Линия обороны. 5

До рассвета — восхода немилосердно горячей звезды, согревавшей, но и обжигавшей Атлантис, оставалось всего пара часов. Вдалеке уже начинал светлеть небосвод. Каменистые пустоши, представлявшие на планете субарктический пояс, успели остыть за ночь, и сейчас температура была лишь немного выше точки замерзания воды. Резкий порывистый ветер нес с моря отчетливый запах соли.
Впрочем, насладиться немой красотой погоды на улицах было некому. Тысячи однообразно одетых и неотличимых в толпе друг от друга офисных крыс расползлись по норам, оставив в общественном транспорте запах пота и дешевого одеколона. Экстранет и телевидение заботились об их свободном времени. Усталые рабочие рудных промыслов успели пропустить с коллегами и друзьями бутылку-другую после трудового дня и тараканами забились в свои дома, квартиры. Подростки, закончив спускать родительские средства на алкоголь, сигареты, наркотики и прочие радости, становящиеся доступными по мере взросления, давно спали по родным углам. Даже завсегдатаи ночных клубов каким-то чудом добрались до мест обитания. Ведь завтра снова спешить на работу.

В целом рабочий ритм столицы колонии, разделившей с ней одно название, был неотличим от такового в крупных городах Земли. Охрана здания Верховного суда с удовольствием поддалась безмятежному спокойствию темноты, и далеко не все бойцы бодрствовали. Ночная смена разделилась на две части и дежурила по очереди — обычная взаимопомощь и взаимовыручка. У входа, прислонившись к стенам, стояло четверо мужчин из военизированной полиции. Еще десяток их сослуживцев патрулировал внутреннюю часть здания. Двое находились на крыше, еще пятеро стояли по одному у каждого лифта. Остальная половина спала на столах в зале для конференций и собраний. Сталь и стекло строения внушали уверенность всем находящимся в нем и рядом с ним. Как говорят в таких случаях, «ничто не предвещало беды».
 
— Хавьер, у вас за полкилометра ниже по улице собралась какая-то группа вооруженных лиц, — зазвучал в наушнике капитана, заведовавшего охраной ворот, голос специалиста по наблюдению, анализировавшего информацию средств наружного наблюдения и находившегося на крыше.
— Что еще за лица, Марти? Чем они вооружены? Сколько их?
— Четыре человека. Или батарианца. На таком расстоянии не поймешь, алгоритмы распознавания не совершенны. Из оружия ничего экстравагантного. У троих обычные «Мстители», у одного «Защитник».
— Так зачем ты меня волнуешь? — со вздохом облегчения произнес старший по званию. — Опять какие-то наемнички пропили зарплату, а затем решили магазин спиртного обнести. Или кто из молодняка наскреб с обедов денег на подержанное оружие и пошел район под себя подминать. Ты же не на Тессии работаешь, а в системах Терминуса. Пора бы привыкнуть.
— Значит, мы просто оставим их в покое? — с недовольством в голосе спросил Мартин.
— Нет, ну что ты. Сообщи в центральное отделение полиции, скажи, что у нас группа особ, возможно — повторяю, возможно — не имеющих права на ношение оружия. Исходя из моего личного опыта, в пятидесяти процентах случаев они просто откажут, в тридцати процентах — откажут, используя нелитературные выражения, и в двадцати — пришлют наряд, который, скорее всего, когда-нибудь да прибудет на место происшествия.
— Может, кто-нибудь из наших проверит их? — сержант никак не хотел смириться с существующим положением вещей.
— Идиот, — со вздохом прокомментировал ситуацию севший на ступени у широкой раздвижной двери солдат.
— Послушай, сынок, не дури. Сактус ни за что не позволит нам оставить пост. Старый палавенский параноик. Придется тебе ограничиться наблюдением. Просто докладывай об их перемещениях. Отбой.

Обе луны Атлантиса сияли той ночью особенно ярко, а звезды ближайших систем, выразительно проступавшие на небе, дополнили и без того невиданно прекрасную для выходцев с Земли картину. Находившиеся на крыше бойцы, получив приказ не вмешиваться в происходящее на улицах, невольно переключили на них свое внимание.

«Неплохо было бы запечатлеть себя на фоне такого зрелища. Заодно обновлю свою фотографию ВКруге. В форме и с оружием — и Джоанна не устоит», — улыбнулся своим мыслям Мартин.

И это была его последняя улыбка. Два выстрела «Вдовы» не оставили обоим наблюдателям ни единого шанса, пробив хилые щиты и легкую броню. Как и всегда, ранения, нанесенные этой винтовкой, были радостью для местного судмедэксперта и позволяли ему пораньше вернуться домой, в лоно семьи.
 
— Пункт слежки, внимание! Обнаружена еще одна группа из четырех человек, расстояние триста метров, доложите данные аппаратуры? — требовательным и немного неспокойным тоном обратился Хавьер к помощи техники. — Пункт слежки, мать вашу, немедленно ответьте! — повторился запрос.
 
До него начал доходить масштаб происходящего, но, к несчастью, предпринимать что-либо времени не было. Незнакомые солдаты стремительно рассыпались цепью, полукругом оцепив главный вход, и без каких-либо команд, предупреждений или знаков открыли огонь на поражение.

Все последующие события происходили слишком быстро для нормального человеческого восприятия. Вот звучит сигнал общей тревоги, сразу за ним где-то рядом слышен звук включения аварийных щитов брони. Двое охранников упали прямо на лестнице, один за другим: первый — не успев даже достать из-за спины винтовку, второй — сделав всего несколько неприцельных выстрелов. Третий был застрелен в спину из какого-то крупнокалиберного оружия, пытаясь скрыться в здании.
Но Хавьер был ветераном, участником боевых действий, и именно это спасло его от неминуемой, казалось, смерти. За доли секунды он смог принять единственно верное в сложившейся непростой ситуации решение — упасть и притвориться мертвым, даже не хватаясь за ствол.
Он рассчитывал, что неизвестный противник переключит внимание на других защитников дома правосудия. Расчет был точен. Насколько мог судить капитан, лежа в неудобной, мешавшей обзору позе и стараясь не шевелиться, действия нападающих были чрезвычайно успешными. Беглый огонь из окон не мог сдержать атаку. На каждую попытку остановить, задержать штурм наступавшие отвечали перекрестным огнем и одинокими, теряющимися в стрекоте винтовок выстрелами снайперов. Только старый военный смог распознать этот ненавистный каждому пехотинцу звук работающей «Вдовы», но остальные не имели его опыта и, должно быть, списывали все на случайные попадания. Если бы только Хавьер Кано мог предупредить остальных, приказать им не высовываться. Но переговорное устройство было прикреплено к руке, а любое перемещение грозило смертью. Приняв непростое с точки зрения морали, но легкое с позиции инстинктов решение, он остался недвижим.




В это же время группа из трех вооруженных людей, один из которых нес на спине объемистый и тяжелый по виду ранец, выбив дверь аварийного выхода, оказалась в коридоре, предназначенном для эвакуации персонала. Со стороны входа слышались выстрелы.
 
— Быстрее закладываем взрывчатку в ближайший к кабинету Сактуса лифт, посылаем его вверх и валим. У нас минут пять-семь до прибытия военных, — Джесс торопливо шел впереди, все время стараясь не срываться на бег.
— Да, мой командир, спасибо за разъяснение ситуации, — доза сарказма в голосе Ричарда превышала предельно допустимый уровень в несколько раз.
 
Преодолев несколько коридоров и продравшись через офисный уровень, на котором, ясное дело, никого не было, отряд поднялся по лестнице и вышел к нужному лифту. Обычно посетителей здесь встречал услужливый и улыбчивый швейцар, однако, если кто-то из обслуживающего персонала и остался в здании на ночь, то найти их сейчас было бы непросто. Никого из вооруженной охраны также не было видно. Штурмовой отряд отлично справился с функцией отвлечения внимания.
 
Рик Рей снял с плеч свой небезопасный груз и, открыв двери лифта с помощью старомодной, но действенной грубой силы, положил туда сумку.
— Примите наш подарок, мистер Калерон, — с этими, возможно, излишне киношными словами он отправил лифт на ближайший к личным апартаментам турианца этаж.
— Группа А, все идет по плану, мы эвакуируемся, потери нулевые, контакт с противником не произошел, — отрапортовал Джесс руководителю операции.
— Группа Б начинает отход, у нас один убитый и двое раненых, действия противника нескоординированные, но к ним вот-вот прибудет подкрепление, — ответил Ник.

Со скоростью, которой позавидовала бы сборная Ямайки по бегу, троица преодолела обратный путь. В воздухе стальными птицами зависли летуны, несшие знаки принадлежности к «правительству» колонии. Но приняв во внимание уровень подготовки местных летчиков, можно было с уверенностью сказать, что террористам вряд ли что-то угрожало. Для того, чтобы найти цель в тесных городских переулках, а после этого еще и поразить ее, не задев постройки, требовалось нечто большее, нежели умение летать строем на парадах. Значительно большую опасность представляли военные на «Мако», пытавшиеся перерезать пути отхода налетчиков.
В этот раз им это не удалось. Джесс рванул к стремительно снизившемуся темно-синему аэрокару, оставив обоих спутников позади. Прыжком запрыгнув внутрь, он изо всех сил вцепился в кожаную обивку салона и приготовился к резкому ускорению.
— Закройте уши и не смотрите на взрыв, — скомандовал Рик, пытаясь перекричать утробный рев мотора.
Его рука легла на панель инструментрона, пальцы ввели код активации.

На какую-то секунду все застыли в ожидании. В следующий момент яркая вспышка больно резанула по успевшим адаптироваться к темноте глазам. От мощной звуковой волны не спасли прижатые к ушам руки. Ослепленный пилот одного из летунов не справился с управлением, и его машина рухнула прямо в раскаленный ад обрушивающегося здания.
Водитель аэрокара счел этот момент подходящим для быстрого разгона, резонно подумав, что на него сейчас не обратят особого внимания. Бьянки, не удержавшись, упал на пол. Рик же стоял в салоне, заворожено любуясь картиной последствий детонации заряда.
Не восстановившимися после вспышки глазами итальянец видел, как Ричард потянулся к пистолету на поясе, быстрым движением руки достал свой «Палач» и приставил его ствол к голове техника. Еще до того, как раздался выстрел, Джесс попытался рывком встать на ноги. Последним, что он помнил перед падением в беспамятство, стал сильный удар в затылок.