Наш ответ Кейси Хадсону. Глава 3. Часть 1

Жанр: приключения, боевик;
Персонажи: Шепард, Андерсон, Удина, Гаррус, Хлоя Мишель;
Статус: в процессе;
Аннотация: Наш современник в теле капитана Шепарда.
Начало поисков Тали. ГГ едва не попадает в переплет.

 

Система Вдовы, космическая станция «Цитадель». 2183 год н. э.

Эта гонка со временем меня порядком утомила. С первых мгновений попадалова я беспрерывно куда-то бегу, стреляю, доказываю, собираю информацию и вещаю с трибуны. Меня хотят взорвать ядерной бомбой, спалить мозги древним артефактом, свалить вину за чьи-то ошибки и объявить сумасшедшим. А ведь я не супергерой! В душе я обычный русский интеллигент провинциального разлива. Интеллигентишко! Я хочу выпить водки, предаться рефлексии и поплакаться в жилетку! И чтоб внутри жилетки было женское тело с большими… э-э-э… Короче, вы поняли. Если кто забыл, я, вообще-то, помер, а мою тушку закопали почти сто пятьдесят лет назад! Как по мне, это более чем весомый повод нажраться до изумления. Я даже поспать толком не могу! В башке такая мешанина, что стоит закрыть глаза, и мой детский садик в XX веке плавно перемещается на военный полигон Титана в веке XXII, по которому носится озверевшая толпа хасков и мирно пасутся стада Жнецов. Чтобы заснуть, я пью какую-то белесую гадость со вкусом банана и засохшего дерьма мамонта, после которой остается ощущение, что спать не ложился вовсе.

Вот только кто же мне даст передышку? Слишком много событий спрессовано в небольшой промежуток времени. Слишком многое зависит от этих первых дней. Слишком много нужных мне разумных находятся в опасности. Слишком много получается этих «слишком», чтобы просто взять и отойти в сторону. Конечно, можно бросить все и попытаться спрятаться, рассчитывая, что на мой век хватит. Наверно, если бы я поверил в это хоть на секунду, то так и поступил. Ведь я не искал приключений на свою пятую точку. Они меня сами нашли! Семья, друзья, возможность заниматься любимым делом — вот предел моих мечтаний. Спасать Галактику от взбесившегося искусственного интеллекта я предпочел бы лежа на диване с книгой в руке. Вот такой я малодушный субъект. К тридцати годам розовые мечты об эпических подвигах плавно свернули на рутину и обычную жизнь ничем не примечательного человека. И не могу сказать, что меня это не устраивало. В какой-то момент пришло понимание, что лучше быть серой личностью, чем мертвым героем. Нет, это вовсе не значит, что я стал трусливо бегать от проблем. Это значит, что я перестал сам себе их создавать. Во всяком случае, старался.

Но здесь… Куда бежать? Где прятаться? И как вообще можно прятаться, когда истребляют твой народ? Все же инстинкт защитника из мужчины вытравить довольно сложно. Да, страшно. Да, умирать не хочется. А что делать? Если не ты, то сначала убьют тех, кого ты испугался защитить, а потом и тебя. Это если ты сам тихо не удавишься за первым поворотом, сгорев от стыда и угрызений совести. Так что остается одно: бороться до последнего.

— Это слишком долго.

Я смог собраться с мыслями, только выйдя из Башни Совета. Как раз в сквере, напротив памятника ретранслятору. До этого мы шли молча, размышляя каждый о своих проблемах, а потому мои слова стали для Удины неожиданными. Он резко остановился, и шедший следом Андерсон едва не врезался ему в спину.

— Что долго?
— Вся эта волокита со следственной группой займет слишком много времени. Пока все соберутся, пока договорятся, пока поделят полномочия. Сарен не будет ждать. Он начнет заметать следы, пока мы будем выяснять, кто из нас самый главный. Уверен, он уже это делает.

По лицу Доннелла было заметно, что он со мной согласен, но он бы не был Удиной, если бы не вставил свои пять копеек:

— А что вы, собственно, предлагаете, Шепард? Действовать в обход решения Совета? Вы же сами их битый час убеждали поступить именно так. А теперь хотите крутиться у них под ногами? Вам что, своих проблем мало?
— А это и есть моя проблема. Давайте начистоту, посол. Вам нужен Спектр-человек или нет? Или вам нужны дебаты еще на пару лет? Они их вам организуют, будьте уверены. Если свой агент в Специальном Корпусе человечеству все же нужен, я вам его обеспечу. Поймите, чтобы решить этот вопрос в разумные сроки, Альянсу нужен громкий успех. Если именно нам, точнее мне, как кандидату в Спектры, удастся разоблачить Сарена, а значит, и автоматически подтвердить, что вражеская агентура забралась в святая святых, в тайны Совета Цитадели, это станет последней соломинкой, что сломает хребет верблюду. Им некуда будет деваться.

Удина несколько мгновений тщательно пережевывал губы, раздумывая над моими словами.

— Я повторю свой вопрос, Шепард. Что вы хотите от меня? И откуда столько уверенности? «Я вам его обеспечу!» Слишком много пафоса, коммандер. Раньше вы избегали подобного. Что изменилось за последнее время? Раз вы хотите самостоятельно заняться расследованием, я не буду вам препятствовать. Но я хочу услышать лично от вас, что своим рвением вы не сделаете только хуже. И вообще, вам опять что-то известно, о чем не знаю я? Что вы за моду такую взяли?

Доннелл, ты даже не представляешь, насколько прав в своем предположении. К счастью для тебя, эти знания останутся только моей ношей до тех пор, пока у меня не найдется неопровержимых доказательств.

— Посол, давайте оставим наши разногласия в стороне от этого дела. Оно слишком важное и щекотливое, чтобы ставить друг другу палки в колеса. Уверяю, тут и без нас найдется масса желающих заняться этим вопросом. Я хочу вам сказать, что у меня имеется несколько зацепок, которые позволят разоблачить Артериуса. Конечно, если эти зацепки окажутся стоящими. От вас мне нужно всего две вещи: мои люди и чтобы мне не мешали хотя бы пару дней. М-да, самое главное, мои люди нужны мне в броне и с оружием, и я знаю, что вы можете это устроить.

От такого заявления глаза Удины едва не вылезли из орбит:

— Да, вы с ума сошли, Шепард! Вы что, войну здесь устроить собрались? Вы хоть понимаете, о чем просите? Паллин только и ждет повода, чтобы закрутить гайки еще сильнее. А вы что? Что вы собрались делать? Нас и так едва терпят на Цитадели. Дайте им малейший повод, и их карманные СМИ устроят настоящую травлю человечества!
— Давайте обойдемся без драматических отступлений. Если я прошу вас помочь с оружием и снаряжением, это вовсе не означает, что я буду разгуливать по Цитадели в боевой броне с гранатометом за плечами. Это означает, что, если вдруг мне потребуется силовая поддержка, она будет у меня под рукой, а не намертво застрянет на таможне, пытаясь втолковать чиновнику, что их командира вот прямо сейчас убивают. Вы же не будете уверять, что подручные Сарена вооружены лишь благими намерениями и крестом животворящим? Или думаете, что нам поможет СБЦ и лично директор Паллин? Да, они с большим удовольствием пришлют венок на мои похороны. Но чтобы помочь Альянсу? Не смешите меня. К тому же своим людям я могу доверять, чего нельзя сказать о местных правоохранителях. Я точно знаю, что мои мне в спину не выстрелят, а эти… Я не уверен. Совсем не уверен. Если уж агент Специального Корпуса оказался предателем, то в СБЦ они один на одном сидеть должны, от тесноты страдая. А у меня из оружия только кулаки и вот это…

Не слишком задумываясь, как это будет выглядеть со стороны, я мгновенно окутался биотическим барьером. От неожиданности Удина подпрыгнул на месте, а проходящая мимо парочка саларианцев от страха едва не сиганула в ближайший фонтан. М-да, это я погорячился. Кто ж знал, что они такие нервные?

— Простите, посол. Я не хотел вас напугать. Это больше не повторится. И еще. Даю вам гарантию, что, если не случится чего-то экстраординарного, мои люди борт «Нормандии» не покинут. Буду пытаться справиться своими силами. Ну же, Доннелл, решайтесь. У нас есть шанс, давайте не будем его упускать!

Молчание дипломата затянулось на несколько минут. Удина боролся с раздражением и обидой, пытаясь поставить здравый смысл выше собственных амбиций и переживаний. В конце концов ему удалось смирить гордыню и принять взвешенное решение.

— Хорошо. Не могу сказать, что вы меня убедили, но дорогу осилит лишь идущий. Повторю вам еще раз, что мне это не нравится, и в другое время я бы ни за что не пошел у вас на поводу. А сейчас… Хорошо, я готов рискнуть. Надеюсь, вы оправдаете мои надежды, коммандер. А что касается ваших людей, на время пребывания «Нормандии» на Цитадели их припишут к охране посольства. Шепард, я очень надеюсь на ваше благоразумие. Не подведите меня!

Не прощаясь, Удина развернулся и зашагал в сторону посольства Альянса. А я остался один на один с Андерсоном, который, судя по накалившемуся от напряжения воздуху, прямо-таки жаждал задать мне массу вопросов. Обломится, у меня совсем другие планы.

— Джон, что вообще происходит? Я не узнаю тебя. Ты сегодня сыплешь сюрпризами, как из рога изобилия. С каких пор ты стал знатоком международной политики? Зачем тебе оружие и кого ты хочешь пристрелить? Почему я, твой непосредственный командир, узнаю обо всем последним? С каких пор ты стал разбираться во вражеской агентуре лучше, чем оперативники СБА?

Я в сердцах сплюнул и едва удержался, чтобы не послать его на все четыре стороны. Остановился лишь в самое последнее мгновение, понимая, что уж кто-кто, а Андерсон точно не является причиной моих бед и мучений.

— Дэвид, ты прости меня. Я должен был тебя предупредить заранее. Но этого «заранее» у меня банально не было. И сейчас нет. Я тебе обещаю, как только сам разберусь во всей этой катавасии, ты будешь первым, кому все подробно объясню. У меня уже мозги плавятся от всего этого. Мне надо идти. Поверь, это очень срочно. Ты потом поймешь, почему именно. Просто пока знай, что Хакет дал добро на мое участие в расследовании.

Было видно, что Андерсон все еще злится, но уже заметно меньше, чем раньше.

— И куда ты сейчас?
— Помнишь того офицера СБЦ, что распекал Паллин? Он расследовал дело Сарена и что-то накопал. Хочу посмотреть, что именно. Если хочешь, можешь пойти со мной.

Дэвид только безнадежно махнул рукой.

— Хочу! Но не могу. Ты сам это знаешь. Это тебе позволено заниматься тем, чем хочешь, а у меня корабль к бою и походу не готов. У нас до сих пор еще не все оборудование смонтировано и налажено. Все, я ушел. Удачи тебе, Шепард!

Оставшись в одиночестве, я наконец смог вздохнуть с облегчением. Последние несколько часов буквально выжали из меня все соки. Самое печальное, что все основные события только начинаются. Чтобы хоть немного прийти в себя, я уселся на ближайшую скамейку и минут пять просидел с закрытыми глазами, попытавшись выкинуть из головы все посторонние мысли. Получалось не очень. Поняв, что расслабиться так и не получилось, а время начинает поджимать, я активировал инструметрон и связался с Аленко.

— Кайден, слушай меня внимательно. Я договорился с Удиной, что вас пропустят на станцию с оружием и снаряжением. Твоя задача — как можно быстрее уладить все формальности и ждать моей команды в пятиминутной готовности. Я не шучу. Если надо, пару суток будешь сидеть. А ты думал, жалование просто так платят? Напоминаю еще раз, подготовь снарягу для штурма помещений. Все, до связи.

Едва отключив лейтенанта, я тут же принялся названивать Вакариану. Он долго не отвечал, но в конце концов вызов принял:

— Слушаю.
— Гаррус Вакариан? Это коммандер Шепард, мы сегодня встречались возле Зала Совета. Вам удобно разговаривать?
— Да, я помню. Не то чтобы очень удобно, но я вас выслушаю.

За кадром было слышно, как мимо турианца с характерным свистом пролетел грузовой аэрокар.

— Гаррус, вы, наверно, еще не в курсе. Расследование в отношении Сарена Артериуса возобновлено. Правда, я не уверен, что его дело вновь попадет именно к вам. Точнее, я уверен, что оно точно больше к вам не попадет.
— Вот как. Хм… Пусть уж лучше так, чем вообще никак. Так что же вы хотите от меня, Шепард?
— Информацию. Всю, что вы готовы мне раскрыть. Если вы не против, давайте встретимся и поговорим в спокойной обстановке.
— Да, я не против.

За кадром послышался отдаленный грохот, а потом целая тирада трехэтажного мата. Похоже, турианец был где-то в доках или какой-то погрузочной площадке.

— Я говорю, я не против встретиться. Но сейчас у меня есть неотложное дело…
— Гаррус, вы меня не поняли. Если я прав, у нас очень мало времени. Я готов подъехать туда, куда вы скажете. Прямо сейчас.

По ту сторону инструметрона вновь что-то упало с характерным звоном разбитого стекла, а я всерьез задумался над тем, что там работает кто-то из моих соотечественников. Уж больно «образно» выражался.

— Вот идиоты. Ой, простите, Шепард. Это я не вам. Хорошо, я не против. Давайте так. Мне сейчас нужно зайти в одно место. Ловите адрес. Я буду там минут через десять, сразу заходите внутрь. Там и поговорим. Извините, мне надо отключиться, а то они друг друга поубивают.

Пока я ждал аэротакси и добирался до указанного Вакарианом места, у меня появилось немного времени подумать над парочкой важных вопросов. Прежде всего меня волновало, попал ли я в тот самый мир, где события развиваются в соответствии с канонами игры. Может, здесь идентичны только стартовые условия, а все остальное будет развиваться по иному сценарию? Все же отличия весьма заметны. Пусть они не меняли сути вещей, но внешние атрибуты и куча мелких, а когда и крупных нюансов существенно влияли на мое восприятие этой вселенной. Взять ту же «Нормандию». Внешне вроде как и похожа, а внутри все совершенно иначе. Вместо фантазии дизайнера — голый прагматизм проектировщика. Изнутри корабль больше напоминал подводную лодку из моего времени. Тесные кубрики экипажа, узкие проходы, отвесные лестницы, нагромождение труб и кабелей, едва прикрытых легкосъемными щитками для быстрого доступа в случае аварии. Никаких излишеств, все принесено в угоду функциональности. Чем меньше внутренний объем, тем меньше общая масса конструкции и внешние габариты, а значит, в корабль сложнее попасть, у него меньше инерция, что равнозначно хорошей маневренности, и для его разгона требуется менее мощный двигатель, занимающий еще меньший объем и потребляющий еще меньше топлива. «Меньше» и «менее» — тут главные приоритеты. Отдаленное сходство с игровыми аналогами имели только БИЦ и ангар для наземной техники. И, конечно же, «Нормандия» по своим боевым характеристикам серьезно уступала любому обычному фрегату, спроектированному для классических боевых действий. Ведь это специальное судно для разведки и скрытного проникновения. Несмотря на множество новейших технологий, примененных при ее строительстве, инженеры не смогли компенсировать громадные объемы и массу, которые заняли системы маскировки. Чтобы впихнуть все необходимое оборудование в стандартные габариты малого боевого корабля, пришлось пожертвовать очень многим. И, прежде всего, вооружением и средствами защиты. Иными словами, космический бой для нее резко противопоказан. Максимум, на который была способна «Нормандия», — это навязанный противнику скоротечный бой из засады, где наш корабль за счет совершенных средств маскировки может нанести первый разоружающий удар по ничего не подозревающему врагу. Но если этот первый удар он перенес и сохранил боеспособность, можете смело оплачивать свои похороны, это не будет напрасным переводом денег.

Если по поводу первого вопроса я мог лишь гадать на кофейной гуще, то ответ на второй был полностью в моих руках. Суть простая. А что, собственно говоря, делать дальше? В смысле, вообще? В какую сторону грести? Пока некое подобие плана у меня существовало лишь на ближайшее время. Надо было любыми средствами спасать игровых спутников Шепарда, жизнь которых сейчас находилась под угрозой. А вот что с ними дальше делать? Тут, конечно, многие фанаты игры возмутились бы. Мол, чего ж тебе еще надо, собака? Разработчики предоставили тебе аж три варианта концовки с кучей вариаций. Что тебе не хватает? А вот не нравятся они мне, эти окончания. И дело даже не в том, что в большинстве вариантов главный герой — стало быть, я — отдает богу душу. Просто я не хочу превращать органиков в полусинтетическую бурду с неизвестными последствиями. Нет ни малейшего желания становиться самым главным Жнецом. И уж совсем неохота уничтожать к чертовой матери всю электронику и транспортную сеть ретрансляторов, отбросив все цивилизации в каменный век. Все это, конечно, эпично, но чудовищно глупо. Вы сами-то подумайте. Пришел враг, убил миллиарды разумных, разнес сотни планет в пух и прах, и вот вы, собрав в кулак последние силы, теряя друзей и остатки здоровья, прорываетесь к заветной красной кнопке, которая остановит весь этот ужас. И что же? На сцене появляется главный злодей в обличии прозрачного мальчика из видений Шепарда и начинает парить вам мозги. Ты, говорит, выбирай, родной, из того, что «Я» тебе предложу. Можешь так, можешь вот так, а можешь и эдак. Ты, главное дело, верь мне, все будет хорошо. Будешь ты главным Жнецом, рулить нами, как душе твоей угодно. Что пожелаешь, то и исполним. Угу, все так и будет, не сомневайся. А можешь скрестить ежа с ужом, дабы навеки прекратить распри ненужные. И всем хорошо будет. И тебе. И мне. И всем остальным, чье мнение мы спросить забыли. Ну а ежели мысли твои полны злодейств страшных, можешь всех нас в ад отправить вместе с половиной тех, кто еще выжил в этой мясорубке. А ретрансляторы, атомные станции, города и звездолеты восстановят твои потомки. Лет через двести. Или триста. Как карта ляжет. Но тут есть нюанс: через несколько веков благоденствия обязательно найдется идиот, который решит устранить проблему искусственного разума, создав самый мощный из них. И все вернется на круги своя. Выбирай, не мешкай! М-да, и я такой, развесив уши, принимаю его предложение. Не дождетесь!

Мои тяжкие думы прервались самым неприятным образом. Едва аэротакси стало заходить на посадку, я сразу почувствовал неладное. Все дело в том, что адрес, который назвал Вакариан, принадлежал какому-то небольшому медицинскому учреждению. И будь я проклят, если не знаю, кто владелец этой халупы с красным крестом над входом! Сразу посмотреть, куда позвал меня Гаррус, я как-то не догадался. Просто ввел адрес в маршрутизатор такси и полетел. На свою голову! Забыл, что заседание Совета продлилось гораздо дольше, чем в игре. Если эта богадельня принадлежит Хлое Мишель, то там внутри сейчас минимум три отморозка с оружием, которые собираются пристрелить хозяйку и залетного офицера СБЦ. Ну а если я совсем уж опоздал, то там вообще парочка остывающих трупов! Как быть?! Ждать помощи слишком долго: пока она придет, их могут просто убить! Да и глупо, может, это лишь мои домыслы, а внутри турианец спокойно разговаривает со своим старым приятелем. И тут врываемся мы с большими пушками и матюгами укладываем всю публику мордой в пол! Значит, надо идти самому и прямо сейчас. Только как, если у меня оружия нет? Эх, где наша не пропадала! Авось, кривая вывезет!

Дальше события развивались с головокружительной быстротой. Едва аэрокар коснулся поверхности, я выскочил наружу и со всей возможной скоростью метнулся к главному входу. Перед самой дверью рухнул на колени, окутался биотическим барьером и с силой приложил ладонью по сенсорам электронного замка. Дело в том, что застигнутый врасплох противник, как правило, первый выстрел делает на уровне собственных глаз. Что поделать, так уж устроен мозг почти всех органиков. Я надеялся, что это даст мне лишнее мгновение, чтобы оценить обстановку. И не зря!

Сразу за дверью, всего в полутора метрах от меня стоял какой-то мужик с пистолетом, направленным точно в центр прохода. Я успел заметить его расширившиеся от удивления зрачки и искривившийся от напряжения рот, готовый вот-вот разразиться предостерегающим окриком, после чего в сантиметре над моей головой пролетела первая пуля. А вот второй выстрел он сделать не успел: в дело вступили рефлексы настоящего Шепарда, отточенные годами тренировок и схваток с реальным противником. Прошло всего мгновение, а я стоял уже вплотную к нему, намертво зафиксировав руку с пистолетом буквально в десяти сантиметрах левее и выше своей головы, а правое колено уже подлетало к его гениталиям. Страшный удар, и его пальцы начинают разжиматься, роняя пистолет прямиком в мою правую ладонь, а сам страдалец начинает оседать на пол. Э, нет, так дело не пойдет! Рывок, и мужик крутанулся вокруг своей оси, а его правая конечность прижата к спине на уровне лопаток, надежно зафиксированная болевым приемом. Под треск рвущихся сухожилий у меня появилось мгновение, чтобы немного осмотреться.

Сама клиника оказалась совсем крохотной и состояла всего из двух небольших комнат. Сразу за входной дверью располагалось что-то вроде приемной и зала ожидания с несколькими удобными диванчиками, парой стенных шкафов и журнальных столиков. От кабинета врача и по совместительству осмотровой и хирургической ее отделяло здоровенное панорамное стекло, специально замутненное примерно до уровня головы среднестатистического человека. Дверь туда была открыта и находилась возле левой стенки, прямо напротив выхода на улицу, где я и скрутил первого из своих противников. Между тем, обнаружился второй желающий получить по шее. Батарианец стоял прямо за проходом во вторую комнату, одной рукой удерживал симпатичную рыжеволосую женщину, прикрываясь от кого-то в глубине помещения, а другой уже наводил на меня пистолет. Это он зря! С такого расстояния, а тут было не больше пяти метров, Шепард не промахивался никогда.

Прикрываясь от батара едва трепыхающимся телом бандита, я плавно нажал на спусковой крючок. Первый же выстрел вскрыл его правую руку с пистолетом, как остро отточенный скальпель. Но он даже не успел заорать от боли, когда получил еще около десятка попаданий, большая часть которых пришлась в голову. Беда современного оружия в том, что пуля обладает большим бронепробитием, но за счет небольшого размера крайне малым останавливающим действием. То есть противник гарантированно будет прошит насквозь, но остановится и помрет далеко не сразу. Для скоротечных боев в застройке и окопах это имело очень большое значение. В результате приходилось компенсировать этот недостаток большим числом попаданий. Это сыграло со мной злую шутку. Пистолет оказался незнакомой гражданской модели, с термозарядной клипсой, рассчитанной всего на десять выстрелов. И все их я выпустил в батарианца, чтобы гарантированно вывести его из игры.

Всю тяжесть своего положения я осознал в тот момент, когда над мутной частью стекла показался красноватый костяной гребень. Кроган! Мать, без оружия и брони эта ящерица-переросток порвет меня, как тузик грелку! Никакая биотика не поможет, тем более такая ущербная, как у меня. Уж не помню, был ли тут по игре батарианец, но вот этой миниатюрной Годзиллы точно не было. А вы говорите, канон! Покрытие на стекле не давало рассмотреть подробностей, но силуэт был виден довольно отчетливо, как и нечто вроде дубины в его лапищах. Дробовик или автомат! И что делать? Ломиться через дверь? Да он из меня решето сделает, пока я добегу до него от поворота!

Все эти умные мысли не заняли и секунды. Рефлексы и опыт Шепарда продолжали свою убийственную работу. Короткий удар рукояткой пистолета в висок, и первый противник отправляется в страну вечной охоты с осколками черепной коробки в мозговом веществе. Мощнейший пинок левой ногой, и его уже мертвое тело отправляется в недолгий полет в соседнюю комнату, сослужив мне последнюю службу, отвлекая внимание ящерицы. А я уже разгонялся, намереваясь добраться до крогана прямо через стекло! Оставалось надеяться, что оно будет не слишком прочным. Иначе конец мой будет недолгим, но мучительным.

Укрыв голову локтями и выставив вперед пистолетную рукоятку, зажатую обеими ладонями, я оттолкнулся изо всех сил и вломился в надвигающееся препятствие. В последнее мгновение я усилил толчок биотикой, вложив в него всю свою ярость. Честно говоря, подобного результата я не ожидал. Усилие оказалось настолько мощным, что мой прыжок больше походил на полет ядра, выпущенного из осадного камнемета. Ничего подобного человек, не обладающий даром биотика, повторить не смог бы ни при каких обстоятельствах. Прошив толстенное противоударное стекло, как лист гнилой бумаги, я кометой, мерцающей синеватым светом биотического поля, врезался в крогана. Сильнейшее столкновение сшибло зазевавшуюся ящерицу с ног, но полет остановить не смогло, протащив меня и двухсоткилограммовую тушу мини-Годзиллы еще метра три, пока его башка не встретилась с противоположной стеной комнаты. Впрочем, чтобы убить этого монстра, самой природой созданного для рукопашных поединков, удара головой о металлическую преграду было маловато. Ящер был ошеломлен, но вовсе не повержен. Мне оставалось только одно — бить в единственное место, уязвимое для моих рук. Усевшись на нем верхом, я, сложив пальцы щепоткой, со всей силы ударил в ничем не защищенные глаза! Рев обезумевшего от боли крогана был настолько силен, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки. Я лишь чудом успел уклониться от его лапищ, готовых порвать на тряпки своего мучителя. Перекатившись влево, я уже судорожно шарил руками по полу, пытаясь найти хоть что-то, чем можно замочить эту взбесившуюся тварь, когда его голова буквально взорвалась от выпущенного в упор заряда дробовика. Гаррус был жив и не терял времени даром. И это было очень хорошо, потому что я, увлекшись схваткой с ящерицей, не видел никого и ничего вокруг. Если бы в комнате был еще один бандит, я был бы уже мертв.

Перевалившись на спину, я с облегчением выдохнул и простонал:

— Вашу мамашу! — после чего грязно выругался.

Откуда-то справа послышался звук падающего тела. Это доктор Мишель, с ног до головы забрызганная кровью и мозгами батарианца, отправилась в спасительные объятья обморока. С левой стороны послышалось кряхтенье и клекочущий голос Вакариана.

— Кому рассказать, никто не поверит! Эффектное появление, ничего не скажешь.

Турианец привстал на карачках и подполз поближе ко мне:

— Ты как, коммандер? Живой вообще?

Я кое-как себя ощупал и осмотрел. Кроме неглубоких порезов и кучи синяков, все было цело.

— Хрен его знает. Вроде все на месте. Ты сам-то как?
— Пару ударов прикладом я переживу. Ну ты даешь, Шепард! Я даже понять ничего не успел, когда какая-то штуковина вылетела прямо из стекла и снесла этого верзилу! А это, оказывается, был ты!

Я со стоном приподнялся и привалился к опоре врачебного кресла:

— Это что за типы? Чего хотели? Извини, я у них спросить не успел, они сразу стрелять начали.

Гаррус нервно рассмеялся.

— Да есть тут один ублюдок. Фистом зовут. Это его шестерки. Ничего серьезного раньше за ним не числилось. Так, мелкий рэкет, вымогательство, скупка краденого и сутенерство. Говорят, раньше был одним из информаторов Серого Посредника. Серьезного криминала до этого за ним не числилось.

Турианец снова закряхтел и придвинулся к стене:

— Это и странно. Раньше его люди никогда бы не решились на убийство офицера СБЦ. А тут… Мне мой агент в доках рассказал, что прошел слушок, будто бы Фист ушел под кого-то крутого. Мутит серьезные дела. Чуть ли не контрабандой оружия занялся. И указал на одного волуса, который, я точно знаю, в свое время оказывал услуги нашему общему знакомому. Угадай, какому?

— Сарен, кто же еще.
— Верно. А еще он рассказал, что сегодня утром по станционному в доках была перестрелка. Кого-то вроде даже пристрелили, только неясно, кого. А потом появились люди Фиста и начали расспрашивать о раненой кварианке. Чуешь, куда ветер клонит?

Во рту стоял какой-то гадостный привкус то ли касторки, то ли еще какой-то дряни. И когда я только успел ее хлебнуть?

— Тут особого ума не надо. Ты пошел проверить ближайшие больницы. И пришел сюда. А за что они тебя убивать-то надумали? Ну пришел. Ну расспрашивал. Чего тут страшного-то? За что убивать?

Похоже, Гаррус немного смутился.

— Понимаешь, тут такое дело… Я ведь раньше них пришел. Как раз до сути добрался, а тут эти вламываются. Они, видимо, не ожидали тут офицера СБЦ увидеть. Э-э-э-э… В общем, у нас возникли небольшие разногласия…
— Ясно. Слушай, надо бы спасенную в чувство привести, а то помрет еще.
— Не бери в голову. Я уже нажал тревожную кнопку. Сейчас тут будет целая толпа…

Я не на шутку взволновался:

— Погоди, а они нас не пристрелят на радостях?

Турианец непонимающе уставился на меня, а потом вдруг резко засуетился:

— М-да, об этом я как-то не подумал. Сейчас все уладим!

Как потом оказалось, штурмовой бот с группой быстрого реагирования СБЦ на борту уже подлетал к месту перестрелки, намереваясь сходу вступить в бой. Гаррус едва успел убедить диспетчера, чтобы он остановил настроившихся на суровое рубилово спецназовцев. И слава богу. Во время неподготовленного штурма нас запросто могли пристрелить, посчитав угрозой. Попробуй разбери, кто внутри свой, а кто враг. Рожи-то у всех одинаковые!

Пока Вакариан вел переговоры с начальством, я поднялся с пола и заковылял в сторону лежащей в стороне женщины. Видок у нее был потрясающий. Вся в крови и каких-то ошметках, да еще и упала прямиком в темно-красную лужу, растекшуюся из-под мертвого батара. С трудом наклонившись, я быстро осмотрел Хлою на предмет внешних повреждений. К счастью, она абсолютно не пострадала, разве что получила серьезную психологическую травму. А кто бы ее не получил, если в пяти сантиметрах от вашего тела разнесли на молекулы голову разумного, секунду назад обещавшего вас пристрелить?

Последнее, что я успел сделать, это поднять ее с пола и переложить на кушетку, после чего в помещении стало слишком многолюдно. Меня взяли в плотный оборот парамедики, прибывшие на место перестрелки едва ли не быстрее СБЦ-шников. Что тут сказать, к людям этой опасной профессии я с большим уважением относился еще будучи в своем теле в XX веке. Каждый раз они лезли в самое пекло с риском для себя, оказывая неотложную помощь попавшим в беду людям. Спустя полтора столетия ничего не поменялось. На смену своим дедам в темно-синих тужурках с надписью МЧС пришли их потомки, такие же безбашенные парни и девушки, готовые рискнуть своей жизнью, чтобы на пару мгновений раньше оказаться возле раненого, дав ему еще один микроскопический шанс на спасение.

Меня быстро просветили каким-то хитрым прибором-анализатором, сделали несколько инъекций и обработали порезы прозрачным гелем, мгновенно остановившим и так слабое кровотечение. Буквально на моих глазах ранки начали затягиваться розоватыми рубцами, которые, судя по памяти Шепарда, должны были полностью исчезнуть через пару суток, не оставив ни малейшего следа. Закончив с неотложными процедурами, фельдшер накинул на меня термоодеяло и принялся что-то записывать на своем планшете. За одеяло стоило сказать отдельное спасибо, поскольку начался отходняк и меня ощутимо колотило от озноба. Эффект от мощного вброса адреналина заканчивался, наступало время расплаты за обострившиеся чувства и ускоренную реакцию.

Поблагодарив врача, я переключил свое внимание на Мишель, которую уже привели в чувство и усадили на кушетке, начав дотошное сканирование тем же прибором, что и меня несколькими минутами ранее. Судя по ее расфокусированному взгляду, она пребывала в глубоком стрессе от пережитого. Сам не ожидая того, я поймал себя на мысли, что в последнее время на моем пути попадается слишком много рыжеволосых женщин. Видимо, это была какая-то модная тенденция, так как изменение цвета волос занимало всего несколько минут и стоило сущие копейки, не нанося при этом никакого вреда человеку. Странно и очень непривычно было и то, что в пределах прямой видимости постоянно находилась хоть одна симпатичная девушка, вызывавшая у меня неподдельный интерес. В своем прежнем теле я вовсе не был уродом и пользовался определенным успехом у женской половины человечества. Ничего запредельного, но меня все устраивало. Другой вопрос, что из этой половины меня интересовала лишь микроскопическая часть. Разумеется, я никогда не позволял себе хамского отношения к женщинам, тем более к тем, что обращали на меня внимание, но дистанцию держал уверенно. А здесь генетика, пластическая хирургия и косметология явно сделали огромный шаг вперед, на несколько порядков превзойдя свои аналоги моего времени. Впрочем, Хлоя совершенно точно не была их продуктом. Ее красота не была такой яркой, как у Эшли Уильямс, но от этого не становилась менее притягательной. Скорее, наоборот, я испытывал слабость к спокойной, естественной и гармоничной женской красоте, предпочитая ее ярким блондинкам и брюнеткам с модельной внешностью и в кричащих одеяниях от лучших модельеров. Женщина должна быть ухоженной, а не холеной. Создавать вокруг себя ощущение тепла и уюта, а не бешеной скачки верхом на противотанковой мине. Яркая представительница этой школы покорительниц мужских сердец сидела всего в нескольких метрах от меня. Помятый вид с забрызганным кровью медицинским халатом скрыть это были не в силах. Будь у меня немного времени и хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне, я бы точно не прошел мимо такого подарка судьбы.

— Ты как, Шепард?

Вакариан подобрался ко мне настолько бесшумно, что я даже вздрогнул от неожиданности. Неуместное в других обстоятельства «ты» после пережитого потрясения воспринималось совершенно обыденно и естественно. Почему так происходит — пусть объяснят профессиональные психологи, а сейчас этот турианец, которого десять минут назад я вживую увидел второй раз в жизни, был мне намного ближе десятков людей, которых я знал многие годы.

— Все нормально. У меня крепкая шкура.

Я оторвал свой взгляд от Хлои и посмотрел на Гарруса:

— Ты успел что-то узнать у докторши?

Турианец немного повременил с ответом, о чем-то раздумывая:

— Только то, что несколько часов назад у нее была девушка-кварианка с огнестрельным ранением правой руки.
— Ее надо срочно опросить. Девчонке грозит серьезная опасность. Если шестерки мелкого бандита с легкостью решились на убийство офицера СБЦ, это не может быть рядовой разборкой.
— Ты прав. Пошли, попробуем.

Парамедик, выслушав нашу просьбу поговорить с пострадавшей, только досадливо махнул рукой, продолжив свое дело, давая нам полную свободу действий. И я не замедлил воспользоваться его щедростью:

— Доктор, расскажите нам о кварианке. Как давно она тут была? Серьезно ли ее ранение? Кто в нее стрелял? Может быть, вам известно что-то о ее дальнейших планах? Понимаете, девушке грозит серьезная опасность. За ней охотятся бандиты, из тех, что едва нас не убили. Помогите нам ее спасти.

Мишель едва заметно вздрогнула, вспомнив о недавней перестрелке, но довольно быстро взяла себя в руки:

— Она просила называть ее Тали. Совсем молодая девушка. По человеческим меркам ей не больше семнадцати-восемнадцати лет. Совсем еще ребенок. Она была тут примерно три часа назад. Ее рана для человека совсем не опасна. Так, касательное ранение в правое предплечье. Просто царапина. Но для кварианца даже микроскопическое повреждение может стать смертельным. Пуля повредила ее защитный костюм, и хоть девушка быстро залила его герметиком, инфекция наверняка проникла в организм. Вы сами знаете, в доках полно всякой гадости. Я сделала ей несколько инъекций антибиотиков и провела обработку раны в вакуумной камере. По-хорошему, ей необходимо наблюдение в стационаре, как минимум на несколько дней. Но она решительно отказалась, сказав, что очень спешит.

Голос Хлои был удивительно нежным и… хм… Даже не знаю, как описать. Доверительным, что ли? С ней хотелось говорить. Хотелось рассказывать ей свои тайны. Я был очарован этой женщиной, и похоже, что Тали тоже попала под ее обаяние.

— Под конец она разоткровенничалась. Попросила помочь выйти на агента Серого Посредника. Знаете, у нас как-то не принято обсуждать такие темы, но… я решила ей помочь. Понимаете, она была такой милой и совершенно не разбиралась в наших реалиях. Я не могла не помочь ей! Однажды совершенно случайно я слышала, как один из моих клиентов упоминал о том, что на Посредника работает Фист. Это такой скользкий тип, которому принадлежит ночной клуб «Логово Коры». В нашем районе он известен почти каждому.

Мы с Гаррусом переглянулись:

— Постойте, доктор, вы отправили девушку к Фисту?
— Ну да. А что в этом плохого? Ведь я не сделала ничего противозаконного!

Хлоя с вызовом посмотрела мне в глаза, отчего я немедленно покрылся испариной. Да что за фигня! Эта женщина, которую я вижу всего несколько минут, уже вьет веревки из капитана Шепарда! Из героя всех времен и народов!
Похоже, Мишель почувствовала, что бравый коммандер Альянса с целым иконостасом орденских лент на груди смотрит на нее не только как на ценного свидетеля. Она тут же покраснела и отвела взгляд в сторону. Но тут идиллию прервал Гаррус, явно не прочувствовавший момент:

— Доктор, те трое, что хотели нас убить, это люди Фиста! Они искали кварианку или тех, кто с ней общался! А вы направили девчонку прямо в их логово! Почему вы не сообщили СБЦ о том, что к вам обратился пациент с огнестрельным ранением?
— О боже! Но откуда я могла знать? Я ведь просто врач, а не офицер СБЦ! Боже, что я наделала!

Слова Вакариана стали для женщины тяжелым ударом, но способности к самозащите не сломили. После секундной слабости она собралась и кинулась в контратаку:

— А почему я должна была сообщать о ранении, офицер? В каком законодательном акте об этом сказано хоть полслова? Эта девочка совсем не похожа на закоренелого убийцу! О чем мне было сообщать СБЦ? Вы же знаете, как ваши коллеги обращаются с кварианцами! Ведь вы их презираете и не скрываете этого! Ее бы затаскали по судам без надежды на справедливое расследование!

Слова Мишель не на шутку разозлили турианца, о чем наглядно свидетельствовали трепещущие от ярости мандибулы:

— Какие законодательные акты?! О чем вы вообще говорите, доктор?! Какие суды? К вам поступила молодая девушка, почти ребенок, с огнестрельным ранением! А вы? А вы…
— Что я? Что? У нас тут подобное почти каждый день случается! Бандиты, бордели, драки! В рабство людей похищают! На каждом шагу! Вы ничего не делаете с этим! Теперь еще и вину на других свалить пытаетесь, защитнички!

Балаган, вот-вот грозивший перерасти во что-то более серьезное, пора было прекращать.

— Хватит!!!

От моего командирского рыка проняло всех присутствующих в комнате. Гаррус и все еще находящиеся здесь спецназовцы, которые и так то и дело уважительно поглядывали на человека, голыми руками забившего крогана, вытянулись по стойке смирно.

— Вы сейчас все грехи друг другу припомните со времен Мамаева побоища! Мы здесь для дела, а не для выяснения отношений!
— Какого побоища? — турианец явно не был знатоком русской истории и фольклора, впрочем, как и Хлоя.
— Тьфу, млин! Мамаева! Да какая, к черту, разница? Доктор, что конкретно вы сказали Тали и как давно это было?

Уставившись на меня глазами кота в сапогах из мультика про Шрека, докторша заговорила голосом несправедливо обиженной девочки-подростка:

— Я ей рассказала про Фиста и посоветовала идти в «Логово Коры» после одиннадцати вечера по станционному времени. Этот прохвост бывает в своем ночном клубе только ближе к ночи. Об этом здесь знает каждая, простите, собака. Кварианка ушла от меня часа полтора назад. Это все, что я могу вам сказать. Вам, коммандер, а не этому грубияну!
— Вообще-то, этот грубиян и вам, и мне жизни спас. Вам следует об этом помнить, доктор.

Видя, что перебранка готова вспыхнуть вновь, я ухватил Гарруса за локоть и отвел на пару метров в сторону:

— Что делать будем? Если кварианка туда сразу не пошла, то время еще есть.
— А что тут думать, Шепард? Пойдем и разнесем этот Фистовский гадюшник! Тем более у нас наконец появился для этого отличный повод.

Турианец был слишком раздосадован своей стычкой с Мишель, чтобы трезво смотреть на ситуацию.

— Угу, и вспугнем Тали. Я думаю, вряд ли она сунется в место, где кишат офицеры СБЦ, только что разнесшие весь клуб в мелкое крошево. Ты сам головой-то подумай! Если она умудрилась до сих пор не попасть в руки агентов Сарена, то девчонка не такая уж и наивная, как пыталась показаться докторше. Она наверняка где-то рядом и наблюдает за ситуацией. Если мы ее вспугнем сейчас, у нас не останется зацепок, и придется потратить недели на ее поиски на гигантской станции. И совсем не факт, что мы найдем ее первыми.
— Ты прав, коммандер. Прости, я потерял контроль над собой. Настоящего солдата это не красит.
— Брось, я все понимаю. Как думаешь, там есть поблизости камеры видеонаблюдения?

Турианец с видимым удовольствием произнес:

— Не просто уверен, я точно знаю, что они там есть. И их много. Но доступ к этой системе есть только из офиса СБЦ. К тому же там есть ряд тонкостей…
— К черту тонкости! Ты можешь к ней подключиться или нет?

Гаррус раскатисто рассмеялся:

— Я не могу.

И заржал еще громче. После чего поднял указательный палец кверху и шепотом заговорщика произнес:

— Но я знаю того, кто может! Правда, придется ехать в офис и купить кое-что сладенькое…
— Так чего ты мне мозги полощешь?! Поехали!

Я взял турианца в охапку и под его усилившийся смех потащил к выходу. Напоследок я окинул Хлою прощальным взглядом, с сожалением отметив, что женщина о чем-то разговаривала с парамедиком, не обращая на меня никакого внимания. Перед дверью на улицу я все же задержался возле журнального столика, на котором стояла подставка с целой кипой визиток клиники. Сунув в карман небольшой кусочек пластика, я подумал о том, что ведь не всю жизнь мне за Жнецами и гетами бегать. Когда-то ведь все это кончится, и я стану обычным человеком, который хочет жить нормальной жизнью. С нормальной девушкой, а не со спецагентом! Так почему не с этой? Попробовать-то можно?