Путь во тьму. Доверие. 2

Утро ознаменовалось ярким искусственным светом и раздражающей музыкальной композицией, якобы настраивающей на бодрое и счастливое пробуждение. По крайней мере, в это с кроганским упорством верила Лея. Не понятно, кто ей сказал, что отвратительно громкое щебетание каких-то горластых птиц может настраивать на что-то еще, кроме неумолимого желания выхватить винтовку и выпустить пару разрывных патронов в аудиосистему. Но если бы Лилит нашла этого ксеноморфа, имевшего глупость посоветовать для пробуждений эту композицию, она бы не пожалела на него приличного количества своего боезапаса...

Пошарив по кровати рядом с собой и не обнаружив ничего, кроме смятых простыней, азари лениво оторвала голову от подушки и, щурясь от яркого света, осмотрелась. Лея довольно быстро обнаружилась возле широкого зеркала в другой части комнаты. Подобрав под себя подушки, Лилит в молчании стала наблюдать за ней.

Как оказалось, татуировками у Тигра было покрыто не только лицо, но и все тело: Лилит хватило пары недель, чтобы узнать это. Тогда же азари получила полный доступ к пусть небольшой, но все же богато обставленной квартире Тигра, уже к тому моменту фамильярно называемой по имени — Лея.

Лилит скользила взглядом по извивающейся перед зеркалом предводительнице «Затмения» и слегка улыбалась. Ей доставляло немалое удовольствие каждое утро, лежа ничком на кровати и завернувшись в простыни, наблюдать за «ритуалами» Леи. Азари слегка приподнималась на носочки, чуть приоткрывала рот и, прижав кончик языка к верхней губе, начинала жирно подводить черным карандашом глаза. Непонятно, почему ей казалось недостаточным количество татуировок, чтобы еще и глаза «рисовать», но этот процесс занимал каждое утро по полчаса, давая Лилит возможность еще чуть-чуть поваляться в постели.

Заметив в отражении, что азари проснулась, Лея на мгновение прервалась:

— Ты весь день намереваешься проваляться? Я уже в душ успела сходить...

— Без меня? — игриво надула губы Лилит, нехотя вылезая из кровати и шлепая босыми ногами по направлению ванны. — Как жаль... Куда сегодня?

— Ты пойдешь со мной, — сосредоточенно подводя нижнее веко, пробормотала Лея. Она на мгновение отстранилась от зеркала, хлопая ресницами, и любуясь только одним накрашенным глазом, после чего с упорством хищника начала подводить второй.

В пару нажатий настроив на интерфейсе нужную температуру, Лилит с удовольствием встала под теплые струи душа, упершись руками в стену и подставив лицо воде. Последние остатки сна, кружась, исчезали в водовороте слива.

Распахнув дверь и, впустив холодный воздух в царство пара, в душевую зашла Лея. Не обращая внимания на покрывающуюся мурашками Лилит и ее недовольный взгляд, азари стала делиться планами на день:

— Нам многое предстоит сделать. Сегодня я покажу тебе «Загробную жизнь», — Лея хитро сверкнула глазами в сторону подруги, скрытой от нее матовой перегородкой, по внутренней стороне которой медленно стекали капельки воды. — И ты наконец-таки сможешь влиться в дела.

Отключив подачу воды, Лилит обернулась полотенцем и, чуть подрагивая от холода, покусывающего нервные окончания, подошла к подруге, тесня ее от зеркала:

— Какие еще дела? Ты же говорила, что в «Затмении» я служить не буду?

— Нет, не будешь, вот еще. И ради Азаме, прекрати брызгать на меня водой! — Лея направилась к сушке и, вытаскивая из нее матерчатую основу своего экзоскелета, продолжила, — Я насчет «Кристаллов». Сегодня ребята закончили его финальную версию.

«Кристаллами» Лея называла синтетический галлюциногенный порошок, над которым уже больше года трудились ее подпольные медики. Она была достаточно обеспечена, чтобы позволить себе лучших ученых, которых только можно было купить у работорговцев. Азари иногда хвасталась перед Лилит успехами своей «лаборатории», и уже из этого можно было сделать вывод, что искусственно разработанный наркотик обладал сильнейшим подавляющим действием на нервную систему представителя любой расы, вызывая неотвратимое привыкание и перебивая действие других препаратов.

— Ты только вообрази: через пару месяцев вся Омега будет сидеть на «Кристаллах», и только я буду обладать монополией на его производство! — в глазах Леи появился тот хаотичный блеск, который появляется в глазах хищника при виде жертвы. — Я, Тигр, стану настолько богатой, что смогу выкупить этот чертов кусок метеорита со всеми потрохами!..

Лилит без особого интереса слушала, медленно одеваясь. Она уже не в первый раз видела такое маниакальное поведение своей подруги и просто не обращала на него внимания. Хотя в этот раз, ее помутненный красным песком мозг выдвинул не такую уж и плохую идею... Единственное, чего стоило опасаться, так это того, что Лея, сама страдающая зависимостью, может оказаться в ловушке своих же «Кристаллов».

— Ну, хорошо, это понятно... Но я-то тут при чем? — Лилит постаралась как можно мягче прервать монолог подруги и перевела тему на ту, что касалась ее непосредственно.

— Ну как?.. — Лея на какое-то мгновение замерла, но быстро переключившись, продолжила одеваться. — Ты станешь моей правой рукой. Будешь работать с клиентами: у тебя прекрасно получается вить веревки из кого угодно.

— Вот только толпы наркоманов среди друзей мне для полного счастья не хватало, — язвительно хмыкнула Лилит, но кое в чем все-таки согласилась: представитель любой расы при общении с ней через какое-то время словно терял собственную волю, выполняя любые прихоти азари. И ей это невероятно льстило. Ведь даже суровая и жестокая Тигр вскоре сдала свои позиции...

Когда входная дверь за обеими азари захлопнулась, ВИ квартиры обесточил квартиру: со щелчком погас свет, на полувсхлипе оборвалась раздражающая птичья трель. С шипением из бронированной прихожей был откачан воздух, и все затихло.

Лилит еще никогда не была в клубах такого размаха, как «Загробная жизнь», и поэтому была... под впечатлением. Музыка, подобная боевому реву барабанов и полная глухих басов, врезалась в уши, разрывала тело на множество осколков, пульсирующих в такт музыке клуба. Мысли вышибало ударными волнами. Яркие кроваво-красные вспышки прожекторов обливали помещения «Загробной жизни», оголяя извивающихся посетителей, бьющихся в музыкальной агонии. Развязные танцовщицы-азари обвивались вокруг шестов, словно змеи.

— Не зевай. Успеешь еще насмотреться, — Лея шла сквозь толпу посетителей в сопровождении двух телохранителей-турианцев, а Лилит плелась за ними, бегая глазами по клубу. Азари танцевала во множестве баров, но такого не видела еще нигде. В «Загробной жизни» чувствовалась ни с чем несравнимая индивидуальность, то, что уговаривало возвращаться вновь и вновь...

Лилит с Леей устроились за одним из vip-столиков в верхней части клуба. Телохранители тут же встали по обе стороны от Тигра и начали сканировать помещение на наличие угроз.

— И как же ты собираешься строить свою монополию? — поинтересовалась Лилит, пока подруга делала заказ подошедшему официанту. — Будешь подходить к каждому посетителю, и интересоваться, не хочет ли он «большой и чистой любви»?

— Ты меня обижаешь, — хитро улыбнулась Лея, наклоняясь к Лилит. Из-за татуировок ее улыбка превратила лицо в звериную маску. — У меня договор с барменом нижней части клуба. Я ему «одалживаю» немного кредитов, а он уже займется распространением «Кристаллов». В «Загробной жизни» полно любителей новизны. Тем более, вечерок сегодня жаркий, народу рахнийская куча... Уже через два-три часа половина посетителей попробует моего порошка, уверяю тебя...

Официант принес заказ, но он оказался только на одну персону. На вопросительный взгляд Лилит, Лея слегка прищурилась:

— Я же говорила, что ты сегодня вольешься в дела, верно? Так вот и отнеси первую партию «Кристаллов».

— Я не хочу быть на побегушках, — раздраженно отмахнулась Лилит, испепеляя взглядом подругу, но та лишь шире улыбнулась.

— Нет, милая, это будет первый кирпичик в наше с тобою дело. Тем более, спуститься в нижнюю зону — дело минуты, — Лея вдруг чуть припала к столу, сжала ладонь подруги, передавая пакетик с «Кристаллами», и кивнула в сторону направляющегося в их сторону крогана. — И, кроме того, к нам идет хозяин клуба, мой старый друг. И я сомневаюсь, что он одобрит мое желание на монополию. Так что иди быстрее, а я его отвлеку.

Азари резко откинулась назад, улыбаясь подошедшему крогану, и взглядом недвусмысленно приказала Лилит сматываться.

— Тигр, давненько твоя фигурка не радовала мой взгляд! — владелец клуба присел к ним за столик, и, проводив удаляющуюся спину Лилит заинтересованным взглядом, поинтересовался, — Новая подружка? Ладная девочка.

— Еще бы! — Лея непринужденно улыбнулась. — Доверчивая, правда. Так цены бы ей не было...

«Кристаллами» оказался обычный белый порошок, похожий на мелко перетертый сахар. Сплавив турианцу за барной стойкой пакетик с галлюциногеном, Лилит заинтересованно осмотрелась. Нижний уровень клуба был намного оживленнее. В воздухе висел запах чего-то первобытного, дикого, едкого. Слившаяся в единое целое толпа танцующих билась в экстазе, слышались обрывки криков, звенели и стучали стаканы. Ускоряющийся ритм барабанных басов пронизывал каждую частичку тела Лилит, заставлял ее сердце биться в такт музыке: сильно, быстро, яростно.

Появившийся из ниоткуда турианец обвил Лилит руками, скользя пальцами по ее телу и утаскивая за собой в беснующуюся эйфорию толпы. Азари последовала за ним, не пытаясь сопротивляться, чувствуя, как в груди пробуждается что-то дикое, сильное. Ее закружило в воронке новых и губительный ощущений...

Сквозь липкую тишину обморока стали пробиваться едва слышные звуки. И первым из них был стук собственного пульса в висках, отдающийся во все тело тысячей иголок. С трудом приняв сидячее положение и с облегчением прислонившись к стене, Лилит осмотрелась, пытаясь понять, где она находится. Грязные улочки, струи смрадного пара, бьющие из решеток канализаций, капающая с «потолка» жижа неизвестного происхождения — все указывало на трущобы Омеги, полные нищих и бродяг. Они находились на четыре уровня ниже «Загробной жизни», почти в трех часах быстрого плутания по переходам других уровней.

Ощупав карманы, Лилит не удивилась, обнаружив пропажу кредитки и украшений, за каким-то рахни надетых сегодня. Однако больше всего азари расстроило отсутствие ее любимой кожаной курточки, подаренной Леей в день начала совместной жизни. Вспомнив о подруге, Лилит предприняла попытку встать, осторожно опираясь на стену. Ошивающийся рядом квартет ворка, видимо ожидающие своей очереди в мародерстве, недовольно зашипел, но не ушел.

Дожидаясь, пока пол и потолок перестанут меняться местами, Лилит коснулась лба, липкого от пота, и увидела, что сжимает в руке медальон. Сначала азари не поняла, почему его не украли вместе с остальными украшениями, но после пары попыток разжать сведенные судорогой пальцы, закончившиеся-таки ее безоговорочной победой, этот вопрос исчез сам по себе. Тут же в руке проснулась боль, волнами обжигающая нервные окончания.

Медальон представлял собой турианскую медаль в виде звезды, болтающуюся на цепочке, с обратной стороны которой была выгравировано имя «Джошуа». Память упорно молчала и о происхождении этого медальона, и о событиях последних часов, и об этом самом Джошуа.

Стоять на месте не было смысла, тем более в месте, кишащем всякими паразитами типа батарианцев и ворка, поэтому Лилит, маленькими шажками вновь овладевая властью над телом, направилась в сторону перехода на уровень выше. Вслед за ней начали двигаться и мародеры, клокоча и плюясь на своем первобытном наречии. Видимо, они решили, что ослабевшая азари будет легкой добычей. Что ж, их ошибка.

Резко завернув за угол, Лилит нырнула в тень под аккомпанемент злого рычания. Первый же выскочивший вслед за ней неосторожный ворка был отправлен в затяжной полет синей стрелой биотики. Остальные повели себя чуть более разумно, заняв укрытия и выхватив оружие. Под музыкальную трель винтовок Лилит окружила себя биотическим барьером и, на мгновение вынырнув из-за угла, послала на звук ударную волну. Неудачливые мародеры с воплями разлетелись из-за укрытия в разные стороны, стреляя наугад и потроша пулями стены. Азари, увернувшись от огненного дождя, прикрыла голову от крошащейся отделки дома и искр. Через мгновение, в момент наступления неестественной тишины после трех глухих ударов, она снова выглянула из-за угла. Вспыхнув яркими переливами синего пламени, Лилит притянула ближайшего ворка к себе и, не давая мародеру опомниться, с яростью кинула его о стену. Раздался омерзительный хруст, и его тело бессильно обмякло. Снова раздались выстрелы, и биотический барьер вокруг Лилит ярко запылал, принимая на себя пули; однако азари чувствовала каждую, покрываясь синяками в тех местах, где уже должны были кровоточить ранения. Послав в сторону ворка еще одну ударную волну, вышибающую из рук нерасторопных нападающих винтовки, Лилит резко подняла их в воздух сингулярностью, заставив биться о стены, пол, укрытие, друг об друга. В этот момент со звуком бьющегося хрусталя лопнул биотический барьер. Лилит, чувствуя, как немеют кончики пальцев, со всех ног припустила к выходу с этого уровня. Не в ее привычках было оставлять противников живыми, но сейчас в каждую клеточку тела отдавалась усталость, грозящая с каждым мгновением использования биотики обернуться новым обмороком...

На Омеге всегда было проблематично определить точное время — станция безраздельно принадлежала вечной ночи, — но когда Лилит добралась до их с Леей дома, лавочки и небольшие магазинчики только начинали открываться, ознаменовывая рассвет. Открывая дверь в квартиру, азари все подбирала подходящие слова, чтобы объяснить подруге причину своего почти дневного отсутствия. Лея никогда не была ревнивой: она и сама частенько пропадала с тем или иным ухажером на пару дней, но всегда возвращалась. Лилит не винила свою подругу в этом: сама она не была готова к таким вещам, как «слияние», поэтому их отношения строились на более приземленных вещах.

Лея сидела на диване перед широким окном, немигающим взглядом уставившись на горящую Омегу. Азари была одета в рабочий экзоскелет «Затмения», надеваемый только перед серьезными заданиями. На звук открывающейся двери она даже не повернулась.

— Я уезжаю, — продолжая наслаждаться видами станции, произнесла Лея, закидывая ногу на ногу.

— Тебе тоже доброе утро. И надолго? — Лилит не сильно удивилась: подруга частенько отлучалась из дома по делам группировки, и порой даже без предупреждения.

— Достаточно, чтобы переждать вынесение приговора.

— Приговора? — нахмурилась Лилит, направляясь к Лее. — У тебя что, проблемы?

— У меня? — захохотала азари, разворачиваясь к подруге. — Это у тебя проблемы, моя дорогая. Причем немаленькие.

Лицо Леи было искривлено яростью и злобой, подрагивая от невралгии, глаза мутно блестели: она была под сильным наркотическим отравлением. Настолько убитой свою подругу Лилит еще никогда не видела.

— Вчера кто-то сболтнул моему другу, владеющему «Загробной жизнью», что в его клубе пытаются начать торговлю новым препаратом, — Лея говорила интимным шепотом, и с каждым словом ее лицо превращалось в отвратительную маску судорог, уже не показывающих эмоции. — И сегодня его бойцы придут за тобой, чтобы устранить главу этого нового синдиката галлюциногенов.

— Главу? Но ведь это твой препарат... — Лилит в шоке смотрела на подругу, лицо которой обезобразила отвратительная улыбка. — И ты... ты единственная, кому было бы выгодно меня подставить... Ах ты рахнийская подстилка...

Лилит заблестела синими волнами биотики, но не успела ни атаковать, ни защититься: на всю квартиру прогрохотал выстрел. Азари откинуло к стене, и она медленно сползла на пол, оставляя за собой дорожку ярко окрашенной крови.

Лея убрала пистолет, расслабленным шагом подошла к обессиленной подруге, зажимающей кровоточащую рану под ребрами, и присела перед ней. В улыбающихся туманных глазах Лилит разглядела свое отражение.

— Ну а что мне оставалось делать, моя милая? Ты так неудачно сдала себя... — Лея сокрушенно покачала головой, но почти сразу же полубезумно улыбнулась. — Я просто не могла поставить под удар свою будущую империю...

— Какая, к рахни, империя? — слабо прорычала Лилит, закашлявшись. Невыносимая боль обжигала грудь при каждом вдохе. — Такая наркоманка как ты даже жизнь свою построить не может!

— В тебе говорит боль и отчаяние, — Лея нежно провела пальцами по лицу подруги, стирая капельки крови, разбрызгавшиеся изо рта от кашля. — Как жаль, что ты не сможешь разделить со мной этот триумф! Когда через пару лет мои «Кристаллы» будут в каждом доме галактики, я вспомню эти слова и выпью бокал за тебя, моя дорогая. Печально, что ты забыла главное правило Омеги: никому нельзя доверять. Прощай, — азари наклонилась и осторожно поцеловала Лилит. — Через полчаса за тобой придут. Думаю, до этого момента ты дожить сможешь.

Лея поднялась и нетвердой походкой направилась к выходу. На мгновение обернувшись, она послала истекающей кровью подруге воздушный поцелуй и резко хлопнула дверью на прощание.

Лилит болезненно выдохнула, морщась от боли, и рана под пальцами вторила ей тихим свистом. Обжигающая боль при каждом вдохе так же недвусмысленно намекала на пробитое легкое.

Превозмогая боль, Лилит медленно встала на ноги, опираясь на густо измазанную в ее крови стену. Под пальцами, зажимающими рану, забился пульс, выталкивая кровь наружу. Нестерпимая боль, словно кислота разъедающая сознание, кипела в каждой части тела, отдавалась дрожанием нервных окончаний и ослепляла вспышками. Азари была готова потерять сознание от болевого шока, но последний осознанный огонек предательства бился где-то под сердцем, заставляя двигаться.

С трудом переставляя ноги, Лилит доковыляла до ванной. Отыскав среди множества ящичков шприц с обезболивающим, она с размаху всадила его в бок, рядом с раной. Следом за ним последовал шприц с адреналином и камфарой. Сердце ускоренно забилось, разгоняя болевой туман в голове, легкие раскрылись, несмотря на жгучую боль. Рана медленно начала неметь, хотя грудь все еще горела при дыхании. Лилит всегда знала, что препараты, купленные ею, обязательно пригодятся, хотя она и приобретала их только для того, чтобы спасти Лею в случае передоза...

Мысли о предательнице вспыхнули вокруг Лилит язычками биотического пламени. Едва подавляя желание разнести квартиру в свое удовольствие, азари направилась к выходу из квартиры, перевязав рану любимой кофточкой Леи, почти сразу же пропитавшейся кровью. Каждый шаг отдавался в голове колокольным ударом, заставляя Лилит с шипением морщиться. Живот и руки сводило от болевого шока, грудь раздирало раскаленными щипцами.

Расстояние в пару шагов от ванной до прихожей растянулось переходом длиной в бесконечность. Поддерживаемая в сознании только дозой адреналина в крови, Лилит упрямо двигалась в сторону выхода, не желая вот так просто погибнуть из-за маниакальных безумств какой-то азари, не замечая, что оставляет за собой размазанную кровавую мазню на полу...

Дверь за Лилит едва слышно захлопнулась. С тихим шорохом опустились вниз жалюзи, закрывая вид бурлящей Омеги за окнами, погас свет. С подсвистом был откачан воздух из прихожей. Не обнаружив в квартире органической жизни, ВИ окончательно обесточил квартиру, не заботясь о том, что долгие, очень долгие годы здесь больше не будет каждое утро вспыхивать свет и включаться запись пения птиц с Тессии...