Охотник 1. Начало войны

Статус: в процессе;

Темно, тепло, почти тихо — почти, потому что в паре-тройке километров кто-то лупит длинными очередями в белый свет как в копейку, да иногда разбуженным филином протяжно ухает гранатомёт, а так — тихо. День давно сдал позиции, светлым расплывчатым пятном в облаках мелькает луна, таким же расплывчатым пятном, только тёмным, через обломки стены опасливо крадётся кошка, вышедшая на ночную охоту. 

В темноте спокойней, уютнее как-то, даже во время войны, особенно такой — неправильной. Раньше воевали за власть, ресурсы, идеи, а сейчас? Одна сторона пытается биться за выживание, другая же прёт бульдозером за полное уничтожение. Именно прёт, и именно бульдозером, на горсть пыли, других ассоциаций попросту нет. 

Удивительное дело — пыли достаёт хамства противиться, даже подтянула ещё несколько горсточек себе на подмогу. 

— Смешно и кошмарно, ведь одна из пылинок есть я — абсурд! 

Макс беззвучно рассмеялся своим мыслям и снова приник к оптике крупнокалиберной огнестрельной «Морены»*. Две недели назад купленной в подарок отцу, мечтавшему отправиться в межпланетное сафари. Две недели назад, под вечер, всё и началось. «Сержантёр» из вневедомственной охраны, долго и нудно объясняя, что в гостинице, где приехавший в отпуск Макс снял номер, оружие запрещено, потребовал немедленно сдать его в камеру хранения ближайшего линейного отдела, потом ему пришло сообщение, заставившее, позабыв обо всём, опрометью выскочить на улицу, где его убило близким разрывом, сразу. 

Карабин с тех пор обзавёлся маскировкой из пропитанного грязью вперемежку с маслом бинта, дико смотрящейся рядом с благородным лаком вишнёвого ложа, ночной оптикой из разграбленного охотничьего магазина. А Макс — лёгким пехотным экзоскелетом, рюкзаком с необходимыми вещами, актуальным и в двадцать втором веке «Лешим»* и ворохом тошнотворных воспоминаний. 

— Прилетели! С. .! Прилетели! — орал тогда то ли пьяный, то ли спятивший парень, бегая по развороченному холлу гостиницы, с лицом, залитым кровью. Потом раздался звук — низкий, вибрирующий, заставляющий сжаться от нестерпимой боли в голове, и сумасшедший упал на заваленный битым стеклом пол, мелко вздрагивая, а под ним начала расползаться красная лужа. Ещё взрывы. Волна спрессованного, наполненного осколками воздуха с размаху швырнула едва пришедшего в себя Макса на стойку администратора. Какое-то время он лежал наполовину оглушённый, рефлекторно отмечая растерянность и панику немногочисленных постояльцев. Наконец ему помогли подняться и куда-то повели, чехол с винтовкой Макс прижимал к себе словно лучшего друга. Их было десять человек, распоряжался всем невысокий коренастый крепыш с замашками изрядно посидевшего уголовника. Ступор прошёл довольно быстро, этому способствовали, как ни странно, пара отменных оплеух. 

— Так оглоеды, сейчас дружно топаем за мной, надо где-нибудь пересидеть этот нехороший шухер, потому как чует моё сердце, это жу-жу неспроста, у кого есть вопросы — засуньте их поглубже и будет вам счастье! Всё, пошли, — несмотря на наигранную бодрость было видно, что самопровозглашённый командир немало ошарашен творящимся хаосом. Впрочем, даже такая поддержка стоила дорого. 

По изрытой воронками и затянутой дымом улице метались охваченные паникой люди. Постового, пытавшегося навести хоть какой-то порядок, обезумевшая толпа просто затоптала. Словно в старой кинохронике, медленно оседая в облаках пыли, рассыпались несколько зданий, заживо хороня людей под обломками. Из окон уцелевших домов вырывались языки пламени и дым занимающихся пожаров, придавая некогда красивой ухоженной улице какой-то нереальный вид, словно с картины какого-нибудь авангардиста. 

Красное на чёрном… Вспышка…грохот… изломанной куклой тело женщины, прижимающей мертвого ребёнка… мальчишка, зажатый обвалившимся фрагментом стены… сухое стаккато захлебнувшейся очереди… интеллигентного вида паренёк в курсантской форме, со штурмовой винтовкой наперевес… сбитый аэрокар, повисший в паутине расчалок ретранслятор. Разум с бесстрастной чёткостью фиксировал происходящее, отсекая шелуху эмоций. 

В вечернем небе, исчерченном зенитными трассами и дымными следами ракет, подсвеченные заходящим солнцем, плавно двигались несколько огромных кораблей неизвестной принадлежности, ведя обстрел наземных целей. Окружённые роем более мелких судов, они рассредоточились по периметру города и устремились к земле, хищно выставив посадочные опоры. Потом пришли твари, больше походившие на бред обдолбавшегося ЛСД наркомана. Обретшие плоть видения спящего разума, пешие и летающие, методично вырезавшие людей, что попадались на пути, неизвестно зачем собирающие труппы и редких выживших. Разрозненные очаги сопротивления подавлялись сходу и с какой-то извращённой, механической жестокостью. 

— Бегом! Бегом, макаки, если жить охота! — рычал коренастый, одной рукой прижимая к себе перепуганную девчонку лет шести, а другой распихивая мечущихся людей и тараном пробиваясь через толпу. — За меня держаться, дебилы отмороженные, как за мамкин подол! 

Макс изо всех сил помогал ему, перехватив винтовку за ствол и орудуя ею как дубиной. Ни малейшего сомнения, ни каких-либо сожалений. Озлобленность и инстинкт самосохранения в чистом виде. На задворках сознания бултыхалась вполне себе банальная мысль — «Теория эволюции наверняка в чём-то верна, по крайней мере человек иногда не слишком от загнанного в угол животного отличается». 

В какой-то момент им удалось свернуть с центральной улицы. Неприметный переулок, заросший зеленью, встретил относительным после пережитого кошмара спокойствием. Частный сектор вообще лучше переносит превратности вооружённых конфликтов, нежели плотная городская застройка, зачастую страдающая от случайных и не очень попаданий. Всё просто — дома сильнее рассредоточены, а смысла в уничтожении особого нет, хотя случаются исключения. Здесь крупных разрушений видно не было, разве что выбитые стёкла и проломленные крыши. Издали доносилась негромкая музыка, система автоматического полива со змеиным шипением распыляла воду над газоном. 

— Тишь да гладь — божья благодать, мля, — прокомментировал так и не назвавшийся коренастый. — Ну что примерзли, ни фига ещё не закончилось, шевелитесь! 

— А что это ты тут раскомандовался! — Истерически выкрикнул один из мужчин, некогда прилично одетый, в дорогом, но сейчас грязном, изорванном костюме, типичный «пиджак», чиновник средней руки. — Что, какого… 

Коренастый, подойдя к крикуну, от души врезал тому между ног. 

— Меня зовут Александр Степанович, довожу до вашего сведения. Кто будет выступать не по делу — ляжет рядом с этим идиотом, — он покосился на лежащего в позе эмбриона «пиджака». — Шевелим ножками, не стесняемся, придурка бросьте здесь, дерьмо не тонет. 

Укрыться смогли в одном из брошенных домов. Видно, что хозяева, судя по разбросанным упаковкам от термоячеек, вымпелу с эмблемой ВКС на стене и пустому оружейному сейфу — люди близкие к армии и весьма обстоятельные, собирались в спешке. Что также говорило о серьёзности положения — не просто локальный конфликт, а, как минимум, широкомасштабные боевые действия. 

Череда громких хлопков в неподвижном воздухе сменилась дробным перестуком, как если бы внезапно пошёл град. По крышам, весело дребезжа, начали скатываться небольшие полупрозрачные шарики, взрывающиеся клубами плотного, медленно оседающего газа. Приторный, дурманящий запах сена убаюкивал, расслаблял. Не успевший доковылять до дома «пиджак» упал, конвульсивно дёрнулся и затих. Люди, в одиночку, группами, спасающиеся от противника, надышавшись отравой, падали на землю. Неизвестно как затесавшийся в толпу турианец надрывно кашлял, выплевывая куски лёгких, разъеденных ядовитой дрянью. 

— Утоп, падла, — краткая эпитафия разрушила жуткое наваждение. — Быстро мокрые тряпки ищите, головы закрывайте, надо повыше подняться, на второй этаж, мансарду, лишь бы повыше, газ тяжёлый вниз осядет, ну, родные, в темпе! — голос коренастого дрожал от страха и ненависти. 

***

1) Огнестрельное оружие не сдало до конца позиций. В отличии от технологичных гаусс и рельсовых девайсов, основанных на использовании нулевого элемента, «огнестрел» не нуждается в настройках электроники, проще в обслуживании, дальнобойность же, в условиях плотной атмосферы выше. Конструкция газоотводной автоматики и механики в целом не претерпела особых изменений со времён изобретения, так же для производства такого оружия широко применялась модульная схема. Однако за счёт веса, инерциальной составляющей и потребности в специализированных боеприпасах, которые также весят немало, используется в основном для спортивных и охотничьих целей. 

2) «Леший», «Гилли» — разновидность маскирующей накидки, представляет из себя отрез сетки с вплетёнными или нашитыми лентами материи защитного цвета, в зависимости от типа местности, и естественных компонентов(трава, ветки, листья). В определённых ситуациях неплохо себя оправдывает и в условиях города.