Жизнь

О чем думают люди в последние секунды жизни? Раньше я об этом не задумывался. Хотя, оно, наверное, и к лучшему. Наверняка многие из вас слышали о проносящейся перед глазами жизнью… Грешной… Порочной… Или о первобытном страхе, парализующим все тело. В течение жизни мне не раз приходилось слышать нечто подобное. Все это чепуха, скажу я вам.

Поверьте мне, заглянув в иссиня-черные глаза «старухи с косой», ты в первую очередь чувствуешь холодную пустоту.

Вот и я сейчас, заворожено глядя в черное дуло пистолета, ощущал, как внутри все сжимается. Нет, не от страха, хотя он тоже имел место быть. Меня как будто опустошили, выпили досуха и оставили гнить, заменив весь внутренний мир на бесполезную шелуху. Все вдруг стало неважно, потеряло ценность. Словно опавшая листва, еще недавно бывшая незаменимым элементом, а теперь превратившаяся в ненужный мусор.

Но меня все еще терзали вопросы, ответы на которые уже никогда не получить. Все-таки человек — главная загадка Вселенной, вы не находите?

Ради чего все это? Зачем убивать друг друга? Ради кредитов, ресурсов? Вряд ли…

Его палец медленно потянул спусковой крючок. Я опустил голову, не в силах принять смерть с гордо поднятой головой. Вот и все…

Господи, но почему я?! Неужели… Стоп. Будь хоть перед гибелью честен с самим собой! За мои «дела» меня не то что пристрелить, колесовать мало!

О многом жалею, но главное я так и не связался с сыном. А ведь я семь лет не появлялся у бывшей жены. Наверное, ненавидят меня…

Но теперь поздно. Не хватает времени даже на вдох…

— Стреляй… — сквозь стиснутые зубы, прошептал я.

Простите за все…

Мгновенная вспышка.

Темнота.

 


Решительно подойдя к оглушенному взрывом наемнику, я поднял пистолет и направил его на обездвиженного противника. Отбросив сомнения, я почти нажал на спуск, как вдруг наемник пошевелился и поднял голову. И знаете, что меня остановило? Его взгляд. Он смотрел точно на дуло моего «Кесслера» и в его глазах отражался не страх. Не злость и даже не печаль. Я увидел в них сожаление…

Не раз в своей жизни мне доводилось убивать. Но так, смотря в глаза своего врага и холодея от понимания, что жизнь этого человека сейчас целиком и полностью в моих руках… Такого еще не было.

Нас учили — есть приказ и надо его выполнять. Есть противник и надо его уничтожить. Почему? Потому что так надо. Кому надо? Кому?.. Но про совесть нам ничего не говорили. А ведь ее не заткнешь сухими строками устава. Она просто есть и уж если взялась за тебя — уже не отпустит.

Итак — вот она, цель. Надо просто совершить маленькое движение. Всего лишь нажать на спуск… Но… Но я не хочу! Да что же это такое?! Не этот ли наемник минуту назад стрелял в тебя?! Не он ли желал твоей смерти, а?

Стреляй же! Стреляй!

Не могу… Я не Бог, что бы решать, кому жить, а кому умереть. Да, но ты солдат и должен выполнять приказ! Приказ… Я должен. Должен…

— Стреляй… — еле слышно прошептал наемник, опустив голову.

Должен…

Отведя взгляд, я нажал на спусковой крючок. Выстрел. Отдача привычно дернула руку, и струйка сизого дыма потянулась от ствола к выбеленному потолку комнаты. Кровь наемника окрасила в багровый цвет стену, спиной к которой привалился покойник, и, я уверен, попала мне на руки, пополнив мрачный список моих личных жертв.

— Капитан, все наемники уничтожены, — сообщил я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

— Молодец, Аленко, — похвалил меня Шепард и тут же нахмурился. — Что так долго?

— Э-э… — как же я сейчас рад, что шлем закрывает мое лицо. — Оружие барахлит. Надо будет заменить.

— С тобой точно все в порядке? — взгляд капитана, казалось, проникал даже сквозь тонированный лицевой щиток.

— Так точно, все в норме.

— Хорошо… Тали! Заканчивай с дешифровкой, пора уходить!

Кайден — ты чертов убийца…