Afterlife: Властелин глубин. Глава 10 (Часть 2)

Путь к служебному катеру Вайлет Блад занял чуть больше времени, чем ожидала Трия. Они с кварианкой конкретно подзаплутали на подходах к порту, и вышли к месту, когда горизонт уже окрасился в розовые цвета.
Над морской гладью занималась заря нового дня, и это было божественно красиво. Нувани даже задержалась на набережной, устремив взгляд на восток. Земные зори на фоне морской глади — ни одна азари не останется равнодушной, лицезрея такую красоту. Эти картины природы — единственное, что связывало дочерей Тессии с родным миром, оставшимся в тысячах парсеков от прародины людей. По галактическим меркам люди и азари почти соседи. Совсем не то, что те же кварианцы, родной мир которых расположен на противоположном краю галактического диска. Но даже такое близкое соседство похожих рас не приближало Тессию к Земле.
Наконец, они с кварианкой подошли к кораблю комиссара, что покачивался на легкой волне. Разумеется, еще на подходе их тормознула охрана из числа людей Блад, но молодой рыжеволосый парень узнал Нувани и тут же пропустил к катеру.
Комиссар, слава Богине, была на месте. Азари связалась с ней через коммуникатор ближнего действия, и один из аварийных люков корабля тут же провалился внутрь корпуса. Брошенные на покатую спину катера сходни вызывали опасение даже у «водоплавающей» азари, что уж говорить про не знакомую с водой кварианку. Однако все обошлось, купальный сезон никто не открыл. Две женщины благополучно добрались до входа в катер, забрались внутрь, и азари провела кварианку к каюте капитана.
Дверь отлипла от косяка и скользнула в сторону, едва пара молодых разнорасовых особ приблизилась к обители комиссара по этике.

Полани изрядно трусила. Ранее она уже имела счастье общаться с настоящим комиссаром по этике. Ощущения не сказать, чтобы приятные. Та здоровячка запомнилась девушке, прежде всего, жестким нравом, грубой речью, пугающей прямотой и не всегда понятными со стороны поступками. Оставалось надеяться, что это не норма поведения для человеческих Спектров, иначе рассказ о Палладие рискует превратиться в очередную вариацию психической пытки.
Первой напротив двери застыла азари, она же и бросила фразу внутрь каюты, лишь дверь открылась:
— Комиссар, вы не очень заняты? Я привела ту самую девушку, о которой говорила на подходе.
— Заходите обе, чего уж.
Азари шагнула через порог, а ноги Полани словно приросли к полу. Она слишком хорошо знала этот голос. Таинственным «могущественным человеком» оказалась та, с которой Полани уже была знакома. Хорошо знакома. Может быть, даже излишне хорошо.
Ожидать от этого комиссара безвозмездных шагов навстречу — глупо. Она практичная и грубая, абсолютно равнодушная к страданиям чужих людей... и нелюдей.
С другой стороны, именно этот комиссар весьма неплохо знает кварианские порядки.
— Полани, ты чего застряла? — спросила азари уже изнутри каюты. — Заходи же, кому говорят. Не бойся, тетя Вайлет тебя не съест.
Секундная пауза — и знакомый низкий женский голос по ту сторону порога:
— Полани? Та самая Полани? Если это молодая сестренка Гилы’Альтис вас Что-то нар Где-то, то съем обязательно. Давно уже облизывалась на эту способную кварианку... Заходи же, коллега. Посидим, поговорим, о делах наших скорбных посудачим...
Полани ничего не оставалось, как сделать шаг вбок и вперед — перешагнуть порог капитанской каюты. Оказавшись внутри, Полани автоматически заметила, что дверь не спешит захлопнуться за ее спиной — люди так и не научились ценить личное пространство своих кораблей.
Вайлет Блад стала еще больше, чем была. Хотя Полани считала, что это невозможно. Однако факт: если раньше комиссар казалась скалой, то теперь — настоящей живой горой. Со времени их последней встречи Вайлет Блад потеряла монументальную стройность, превратившись просто в монумент. Правда, не похоже было, что это как-то сильно заботит женщину или тревожит. Гостей она приняла в своем излюбленном «домашнем одеянии», о котором рассказывала Гила. На Вайлет были форменные серые брюки, полное отсутствие обуви и армейская майка, сквозь которую вульгарно проглядывала массивная грудь комиссара. Ставшая еще больше, чем раньше, и по-прежнему отличной формы.
Здоровенный пистолет в набедренном чехле подчеркивал вечерний наряд Вайлет Блад.
— Здравствуйте, комиссар, — произнесла, наконец, Полани. — Не думаю, что мы с вами коллеги.

Блад с удовольствием оглядела кварианочку в ее новом амплуа.
Надо сказать, Вайлет ожидала куда менее приятное зрелище. В отличие от Тали’Зоры с ее мертвенной бледностью или Тары’Олли с ее неестественно зеркальным лицом, мордашка Альтис-младшей оказалась весьма приятственной человеческому глазу. Неудивительно, что тот молоденький мальчишка-инженер положил свой собственный глаз на милашку-Полани.
Конечно, куколка фарфоровая, как без этого. Но огромные, раскосые белые глаза не выглядят провалами в пустоту, рельеф личика выразительный, носик маленький и не такой «керамический», как, к примеру, у капитана Датто, а смешной птичий хохолок не настолько острый на вид, чтобы сделать голову девчонки похожей на насадку к циркулярной пиле. И брови... О, это восхитительно — природа наградила кварианцев жесткими, почти прямыми бровями, переходящими в два боковых гребня-хохолка чуть меньшего размера, чем центральный. Так вот, у Полани бровки оказались изогнутыми прихотливыми дугами-домиками, делая лицо кварианки катастрофически напоминающим отличный шарж на человеческое.
Пожалуй, только излишне глубокие, подвижные бороздки на переносице — ровно между глаз, — портили неистребимо мимимишное ощущение от зрелища юного Паладина. К слову, понять бы, как вечно несчастный заморыш умудрился дослужиться до этого звания всего за год. Была ведь рядовой програмисткой на корабле низшей категории...
А если званием Полани подскочила к звездам, то вот одеждой — провалилась. В той маленькой замухрышке в потертом старом скафандре-машгоре было куда больше изящества, чем в нынешнем рыцаре Ордена. Да, на Полани машгор новейшей модели, его тончайшая ткань подчеркивает поднабравшуюся округлостей приятную фигурку кварианки, но все это новое, с иголочки, словно нарисованное художником без особой фантазии. Плюс эти ужасные бесцветно-серые цвета, буквально растоптавшие былую индивидуальность Полани, подровнявшие ее и заровнявшие в среде ей подобных. Воистину, униформа — бич любого продвинутого общества с глубоким разделением труда и обязанностей.
— Здравствуй-здравствуй, друг прекрасный, — произнесла Вайлет. — Признаться, я в глубочайшем шоке. Но в приятном шоке, честно. Вот скажу прямо, я не верила, что ты так вот прыгнешь через три головы.
— Официально — через девять, — произнесла кварианка хорошо знакомым Вайлет голосом. С той разницей, что теперь нежный, но сильный голосок Полани не искажался интеркомом шлем-маски.
— Тем более, — сказала Блад. — Ну, о том, как ты дошла до жизни такой, расскажешь как-нибудь потом, когда будет время и желание. Моя помощница, — кивок в сторону замершей у стены азари, — сказала, что у тебя ко мне есть дело. Чем могу помочь?
Кварианка смущенно потопталась на месте, разом в этом движении став неотличимой от своей сестры.
— Комиссар Блад, я прошу вашей помощи для моего соотечественника. Его зовут Доан’Гор, вы его знаете под именем Палладий.
— Начало интригует.
Блад лихо развернула кресло в сторону гостьи и жестом пригласила кварианку садиться на диван. Каких-либо еще сидений в каюте комиссара не имелось, и в этом новый корабль Вайлет был копией безвременно погибшей «Белленоры».
Полани присела на краешек дивана (опять же, повторив аналогичное движение старшей сестры) и рассказала Вайлет о том, как случайно поймала нейтринный сигнал c с просьбой о помощи со стороны Палладия, как вывезла его из зоны складов, довезла до Копья Атлантов и потом спасла жизнь, умыкнув буквально из-под носа СБА. Поделилась своим отношением к происходящему, сообщив Вайлет о том, что на ее взгляд за СБА стоит некая сила, которая как минимум пытается выбить Палладия с Атлантиды, а как максимум — захватить в плен. Наконец, призналась, что теперь не верит в расхожие слухи о дьявольской сути своего соотечественника.
— Он не настолько ужасен, как о нем говорят, — закончила рассказ Полани. — Я это знаю.
— Пообщавшись с ним двадцать минут, ты уже знаешь о нем больше, чем общественное мнение, формировавшееся годами?
— Большинство всегда неправо, — настойчиво продолжила кварианка.
Внезапно в разговор вклинилась азари.
— Кстати, я здесь поддержку девчонку, — сказала Трия. — Палладий, конечно, очень неприятный тип. Но его ненавидят только наверху, то есть те, кто и контролирует то самое общественное мнение. В народе мнение о кварианце зачастую диаметрально противоположное.
— Понятно, — улыбнулась Блад. — Любвеобильные инопланетянки целиком и полностью на стороне супергероя-изгнанника.
— Я не говорю, что я целиком на его стороне! — воскликнула кварианка. — Просто я могу судить по его текущим делам, а они явно не говорят о том, что говорит о нем это ваше мнение общественное!
— Ладно-ладно, — Вайлет примирительно подняла ладони. — Шучу я, шучу. Полани, какого рода помощь нужна твоему кварианцу?
Девушка пожала плечами.
— Не знаю, — ответила паладин. — Он оставил мне свой электронный адрес в интранете Атлантиды. Я думаю, с ним будет несложно связаться.
— Кидай мне контакт в приемную папку на терминал, — приказала Блад. — И настучи туда же записочку, где расскажи подробнее про тот случай с фальшивой связью. Из-за которого вы чуть не попали под разрядники... У меня есть кое-какие сомнения...
Вайлет повернулась к азари.
— Трия, будь добра, проводи девушку до ее корабля и возвращайся обратно. Нам надо кое-что обсудить.
Кварианка в сопровождении азари вышли, а Вайлет принялась анализировать тот сеанс связи, который чуть не завел Полани и Палладия в ловушку. Это не была видеосвязь, поэтому знакомых маркеров Редактора обнаружить не удалось. Однако Шерлок, проанализировав код, пришел к однозначному выводу, что голоса со стороны якобы команды Палладия — синтезированные. Сигнал очень качественный, на слух подмену определить невозможно. Но детальный анализ выявил искусственное происхождение набора основных гармоник, из которых, как из конструктора, были слеплены реплики.
То есть Редактор начал действовать уже совершенно открыто и активно. Раньше за ним такого не случалось, он использовал третьих лиц. Значит ли это, что враг всерьез тревожится? Или наоборот, он полностью, как никогда раньше, контролирует ситуацию?
Особый интерес вызывала история с якобы нападением Палладия на Миссию азари. Что это была стопроцентная провокация, Блад уже догадалась. А сейчас приходила к пониманию, чья именно провокация. Блад уже подключилась к сетям СБА, благо что софт Комиссии позволял колоть и не такие орешки. Существующие данные в один голос говорили, что кварианца подставили целенаправленно, чтобы убрать его с игровой доски. Задачи непременно уничтожить не ставилось, что подтверждается и рассказом Полани о неудачной попытке их с Палладием захвата.
Кому и, главное, в чем мешает кварианец? Хороший вопрос.
Второй, не менее хороший — чем Палладий может помочь расследованию Вайлет?
Не узнать, не связавшись с этой знаменитой персоной.
Блад открыла мыльницу и настрочила небольшое письмо, в котором кратко излагала описание ситуации, как она ее видит. Поскольку инфосфера Атлантиды уже точно крепко под колпаком Редактора, пришлось пользоваться эзоповым языком, насколько это возможно. В конце концов, прямо предложила встретиться в месте и на условиях, удобных для кварианца.
Отправив письмо, встала, чуть-чуть размялась и пошла одеваться. На этот раз Вайлет не пренебрегла уже полноценной силовой защитой, напялив на себя сто лет не надеванный бронестюм пехотинца — в той его форме, которая предусматривала приемлемую мобильность. Поверх брони Блад натянула стелс-камуфляжный комбинезон, работающий в оптическом, тепловом и ближнем ультрафиаолетовом диапазонах. Шлем, увы, пришлось оставить, обойдясь лишь ободком кинетического излучателя. Фиговая защита, но лучше такая, чем пуля в пустую голову.
Много оружия с собой не брала. Обошлась верной «Яростью», модифицированной под руку Блад, столь же верным «Глушителем» и несколькими гранатами в ассортименте. Напоследок проверила загубник-акваланг и спрятала его в нагрудный карман — мало ли что...
Когда она вернулась к терминалу, сообщение от Палладия уже дожидалось в папке «Входящие»:

«Западный Лист, грузовой порт, причал семнадцать. Ищите в „Болталке“ мой аккаунт по этому электронному адресу. Приходите одна».

Вайлет закрыла письмо кварианца и тут же открыла новое — сообщение по шифрованному каналу в адрес Алена Мортимера. Блад использовала оружие очень мощного калибра — предполагалось, что этот вид шифрования вообще ни разу не выходил за пределы внутренней сети Комиссии. И также предполагалось, что даже Редактору не удастся взломать его ранее, чем через пару недель. Блад очень рисковала, окажись Ален Мортимер под управлением врага, но пока женщина доверяла своему коллеге, несмотря ни на что.

«Ален, я отправляю к тебе азари по имени Трия Нувани. Она будет уверена, что следит за тобой и за Алиной. Есть подозрение считать Трию двойным, а то и тройным агентом, присматривай за ней. По кое-каким каналам мне известно, что Нувани — человек матриарха Этиты. От кого именно работает матриарх, мне неизвестно. Возможно, от Совета, но не исключаю, что и от себя лично. К сожалению, мне так и не хватило времени заняться этой особой всерьез, хотя она липнет ко мне, как шатта к кормушке. Словом, будь с ней ласков, одень, обуй, накорми, но следи за ней в оба глаза.

P. S. И да, я по-прежнему считаю, что Редактор не может быть Жнецом — его образ мышления в корне отличается от такового у синтетиков».

— Вы далеко, Вайлет?
Блад столкнулась с Нувани буквально нос к носу. Комиссар выходила из каюты, ну а инженер-азари, наоборот, возвращалась обратно. По всей видимости, Трия только что проводила молодую Альтис до ее катера.
— Есть дела, Трия, — ответила Блад. — С кварианкой все нормально?
— Да, без проблем, — сообщила азари. — Правда, она наотрез отказалась оставаться в корабле и вернулась обратно в «Андромеду». У нее еще не закончен курс иммунотерапии.
— Там безопасно?
— Там сейчас лечится одна из наших, — сказала Трия, — То есть там сейчас максимально безопасно. Я попросила девочек из охраны приглядывать за номером кварианки.
— Отлично, Трия, — Вайлет положила руку на плечо азари, — ты, как всегда, предусмотрительна. Можешь оказать мне еще одну услугу?
— Что угодно, комиссар.
— К тебе наверняка скоро обратится Аррида. Ну, помнишь, тот маленький турианец. Ему нужна инженерная поддержка с «Тритонами-АДС-2», знаешь эту модель?
Азари на секунду задумалась.
— Это наша модификация ваших глубоководных экзоскафов, да?
Блад кивнула.
— Думаю, справлюсь. Это важно?
— Да, очень, — сказала Блад. — Я хочу, чтобы ты присмотрела за своей соотечественницей. Той самой, за которой мы с тобой так долго бегали.
— Вы нашли Биби-землянку? — воскрикнула Трия.
— Да, и мне не нравится, во что ее впутывают. Я могу на тебя рассчитывать? Мне нужно, чтобы кто-нибудь проследил за действиями моего сородича по имени Ален Мортимер. Это тоже комиссар, мой коллега. Сейчас я ему не подчиняюсь, но теоретически он может надавить и на меня, и на кого угодно из Комиссии. Разве что кроме самых высших шишек. Скорее всего, он работает именно по их прямой указке. Мне нужно, чтобы он не вздумал подставить Алину. Я поместила в твою папку на корабельном сервере описание ситуации, как я ее вижу. От тебя требуется заявиться в команду Биби-землянки под видом инженера, остальное придумаешь сама. Наплети чего-нибудь, хоть бы и представься моей любовницей, мне все равно.
— Не проблема, Блад, — азари прикрыла своей изящной ладонью кисть Вайлет на своем плече. — Все сделаю. Как мне держать с вами связь?
— Никак, — комиссар покачала головой. — Придется работать автономно. И да, береги себя. Путешествие на океанское дно может оказаться куда опаснее, чем думает Мортимер.
— Я в состоянии о себе позаботиться, Вайлет, — улыбнулась Трия. — Мы с вами еще пообедаем в действительно хорошем ресторане, а не том кошмаре, куда вы меня завели при нашем первом знакомстве.
Азари поднялась на цыпочках и не очень-то и целомудренно чмокнула Блад в щеку. Потом, как ни в чем не бывало, развернулась и вышла из капитанской каюты. В отличие от Блад, поселившейся на катере, азари проживала в «Андромеде», где условия для азари были разве что не идеальными — вплоть до бассейна с водой, химический состав которой в точности соответствовал таковому в прибрежной океанской зоне Тессии.
— Однако не стоило понимать мой совет про любовницу столь буквально, — буркнула Блад.

Здоровую фигуру человеческого Спектра Палладий заприметил сразу же, едва эта Вайлет Блад пожаловала на пирс. В свете встающего солнца тени от объектов на пирсе были не очень контрастными, но безумно длинными. Тень от высоченной фигуры в мутно-сером одеянии, которое очень походило на термо-оптический камуфляж военного образца, буквально доминировала над остальными.
Палладий внимательно разглядывал комиссара.
Нет, эту особу он никогда раньше не видел. Но слышал про ее похождения на кварианском грузовике. Историю с Дираком сам Палладий воспринимал как идиотскую. Он никогда не импонировал этим доморощенным «сопротивленцам», которые не могли даже толком объяснить, за что сражаются. Укоренившиеся в их рядах откровенно шовинистические взгляды не поддерживались ни большинством кварианцев, ни тем более элитой Флота. Нацеленная на азари агрессия имела немало сочувствующих в самых разных слоях кварианского народа, но застарелая ненависть к голубокожим не могла стать той объединяющей идеей, которая привела бы кварианское общество к рубежу реальных, а не декларируемых реформ.
Да, конечно. И сам Палладий приложил руку к воспитанию кварианской ненависти к азари. Он самолично уничтожил голубокожую дрянь, которая служила на том злодолбучем дредноуте и не покаялась публично, в отличие от большинства соотечественниц. За это и получила сполна. Да, вместе с ней погибли еще несколько азари, но, как говорят люди, во время рубки леса остается очень много мелких древесных отходов. Однако Палладий все-таки не мог сказать, что он ненавидит азари. Скорее, он ограничивается ненавистью к отдельным представителям голубого народа, и все.
А кроме того, ресурсы Палладия сейчас очень ограничены. Даже инструметрона — и того у Доана в наличии не числилось. Час назад кварианец побывал в портовом кабаке, где у единственного подпившего прораба ночной смены удалось выменять свои кварианские часы-компас на весьма приличный анонимизированный коммуникатор. А еще своровать в туалете у одного из блатных ротозеев компактный пороховой пистолет — дитя докосмической эпохи. Увы, компактность сыграла плохую роль: в довольно объемной обойме оказалось до обидного мало — всего шесть — патронов. Как земляне воевали двести лет назад с таким скудным носимым боезапасом, одной Киле известно.
Возвращаясь же к личности Вайлет Блад и ее оснащению... Палладий сфокусировал все оптические элементы мультихрусталиков зорких кварианских глаз и уважительно прищелкнул языком. Комиссар недостатка вооружения не знала. Пристрелянным взглядом Палладий заметил на женщине один пистолет-пулемет и одну ручную пушку с глушителем. Это не говоря о раздутых карманах, в которых наверняка еще что-то неприятное.
Хорошо, что Блад хотя бы декларирует, что она на его стороне. Скажи это кто-нибудь другой, Палладий бы не поверил. Его голова сейчас слишком дорого стоит, чтобы довериваться правительственным служакам. Но расследование Блад на «Салиме», во многом благодаря которому кварианское общество избавилось от мятежной заразы и азарийской угрозы, делало комиссара заслуживающим доверия землянином.
— Комиссар, — произнес Доан в коммуникатор, предварительно настроив его на открытый канал гражданской радиосвязи. — Это Палладий. Я вас вижу на пирсе.
Фигура женщины подняла руку. Без того длиннющая тень рванулась назад, от всходящего солнца, еще на полсотни метров.
— Где вы?
— Недалеко от вас, комиссар. Идите к началу пирса, там слева будет проход к огороженной его части. Дверь в решетке открыта. Заходите внутрь и направляйтесь к ржавой зеленой лоханке на когда-то белых поплавках. Я вас там встречу.
Сам кварианец следил за комиссаром с крыши самого верхнего, четвертого по счету контейнера, стоящего на трех таких же. Здесь, в порту, их было до бош'тета, но по столь раннему часу деятельность портовых рабочих дневной смены еще не началась, а ночной — уже закончилась. Палладий вполне уверенно перебирался с контейнера на контейнер, не вызывая ни у кого подозрений.
Мужчина спрыгнул с четвертого на уровень ниже, затем еще раз и еще раз — пока не оказался на дороге, вымощенной стальными рефлеными ящиками. По этой дороге он добрался до указанного комиссару адреса на пару минут раньше, чем туда пожаловала сама Блад.
Женщина послушно добралась до места и встала прямо напротив какой-то древней воздушной машины землян. Когда-то она была насыщенно зеленого цвета, сейчас же родной краски на фюзеляже остались только жалкие ошметки. Поплавки, оригинально окрашенные в белый цвет, держались под натиском условий чуть лучше. Хотя бы можно было понять, что они когда-то были белыми.
Палладий осторожно спустился с крыши контейнера, оказавшись за спиной комиссара. Пройдя несколько метров неслышным кварианским шагом, Доан остановился и вынул оружие. С пистолетом в руке он подошел на расстояние метров пятнадцати от комиссара.
— Спрячьте вашу пукалку, Палладий, — произнесла женщина, не оборачиваясь. — Хотите свести счеты с жизнью, просто утопитесь в море — это куда гуманее к энергозаряду моего кинетического щита.
Вайлет Блад повернулась лицом к кварианцу.
Пожалуй, ее можно было бы назвать даже симпатичной, если бы не чудовищные для человеческой женщины размеры туловища. Комиссар весила явно за центнер, и не сказать, чтобы это были сто килограммов жира. В отличие от многих больших хомо, Вайлет Блад казалась просто переразмеренным человеком, а не страдающим от излишнего веса. Палладий много повидал, включая многих людей, и уже не испытывал шока от зрелища человеческого гигантизма. Да, кварианцы генетически не бывают толстыми, но люди — не кварианцы.
А Вайлет Блад — не обычный человек.
Доан убрал пистолет и подошел к женщине. Блад оказалась на голову с лишним выше кварианца, но не похоже было, что это доставляет комиссару какие-то особые ощущения. К своему физическому доминированию женщина привыкла.
— Доан'Гор вас Терра, — представился мужчина. — Вы меня знаете по прозвищу Палладий.
— Виолетта Балатони, — неожиданно для кварианца ответила комиссар. — Вам известна как Вайлет Блад.
— Как капитан Блад?
— Нет, — женщина улыбнулась. — Я рада, что вы читаете земную классику, но мой псевдоним от голландского «лист», а не от английского «кровь». Хотя все думают, что наоборот.
Короткие темные волосы, острые скулы, карие глаза и смуглая кожа выдавали в Блад уроженку Средиземноморья или жителя одной из Америк. Однако на центральном человеческом языке она говорила без малейшего регионального акцента, то есть учила его как иностранный. Скорее всего, Вайлет Блад действительно родом из Европы.
— Понятно, — Палладий кивнул.
— И потом, из армии я ушла всего-лишь сержантом. А в полиции дослужилась до майора. Сейчас вообще не могу сказать, каково мое звание. Но точно не капитан.
— Понятно, — повторил Палладий. — Что вы от меня хотели, комиссар? Я сейчас не в том состоянии, чтобы представлять собой могучего союзника.
— Наличие ресурсов говорит лишь о способности союзника к их собиранию, а не к его могущественности.
— Согласен, — кварианец снова кивнул и сложил руки на груди. — Но сейчас у меня нет даже инструметрона, не говоря уж о доступе к ресурсам Ассоциации.
— Мы будем беседовать здесь, Палладий?
Кварианец отвернулся от женщины и махнул рукой, приглашая следовать за собой.

Палладий обитал в двадцатифутовом контейнере, в котором кто-то (явно до кварианца) устроил общежитие. Вайлет насчитала девять лежанок, установленных в три ряда и в три яруса. По сути, целая треть контейнера была отведена под спальню, когда-то огороженную ширмой, сейчас частично разобранной.
По центру обители кварианца находилась кухня — газовая печка со шлангом, тянущемся куда-то в подполье, небольшой столик для приготовления пищи и приделанная к стенке контейнера доска с развешанными на ней кастрюлями, половниками и прочей кухонной утварью. Судя по ее состоянию, еду здесь готовили самое позднее года полтора-два назад. Очевидно, что кварианец не употреблял человеческой пищи, а запасы декстропитания хранились к скафандре самого Палладия.
Третий, последний по счету сектор контейнера, содержал собственно вход в жилище, а также еще одну низенькую лежанку и довольно приличных размеров алюминиевую доску, поставленную на самодельные ножки. На импровизированном столе покоился древний, как говно мамонта, еще довоенных времен кнопочный (!) терминал с треснувшим экраном. Работало это чудо техники или нет, понять было нельзя — экран не горел. Рядом с раритетом валялись несколько полуразобранных коммуникторов, коим место тоже на свалке, подозрительно новый набор иснтрументов (наверняка свежесворованный), фузионный паяльник с меткой о принадлежности группе инженерной поддержки какого-то из департаментов порта, а также обилие распечатанных на грубом принтере электронных схем. На одной из них Вайлет заметила хорошо известный в довоенное время логотип известной компании, производящей персональные компьютеры — надкусаное яблоко. Блад обошла стол кругом и глянула на крышку терминала. Так и есть, «Яблоко». Одна из последних моделей без предустановленного ВИ. Помнится, выпуск подобных закончили еще до рождения самой Блад.
— Вспоминаете юность? — Вайлет обратилась к кварианцу, кивая в сторону разбросанных по столу запчастей и схем.
— Юность моя прошла в достатке на одном из флагманов Флота, — ответил Палладий.
— Откуда же столь обширные познания по восстановлению выброшенного на помойку?
— Считайте, это генетически присуще кварианцам.
Светло-кремовая фарфоровая маска, заменяющая Палладию лицо, чуть-чуть деформировалась в районе рта, что должно было означать широкую улыбку. Наряду с абсолютно неподвижными, хищновато загнутыми вниз мандибулами, которые кварианцы именуют «щечками», зрелище сильное. У кварианок, как Вайлет поняла хотя бы из облика Полани, «щечки» прямые, концами своими прикрывают уголки губ — мягких и пухлых. Рот Палладия тоже контурный, но грубее и с куда менее заметным разрубом посередине. Глаза небольшие, традиционно раскосые, даже не белые, а скорее мутно-желтоватые.
В целом же внешность регионального менеджера Ассоциации стоило назвать скорее отталкивающей. Но, понятное дело, до совершенно чуждого человеку облика турианца внешность кварианских представителей не дотягивала. Вайлет подумала и поняла, что среди обеспеченных человеческих женщин, особенно уже в возрасте, найдутся немало любительниц чего-нибудь пожестче. Кварианские мужчины, пусть и малорослые, вполне могут стать объектом интереса со стороны перезрелых самочек хомо, да и просто авантюристок самых разных мастей.
— Согласна, — сказала Блад, отвечая на вопрос о генетически присущем, — за несколько часов найти себе место жительства, обустроить его и раздобыть кучу оборудования, из которого можно сделать что-то путное — это врожденный дар.
— Считайте, что польщен, — ответил кварианец, присаживаясь на кушетку. — А теперь давайте прямо, комиссар. Зачем я вам нужен? Как вы на меня вышли, я не спрашиваю. Понятно, что подсуетилась маленькая Паладинка. Я в курсе, что вы с ней знакомы по «Салиму», так что можете не рассказывать, как ее повстречали и все такое.
Блад кивнула в сторону стульчика перед самопальным столом, дождалась разрешительного кивка кварианца, и не без труда, но все-таки уселась на шаткой конструкции. Отодвинула подальше от плеча фузионный паяльник и сказала:
— Да, мы знакомы с Полани. Но до сегодняшней ночи я понятия не имела, что девчонка на Земле. Тем более, в статусе Паладина.
— Не верю, — сообщил кварианец. — Но давайте дальше.
— Можете не верить, мне неважно, — продолжила Блад. — Факт, что наша общая знакомая интуитивно нащупала присутствие того, за кем я гоняюсь не первый год. Я его называю Редактором. Это какая-то до сих пор неясная мне сила, которая имеет талант виртуозно искажать виртуальные коммуникации. Настолько качественно, что разницу между подделкой и оригиналом не найти, не разобрав электронный сигнал по битам. У моей знакомой на поиск алгоритма, который может вскрыть присутствие Редактора, ушли долгие годы, и еще потом киберотдел Комиссии по этике допиливал этот алгоритм почти десять месяцев. Сейчас у меня на руках достаточно неплохой инструмент, который пока не давал сбоев. С помощью этого инструмента я вышла на примерную физическую локацию Редактора. Все следы ведут на Атлантиду или ее ближайшее географическое окружение.
Кварианец медленно покачал головой.
— Это интересно.
И снова замолчал.
— Полани сказала, что вы тоже атакованы какой-то странной силой, которая особенно хорошо проявляет себя в виртуальной области.
— Может быть.
— Палладий, — устало выдохнула Блад. — Если вы не хотите со мной работать, так и скажите. Я развернусь и уйду, буду искать этого Редактора сама, как искала раньше. Или рано или поздно, но найду. Только боюсь, что тогда смерть Лизы Эндеки останется неотмщенной. Это вашу подругу убили по заказу Редактора, а не мою.
Кварианец чуть шевельнул гармошкой на переносице — единственным, кроме губ, не «фарфоровым» элементом лица, движения которого может легко зафиксировать человек.
— Вы заполучили данные Прокурора, — скорее констатировал, чем спросил мужчина.
Блад ограничилась утвердительным кивком.
— Где Дэн Квайчжин?
— В надежном месте, поправляет здоровье. Ему крепко досталось, Палладий. Боюсь, свою собственную руку он все-таки потеряет. Пулеметная пуля в плечо — не подарок.
— Мне нужны данные его расследования, Блад.
— Мне тоже.
— Понятно, — вздохнул кварианец. — Надо признать, у меня довольно слабая переговорная позиция.
— Нормальная. Включите голову, и она разом посильнеет.
— Что вы хотите, Блад?
— Вас в моей команде. Я сражаюсь против того, кто на ты с компьютерными системами. Я могу задушить его количественно, банально подогнав судно РЭБ или корвет военной информационной разведки. Но это тут же станет известно Редактору, а я хочу застать его врасплох.
— Веселое будет дельце, — хмыкнул Палладий,
— Да уж, обхохочешься, — ответила Блад. — Будет жарко, сразу скажу. Но чтобы подбодрить, сообщу, что у меня завалялся полностью заряженный когмашгор. Еще тот самый, времен Утренней войны. Насколько мне известно, ваши техники так и не смогли повторить конструкцию трехсотлетней давности.
— Железо — это всего-лишь железо, — философски заметил кварианец. — Сколько у вас людей?
— Теоретически — сколько угодно. Я в любой момент могу затребовать усиление из Комиссии, там очень крутые ребята, как понимаете. Но ситуация, в которую нас загнал Редактор, не предусматривает крупномасштабных боевых действий. Чем больше действующих лиц, тем легче ему внести хаос. Он вообще адепт Хаоса в этом мире, как я сейчас понимаю.
— У меня было тринадцать человек, Блад, — сообщил кварианец. — Осталось восемь — все, что осталось от экипажа моего корабля. Все восемь верны мне безусловно. Сейчас они где-то в застенках СБА. Мне нужны все. Вы поможете мне их вытащить, и тогда я буду говорить с вами о дальнейшем сотрудничестве.
— У меня сейчас пятеро, но боеспособны, кроме меня, только двое. Еще есть отдельная группа, которая будет атаковать Редактора в лоб и постарается отвлечь его внимание. Извините, не назову имен...
— Турианец с кроганом и их контрактер с охранником, — сказал Палладий. — Мне известно о коллективе «Арриго Секьюрити», комиссар. Надо понимать, неизвестный контрактер и еще один «плюс один» — это и есть ваши люди, а наемники просто подвернулись под руку... И не только вам, но и вашему загадочному Редактору. Вы ведь это хотите сказать? И что госпожу Эндеку убили по приказу этого персонажа?
— Да, вы правы, Палладий. У вас хорошие источники информации.
— Были, — поправил кварианец. — У меня еще один вопрос.
— Слушаю.
— Каковы ваши отношения с Паладином? Вы ее также прижали нужной ей информацией, как меня с делом по Эндеке? Если так, то предупреждаю, комиссар — не надо. Полани еще совсем молода, и негоже использовать против нее столь... взрослые и грязные методы. И потом, я не хочу, чтобы девчонка разуверилась в себе и попросила помощи у Стола паладинов. Это вызовет ненужное шевеление голубых задниц на Титане. Может, вы не знаете, но азари до сих пор считают создание Ордена своим большим геополитическим поражением, и они не смирятся, пока не уничтожат этот институт.
— А вы не считаете Орден обузой для кварианского народа? Про финансовую обузу для Ассамблеи просто не спрашиваю.
— Не считаю, — покачал головой кварианец, — Мне не нравится идеологически-религиозная шелуха, в которую обернули эту организацию. Но сама по себе концепция отдельного социального института, монолитного и единого в своих маневрах, безусловно, правильная. Цивильное общество Флота, лишь символически разбавленное якобы авторитарной властью Коллегии адмиралов, лишено стержня принятия решений. Кварианцы потеряли былую жесткость, Вайлет, и это уже однажды чуть было не уничтожило наш народ. Битва при Раннохе лишь чудом оказалась не слита к радости гетов, если они вообще знают, что такое радость. И все потому, что у нас не было единоначалия, что не было единой цели.
— А скажите, Палладий, — спрсила Блад. — Окажись вы на месте верховного главнокомандующего Флотом, какое бы вы решение приняли тогда, на Раннохе?
— Дурацкий вопрос, — фыркнул кварианец. — Решение было за Шепардом и Тали.
— Допустим, их не было бы. Чисто умозрительно.
— Я бы не допустил той мясорубки, — сказал мужчина. — Раннох — это символ, а не насущная необходимость для кварианцев. И уж тем более покинутая триста лет назад планета не стоит миллионов жертв, которыми эти адмиральские бездари заплатили за свое неумение договариваться.
Я бы бросил весь флот на борьбу со Жнецами, а после уничтожения синтетиков вернул бы свой народ на былую Родину, окажись Ретрансляторы целы, или нашел бы ему новую. Пусть даже пришлось бы подраться с Альянсом.
Я бы решительно поддержал турианцев в конфликте с человечеством, и совокупная огневая мощь наших флотов заткнула бы рты не только людям, но и голубокожим дипломатам. Я бы не бросил кроганов бесцельно проматывать случайные заработки на Земле, а сформировал бы из них компактный, но могучий космический десант на лучших кораблях Флота — придерживая их подальше от турианцев, конечно. Этой силы хватило бы, чтобы парализовать оперативную деятельность ваших космопехов, которые хороши на планетах, но совершенно беспомощны в пространстве, где мы, кварианцы, растем с пузырей.
Я бы добился отторжения Марса в бессрочное пользование квариано-турианской фракции, железной рукой навел бы там порядок и превратил бы Красную планету в свободную колонию под управлением Флота. Ресурсный пояс юпитерианских спутников и Малых планет пояса астероидов был бы жестоко стерилизован от этой бандитской вольницы, пусть и пришлось бы вступить в состояние войны с Землей. Никаких заигрываний, никаких присяг — только методичное уничтожение выявляемых пиратских баз. После орбитальных бомбардировок — показательная порка кроганами.
Я бы подлил масла в огонь, в котором уже горел коррумпированный Альянс, и добился бы равноправия квариано-турианской общины с человеческой. В мутной воде ваших собственных терок я бы максимально ослабил человечество и усилил свой народ, а всем хомо, кто решится эмигрировать на Марс, предоставлял бы достойную работу и оплату. Я бы превратил Марс в предел мечтаний тех, кто здесь, на послевоенной Земле умирает от голода и болезней. Транспортных возможностей нашего Флота достаточно, чтобы вывозить из земной клоаки миллионы несчастных землян. Боевых же его возможностей достаточно, чтобы обеспечить защиту права людей на эмиграцию. Все, кто хочет начать все сначала в мире социальной справедливости, получили бы гарантированный билет на Марс. Я бы разделил ваше общество, разодрал его на две составные части, а если бы Земля запротивилась, натравил бы эти две части друг на друга, воспитал бы в землянах презрение к «беглецам», а в эмигрантах на Марс — ненависть к «эксплуататорам». Не считайте меня зверем, Блад, это необходимо для того, чтобы сберечь жизни по обе стороны. Нужна граница, понимаете? Только тогда, когда есть предел, рубеж дозволенного — только тогда люди начинают думать до стрельбы, а не после.
На Марсе же... Там никаких разделов и границ. Все корпорации были бы национализированы. Структура, подобная Ордену паладинов, занималась бы поддержанием порядка. Огненной тяпкой он бы пропалывал семена сепаратизма и национализма, не допуская фракционирования единого общества. В конце концов, мы бы все равно нашли новые, еще неизвестные артефакты протеан и научились бы летать по Галактике. К моменту, когда Солнечная система вновь открылась бы галактическому сообществу, здесь была бы устойчивая, гармонично сосуществующая многорасовая республика. По вашей терминологии — социалистического образца. А по нашей — общество равенства не возможностей, на чем построена ваша демократическая идеология, но общество равенства условий, чем жил и жив Мигрирующий флот.
Палладий замолчал, и Вайлет, подумав пару секунд, произнесла:
— Знаете, Палладий, я даже не знаю, радоваться или печалиться, что вы не родились на полсотни лет раньше. Как человеку Земли, мне во многом неприятны ваши мечтания. Но просто как человеку — жаль, что они остаются лишь мечтаниями.
Кварианец молчал дольше, почти минуту. Наконец, разорвал тягучую тишину предрассветного утра.
— Это не мои мечты, комиссар, — тихо произнес Палладий. — Так хотел мой отец, и он уверенно шел к этой цели.
— Ваш отец, безусловно, был очень сильным человеком, если всерьез решил осуществить подобное.
— Сильным... — еле слышно произнес Палладий. — После смерти адмирала Кориса мой отец был избран в Коллегию адмиралов и планировал вооруженный переворот с упразднением и Коллегии, и Конклава. Кварианское общество должно было на время консолидироваться вокруг сильного лидера, и мой отец был тем самым лидером. У него имелась серьезная поддержка среди капитанов наиболее боеспособных кораблей, и не случись одного маленького предательства, все то, о чем я сейчас говорил, уже реализовалось бы.
— Вы отомстили предателю?
— Разумеется, — спокойно произнес кварианец. — Это было нелегко, но мне удалось разоблачить мерзавца и выкинуть его в открытый космос без машгора.
— И что было дальше?
— Каким-то чудесным образом он выжил, вернулся на Флот и сдал меня Ордену — тогда тот занимался преимущественно полицейскими функциями. Доказательства моего «предательства» оказались всеобъемлющими, хотя местами даже я не помнил тех подробностей, которые накропала на меня эта кишка бош'тета. Меня судили и приговорили к изгнанию.
Вайлет Блад широко улыбнулась, хотя ничего смешного в рассказанном не было. Зато комиссар узнавала знакомый, очень знакомый почерк.
— Думаю, Палладий, — произнесла женщина, — только что у вас стало одним поводом больше.
— Поводом к чему?
— Поводом присоединиться к моей войне с Редактором.

Продолжение следует...

Отредактировано: Архимедовна.