Мы теперь в Discord
— Там столько любви, что аж застрелиться охота, — со вздохом признался он, махнув рукой в сторону пассажирского салона.
Вега не имел ничего против хорошей компании. Молодой наемник, похоже, был безумно рад пообщаться с кем угодно после нескольких дней вынужденного заточения в компании Лоусонов. За время полета они разговорились и выяснили, что у них немало общих интересов: в музыке, кино. Они даже болели за одну и ту же команду в квазаре. Конор вообще оказался неплохим малым. Наемник не лез за словом в карман, имел неплохое чувство юмора и проявлял откровенный интерес ко всему, что происходило вокруг. Он с очаровательной непосредственностью задавал Джеймсу вопросы о назначении многочисленных индикаторов и кнопок на панели управления, чем напомнил соседского паренька из небольшого городка в Мексике на Земле, где жил дядя Веги. Тот любил забегать к ним в гости и часами наблюдать за тем, как дядя копается под капотом старого аэрокара, точно так же закидывая десятками вопросов. В общем, Вега проникся к Виксу немалой симпатией.
Тем временем челнок встал на нужный курс, и Джеймс передал на «Нормандию» идентификационные данные корабля, чтобы включить автопилот и расслабиться до окончания полета. Конор с интересом наблюдал за его действиями, и как только он завершил все необходимые манипуляции, любопытно спросил:
— Ты же сейчас автопилот включил, да?
— Все верно, — подтвердил Вега. — Его нужно будет выключить перед самой стыковкой, а до тех пор полетаем под управлением роботов.
— Здорово, — чуть рассеянно ответил молодой наемник, после чего смущенно добавил: — Слушай, я заранее извиняюсь, ничего личного.
Прежде чем Вега успел совершить какие-то действия или просто спросить, что наемник имел в виду, Конор шарахнул пилота парализующим электрическим зарядом из инструметрона. В зависимости от состояния здоровья электрошок вызывал потерю сознания на тридцать-сорок минут — этого должно было хватить с лихвой. Викс являлся одним из лучших учеников Джейн Шелдон и профессора Соруса, и за время обучения прилежно усвоил все правила успешной диверсии, первое из которых звучало так: диверсант должен выглядеть безобидно. В этом смысле симпатия Веги оказалась только на руку, хотя наемник и не испытывал особой радости при нападении. Про себя Конор успел тысячу раз порадоваться, что коммандер Шепард отправил с ними только одного оперативника, в противном случае выполнить задание было бы намного труднее. Вряд ли знаменитый Спектр воспринял бы благосклонно убийство на своем корабле. Конечно, сейчас все еще оставалась опасность лишиться головы за то, что он собирался сделать, но Викс надеялся на Кодекс Наемников, который снимал с плеч исполнителя ответственность за последствия.
Он аккуратно переместил руки пилота тому на колени, переключил пару тумблеров, чтобы снять блокировку двери, и увеличил мощность внешнего энергетического барьера. Конор вышел в салон, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сестры не обратили на него внимания, а старший Лоусон бросил презрительный взгляд. Наемник резко ударил кулаком по большой кнопке экстренного открытия дверей. Ориана испуганно вскрикнула, когда выдвижная панель отошла в сторону. Из-за защитного поля полная разгерметизация не произошла, но пассажиров от вакуума космоса отделяла лишь мерцающая прозрачная пленка энергии. Генри вскочил на ноги и воскликнул:
— Какого черта ты делаешь?!
Конор не удостоил его ответом, толкнув в пропасть биотическим ударом, так что старший Лоусон не успел предпринять никаких действий, чтобы защитить себя. Челнок двигался в пространстве с приличной скоростью, и мгновенно заледеневший труп мужчины быстро скрылся с глаз, присоединившись к космическому мусору, который вращается вокруг каждой звезды с обитаемыми планетами. Ориана в ужасе закричала, увидев на мгновение предсмертную гримасу отца, и испуганно вжалась в противоположную от пропасти стену салона. Конор нарочито спокойно повернулся и нажал на рычаг, чтобы вновь закрыть дверь. Мгновение спустя ему пришлось испытать на себе все прелести мощной биотической атаки. Словно невидимая рука великана схватила его и со всей силы ударила о едва закрывшуюся створку, отчего перед глазами закружились искры, а из носа хлынула кровь. Наемник упал на колени и ошеломленно встряхнул головой. Миранда схватила его за волосы и бросила в проход между сидениями, наставив дуло пистолета в затылок.
— Надеюсь, у тебя есть хорошее объяснение тому, что сейчас произошло, — отчеканила она. — Зачем ты это сделал?!
— Мири! — совсем испуганно воскликнула Ориана, и Конору послышались слезливые нотки в ее голосе.
— Я сделал то, за что мне заплатили, — прошипел он, морщась от боли. — У своей сестрицы требуй объяснений!
— Ори? — изумленно сказала Миранда, посмотрев на сестру таким взглядом, каким взирала на проштрафившихся подчиненных, от которых получила прозвище «Снежная королева».
Младшая Лоусон и без того находилась на грани нервного срыва. Она была ужасно бледна, из-за чего синие глаза казались просто огромными на осунувшемся лице, лихорадочно сжимала в кулаки подрагивающие руки и кусала губы. Под требовательным взглядом Миранды, в котором было очень мало сестринской любви, она не удержала себя в руках и разрыдалась, спрятав лицо в ладонях. Конор поднялся на ноги, морщась от боли, потянулся к аптечке над сидениями и вытащил оттуда капсулу панацелина и бинты. Сложив кусочек ткани, он стер с лица следы крови и приложил чистую марлю к ноздре. Одной рукой он сделал себе укол лекарства, усевшись на сидении рядом с Мирандой. Ориана не могла выговорить ни слова, задыхаясь истерическими рыданиями и захлебываясь слезами. Наемник вновь поморщился. Его безумно раздражали ее всхлипывания, и через несколько минут безуспешных попыток Лоусон успокоить сестру и добиться вразумительного ответа, он не выдержал и резко рявкнул:
— Ну все, прекрати истерику! Достала уже!
Ориана внезапно затихла, уставившись на него огромными глазами, после чего так же внезапно накинулась на него с кулаками:
— Ты кретин! Зачем так?! Зачем здесь?! — беспорядочно кричала она — Ты сумасшедший придурок!!!
Наемник блокировал удар и достаточно жестко завернул ей руку назад, толкнув девушку обратно на сидение напротив.
— А ты чего хотела, идиотка?! — возмущенно воскликнул он. — Чтобы я пристрелил его на «Нормандии» на глазах у самого знаменитого Спектра в Галактике? Ты каким местом думала, когда привлекала внимание служб внешней разведки к нашей маленькой авантюре, угоняя корабль Альянса? Ты хоть понимаешь, что нам охренеть как повезло, что именно Джон Шепард — бывший твоей дражайшей сестрицы — прилетел сюда разбираться, в чем дело?! Солдаты Альянса скачали бы данные, без шума заложили ядерный заряд и взорвали все на хрен, не заморачиваясь нашим спасением! Черт, связался же с тобой на свою голову...
— Я требую, чтобы вы оба сейчас же объяснили мне, что здесь происходит, — тоном, не допускающим возражений, приказала Миранда. Конор демонстративно фыркнул и выразительно посмотрел на младшую Лоусон. Ориана гневно глянула на него, в последний раз всхлипнула и начала каяться, виновато поглядывая на сестру.
Ориана росла в окружении совершенно обыкновенных людей, училась в «нормальной» школе для стандартных детей на самой ординарной колонии людей. Приемные родители могли похвастаться приличным доходом, так что семья жила в благополучии и достатке. Опекуны были чрезвычайно деликатны, всегда находились рядом, но не держали ее под стеклянным колпаком. У девушки действительно было все, о чем может мечтать обычный подросток. Словно где-то там за облаками невидимый ангел-хранитель следил, чтобы ее жизнь была максимально приближена к идеалу. Однако, несмотря на все блага и любовь, окружавшие ее, в душе Ориана всегда знала, что в мире что-то не так. Старая человеческая мудрость гласит: гены пальцем не раздавишь. От других людей девушку всегда отделяли природные таланты, и с возрастом пропасть становилась больше. Когда семья переехала на Иллиум, ей было пятнадцать лет. На взгляд стороннего наблюдателя, она выглядела счастливой, но на сердце год за годом рос бесконечный груз из скуки и одиночества. Обыденность жизни буквально сводила ее с ума, окружающие люди, а иногда и собственные родители казались клиническими идиотами, которые не видят очевидных вещей. К концу второго года жизни на Иллиуме раздираемая внутренними противоречиями Ориана оказалась на грани нервного срыва. Она пыталась сбежать от реальности: пробовала наркотики, общалась с маргиналами. Опекуны не имели ни малейшего понятия о происхождении удочеренной девочки, поэтому держать оных в неведении было легко.
Неизвестно, куда бы ее завели поиски себя и «пограничные» увлечения, но внезапно весь мир перевернулся с ног на голову с появлением Миранды. Когда прошел первый шок от встречи в космопорте Нос Астры, сестры начали осторожную переписку по электронной почте. Ориана без особых эмоций восприняла сведения о том, что является приемным ребенком. Перспектива общения с кровной родственницей взволновала ее куда больше, обостренную горячей надеждой наконец-то получить ответы на свои вопросы. Впервые за восемнадцать лет Ориана обрела собеседника, который с полуслова понимал все ее мысли, поддерживал и разделял увлечения. Наверное, если бы родители по какой-то причине попытались запретить ей общаться с Мирандой, то она убежала бы из дома без малейших колебаний.
Несколько месяцев Ориана пребывала в эйфории от возможности говорить с сестрой о чем угодно без опаски получить в ответ недоумение или усмешку. Однако у Миранды все-таки были запретные темы: та крайне неохотно рассказывала о своей работе и с еще меньшим желанием делилась сведениями о биологических родителях. За все время общения девушка узнала только имя отца, и то по случайности. Младшая Лоусон не имела ни малейшего представления о «Цербере», Коллекционерах, Омеге-4 и последующей охоте Призрака на Миранду, которая вынуждала сестру держаться подальше от Бекенштейна и избегать любых контактов, чтобы уберечь ее от внимания недоброжелателей. Себе во вред Миранда всегда старалась преуменьшить опасность своей деятельности, из-за чего у Орианы сложилось впечатление, будто та работает аспирантом в научной лаборатории — взбалтывает пробирки да ваяет скучные отчеты. Поэтому после внезапного исчезновения сестры со временем ее беспокойство заглушили горечь, возвратившееся одиночество и обида брошенного ребенка. Под давлением эмоций Ориану покинул здравый смысл, и она совершила огромную глупость, которая ей тогда казалась очень логичным ответом на внезапное молчание и невразумительные обиды сестры. Она вышла на связь с биологическим отцом и даже договорилась с ним встретиться.
Сказать, что Генри Лоусон был удивлен, когда получил сообщение от своей младшей дочери, значит, сильно преуменьшить действительность. Сначала он даже подумал, что это чей-то дурацкий розыгрыш. Справившись с шоком и выяснив, что письмо действительно пришло от Орианы, он стал думать, как приспособить новые обстоятельства себе на пользу. Всю жизнь он был беззаветно влюблен в свою работу, принося в жертву делу личную жизнь, время, здоровье и страсть. Без особой лести его можно было назвать драйзеровским героем — финансистом от бога (тут подразумевается главный герой книг Теодора Драйзера «Трилогия желания» Фрэнк Каупервуд. — Прим. автора). Столь глубокая самоотдача вполне логично принесла немалые плоды. К сорока годам он стал владельцем огромной финансовой империи, распространившей влияние практически на все отрасли космической экономики. И примерно в то же время под воздействием кризиса среднего возраста и очередного развода он стал задумываться о будущем, осознавать собственную смертность.
Единственное, что имело для него ценность, — это бизнес. Что случится с компанией после его смерти, нетрудно догадаться. Бывшие жены в количестве четырех штук, несколько детей-лоботрясов, кузены и кузины понаглее при помощи юристов разломают слаженную систему на куски с целью отхватить самый прибыльный кусок. Он достаточно хорошо знал своих потенциальных наследников. Ни у кого из них не хватит ни ума, чтобы понять причины колебания биржевых индексов или увидеть перспективное предприятие для инвестирования, ни терпения, чтобы научиться вышеперечисленному у него. Первое время Лоусон наблюдал за сыновьями от первых браков в надежде, что хотя бы один заинтересуется семейным бизнесом. К его глубочайшему разочарованию, оба предпочитали растрачивать приличные алименты на всякую дрянь, не испытывая желания учиться или работать. При мысли отдать любовно взращенную империю на откуп государству Лоусон начинал страдать чудовищной мигренью. Он долго думал, что же делать с этой проблемой, и, в конце концов, его посетила гениальная в своей простоте мысль: воспитать идеального наследника самостоятельно. Как все богатые и влиятельные люди, он привык к незамедлительному исполнению своих желаний. Поэтому вскоре стал счастливым отцом очаровательной генетически безупречной девочки, названной Мирандой, а позже не менее прелестной Орианы.
Чем закончилась эта история, повторять не имеет смысла. Отношения со старшей дочерью обратились настоящей катастрофой, а Ориана ускользнула из-под его опеки прежде, чем он успел составить о ней впечатление. Однако, вопреки убеждению Миранды, Генри вовсе не считал эксперимент провалившимся. Отказ от баснословного богатства и легкой жизни на всем готовом ради собственной свободы и убеждений возвышал ее в глазах Лоусона. Она могла сколько угодно сопротивляться этой мысли, но по сути являлась настоящей дочерью своего отца: беззаветно преданной собственным принципам и готовой свернуть горы ради достижения цели. Безупречное сочетание характера, силы, ума и воли в ней вызывало у него подлинное уважение и восхищение. Генри был уверен, если направить ее таланты в нужное русло, то она станет идеальным преемником. Поэтому, несмотря на бунт, все-таки написал завещание, в котором оставил ей все свое состояние.
Лоусон давно лелеял мысль вернуть Миранду обратно в семью, поэтому внезапное появление Орианы он воспринял как нежданный подарок судьбы. Судя по тому, насколько яростно старшая дочь защищала независимость своей сестры, эта девушка для нее немало значила, и Генри не собирался упускать такой шанс. Предприняв все возможные меры предосторожности, он начал видеться с младшей Лоусон, надеясь, что сестра оставила малышке свои координаты. К его удовольствию, Ориана тоже оказалась любознательной, талантливой девочкой. Конечно, ей было далеко до Миранды ввиду отсутствия соответствующего воспитания, образования и опыта, но ему все равно нравилось общаться и слушать сонеты на скрипке в ее исполнении. С удивлением он заметил, что испытывает к девушке непривычную нежность. Против ее обаяния было невозможно устоять. Там, где Миранда била хлестким словом или острым взглядом, вызывая сильные эмоции: ярость, злость, раздражение, Ориана подкупала очарованием и невольно вызывала доверие.
Наверное, это была самая большая ошибка всех, кто когда-либо имел дело с Орианой Лоусон. Рядом с ней Генри чувствовал себя свободно, и ему в голову не могло прийти, что малышка способна замышлять что-то недоброе. Сначала у Орианы действительно не было никаких дурных намерений. Она наравне с отцом получала радость от их совместных встреч. Старший Лоусон серьезно выслушивал ее идеи, давал ценные замечания, и она вновь почувствовала себя комфортно от мысли, что Миранда не единственный человек во Вселенной, способный ее понять. Кроме того, ей нравилось бывать в его дорого и со вкусом обставленном доме на Бекенштейне. Ей льстила мысль, что она приходится дочерью умному, богатому и успешному человеку. На фоне остроумного, стильного Генри Лоусона ее приемный отец выглядел деревенским увальнем с интеллектом табуретки. Очарованная неординарностью своих родственников, она не сразу задалась вопросом: почему они разлучились? Что заставило этого импозантного, баснословно богатого мужчину отказаться от дочери и отдать ту в детский дом, откуда ее забрали приемные родители? Уж явно не недостаток средств на содержание ребенка. Генри был добр к ней, но наравне с Мирандой весьма неохотно говорил о прошлом. Ориана опасалась задавать провокационные вопросы, чтобы случайно не потерять его расположение.
Сестра по-прежнему сохраняла молчание, так что девушка без особых угрызений совести продолжала навещать отца, пока в один из многих вечеров в его доме не стала свидетелем загадочного и пугающего разговора. Ориана демонстрировала напускное смирение и понимание, не докучая родственнику неприятными вопросами, но любопытство ее не покинуло. Сотни вопросов и загадок, окружавших семью, не давали спокойно спать по ночам. Когда Генри удалился в переговорную, вызванный срочным звонком, она ненавязчиво ускользнула из комнаты для гостей и бессовестно подслушала беседу. Девушка делала это не в первый раз, но раньше ей приходилось становиться свидетелем скучных разговоров с подчиненными и деловыми партнерами Генри, где обсуждались вопросы маржинальности кредитных займов и прочие рутинные тонкости бизнес-процессов. Сейчас с первых слов Ориана почувствовала напряженность между собеседниками, как будто отец специально сдерживал застарелую злость.
— С какой стати мне доверять тебе? — холодно сказал Лоусон в ответ невидимому с ее позиции собеседнику. — Однажды я уже поверил твоим обещаниям и не получил ничего, кроме убытков.
— Генри, давайте отложим в сторону вопрос прибыльности этого проекта. Опасность со стороны Жнецов — это вовсе не пропаганда Альянса, — устало ответил незнакомец. Ориана очень тихо приоткрыла дверь, любопытно заглянула в щелку и увидела на переговорном терминале цветную голограмму седого мужчины неопределенного возраста в элегантном костюме. — Если мы не предпримем соответствующих мер, то все человечество окажется под угрозой и вы в том числе.
— Уж тебе ли не знать, сколько людей следит за моей безопасностью? — ехидно ответил отец, судя по всему, многозначительно намекая на какие-то прошлые события. — Кроме того, под патронажем моей корпорации работают благотворительные фонды помощи жертвам войны, я передаю миллионы в ведение Альянса на сопротивление захватчикам. Сомневаюсь, что «Цербер» способен собрать большую армию, чем объединенная армада Совета, над созданием которой трудится адмирал Хакет.
— Никакая армия не способна противостоять силам Жнецов, — ответил незнакомец, невольно поморщившись. — Даже если Хакет при помощи Шепарда и его влияния на руководителей кроганского и кварианского правительства ухитрится объединить всю Галактику, это будет бойня. Насилием мы не добьемся ничего, нам нужно сосредоточиться на исследовании их технологий.
— Я не сторонник альтернативной медицины, звони, когда будут результаты, — презрительно ответил Генри, намереваясь нажать на кнопку отключения вызова. — Возможно, я куплю готовые продукты: оружие, рабочие технологии, сам знаешь...
— В процессе реализации этого проекта, я смогу... гм... убедить Миранду пересмотреть ее отношение к вам, — спокойно сказал незнакомец, раскуривая сигарету. Генри резко посмотрел на того, а Ориана, испытав легкий приступ паники при упоминании сестры, прильнула к двери, стараясь не пропустить ни слова.
— Насколько мне известно, Миранда, как и многие другие ведущие ученые, сбежала из «Цербера» вслед за Шепардом, — ехидно ответил он. — Как ты собираешься устраивать семейную психотерапию, не имея представления о ее местонахождении?
— Как раз наоборот, я прекрасно знаю, где она. Речь идет об исследовании воздействия технологий Жнецов на психику реципиента, а не о психотерапии. Я включил ее в фокус-группу и даже получил первые результаты, — ответил мужчина.
— Ты говоришь, что проводишь опыты над моей дочерью, и надеешься получить мою поддержку? — изумленно спросил Лоусон. — Что за технологии? Ты вообще в своем уме или совсем свихнулся на почве национальной идеи?
— Я думаю, вам прекрасно известно, о каких технологиях идет речь. Миранда была чрезвычайно ценным сотрудником, мы заинтересованы в ее возвращении в «Цербер», — невозмутимо сказал незнакомец. — Однако я готов пожертвовать ее лояльностью организации в вашу пользу, чтобы привлечь состоятельного инвестора. Не буду скрывать, действия коммандера Шепарда существенно повлияли на наш бюджет, и мы нуждаемся в средствах. Но я могу сделать предложение другим бизнесменам, если вас этот проект категорически не интересует.
Отец долго сохранял молчание, от напряжения Ориане казалось, будто у нее лопнут барабанные перепонки. Она встревоженно заглянула в щелку — Генри стоял возле своего письменного стола спиной к голограмме. Спустя пару бесконечно долгих минут он обернулся и холодно сказал:
— Ты можешь гарантировать, что эксперимент не окажет побочных эффектов, и Миранда не начнет приносить каждому встречному спасение через уничтожение?
— Разумеется, — снисходительно ответил собеседник. — Мы не пользуемся артефактами Жнецов для экспериментов, но эмулируем тот же сигнал с помощью устройств собственной разработки. Я могу выслать презентацию проекта, чертежи установки, полевые отчеты, чтобы вы лучше представляли общую картину.
— Ладно, присылай вместе со сметами, — мрачно сказал Лоусон. — Я посмотрю.
— Я знал, что мы способны достичь компромисса, — вежливо ответил мужчина.
— Я еще не сказал «да», — раздраженно ответил отец.
— Но вы скажете, Генри, — проницательно ответил тот. — Иначе быть не может.
Голограмма исчезла с проектора, и девушка в растерянных чувствах поспешно вернулась к гостям, пока ее отсутствие не заметили. Внезапно обаятельный Генри Лоусон предстал перед ней в новом свете. Что бы там ни случилось между родственниками несколько лет назад, нормальный человек скорее попытался бы поговорить с дочерью: попросил прощения или сам простил бы ее, если действительно желал воссоединения. Ориана содрогалась от ужаса при воспоминании, как легко отец согласился проводить сомнительные эксперименты над собственным отпрыском. Лоусон-старший ни о чем не догадывался, поскольку парализованная страхом Ориана старалась вести себя непринужденно и, не дай бог, не вызвать у него никаких подозрений, и продолжал приглашать дочь в гости. Во время одного из таких визитов Ориана тайком стянула его электронную записную книжку в надежде обнаружить там какие-нибудь сведения о загадочном «Цербере» или местоположении Миранды. К сожалению, все данные оказались зашифрованы, так что ситуация нисколько не прояснилась.
Через несколько недель линия фронта подошла к колонии. Родители Орианы, испуганные передачами новостной сети Альянса, начали готовиться к переезду подальше от войны. Переселение на Цитадель больше походило на бегство — настолько стремительно развивались события. Генри Лоусон своей заботой и доброжелательностью вызывал у нее тихий ужас, так что возможность оказаться в нескольких миллионах световых лет от него в окружении многочисленных военных ее только обрадовала. Тем не менее девушку продолжала глодать тревога за сестру, и она часто просыпалась посреди ночи от кошмара, в котором видела Миранду жертвой сумасшедшего вивисектора. Ей казалось, что в этот самый момент та может быть прикована к операционному столу в какой-нибудь лаборатории, испытывая ужасные мучения от жутких опытов. Ориана не знала, с кем можно посоветоваться по этому поводу и что вообще она может сделать, чтобы помочь сестре. Надо ли объяснять, какой шок она испытала, когда увидела Миранду здоровой и совершенно невредимой в космопорте Закеры в Цитадели?
Миранда же не представляла, что младшая сестра терзается подобными переживаниями. Вопреки опасениям Орианы, эксперимент Призрака являлся не инвазивным, будучи подопытным кроликом, сестра ничего не замечала. Ее куда больше беспокоили донесения наемников об активности Генри на Бекенштейне, которые приглядывали за сестрой в ее отсутствие. Увы, из-за мер предосторожности, предпринятых отцом, наймиты не могли предупредить Миранду, что малышка очень близко познакомилась с родственником. Однако само его присутствие на той же колонии, где жила сестра, Миранду чрезвычайно нервировало. Поэтому она предложила приемному отцу Орианы помощь в организации переезда на Цитадель.
Старший Лоусон (Ориана в игре носит ту же фамилию, так что, думаю, настоящий папа и приемный — тезки. — Прим. автора) ломал голову, куда перевезти семью. Большая часть колоний Альянса была захвачена или осаждена силами врага. Планеты азари и саларианцев не слишком активно открывали двери выходцам других рас, поскольку на безопасные миры массово свозили беженцев с Сур’Кеша, Тессии и других крупных колоний пространства Совета, и места для чужаков просто не было. Колонии турианцев в принципе не приспособлены для жизни людей, а в системах Терминуса никогда не было централизованной власти и сильной армии. Каждая колония по большей части заботилась о себе сама, и мистер Лоусон справедливо решил, что временно безопасное место может очень быстро превратиться в поле боя, лишив их возможностей для маневра. Так что предложение Миранды оказалось очень кстати. Она оплатила билеты до Цитадели и обещала обеспечить семью жильем, так что он согласился не раздумывая. Тем более Цитадель, несмотря на лавину беженцев и высокие цены, оставалась самым безопасным местом в Галактике.
Проводив семью в небольшую арендованную квартиру неподалеку от космопорта, сестра осталась с ними на ужин, но Ориане не хотелось обсуждать «внутренние» дела семьи в присутствии приемных родителей. Прежде чем девушка успела переговорить с ней, женщина попрощалась и ушла, пообещав вернуться позже. Миранда находилась в самом разгаре своего расследования, и ради сестры ей пришлось перенести несколько очень важных встреч с информаторами. Убедившись, что малышка в безопасности, она поспешила вернуться к делам. Ориана же осталась наедине со своим недоумением. Почему сестра не связалась с ней? Почему родители не рассказали, что переезд организовала Лоусон? Почему та не оставила никаких контактных данных? Девушка вновь почувствовала, будто ее бросили. Она так мечтала посоветоваться с Мирандой по поводу отца, показать пресловутый датапад, предупредить об опасности, но та просто лишила ее этой возможности. Как будто мнение Орианы Миранду нисколько не интересовало. Словно она для сестры была чем-то вроде домашнего животного, о котором нужно заботиться и любить, но уважать необязательно.
Разочарование усугубилось тем, что Миранда не вернулась ни на следующий день, ни через два дня, ни через неделю. Ориана выпытала у родственников, как те связывались с ней, но оказалось, что это Лоусон связывалась с ними, и контакт никогда не был обратным. Иными словами, сестра вновь провалилась сквозь землю, связь с биологическим отцом прервалась, и Ориана осталась в полной безопасности и неведении о том, что вообще происходит.
Космополитичный мегаполис Цитадели предоставляет множество способов отвлечься тем, кого что-то гнетет. Как классический разочарованный подросток, уверенный, что его никто не понимает, за спиной у опекунов стянув у отца кредитную карточку, она отправилась заливать свое горе в самый лучший ночной клуб на всей станции — «Чистилище». Ориана наравне с Мирандой отличалась эффектной внешностью, а одинокая симпатичная девушка никак не может остаться без внимания в подобном заведении. Ее новым поклонником оказался не кто иной, как Конор Викс, который в тот вечер отмечал со своими однокурсниками окончание обучения в «Затмении».
Как уже говорилось ранее, Ориана отличалась редкостным обаянием и легко завоевывала расположение других людей. Они разговорились, выпили вместе по паре коктейлей. Молодой наемник на свою голову напоил младшую Лоусон, и та под воздействием алкоголя и эмоций рассказала ему о своей семье, отце, сестре и пресловутом датападе. Наверное, будь Конор в трезвом уме и памяти, то не стал бы вмешиваться в историю, где фигурируют технологии Жнецов, загадочная семейная драма и невразумительные тайны. Но Викс, несмотря на пережитые ужасы и муштру в стиле N7 от Шелдон, оставался молодым пьяным человеком и видел перед собой хорошенькую девушку, которая ему очень понравилась.
— Слушай, если ты не можешь сломать код сама, почему не отдашь его профессионалам? — чуть заплетающимся языком, но очень серьезно спросил он. — В «Затмении» даже зеленые новобранцы щелкают защищенные терминалы как орехи. И мы делаем это за деньги.
— Гм, о наемниках я не подумала, — озабочено протянула она. — И дорого ваши возьмут за взлом датапада?
— У тебя такой невинный вид, Талес непременно сдерет втридорога, — усмехнулся он. — Но за поцелуй я могу сделать это совершенно бесплатно.
— Да неужели? — мурлыкнула в ответ Ориана, лукаво стрельнув глазками.
Опустим в сторону детали торга, в конце концов, Конор взломал электронную книжку и подобрал пароль к почтовому ящику. Девушка получила возможность ознакомиться и с личными заметками, и данными, что отцу прислал Призрак. Среди прочего было досье Миранды, из которого Ориана выяснила подробности их с сестрой искусственного происхождения, а также сведения о ее послужном списке, которые повергли девушку в глубокий шок. Согласно протоколу испытаний технологии одурманивания, сестра уже получила достаточную дозу реликтового излучения во время срежиссированных столкновений с солдатами «Цербера», чтобы психика стала восприимчивой. На последнем этапе эксперимента ее собирались поместить в стрессовую ситуацию, после которой Миранда должна была потерять способность различать белое и черное. Как известно, от ненависти до любви один шаг, потому что это две крайности состояния неравнодушия. При помощи собственных талантов в замкнутом пространстве бункера, куда ее заманивали с помощью дезинформации, Генри должен был довести сестру до белого каления, а технологии «Цербера» поменять «вектор» ее эмоций, превратив жгучую ненависть в нежную преданность любящей дочери. Если опыт окажется удачным, аналогичную процедуру планировали провести с Орианой.
Младшая Лоусон похолодела от такой перспективы. Отец вполне искренне писал в своих заметках, что считает процедуру благом для своих дочерей. Он действительно надеялся подобным образом сделать их счастливыми, не отдавая себе отчета в чудовищности собственных действий. Осознав эту истину, Ориана, как и Миранда до нее, поняла, что отец при всех своих возможностях безнадежно болен. Самым безопасным для них обеих будет убить его. Цитадель предлагает не только развлечения, на этой станции можно достать фальшивые документы и выйти на связь с криминальным миром. Ориана не преминула привлечь эти ресурсы, договорившись с Конором и его командой, а также сделав себе паспорт на имя сестры, чтобы воспользоваться ее допуском Альянса и улететь за пределы зоны карантина без лишней суеты. События прошли не гладко, когда половина наймитов «заразилась» техногенным вирусом в «Святилище» и превратилась в полухасков. Они с Конором оказались заперты в той же ловушке, которую раскидывали для Миранды, и только ухудшили ситуацию. Однако вмешательство девушки все-таки спасло разум Миранде. Все время, что они провели в бункере, Ориана своим присутствием успокаивала старшую сестру и не давала той выйти из себя. Конор же освободил их обеих от главной опасности, выполнив свою часть контракта.
После того, как Ориана закончила свой рассказ, в кабине установилась звенящая тишина. Миранда пыталась уложить в голове новую информацию, про себя удивляясь, насколько же ненормальная у них семейка. Отец все время пытался создать идеальную семью, прибегая к чудовищным инструментам: генетические эксперименты, одурманивание. Ему даже в голову не приходило, чтобы получить любовь и понимание своих детей, нужно дарить любовь им. А она сама? Убежденная в собственной дальновидности и непогрешимости, насильно поместила необычного ребенка в «нормальные» условия, так что та чуть не сошла с ума. Ориана тоже ничем не лучше: эгоцентрична, страдает тем же комплексом величия, которому подвержена Миранда. Они обе не пытались решить проблему мирным путем и воздействовать на отца словами, сразу обратились к насилию. И, что самое забавное, каждый действовал из лучших побуждений. Яблочко от яблони... Очаровательно.
Из оцепенения Миранду вывел голос Джокера, раздавшийся из кабины пилота:
— Эй, Вега! При стыковке нужно выключить автопилот! — тревожно сказал тот. — Мы едва успели заделать дыру в грузовом отсеке, не надо делать новые.
Миранда подозрительно глянула на молодого наемника. Она совсем забыла об оперативнике Шепарда.
— Что ты сделал с Джеймсом? — резко спросила она.
— Долбанул электрошоком, он должен проснуться минут через пятнадцать, — смущенно ответил Конор.
Миранда вздохнула, поднялась на ноги и, стараясь не смотреть на сестру, переместилась в кабину пилота. Вега по-прежнему был без сознания. Лоусон проверила пульс и дыхание и не обнаружила у солдата никаких проблем ни с тем, ни с другим. Ее это не сильно удивило: чтобы причинить серьезный вред столь габаритному мужчине, нужно что-нибудь посильнее электрошока. До стыковки с «Нормандией» оставалась еще пара минут, и Миранда переключила основное управление на второй штурвал. Она постаралась выкинуть из головы все мысли о прошедших событиях. Вероятно, ей придется несколько переоценить собственные приоритеты, но не сейчас. Она глубоко вздохнула и выключила автопилот.
***
Пальцы Джейн пробежались по клавиатуре, отчего на другом конце базы разошлись в стороны створки подземного ангара. На фоне звучали переговоры коллег, но она не слишком внимательно вслушивалась, с интересом читая очередной отчет об испытании технологий Жнецов. Вход в комнату управления охраняла пара тяжелых механоидов, что не подпускали к ней заблудившихся хасков, поэтому Шелдон чувствовала себя в безопасности.
— Стив, все вопросы потом, скинь нам свои координаты и заводи мотор, минут через десять я буду у вас, подберем Джейн и вернемся на «Нормандию», — сказал Джон. — Джинн, ты тоже выдвигайся, встретимся возле челнока.
— Принято, — со вздохом ответила она.
Шелдон с некоторым сожалением закрыла файл, заранее предвкушая долгие часы увлекательного чтения на «Нормандии». Будучи технарем по натуре, она всегда с интересом изучала новые технологии, в голове у нее уже крутилась парочка идей, как приспособить полученную информацию. Возможно, стоит сделать некоторые улучшения на инструметронах оперативников, чтобы повысить эффективность диверсионных троянов и электрических зарядов. Она спокойно поднялась и направилась в сторону двери, когда по шее в опасной близости к сонной артерии, распоров плотную ткань костюма, чиркнул маленький дротик. Джейн не сразу поняла, что случилось, внезапно почувствовав жжение. Она удивленно прикоснулась к пораженному месту, и на перчатке появился след от крови, который почему-то страшно ее испугал, вызвав прилив адреналина и легкую дрожь в конечностях. «Что за глупости? — недоумевающе подумала она. — С каких пор меня страшит вид пары капель крови?» Но, очевидно, проблема была вовсе не в эмоциях, потому что за первой реакцией последовало сильное головокружение и невыносимая тяжесть во всем теле, которая мешала дышать и подкашивала колени. Джейн от слабости осела на пол возле стола, судорожно держась за горло, будто это могло помочь ей освободить дыхательные пути. Сквозь дурноту она подумала, что хаски не стали бы использовать столь тонкие методы. В ответ на ее мысли в паре шагов как будто из воздуха, выключив тактическую маскировку, материализовался Кай Ленг.
Он кошачьим шагом подошел к ней и присел рядом, чтобы аккуратно снять таблетку интеркома и освободить ее от оружия, в том числе от браслета инструметрона. Джейн не могла оказать сопротивления из-за чудовищной слабости и косилась на него холодным бесстрастным взглядом. Ленг с некоторым любопытством вопросительно посмотрел на нее, но, не получив никакой реакции, кроме мрачного молчания на фоне судорожных вздохов, усмехнулся и сел рядом в кресло оператора. Джейн отвернула голову в сторону и прикрыла глаза. По старой привычке оперативник «Цербера» по-свойски обшарил ящики стола. Среди бумаг и канцелярских мелочей обнаружился маленький пакетик орешков из автомата за углом, ранее, судя по всему, принадлежавший охраннику. Ленг задумчиво разорвал упаковку, закинул в рот один орех и откинулся на кресле.
Он завороженно и невозмутимо наблюдал за ее попытками продолжать дышать, спокойно размышляя об отвлеченных вещах. В своем деле Ленг был одним из лучших, и основной причиной успеха было то, что его в принципе трудно задеть или заинтересовать чем-то в этой жизни. Кай не особенно стремился к деньгам или иным благам цивилизации с начала работы на Призрака. О ключевых сотрудниках «Цербер» заботился более чем хорошо, так что он ни в чем не нуждался. Слишком хорошо зная людей, он никогда ни с кем близко не сходился. Да и вообще, практически все чувства, что могли заметить окружающие, были поверхностны. На самом деле ему глубоко плевать на все на свете. Со скрытой усмешкой он легко выполнял задачи, которые другим были не по плечу, и единственное, что отличало его от остальных, это пресловутая психопатия. Ленг ценил и взращивал свое безразличие, пока не встретился с этой женщиной.
Благополучно вырваться с Тессии он смог не столько благодаря своим навыкам, сколько из-за беспредельной ярости. Раньше он никогда не испытывал ненависти к своим врагам, ведь они были слабее, глупее и не имели с ним никакого сходства. Джейн Шелдон ухитрилась сорвать ему две тщательно спланированные операции, подвергнуть моральному унижению и тем самым вызвала в его душе непривычные сильные чувства. Постепенно мысли о мести вытеснили из головы все остальные, сосредоточив все его внимание и таланты на одной-единственной цели. Вернувшись к цивилизации и зализав раны, он начал готовиться к устранению этой женщины с чрезвычайной аккуратностью. Через разветвленную сеть информаторов «Цербера» Ленг собрал все возможные сведения о Шелдон и с удивлением обнаружил, что у них пугающе много общего: от взглядов на жизнь до генетических и кибернетических модификаций собственного тела.
Кто-то другой на его месте, быть может, проявил любопытство по отношению к родственной душе, но Ленг испытывал только досаду и непонятное чувство гадливости без намека на бодрящий дух соперничества. Узнав, что в мире есть некто настолько похожий на него, он испытал единственное желание: поскорее избавиться от этого человека. Поэтому выкрал в клинике Гуэрта ее медицинскую карту и передал оную биохимикам «Цербера», чтобы те создали достаточно болезненный и быстродействующий яд. Частью сознания он сам себе удивлялся. Будь на ее месте кто угодно, он не стал бы затевать такие сложности — просто отправил пулю в лоб из снайперской винтовки или перерезал горло полюбившимся мономолекулярным ножом. Но холодная ненависть принуждала Ленга растягивать процесс. Как она говорила на Тессии? Просто убить неинтересно. Было ли это глупо или сентиментально? Вероятно, да, но он предпочитал об этом не думать.
Яд вызывал сильное раздражение нервной системы, которое провоцировало аутоиммунную реакцию, заставляя тело атаковать себя. По ощущениям это должно быть похоже на то, как будто что-то изнутри раскаленными зубками грызет каждый нерв. Ленг наклонился чуть ближе: Джейн закрыла глаза, стараясь дышать глубокими долгими вдохами. На лбу блестели бисеринки пота, кожу залила неестественная бледность, и она легко дрожала, словно от озноба при сильной температуре. Он стянул перчатку и прикоснулся к ее щеке — так и есть, организм отчаянно боролся с патогенными белками, вызывая жар. Женщина резко отдернула голову, отстранившись от него.
— Не трогай... меня, — презрительно бросила она, скосив на него взгляд лихорадочно блестящих глаз.
Ленг едва заметно улыбнулся и пересел на пол напротив нее, внимательно глядя ей в глаза.
— Ты умираешь, — спокойно сообщил он.
— Я сейчас... должна испугаться? — вновь презрительно ответила она. — Пошел... ты.
Оперативник «Цербера» с любопытством склонил голову набок, рассматривая Джейн. У выпускников N7 все не как у нормальных людей. Они просто перестают быть обычными, проходя через мясорубку. Физическая боль, моральные терзания, жестокость, близость к смерти — реакция на все эти вещи притупляется и даже вовсе пропадает. Достать такого человека можно только уколами по личным слабостям, которые спрятаны очень глубоко. Но Ленг аккуратно готовился к этой встрече и узнал своего врага достаточно хорошо. Он резко подался вперед и притянул ее близко к себе, сцепив руки за спиной, чтобы лишить Шелдон возможности маневра. Его лицо оказалось куда ближе, чем ей хотелось. Кончиком языка он провел линию вдоль подбородка, и Джейн невольно содрогнулась от отвращения и попыталась отстраниться. Слабость, боль, жар, головокружение и железная хватка «церберовца» оставляли мало места для сопротивления. Ленг наклонился ниже и грубо впился в ее губы своими губами, которые ей показались ледяными от разницы температур. От соприкосновения с его холодной и, по ее ощущениям, липкой кожей она испытывала невыносимое чувство гадливости, хотелось его ударить, закричать, но не было сил, и оставалось лишь беспомощно задыхаться. В ту секунду, когда она едва не потеряла сознание от недостатка кислорода, он отстранился и грубо оттолкнул ее от себя.
Джейн упала на пол, массируя шею, делая глубокие судорожные вдохи, словно утопающий. Но сколь бы часто она не дышала, ей все равно не хватало воздуха, и перед глазами кружились черные пятна. Сколь бы стальными не были нервы и строгой выучка, в таком состоянии человек способен испытывать только панику. Однажды она уже перенесла похожие чувства: пронизывающий холод и невозможность сделать следующий вздох. Сквозь стук крови в ушах до сознания долетели слова:
— Ты не просто умираешь...
— Заткнись! — прошипела она.
— Ты умираешь у меня на руках, Джинн, — издевательски произнес он, и это имя ножом полоснуло по сердцу. Не этому ублюдку она разрешала так себя называть. — Как думаешь, Шепард сильно расстроится из-за твоей смерти?
— Заткнись...
— Хотя вряд ли, ведь он трахает все, что движется, — резко сказал Ленг, и на фоне его собственного возбуждения в голосе проскользнули эмоциональные нотки: то ли удивление, то ли гнев. — Через пару дней найдет себе новую подстилку.
Вопреки всем его ожиданиям, Джейн вдруг тихо засмеялась, несмотря на весьма паршивое самочувствие. С ней иногда так бывало, в самый последний момент откуда-то брались силы на решающий рывок. Нельзя сказать, что сейчас ситуация подходила, но на считанные мгновения до остановки сердца ее сознание абстрагировалось от тела, чтобы понять простую истину.
— Это же надо... до какой степени ты... боишься... смотреть в зеркало, — тихо прошептала она.
— Что это значит?! — резко спросил он, но было уже поздно.
Не получив ответа, Ленг недоверчиво приблизился к ней и проверил пульс — оный отсутствовал. Он нервно нажал пару кнопок на инструметроне и сделал экспресс-сканирование организма. Последнее подтвердило: все кончено, она мертва. «Церберовец» закрыл глаза и сделал глубокий успокаивающий вздох, чтобы избавиться от непрошеных эмоций и смутной досады, вызванной ее словами. Он поднялся на ноги, бросив презрительный взгляд на бездыханное тело возле себя. Какая же все это чушь! Если бы ему пришлось выбирать между любовью, ненавистью и страхом, он бы предпочел не чувствовать ничего. Это намного лучше — не чувствовать ничего.
Все кончено. Она мертва.
Отредактировано: Alzhbeta.
Комментарии (64)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход