. После этого инцидента Яго немного успокоился, а начальство не придумало ничего умнее, как поставить меня приглядывать за «гостем». А так как никто не отменял моей основной работы, то мне пришлось таскать его с собой, словно собачонку, невольно показывая, чем и как занимаюсь. Примерно через четыре месяца такой «стажировки», Яго стал неплохо разбираться в аспектах работы контрразведки, а потом удивил всех, включая меня. В одиночку он сумел проработать информацию и выйти на след одной крупной банды, пользуясь только экстранетом, новостями и собственными мозгами. После этого я решил рискнуть и взял его в качестве помощника, предварительно серьезно поговорив с Кахоку. Контр-адмирал конечно обалдел от такого заявления, но мой авторитет в управлении и чин майора сделали своё дело, и теперь мы работаем в паре. Причем он не просто просиживает штаны, отслеживая нужную инфу, но и летает со мной на задания в качестве силовой поддержки.
— Ладно, Яго, но в следующий раз не торчи полночи за виомом, играя в «Спасителей Галактики», — ответил я помощнику, и тот едва заметно покраснел, чем окончательно себя сдал. — Марза, отбой, — экран погас, и одновременно с этим подлетел кар. Я забрался в транспорт, выбрал цель полета и набрал другой номер, предварительно сняв шлем.
— Хакет, — советник выглядел предельно собранным, но темные круги под глазами, говорили, что у него была бессонная ночь. Не удивлюсь, если он и ночевал прямо в кабинете!
— Советник, доброе утро, — поприветствовал я бывшего адмирала. — Я хотел бы вернуть вам ключ от квартиры и узнать, когда именно прибудет корабль.
— Здравствуйте, полковник, — ответил он. — Корабль прибыл на Цитадель буквально три минуты назад, док 422. Если хотите, можете отправляться туда и познакомиться с кораблем и экипажем. Я прибуду чуть позже, когда Корпус выделит агента, вместе с ним. Думаю, там и отдадите мне ключ. Вас это устроит?
— Конечно, советник, — кивнул я, завершил вызов и быстро изменил место назначения. Док 422 располагался достаточно далеко от этого района, и лететь придется минут пятнадцать. Так что можно слегка расслабиться, только надо отправить сообщение Яго, чтобы тот летел сразу к кораблю. Покончив с этим, протягиваю руку к панели кара и выбираю пиктограмму. Перед глазами появился экран, на котором шли новости. Репортер, женщина средних лет, стояла у панорамного окна, из которого было видно громаду жилого «улья», вокруг которого сновали несколько десятков каров СБЦ. Само здание смотрело на них множеством выбитых стекол и частично развороченным взрывом этажом. Я прибавил громкость.

 
— ... количество жертв исчисляется десятками, включая многих известных граждан Цитадели. Взрыв произошел сегодня рано утром, в квартире нашего коллеги Тасии Лендрам, — за плечом репортера появилась фотография азари, и я прищурился. Ибо на фото была запечатлена имена та инопланетянка, которая вчера вела «сенсационный» репортаж. — По версии СБЦ, в квартире произошло замыкание, что привело к взрыву автономного генератора, расположенного в квартире. Мы выражаем соболезнование всем семья погибших и надеемся, что подобное больше не повториться. C вами была, Эмили Вонг... — я выключил виом. Как все интересно получается. Вчера журналистка делает весьма смелое заявление, а уже утром у нее взрывается автономный генератор. Совпадение? Ага, аж два раза! Даже импу понятно, что девочке заткнули рот, только кто именно? Мы или «Цербер»? В принципе? это можно узнать прямо сейчас. Я набрал номер на уни-инструменте, параллельно думая о произошедшем взрыве.
— Атара, — на экране появилась маска советника Жнецов. Интересно, она удивилась тому, что ей позвонили на её личный номер? — Полковник? — в голосе собеседницы проскользнули нотки удивления. — Доброе утро, чем мы можем помочь?
— Не доброе, советник, не доброе. — Голова Жнеца едва заметно наклонилась вбок. — Скажите, вы сумели допросить репортера? Или решили её просто убрать? — за непрозрачным забралом шлема советницы вспыхнули и погасли глаза, говоря о степени раздражения. Несколько секунд она молчала.
— Работники СБЦ не сумели поговорить с Тасии Лендрам. Она просто ловко уклонялась от встречи. Пришлось отправить ей сообщение через экстранет. Сегодня она должна была прибыть в отдел СПЕКТР для дачи показаний. И ваше заявление, в свете этого, выглядит оскорбительным! — Я промолчал, не спеша отвечать или начинать оправдываться. Несколько мгновений советник ждала моего ответа. — Почему вы решили, что к смерти журналиста могут иметь причастность наши службы?
— Простое предположение, советник, — пожал я плечами. И быстро добавил. — По крайней мере, я бы так поступил, если не сумел бы договориться, — Атара едва заметно вздрогнула, видимо, не ожидая подобного ответа от «чистого органика». — При всем моем уважении, советник, вы и ваша раса, несмотря на древность, только совсем недавно получили возможность чувствовать. И вы и представить себе не можете, насколько опасными становятся чувства в некоторых ситуациях.
— И сейчас? — произнесла Жнец.
— Да, — кивнул я в ответ. — Посудите сами — достаточно известный репортер делает заявление, в котором пытается обвинять того, благодаря кому мы все остались живы и бросает тень на всю его расу. Всегда можно найти недовольных, даже среди своих сородичей, и если эти семена упадут на благодатную почву, — я покачал головой. — Страшно представить, к чему это может привести.
— Раскол Совета как минимум, — быстро ответила собеседница. — Не исключается вариант начала новой войны, — несколько мгновений она снова молчала, а потом подняла руки. Тонкие изящные пальцы Жнеца пробежались по пиктограммам уни-инструмента, заставив изображение пойти рябью. Ясно, включила режим шифровки. Несколько мгновений собеседница просто смотрела на меня, ожидая моих действий.
— Сигнал с моего инструметрона можно только засечь, но не расшифровать и тем более подключиться, — спокойно произнес я, нисколько не обманывая советницу. — Как я понимаю, теперь мы можем поговорить более обстоятельно?
— Именно, — кивнула она в ответ и пытливо посмотрела на меня. — Откуда у вас мой номер?
— Я контрразведчик, советник. Причем, достаточно хороший. — Жнец едва слышно хмыкнула. — Что на самом деле произошло с репортером?
— СБЦ действительно не смогло найти её. — Я приподнял брови — служба безопасности, конечно, звезд с неба не хватает, но такой конфуз достаточно странен. — Мы привлекли СПЕКТР, но и они не смогли добраться до неё. На работе её не видели со вчерашнего дня — Лендрам просто ушла в неизвестном направлении, еще до того как репортаж был пропущен в эфир. При этом сослуживцы говорят, что вела себя она как-то странно.
— В каком смысле? — мой мозг пытался составить картину произошедшего, тщательно анализируя любые мелочи.
— Тасии вела себя не так, как обычно. Особенно это проявлялось в мелочах. — Я прищурился, ожидая продолжения. — Кроме того, специалисты проанализировали сам репортаж и нашли массу странностей в её поведении, несвойственных самой журналистке.
— Подмена? — предположил я. В моей практике мне приходилось и самому проворачивать такие фокусы.
— Исключено, — отрицательно качнула головой советница. — Все пробы показали стопроцентное совпадение по всем физиологическим параметрам. Спустя семь часов она попала в поле зрения агентов, но с ней постоянно находилось множество посторонних.
— Решили подождать подходящего момента?
— Именно так. Её задержание при большом количестве свидетелей могло только усугубить ситуацию. До самого утра она находилась в различных клубах, но, по донесениям агентов, отказывалась от любых бесед по поводу репортажа. После этого она в компании большого числа различных лиц направилась в свои апартаменты.
— А что с взрывом?
— Тут самое странное. — Мне показалось или Жнец замешкалась? — По данным с камер наблюдения Тасии сама вызвала этот взрыв, замкнув контур генератора. Специалисты продолжают работать на месте. — Интересно.
— Спасибо, советник. Надеюсь, вы сможете разобраться в ситуации, — искренне поблагодарил я Жнеца и отключился. Ситуация действительно неординарная, но у меня сейчас другие цели и задачи несмотря на то, что все происходящее взаимосвязано. Итак, попробую разложить всё по полочкам.

Во-первых, рейд церберовских солдат с целью ликвидации Барла Вона и изъятия его инструметрона с данными. Рейд наглый, быстрый и успешный, под руководством Аленко и «Кай Ленга». Теперь остается только гадать, зачем они это сделали. Хотя... если немного поразмышлять и слегка пофантазировать, то вполне можно придти к выводу, что волус наткнулся на подтверждение того, что наши подозреваемые «покойники» вовсе не покойники. Это может объяснить их присутствие в рейдовой группе.
Во-вторых, репортаж, который был сделан еще до того, как я вообще сумел установить личности. Вывод только один — кто-то знал, кто будет в рейде, и сам его и организовал, слив информацию об этом. Имя Ленга, которое там было озвучено, было вставлено для пущего эффекта, и вряд ли это связано с именем... «подозреваемого номер два» и моими манипуляциями с данными.
Третье — ликвидация журналистки. Тут не все так гладко и понятно. Особенно если учесть, что с ней было «что-то не так». Как мне кажется, азари просто взяли под контроль, и, используя ее, просто провернули свои дела, а в конце устроили большой «бумз», угробив при этом кучу народа. Я немного прокрутил эту мысль в голове и решил, что это самый оптимальный вариант развития событий.
В каких случаях можно взять человека или кого-то иного под контроль?
Простой обыватель назовет самые простые — купили, запугали, запудрили мозги и всякое такое. Но при этом поведение не может кардинально поменяться, особенно если это касается профессиональных навыков или мелочей в жизни, которые вырабатываются в течение долго времени и делаются «на автомате».
Можно попытаться установить специальный жучок, вживляемый в мозг, или дать психоустановку посредством гипноза или технического средства. Это практически все объясняет: и неожиданное поведение, лишенное мелочей, и слепое подчинение, с ограничением действий, и даже суицид. Но есть маленький такой минус — это занимает от пары часов до недели времени. Если взять минимальное время, то получится, что на Цитадели уже было доверенное лицо, которое и произвело, скажем так, «вербовку».
Были еще несколько способов, например, «одурманивание» Жнецов, но это было бы прямым указанием на виновника. Да и насколько я знал, после Синтеза возможности такого подчинения практически свелись к нулю.
Остальные пять-шесть способов применить «Цербер» не мог. Не тот уровень, далеко не тот уровень развития сейчас как у техники, так и псивозможностей населяющих Галактику рас.
Я быстро набрал сообщение, в котором высказывались мои предположения, и направил его Хакету — просто так, на всякий случай, — после чего прикрыл глаза, пытаясь расслабиться. Но не успел я удобней устроиться, как запищал вызов входящего сообщения. Касание пиктограммы, и текст появился перед глазами. Едва я прочитал имя отправителя, как тут же насторожился.
«Мойра». Кто это был, мне так и не удалось выяснить, несмотря на то, что я тщательно рыл в этом направлении. Сумел выяснить только то, что мой неизвестный информатор-советчик-подсказчик никак не связан ни с какой-либо разведкой или контрразведкой, ни с Серым Посредником. И еще эта «Мойра» никогда не ошибалась — за всё время, пока мне приходили письма и сообщения от нее, не было ни одной ошибки.
Текст письма был краток. Одно слово. «Тенгу»...


Док 422 встретил меня не слишком радушно — такси опустилось на специальный пандус перед массивными створами шлюза. Закрытыми наглухо и опечатанными желтой лентой. Подойдя ближе, я смог увидеть надпись, говорившую, что в доке производятся санитарно-дезинфекционные работы. По-простому говоря, борьба с вредителями и грузунами.
— Не понял, — пробормотал я и почесал в затылке. Вряд ли Хакет такой шутник, что сказал мне тащиться в опечатанный, если судить по ленте, док, где меня должен ждать корабль. Позади меня послышались шаги, и я обернулся. Метрах в трех от меня шел хаск в рабочей робе, толкая перед собой грузовую тележку, груженную разной мелочью, необходимой для работы космопорта. После Синтеза мозгов у них достаточно прибавилось, и имеющегося количества хватало на то, чтобы доверять им не слишком сложную работу по типу «принеси-подай», которой, несмотря на уровень роботизации и автоматизации, хватало с избытком. — Уважаемый, — обратился я к бывшему пехотинцу Жнецов, вполне дружелюбным тоном, — не подскажете, как мне попасть к причалам?

Я неспешно шел к распределительному узлу, толкая тележку с кучей железа для автопогрузчиков. Эта работа больше для мускулов, чем для мозгов, что давало мне возможность думать о своем.
Воссоединение или Синтез, как его еще называли бывшие органики, поставил жирную точку в Жатве, разрушив привычное для нас. Теперь нам не нужно было сражаться и уничтожать, и мы пытались влиться в новое общество. Кто-то, вроде Старших, стал новой силой, охраняющей мир и покой в Галактике, кто-то стал первопроходцами и колонизаторами, а мы... Такие как мы не могли стать ни теми, ни другими, и теперь мы осваивали профессии рабочих, почти полностью сменив остальные расы на этом поприще.
Советник Атара говорила, что всё не сразу встанет на свои места и на таких, как я, еще долго будут коситься, презирать, а то и ненавидеть. И была права: нередко случались нападения на наши платформы, некоторые чиновники отказывались работать с нами, простые жители часто провожали меня злыми глазами. Но были и другие, те, кто смог перебороть себя и пытаться взаимодействовать. Пока их было очень мало, но мы надеялись, что все перемениться.
Мой взгляд наткнулся на человека в бронескафандре, стоящего с немного растерянным видом перед опечатанными воротами шлюза. Интересно, к каким он относиться — к первым или вторым? Человек быстро обернулся и посмотрел на меня холодным, жестким взглядом, очень странным для такого существа. Видимо, все таки он из непримиримых.
— Уважаемый, — неожиданно обратился он ко мне, заставив остановиться и посмотреть на него. Глаза оставались такими же суровыми, но голос не имел ничего общего с голосами, которыми ко мне обращались, — не подскажете, как мне попасть к причалам? — Я повернул голову и посмотрел на опечатанный шлюз. Его закрыли буквально час назад, согнав на дезинфекцию огромное число платформ и органиков. Даже немного больше чем требуется. — Мне нужно попасть к причальной палубе дока 422, — человек неожиданно улыбнулся, чем слегка меня удивил. Не часто бывшие органики обращались к нам с такими эмоциями. По правилам ему нужно было ждать, пока не закончат проводить работы, но было в нем нечто такое, что заставило меня вытащить из комбинезона блокнот и начать рисовать план пути, по которому этот человек мог попасть прямо на причал, через паутину технических коридоров, минуя главный шлюз дока. Рисовал я достаточно долго, но солдат молча ждал пока я закончу. Закончив чертить подробный план, я вырвал листок и протянул его незнакомцу. Тот быстро взглянул на карту, испещренную пометками, а затем сделал то, чего я не ожидал: — Спасибо, — он слегка склонил голову в знак благодарности и быстрыми шагами направился к техническому переходу.

План, который мне нарисовал хаск, был точным — я с легкостью шел сквозь лабиринт технических переходов, ни разу не заплутав по дороге. Хотя, признаюсь, недолюбливал я такие места — мне они всегда чем-то напоминали склеп, такие же мрачные, темные и холодные. Бр-р-р! Очередная развилка, и, согласно плану, я должен повернуть налево, идти по коридору до конца, после чего пройти по галерее — и попаду к причалу.
Поворачиваю голову и утыкаюсь взглядом в сплошную стену, не имевшую никакого прохода. Проклятье, видимо я всё-таки где-то не там свернул — хаск не стал бы меня обманывать только потому, что он хаск. Эти милые ребята просто не могут врать, да и его энергетика четко говорила о том, что Жнец не обманывал. 

Тяжело вздохнув, я уже собрался вернуться назад, как по щеке скользнул поток свежего воздуха, заставив меня снова посмотреть на стену. Если есть ток воздуха, значит есть и проход. Мой взгляд прошелся по стене и наткнулся на узкий вентиляционный канал, расположенный возле самого пола. Прикинув размеры решетки, я понял, что с трудом, но смогу протиснуться внутрь, после чего самым банальным образом сорвал её и заглянул внутрь. Внутри шахта была гораздо просторнее, даже пригибаться не придется.

Протиснувшись, спрыгиваю на пол, сверяюсь с планом. Так, приблизительно метров сорок, потом проход упирается в галерею. Что ж вперед, Тависола. Эти сорок метров я едва не пробежал, чувствуя, как над моей головой нависают тысячи тонн металла, керамики и черт знает чего. Неприятно ощущать себя крысой, семенящей в темном сыром подземелье, но другого сравнения у меня не было. Наконец, я уперся в другую решетку; удар ногой с разбега и...
— Твою мать!!! — я едва успел вцепиться в край шахты, дабы не полететь вниз вслед за выбитой преградой. Пальцы соскользнули, и мне пришлось изрядно вывернуться, что бы снова схватиться, но уже за нижнюю грань прохода. Кое-как вскарабкавшись обратно в зев вентиляции, посмотрел вниз, в клубящиеся облака, до коих было метров шестьсот как минимум. Сверзись я вниз, то точно бы пока долетел до дна, успел бы прокрутить в голове все кадры из своей жизни и разбился бы в лепешку. Пришлось снова смотреть на план. Итак, где-то здесь должна идти галерея, вот только... — Охренеть, да вы издеваетесь?!? «Галерея» представляла собой узенький уступ, сантиметров двадцать шириной, сиротливо прижимающийся к отвесной гладкой стене. Свалиться с такого проще простого, учитывая, какой здесь бывает ветер, иногда подчас ураганной силы. И эта ниточка, названная «галереей», бежала вперед, между двумя стенами, образовавших своеобразный коридор, метров эдак на сто, упирающийся в лестницу. Я обернулся и посмотрел в темнеющий зев шахты, из которого тянуло сыростью, плесенью и чем-то нехорошим.
— Да ну, нахрен! — зло пробормотал я, представив, как буду возвращаться сквозь этот лабиринт, и поставил ногу на «галерею». И раз! Живот и грудь буквально вжались в стену, голову повернуть в сторону движения, вторая нога встала на уступ. Левая нога, правая нога, левая нога, правая нога...
Медленно, методично, не спешим, Марза!
Левая нога, правая нога, левая нога, правая нога...
Порыв ветра скользнул по спине, заставив меня замереть и инстинктивно вжаться в стену еще сильнее. К счастью порыв был слабый и кратковременный. Продолжаем!
Левая нога, правая нога, левая нога, правая нога...
Противоположная стена неожиданно оборвалась, только усилив ощущение того, что я совершаю большую глупость. Вывернув, насколько возможно, шею, я сумел понять, что уже выполз в зону причалов. Осталось немного — метров шестьдесят. Позади меня и чуть в стороне возвышалась недостроенная башня диспетчерской службы, которая должна была обслуживать доки. До неё было метров двести-двести пятьдесят, совсем ничего для снайпера или хорошего стрелка, а я тут как на ладони. Хлоп — и прости-прощай, Тави. Тебя похоронят со всеми почестями в закрытом гробу... если конечно отскребут от земли.
— ВИ, з-4, — щит коротко вспыхнул, закрывая меня от возможного огня. Режим з-4 мог спасти мою шкуру от четырех попаданий из снайперской винтовки, если, конечно, стрелять не станут из «Вдовы» или «Кризэ», из которых даже челнок сбить можно.
Левая нога, правая нога, левая нога, правая нога...
Черт!!! Да сколько я еще буду тащиться до этой драной Тьмой лестницы??? Мне кажется или ни черта не приближается? Новый порыв ветра с силой толкнул меня, на счастье в спину, прижимая к стене. Можно двигать дальше.
Левая нога, правая нога, левая нога, правая нога...

Наконец-то я сумел схватиться за перекладину, после чего ловко залез по ней наверх и оказался на причальной палубе, пустой, словно карман азартного игрока, вступившего в полосу неудач. Оглядевшись, наткнулся на надпись «Док 422. Заправочная палуба». Ясно, значит, я попал не на сам причал, а во вспомогательную зону — здесь заправлялись челноки и совсем уж мелкие кораблики типа яхт. Надо подняться выше, например, по тем контейнерам, составленным возле стены. Быстро добрался до импровизированной лестницы и начал карабкаться вверх, благо контейнеры были невысокие. Преодолев это препятствие, я наконец-то попал на палубу и увидел свое будущее судно. Увидев, его замер, не веря своим глазам.
Это был фрегат. Хорошая такая посудина метров двести длиной, снабженная стелс-системой. Броня «Полярис», орудие «Таникс», в довесок к стандартному оснащению. Экипаж сорок человек, два челнока на борту. Улучшенный «Тантал», автономность четыре месяца. Иными словами, передо мной стояла «Нормандия»...

______________________________________________________________________________________________________________________________


1. Прибор ночного видения.
2. Замкнутый цикл подразумевает, что воздух для дыхания берется либо из резервной емкости либо восстанавливается химическим путем.
3. Македонская стрельба или стрельба по-македонски — стрельба с двух рук одновременно.