Пепел. Глава 1. Человечество превыше всего

Место нахождения: Система Данте, Пояс Антенора, Терминус.
Временная отметка:  незадолго до полета фрегата «Цербера» «Нормандия» SR2 через масс–ретранслятор «Омега–4».

Исследовательский центр ячейки «Феникс» прочеловеческой организации «Цербер» был построен по плановому проекту I «Протокола конспиративных баз». 

Здание возвышалось над уровнем земли ровно настолько, насколько уходило под неё. Демонстративно никак не маскировалось, а вместо дорогого ПВО – не менее «дорогая» эмблема.

Большие светлые помещения с высокими потолками, просторные коридоры и, конечно, стилизованная расцветка – восемьдесят процентов белого и по десять чёрного и желтого. На верхнем уровне жилые комнаты, где персонал проводит крохи свободного времени, в основном спит, а частенько и отсыпается. Развлечений ноль. На нижнем уровне «Аид» – каторга для одних, рождающая мучения для других. Главные и второстепенные лаборатории, операционные и палаты интенсивной терапии. Свет приглушен, дополнительные звуко– и шумоизоляции.

Первый стоит неподвижно спиной к своему собеседнику и не выказывает никаких признаков участия в разговоре. Кажется, он всецело поглощён видом из окна. Его голос исходит как будто не от него, а из пустоты, рождаясь в голове второго. Второй между тем сидит в кресле и, как и полагается профессору, продолжает говорить, игнорируя отсутствие внимания со стороны первого.
– Вся контрольная группа испытуемых благополучно перенесла процедуру, – «доктор» был искренне доволен; тех, кто неблагополучно перенес предыдущие процедуры, он знал лично и не один год. Жаль, что отдавших жизнь во благо человечества протоколы не дозволяют похоронить как подобает… как героев.
– Вся контрольная группа подопытных, доктор, – оператор и по совместительству старший оперативник К. верил в высшие идеалы "Цербера" и доверял средствам для достижения и продвижения этих идеалов, но предпочитал называть вещи своими именами. Доктор как всегда сделал вид, что ничего не слышал.
– Данные, добытые «Лазарем», очень помогли, без них последняя процедура была бы возможна как минимум через год… – попытался продолжить доктор.
– И через очередные тридцать семь трупов, если не больше… – К. был бесцеремонен всегда. – Меня одно удивляет: информация о Телчине давно находится  в незасекреченных мате…
– Мы это уже обсуждали. Были абсолютно достоверные данные, что там нет ничего стоящего нашего внимания. И более того, были абсолютно четкие инструкции касательно поисковых экспедиций, – доктор тоже всегда был бесцеремонен.
– Когда они прейдут в себя? – К. как всегда сделал вид, что ничего не заметил.
– Полное восстановление потребует от пятидесяти до шестидесяти часов в зависимости от психологических факторов.
– То есть шока?
– Шок, посттравматический синдром, стресс, возможна депрессия, «нестабильность» и болевой синдром.
– Я рад, что Вы так высоко оцениваете личные качества моих людей...
– Наших людей.

– Наших людей, – К. снова сделал вид, что ничего не заметил. – Но Вы уверены в сроках?
– Абсолютно.
– Когда будет готов полный отчет?
– Через двадцать четыре часа после восстановления последнего испытуемого, – последнее слово доктор нарочно выделил интонацией.

– А когда будет готов полный курс? – впервые за все время беседы доктор заерзал на кресле и немного вспотел. Потом он вспомнил, что при разговоре с начальством «не рекомендуется» показывать свое волнение и занервничал ещё сильнее. К. был невозмутим… как всегда. 

– В чем дело, док, – а это «док» уже признак того, что оператор будет недоволен, – Всё в порядке?
«Всё в порядке? Всё в порядке?! Он сам называет исследовательскую деятельность экзекуцией, и при этом хочет поставить её на поток. Нет, это–то понятно, но ведь опять будут заданы нереальные сроки и… заложен новый «процент потерь». Снова непредвиденные обстоятельства, «ошибки проектирования». Снова смерти. Нет, как говорит К. – «убийства»… Снова пережить этот кошмар. Снова, так скоро… Я не смогу…»
– Зато Вам не придётся смотреть им в глаза, – голос К. казался утомленным. – Идите, отдохните, доктор, Вы паршиво выглядите.
– Благодарю, – получилось, голос не дрожал, но «доктор» не мог понять, то ли это удав гипнотизирует кролика перед тем, как съесть его, то ли оператор… Нет,  исключено. В этом человеке нет даже малейшей доли толерантности. «Доктор» вышел, необходимо всё обдумать. В своей комнате. Этот кабинет, и это статистический факт, вытягивает жизненные силы, долго в нем находиться нельзя.

Струи дождя текли по окнам таким плотным потоком, что видимость была почти нулевой – мрак и расплывчатое  пятно луны, никаких звезд, никаких силуэтов, никаких теней. Он знал, там царит тишина, которую не могут заглушить ни шум дождя, ни ветер. Она похожа на эхо далекого спокойного женского песнопения, она ощущается, но не чувствуется. Он знал, она там, и она ждет его. Селена. Как только доктор покинул кабинет, свет погас. Не стоит идти против «хозяйки».

Призрак умеет ставить интересные задачи. За тридцать с лишним лет среди людей родилось не так много биотиков и еще меньше «одаренных». Можно воспользоваться генетическим моделированием, но какое может быть доверие к существам из пробирки.

Оптимальный вариант: отобрать людей с биотическими способностями среди личного состава и изыскать способы усиления этих способностей согласно программе «ПАII». Это вызов.

Нашлось полсотни оперативников – это хорошо. Все соответствуют программе «ПА» – это отлично. У всех средние или ниже среднего показатели биотического потенциала – это задача.

Доктор Октагон при содействии своей, лично им отобранной группы разработал концептуальные «усилители глубокого действия» (УГД). Интеграция их в испытуемых заняла 512 часов и привела к двадцати четырём летальным исходам: тринадцать во время процедуры один, семь во время процедуры два и четыре в течение шестнадцати часов после окончания процедур. Остальные испытуемые находятся в критическом состоянии.
Зарегистрировано пять клинических смертей. Стабилизировать испытуемых удалось лишь через 128 часов.

Ошибки проектирования выявлены. Устранить их невозможно – критическое снижение потенциала. Решено обозначить ошибки проектирования недостатками, которые необходимо компенсировать.
На тестировании испытуемые пребывают в тяжелом состоянии, но в хорошем расположении духа и готовы продолжать. 

Киберимплантаты, призванные снизить, а в идеале исключить обратное воздействие полей МЭ на внутренние органы испытуемых, интегрированы в течение 1024 часов.
В ходе процедуры 3: летальных исходов шесть, в ходе процедуры 4 – летальных исходов пять.
Остальные испытуемые находятся в тяжелом, но стабильном состоянии. Курс восстановления занял 64 часов.
Ошибки проектирования выявлены и устранены частично. Обозначенные недостатки можно компенсировать превентивными мерами. Дополнительная процедура не требуется.

ВАЖНО! На тестировании после стабилизации выявлен побочный эффект – глазное яблоко не способно выдержать нагрузку биотического поля. Как следствие, у всех испытуемых вытекли глаза.

Вводится дополнительная процедура 5 по замене глаз на оптические имплантаты. Время проведения 32 часа. Без осложнений.

В ходе тестирования было установлено, что «капитальные» имплантаты выполняют свои функции со стопроцентной эффективностью, в то время как нейроимплантаты не справляются с пульсирующими полями МЭ.
Эффективное применение столь мощных биотических полей без обратного воздействия на нервную систему испытуемых недостижимо при поддержке класса авангард.

ВАЖНО! Присутствует постоянная угроза летального исхода.

Разрабатывается возможность  фокусирования биотической энергии под давлением электромагнитных полей. Вводится постоянная «Хлыст».

Интеграция СИБС «Хлыст» проходит без каких-либо осложнений и занимает 256 часов. В ходе тестирования нагнетание биотичекого поля и последующая его передача в «Хлыст» проходит успешно. Обратная тяга лишь незначительным образом дисбалансирует собственный барьер испытуемых. Доктор Октагон вносит соответствующие изменения в настройки УГД, киберимплантатов и «Хлыста». Итог впечатляет: чем сильнее удар кнутами, тем сильнее укрепится барьер. Полезно, если атака хлыста спровоцирует прямое физическое или энергетическое воздействие на бойца, например, взрыв.

ВАЖНО! По истечении 96-ти часов после интеграция СИБС «Хлыст» во время очередного тестирования трое испытуемых погибают от кровоизлияния в мозг. Причина выясняется. Остальные испытуемые на карантине.

Через 48 часов после инцидента доктор Октагон выявляет причину смертей – ошибки проектирования базовых алгоритмов работы УГД с ЦНС во время динамических нагрузок. Для устранения «погрешностей» необходим новый курс исследовательской и практической деятельности. Ориентировочные сроки – 12–18 месяцев.

ВАЖНО! Призрак переслал внушающий объем выкладок по контролю биотических полей при относительных нагрузках. Большая часть не подходит ввиду уникальности Подопытной Ноль, но доктор Октагон смог извлечь необходимую для проекта информацию.

В курс вводится дополнительная процедура 6. Интеграция занимает 128 часов. Без осложнений.

Проект «Феникс» продолжается.

******

К. наблюдал за ночью через жидкое стекло дождя, и его сознанию открывался величественный вид галактики, бездна тьмы со слабыми проблесками света от далеких звезд, которых, быть может, уже и нет. Наверное, это влияние одной азари, когда-то давно (по меркам К.) раскрывшей для него объятия вечности.

Надо прогуляться. Пустые коридоры верхнего уровня выглядели уныло и бесполезно. Персонал  в последние пару месяцев всё чаще работал посменно и отсыпался прямо на рабочих местах или в свободных палатах интенсивной терапии. Работники поднимались только чтобы принять душ и захватить еды, столовая начала пустовать ещё полгода назад. Оператор подходил к холлу. Охрана проекта на верхнем уровне присутствует только здесь. Шесть оперативников и автоматические системы заградительного огня, направленные в обе стороны. Жестом К. дал понять, что вставать и салютовать необязательно. За десять месяцев охранники так и не привыкли не соблюдать субординацию, дисциплина брала верх всегда. К. находил это «показателем».
Он, молча, под пристальными взглядами C-Sec (лично им придуманная шутка – Cerberus Security), прошел к личному оружейному шкафу. Белая штурмовая броня старших офицеров «Цербера» надевалась прямо поверх повседневной униформы и выглядела достаточно грозно. Как всегда, взгляды охранников привлекли многочисленные выправленные вмятины от тяжелых ударов, царапины странной формы от неизвестного «холодного оружия», следы химических и термических ожогов, а также эмблемы на внутренней стороне правого предплечья. От запястья к локтю шли мертвым маршем солдаты Альянса, «бесстрашные воины» Гегемонии, бойцы Турианской Иерархии, бестии коммандос азари, «Синие Светила», «Затмение», «Кровавая Стая», вызывающие особое удивление агенты STG. Завершала же строй эмблема «Цербера», вызывающая другое, особое удивление.

Не обращая внимания на неподдельный интерес и застывшие в глазах немые вопросы, ветеран "Цербера", а именно так он выглядел в своей потертой броне, надел шлем, герметизировал систему и направился в зону дезинфекции. Отменив своим уровнем допуска процедуру, К. покинул исследовательский центр. Агрессивная среда. Враждебная атмосфера. Пониженная видимость. Прекрасные условия для охоты на хищника. Вот только на этой планете нет фауны. Жаль… Прогулка в ядовитом тумане успокаивала, кислотный дождь, барабанивший по броне и заливающий забрало, смывал (а заодно и расщеплял на атомы) напряжение. Над головой хладнокровно нависала ведущая планета, гигант, пожирающий своих «партнёров» одного за другим. При каждом таком «слиянии» гравитационный всплеск нарушал орбиты оставшихся «блюд», увеличивая вероятность их столкновения между собой. И эти «измены» своему хозяину были, они также вызывали новые всплески. Но с течением времени порядок вытеснял хаос, выстраивая новую очередность. Сейчас протекает затишье перед новой бурей, предыдущий шторм стих восемь лет назад. А следующая «трапеза» намечена через двенадцать, и «главным блюдом» будут эти джунгли. Последним «блюдом».

Танатос возьмет Селену, и в её глазах увидит собственные.

К. отключил навигацию и шел вперед, доверясь своим инстинктам. Каждый раз для прогулки он выбирал новый вектор, отличный от последнего на 60°. Этот последний, шестой. И если он не найдет её в этот раз… Чертова азари. Прогулка оказалась короче, чем он надеялся предполагал. Спустя три часа К. оказался на краю утеса, туман более-менее поредел, и он увидел небо. Дыхание на мгновение остановилось, темная пропасть затягивала мысли, оставляя К. абсолютно одного. Промеж туч проглядывали безразличные звезды, а над опустевшим Псом Аида висела неподвижная луна. Мелкий планетоид,  имеющий схожий с Луной серебряный блеск. Как и в кабинете, он чувствовал капли дождя и прикосновения ветра даже через броню. Они обволакивали его словно холодный саван. Бледное пятно над головой растекалось, заполняя весь небосклон. Тишина звучала уже не как эхо далёкого песнопения женщины, а как шепот молитв прямо у ушей. Языка он не знал, но интуитивно понимал каждое четверостишие бесконечного стихотворения.

Ты вернёшься к своей госпоже. Обещаю.

Броня и КЩ отлично гасили удары, а ВИ автоматически перевел все системы жизнеобеспечения в режим
десантирования и активировал «протокол экстренного приземления», задействовав одноразовые «омни-планеры», так что К. очнулся только после финального контакта с землей-матушкой. Придя в себя и активировав визор, он оценил ситуацию и прокрутил в голове весь аттракцион, который пропустил. Пара десятков метров вниз по каменистому склону, потом недолгий свободный полет, и еще пара десятков метров, но уже не таких свободных, а через кроны деревьев. Итого 150-160 метров сомнительных приключений. Не смешно. Доклад ВИ уверял, что К., как и его костюм, не имеет значительных повреждений, разгерметизация отсутствует, запасы кислорода в пределах нормы, то есть до базы должно хватить. 

Обратная дорога заняла всего пару минут. К. шел без мыслей и не замечал времени, а когда увидел главный наземный вход исследовательского центра, был слегка удивлен. Ненадолго.

Оператор отсутствовал около двадцати часов. Тем не менее, никто из охраны не проявлял обеспокоенности, даже учитывая то, что обычно прогулки К. длятся не более десяти часов. Снова жестом дав понять – вставать и салютовать не нужно – старший офицер направился из зоны дезинфекции прямиком в свой кабинет, игнорируя протокол разоружения. «Броня – не оружие», так он обычно посылал куда подальше назойливых буквоедов на разных объектах «Цербера». Этим идиотам не хватало ума даже предположить, что под тяжелой броней может оказаться только нижнее белье, а комплект повседневной униформы как-то не принято брать с собой на операции. Здешние C-Sec сделали вид, что всё так, как должно быть. Подходя к двери, К. снял шлем и размял шею. Войдя, он сделал вид, что боится кого-то потревожить или разбудить; тихо сев за рабочее кресло, поставил шлем на стол перед собой, посмотрел на свое отражение в забрале. В кабинете по-прежнему не горел свет, а бледная клякса за окном была неспособна даже саму себя осветить. Но К. видел. Кто ищет, тот находит, особенно если кто-то ждет и зовет.
Свалив все части брони в одну бесформенную кучу, он лег на кровать. В какой-то момент он перестал понимать, открыты или закрыты его глаза. Сон без сновидений. Как всегда.