Рабочий момент. Глава 3. Что теперь?

«Что теперь, Корвин?». Эти слова застряли в моей голове. Я не знал «что теперь». Мой опыт профессионального головореза пожимал плечами и говорил: «Извини, Дрейк, разбирайся в своих бабах сам». Не оставалось сомнений, что уничтожение «Имира» и троих кварианцев в коридоре было делом рук Раны. Но я не понимал, зачем она это сделала. Ведь фактически её выстрелы переломили бой в нашу сторону. Может быть, из-за меня? Или здесь крылись более глубокие причины?
Полтора года назад на Иллиуме судьба свела нас вместе: мы оба попали в серьёзную историю и с трудом из неё выбрались. Но наше сотрудничество зашло дальше, чем нам хотелось. Понимая это, мы быстро разбежались каждый своей дорогой. Без слёзных сцен и ненужных разговоров. Как прощальный дар, я передал ей дорогой кашмирский платок, зная о её любви к всяким земным редкостям. Но «скоропостижное» бегство друг от друга так и не стало для меня точкой в моих чувствах. В каждой встречной кварианке мне мерещился образ Раны. Даже перед высадкой я почему-то думал, что там, внизу, обязательно встречу её, хотя шансов было не более восемнадцати миллионов к одному. Ну что же, теперь можно забирать свой приз. Вот он смотрит на тебя. Проблема была в том, чтобы не поссориться из-за выигрыша с друзьями и не подраться с администрацией казино.
Вот так я и стоял посреди оранжереи покинутого научного комплекса и смотрел на кварианку, а она на меня. Глупая сцена, достойная сиквела «Флота и Флотилии».
Первой не выдержала Рана.
— Мы теряем время, Корвин. Мне нужен ваш капитан, или его первый лейтенант. А объясняться с тобой будем потом.
Да, объяснимся, если будет «потом». Я не знал точно, как отреагирует капитан Элис на появление Раны. Навскидку в голову приходила два варианта: либо она учтёт её помощь и будет расценивать её как союзника, либо она решит, что кварианка запаниковала и своими действиями пыталась спасти свою шкуру. Дальше всё зависело от того, насколько Рана будет разговорчива и что она скажет о своей причастности к нашему «заказу». О втором варианте мне даже не хотелось думать. Тогда судьба у моего скелета из шкафа будет незавидная. Мы мало чем отличались от батарианских пиратов в обращении с пленными: пытки, а затем избавление от лишних свидетелей для нас было обычной практикой. Но такого конца для Раны я не хотел. Но для того, чтобы что-то предпринимать, надо было знать, с чем имеешь дело.
— Хорошо, — сказал я, — ты говоришь с командиром БЧ-7(1), подойдёт? — вспоминая нашу первую встречу, я постарался говорить на своём жутком кварианском. С тем же успехом можно было разговаривать на украинском с поляком.
Рана встала и сложила руки на груди в защитной позе.
— У нас не выйдет разговора, Корвин. Это внутреннее дело флота. Незачем тебе в него впутываться, — даже не видя глаз сквозь тонированное стекло шлема скафандра, можно было ощутить всю тяжесть её взгляда.
Меня её реакция удивила. Создавалось впечатление, что она просто не понимает, в какое нехорошее положение она угодила. Или не воспринимает меня всерьёз. Нехорошие мысли тут же полезли в голову. Не приведи Господи, Элис пойдёт по пути наименьшего сопротивления и сразу перейдёт к пыткам. Я, конечно, сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти Рану. Но что предпринимать? Лезть в перестрелку со своей командой? Нет, единственным шансом кварианки на выживание при подобном раскладе было не вставать в позу, а сотрудничать и отвечать на вопросы. Притом лучше на мои, сейчас и добровольно, а не на капитанские и под пытками и потом. Я решил обрисовать ей эти радужные перспективы в несколько мазков.
— Рана, может, ты не совсем понимаешь, кто мы?
— Наёмники. Охотники за головами. Вы ищете тех, кто перехватывает поставки оружия в Аттическом Траверсе и Терминусе.
Святая наивность. Всё значительно сложнее, чем ты себе представляешь. Но сказать правду я не мог и не имел права.
— Тогда ты должна понимать, что тебя ожидает при встрече с капитаном. Допрос с при...
Он жестом показала, чтобы я не продолжал.
— Всё равно ты не сможешь ничего изменить. Просто отведи к своему старшему.
Я этого делать не собирался. По крайней мере, пока. Но ситуация резко поменялась, и не в мою пользу. По внутренней связи со мною связалась капитан. Да, по дурости своей я забыл её отключить, за что расплачиваться придётся, увы, не мне.
— Пропажа явилась, — полушутливо, полунедовольно сказала капитан, — ты выпал из моей тактической картинки на пять минут. Докладывай, что там у тебя?
Сначала я хотел тянуть время, ответив, что «ничего». Но потом вспомнил, что забыл отключится не только от общей связи, но ещё и не выключил СОТИП(2). То есть, Элис видела то же, что и система обнаружения моего бронекостюма. А именно — боеспособную вражескую единицу, стоящую напротив меня. Отпираться не было смысла:
— Докладываю, мэм, я нашёл стрелка, ответственного за уничтожение «Имира». Это кварианка. У неё есть важная информация, которой она отказывает делиться с кем-либо, кроме вас.
— Правда? — голос капитана преисполнился радости. — Тащи её сюда!
— Вас понял, капитан. Конец связи. Ну вот и всё, — обратился я к Ране, — сделано, как ты просила. Теперь наша встреча может окончиться не так радужно, как мне хотелось.
— Мне жаль, Корвин.
Я промолчал. Жаль мне станет только завтра.
Дорога к Элис заняла несколько минут. Ещё столько же я ждал, пока она решит срочные вопросы, связанные с нашей эвакуацией. И только потом мне дали аудиенцию.
Капитан была высокой женщиной с фигурой турецкой одалиски. Рыжая, коротко стриженая и вся в веснушках. Но несмотря на такой внешний вид, женственностью тут и не пахло. «Бабам не хрен делать в пехоте», — любила говорить она.
Хейдук холодно встретила нас. Не особо усердствуя с объяснением дел, она свалила на меня командование эвакуацией нашего отряда вкупе с мародёрскими делами. Сама же взяла фон Васина и Рану и ушла с ними «прогуляться». Вернулись они только через полчаса. Перепоручив мои дела и кварианку Альбрехту, капитан предложила «прогуляться» уже мне.
Мы залезли аж на крышу комплекса. Элис достала настоящую сигарету и закурила. Сделав пару затяжек, она сказала что-то про хороший вид на море, а потом перешла к делу.
— Двое убитых, четверо раненых за тридцать минут. Прямо Торфан, только в роли Шепарда я. Хуже того: со мной связался Курт и заявил, что он прошляпил корабль куроногих, пока мы тут барахтались в крови. Конкретно прошляпил, а не планово. Он что-то плёл про какие-то тонкости технической разведки, но это ты электронщик и тебе в этом разбираться. В любом случае, кварианцы теперь наверняка залягут на дно. И хрен его знает, с какой стороны начинать их ковырять, чтобы добраться от хвоста до головы, — Элис стряхнула пепел с сигареты. — Радует, что хоть пленный есть. А то без него дело можно было сразу спускать в унитаз. Кстати, о пленной: Ирвинг сказал, ты разговаривал с кварианкой. Что она сказала?
Мне было нечего скрывать, поэтому я ответил правду:
— Она отказалась со мной говорить. Сказала — будет общаться только с капитаном.
— Забавно, — дым опять разошёлся облаком смолы и никотина, — мне она представилась офицером Мигрирующего Флота, внедрённым в группу пиратов-изгнанников, выразила благодарность за экономию ресурсов флота и пообещала компенсировать стоимость операции. Неожиданно, да? Операция флота против своих же, хоть и бывших соотечественников. Это вообще реально, или она просто выкручивается?
Я вспомнил, чем Рана занималась, когда мы только встретились: она расследовала пропажу паломников на Илиуме. Одна, в чужом враждебном городе, это вполне перекликалось с тем, что мне рассказала капитан про «внедрение». Я мысленно с облегчением вздохнул. Подобный поворот менял её положение: из пленной она превращалась в потенциального союзника. Тогда стало понятно её упорное нежелание со мною разговорить — мало ли каких дров я могу наломать, учитывая условия, при которых мы расстались. Однако в том, что она ценный союзник, надо было ещё убедить Хейдук.
— Ничего неожиданного. Кварианцы не любят своих изгнанников. А по поводу «выкручивается» — не думаю. Ей нет смысла таким сложным способом спасать свою шкуру. Достаточно было просто дать «Имиру» разделаться с тобой на площадке, а её коллегам добить мою группу в здании. И всё. Никаких сложностей. Не придётся потом доказывать стае головорезов, что ты не верблюд, и надеяться на их благоразумие и милосердие. А она действительно не верблюд, а офицер патрульного флота. Я с ней пересекался полтора года назад на Илиуме, когда «Хьюмен файнес дефенс» имела неприятности с местным князьком из «Затмения». Она тогда здорово нам помогла.
Я ожидал какую-нибудь бурную реакцию со стороны капитана. Но Элис просто докурила сигарету и отправила окурок в далёкое путешествие в зелёное море.
— До чего тесен мир, — с нотками сарказма произнесла Хэйдук. — Хорошо. В принципе согласна — её личность больше не нуждается в подтверждении. Но у меня ещё под вопросом её полномочия. Есть определённые моменты в её рассказе, которые мне не нравятся. Я лучше повременю с принятием решения. До совета офицеров. Тебе, думаю, не стоит напоминать, что ты в числе приглашённых? — произнеся последнюю фразу, капитан улыбнулась.
— Нет, мэм. Буду как штык, — ответил я и наигранно козырнул.
— Штык? — она улыбнулась ещё шире. — Это как предмет военной экипировки солдата, который вышел из употребления более чем сто пятьдесят лет назад? Нет, так не надо. Просто будь. Мне важно твоё мнение как доморощенного специалиста по кварианцам. А пока можешь возвращаться к своим обязанностям.
Так я и сделал. На организацию эвакуации понадобилось ещё около часа. Большую часть времени заняла не погрузка, а ожидание вызванного с «Кристалла» резервного челнока. Раненных было решено отправить на машине Хафизы. Как ни странно, но с ремонтом своего летуна она справилась быстро. Даже без учёта того, что ремонт делался в одну пару рук и при помощи инструметрона и унигеля.
Всю дорогу назад я старался не смотреть на Рану. Но запретить себе думать о ней не мог. Её судьба все еще была под вопросом. Верёвку с её шеи я, кажется, снял, но Элис бы так просто от своего не отступилась. Были и иные мысли. Мне не давала покоя фраза, услышанная от кварианки на крыше: «это внутреннее дело флота». Мне казалось, что я что-то упускаю из вида.
По прибытию, руководством выгрузки занялся уже другой офицер. Я «распаковался», сдал оружие и броню в арсенал и, пользуясь офицерским правом «первой брачной ночи» с душем, отправился мыться. Липкая масса собственного пота, смешанного с контактным гелем брони, так называемой «мокрой кожей», плохо смывалась, оставляя ощущение, будто тебя целиком вываляли в интимной силиконовой смазке. Такое же чувство я испытывал и от проделанной на высадке работы. Но всё это издержки профессии.
Вызов с поста технической разведки корабля пришёл в тот момент, когда я переодевался в свежую одежду, «Камуфляж от Гальюно», как её в шутку называли мои подчинённые. Пришлось забыть про отдых после высадки и направляться в БИЦ. Там я и пересёкся с дежурным офицером Куртом, нашим «шкипером» и ответственным за то, что «клиенты» ушли с орбиты целыми.
— Вы уже в курсе дела, мистер Хендрейк? — спросил Николай, прищурив раскосые глаза и сложив перекачанные руки на груди.
Я проигнорировал вопрос, подошёл к вызывавшему меня технику Натану Леви и склонился над ним. Он сидел за пультом, пристально всматривался в показания на голопанелях и не реагировал ни на что вокруг. Весь этот десяток секунд шкипер молча стоял, сверлил меня взглядом и ожидал, пока я соизволю ответить.
— Извини, не понял твоего вопроса. В каком именно из дел я должен быть в курсе? Если ты про нашу внешнюю информационную среду(3), то ещё нет.
Леви поднял свои глаза и вмешался в разговор старших по званию:
— Дрейк, он имел в виду неприятность с идентификацией кварианского корабля.
— А что с ней было не так?
Курт редко проявлял эмоции, предпочитая давить интеллектом. Но не в этот раз. Он повысил голос на полтона больше, чем обычно, и произнёс:
— Вы допустили ошибку при определении класса корабля. Это был не модульный транспорт класса «Колоун». Это было нечто более похожее по манёвренности и вооружению на фрегат. Ваша досадная ошибка чуть не стоила нам корабля.
Такого произойти просто не могло: перепутать модульный транспортник с боевым судном вроде фрегата сложно даже курсанту в первом учебном бою. Ведь процесс полностью автоматизирован, и от человека требуется только принять решение — доверять или не доверять результату оценки, сделанной ВИ. У меня причин не доверять решению виртуального идиота не было. Поэтому я слегка удивлённо спросил:
— Подожди, Курт, какой фрегат? А «хвост» куда делся?
Особенность всех модульных транспортов класса «Колоун» — это массивный хвост из грузовых контейнеров — модулей. Они крепятся к мачте-направляющей, которая соединяет нос, где находится рубка, с кормой, где находится ядро и маршевые двигатели с изменяемым вектором тяги.
— Не «хвост», а тело транспорта, мистер Хендрейк. Он его распустил. Как раз перед тем как пойти в торпедную атаку на «Кристалл». Отличный манёвр. Мы решили, что этот древний аппарат развалился от непомерных нагрузок при маневрировании на орбите. А он просто сбросил лишнюю массу, а заодно и создал уйму ложных целей для нашего орудийного ВИ. Когда я понял, что странный курс кормового модуля подозрительно напоминает заход фрегата на торпедную атаку, было уже поздно — он дал по нам залп. Хорошо, что мы не вооружённый транспорт, а рейдер специальной постройки. Иначе у него были бы все шансы торпедировать нас, а вы остались бы внизу — гнить в джунглях до скончания веков. Атаку удалось отбить, но кварианцы ушли на более высокую орбиту, а оттуда прыгнули на ССД за пределы системы.
Я не сомневался в словах Николая. Он был высококлассным специалистом. Но мне захотелось увидеть всё это своими глазами. Точнее, глазами ВИ, который формировал для оператора «картинку» окружающего мира. Я перегнулся через Натана и принялся колдовать с его пультом, вызывая историю формирования внешней информационной среды. Вывод напрашивался сам собой — кварианское судно было собратом нашего. А точнее: так называемым «рейдером» — военным судном специальной постройки, предназначенные для скрытных крейсерских операций на коммуникациях противника. Скрытность достигалась не только за счёт применения технологий малозаметности, но и за счёт возможности маскироваться под реально существующие мирные суда. Надо ли говорить, что из-за данных особенностей, этот класс кораблей запрещён в Пространстве Цитадели. Собственно, поэтому наш «Кристалл», в девичестве батарианский легкий ракетный рейдер «Хулан-Батар», и числился за космопортом приписки как вспомогательный крейсер, а проще говоря — транспорт, переделанный для военных нужд.
Ещё до конца не уверенный в своих выводах, я поднял глаза на Курта и спросил:
— То есть, ты хочешь сказать, что наше «судно-обманка» наткнулось на другое «судно-обманку»?
— Именно, мистер Хендрейк. Надеюсь, вы поняли суть своей ошибки?
— Да, твою мать, это значит, что не обладая данными о ходовых свойствах этой лохани, хрен мы точно рассчитаем вероятный курс наших куроногих засранцев!
А ещё, это значило что допроса Раны не миновать. Надежды гасли одна за другой. 

*     *     *

Через час мы прыгнули на ССД в соседнюю систему, а через пять часов вошли в магнитное поле местного газового гиганта, чтобы разрядить ядро. Тогда и состоялся совет. До этого моменту Рану я не видел.
Комната была обычной переговорной, которые имелись на всех более-менее крупных батаринских кораблях военного или полувоенного класса. Стены с обоями расслабляющих цветов, круглый стол с имитацией под дерево, дюжина кресел. В комнате находились четыре человека: Элис, я, Альбрехт и Курт. Пятой была кварианка, на плечи которой была накинута дорогая кашмирская шаль.
— Моё имя Рана’Раид вас Саиф нар Квиб-Квиб, — говорила она. — Я офицер патрульного флота, внедрённая к группе изгнанников для оценки их угрозы и принятия решения касательно действий против них. Спасибо за экономию ресурсов флота в этом деле. Кварианцы не любят оставаться неблагодарными и я обещаю, что при первой же возможности свяжусь с флотом и подыму вопрос о выплате вам компенсации — её речь была на кваринском, и мы слушали её через универсальный переводчик, вмонтированный в наши инструметроны. Кое в чём он врал. А эмоции передавал вообще из ряда вон плохо.
Слово взяла капитан.
— Не за что, всё-таки мы делаем одно дело, — ответила она, — пусть и за разные деньги. Но я попросила вас присутствовать на совете офицеров не по этому вопросу. Если честно, у нас возникли серьёзные проблемы. Несмотря на почти удачную операцию по ликвидации наземной группы, — она сделала ударение на «почти», — их кораблю удалось уйти. Мы обшарили весь комплекс, но не обнаружили никаких следов похищенного товара. Судя по всему, их склад был не на Тилле. Как и главная база, так сказать, флота. А без обнаруженного товара и уничтоженной базы пиратов, мы не можем говорить о завершении нашей миссии. Я думаю, обе наши стороны заинтересованы по крайней мере в одном из озвученных выше пунктов. Поэтому у меня есть предложение: почему бы не объединить наши усилия и не довершить это дело совместно?
Кварианка одобрительно кивнула:
— Разумное предложение, капитан. Но я не могу самолично принимать подобные решения. Дайте мне время подумать и возможность связаться с флотом. Только тогда я смогу озвучить вам наш ответ.
Хэйдук махнул рукой в знак того, что этот вопрос незначителен.
 Незачем так лихо закручивать. Нам будет достаточно узнать координаты их базы и складов. А дальше мы уже справимся самостоятельно. Лишняя пара рук, способных держать оружие, нам, конечно, не помешает. Но у нас цейтнот: сейчас, когда мы спугнули пиратов, нам каждый час дорог. Мы не можем позволить себе ждать, пока вы будете отправлять официальные запросы и получать официальные ответы. Поверьте, мы в состоянии оценить такую помощь, а вы опять сэкономите ресурсы.
Рана думала десять секунд, перед тем как ответить.
— Боюсь вас разочаровать, но меня нет необходимых вам данных. Меня подобрали две недели назад на «Омеге», и это для меня первая операция в составе экипажа пиратов. На центральной базе я не была, складов не видела, поэтому ничего сказать не могу.

Я сидел и не комментировал. Во всё это мало верилось даже мне, человеку, который был на её стороне.

— Да, Элис, не густо... — тихо сказал фон Васин.

Он хотел ещё что-то добавить, но капитан подала знак рукой, чтобы он замолчал, и продолжила расспросы:
— Две недели — большой срок. Возможно, за это время вы что-то видели или слышали: намёки, названия, какие-либо события? Или хотя бы что-то, на что вы обратили внимание? Дайте нам только зацепку, и мы её раскрутим.
Рана отрицательно покачала  головой.
— Нет, ничего существенного и даже несущественного я не слышала, — ответила она, — мне не слишком доверяли и держали так же, как и вы, почти под охраной. 
Переводчик перевёл её фразу с интонацией недовольства. Хэйдук довольно улыбнулась.
— Это просто мера предосторожности, связанная с безопасностью корабля. У нас даже члены экипажа не могут находиться на вахте за пределами постов, а вне её — за пределом кубриков и столовой. Вон Васин может подтвердить, — Альбрехт кивнул головой, не утруждая себя полным ответом, — и всё-таки жаль. Жаль, что вам не удалось добыть хоть какую-то информацию. Она могла бы оказаться всем нам полезной. Ну что же, тогда не будем вас заставлять злоупотреблять нашим гостеприимством. На первой же станции мы вас высадим и продолжим свою охоту, а пока можете идти отдыхать в свою каюту. 
— Благодарю вас, — ответила кварианка, собираясь идти.

— И ещё: если вы подскажете нам, чем мы можем отблагодарить вас за вашу помощь с «Имиром», мы попробуем вам это предоставить. Подумайте, пока у вас есть для этого время.

— Не стоит, — ответила Рана и вышла из переговорной. Её там встретил конвой.

Когда кварианку увели, выражение лица Хэйдук начало изменяться с доброжелательной улыбки на жесткую ухмылку. Совершив полный цикл этой метаморфозы, она села на стол комнаты переговоров и взъерошив свои короткие волосы, спросила у нас:
— Ну? Какие у кого будут идеи?
— Никаких, — ответил Альбрехт и развёл руками, в знак того что сказать ему нечего.
Стоящий возле него шкипер Курт, поправил свои длинные волосы «а-ля Пешков» и сказал что-то вроде «она знает больше, чем говорит». Оставалось слово за мной.
Элис не верила кварианке ни на йоту. Хуже того, её подозрительность начала заражать и меня. В моей голове снова и снова начала раздаваться одна единственная фраза: «это внутреннее дело флота». Она была источником таинственного неведения Раны и причиной её нежелания общаться со мной. Но как эти подозрения озвучить капитану?
— Меня терзают смутные сомнения. Сначала тяжелый флот, теперь патрульный... — собравшись с мыслями, сказал я. Меня хватило ненамного. Ровным счётом только на то, чтобы заинтриговать окружающих.
Хэйдук достала сигарету из портсигара, Николай тут же галантно поднес к ней свою зажигалку. Капитан с нескрываемым удовольствием затянулась, а потом выпустила струйку дыма через нос. 
— Кто-нибудь ещё что-то хочет добавить? — вызывающе спросила она, — Хендрейк? Фон Васин? Курт? Нет? Весело. Лейтенанты называется. «Конструктив» будет? Особенно это касается тебя, Дрейк, — Элис тыкнула в меня сигаретой. — Сказал «Альфа», говори «Бета».
— Если честно, я не понимаю её мотивации. С одной стороны, она спасла нас, когда уничтожила «Имира», с другой, добила трёх последних пиратов, не дав нам возможности захватить кого-то в плен. Как будто заметала следы. Теперь она благодарит за сотрудничество, но абсолютно не хочет его продолжать. Такое впечатление, что она пытается нас куда-то не пустить, и при этом не особо желает возвращаться туда сама.
— Это я и сама вижу, Дрейк. Ты можешь сказать что-то конкретное? — раздраженно сказала Элис.
Я подумал секунд десять, а затем попытался выдавить из себя следующую фразу. Что-то внутри меня сопротивлялось, как будто её произнесение было равно предательству по отношению к Ране.
— «Это внутреннее дело флота». Похоже, мы вляпались в какую-то политику. Чего всегда опасались.
Услышав мои слова, капитан взорвалась: 
— Это не мы влезли в их политику, это их политика влезла в наш бизнес, — сказала она, нервно жестикулируя рукой с сигаретой.
Наконец в разговор вмешался Курт. Он говорил мерно, тихо, выдерживая спокойную интонацию, и неизменно с оксфордским акцентом, с которым говорили только русские:
— Простите, мэм, вне зависимости от того, кто начал первым, закончиться для нас это может более чем печально. У меня нет желания получить торпеду в борт от любого встречного кварианского судна.
— Курт, — кинулся в защиту мнения капитана фон Васин, — кварианские суда редко летают вдали от флота, и ещё реже вступают с кем-то в боевое столкновение. Так что ты сгущаешь соус. Да и потом, одним врагом больше, одним меньше, нам не привыкать.
— Восемнадцатью миллионами врагов больше, фон Васин, — продолжал гнуть свою линию Курт, — а по поводу сгущённого соуса — скажем так, у меня нет желания попасть в число тех самых редких случаев, о которых вы вскользь упомянули.
Судя по выражению лица капитана, она была не удовлетворена позицией шкипера. Всю его словесную дуэль с фон Васином, Элис зло щурилась и пыхала дымом как заправский дракон, но всё-таки изложила своё недовольство в словесной форме.
— И что ты предлагаешь? — спросила она. 
— Действовать согласно данного вами обещания: высадить её на первой станции, которая попадётся на нашем курсе.
Хэйдук недобро улыбнулась:
— Угу. Я приму ваше предложение к сведению. Другие мнения? Хендрейк? Фон Васин?
— Я поддерживаю в этом деле тебя, Элис, — не задумываясь, ответил Альбрехт.
Элис одобрительно улыбнулась.
— Хорошо, твоя позиция мне ясна. Дрейк?
Я замялся, у меня была последняя идея и последняя надежда, что моя история с Раной закончится хорошо. Но делиться этим я собирался только с капитаном, и никем больше.
— Только между нами, капитан. Но, думаю, моё предложение вам всё равно не понравится. Оно мне самому не нравится. Так что считайте, что я поддерживаю Николая.
Капитан нервно дернула головой:
— Просто отлично, — с сарказмом сказала она, — ну что же. Военный совет окончен. Все свободны. Кроме Хендрейка.
— Да будет так — ответил Курт и покинул комнату.
— Если что, я у себя, — сказал фон Васин и пошёл вслед за шкипером.
Когда все ушли, Хэйдук в одну затяжку прикончила сигарету, раздавила её в пепельнице и спокойно, без наигранных эмоций, которые она выдавала на военном совете, обратилась ко мне:
— Присаживайся. Что за предложение?
Я не хотел оставлять судьбу Раны на прихоть капитана, но и просто не имел права выходить из этого дела. Мне нужен был компромисс между моей профессиональной деятельностью и судьбой кварианки. Я взял стакан со стола, сделал пару глотков, чтобы привести мысли в порядок, и начал озвучивать своё предложение:
— Оно достаточно простое. Я предлагаю отпустить кварианку, но не совсем, а на поводке.
Элис оживилась. 
— Каким образом ты предлагаешь это провернуть? — заинтересованно спросила она. — Технические средства, если я не ошибаюсь, мало полезны, и их легко обнаружить. Не мне тебе это рассказывать. Слежка? Специалист по этому делу сейчас лежит в морозилке, потому что последнюю высадку он не пережил. Что ещё?
Я сделал ещё пару глотков и продолжил:
— Как насчёт использования её старого знакомого, который выразит добровольное желание помочь нам, в обмен на её безопасность? Он сможет постоянно находиться возле неё, не вызывая подозрения, и сообщать о всех её шагах сразу после того, как кварианка их предпримет.
— У тебя есть кто-то на примете? — заинтригованно спросила капитан. Она прекрасно знала, кого я имел ввиду. Но она подыгрывала моей манере говорить.
— Да. Это я.
Элис рассмеялась.
— Тогда всё понятно. Вот только почему ты это раньше не предложил? У меня было бы значительно меньше проблем. Хотя стоп. Чем ты собираешься объяснять его внезапное желание ей помочь, после того как мы её отпустим?
Я выдавил из себя коварную улыбку:
— А мы не будем её отпускать. Она сбежит при помощи этого человека.
Элис в одно мгновения изменилась лицом, став серьёзной и задумчивой. Это длилось с полминуты, потом она начала нервно барабанит пальцами по столу:
— Нет. Не пойдёт. Ненадёжно и долго. А нас поджимает время. Мой вариант вернее.
Её вариант? Я мысленно прокрутил военный совет от начала до конца, пытаясь вспомнить любое упоминание про «её вариант». Но на совете его озвучено не было. Значит, Хэйдук что-то решила у меня за спиной. Что?
— Какой вариант? — потеряв всякую осторожность, напрямую спросил я.
Элис загадочно улыбнулась. 
— А как ты думаешь, на что намекал фон Васин, когда говорил что поддерживает меня?
Окромя прочих специальностей, Альбрехт был ещё и пыточных дел мастер. Было нетрудно догадаться, что имела в виду Элис, делая ссылку на его поддержку. Меня бросило в жар. Я и раньше предполагал, что этим может всё закончиться, но моя страусиная сущность до последнего прятала голову в песке, надеясь, что расчёт кварианки на благодарность капитана за наше спасение оправдает себя. Надеялся зря. 
Я схватил воздух ртом и выдавил из себя только два слова, которые должны были означать крайнюю степень моего возмущения методами работы капитана.
— Это идиотизм...
— Это жизнь, Корвин, — сказала она менторским тоном, — на кону стоит больше полумиллиарда кредитов и важное оборудование, потеря которого обойдется в тысячи жертв и миллиардные убытки. Мы решали дела таким образом и при меньших ставках. Гораздо меньших. И ты тогда не возражал. Чего же вдруг ты так задёргался теперь? Знакомая? Тогда надо было разговорить её до того, как дело дошло до меня. А теперь, когда от сворачивания базы «клиентов» нас отделяют считанные часы, это делать бесполезно. Хотя нет, я в принципе рада, что ты избавив меня от дурацкой работы проверять «дезу», которую по знакомству она бы подсунула тебе. И тем самым выиграла время для своих ребят. Ты что, так этого и не сообразил? Кварианка тут только для того, чтобы задержать нас! Для этого она добила своих, для этого она сдалась нам в плен. Время! Она выигрывает время!
Капитан продолжала говорить, но я её больше не слышал. Ещё десять минут назад у меня были планы, была надежда, но всё рухнуло под напором жестоких реалий моей дурацкой работы. Теперь я просто не знал, что делать. Горькое ощущения собственной беспомощности оглушило меня. В это мгновение я понял, что испытывала моя кварианка, когда увидела меня сквозь электронный прицел винтовки.
— Что теперь, Корвин? — я невольно повторил слова Раны. 
— Теперь? Фон Васин ею уже занимается. Если хочешь — пойди попрощайся. Она вряд ли переживёт это. Но я на твоём месте пошла бы в корабельный бар и напилась. Он сегодня открыт ради такого случая.
Мне ничего не оставалось, кроме как выйти. Ноги подкашивались, во рту пересохло. Бар мне казался неплохим вариантом уйти от проблем. Элис знала, что мне лучше делать дальше... Я вытер взмокшие от волнения руки о куртку. Правая рука была в крови. В крови и битом стекле от раздавленного стакана.


1) БЧ-7 — боевая часть корабля, ответственная за средства связи и техническую разведку.

2) СОТИП — система обмена тактической информацией подразделения. Благодаря ей командир, а также каждый член подразделения в состоянии оперировать не только данными, что поступают от собственных средств обнаружения и мониторинга состояния подразделения, но и данными с таких систем других членов отряда.

3) Внешняя информационная среда(ВИС) — совокупность данных, полученных с внешних датчиков корабля или вследствии обмена тактической информацией внутри отряда кораблей, либо от группировки дронов.

Отредактировано.SVS